Текст книги "Подвенечный саван"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Прошла неделя после того, как он получил по башке, а ему так и не удалось узнать: кто и почему. Но сегодня, в понедельник, Лавров ехал в «Загородную Станицу» с вопросами. Точнее, с разборками.

Нет, он-то ехал с вопросами. С разборками ехала Лерка, навязавшаяся на его больную голову. И твердо вознамерившаяся восстановить ход событий в тот несчастный выходной день и наказать мерзавца.

– Умная очень, да? – криво ухмылялся Лавров, наблюдая за Леркиными сборами. – Мне никто ничего не скажет, а тебе прямо все выложат!

– Ты у нас кто, Лавров? – Лера примеряла уже третью кофточку, вертясь перед зеркалом в его комнате.

– Кто?

– Ты бывший мент, мусор! Получил по башке, и поделом, скажут. Только порадуются и позлорадствуют некоторые элементы. Кто с тобой говорить-то станет?

– А ты у нас кто такая, что с тобой говорить будут?

– Я? – Ее пухлые губы тут же тронула лукавая улыбка, очередная кофточка была поддернута так, чтобы на палец оголился загорелый животик. – Я, Лавров, красивая девочка! И не просто красивая, а очень, очень, очень сексуальная! И со мной говорить станут, поверь мне!

И права оказалась, чертовка! И хорошо, что он ее послушался и из машины не полез.

– Ты со своими бинтами только все испортишь, Саня! – шипела на него девушка, удерживая за рукав, когда он рвался из машины на волю. – Прошу, посиди тихо, а?

Посидеть ему пришлось почти час. Пока она по дорожкам «Загородной Станицы» на шпильках выгуливала поочередно охранников, дежуривших в тот вечер. Крутила попкой, тянула ножку, брала под локоток широкоплечих парней. Хохотала, когда те принимались шутить с ней. Лавров думал, что это никогда не закончится и эта вздорная ментовская дочка никогда уже не вернется.

Вернулась.

– Ну, Саня, с тебя пол-литра! – точно воспроизведя интонацию отца, выпалила Лерка, вваливаясь в машину. – Поехали!

– Куда? – отозвался он ворчливо.

– Пока прямо. Пока в город, там скажу, куда.

Лера положила руки на коленки и принялась барабанить по ним пальчиками. Рассказывать она пока явно не собиралась. Она размышляла. Он не полез с вопросами, послушно выруливая на трассу и вливаясь в плотный поток машин.

– А скажи мне, Саня, зачем ты в тот день туда поехал? – нарушила она молчание, когда они уже почти въехали в город.

Лерка знала прекрасно, зачем он туда поехал. Но раз спрашивала, значит, надо было отвечать. Лавров только хотел было открыть рот, но опоздал. Лера сама принялась отвечать.

– А поехал ты туда для того, чтобы подстраховать свою соседку Машу Астахову по ее же просьбе. Ну не испытывала она стопроцентного доверия к своему новоявленному избраннику, что поделать! Так?

– Приблизительно, – успел все же он вставить.

– А Маша Астахова туда поехала зачем? Правильно! Поехала она туда отдыхать. – Лерка глянула на Саню рассеянным взглядом. – Жених ее заранее забронировал отдельный кабинет для приватной обстановки. Заранее обговорил меню и…

– И?

– И кабинет тот, расположенный в центральном корпусе, неожиданно оказался занят.

– Да ладно! – Лавров потрогал шишку на лбу под бинтами. – А Машка ничего не сказала.

– Она могла и не знать о предварительных хлопотах своего Володечки.

– Могла, – кивнул он согласно, осторожно перестраиваясь в крайнюю правую полосу. – И куда же они потом делись? Они же не вернулись к машине и…

– Им предоставили с извинениями другое укромное местечко. На отшибе этой «Станицы». На самом отшибе, Саня!

– И что?

– А ничего на первый взгляд, ничего будто бы странного, если бы не одно «но»! Даже два «но»!

