Текст книги "Шантаж (СИ)"

Автор книги: Галка Сердитых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 58 страниц)

Она плакала, потом схватилась за сердце.

–Таблетки твои где? – спросил Стас.

Он понял, что у матери сейчас может случиться приступ, и потому поторопился дать ей лекарство и срочно вызвал «Скорую». Врач померил давление, послушал пульс, потом сделал укол и уехал…

–За что нам это, Стасик?– мать печально сидела на диване, – Я знала, я чувствовала, что так случится! Сынок, обещай мне…

Она попросила его не бросать племянника на произвол судьбы, если с ней что-нибудь случится.

–Ну, конечно! О чём ты говоришь? – Стас понимающе смотрел на неё, держал за руку.

–Ты останешься? – рассеянно спросила она.

–Ну, как я останусь, мам? Ещё столько всего надо решить!– он решительно вышел из квартиры.

========== Часть 165 ==========

С тяжёлым сердцем он оставил мать одну в квартире и поехал в морг.

Шёл и опять боялся: как смотреть на сестру? Мёртвую.

Нет, он навидался трупов: стреляных, резаных, расчленённых – и ноль эмоций! Видимо, профессиональное. Но здесь – совсем другое. Здесь и сейчас он испытывал страх и, щемящее сердце, чувство потери. Непоправимое. Но, настолько, видимо, он привык контролировать свои эмоции – чувства и нервы скрутились и сжались в один тугой комок: «Спокойно, Стас! Ты же прекрасно знаешь, что этим всё и должно было кончиться!»

Она лежала на каталке под белой простынёй. Стас с большим трудом заставил себя откинуть край простыни:

«Анька! Сестрёнка, как же так?! Почему ты ушла первой? Я всегда думал, что меня, скорее, пристрелят где-нибудь – профессия располагает! Лежишь сейчас такая бледная, с этой дурацкой булавкой на брови…

Помню, я уже работал опером, пришёл домой на обед. А дома чуть не скандал! После окончания школы ты тайком сделала пирсинг. Считала себя достаточно взрослой. Отец увидел и тебя за эту булавку отругал. Ты убежала, обиделась на него, сидела в уголке своей комнаты и плакала, искренне не понимая: почему и за что? Ведь, это же модно и красиво! Наверное, это был твой первый порыв к той эфемерной свободе – делать, что хочу и как хочу. И всё равно отец тебя любил. Очень. Я это видел в его глазах. Как виновато посмотрел он тебе вслед, почувствовав твои слёзы. Он вопросительно переглянулся со мной: « Да что за глупая мода – уродовать себя?! Неужели я неправ?» Я успокоил его: « Пап, она ещё маленькая и глупая. Вырастет – поймёт! Когда у неё свои дети будут.» Отец вздохнул. Я вызвался быть парламентёром, отправился к тебе в комнату, поговорил, успокоил, помирил с отцом. Я был так рад, когда ты вышла из своей комнаты и обняла отца: «Пап, прости! Все девчонки такие модные ходят, мне тоже захотелось как-то выделиться.» Папа тогда тоже обнял тебя, печально улыбнулся: «Не этим нужно выделяться, дочка!», начал втолковывать ей, что сейчас её задача -учиться, чтобы освоить будущую профессию. На что ты ему отвечала: «Пап, ну разве эта булавка помешает мне учиться?!» Вы ещё долго потом обсуждали современную моду, говорили про учёбу и твою будущую взрослую жизнь. Мама выглянула с кухни, с доброй улыбкой посмотрела на меня , на вас и позвала всех обедать…

А мне отец всегда говорил, что мужчина должен быть сильным и смелым, чтобы никогда и ничего не боялся, мог защитить себя и своих родных и близких. И я старался. Я любил свою семью»…

Сестра. Как Стасик радовался, когда родители приехали с большим свёртком, перевязанным красной ленточкой! Столько воспоминаний…

Тогда Стас считал себя большим – ему было шесть. Он помнил Анькину младенческую улыбку, весёлый смех. Слышал её агуканье, а потом первые слова. Видел первые неуверенные самостоятельные шажочки, а потом двухлетняя пухленькая топотушка, смеясь, бегала за ним по двору. Он тогда был для неё таким большим и важным…

Анечка на прогулке упадёт – кто бежал её поднимать и успокаивать, отводил к маме домой? Он – Стасик, старший брат. В школе тоже приходилось её опекать: защищать от хулиганистых мальчишек, отдавать ключ от дома – Аня свой часто теряла. Стасик снисходительно смотрел на все её «косяки», часто выручал. Брат с сестрой дружили. Для Аньки Стас всегда был авторитетом: во-первых, потому, что старший; во-вторых, она считала его умнее себя; в-третьих, он был для неё самым близким другом и защитником.

