Текст книги "Карьеристки"

Автор книги: Галина Врублевская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Наденька, у нас гостья.

Кто там? Соседка? – из комнаты выглянула хозяйка в ночной сорочке, с непричесанными седыми лохмами и тотчас скрылась из виду. – Проводи ее на кухню, я сейчас выйду, будем чай пить.

Ты не торопись, милая, приводи себя в порядок, я развлеку гостью.

Георг провел Маргариту Андреевну в свою комнату, не слишком задумываясь о том, что пол не метен две недели, что всюду на шкафах и полках лежит толстый слой пыли, а рядом с компьютером нагромождение бумаг. На его взгляд, все здесь выглядело прилично: кровать застелена, форточка открыта, вещи на стульях не набросаны, а белый летний китель весит аккуратно на вешалке на гвозде, прибитом к шкафу.

Маргарита Андреевна с интересом разглядывала предметы на книжной полке: часы в форме штурвала, фотографию корабля с застывшей на палубе командой, якорь-термометр. Очевидно, что морская жизнь не отпускала хозяина комнаты. Он, заметив взгляд, не дожидаясь вопросов, рассказывал о происхождении каждого сувенира – в основном это были подарки.

Маргарита слушала и думала про себя, что как рассказчик Георг более искусен, нежели как писатель. Может, дело в отсутствии литературного опыта?

Вскоре в комнату зашла Надежда Петровна. Тут уж Георг представил женщин друг другу. К этому моменту сестра слегка принарядилась, надев атласный халат, подпоясанный каким-то шнуром, седые волосы закрутила узлом на затылке и даже накрасила губы яркой помадой.

Пойдемте на кухню, – приказала она. – Я уже чайник на газ поставила.

Маргарита Андреевна не скрыла удивления:

Вы еще простым чайником пользуетесь? Электрический ведь удобнее, выключается автоматом, и вода вскипает быстрее.

Мы не такие богатые, чтобы лишние деньги за электричество платить, да и кипяток в том новомодном чайнике неправильный, с тяжелой водой.

Если до последней фразы Маргарита Андреевна еще сомневалась, не зря ли она согласилась сюда прийти, то больше сомнений у нее не было – зря! Она почувствовала, что чем-то не понравилась сестре Георга, хотя вроде бы задала такой невинный вопрос.

Хозяин был прост, сообщая гостье, где можно вымыть руки, куда еще заглянуть:

Здесь – ванная, там – гальюн. Тебе включить свет?

Вскоре все втроем сидели за столом в кухне. К чаю были выставлены, как оказалось, диабетические конфеты, в алюминиевой миске россыпью лежало пресное печенье «Мария», привычные кружочки Маргарита Андреевна помнила еще с детства. Она все ожидала, когда хозяйка спросит об успехах брата на литературных курсах, ведь Георг ради этого и зазвал ее в дом, но Надежда Петровна заводила другие разговоры:

Так вы одна сейчас живете? А дети отдельно?

У меня нет детей.

А что так? – бестактно спросила хозяйка.

Маргарита Андреевна молча пожала плечами.

А замужем были? – продолжила допрос Надежда Петровна.

–Да.

И где же ваш муж теперь?

Георг и сам был не прочь узнать историю личной жизни преподавательницы, но почувствовал ее замешательство, нежелание отвечать на поставленные вопросы и вмешался в разговор:

Надюша, у нас в холодильнике вроде бы соленая рыбка была, сделать бутерброд?

Ты же знаешь, мне ни сладкого, ни соленого нельзя совсем.

После этих слов Надежда Петровна перечислила все свои хвори, затем снова принялась допрашивать гостью:

А родители ваши живы? Матушка, отец?

Отец утонул, когда я девочкой еще была, – покорно отчиталась Маргарита Андреевна. – Мама с новым мужем живет в Греции.

В Греции? Потрясающе! И как ее туда занесло?

Случайно. Познакомилась через родственников с мужчиной. А у вас была своя семья?

Маргарита Андреевна попыталась изменить ход разговора, противясь отвечать на вопросы, будто послушная девочка. Георг помог ей расширить рамки беседы:

У Наденьки трудно судьба сложилась: муж умер десять лет назад, я тогда еще служил на флоте. А недавно погиб и сын, он в полиции работал. Остался внук, но он на Дальнем Востоке с семьей живет.