– А конкретнее нельзя? – разозлился он, потому что Лера Заломова снова замолчала, уставившись в окно. – Сейчас высажу!

– Высадишь и не узнаешь номера машины счастливой спортивной семьи, чей мальчик, возможно, видел напавшего на тебя злоумышленника! – И противная девчонка показала ему язык, как тот мальчишка позапрошлым воскресным вечером.

– А ты прямо знаешь номер? – усомнился Лавров.

– Знаю, – с фальшивой скромностью улыбнулась Лера.

– И адрес знаешь?

– И адрес знаю. Потому что, когда ты зевал в машине, я успела позвонить папеньке, слить ему номер машины, он его пробил и назвал мне адрес, Александр Иванович вы наш. И ворчал при этом папенька, Александр Иванович. – Лера ядовито скалилась. – Говорил, что не обязан всяким бездельникам помогать, которые бросили его одного-одинешеньку на растерзание начальству и груде преступных дел, которые множатся на его столе, как плесень. Это он про вас, Александр Иванович.

– Я ему, между прочим, тоже помог.

– И как же?

Лера развернулась к нему, нацелившись в него коленками, которые торчали сквозь прорехи драных джинсов.

– Я сходил к вдове Гореловой и уговорил ее никуда не соваться с жалобами, – ответил он.

– Уговорил? – передразнила его Лера.

– Да-да, милочка, уговорил! – в тон ей произнес он.

– Плохо уговаривал, Лавров. Горелова твоя в прокуратуру все же пошла. И жалобу настрочила, что ей отказано в возбуждении уголовного дела. Вот так-то…

– Твою мать! – выругался Саша, едва не зацепив бампером бордюрный камень на повороте. – Просил же! Обещала же! Ну, Нина Николаевна…

– И потому папенька изволил гневаться и угрожать, что помогать вам больше не станет. И даже условие выдвинул, папенька-то. – Лерка раздвинула в широкой улыбке пухлый рот, выжидательно уставившись на Лаврова.

– И что же за условие?

– Что, как только вы разберетесь со своей больной головой, то есть найдете злоумышленника, пробившего вам лоб, вы вернетесь в отдел. Так-то! Вас готовы взять обратно. Папенька уже похлопотал.

– А я его просил? – взревел Лавров так, что девушка испуганно вжала голову в плечи. – Благодетель! Сначала он мне дочку свою подселяет, потом условие ставит! Ну, явится он еще! Я его угощу…

– Не явится, Александр Иванович. – Лера смиренно вздохнула, уложила изящные ладошки ему на локоток и прошептала доверительно: – Потому как реакцию вашу предвидел. И дал вам и себе время.

– То есть?

Лавров покосился на аккуратные ноготочки, выкрашенные черным лаком. Чертова девка! Почему черным-то? Чего не красным, не розовым, как у всех нормальных девушек? Черный лак! Дьявольщина какая-то! А перед этим точно был синий!

– Он дал вам время отыскать напавшего на вас злоумышленника, время успокоиться, принять решение и вернуться. – Леркины пальцы погладили грубую кожу его куртки. – Месяц! Ровно месяц, Александр Иванович, у вас… у нас на все про все. Или…

– Или что? – Лавров со злостью двинул локтем, стряхивая с себя ее пальцы с дьявольским маникюром.

– Или, сказал, он вам не друг!

– Придурок он, – скрипнул зубами Лавров.

И тут же подумал, что подобными угрозами Жэка никогда не разбрасывался. Если угрожает, так и будет. Не простит другу бегства. И не потому, что Саня ушел, а потому, что так и не назвал причины.

Честно? Он и сам ее не знал! Нет, поначалу думал, что ушел потому, что все достало. Устал! Надоело! Потом, посидев дома, вдруг решил, что это не причина. Что все устают. Что всем надоедает ежедневная рутина. И подъемы ранние, и отбои поздние. Не у него одного они случаются. Да и просыпается каждый день за минуту до будильника. Это как?