Надо сказать, что мама с папой никогда не отдавали предпочтения никому из ребят. И это было очень правильно! Дети же интуитивно чувствуют, кого в семье любят больше, кому чаще прощают шалости или кому за столом стараются положить самый вкусный кусочек, или, может, тайком сунуть припрятанную для любимца сласть. У Стасика даже не возникало мыслей, что сестрёнку любят больше. Обделённым родительской любовью он себя не чувствовал никогда. Отец был строг, но всегда справедлив, на детей руки не поднимал. Мать же, вообще, в детях души не чаяла: была очень терпелива, добра и ласкова. В их семье была очень благожелательная, тёплая атмосфера: любящие друг друга родители старались дома создать душевный комфорт и уют, а потому у них росли счастливые, здоровые дети…

Аня к всеобщей радости поступила в институт, начала учиться. А потом связалась с Андреем…

Стас пытался помешать их отношениям, но куда там! Сестра ничего не хотела ни видеть, ни слышать, не старалась понять – влюбилась по уши. А после нескольких «разборок» Стаса с Чикилиным, и вовсе сказала, что он ей не брат, и ушла к Андрею на его съёмную квартиру. Ничего не поделать – родным пришлось согласиться с её выбором…

Если бы Стас знал, к чему это приведёт в конечном итоге! Уж, наверное, сделал бы всё возможное и невозможное, чтобы не допустить подобного союза. Однако, с самого начала, совместная жизнь Анны и Андрея была вполне безоблачной и светлой. Молодой муж очень хорошо относился к Ане, а уж она летала, словно, на крыльях! Появление внука растопило холод недоверия к зятю. А через год Чикилин опять подсел.

Стас тогда подумал, что сестра, наконец-то, образумится: увидит за кого она вышла замуж. Но, она прощала любимому мужу всё. Ведь, каждый раз он клялся и божился, что любит её, наркоту бросит и больше не будет колоться. И Анна надеялась и верила, а родных просила не вмешиваться в ИХ личную жизнь.

Институт всё-таки она как-то, правдами-неправдами, сумела закончить, но на работу устроиться не могла. А муж, к тому времени уже нигде не работал (кто будет держать наркомана?), и потихоньку катился по наклонной. Обойдя, в очередной раз, все предложенные на бирже труда вакансии, Анна пришла домой, в расстроенных чувствах: хорошую, денежную работу там не предлагали, а существовать и перебиваться на гроши ей не хотелось. Очень помогали родители (Анна с Андреем и Лёнькой жили в подаренной ими квартире)но, сколько же можно было сидеть на родительской шее? Лёнька итак уже дневал и ночевал у бабушки с дедушкой. Она рассердилась на Андрея, поругалась с ним. Он же, через некоторое время, накрыл небольшую «полянку» и подошёл мириться. Они выпили по два бокала терпкого красного вина, а потом состоялось примирение – жаркое и страстное. Они лежали на кровати и отдыхали.

–Андрюша, ты мне уже сколько раз обещал, что перестанешь? – спросила Аня.

–Обещал, Анечка, только это выше моих сил, – оправдывался муж, – Если бы ты знала, как тяжело это бросить!

Андрей, как бы, между прочим, предложил ей попробовать самой. Ей было немного страшно, но муж успокоил: «От одного раза ничего не будет!»

Она, поддавшись его уговорам, согласилась. Только обманул её любимый муж! После первого раза последовал второй и третий. Так Аня – красавица и умница, отличница в школе, девочка из приличной семьи, стала наркоманкой. И теперь уже и муж, и жена ударились во все тяжкие…

И вот, до чего всё дошло! Стас, глядя в безжизненное лицо сестры, с сожалением думал: «Эх, Анька! Могла бы ещё жить, да жить. Замуж бы вышла, родила бы ещё. НО, ты сама выбрала свою судьбу!» – он накрыл её простынёй, пошёл прочь по пустому казённому коридору с его пугающе обречённой тишиной. Где-то посередине коридора он замешкался на мгновение. Вдруг остро почувствовал, что душа Анны пока ещё где-то здесь. Невольно, с его губ слетело тихое, словно, прощальное: «Прости!», затем подполковник посуровел лицом, решительным шагом устремился на выход. Мозг свербила и разъедала упрямая мысль: «Он должен отомстить за её смерть! Они поплатятся все!»