Разговор о потерях и утратах приобретал горестный оттенок, и это не удивительно, когда за спиной большая часть жизни. Маргарита Андреевна ругала себя, что пошла в этот дом к посторонним, по сути, людям. Она собралась попрощаться, но Надежда Петровна сменила тему:

Что мы все о грустном да о смертях, давайте о жизни поговорим. Маргариточка, а вы уже решили, где будете жить вместе с Георгом?

Маргарита Андреевна поперхнулась от неожиданности: об этом и речи не велось! Георгий тоже смущенно поскреб чисто выбритый подбородок, затем принялся усиленно разглаживать пальцем смятый фантик – на сей раз он решил не вмешиваться. Хотя Надя и забегает вперед, но он тоже думал о такой возможности. А Надежда Петровна развивала свою мысль:

Я решила, что вы должны к нам переехать, а вашу квартиру будем сдавать. Я вам мешать не стану, за собой еще, слава богу, ухаживаю, даже за Герой приглядываю, суп для него варю, пыль в его комнате вытираю... Правда, не часто, сил-to мало осталось.

Ну, мы пойдем, Надюша. Я провожу Маргариту.

Неожиданно Надежда Петровна схватилась за сердце:

Ох, что-то мне нехорошо. Герочка, принеси из комнаты валокордин. Пузырек стоит на тумбочке.

Георг вскочил с кухонного диванчика и, стукнувшись об угол холодильника, устремился за лекарством.

В голос хозяйки снова вернулись властные нотки:

И прошу запомнить мои слова, Маргарита. Я не дам увести Герочку из дома. Знаю я вас, писательниц, все на сухомятке да на сигаретах! Небось, уже терпежу нет, курить охота?! Нравится Гера – переедешь сюда, а мне уже недолго осталось.

Георг вернулся в кухню, держа в руках флакончик с валокордином, и поставил его на стол перед сестрой. Но она проигнорировала его, сказала, что полегчало и она пойдет просто полежит.

Ну и зачем ты меня к себе привел? На смотрины? – устало сказала после ее ухода Маргарита. – Но у нас, кажется, и разговоров не было про совместную жизнь. Или я что-то пропустила, не расслышала твои слова?

Понимаешь, Марго, я ничего такого сестре не говорил. Только рассказывал о тебе как о преподавательнице на курсах и сказал, что ты нравишься мне.

Это же детский сад, Георг! Нравится не нравится. Мы с тобой абсолютно не знаем друг друга. Кстати, твой последний рассказ очень меня разочаровал: язык бедный, сюжет не проработан, не понятно, о чем история.

Не надо и сейчас быть учительницей, Марго. Вот я смотрю в твои раскосые черные глаза, и ты мне напоминаешь японку на коврике моей мамы.

Георг положил свою ладонь поверх руки Маргариты:

Мне очень нужен друг, понимаешь?! Женщина– друг.

Разве с мужчиной дружить не лучше?

Мужчины-друзья у меня тоже есть, хотя самые закадычные, с которыми вместе служили, живут в других городах. Но женщина – это совсем другое дело, особенно такая красивая, как ты.

Ну и хитрец! Разве, когда речь идет о дружбе, красота имеет значение?

Для меня имеет.

Думаю, лучше прекратить этот разговор. К тому же я не слишком твоей сестре понравилась.

Она просто ревнует. Сестры всегда ревнуют братьев к другим женщинам, – улыбнувшись, сказал Георг.

Маргарита встала. Встал и Георг. Обошел стол и приблизился вплотную, обнял Маргариту, едва-едва коснулся губами ее губ. Все в его жизни закручивалось сначала, он чувствовал себя неуверенным подростком, впервые срывающим поцелуй с уст девчонки. А Маргарита испытала растерянность. Если при первых его попытках ее поцеловать она чувствовала внутреннюю преграду, то сегодня в преграде появилась пробоина. И было не ясно, находится ли она во сне или, напротив, проснулась. Она отодвинулась на шаг от Георга, но продолжала смотреть ему в глаза.