Причина…

Какова же причина его бегства?..

– Ну, придурок или нет, не вам решать, – надула губы Лера, обидевшись за отца. – А сроку дал месяц, Александр Иванович. Вот сюда сверните, там на повороте налево, через пару кварталов будет дом нашего благородного семейства…

По указанному адресу нашелся девятиэтажный дом с красивым тесным двориком, где едва помещались автомобильная стоянка, детская площадка, столики со скамейками, даже сейчас занятые пенсионерами.

– Здесь?

Лавров поискал место для парковки, не нашел и притиснулся к заднему бамперу самой грязной машины, стояла давно, может, и еще столько простоит, и он ей не помешает. Они вышли с Лерой из машины и пошли к среднему подъезду. Там сразу повезло, дверь открылась, выпуская на волю молодую супружескую пару с коляской. Они без проблем вошли в подъезд. И вскоре уже звонили в сороковую квартиру, где, по утверждениям Жэки, проживала милая спортивная семья.

Открыли почти сразу.

– Слушаю вас, господа? – Пронзительно синие глаза мамочки уставились на повязку Лаврова.

– Добрый день. – Лера лучезарно улыбнулась привлекательной мамочке в невозможно прекрасном бирюзовом домашнем платье. – У нас к вам дело, простите. Неделю назад воскресным вечером в «Загородной Станице» на моего друга… – Лера неожиданно взяла Лаврова под руку, прижалась щекой к рукаву его куртки, – было совершено нападение.

– Я не слепая, вижу. – Мамочка не проявляла и тени любезности, более того, она нахмурилась и приняла воинственную позу, чуть отставив в сторону ножку, обутую в атласную туфельку бирюзового цвета. – Почему вы здесь?!

– Понимаете, мы ищем свидетелей этого преступления, – нежным, проникновенным голосом проговорила Лера, ненавидя эту надменную красотку за шелк, в который она была одета. Она приблизительно догадывалась, сколько это домашнее убранство могло стоить. Гораздо дороже ее короткой курточки и сапожек на высоких шпильках.

– Так ищите, я-то тут при чем?! – Симпатичное ухоженное личико блондинки пошло красными гневными пятнами.

– Вы – ни при чем, – встрял Лавров, чуть отодвигаясь от Леры, явно перегибавшей палку с нежными чувствами. – Ваш сын Макс…

– Что – Макс?! – Красных пятен на ее щеках стало больше. – При чем тут Макс?!

– Он мог видеть. – Лавров обескураженно развел руками. – Простите, но это единственная зацепка. Больше надеяться не на кого. Только Макс.

– Но мы были все вместе тем вечером. И если я ничего не видела, мой муж ничего не видел, как мог видеть Макс? – Красные пятна чуть побледнели, видимо, мамочка начала понемногу успокаиваться.

– Он показал мне язык за минуту до того, как меня ударили.

– Макс? Показал язык? – Она аж осипла от слов, которые не укладывались в ее хорошенькой белокурой головке. – Но это невозможно! Он воспитанный мальчик и…

– Он всего лишь мальчик, извините. – Саня снова развел руками. – Позволите с ним поговорить?

– Макс! – громко крикнула она вместо ответа, чуть повернув голову к левому плечу. – Макс, иди сюда немедленно! Я заметила, что ты подслушиваешь!

Откуда-то – им не было видно с лестничной клетки – появился мальчик. Встал рядом с матерью. Очень симпатичный, в темно-синих домашних брюках, голубой тенниске, с аккуратно зачесанными назад светлыми волосами и такими же, как у матери, пронзительно синими глазами.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он и тут же с испугом уставился на повязку Лаврова.

– Помнишь меня? – Саня присел перед ним на корточках. – Неделю назад, в воскресенье, вы возвращались после бассейна и…

– Да, я помню, – кивнул Макс, покосившись на мать с опаской. – Я показал вам язык, простите. Это я просто так.

