Текст книги "Харизма лидера"

Автор книги: Гандапас Радислав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Есть харизматики, которые своей смертью утверждают и подтверждают харизму. Чилийский президент Сальвадор Альенде покончил жизнь самоубийством, когда участники военного переворота ворвались в его резиденцию. Альенде выступил с прощальной речью по радио и застрелился (хотя долгое время в Чили верили, что его убили путчисты). В такой же ситуации покончила с собой Клеопатра: не желая попадать в плен к римским войскам, она дала ядовитой змее укусить себя. Ганнибал также принял яд, чтобы избежать римского плена, – его, как считается, выдал римлянам царь Вифинии Прусий I.

Впрочем, отметим самое главное: ни возникновение, ни утрату харизмы не стоит считать ни чем-то благотворным, ни чем-то вредным. Харизма сопротивляется попыткам оценить ее в категориях «хорошо» или «плохо». Харизматическое влияние хорошо к месту, но бывают и случаи, когда оно совершенно неуместно и даже приводит к трагедиям.

В этой книге мы поговорим и о тех лидерах, которых харизма в конечном итоге сгубила, и о тех, кого она привела к вершинам власти и успеха. Мы выясним, что такое харизматический миф, как он возникает и рушится, как лидеры-харизматики ставят механизмы мифотворчества себе на службу и как они допускают промахи.

Поскольку любая харизматическая фигура – неизбежный продукт мифотворчества, в остальных главах этой книги мы рассмотрим отдельные элементы харизматического мифа.

1. Особые психологические качества.

2. Особая картина мира и особое отношение к себе и к людям.

3. Наличие миссии и склонность к борьбе.

4. Особое происхождение и прошлое.

5. Особая внешность.

6. Уникальный образ и необычные способности.

7. Ореол тайны и загадки.

8. Особая позиция лидера и его способность создавать ритуалы.

Мы разберемся, в чем заключаются эти составляющие мифа, увидим, как по-разному они могут проявляться, и, наконец, выясним, как из этих составляющих складывается цельная мифологическая картина фигуры харизматического лидера. Элементы харизматического мифа мы, разумеется, будем обсуждать, обращаясь к жизнеописаниям выдающихся харизматиков прошлого и настоящего. А затем посмотрим, кому из них удалось создать долговечный миф, вошедший в историю человечества.

Глава 3. Психология лидера

Харизма – это не судьба, она не предопределена заранее. Влияния может добиться и властный, решительный человек, и неуверенный, комплексующий, сомневающийся в себе. Харизматическим лидером может быть и открытая, экстравертная личность, и замкнутый, молчаливый интроверт. Человек, склонный к исследованиям и открытиям, и человек действия.

Рациональный, склонный к компромиссам Барак Обама, тщеславный, жаждущий власти оппортунист Бенито Муссолини, ранимый диктатор Стив Джобс, любитель роскоши и женщин Сильвио Берлускони. Кажется, между ними нет почти ничего общего. Но мы уже знаем ответ: объединяет этих – и многих других – харизматических лидеров тот эффект, который возникает, когда они управляют своей аудиторией. У каждого харизматика свои предпосылки и свой подход к влиянию. А конечный результат один – власть, способность влиять, авторитет.

Харизматичная личность может страдать (или наслаждаться) глубокими внутренними противоречиями. В 1930 году вышестоящее начальство давало офицеру Георгию Жукову такую характеристику: «Сильной воли. Решительный. Обладает богатой инициативой и умело применяет ее на деле. Дисциплинирован. Требователен и в своих требованиях настойчив».

Однако незадолго до составления этой характеристики будущий маршал, один из полководцев, выигравших Вторую мировую, получил выговор «за пьянство и неразборчивость в связях с женщинами». В продолжительные отношения с женщинами Жуков вступал четырежды (у него было четыре дочери), а в непродолжительные, видимо, куда чаще. Сослуживцы характеризовали его не вполне лицеприятно: «По характеру немного суховат и недостаточно чуток. Обладает значительной долей упрямства. Болезненно самолюбив». Звучали и другие формулировки: «вражеские методы в воспитании кадров», «безудержная тяга к стяжательству», «человек, опустившийся в политическом и моральном отношении».