Вернувшаяся в кухню Надежда Петровна нарушила очарование минуты тишины. Увиденная картина – брат и гостья, молчаливо стоящие посреди кухни, вызвали у нее удивление:

Что же вы столбом встали? Аль не знаете, что делать? Гера, вызови такси для Маргариты Андреевны! Кстати, скоро машину вызволишь из ремонта? Надо меня в поликлинику отвезти.

Такси пришло быстро, и через полчаса Маргарита уже поднималась по лестнице своего дома на Сенной площади.

***

Ох уж эти черные лестницы в старых петербургских домах, вмятые тысячами ног каменные крутые ступени, шаткое металлическое ограждение, кисловатый запах от кухонь! Хотя совсем недавно здесь был сделан ремонт, едва выветрилась краска, вернулся исконный дух старинного дома. Откуда-то тянуло подгоревшим луком, на площадке чья-то кошка успела сделать лужицу. На четвертом этаже Маргарита Андреевна ощутила, что запыхалась, а ведь прежде не замечала высоты этажей! Неужели сказывается возраст? Ведь пятидесяти еще нет! Оставался последний пролет.

Но едва она шагнула на первую ступень, как остолбенела от неожиданности: около ее квартиры сидела, уткнув голову в поставленные домиком ноги, Анечка. Маргарита Андреевна окликнула ее:

Аня, ты почему тут сидишь? Почему приехала без предупреждения, что-то случилось? Мы с тобой только три часа назад расстались!

Аня поднялась на ноги и чуть отошла от двери, чтобы тетя могла вставить в нее ключ и открыть. Пока обе раздевались, Аня рассказала о своих злоключениях.

Получилось так, что хозяйка отказала ей от дома. А вещи временно оставила под арестом, пока Аня не расплатится за квартиру.

Что же ты мне не сказала еще в библиотеке, что тебе негде ночевать сегодня?

Так я и сама не знала, что так все обернется. Вернулась из библиотеки, а хозяйка и преподнесла сюрприз! Я стала тебе, тетя Рита, звонить, а твой мобильник не отвечает, ну я и решила ехать прямо домой к тебе. Здесь домофон тоже не отзывался, но соседи по подъезду все же открыли, спасибо им.

Маргарита Андреевна вытащила мобильник: так и есть, как убрала звук вызова, когда на лекции в библиотеке сидела, так и забыла вновь включить!

Бедняжка! А я в гостях рассиживалась, не знала, не ведала. Ты, наверно, проголодалась? Сейчас что– нибудь тебе приготовлю, иди пока в комнату.

Маргарита Андреевна возилась на кухне недолго: сделала племяннице бутерброды с ветчиной, заварила крепкого чаю и вернулась в комнату, кормить нежданную гостью. Но девушка уже спала, свернувшись калачиком на новом, на днях привезенном диване. Пришлось уносить еду назад.

Аня спала глубоко и безмятежно и не слышала, как тетя накрыла ее пледом, как возилась с надувным матрацем, готовя себе постель, как бормотал телевизор, включенный на малую громкость.

Маргарита Андреевна надеялась заснуть под монотонные звуки передачи о животных и отогнать нахлынувшие мысли. Сколько новостей сразу!

1 сорт с сестрой уже выстраивают планы на его семейную жизнь, зазывают Маргариту жить к себе. А тут племянница оказалась на улице! Разумеется, Аня бы с удовольствием осталась в квартире тетушки, тогда не пришлось бы искать новое жилье.

«Я к Георгу, Аня – сюда. Как все просто». Но простоты как раз и не было. Георга она, по сути, не знала; сестра его была неприятна Маргарите Андреевне, да и племянницу сажать на свою шею, уступать квартиру не хотелось. Впервые, на подходе к полтиннику, Маргарита оказалась полновластной хозяйкой в своем доме: ни матери, ни соседей, ни мужа.

Карусель тревожных мыслей увлекла Маргариту Андреевну в бездну сна.

Утром обе завтракали уже на кухне. И вчерашние бутерброды пошли в ход, да еще яичница с зеленым горошком – в общем, пировали.