– Ерунда, мелочи. – Лавров улыбнулся мальчишке, тронул повязку. – Меня почти в тот же момент по голове шарахнули. Ты случайно не видел, кто это был?

Мальчик поднял голову, глянул на мать, ища одобрения, поддержки, та едва заметно кивнула.

– Видел, – признался мальчик. И тут же поправился: – Я кое-что видел.

– Что ты видел, Макс? – спросила строго мамочка, не меняя воинственной позы. – Не мямли, говори, как мужчина!

Он мгновенно распрямил плечи, облизал губы и произнес, как на уроке:

– Я видел мужчину в темной одежде. Он медленно подходил сзади вашей машины.

– А потом?

Лавров одобрительно улыбался, ему вдруг стало жаль этого пацана, которого мама в дорогой домашней одежде строит, как на экзамене, перед посторонними.

– Потом какая-то суета возле вашей машины. Темно было, видно плохо, а затем… – Мать тут же дернула его за руку, заставляя замолчать. И он опустил голову, произнес: – Это все.

– Спасибо, Макс. – Лавров протянул ему руку, дождался, когда его мать одобрит и мальчик протянет свою ладошку, пожал ее уважительно и еще раз повторил: – Спасибо, Максим.

– Не за что. – Мальчик неуверенно улыбнулся.

– Так не говорят, Макс. Говорят, «пожалуйста», – фыркнула мамочка и начала прикрывать дверь.

– Секундочку, – вдруг влезла Лерка и тоже присела перед мальчишкой на корточки. – Скажи, а номер машины ты запомнил, на которой уезжал тот человек в темной одежде?

И он вдруг кивнул. И хотя мать на него гневно зашипела, как рассерженная гусыня, он продиктовал:

– Темно-синий «Форд Фокус» Мария, Антон, Сергей, четыре восемь два. Номер легкий из четных чисел, умножается на два.

Лавров с Лерой встали во весь рост, поочередно еще раз пожали руку мальчику.

– Если преступник будет пойман, тебя ждет награда, – вдруг пообещала Лера и ткнула кулаком Лаврова между лопаток. – Так ведь, Александр Иванович?

– Совершенно верно, – поддакнул он и еле успел отскочить, а то бы резко захлопываемая дверь квартиры непременно врезала ему по шишке на лбу.

Они минуту постояли под дверью, слушая, как орет мать на Макса, который откровенничает со всякими проходимцами.

– У них на лбу написано крупными буквами – сброд! – надрывалась миловидная мамочка, не заботясь о том, что ее могут услышать с лестничной клетки. – Парень он ее, как же! А называет его по имени-отчеству! Да и он не особо в ее сторону смотрел влюбленными глазами…

– Надо тренироваться, Лавров, если мы решили следовать легенде, – вдруг вспомнила об этом Лера, когда они уже ехали обратно.

– Это ты о чем?

Он даже не сразу понял, потому что был занят другими мыслями. Он, к примеру, думал сейчас о том, что дико ошибся в своих предположениях. Он легкомысленно настраивал себя на то, что напал на него какой-нибудь подвыпивший посетитель «Загородной Станицы». Просто перепутал с кем-то или напился до чертей и ударил его из куража. А получалось, что били его намеренно. Именно его! И потом сразу уехали на темно-синей машине. И кто это мог быть?

– Выходи на работу и пробивай сам, – взорвался негодованием Жэка, когда Лера набрала его и передала телефон Лаврову. – Умник! Что? Хреново без удостоверения-то, да? В проходимцы записали, так? Заявления от пострадавшего у меня не было, гражданин Лавров, и…

Лавров отключился. Слушать Жэкин ор он не желал. И вдруг кое-что резко вспомнил. От чего он отвлекся из-за того, что они сразу поехали на адрес молодой симпатичной спортивной семьи, мамочка которой ругала своего сына совсем не по-спортивному.

– Лера, о каких два «но» ты говорила, когда мы уезжали из «Станицы»?

