Текст книги "Пленник королевы фей (СИ)"
Автор книги: Галина Романова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– О нет! – вырвалось у Дженнет.
– Понимаю, бал – не то место, где совершаются подобные сделки, однако, помня о приличиях и заботясь о вашей репутации, я просто вынужден форсировать некоторые события! Извольте подождать здесь, пока я отыщу вашего брата и повторю свое предложение в его присутствии!
И прежде, чем девушка успела вымолвить хотя бы слово, Ричард Ольстен исчез в толпе гостей. Джон Холл со своей партнершей, сестрой Ричарда, тоже был среди танцевавших и отыскать его не составило бы труда. Дженнет была в отчаянии, торопливо размышляя, как поступить, и в тот момент, когда она уже почти решила покинуть зал, чтобы хоть на несколько минут оттянуть неизбежное, рядом возник молодой человек, и голос, который она узнала бы из тысячи, поинтересовался:
– Вы еще не забыли о вашем обещании, мисс Холл?
Дженнет развернулась навстречу Роланду Бартону так стремительно, словно ее дернули за плечо:
– Да?
– Вы обещали мне танец, – он протянул руку. – Слышите? Уже музыка…
В самом деле, только что зазвучали первые аккорды, и Дженнет с готовностью оперлась на предложенную руку:
– Я готова.
Они были последней парой, занявшей свои места, и пропустили начало первой фигуры, но, кажется, это их не интересовало. Дженнет наконец-то могла в открытую смотреть на своего партнера, не сводя с него глаз, любоваться каждой черточкой его лица. За время их разлуки Роланд Бартон немного загорел, у него суше стали черты лица, чуть острее скулы, а вокруг глаз появились мелкие морщинки – наверное, от того, что ему часто приходилось всматриваться вдаль. Но все равно он оставался самым красивым мужчиной на свете, и даже собственный родной брат сильно уступал ему в этом отношении.
– О чем вы задумались? – был его первый вопрос.
– О вас, – не медля ни минуты, отозвалась Дженнет.
– Вот как?
– О нашей последней встрече, – быстро поправилась девушка. – И о последовавшей за нею разлуке. Четыре месяца – это так долго!
– Три с половиной, – поправил он.
– Надо же! Я не считала, – Дженнет покраснела. – Для меня время тянулось так медленно, что я могла бы поклясться, что жду уже четыре года.
– И вы в самом деле были готовы ждать?
– Новой встречи? Сколько угодно!
Он не ответил – в это время настала пора менять партнеров. С нею рядом оказался тот высокий блондин, которого, насколько она помнила, ей успели представить как Эдмунда Грея.
– Мисс Дженнет Холл? – поинтересовался он. – Роланд мне много о вас рассказывал.
– Вот как? – девушка покраснела.
– О, не смущайтесь. Мы с ним давние друзья. Он уговорил меня погостить тут несколько дней, торопясь в Фейритон, и я понимаю, почему!
– Вы забываетесь, мистер Грей! – воскликнула Дженнет.
– Отнюдь… Хотя, да, должен признаться, что в этом зале присутствуют молодые дамы, рядом с которыми можно забыть все на свете.
– Вы… давно знакомы с мистером Бартоном? – Дженнет поспешила перевести разговор на другое.
– Да уже лет семь или более того! Не скажу, что мы неразлучные друзья, но и врагами нам не грозит стать. Скорее, наоборот…
Тут опять пришлось менять партнеров, и разговор прервался. Оказавшись рука об руку с незнакомым молодым человеком, Дженнет была рада немного помолчать и осмыслить сказанное. Она с нетерпением ждала, когда опять танец сведет ее с Роландом Бартоном и устремилась к нему столь поспешно, что едва не нарушила танец.
– Мне так много надо вам сказать…
– Мне тоже…
Девушка задохнулась от волнения и восторга.
– Мы не виделись так давно…
– Не было и дня, чтобы я не думала о вас. Я вам писала…
– Знаю. Я прочел ваши письма. Благодарение кузине Сью! Она – отменный почтальон.
– Милая Сьюзен, – прошептала Дженнет, опуская глаза. – Она чудесна.
– Да, лучшей сестры трудно пожелать.
– А в свое время из нее выйдет и отличная подруга жизни.