Подложили ли эти противоречия – независимо от того, насколько они соответствуют действительности, – мину под харизму Жукова? Едва ли. Возможно, даже укрепили ее. Неслучайно Сталин, воспользовавшись «трофейным делом», снял Жукова с высоких постов: скорее всего, видел в нем сильного лидера и возможного соперника. Но Жукова помнили и после смерти Сталина вновь вернули к руководству армией. А затем опять отправили в опалу и даже ограничили свободу передвижения. Несмотря на это, Жуков оставался народным героем, легендарным военачальником. На похороны его собрались огромные толпы.

При всем разнообразии лидеров-харизматиков можно выделить качества, которые довольно часто встречаются у таких людей. Хотя, разумеется, не бывает реальных лидеров, вылепленных по такому шаблону. Каждый харизматик – это уникальная личность и уникальная судьба.

Лидер и свобода

Одно из качеств, без которых харизма едва ли мыслима, – это значительная внутренняя свобода. Харизматики не только видят мир по-своему, но и освобождают себя от некоторых ограничений, с которыми другие люди покорно соглашаются. Харизматический лидер позволяет себе изобретать собственные цели, а не принимать те, что навязывает общество.

Давление доминирующей культуры заставляет большинство людей желать того же, что есть у других: «Роллс-Ройс», дача, яхта, жена-модель и так далее. Этот конформизм исследовал социолог и психолог Эрих Фромм в своих книгах «Бегство от свободы» и «Человек для самого себя». Фромм писал, что капитализм освободил человека от личной несвободы Средневековья. Но многие индивиды так и не поняли, что с этой свободой делать – чем занять свое свободное время, как ориентироваться в мире резко расширившихся возможностей, как принимать решения, если выбор так велик.

Новая экономическая формация, по Фромму, задала фундаментальный внутренний конфликт. Потенциально свобода каждого человека велика, почти безгранична. Но, с другой стороны, та же экономика, что задает этот потенциал, готовит большинство людей к роли незначительного элемента в индустриальной машине. И для этого винтика свобода – уже обременение, груз неудовлетворенных желаний. Она отвлекает и бередит душу, она требует усилий и готовности к неизвестному. И в результате многие люди бегут от себя, не говорят себе правды, у них развиваются неврозы и другие расстройства. И они приходят к выводу, что от этой нежеланной свободы лучше вообще отказаться. Вручить ее кому-то другому, который будет решать за них.

Харизматический лидер – на другой стороне этого уравнения. Он как раз из тех, кому конформисты вручают свою свободу. Почему? А потому, что он свой собственный конфликт между внутренней свободой и внутренним рабством разрешил в пользу свободы. Он может желать того, чего способны желать немногие, прокладывать путь, который обычному человеку покажется фантастикой или безумием. Хотя это не значит, что от яхты и «Роллс-Ройса» он откажется.

При всем этом личности, которая претендует на харизматическое влияние, не обязательно достигать мифического положения абсолютной свободы. Ей лишь надо быть свободнее других, относительно более свободной. Как в том анекдоте об аборигене и геологе, которые безоружными наткнулись в лесу на голодного медведя. Абориген бросается прочь, и геолог кричит ему вслед: «Ты же не можешь бежать быстрее медведя!» А тот бросает в ответ: «Зачем мне бежать быстрее медведя? Мне надо бежать быстрее тебя!»

Даже минимальное относительное преимущество, как учит нас спорт высоких достижений, дает абсолютное первенство. Именно таким образом год за годом советские олимпийцы Сергей Бубка и Валерий Брумель улучшали свои рекорды по прыжкам сантиметр за сантиметром. Они не стремились сразу поставить абсолютный рекорд: им достаточно было год за годом оставаться впереди остальных.

Мотивация лидера

Что побуждает харизматика к действию и первенству? К тому, чтобы пользоваться свободой, которую он захватил, освоил? Мотивов стремления к власти и к влиянию может быть множество. Но если внимательно разобраться в этом многообразии, то можно выделить три основных группы мотивов. Первая – это мотивы прагматические, связанные с собственными нуждами человека. Заработать денег. Обеспечить себе комфорт и безопасность, достойный уровень жизни. Обеспечить семью. Реализовать свой потенциал. Приобрести новый социальный статус. Зачастую путь харизматического лидера (особенно предпринимателя) начинается именно с таких прагматических мотивов.