– Не помню, – буркнула она, недовольная тем, что Лавров не стал разговаривать с ее отцом, а попросту отключил телефон и швырнул его ей на коленки.

– Ты сказала, что кабинет, заказанный Филиченковым на воскресенье, оказался занят, – начал припоминать ее слова Лавров. – Что другой, который им предоставили, оказался на отшибе. И вроде бы ничего, но есть два «но». Ты ведь так сказала!

– Да? Может быть. – Лера съежилась на сиденье рядом с ним, недовольно надула губы. – А это еще имеет значение? То, где отгуляла свою помолвку твоя соседка? Мы ведь теперь точно знаем номера машины, в которой уехал злоумышленник, напавший на тебя. Что с того, что меня обеспокоило?

Лавров взбесился, резко взял вправо, въехал автомобильной мордой в заросли голого кустарника, заглушил машину, рванул за плечо Леру на себя и прошипел со злостью:

– Позволь мне самому решать, что должно беспокоить, а что нет!

– Меня? – Ее невозможно было напугать ничем, черные глазищи смотрели нагло, с вызовом. – Тебя волнует, Лавров, что беспокоит меня?

– Выселю! – угрожающе понизил голос Саня, взгляд как заколдованный торчал на ее губах, которые ухмылялись, подразнивали.

– Ладно, не ори.

Она повела плечом, высвобождая его от Саниных пальцев. Права была нарядная мамочка Макса, не очень-то из них выходила влюбленная парочка.

– В общем… Через какое-то время, как они приступили к обеду…

– Кто?

Лавров отвернулся от девушки в окно, чтобы не наблюдать за тем, как шевелятся ее губы.

Чертов Жэка! Зачем он это все устроил?! Зачем поселил Лерку на его территории? Чтобы она за ним присмотрела? Ха-ха! Нашел няньку! Нет, тут кроется какой-то подвох. Какой-то умысел. Наверняка злой умысел! Жэка не мог не знать, как действуют на мужчин чары его дочки красавицы. А они действуют! И еще как! И даже на Лаврова, который знал Лерку еще ребенком и носил ее на плечах, если папа уставал. Знал, паскудник! Обо всем он знал. И все равно поселил. Зачем?!

– Что ты сказала?! – переспросил Лавров, чуть отвлекшись.

– То и сказала, что, когда Филиченкова вызвал к себе хозяин, возле последнего корпуса, где обедала наша сладкая парочка, наблюдалось странное оживление.

– В смысле?!

– В том самом, что подъехали какие-то машины, туда вносились какие-то сумки, похожие на съемочное оборудование. Причем об этом мне сказал только один охранник, из новеньких. Самый молодой…

Это тот, которому она улыбалась особенно проникновенно, неожиданно с неприязнью подумал Лавров. И к которому жалась особенно тесно…

– Остальные хранили молчание насчет этого интересного факта. Только один разговорился.

Лера зажала ладошки коленками. Поежилась. Может, замерзла, подумал Лавров. Курточка короткая, поясница наружу, живот тоже. Джинсы в дырках, сквозь которые видна загорелая кожа, покрытая мурашками.

Черт! О чем он думает?! Какое ему дело до ее мурашек на коленках? Он с Жэкой эти коленки зеленкой мазал, когда она в детстве без конца с велосипеда падала. Падала, тут же под ее оглушительный рев коленки замазывались зеленкой. И настырная девчонка с двумя смешными хвостиками в короткой цветной юбочке снова лезла на велик.

– Значит, один разговорился, остальные молчат… Начни ворошить, и он замолчит, – предположил Саня. – Так что тебя насторожило, Лера Евгеньевна?

– А то! Странно как-то все… Тот кабинет, который он заказал, оказался занят, странно. У них так никогда не бывает, сказал молодой охранник. Всегда порядок, а тут накладка. Потом Володю этого сразу вызвал к себе хозяин и продержал час!

– Час?! – ахнул Лавров и помрачнел. – Чего это вдруг?