Ему предстояли похороны сестры, и нужно было всё по уму организовать: заказать на кладбище могилу и памятник, а в кафе – поминальный обед. Нужно время, которого у подполковника было очень мало – уже полдень пятницы!

В кармане заверещал мобильник. На экране высветилось « Инна»

«Бог мой! Как же я забыл-то?!

Карпов вспомнил, что завтра с Ирой и с детьми он едет за город. Раньше это могло его только обрадовать, но сейчас ему было решительно не до радости и отдыха! Обычно, когда у него были не слишком хорошие времена, он предпочитал загрузить себя работой выше головы. А тут – выходные! Как он появится перед детьми с кислой миной на лице?! Отказаться? Нет, только не это! Единственный шанс побыть с Ирой…

–Привет, принцесса! Как дела? – бодро начал он.

–Привет, папа! Дела – отлично! А у тебя? – интересовалась дочка.

–Нормально, Инусь!– отговорился Стас, – Просто работы много.

–А, понятно! А-то ты не приходишь и не приходишь. Я скучаю, – в её голосе он услышал жалостливые нотки, – Пап, ты не забыл, что завтра мы все вместе едем на природу?

–Нет, что ты? Помню, конечно!

–А нам Лёня позвонил, сказал, что не сможет поехать – бабушка приболела. Так я подумала: вдруг и ты не сможешь поехать?

–Я смогу, не переживай! Ну, пока! Целую тебя!– заторопился он.

–Пока, пап! И я тебя целую!

Стас быстро решил, что ему делать и вернулся обратно в морг. Поинтересовался: можно ли организовать церемонию похорон прямо здесь, в морге? Услышав положительный ответ, он облегчённо вздохнул и, с некоторой долей цинизма, подумал: «Аньке теперь уже торопиться некуда – подождёт!» Договорился, что хоронить сестру будет в понедельник. Заплатил, сколько нужно и отправился в отдел…

========== Часть 166 ==========

Стас шёл по коридору «Пятницкого» ссутулившись, как будто нёс на плечах тяжёлую ношу.

Денис окликнул его:

–Слушай, Стас!

–Потом! –не оборачиваясь, начальник продолжал двигаться вперёд.

–А что сестра?– не терпелось узнать Антошину.

–Она умерла! – отрезал Карпов.

Денис оторопел, замер неподвижно и, молча, проводил его глазами до двери кабинета. Лезть с расспросами в такие дела Денис не решился: сам расскажет, если что!

А Ирине Сергеевне вздумалось поставить в коридоре отдела скрытую камеру. Не для смеха, естественно, а для порядка. Мало ли что могло приключиться в её отсутствие? И, в конце концов, она в своём отделе начальница или кто?! Должна знать всё, что происходит! Как Карпов. Блин, не к месту помянут!

Она позвонила и договорилась о монтаже. Пришёл специалист и установил камеру в вентиляционном коробе. Пока мастер устанавливал видеокамеру, Зимина стояла рядом: контролировала процесс.

Невесть откуда появился Антошин. На его вопрос Ира ответила:

–Нарушение вентиляционной системы.

–Ир, ты знаешь, что у Карпова сестра умерла?

Зимина встревоженно встрепенулась:

–Нет, а это что…Чики?

Денис кивнул.

–А от чего?

–Я не знаю!

Денис замялся:

–Слушай, я не знаю, как это делается? Надо ему, наверное, денег на похороны собрать. Ну, как полагается…

–Ну, да, конечно! – согласилась Ира.

Озадаченный Денис ушёл в оперскую.

За решёткой вытяжного отверстия установленная камера была едва заметна. Зимина по-хозяйски, удовлетворённо, посмотрела на воздуховод.

«Порядок!» – одобрила она выполненную работу.

Смерть сестры Карпова её встревожила: что теперь будет с Лёней?

«Бедный мальчик! Хотя, у него ещё бабушка и Стас есть» – успокаивала она себя. Она всё не знала, как себя вести со Стасом. Надо же было подойти к нему, выразить соболезнование. Уже не по-родственному, а чисто по-человечески! Но, бумажные дела и разбирательчтва с личным составом отняли массу времени.