При этом со временем – если лидер добивается успеха и выходит на новый уровень – прагматические мотивы неизбежно уступают дорогу мотивам метафизического, миссионерского свойства. Человек достиг нужного благосостояния, достаточного уровня потребления, которые его дело приносит ему даже без особых усилий. Для многих людей это вообще предел мечтаний. Но харизматическому лидеру этого уже недостаточно. У него другие планы.

Харизматик понимает, насколько велико социальное значение того, что он делает. Он понимает, какое значение будет иметь даже ослабление рыночных позиций его компании, не говоря уж об уходе с рынка. Он осознаёт, что тысячи или миллионы людей почувствуют это на себе. И он продолжает двигаться дальше и ставить новые цели. Он формулирует свою миссию, сверхцель. Он видит в своей деятельности смысл: реализовать нечто масштабное, обеспечить другим новые возможности. Дать больше, чем берешь у мира.

Харизматик, руководствующийся миссионерским мотивом, побеждает не потому, что сумел получить больше других, а потому, что смог сделать больше других, получая при этом удовольствие от самого процесса.

К двум вышеописанным мотивам – прагматическому и миссионерскому – часто примешивается мотив невротический. А иногда и затмевает их. Нельзя обойти вниманием тот факт, что часть харизматичных личностей – люди с психическими отклонениями или как минимум психически нестабильные, не соответствующие понятию психологической нормы. Нередко такие люди стремятся к влиянию, чтобы компенсировать свои недостатки, выплеснуть свои комплексы, доказать всем свою значимость или насладиться унижением окружающих. Доказать старой возлюбленной, что она была не права, выбрав другого – который в жизни ничего не достиг. Доказать себе самому, что ты чего-то стоишь.

Невротические мотивы, как и прагматические, могут со временем трансформироваться в миссионерские намерения. Порой между ними трудно провести точное разграничение. И на деле влияние каждого харизматика опирается на все три группы мотивов, причем иногда на первый план выдвигаются одни, а иногда – другие. Попробуйте вспомнить известных вам харизматических лидеров, особенно знакомых вам лично, и определить, что подталкивает их к лидерству, какие из этих мотивов для них главенствующие.

Харизматики – люди идейные

Лидер всегда хочет многого. Он хочет движения и перемен. Он ненавидит пассивность, она его угнетает. Наверняка и вам знакомы руководители, совершенно неспособные отдыхать. Они сопротивляются попыткам отправить их в отпуск, а если это все же удается, то страдают от безделья и скуки. Они с надеждой и облегчением возвращаются в офис, к бесконечным встречам, поздним мозговым штурмам и совещаниям. Лидеры инициативны. Они склонны не реагировать на обстоятельства, а сами эти обстоятельства формировать. Поэтому харизматические личности с энтузиазмом берутся за переделку там, где большинство людей плюнут, махнут рукой, примирятся с неудобством.

Довольно часто харизматические лидеры – это генераторы идей. Выдвигать новые идеи людям обычно мешает не недостаток интеллекта или профессионального опыта, а внутренний запрет на оспаривание статус-кво. Харизматику благодаря его внутренней свободе этот запрет преодолеть проще. Поэтому харизматические личности зачастую способны предвидеть будущее. Или, по крайней мере, считают себя провидцами, чей мозг легко справляется с масштабными картинами будущего; они верят, что могут заглянуть вперед не на день-два, а на несколько лет или несколько десятилетий.

Для харизматика будущее – это второй дом. Оттуда он возвращается в настоящее, чтобы поделиться находками с подчиненными, адептами, коллегами. Он способен перешагивать через рамки банальных прогнозов и рисовать такие модели, которые другим не по плечу. Оригинальность, наглость прогнозов, даже если они не имеют под собой видимого основания, лишь укрепляют харизму лидера и дают окружающим силы действовать по-новому.

Но иногда потенциального харизматика из-за его идейности могут воспринимать как человека несерьезного. И иногда это ему на руку. Один ливийский офицер рассказывал о роли Каддафи в подготовке революции: «Начальство считало его “светлой головой”, “неисправимым мечтателем” и поэтому снисходительно относилось к нему и серьезно ни в чем не подозревало».