– Вот и я о том же! – воскликнула Лера. – Привез девушку для того, чтобы отдохнуть с ней, чтобы сделать ей предложение, я правильно поняла из твоего рассказа?

– Правильно.

– Вот! А сам смылся на час. А в его отсутствие какие-то странные люди там шустрили. Она это… Маша ничего тебе не рассказывала? – вдруг спросила Лера, и как-то странно посмотрела на Лаврова.

Каким-то затравленным, виноватым показался ему этот взгляд. Но он не придал значения. Просто спросил:

– А должна была?

– Да нет… Я не знаю… Просто спросила…

И все. Она замолчала и промолчала до самого дома, сосредоточенно рассматривая улицу, скользившую за окнами автомобиля. И конечно, Лавров даже не подозревал, о чем она сейчас думала.

А думала Лера о вчерашнем визите Маши. И воспоминания эти не приносили ей радости. Скорее, они были досадливыми, неприязненными.

Подумаешь, красотка! Подумаешь, выше ее сантиметров на двадцать! И ноги длиннее, и грудь больше. И что?! У Лаврова теперь имеет вид на жительство она – Валерия Евгеньевна Заломова, а не Мария Астахова, без конца выходившая замуж за придурков. И не надо было на нее так смотреть: свысока, снисходительно, с улыбкой, которая означала: дурочка ты, девочка, раз размечталась. И она повела себя скверно с соседкой Лаврова. Очень скверно. Она…

Надо начать с того, что она вынырнула из комнаты в шортиках и завернутой до лифчика футболке с тряпкой в руках, которой разглаживала пузыри на обоях. Оставалось два листа, которые она не смогла доклеить за неделю, закрутилась с досрочной сдачей зачетов. Лавров куда-то ушел из дома, она и засуетилась снова с поклейкой. И тут звонок. Конечно, она выглядела так себе. Растрепанная, потная, и глазки не подведены. А Маша…

Маша – высокая, красивая, с осанкой королевы, стояла на пороге в длинном кашемировом пальто цвета топленого молока, в коричневых замшевых высоких сапожках без каблуков, такого же цвета были у нее сумочка, перчатки и шарфик. И длинные Машины волосы так изысканно были уложены, и макияж бесподобен был. Лера почувствовала себя гадким утенком в обрезанных под шорты старых джинсах, закрученной футболке, босоногая и с красными пятнами на коленках оттого, что пришлось долго стоять на них, прилаживая не желавший приклеиваться лист у самого плинтуса.

– Здравствуйте, деточка, – зачем-то обозвала ее сразу Маша, внимательно оглядывая Леру с головы до ног. – А Александр Иванович дома?

– Никак нет-с, отсутствуют-с, по причинам нам неизвестным-с, – сразу завелась она, ответив не так, как подобает. – Что-то срочное-с, сударыня?

Сударыня понимающе ухмыльнулась. Снова оглядела Леру взглядом, от которого той тут же захотелось провалиться через все этажные перекрытия к земному ядру.

– Нет, ничего срочного. Просто хотела удостовериться, что с ним все в порядке. Он ведь по голове получил. – И она очень двусмысленно постучала пальчиком по виску, сопроводив свой жест еще одним уничижительным взглядом на Леру.

Тут ясно все, не так ли? Красавица Маша намекала, что, будь Лавров в своем уме, на его пороге не торчало бы сейчас голоногое чудище с потной шеей и лохматой головой.

– С его головой все в порядке, – пуще прежнего разозлилась Лера. – Чего и всем желаю. Что-то еще?

Маша вдруг задумалась, начала теребить в руках перчатки, перебирая пальчики, и вдруг будто очнулась, заулыбалась.

– А я поняла! Вы ведь дочка Жэки! Жэки Заломова! Лера – так?

– Допустим. – Лера швырнула тряпку, которой разглаживала обойные пузыри, себе за спину, уперла кулачки в бока. – Это что-то меняет?