– Вы думаете? Да, я слышал, что женщины обожают сватать и находить женихов своим подругам, сестрам и кузинам, но не думал, что и вы подвержены этой слабости!
– Это не слабость, – воскликнула уязвленная Дженнет. – Это… Это известно всем! Сьюзен Хемптон – наследница Хемптон-холла и ваша кузина! А вы – второй сын и больше времени проводили здесь, чем у себя в Бартон-холле…
– Ах, вот вы о чем! – он улыбнулся. – Любовь между кузеном и кузиной – частое явление, но гораздо чаще встречается самая обычная дружба.
– У меня нет кузенов, мне трудно об этом судить.
– Думаю, нам надо объясниться…
Сердце Дженнет застучало так громко, что девушке показалось, что вся танцевальная зала услышала его грохот.
– О, нет!
– Увы, да. Вы правы. Танец закончился!
Они остановились. Оглушающая тишина пала, словно трагическая весть о начале войны, но они продолжали держаться за руки, как будто хотели продлить этот мир.
– Ваш следующий танец свободен?
– Увы, нет, – вздохнула Дженнет и тут же добавила: – Но четвертый – ваш. И пятый, если вы того пожелаете…
– О, – Роланд Бартон улыбнулся, – вы даете мне надежду! Что ж, буду ждать…
Он отступил, кланяясь и глядя на кого-то за спиной девушки. Она до последнего держалась за его руку, и перед тем, как отпустить, слегка сжала ему пальцы. После чего, ошеломленная своим порывом, повернулась навстречу Ричарду Ольстену.
– Ну, я поговорил с Джоном, – с места в карьер начал он. – Он не против встретиться после танцев и объясниться. Ведь вы никому еще не обещали следующий танец?
– Обещала. И пятый, и шестой, – осмелилась солгать она. – И вообще, я почувствовала такой прилив сил, что мне кажется, могла бы плясать до рассвета!
– Это радует! Вы намного крепче, чем кажетесь! Вас стоит только расшевелить! Вот и румянец появился, и улыбка! Ну-ка, покажите, на что вы способны!
Дженнет бросила взгляд по сторонам. Роланд Бартон танцевал на сей раз с Дианой Монтего, самой богатой, хотя и не такой знатной невестой в округе, как его кузина. Та, как ни в чем не бывало, отплясывала с Эдмундом Греем, и о чем-то с ним перешептывалась. Один раз они оба одновременно фыркнули от смеха, в другой раз слишком тесно сблизили головы. Было ясно, что у них двоих общая тайна. И это, а также ободряющий взгляд Роланда Бартона, который он послал ей поверх головы партнерши, привело Дженнет в состояние радостного нетерпения.
Однако, в следующие два часа им не удалось как следует перекинуться и парой слов – в танце, в паузах между фигурами и сменой партнеров, разве скажешь все, что лежит на сердце? Чтобы не привлекать внимания окружающих и не заставлять обсуждать себя, Дженнет пришлось танцевать, кроме Роланда, еще со своим братом, с мистером Греем, с братом своей подруги Люси Майклом Смитом. Только пять танцев спустя она и Роланд снова оказались в паре.
– Я больше не могу! – призналась девушка.
– Вы устали? Но ведь бал только начался!
– Я протанцевала подряд девять танцев! Это – десятый! Мне необходимо немного освежиться, пройтись или присесть где-нибудь в тихом уголке. Я переведу дух и опять смогу танцевать.
– Как только завершится танец, я могу проводить вас в чайную комнату. Пока там ничего не готово, вы сможете побыть там в столь желанной для вас тишине…
– И одиночестве? – вырвалось у нее.
– Если хотите, я могу составить вам компанию.
Дженнет смогла только вздохнуть. Едва музыка смолкла, она повисла на руке своего партнера:
– Умоляю, скорее! Уведите меня!
– Это похоже на похищение! – улыбнулся он. – Несколько в духе моей кузины. Но, думаю, она не будет против того, что мы ненадолго исчезнем. И даже больше – как хозяйка бала, она может сделать так, чтобы нас некоторое время не искали. Ибо в некоторых случаях что может быть неприятнее, чем присутствие посторонних!