В конце рабочего дня она спохватилась: «Как там Карпов?»,

взяла конверт, занесённый Антошиным. Там были собранные по отделу деньги – кто сколько смог…

Карпов мрачно сидел за столом, на котором стояла початая бутылка водки и наполненная стопка.

«Вот, зараза, пьёт?! – хотела возмутиться Зимина, – Оборзел совсем!», но взглянула на мужа (уже почти бывшего) с пониманием и сочувствием. Она зашла и закрыла за собой дверь.

Стас смотрел в одну точку, погружённый в свою беду. Ира прошла в кабинет, села напротив него через стол. Он, заметив вторжение, устало скользнул взглядом по начальнице. Его глаза были темны и печальны:

–Пить будешь?– он потянулся и взял вторую стопку, налил её до краёв.

–Ты хоть бы двери закрыл! – пожурила она.

–Лечить меня не надо! – Стас подвинул стопку ей, смотрел слегка насмешливо: «Возьмёт или нет?»

Ира смотрела ему в глаза, немного сомневаясь, а потом решилась – пригубила стопку.

Стас внимательно изучал её реакцию: « Не отказала – значит, сочувствует. Что ж, и то неплохо!»

Он взял свою стопку и опрокинул себе в рот, слегка поморщился от обжигающей горечи, затем небрежно спросил:

–Чё хотела?

В ответ Ира, молча, выложила на стол конверт, протянула ему.

Стас слегка удивлённо взял его, просмотрел содержимое, усмехнулся:

–Ты решила дать мне взятку? – его бровь чуть приподнялась, а на губах появилась весёлая усмешка, он бросил конверт обратно на стол.

–Ребята собрали тебе на похороны, – пояснила Зимина.

–Уже похоронить меня не терпится?! – язвительно улыбнулся он.

–Стас! Ну, я думаю, ты понял – о чём я!

–Догадался! Тебя парламентёром послали?– продолжал усмехаться Карпов.

–Я пришла выразить тебе своё соболезнование! – чистосердечно ответила Ира, – Мне очень жаль твою сестру. Это страшно – терять близких!

–Я сам в состоянии решить свои проблемы!

–Я знаю, Стас! НО, не надо обижать ребят: они же от чистого сердца!

Он сверлил её глазами ещё пару секунд, потом дотянулся до конверта, взял его:

–Ладно, я понял. Спасибо! – немного скупо и, кажется, немного смущённо, поблагодарил.

Ира с сочувствием и состраданием смотрела на него, потом решилась спросить:

–Стас, а… Ты завтра за город поехать сможешь? Похороны же, наверное, и всё такое прочее…

–Не боись, поеду! А похороны в понедельник, если хочешь – приходи. Церемония будет в морге в тринадцать ноль-ноль.

–А ты три дня брать будешь?

–Нет, зачем? В обеденный перерыв всё успеем, – цинично ответил Стас.

–В обеденный перерыв?! Стас, это же твоя сестра! – Зимина смотрела на него изумлённо.

–Да, сестра. Ну и что? Я три дня по ней слёзы должен лить? – его большие, чуть навыкате, потемневшие глаза смотрели на неё слишком откровенно.

–Нет, наверное, но… Стас, это… как-то… не по-родственному, что ли?

Ира и сама прекрасно понимала, что Карпов не был особо сентиментален. Тем более, что она знала, сколько неприятностей было у начальника СКМ с сестрой-наркоманкой. Её смерть, вероятно, являлась для него некоторым облегчением, если можно было так сказать.

–Ира! Давай, это я буду решать! – напряжённо ответил он.

Зимина закусила губу, потом согласилась:

–Ладно, пусть так.

Она уже хотела подняться со стула, но Стас через стол дотянулся до неё, ухватил за руку и потянул на себя, не давая ей встать. Глубоко и взволнованно дыша, попросил:

–Ириш, погоди! Постой, пожалуйста! Не уходи…

Его неожиданный порыв немного испугал её, но Ира взяла себя в руки и не показала виду:

–Ну, хорошо. Я ещё немного с тобой побуду.

Он обеими руками держал её ладонь, а в глазах уже загорелся жадный огонёк.

–Ириш, мне сейчас очень нужна твоя поддержка! – горячо сказал он.

Ира натянуто улыбнулась:

–Стас, я же здесь, с тобой! Я, конечно, не знала твою сестру близко, но очень сочувствую тебе и понимаю, как тебе сейчас тяжело.