Хотя перед завтраком случился инцидент, напугавший Маргариту. Аня выбежала в туалет, где ее вырвало, и вышла оттуда вся зеленая.

Ты что, девочка, вчера опять выпивала? То-то заснула мгновенно, едва голова подушки коснулась! А я и не заметила, дуреха. Это уже ни в какие ворота! Теперь понятно, почему тебе хозяйка отказала от дома!

Тетя Рита, я не пила ни вчера, ни на твоем новоселье. Я беременная, у меня токсикоз.

У Маргариты не нашлось слов. Она бережно обняла племянницу за плечи и усадила за стол. И только когда на столе появилась пышущая жаром яичница – она еще скворчала на сковороде, когда Маргарита Андреевна делила ее ножом пополам и раскладывала по тарелкам, тетя продолжила разговор.

Ну так рассказывай все по-порядку. Какой срок? Кто отец? А постой-постой! Догадываюсь: наш Василий! И что же, он против ребенка?

Аня все рассказала как на духу. Срок три с половиной месяца. Отец будущего сына – УЗИ уже показало, что это мальчик, исчез бесследно. Они, собственно, почти и не знали друг друга, так, случайная связь летом. И беременность протекает грудно: токсикоз замучил.

Моя хозяйка-то сразу заметила мое состояние, она по профессии акушерка. Сказала, что, если я не избавлюсь от ребенка, она мне откажет в жилье. Ну я и купила справку, что сделала аборт, сейчас ведь любую бумажку купить можно! Хотела отсрочить выселение, чтобы утренний токсикоз скрыть, тазик в комнате держала, надеялась, найду другое жилье. Но за отдельную квартиру дорого берут, а в коммуналку я уже и не пытаюсь, с ребенком отовсюду выживут. А теперь хозяйка и по фигуре уже распознала. Рассердилась, что я ее обманула со справкой, сказала, что больше ни одного дня держать меня в квартире не станет.

Ну встань-ка, покажись. Я ничего не заметила.

Аня встала, отошла к окну, вернулась обратно.

У Маргариты Андреевны не было опыта в этой сфере, ей казалось, что животик у племянницы еще не заметен, хотя со спины появилось что-то неестественное в изгибе поясницы.

Так я и говорю, хозяйка сорок лет акушеркой в абортарии проработала, ее не проведешь.

Маргарита Андреевна задумалась. Она и восхищалась мужеством племянницы, отказавшейся от аборта, и одновременно считала это легкомыслием. На кого Анечка надеется? Неужели на тетю? Но у нее нет желания превращаться раньше времени в бабушку, тем oojicc не родную, а очень дальнюю. У нее творческая работа, ей нужны покой и тишина, чтобы писать книги. Да, так в одночасье вопрос не решить, надо искать выход.

Маргарита подступила с другого края:

Я на занятиях все время вижу около тебя Васю Мя– чикова. Он знает о твоем положении?

Нет еще, тетя Рита. Я боюсь ему говорить. Но скоро он и сам заметит. Тогда и сбежит, думаю.

Он тебе нравится, Анюта?

Мне с ним спокойно. Жаль, что не он отец моего ребенка.

А у тебя с ним были...

Трахались ли мы? – грубовато переспросила Аня, ощущая неловкость от всего разговора. – Да, было. Я еще не знала, что беременна. Хотя по срокам беременности ясно, что не Вася виноват. Но сейчас я избегаю встреч наедине, да и негде нам встречаться. Хозяйка запретила мне мужчин приводить, еще когда комнату сдавала, а Вася после развода к родителям в квартиру вернулся, там еще младший брат, бабушка. С ним, как и с беглым папашей ребенка, мы тоже на природе любились.

Все же я советую тебе признаться Васе прежде, чем он сам заметит. Как-то честнее будет. Если он тебя любит по-настоящему, то сможет найти достойный выход. Попроси его помочь перевезти твои вещи сюда, хотя, надеюсь, Анюта, ты тут тоже долго не задержишься.

–Тетя Рита, ты меня выгоняешь?!

Ты твердо решила ребенка рожать? Сейчас жестокий век, и я, прямо скажу, удивлена твоей решимостью.