Дженнет оставалось только согласиться. Проходя вместе с Роландом Бартоном из танцевальной залы в чайную комнату, она случайно поймала взгляд Сьюзен Хемптон. Она, румяная и счастливая, стояла посреди зала, а рядом с нею, словно часовой, замер Эдмунд Грей. Подруги посмотрели друг на друга, и Сьюзен послала Дженнет улыбку.
– Вот видите, наш побег получил высочайшее разрешение! – сказал Роланд, пропуская девушку в дверях вперед себя. – Благодаря нашей милой кузине мы ненадолго исчезли.
В чайной комнате слуги заканчивали приготовления. Уже были накрыты столы, лакеи расставляли тарелки и пирожными и легкими закусками, готовились разливать чай. Дженнет присела на стул в сторонке, у стены, за колоннами, чтобы ее не сразу могли увидеть те, кто вот-вот устремится сюда, чтобы немного передохнуть и подкрепить свои силы. Так у нее будет несколько лишних минут. Роланд принес ей чашку чаю и несколько бисквитов на тарелочке.
– Вот так. Теперь никто не заподозрит дурного, а уж наша кузина позаботится о том, чтобы это произошло как можно позже.
– Милая леди Хемптон! Она чудесная подруга, мистер Бартон.
– «Мистер Бартон!» – передразнил он, присаживаясь рядом. – Что за холодный тон? Сейчас, когда мы практически одни, могли бы быть чуточку понежнее. Ручаюсь, что со своим спутником вы куда ласковее!
– Мистер Ричард Ольстен друг моего брата и наш сосед, но не более того!
– Но, судя по тому, как он смотрел на вас и что первый танец был отдан ему, он думает другое!
– Пусть он думает все, что угодно, – категорично заявила девушка, – но мистера Ольстена я любить никак не могу. Мое сердце мне не принадлежит!
– Вот как?
– Ах, я не могу никому ничего рассказать! – вздохнула Дженнет. – Тем более, родным.
– Но почему? Я бы понял, если бы это была не ваша тайна, но в нее посвящены, кроме вас, моя кузина Сьюзен, мой друг Грей… Не кажется ли вам, что пора объявить всему свету о том, что ваше сердце занято?
– Увы, – Дженнет смотрела в свою чашку и тихо ненавидела себя за то, что вынуждена так говорить, – я должна молчать…
– Но почему? Вы боитесь?
– Я? Нет, что вы, мистер Бартон! Это все моя матушка с ее способностью и желанием видеть во всем только темную сторону! – воскликнула Дженнет. – В каждом человеке она старается отыскать недостатки, у каждого плана – даже наших собственных планах на день! – слабые места, у каждого высказывания – тайный смысл, и очень огорчается, если не может этого обнаружить. Она называет это «быть готовой ко всему», а я считаю, что если ждать неприятностей, то рано или поздно они случаются.
– А вы не такая?
– Нет, – с жаром произнесла девушка. – Я верю в лучшее. Конечно, нельзя забывать о том, что на пути к цели могут возникнуть препятствия, но при встрече с ними не стоит опускать руки, а искать пути решения.
– Это мне в вас и нравится, – сказал Роланд.
Он смотрел на нее сверху вниз, чуть склонив голову набок, и под его теплым взглядом Дженнет чувствовала, как ее словно окутывает пушистое покрывало любви и нежности.
– Правда, мистер Бартон?
– Правда, – произнес он. – Этим вы похожи на кузину Сьюзен. Вы совершенно одинаково смотрите на некоторые вещи и, думаю, из сердечных подруг могли бы стать любящими сестрами. У вас так много общего, что вам не пришлось бы меняться и подстраиваться…
– Сестрами? – Дженнет показалось, что она ослышалась. Рука с чашечкой чая задрожала так, что девушка поставила ее на колени. – Вы хотите сказать… О, мистер Бартон, если я правильно вас поняла, то…
– Кажется, вы достаточно умная девушка, чтобы все понимать правильно, – он немного наклонился вперед, переходя на шепот. – Но, если вам нужно разъяснение… если требуются доказательства, я готов…
– О, мистер Бартон, – простонала Дженнет, не смея поверить в услышанное.
– Мисс Холл…
Хлопнула дверь. Дженнет вздрогнула, и чашка, которую она держала на коленях, пролилась на платье. В чайную комнату входили гости, разгоряченные танцами и мечтающие подкрепить свои силы. Девушка вскочила, готовая заплакать – платье было безнадежно испорчено. Матушка непременно станет ее бранить – мол, я не хотела, чтобы ты надевала это платье, ты его загубишь!