– Ира, ты же знаешь, какая поддержка мне от тебя нужна! Мне сразу будет легче…

Его ладонь сильнее сжала её пальцы. Другой рукой он дотянулся до её локтя, приподнимая Иру со стула. Его глаза смотрели на неё в упор, в них была непреодолимая жажда страсти. Его, буквально, трясло! Он заставил Иру обойти стол, и резко поднявшись, притянул к себе. Губы жадно впились в её рот, а объятия стали, словно, стальные обручи. Зимина едва не задохнулась от его настойчивого поцелуя. Она выставила руки вперёд, упёрлась ему ладонями в грудь, невольно отстраняясь:

–Стас, не надо!

–Ириш, я тебя очень хочу! – он исступлённо покрывал её лицо поцелуями, – Ты же знаешь, что я не могу без тебя…

Одна его рука уже блуждала под её кителем, другой рукой он мгновенно сдвинул в сторону бутылку с водкой и стопки, затем крепко обхватил Иру за талию, подсаживая на стол.

Зимина не знала, что делать: то ли уступить – тупо подчиниться ему (чего ей не хотелось), то ли оказать сопротивление, что было уже не так – то просто. Страсть затмила ему разум: он был как одержимый!

–Карпов, перестань! – зашипела Зимина, отталкивая его от себя.

Её сопротивление только подхлестнуло его! Он повалил Иру на стол…

========== Часть 167 ==========

-С*ка! – невольно вырвалось у него, когда колено Иры угодило ему в пах. Он отпустил её на мгновение, но этого ей вполне хватило: соскользнув со стола и отойдя на безопасное расстояние, Зимина яростно сверлила его взглядом своих тёмно-вишнёвых глаз:

–Карпов – ты скотина! Не смей больше прикасаться ко мне! Я тебя ненавижу…

Он стоял напротив, морщась от боли, держался за причинное место. Всё ещё резко и сбивчиво дыша, приходил в себя от её слов. Разум, затуманенный желанием, возвращался к нему. В глазах появилось сожаление и раскаяние:

–Ира, я не хотел… Нет, я очень хотел! Только не так…

Зимина, забыв, где находится, в сердцах выпалила ему:

–Пошёл вон!

Карпов невольно усмехнулся:

–Ирочка, ты в моём кабинете!

Она вспыхнула, немного смутилась, но, выпрямившись как струна, высоко подняв голову и гордо тряхнув кудрями, повернулась на каблуках и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

Устало и разочарованно Карпов опустился на стоящий рядом стул:

«Вот я – идиот! Сам же всё испортил. Теперь она меня, вообще, к себе не подпустит. И как завтра ехать за город? Ладно, утро вечера мудренее. Так! Глухарёв же выпить предлагал…»

У Стаса днём зверски разболелась голова. Он сидел в кабинете и, чтобы унять боль, решил отвлечься: стал поливать цветы на подоконнике. В коридоре раздался шум: Глухарёв не мог успокоить разъярившегося следака – Васю Семёнова. Тот громко вопил и был весь на нервах. Стас вышел из кабинета и, не говоря ни слова, окатил его водой из кувшина. Тот сразу «остыл», и замолк, приходя в себя. Глухарёв его тут же отправил к Зиминой для разговора, а Карпова поблагодарил и, как бы, между прочим, предложил вместе выпить…

Глухарёв и Карпов сидели около дома подполковника. На скамейке была накрыта небольшая «полянка»: бутылка водки и закуска.

Сергей курил и с участием смотрел на Карпова:

–Ты же, вроде, поговорить хотел? А сам молчишь…

Карпов печально и задумчиво смотрел на пожухлую траву, потом поднял глаза к небу:

–Серёг, психотерапевта из себя не строй!

Глухарёв хотел объяснить:

–Да я…

Карпов не дал ему договорить:

–Да я всё знаю! – он сделал паузу, смотрел теперь куда-то в сторону, – Только я всё равно их убью. Найду каждого и замочу.

–Кого?! – не понял Серёга.

–Тех, кто её убил, – решимость в его глазах не давала повода даже сомневаться на этот счёт.

Глухарёв оторопело посмотрел на него, глубоко затянулся сигаретой, подумал:

«Да, уж это он сможет!»

Карпов повернулся к нему лицом:

–Слышь, Глухарёв! К Зиминой не лезь, понятно? Мы с ней не разведены. Увижу, что вьёшься вокруг – покалечу!