Понимаешь, тетя, это такое чувство, мне трудно объяснить. Я ведь даже из-за котят плакала, когда во время практики их приносили в клинику на усыпление. А тут не котенок, а маленький человечек.

Постараюсь найти для тебя жилье, поспрашиваю у знакомых. А мне для работы нужна спокойная обстановка, сама понимаешь. Но я тебе помогу.

***

Когда Аня ушла на работу, Маргарита Андреевна, вымыв посуду, включила компьютер. Услышанная от племянницы новость не только добавила проблем, но и разбудила собственные воспоминания о давнем шлюпочном походе по Вуоксе. Самое время сделать очередной набросок для школы сценаристов.

Она так и назовет учебный этюд: «А был ли ребенок?»

Эпизод 1.

Бурная река с порогами и мелями. По ней плывут несколько шлюпок, груженных рюкзаками с провизией, палатками. В каждой по три-четыре человека, девушки и парни вперемешку. Римма сидит на веслах: здесь, в походе, все равны, к тому же ребят в группе меньше, приходится грести и девушкам.

Кадр 1.1. Бородатый парень сидит на корме, направляя ход лодки. Римма, сидящая спиной к движению, не видит горизонта.

Бородач: Римуля, табань весла, кажется, впереди отмель.

Римма: Причаливаем? Будем волочить на себе?

Бородач (направляя лодку к берегу): Деваться некуда, давайте, девчата, выходим.

Подруга Риммы: Ой, Римуля, нам же не справиться, в нашем экипаже только один мужчина!

Кадр 1.2. Ступая босыми ногами по мелкому каменистому дну, трое волокут шлюпку. На заднем плане остальные шлюпки тоже преодолевают отмель.

Подруга Риммы: Ребята, придется лодку разгружать. Нам не хватит сил!

Римма: Это сколько же времени уйдет! Давайте еще чуть-чуть! А ну, навалились!

Неожиданно Римма бледнеет, делает шаг, другой и падает лицом в воду. На помощь приходят товарищи. Римму подхватывают и выносят на берег. Она скрючивается, схватившись за живот.

Эпизод 2. Деревенская больница. В палате женщины и дети вперемешку. Римма без сил лежит на койке и смотрит в потолок. Ее пытаются разговорить.

Первая женщина: Что девонька, скинула ребеночка?! Горюешь?

Вторая женщина: А чего ей горевать! Кольца на пальце нет, наверняка нагуляла. Небось и рада, что так все обернулось.

Маргарита сидела, задумавшись, над клавиатурой. Собственно, на этом учебный отрывок можно и завершить, ведь в сценарий не вставишь переживаний, которые терзали ее в тот момент, когда она, обескровленная, лежала в сельской больничке. После операции врач объявил ей, что был выкидыш, да еще осложненный каким– то разрывом – не прошли даром богатырские усилия, с которыми она толкала лодку. А ребенок этот был желанным, ведь они с бородатым парнем любили друг друга. Но когда врач, понизив голос, добавил, что она не

сможет в будущем иметь детей, Маргарита была в отчаянии.

И, выписавшись из больницы, без всяких объяснений порвала с любимым. Не хотела портить ему жизнь. Он тогда умолял ее объяснить, в чем дело, но она молчала. И молча издали наблюдала за его судьбой. Женился он неудачно, жил с женой плохо, так их пути и разошлись.

И вдруг впервые осенило: Рубальский отдаленно внешне смахивает на давнего бородача. Неужели она бессознательно погналась за иллюзией из-за этого приблизительного сходства?

И тут же оборвала свои воспоминания и свои мечты: не стоит тратить время на глупости, не девчонка, лучше подумать, как помочь племяннице.

Итак, сейчас важно найти хороший заработок. Если она получит литературную премию, то все вопросы разом будут решены. За хорошие деньги снять квартиру даже женщине с ребенком не проблема. А если не прокатит, то надо вплотную браться за сценарии, хватит уж мечтать о несбыточном, о писательской славе.

Глава 6

Весельчак Василий Мячиков был самым состоятельным человеком среди слушателей семинаров прозы: работал агентом-расиространителем в крупной оптовой фирме, предлагая хозяевам уличных ларьков в мелкой расфасовке подходящую продукцию: шоколадки, чипсы, орешки в мелкой расфасовке. Так что и доход он имел приличный, и всегда в кармане пакетик лакомств для девушек.