– Тысяча извинений, мисс Холл, – Роланд подал ей руку. – Вы не держите на меня зла? Чем я могу загладить свою вину?
– Ах, нет! Нет! Вы тут ни при чем… Просто все так неожиданно… У меня голова идет кругом. И, наверное, мне бы стоило отправиться домой.
– Домой? Но…
– Мистер Бартон, мое платье загублено! Я не смею оставаться тут в таком виде! Вы тут ни при чем. Это я настолько неловкая…
– Но ведь не вы ли сами говорили, что при встрече с препятствиями на пути к цели не стоит опускать руки, а искать пути их решения?
Роланд Бартон встал перед девушкой, загораживая ее ото всех, но, собираясь как-то скрыть дефект на платье, он невольно привлекал внимание к весьма двусмысленному положению – в чайной комнате уже было слишком много народа, и большинство приглашенных уже во все глаза смотрели на эту пару.
– Мистер Бартон, бывают обстоятельства, которые оказываются непреодолимыми, – промолвила Дженнет. – Кроме того, если цель достигнута, можно прекратить борьбу и смириться.
– И ваша цель…
Дженнет задержала дыхание. Воспитание боролось в ней с чувствами. Сказать или промолчать?
– Моя цель вполне достигнута, мистер Бартон, – промолвила она. – Я повидалась, хоть и мельком, с подругой, потанцевала, попробовала восхитительные бисквиты, заслужила внимание многих и… узнала последние новости. Теперь, после разговора с вами, мне ничего не остается, кроме как откланяться. Джон!
Ее брат как раз входил в комнату, ведя под руку Люси Смит, и что-то рассказывая ей. Услышав голос сестры, он подошел поближе.
– Джон, милый, у меня ужасно разболелась голова, и я поэтому не удержала чашку и испортила себе платье, – сказала Дженнет. – Мистер Бартон был так любезен, что предложил мне присесть в сторонке в надежде, что головокружение пройдет само собой, но этого не случилось, и я хочу, чтобы ты отвез меня домой.
– Тебе плохо? – участливо спросил Джон. – Может быть, попросить у кого-нибудь из дам нюхательные соли?
– Нет-нет, соли тут не помогут… И платье уже безнадежно испорчено. Мистер Бартон извинится за меня перед своей сестрой, не так ли?
Она в первый раз посмотрела на Роланда, и тот кивнул.
– Ну, если дело обстоит так, – Джон был в меру умен и понимал, что для женщины крошечное пятнышко на платье может стать причиной трагедии, – то почему бы и нет? Подожди меня здесь, а я распоряжусь насчет экипажа.
– Только не говори ничего мистеру Ольстену, – крикнула ему вдогонку Дженнет. – Он ни в чем не виноват и пусть остается здесь, веселится и развлекается…
Мисс Люси Смит осталась рядом с Дженнет, искоса посматривая на Роланда Бартона и терзаясь от зависти. Будущий владелец Хемптон-холла был недосягаем для большинства дам Фейритона, но от этого был не менее привлекателен.
– Думаю, мисс Холл, я, как человек, который оказался причастен к случившейся с вами неприятности, должен как-то искупить свою вину, – помолчав, произнес Роланд Бартон. – Будет только справедливо, если я провожу вас до дома. Вы прибыли в экипаже?
– В ландо, – промолвила Дженнет. – В ландо брата…
– Отлично. Тогда я последую за вами верхом.
Девушка тихо ахнула. Люси Смит, оказавшаяся невольной свидетельницей разговора, застыла, как соляной столп. Это было невероятно. То, что она только что услышала, было самой горячей новостью, не считая взбудоражившего городок слуха о выборе королевы фей. Стараясь не привлекать до поры лишнего внимания, она скромно стояла, озираясь по сторонам. И когда несколько минут спустя вернулся Джон Холл, доложив, что экипаж подан и можно ехать, и вместе с братом и сестрой чайную комнату покинул и Роланд Бартон, она поспешила к своим подругам, чтобы поделиться своим наблюдением.