Харизматическому лидеру проще, чем другим людям, мыслить не категориями сегодняшнего дня, а историческими образами. Он умеет увидеть свое место в истории, историческую роль своей компании, политической партии или своего народа. История вообще завораживает харизматиков. Поэтому часто на книжных полках харизматических личностей обнаруживаются биографии, мемуары, повествования о войнах и сражениях, восхождении и падении империй. Их увлекает философия, особенно философия власти.

Муссолини жадно поглощал Ницше, Шопенгауэра, Маркса, французских социалистов. Гитлер, помимо почти что обязательных Ницше и Маркса, читал Чемберлена, Бисмарка, военные мемуары, а также, по свидетельству разных источников, сочинения по мистике крови, евгенике, расистские и прочие подобные труды. Билл Клинтон, по свидетельствам коллег, изучал труды Марка Аврелия, много читал об Античности, войнах и истории цивилизации.

Сталин очень любил Пушкина и воспоминания о нем современников. У него была большая библиотека, и с книгами он работал много, делая массу пометок на полях. Любимым героем Сталина, как утверждал Эдвард Радзинский, был Иван Грозный: «В его личной библиотеке хранилась книга – «А. Н. Толстой. “Иван Грозный”, пьеса. Москва, 1942 год. В самый грозный год войны была напечатана эта пьеса, и в разгар поражений он ее читал. Читал внимательно – размашистым почерком правил стиль автора, вычеркивал причитания типа “ах-ах” из речи царя. Ему хочется, чтоб любимый им грозный царь говорил как он, так же сухо, немногословно».

Харизматические лидеры склонны воспринимать мир через истории – причем истории достижений, свершений, переворотов, истории о том, как люди переступают через себя и других ради цели. Для них не имеет значения, передаются ли эти истории из уст в уста или через литературу. Главное, что это истории, в которых герои демонстрируют лидерские качества, испытывают потрясения и озарения, проявляют инициативу, берут свою жизнь в свои руки, способны влиять на других и увлекать их за собой.

Это истории вроде «Преступления и наказания», где герой проявляет способность осознать происходящее, осознать меру своей ответственности и принять ту жизнь, которая его после этого ждет. Раскольников хотел убийством старухи-процентщицы доказать себе, что подобен Наполеону, что «право имеет». Но убил – и задрожал. Он и сестру старухи, Лизавету, убил из-за того, что задрожал – чтоб не донесла. Он испугался. И только потом превратился в Наполеона – когда стал сам себе хозяином, когда сам себя определил на каторгу.

Независимость и контроль

Харизматик видит себя и представляет себя другим как самостоятельную личность. Ему важно подчеркивать, что он ни от кого не зависит. Демонстрация независимости идет рука об руку с демонстрацией идеологической и иной оригинальности. Это и понятно: ведь если ты являешься орудием в чьих-то руках или опираешься на старую идеологию, зачем тебе быть харизматичным?

Насколько важно харизматику демонстрировать самостоятельность, доказывает поучительная история Михаила Горбачева. Горбачев – человек, который вполне мог обрести сильное харизматическое влияние. Он оказался в подходящей для этого ситуации. Он был руководителем нового плана, его не сковывали многие догматы советской идеологии и политики. Но влияния этого он так и не добился. И одной из причин, вероятно, была его видимая зависимость от супруги. Горбачев ясно давал понять, что влияние Раисы Максимовны на его решения довольно велико.

Харизматического лидера узнают по его лидерству во всех структурах, в которых он существует: в семье, в кругу друзей, в кругу партнеров по бизнесу, вообще в социуме. Харизматик осознанно или неосознанно стремится стать вожаком всех стай, которые вокруг него формируются. И если он в какой-то из них добровольно уступает лидерство, у людей возникают сомнения. Горбачев же создал у многих людей четкое представление, что в его семье лидер – Раиса Максимовна. И это было серьезной ошибкой для руководителя его ранга.

Харизма опирается на уверенность в собственной правоте, в своем предназначении. Лидер часто выступает в роли революционера, сокрушающего устои или извращающего их в свою пользу. Таких революционеров боятся или ненавидят. И если человек, претендующий на лидерство, слишком много внимания уделяет негативным эмоциям, которые он вызывает в окружающих, он спотыкается. Он надеется на их одобрение и без этого не может двигаться дальше.