Серёга возмущённо засопел:

–Стасик, а ты что как собака на сене: сам не ам, и другим не дам?

–Ира – моя жена!– заявил Стас.

–Да я в курсе! – язвительно улыбнулся Сергей, – И в курсе, как ты её заставил за себя замуж выйти.

–Она согласилась сама, – устало ответил Стас.

–Ага, если бы не твой шантаж! – высказал ему Серёга.

–Если бы не твой дружок Антошин! – вдруг хрипло рассмеялся Карпов, – Это же он вздумал в меня стрелять, а я такое не прощ… Стерпеть такую борзость от подчинённого не могу, понятно? – поправился он, – Вот и предложил Зиминой: либо она за меня замуж, и всё спокойно; либо весь отдел перетряхнут, а Антошин пойдёт на нары!

Глухарёв усмехнулся:

–Всё в твоём стиле, Стасик!

–Глухарёв, я тебе, дураку, такую услугу оказал!

–Это какую?– Сергей натянуто улыбнулся.

–Свободу от Зиминой тебе предоставил! Ты же горевать долго не стал, когда с ней расстался?

–И чё? – натянутая улыбка превратилась в презрительную усмешку.

–И то! Светочка Симонова до сих пор по тебе сохнет.

–Не сохнет! Она уже и забыла про меня – с тобой её чаще видят. И слух ходит, что она уже беременная.

–Это не слух, Глухарёв! Она, реально, беременная, – вздохнул Стас.

–Что ж, поздравляю!– сияющая голливудская улыбка Серёги Карпова очень позабавила.

–С чем? – усмехнулся подполковник.

–Ну, как же? Со скорым прибавлением! – скалился Серёга.

–Вот, Глухарёв, ты и, правда, идиот? Или прикидываешься? У неё твой ребёнок будет.

–М-мой? – Глухарёв будто поперхнулся – его улыбочку как ветром сдуло. Он нервно закашлялся, наклонившись вперёд, выплёвывал из лёгких воздух, прикрывая рот рукой.

–Твой, Серёженька, твой! – подтвердил Карпов, занеся руку и хлопая Глухарёва по загривку ладонью, – Э-э, будущий папаша, ты курить бросай! Ребёнку это вредно.

Серёга прокашлялся, потом осипшим голосом спросил:

–Если мой… А срок какой?

–А это ты у Светочки спроси: твоя же подружка! – Стас усмехнулся.

Серёга возмущённо засопел:

–Тогда какого … ТЫ с ней по поликлиникам таскаешься?!

–А я просто помогаю – по доброте душевной! – лукаво улыбнулся Стас, – Ты же занят всё время: бизнес у тебя с Антошиным. Как там банька-то? Доходы нетрудовые уже приносит?

–Значит, ты и про это в курсе?

–В курсе, Серёжа, в курсе! Я, вообще, в курсе всего – здесь, на моей земле, – Стас поднялся со скамейки, отряхнул джинсы, – Насчёт Зиминой я тебя предупредил!

Серёга всё ещё сидел в прострации, что-то соображая, а Карпов, больше не сказав ни слова, ушёл в свой подъезд…

========== Часть 168 ==========

Подполковник опять маялся без сна. Мысли, одна мрачнее другой, бродили в голове. Дубцов ему сказал, что в смерти его сестры виноваты медики, а пуще – сама Анна.

Карпов сразу пробил фамилию фельдшера, который приходил к ней в камеру. Всё оказалось банально просто: фельдшер решил не тратить на неё лекарство, бросил обратно неиспользованный шприц, сказал: «Нормально всё с ней! Выкарабкается», и просто оставил её в камере СИЗО умирать. Стас решил «поговорить» с ним! Он непременно ответит. Но, это не к спеху…

Подполковник набрал опять тот же номер. Тот же мелодичный женский голос ответил:

–Станислав Михалыч, что-то ты к нам зачастил! Что, аппетит приходит во время еды?

–Лола, ты же помнишь, наверное: аппетитом меня Бог не обидел.

–Помню-помню! – в трубке раздался весёлый, звонкий смех, – Какую, на этот раз, хочешь?

–Да, без разницы! Только, чтоб аппетит мой выдержала, – усмехнулся подпол, – А сама поработать не хочешь?

В её голосе он уловил извиняющиеся нотки:

–Стас, я на выездах не работаю.