Был поздний вечер конца весны. Закат догорал. Ландо не спеша катилось по опустевшей к концу дня дороге, Хемптон-холл с его яркими огнями, веселой музыкой, танцами, смехом и развлечениями становился все дальше. Дженнет попросила брата ехать помедленнее, и Джон пустил лошадь шагом. Он по-своему объяснил это желание сестры, хотя вечер был довольно прохладный, и девушка зябко куталась в шаль. Наверняка, она просто утомилась в душных комнатах, вспотела от танцев и горячего чая и сейчас хотела надышаться полной грудью, сполна вкусить свежего, пахнущего землей, травой и недавним дождем воздуха. У самого Джона на балу не осталось девушки, в чьем присутствии он нуждался – для него самым важным было сделать карьеру, а уж потом подыскивать спутницу жизни. Кроме того, он предчувствовал, что дома их ждет неприятный разговор с маменькой: «Что, бал уже закончился? Нет? Тогда почему вы уехали? Вас там плохо приняли? Я так и знала… Ах, Дженнет стало плохо? Это из-за того, что с нею так обошлись, не иначе!» – и так далее. Пятно на платье она, конечно, заметит, но намного позже, когда все неприятные слова, ранящие сердца ее старших детей, уже будут сказаны. А извинится в своей обычной манере: «Я так и знала, что ты все поймешь наоборот!»
Понимая – или догадываясь, что понимает – чувства сестры, Джон сам не спешил домой.
Второй причиной, по которой Дженнет не хотелось никуда торопиться, был мистер Бартон. Он все-таки покинул шумное сборище, наплевав на этикет, и ехал шагом подле ландо. Кутаясь в шаль, девушка то и дело оборачивалась на него. В сумерках четкий профиль Роланда Бартона казался неестественно бледным, и только темнели глаза. Глядя на дорогу перед собой, он время от времени бросал взгляды на Дженнет, и в те минуты, когда их глаза встречались, сердце девушки замирало от восторга. Он здесь! Он добровольно вызвался проводить их домой! Можно ли мечтать о большем счастье? Если бы не присутствие Джона, как много ей надо было сказать мистеру Бартону! Но Дженнет молчала, и лишь красноречивые взгляды говорили сами за себя. Джон тоже помалкивал, полагая, что сестра слишком расстроена, чтобы растравлять ее душу пустой болтовней.
– Смотрите! – вдруг нарушил он молчание. – Что там? Зарево? Пожар?
Роланд встал на стременах.
– Не пожар, – промолвил он. – Это Ведьмины Камни.
Опираясь за плечо брата, Дженнет выпрямилась, глядя в ту сторону. Ночное небо – закат догорал в противоположной стороне, у них за спиной – было зеленовато-голубого цвета, и по нему время от времени пробегали искорки, словно крошечные молнии. Зрелище было красивое, но эта красота пугала. Все слухи, все легенды ожили в памяти Дженнет.
– Поехали скорее, – заторопилась она, садясь на место. – Я замерзла!
– Бедная Джен, – Джон коснулся ее руки. – Ты вся закоченела!
Девушка кивнула. На самом деле ей было не холодно. Ей было страшно.
Утро принесло с собой головную боль – миссис Холл спешила высказать дочери все, что думала, о происшествии на балу.
– Это крайне легкомысленно с твоей стороны – садиться пить чай не за столом, – вещала она, внимательно осматривая чайное пятно на платье. – Конечно, его можно попробовать отстирать, но мне все равно кажется, что оно будет испорчено! Такие пятна так легко не вывести. Ах, было приличное платье, а теперь у тебя нет ничего такого, что стоит одеть на праздник… Ты не забыла, что скоро Первомай? Твои сестры пойдут на этот праздник впервые в жизни, а тебе совершенно нечего надеть!
– Но маменька, есть еще мое белое платье… то самое, с голубым поясом и бантом, – вспомнила Дженнет.
– Ты была в нем на прошлом и позапрошлом Первомаях…
– И надеваю его не чаще двух-трех раз в год!
– Этого вполне достаточно! Слава богу, у нас достаточно средств, чтобы ты не ходила постоянно в одном и том же. Но, право слово, если ты так и дальше будешь относиться к своим нарядам, нам не хватит никаких денег! Мэрион и Джоанна уже выросли, в этом сезоне они впервые станут посещать балы. Ах, какая это мука – одновременно прилично одеть сразу двух девушек! Счастье, что у нас остался большой отрез муслина! Можно за оставшиеся два дня попытаться сделать что-то приличное… Но тебе придется постараться!