Настоящему харизматическому лидеру не нужно искать внешних оснований для своих поступков. Он знает, что силу для решения и для поступка можно найти в себе, знает, что нужно на полную мощь задействовать то, что тебе досталось. Ему не нужно обращаться за поддержкой или одобрением к другим людям, как тому же Горбачеву. Наоборот, задача лидера – сделать так, чтобы за этим обращались к нему.

Харизматик рисует себе такую картину мира, которая делает его конкурентоспособным и сильным в собственных глазах и в глазах других. Это картина, которая подготавливает его лидерство, дает ему возможность быть лидером, в какой ситуации бы он ни оказался. Чеченский полевой командир Салман Радуев – не лучший пример для книги о харизматических лидерах и уж точно не образец для подражания. Но кое-чему учит и его опыт.

Незадолго до смерти Радуева канал НТВ взял у него интервью в колонии ВК240, которую с советских времен прозвали «Белый лебедь». Это одно из самых суровых исправительных учреждений в стране. Заключенные живут в унизительных условиях, их психологически «ломают». НТВ показал Радуева бодрым и энергичным: читает книги, занимается спортом, самосовершенствованием. Зачем? Как? Унижение, объясняет Радуев, – это когда человек сам чувствует себя униженным. Он придумал другое описание для того, что с ним происходит. Тюрьма – это база по подготовке элитных диверсантов. «Я – курсант, надо мной стоят инструктора… если они дают команды, и курсанты выполняют, это нормально», – рассказывал Радуев журналистам. Колонию он изобразил испытанием, экзаменом по пути к своей миссии.

Так ощущают себя не только полевые командиры. Так ощущают себя и харизматичные политики, предприниматели и художники: управлять собой, если управлять больше некем. Оставаться хозяином себе даже в совершенно безвыходных и безнадежных обстоятельствах. Построить свою картину мира, нарисовать психологический фон, при котором лидерство будет не только возможным, но и привлекательным, желанным. Так и нарабатывается, воспитывается харизма.

Когда имиджмейкеры говорят: «Мы из любого сделаем героя-подводника, был бы бюджет», я вспоминаю одну избирательную кампанию на Дальнем Востоке, к которой мне пришлось быть причастным. Для одного из кандидатов в мэры города кампания закончилась с диагнозом: «депрессивный психоз». Психика не выдержала? В ходе избирательной компании на этого человека давили, ему угрожали, третировали, оскорбляли, выливали на него ушаты компромата. Но не в этом дело – к давлению он привык. Его «подрубило» несоответствие его имиджа тому, что он собой представляет. Человек, который претендует на важную миссию, должен искренне верить в свое высокое предназначение, в то, что он взялся за правильное дело и делает его правильно. Когда есть только имидж, а внутри нет ощущения, что вы действуете правильно, что вы «право имеете», – харизма не работает.

У харизматической личности особое, порой граничащее с одержимостью отношение к своим собственным идеям, что бы это ни было – создание компании нового образца, зарабатывающей на своей интеллектуальной формуле (основатели Enron), полет в космос (Ричард Брэнсон и Virgin Galactic) или совершенствование человеческого разума (Рон Хаббард). Лидер умеет «отключать» критику, воспринимать свои идеи как сверхценные. Зачем все это? Затем, что харизматик должен быть предан своим идеям, жить ими, ощущать их подлинность. Он неспособен оперировать пустыми словами, ничего не значащими конструкциями. Иначе его влияние быстро улетучивается.

Лидер, убежденный в своем предназначении, в своей уникальности и уникальности своих идей, – словно протестант XVIII века. Он постоянно ищет знаков, свидетельств избранности, своей уникальности. Такими свидетельствами могут быть, например, везение, успехи в определенных делах и занятиях, символы и знаки судьбы. И поэтому харизматические личности постоянно пробуют нечто новое. Их так и тянет в другие области.

Актеры Рональд Рейган и Арнольд Шварценеггер становятся политиками (причем Шварценеггер и в кино подался, уже будучи успешным бизнесменом). Политикой занялся успешный военный командир и теоретик военного искусства Шарль де Голль. Билл Гейтс и Уоррен Баффет соревнуются за звание главного филантропа мира. Ричарду Брэнсону мало успехов в развитии бренда Virgin (проект Virgin Galactic призван открыть простым людям возможность космических путешествий) и своих многочисленных компаний: он пересекает Ла-Манш на машине-амфибии, совершает перелеты вокруг земного шара, ставит мировые рекорды по прыжкам с высоты. Саддам Хусейн написал несколько романов (один из них стал в Ираке бестселлером – хотя разве стоило ждать иного?), массу стихов, труды по военной стратегии. А Петр I под видом урядника отправился в Европу, где осваивал кораблестроение.