– И вы здесь, чтобы за Саней присматривать, так? Жэка наверняка попросил вас присмотреть за другом, поскольку он… А, неважно. Ладно, передавайте ему привет. И раз с ним все в порядке…

– В порядке! – перебила ее Лера, стиснув зубы. – Вашего волнения это не стоит, поверьте.

– Ну-ну…

Маша снова снисходительно улыбнулась, повернулась к ней спиной и скрылась через мгновение за своей дверью. Но, прежде чем скрыться в недрах своей квартиры, она все же успела сказать:

– Вы передайте ему, что я приходила и справлялась о его здоровье. Не забудьте, Лера…

Конечно, она забыла! Не в том смысле, что запамятовала, а в том, что не пожелала вспомнить. Она закончила поклейку обоев, прибралась в тесной конуре, которую всячески пыталась превратить в жилую комнату. Привела себя в порядок, переодевшись в симпатичный спортивный костюмчик. Дождалась Лаврова, вернувшегося откуда-то хмурым, раздражительным, и тут же принялась кормить его ужином. Она старалась, было вкусно. Но он не похвалил. Молча сгреб все с тарелок, сказал спасибо и ушел в комнату. Потом они молча смотрели по телевизору какую-то ерунду. Он на своем диване. Она на кресле в метре от него. Затем по очереди приняли душ, разошлись по комнатам и уснули.

Нет, это Лавров уснул, захрапев минут через десять. А Лера долго не спала. Все думала и мечтала. Мечтала и думала. И утром она снова не стала говорить, что Маша заходила. А теперь уже и ни к чему. Раз Маша ничего не рассказывала, не жаловалась, то зачем?

– Точно ничего такого не рассказывала? – все же еще раз уточнила Лера. – Я о том, как прошел у них тот воскресный обед?

– Да нет, особо ничего. Сказала, что неприлично напилась. И что почти ничего не помнит. – Лавров припарковал машину, полез на улицу. – Ты чего сидишь? В машине остаешься?

– А? – Она вздрогнула, мысли, посетившие ее после его слов, были удручающе отвратительными. – Нет, я иду, иду…

Они поднялись к Лаврову в квартиру. Он почти сразу уткнулся в телевизор. А Лера, послонявшись без дела по квартире, решила съездить к себе домой. Ей нужен был отец – раздраженный, неулыбчивый, ворчащий – все равно какой. Ей срочно нужно было с ним поговорить о том, о чем она не могла говорить с Лавровым.

Она переоделась в недорогое пальтишко из букле, в котором отец называл ее «курочкой рябой», неторопливо прошла почти под носом у Сани в прихожую. Кажется, он даже ее не заметил. Просто тень промелькнула мимо него. Тень, колыхание воздуха.

Лера едва не заплакала с досады, натягивая короткие сапожки без каблуков. Сняла с крючка запасной ключ, которым ее нехотя снабдил Лавров. Подержала его на распахнутой ладони, размышляя: может, оставить его здесь, может, больше не возвращаться, из ее затеи ничего не вышло, все ее старания…

– Ты куда?

Она вздрогнула, повернулась.

Лавров в шортах, с голым животом, босыми ногами стоял в дверях комнаты и смотрел на нее недобро.

– Прогуляться, – неуверенно произнесла Лера и задрала подбородок. – А что?

– А то! Станешь умничать, выпендриваться, выкину вместе с твоим скарбом. Повторяю вопрос: ты куда?

– К папе, – шмыгнула Лера носом, показавшись самой себе такой противной, такой маленькой и такой некрасивой, что еле сдержалась, чтобы не зареветь.

– Машину возьми. – Он вытащил из кармана шорт ключи от машины, кинул ей. – И чтобы не моталась нигде после отца. А то…

– Выкинешь, я поняла. – Лера ключи ловко поймала и закрутила тут же головкой дверного замка. – Я правда к папе. Надо уговорить его узнать адрес той машины, которая…

– Я понял, – буркнул Лавров и тут же снова исчез в комнате…