– Я готова, маменька, – Дженнет была рада увести разговор на иное. – Вы же знаете, что я хорошо умею шить!
– Да, и порой мне кажется, что это чуть ли не единственное, кроме красивого почерка, твое достоинство… Ну, еще и милая мордашка, и пять тысяч, которые дает за тобой, как за старшей дочерью, отец. Но в остальном, моя милая, я решительно отказываюсь тебя понимать! Ты сама себе испортила праздник в Хемптон-холле! Второй раз, помяни мое слово, ты попадешь туда только на свадьбу своей подруги… Интересно, огласили ли вчера помолвку? Если бы не твоя неловкость, ты бы осталась и сама все узнала. А теперь изволь сидеть и ждать новостей!
Дженнет отвернулась, поджав губы. Миссис Холл не одобряла увлечения дочери мастером Бартоном, справедливо полагая, что будущему адмиралу прилично жениться на своей богатой и родовитой кузине, чем на ее подруге, у которой, к тому же, полным-полно родственников. Мать не верила в силу чувств дочери и ждала, что она вот-вот испытает разочарование в любви.
После завтрака вся женская половина семьи собралась в малой гостиной и усердно занималась шитьем. Иголку с ниткой вручили даже Мэрион и Джоанне, которые ради надвигающегося празднования Первого мая безропотно дали усадить себя за работу. Работа продвигалась в почти полной тишине, говорила только миссис Холл, постоянно поучая и наставляя младших дочерей и пересказывая старшей последние новости. Девушки отделывались короткими замечаниями и время от времени бросали взгляды на окна, выходившие на улицу. Стоял погожий апрельский денек, на небе ни облачка, тепло и светло. В такую погоду хорошо отправиться на прогулку, любоваться природой, или, на худой конец, работать в саду, но никак не сидеть в четырех стенах.
– О, смотрите! Кто это там?
Возглас одной из сестер заставил Дженнет подпрыгнуть от неожиданности. Она уколола палец и поскорее сунула его в рот, слизывая капельку крови. Мэрион, забыв про шитье, прилипла к стеклу, высматривая кого-то на улице, а Джоанна захихикала:
– Укололась? До крови! В тебя кто-то влюблен!
– Больно? – немедленно встрепенулась миссис Холл. – Сильно повредила? Надо смазать и перевязать, чтобы остановить кровь!
– Ах, маменька, – досадливо отмахнулась Мэрион, – оставьте палец Дженнет в покое! Лучше посмотрите, какой мужчина!
– Мэрион, как тебе не стыдно? – немедленно переключилась со старшей дочери на младшую мать. – В твоем возрасте стыдно так обращать внимание на мужчин! Ты совсем юная девушка. Что о тебе подумают люди, если узнают, что ты не можешь держать себя в руках? У тебя сестры! Что подумают о них, о нашей семье? Немедленно отойди от окна и изволь вести себя прилично!
Дальнейшей нотации помешал приход служанки с подносом, на котором лежала визитная карточка:
– Миссис Холл, мистер Роланд Бартон просит принять его!
Дженнет вскочила, роняя шитье.
– Ах, ты, господи! – захлопотала миссис Холл. – К чему бы это? Ну, чего ты стоишь? Немедленно подними муслин! Девочки, предупредите мистера Холла… Конечно, мы его примем! С радостью! Проси!.. Или нет, пусть проходит в большую гостиную… О, господи, как же это? Так некстати? И что ему нужно? Если это по поводу твоего вчерашнего поведения на балу, то я не удивлюсь, что он…
– Мама! – воскликнула Дженнет, всплеснув руками. – Умоляю вас, помолчите!
– Молчать? Ах, нет! Я слишком взволнована! Что скажут соседи? Сам мистер Бартон! Это… кто-нибудь побежал за мистером Холлом? Дженнет, дай-ка я на тебя посмотрю… Ты так бледна… Признавайся, что было на балу? Кто-либо из гостей повел себя непристойно? Или ты сама повела себя не так, как должно, и испорченное платье – только предлог?