Помимо психологической уверенности, харизму укрепляют устойчивость и упорство. Харизматикам доводится много и упорно работать – над собой, над формулировкой миссии, над своим имиджем, над тем, чтобы их сторонники двигались к цели. Для того им и требуется зона максимального комфорта – чтобы работать как можно производительнее. Харизматики иначе, чем другие люди, переносят рутину, плохую погоду, походную жизнь, ночные бдения в офисе и корпоративные попойки. Это подчиненные могут работать авралами: начальство прибежало, подало сигнал – взялись, порвали всех, расслабились… Лидеру приходится постоянно держать себя в тонусе. Срывы, отключения сразу наносят удар по харизме.

Личности, претендующие на харизматическое влияние, часто довольно эмоциональны. Но что важно для харизматика – это умение регулировать свои эмоции, управлять и самими эмоциями, и их внешним выражением. Грамотный лидер может сдержать эмоции, если это нужно, – если видит, что их проявление может навредить. Но если мы говорим о харизматических лидерах, то чаще встречается другое: умение изображать эмоции или усиливать их, представлять сильнее, чем на самом деле. Если, например, харизматик чувствует, что именно сейчас стоит подпустить немного гнева, то он способен произвольно начать гневаться.

Гитлер, как считалось, приходил в экстаз во время своих выступлений. Но я совершенно убежден, пусть доказать это и невозможно, что он не испытывал настолько острых эмоциональных переживаний, какие старался изобразить. Человек, который надиктовывает свою речь, а потом несколько часов правит ее и много репетирует, просто физиологически не сможет в момент ее произнесения испытывать такого уровня эмоции. Это актер, играющий спектакль, выступающий в давно знакомой роли. Его психика уже адаптировалась к ситуации и к переживаниям.

Может ли лидер иметь слабости?

Конечно, харизматические личности – это не сверхлюди, достигшие абсолюта и высшего спокойствия. Они могут срываться, проявлять нетерпение, казаться негибкими, неудобными, неуважительными к другим. Легендарный советский атлет Валерий Брумель, прозванный потом «космическим прыгуном», в восемнадцать лет взял в Риме олимпийское «серебро». Но медали не обрадовался: по слухам, даже бросил ее на землю. Ему эта победа казалась лишь досадной, обидной помехой по пути к настоящей цели. В следующие три года Брумель ставил рекорд за рекордом.

Харизматики самолюбивы, относятся к себе так же, как к тем, кого очень любят. Они заботятся о себе, не забывают себя похвалить. Иногда ругают себя. Но потом обязательно прощают. Могут проявлять простые человеческие слабости, капризничать.

Тренер Владимир Тарасов говорит: «Лучший менеджер – больной ребенок». И поясняет: болея, ребенок без всякого труда изобразит на лице страдальческую гримасу. И родители бросаются спрашивать: «Что тебе? Велосипед? Варенье? Что? Что? Говори! Приказывай!» А попробуй выклянчи у родителей велосипед или варенье, когда ты здоров и бодр! Тебе тут же начнут ставить условия, торговаться.

Другой вопрос, что здесь слабость – подлинное проявление личности, характера или же коммуникативный инструмент, которым лидер пользуется расчетливо и избирательно. Ходили легенды, что Генри Форд привлекал к важным управленческим решениям сотрудников невысокого ранга – шел по коридору, натыкался на простого инженера и спрашивал у него совета, как поступить в какой-то ситуации. Человеку со стороны могло показаться, что Форд лишь демонстрирует свою слабость. Но это была и одна из опор его харизматического влияния.

Мораль и целесообразность

Среди харизматических лидеров встречаются совсем разные личности: диктаторы и тираны, безжалостно расправляющиеся с людьми, и святые, воплощение сострадания. Среди них есть добродушные и жизнерадостные люди, чуткие к желаниям окружающих, – а есть и жесткие, черствые, грубые, резкие. Одни харизматики руководствуются общим благом, другие даже и не думают о нем, цинично пользуясь интересами и склонностями почитателей в своих целях. Диапазон почти безграничен. В данном случае мы не ставим оценок лидерам, не пытаемся определить степень их моральности или аморальности. Предмет этой книги – сам механизм харизматического влияния, который может опираться как на святость и доброту, так и на страх, на террор, на готовность лидера переступать общепринятые нормы.