–А двойной тариф тебя устроит? – настаивал Карпов.

–Хм, соблазнительно! – последовал ответ, – А, знаешь, пожалуй, только для тебя я сделаю исключение. Тряхнём стариной! – засмеялась она, потом с придыханием добавила, – Жди, я скоро буду…

Карпов уже спокойно спал, рядом с ним спала Лолита, утомлённая горячим сексом, когда на тумбочке запиликал мобильник. Карпов спустил ноги с кровати, взял телефон:

–Да.

В трубке раздался Лёнькин растерянный голос:

– Алё, дядя Стас! Бабушке плохо. Я «Скорую» вызвал, ты приезжай поскорей, ладно?

–Я понял, – ответил Стас, – Скоро буду.

Потревоженная Лолита включила ночник, спросила:

–Что случилось?

Стас коротко ответил:

–Дела! – через паузу скомандовал, – Собралась, ушла.

Она быстро поднялась, взяла свои вещи, оделась. В прихожей перед зеркалом расчесала свои длинные крашеные волосы, вопросительно посмотрела на подошедшего подполковника. Карпов достал из куртки бумажник, отсчитал нужную сумму, протянул ей:

–Держи, заработанное!

Она улыбнулась:

–Служу родной милиции!

–Полиции уже!– поправил её Карпов.

–Ой, Стасик, не одна ли малина? – фыркнула она,– Ладно, будь здоров! – и, взяв с вешалки свою сумочку, звонко цокая тонкими каблучками дорогих туфелек, вышла из квартиры…

Стас приехал на квартиру матери. Открыл расстроенный, едва не плачущий племянник.

–Здорово! Бабушка где? – спросил Стас.

–«Скорая»… только, что.. в больницу… увезла.

–Что сказали?

–Сердце, вроде бы.

–В какую больницу?– подробно расспрашивал Карпов.

–Не знаю, – помотал головой Лёнька. Он едва не плакал.

Карпов хотел приободрить пацана, легонько ткнул его в плечо:

–Ладно, чё раскис? Все нормально будет! – пообещал он.

Стас узнал, в какую больницу поместили его мать. Рано утром приехал туда, переговорил с врачом. Ему нужно было знать точно: как долго мать пробудет в стационаре.

–Так, когда её можно будет забрать домой? – спросил он у пожилого доктора.

–У Вашей мамы – инсульт! Вы представляете, что это такое?

–Приблизительно. Всё-таки, когда её выпишут? – допытывался Карпов

Врач возмутился:

–Я Вас очень прошу: не задавайте мне таких вопросов! Ей потребуется длительное наблюдение врачей и полная реабилитация, иначе Вы лишитесь своей матери!

Стас пришёл её проведать. Мать была слаба и опять попросила не бросать Лёньку. Стас перебрал варианты – куда пока можно пристроить племянника, но лучшего не нашёл.

–Мам, я возьму его к себе, пока ты здесь! – успокоил он Наталью Николаевну…

Он вернулся к Лёньке, сказал ему, чтоб он собирался переезжать к нему в квартиру.

Лёня, ещё заспанный, спросил:

–Дядь Стас, а бабушка долго пробудет в больнице?

–Не знаю, врач толком ничего не сказал. Но, это – не день, и не два.

Лёня заметно приуныл. Тогда Стас подумал: «Чего пацану одному в квартире сидеть?». И предложил поехать вместе с Инной и Сашей в загородный дом, на природу.

Лёнька замялся:

–Да ребята меня звали, только я отказался – бабушка, ведь, болеет.

–Лёнь, во-первых, ты не врач и ей ничем не поможешь. Во-вторых, бабушка, думаю, сама будет рада, что ты побудешь на природе и подышишь свежим воздухом. Ну, и в – третьих, живое общение с друзьями, я считаю – это всё лучше, чем киснуть в выходной день, дома, перед телевизором или компом. А друзья, наверное, тоже будут рады увидеть тебя, – Карпов посмотрел на племянника.

Тот заметно повеселел и приободрился, начал шустро собираться. Лёнькины вещи и школьные принадлежности были перевезены в квартиру Карпова.

В девять часов утра Стас с Лёней стояли у квартиры Зиминой. Ещё поднимаясь по лестнице, Стас тихо попросил:

–Лёнь, что бабушка в больнице, я думаю, сообщать не надо, хорошо? Просто скажи, что она разрешила тебе поехать.