От болтовни матери у девушки начала болеть голова, и она, чтобы дать себе хоть миг передышки, первая выскользнула за порог, спеша в большую гостиную.
Мистер Роланд Бартон был уже там, не спеша прохаживаясь по комнате, в которой ни разу не был. Он резко обернулся, когда Дженнет буквально влетела в двери и застыла, хватаясь обеими руками за косяки.
Несколько секунд они во все глаза смотрели друг на друга.
– Вы…
– Мисс Холл…
– Мистер Бартон…
Послышались торопливые шаги, и девушка отступила в сторону, опустив глаза.
– Ах, мистер Бартон, здравствуйте, – всплескивая руками, устремилась к нему ее мать. – Это такая честь для нас! Просто не представляю, чем мы заслужили такое отношение со стороны вашей милости… Разве что Дженнет… Она милая девушка, но доставила вам такие хлопоты на балу…
Гость слегка приподнял брови, немного удивленный подобным натиском.
– Добрый день, миссис Холл, – улучив минуту, сказал он. – Надеюсь, вы простите мне неожиданный визит в такую рань?
– Ах, помилуй бог, мистер Бартон, – захлопотала женщина. – Какое там! Мы придерживаемся того правила, что подниматься надо с рассветом, дабы переделать все дела! Вы не представляете, сколько у меня хлопот! Четверо детей и за всеми надо глаз да глаз… Прошу садиться. Не угодно ли чего-нибудь? Мы как раз собирались сесть за ланч…
На самом деле до ланча было около получаса.
– Благодарю вас, – Роланд Бартон присел в кресло. Миссис Холл и ее дочери – Мэрион и Джоанна на цыпочках, румяные от волнения и любопытства – уселись на диване. – Я надеялся переговорить с мистером Холлом…
– Он предупрежден.
Но первым вошел Джон Холл. Мужчины приветствовали друг друга.
– Отец в саду. Он сейчас придет.
– Вы, наверное, хотели поговорить о том, что произошло вчера на балу, отчего моя дочь вынуждена была вернуться так рано? – затараторила миссис Холл, пытаясь заполнить паузу. – Уверяю вас, мы ни на что не в обиде! Конечно, если кем-то из гостей нашей семье было нанесено оскорбление…
– Маменька, – не выдержала Дженнет, – прошу вас… Я сказала вам правду! Что подумает о нас мистер Бартон?
Тот все время смотрел на девушку, лишь время от времени, как того требовал этикет, бросая взгляды на остальных членов маленького кружка.
– Мисс Холл, – мягко произнес он, – ваша матушка совершенно права в том, что беспокоится за своих детей. Но, если возвращаться к досадному случаю на балу, то вы, уважаемая миссис Холл, волнуетесь напрасно. Все было именно так, как рассказала вам ваша дочь. Я находился поблизости и в какой-то мере это моя вина. Мы беседовали с мисс Дженнет и так увлеклись разговором, что забыли об окружающих. И малейшая неожиданность… резкий звук… если бы я не отвлек вашу дочь, она бы удержала чашку и не опрокинула ее.
– Так вы, – голос и выражение лица миссис Холл являли собой смесь облегчения и разочарования, – прибыли, чтобы принести свои извинения?
– И да, и нет. Я хотел переговорить с мистером Холлом.
Тот уже входил в гостиную, успев подняться к себе и переодеться. Если не было каких-то дел, мистер Холл предпочитал просиживать в саду целыми днями, то читая газету, то просто подремывая. Роланд Бартон поднялся ему навстречу:
– Добрый день, мистер Холл. Надеюсь, вы в добром здравии?
– Благодарю за заботу, все у нас хорошо.
Дженнет наблюдала, как двое мужчин обменивались любезностями, и гадала, что бы это значило.
– Мистер Холл, – Роланд Бартон сделал паузу. – У меня не так много времени – я моряк, военный моряк и, как знать, не придется ли через месяц уходить в плавание до осени. Потому обстоятельства вынуждают меня действовать быстро. Мистер Холл, я прошу руки вашей дочери, мисс Дженнет Холл.
– А… – только и смогла вымолвить миссис Холл, вытаращив глаза. Ее супруг просто стоял, нахмурившись и словно не понимая, о чем речь.