Но не давали ему покоя лавры писателя, тем более что литературным слогом он со школы владел. Пришел на курсы, чтобы немного подучиться. И пока издатели отказывались издавать за гонорар его несовершенные романы про киллеров, он вкладывал собственные средства, ускоряя путь книги к читателю.

На очередном литсеминаре планировалась презентация новой, еще пахнущей типографской краской книги Василия. Учебная группа теперь регулярно собиралась в стенах библиотеки, которой заведовала Лидия Валерьевна. Обычным завершением занятий были чаепития, но по такому случаю на этот раз предполагалось устроить приличный банкет. Лидия Валерьевна предупредила Васю еще до начала мероприятия, что он отвечает за порядок в помещении библиотеки, чтоб ни одной крошки не осталось на полу, чтобы весь мусор забрали с собой.

Вася заверил, что все будет тип-топ, что девочки помогут, заведующая может не волноваться: порядок будет обеспечен.

Перед официальной частью мероприятия девушки готовили праздничный стол в соседней комнате – там в обычные дни сотрудники библиотеки обрабатывали новые поступления, составляли каталоги, готовили книги к выкладке на стеллажи. В этом же помещении, недоступном для читателей, сотрудники еще и перекусывали в течение дня, здесь же отмечали праздники и дни рождения друг друга.

Лидия Валерьевна по-хозяйски распоряжалась процессом. Она достала из книжного шкафа новую одноразовую скатерть, постелила ее на слегка обшарпанный рабочий стол, и участницы семинара разложили на бумажных тарелках невысокими горками бутерброды, расставили пластиковые стаканчики, освободили от целлофановых упаковок уже нарезанный хлеб. Активнее всех помогала Аня, радуясь за писательский дебют своего друга, а с некоторых пор и более чем друга. Она вынимала из огромной спортивной сумки купленные и принесенные виновником торжества продукты: деликатесную колбасу, экзотические морепродукты, каких-то фаршированных улиток и маринованных мидий. Подключились и мужчины. Уже собирались открыть бутылки с вином, но оказалось, что вторую сумку забыли принести из гардероба. Георг метнулся было за спиртным, но тут в подсобную комнату заглянула Маргарита Андреевна. Она в хозяйственных хлопотах участия не принимала. В ее обязанности ходила культурная часть мероприятия. Руководительница позвала подопечных в читальный зал, где все уже собрались и выражали нетерпение аплодисментами. Оставив приготовления к столу незавершенными, слушатели семинара поспешили к публике.

Читальный зал, похожий на учебную аудиторию – столы на двоих, выставленные рядами, – заполнился почти целиком. Курсанты расположились на зарезервированных для них первых рядах. Сели привычными парами, как на занятиях: Лидия Валерьевна с Олегом Шитиковым, Миша Гутин с художницей Наташей, а Георг присоседился к Маргарите Андреевне. Зрители – в основном пенсионеры, несколько домохозяек да приятели Василия – заполнили последние ряды. Виновник торжества, сидя лицом к аудитории, начал читать главы своего романа.

Посторонние слушали внимательнее, чем однокурсники, знакомые с книгой еще до ее издания. Потому они перешептывались между собой, вызывая законное неудовольствие остальных. Когда Вася закончил читку, повисла пауза. Притихли и курсанты, ожидая, будто стартового выстрела, команды Маргариты Андреевна для начала обсуждения. Преподавательница сидела чуть в стороне от Василия тоже лицом к зрителям и тоже молчала некоторое время. Затем несколько раз хлопнула в ладоши, приглашая слушателей поблагодарить автора. Когда аплодисменты затихли, спросила:

– Есть желающие выступить?

Женская часть группы отозвалась о романе восторженно, Маргариту Андреевну даже удивило, что им понравилась кровавая резня в этом типично мужском боевике. А парни, напротив, не щадя однокурсника, принялись выискивать технические огрехи.