–Хорошо. Так и скажу, если спросят, – понимающе кивнул он.

– И, что жить пока у меня будешь, тоже не говори.

Лёня вздохнул, потом спросил его:

–Дядь Стас, ты не знаешь: а мама когда вернётся из СИЗО?

У Карпова перехватило дыхание: Лёнька ещё не знает, что Анна умерла?! Бабушка, видимо, щадя внука, ничего ему не сказала и, потому, от сильных переживаний слегла сама. Стас знал, как нелегко сообщать о смерти, а теперь ему придётся это сделать ещё раз. По сердцу будто полоснули острым ножом: как об этом сказать?! Ребёнку о смерти матери. Нет, он скажет. Но, только не сегодня! А пока… Пусть хоть немного порадуется…

–Дядь Стас! Я тебя спросил.

Карпов, сохраняя маску невозмутимости и спокойствие на лице, обернулся к нему:

–А, что? Прости, что-то я задумался.

Лёнька повторил свой вопрос.

–Лёнь, не знаю.

–Просто если её выпустят, я к ней жить не пойду! – проворчал Лёня.

–Ладно, Лёнь, это всё потом! Сейчас у тебя два дня отдыха. Но, после – за учёбу с новыми силами, понятно?

Лёня улыбнулся и кивнул.

Дядя был строг, миндальничать особо с племянником не хотел: пусть мужиком растёт!

Открыла Зимина, одетая в джинсы, майку и ветровку. В прихожей, позади неё были Саша и Инна, тоже одеты по-походному и уже готовые к загородной поездке. Когда Стас с племянником, вдвоём, появились на пороге квартиры Ирины Сергеевны, Карпов улыбнулся:

–Привет! Лёня едет с нами, не возражаете? Бабушка нам дала добро ехать на природу! –пояснил он.

Саша и Инна радостно просияли глазами и заулыбались: они Лёньке были рады! Наперебой поздоровались с ним из-за маминой спины:

–Конечно, не возражаем!

Ирина Сергеевна внимательно посмотрела на нового визитёра, тоже радушно улыбнулась, протянула Лёне руку:

–Здравствуй, Лёня. Вот и хорошо, что ты с нами едешь!

Мальчишка открыто посмотрел на неё синими глазищами, с достоинством протянул в ответ свою руку:

–Здравствуйте, тетя Ира! Я тоже рад.

Племянник был похож на своего дядю: чувствовалась карповская порода. Зимина тревожно и очень выразительно взглянула на Карпова, будто спрашивая его: знает ли мальчик о смерти матери? Стас, едва заметно, отрицательно мотнул головой, так же выразительно глядя на жену. За время совместного супружества они уже понимали друг друга почти без слов. Ира печально вздохнула – очень тихо, чтобы не услышали и не увидели дети. Но, они уже сгрудились вместе и оживлённо переговаривались друг с другом – радовались предстоящей поездке. Потом все дружно спустились во двор и поехали на «Инфинити».

Подмосковье встретило их небольшим дождичком, но он так же быстро закончился, как и начался. Уже через час погода стояла отличная. В ярко-синем безоблачном (что было необычно для осени) небе ярко светило солнце, пёстрая осенняя листва потихоньку облетала с деревьев, устилая нетканым ковром ещё по-летнему тёплую землю. Дышалось непривычно легко, а машин на трассе было немного. Это вам не Москва с её вечными пробками в час пик!

========== Часть 169 ==========

Ира всю дорогу молчала, задумавшись, смотрела в приоткрытое окно. О чём она думала? Да ни о чём. Просто любовалась мелькающими за окном живописными пейзажами. Отдыхала. Ветер небрежно шевелил у неё на виске выбившийся из причёски непослушный локон. Молчал и Карпов, время от времени бросая на Иру короткие, но весьма красноречивые взгляды, сопровождая их своей неотразимой «фирменной» улыбкой. Но, увы! Иру этим было уже не пронять – она мысленно стояла на своём: изменил, значит, отношений больше нет.

Зато ребята на заднем сиденье говорили без умолку, делясь своими впечатлениями от начала учебного года, обсуждая свои нехитрые проблемы – от учителей и одноклассников до обедов в школьной столовой. На удивление Зиминой, Лёня был разговорчив и дружелюбен. Летом она пару раз видела его в своём дворе с Сашей и Инной, но всё её общение с ним ограничивалось словами: здравствуйте и до свидания.