Дженнет сидела, ни жива, ни мертва. В ушах звенело, перед глазами все плыло. «Я прошу руки…» Неужели это правда, и именно эти слова только что произнес Роланд Бартон? Как сквозь сон, она чувствовала, как ее тормошат младшие сестры и что-то бормочут в оба уха.
– Мистер Холл? Я жду ответа, – напомнил гость.
– Э-э…ну… э-э… – выдавил тот.
– Это так неожиданно, – бросилась на помощь супругу миссис Холл, – я хочу сказать, после столь краткого знакомства… Конечно, внезапно вспыхнувшие чувства бывают порой глубоки и сильны, и сколько раз писали о любви с первого взгляда, но мне кажется, что…
– Уверяю, ни о каких внезапных вспышках страсти не может быть и речи, – ответил Роланд Бартон. – Мы с мисс Холл были знакомы еще с прошлого Рождества. Правда, большую часть времени мы провели в разлуке – я находился то в море, то в порту приписки, наезжая сюда лишь во время отпуска, но мы вели переписку, и, смею надеяться, вчера возобновили наше знакомство к обоюдному согласию…
– Переписка, – всплеснула руками миссис Холл. Судя по ее лицу, она уже почти жалела о том, что вообще научила старшую дочь грамоте. – Но она писала только своей подруге, леди Хемптон…
– Которая служила нам почтальоном. Но вчера вечером я неожиданно понял, что еще полгода довольствоваться только письмами, которые скапливаются на берегу в то время, как мы бороздим моря, не в моих силах, и решился на этот шаг. Что вы скажете, мистер Холл?
Почтенный эсквайр успел несколько прийти в себя – привычная болтовня жена подействовала благотворно. Он важно кивнул головой:
– Думаю, сначала надо просить саму Дженнет…
– Милая, неужели ты согласишься? – воскликнула миссис Холл.
Дженнет медленно поднялась. Сестры цеплялись за ее руки, и она отдернула их. Надо было что-то сказать, но в горле пересохло, и девушка смогла лишь кивнуть головой.
– Мисс Холл, – Роланд Бартон сделал шаг, сокращая между ними расстояние, – вы окажете мне честь стать моей женой?
Он опять был рядом – только руку протянуть – и в самом деле протягивал ей руку. Несколько секунд Дженнет смотрела на его крепкую ладонь, а потом медленно вложила в нее свои пальцы:
– Да.
– Ах! – миссис Холл от полноты чувств прижала к глазам передник. – Это так необыкновенно… Мистер Холл, прошу прощения, но мне надо вам кое-что сказать наедине. А вы, девочки, кажется, забыли, что собирались поработать в саду? Погода прелестная, как раз для того, чтобы ухаживать за кустами! Джон, помоги сестрам. Им может понадобиться твоя твердая рука. Мистер Холл, я решительно хочу с вами посоветоваться…
Суетясь за двоих, она буквально вытолкала своих домочадцев из гостиной, оставив Дженнет и Роланда Бартона одних. Из-за закрытой двери было слышно, как она торопливо дает кухарке поручения в лавке и отсылает горничную наверх.
Дженнет все стояла, и ее ладонь все лежала в руке Роланда Бартона.
– Вы согласны стать моей женой? – повторил он.
– Да. Зачем вы спрашиваете, мистер Бартон?
– «Мистер Бартон»… Вы и дальше собираетесь именовать меня так?
– Ах, я не знаю, – Дженнет повела взглядом по сторонам, смотря и не узнавая гостиную. – Прошу меня простить… Я, наверное, слишком большое значение придаю этим словам… Мистер Бартон…
– Опять этот официальный тон? Мисс Дженнет? Дженнет?
– Ох, мистер Роланд, – девушка покачала головой, опуская взгляд. – Это так неожиданно… Мне казалось…
– Что? Что так будет длиться вечно? Мисс Дженнет, еще недавно и я сам думал также. Вы разрушили мое монотонное существование. Ваши письма… я читал их и слышал ваш голос. Я ехал в Фейритон, еще не зная, зачем еду. Но стоило мне увидеться со Сьюзен, прочесть последние ваши письма, увидеть вас… Дженнет, я приехал ради вас, и я намеревался добиться ответа. Там, на балу, вы пользовались такой популярностью, вокруг вас было столько молодых людей…