Миша нашел много неточностей по части юриспруденции; Шитиков отметил неправдоподобие сюжета; а Георг поднялся со стула и, привычно застегнув китель, стал упирать на искажение новейшей истории. Но Маргарита Андреевна прервала его:

Погодите, Георг! Это некорректно – критиковать взгляды. Василий вправе показать свое видение, потому позицию автора критиковать не будем. Если все высказались, то теперь скажу я.

Она отметила литературные недоработки и выигрышные места в книге. Вася воспрял духом, но Георг продолжил гнуть свою линию:

Васек изобразил гебиста слишком прямолинейно, какой-то Шварцнеггер получился. Совершенно плоский бездушный персонаж. А у нас, помню, был замполит части: вежливый, предупредительный, про жену и наследников всегда, бывало, спросит.

Василий резко возразил:

Ха! Может, и такие были, что надевали на когти мягкие варежки! Известно, что их вежливость была инструментом воздействия на подозреваемых. А подозревали они абсолютно всех. Втирались в доверие, чтобы выудить тайную информацию, а потом вязали людей!

Ты ни фига не знаешь, салага, о том времени, а пишешь! – вспылил Георг.

Слово за слово разгорелся спор, в который втянулись все курсанты. Спорили о том, может ли автор писать о времени, в котором не жил, о странах, где не был.

Сторонники необузданного вымысла возносили на пьедестал писателей-историков, раскрывавших былое, и фантастов, описывающих миры будущего.

Лидия Валерьевна и Георг остались в меньшинстве, отстаивая документальную точность описаний. Молодежь задавила их большинством. В обсуждение включились и пенсионеры-зрители, но они чаще говорили невпопад, задавая наивные вопросы, в частности имеют ли документальную основу некоторые эпизоды, или автор их придумал. И снова на сцену выскакивали разгоряченные курсанты.

Трудно сказать, во что обратилась бы перепалка литераторов, но вдруг Аня потянула носом – у беременных обострено обоняние:

Что-то горелым пахнет! Может, с улицы?!

Лидия Валерьевна тоже учуяла гарь, вскочила, опрокинув стул:

–Книги! Наш фонд!

Она метнулась в соседнее помещение, где недавно готовила бутерброды... Балда! Включила электрочайник, хотела сварить сосиски мужчинам, чтобы накормить их основательнее, а пришлось прервать стряпню. А у чайника с неделю назад сломался терморегулятор, к чему она так и не привыкла. И вот теперь загорелся столик, обычное место, где находился чайник, и стоящий вплотную стеллаж с поступившими недавно журналами, а дальше – ценные энциклопедии!

Горим! Товарищи! Ну сделайте же что-нибудь!

Вызовите пожарных! – воскликнула Маргарита Андреевна.

Нет, нет! Умоляю, – Лидия Валерьевна повисла на руке Георга, уже схватившего трубку стационарного телефона. – Мальчики, гасите сами, ведь пожарные зальют всю библиотеку!

Пенсионерки из числа зрителей поспешили к выходу, кто-то уже запихивал в рот таблетку валидола.

Однако курсанты не растерялись, кинулись искать емкости для воды, чтобы гасить пожар. Нашлось одно ведро в туалете и две вазы в читальном зале. Лидия Валерьевна кинулась в свой кабинет, вспомнив, что там стоит графин с водой, и вскоре уже бежала с литровой посудиной заливать огонь. И вновь за водой – к раковине! А Георг снял китель и принялся бить им по книжной полке с энциклопедиями, лишая языки пламени кислорода. Но где там! Искры, летевшие в стороны от пылавших толстых журналов, уже перекинулись за энциклопедии и подхватили стопки новых книжек. Возникло опасение, что огонь перекинется на соседнее помещение.

Лидия Валерьевна, пробегая коридорчиком, заметила, что Аня сползает по стеночке на пол, видимо, надышалась угарным газом. Она кинулась к девушке, одновременно крикнув, чтобы вызывали пожарных. И уже смирилась с тем, что скрыть происшествие от начальства не удастся.

Аня лежала на полу без чувств, но Лидия Валерьевна не растерялась и плеснула на побледневшее лицо водой из графина. Аня открыла глаза, потом застонала, подтянув ноги к животу.

Что с тобой? – библиотекарша сжимала в руках пустой уже графин.