И это возвращает нас к теме свободы и внутреннего конфликта, с которой начиналась эта глава. Если лидер выиграл конфликт с самим собой, если он завоевал внутреннюю свободу, если свою свободу вручают ему другие, то какого рода соображениями он руководствуется в осуществлении этой свободы? Как харизматик принимает решения?

Люди, добившиеся внутренней свободы, чаще преуспевают в жизни, поскольку путь к успеху – это далеко не только преодоление внешних преград. Это часто и преодоление преград внутреннего свойства. Одна из таких преград – общественная мораль. Харизматические лидеры частенько игнорируют ее требования.

В чем функция морали? Функция моральных принципов – защитить общие интересы от произвола отдельных людей, защитить группу или общество от распада и вымирания. Мораль подразумевает, что некая высшая сила или само общество наблюдает за каждым нашим поступком и даже проникает в наши мысли, оценивая их как достойные или греховные. Но поскольку нормы морали складываются исторически, сегодня далеко не всегда ясны те рациональные основы, на которых они строились прежде. Чаще всего объяснить моральный принцип невозможно или очень трудно. Обычно в таких случаях говорят просто: так нехорошо, неправильно, так не поступают. Хорошие люди так не делают. И эти самые хорошие, «принципиальные» люди не осознают, кем и как навязаны им определенные моральные принципы. Самое забавное, что и мы сами повторяем нашим детям то, что в свое время говорили нам наши родители. И это притом, что ни наши родители, ни мы теперь так и не смогли объяснить, почему нельзя поступать так или иначе.

Мораль эффективнее всего работает применительно к рядовым и, как правило, более примитивным членам группы. К людям, которые не в состоянии выработать собственные, внутренние барьеры, управлять собой и себя сдерживать. Им нужен внешний надсмотрщик. Для харизматика же мораль неизбежно становится ограничением. В одних случаях речь идет о том, что идеи и миссия лидера оказываются слишком личными, слишком резкими или слишком оригинальными, чтобы совпасть с господствующими нормами морали. Они принадлежат к разным эпохам. Кроме того, мораль слепо ограничивает. А харизматик стремится к расширению без предела.

О похожем противоречии писал Бердяев, изучая Ленина: «Все миросозерцание Ленина было приспособлено к технике революционной борьбы… И он допускал все средства для борьбы, для достижения целей революции… Революционность Ленина имела моральный источник, он не мог вынести несправедливости, угнетения, эксплуатации. Но, став одержимым максималистской революционной идеей, он в конце концов потерял непосредственное различие между добром и злом, потерял непосредственное отношение к живым людям, допуская обман, ложь, насилие, жестокость. Ленин не был дурным человеком, в нем было и много хорошего. Он был бескорыстный человек, абсолютно преданный идее, он даже не был особенно честолюбивым и властолюбивым человеком, он мало думал о себе. Но исключительная одержимость одной идеей привела к страшному сужению сознания и к нравственному перерождению, к допущению совершенно безнравственных средств».

Другой случай, более частый, связан с самой природой власти. Никакая власть не обходится без насилия. Харизматик просто в силу своей лидерской позиции манипулирует другими. Он претендует на часть общих ресурсов группы, узурпирует их, берет для себя больше, чем оставляет. Конечно, он может жертвовать своим удобством, даже иногда жить в нищете. Но в конечном итоге его благосостояние выше, чем у любого другого члена группы. Причем непропорционально выше. И харизматик может распоряжаться не только ресурсами группы, но и жизнями ее членов.

Если командир, которому нужно наказать провинившегося солдата, начнет задумываться, рефлексировать: «А вправе ли я так поступать? Вправе ли наказывать, если мне претит насилие?» – на этом его власть заканчивается. И дело не в том, что он бездушный садист. Лишь для того, чтобы удержать власть, он и совершает насилие. И может действовать весьма жестоко, чтобы присутствующие тут же оробели: «Что скажет, то и сделаю! Уж лучше от штыка вражеского умру, чем тут, в петле!»