Ой, не могу, худо мне!

Аню начало выворачивать. Лидия Валерьевна мужественно придерживала ее голову и вытирала губы собственным платком.

– «Скорую», и «скорую» вызовите!

Первыми приехали пожарные и загасили огонь в служебной комнате, но залили пеной все находящиеся там книги, все новинки. Следом приехала «Скорая помощь» и забрала Аню. Вместе с ней уехал и Вася.

Остальные участники вечера неприкаянно бродили по разоренной библиотеке. Было очевидно, что помещение придется ремонтировать. Лидия Валерьевна с ужасом думала только об одном: как она покроет материальный ущерб? А вдруг ее на старости лет да под суд? Мужчины в этот момент не думали о глобальном, им хотелось лишь снять напряжение привычным способом: пропустить двести грамм. Однако и накрытый для банкета стол был безнадежно испорчен – все тарелки с бутербродами политы химическим реагентом. Но кто-то вспомнил, что в гардеробе должна быть сумка со спиртным, которую Вася так и не успел занести в комнату. Георг побежал проверить: стояла в гардеробе целехонька!

Посторонние посетители мероприятия, выбравшись из горящей библиотеки, еще какое-то время толпились у ее входа, а когда возгорание загасили, разошлись. Ушли и некоторые девушки-курсантки, удрученные тем, что их одежда потеряла надлежащий вид в ходе тушения пожара. А у художницы Наташи Гуляевой вырвался сбоку широкий клин ее длинной юбки в стиле кантри, и теперь обнаженная до бедра нога белела, как у артистки кабаре. Миша Гутин накинул на подругу свой плащ, и пара тоже удалилась.

Оставшиеся четверо участников презентации переместились в вестибюль. Здесь недавно силами муниципалитета сделали ремонт и завезли современную офисную мебель: мягкие диваны, обтянутые красной кожей, журнальный столик. И стоявшие за полукруглым барьером ряды напольных вешалок – гардероб для посетителей – ничуть не портили интерьера.

Олег Шитиков, не говоря ни слова, раскупорил бутылку водки, отхлебнул из горлышка, хотя обычно воздерживался от алкоголя. Бутылка пошла по кругу – всем было необходимо снять напряжение. Лидия Валерьевна тоже пригубила, хотя водку на дух не переносила. И почти сразу отключилась в спасительном сне – она, как ответственная за все происходящее в библиотеке, переживала более всех. Ее уложили на диван. Забился в эпилептическом приступе Шитиков – ему категорически нельзя было нервничать, а тем более пить. После кратковременного приступа заснул и он. Его примостили в кресло.

Всем было не до веселья. Злополучный адрес уже попал в сводки официальных органов. В буквальном смысле по горячим следам осмотрел место происшествия пожарный инспектор. Не заставила себя ждать полиция, явился дежурный сотрудник, тоже опросил свидетелей инцидента.

Поскольку Василий уехал на «скорой» сопровождать Аню – он был мастер утрясать всякие инциденты, объясняться с представителями органов власти пришлось Георгу и Маргарите. Они предъявили дознавателю останки сгоревшего чайника, рассказали, как было дело. Так как Лидия Валерьевна забылась в глубоком сне, им пришлось долго уверять инспекторов, что мероприятие было согласовано с вышестоящими инстанциями. Пообещали, что завтра заведующая библиотекой сама приедет в инспекцию и предъявит соответствующее разрешение. Наконец люди в форме удалились.

Георг едва держался на ногах от усталости. Он задумчиво осмотрел свой обгоревший китель, скинул его и, закрутив комом, сунул в полиэтиленовый мешок. Нашел на вешалке свою армейскую куртку, которую ему выдали как сторожу автостоянки. Затем присел на диван в ногах у спящей Лидии Валерьевны. И, глядя на мерно похрапывающего Олега Шитикова, озабоченно произнес:

Как бы, Маргоша, нам эвакуацию наших сонь организовать?

Он легонько похлопал по щеке Олега Шитикова, а Маргарита Андреевна потрясла за плечо Лидию Валерьевну и сказала:

Пожалуй, надо се сыну позвонить, пусть за матерью приедет.