Текст книги "Новый мир (СИ)"

Автор книги: Галина Гайдученко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

НОВЫЙ МИР

  РАССКАЗ

  (11 марта 2021 года)

   Сначала пандемию никто всерьёз не воспринимал. Сообщения о тысячах заболевших и сотнях умерших доносились откуда-то издалека. Казалось, что правительства разных стран просто договорились о каком-то глобальном эксперименте, чтобы держать население в страхе и повиновении, придумав масочный режим, работу на дому или через интернет, карантины и локдауны. Потом стали заболевать и умирать знакомые знакомых. Появились описания симптомов: сначала пропадал нюх, наступала слабость и апатия. Потом начинали снижаться слух, зрение, осязание, вкус. Если лечение шло успешно, люди почти полностью выздоравливали. Если организм лечению не поддавался, человек умирал в полной темноте и тишине, без каких-либо ощущений... Люди впадали в панику, а некоторые, не выдержав карантинной изоляции, даже прибегали к самоубийству. Правительства разрешили покидать дома и выходить на свежий воздух...

   Я работала через интернет: делала расчёты, чертила графики, словом, всё то же, что и прежде, только из дома. Появилось много свободного времени и мы с мамой каждый день выходили на двухчасовую прогулку к морю и в парк, расположенный сразу же за пляжем. Ни с кем не общались, продукты заказывали на дом. Иногда с нами гулял и папа, отрываясь от работы над своими научными публикациями. Сообщения по телевизору звучали всё страшней и зловещей, уже умирали миллионы. Даже некоторые из наших близких знакомых и родственников переболели и теперь находились в странном заторможенном состоянии.

  В нашей семье первым заболел папа. Сначала мы заметили, что он всё чаще стал отказываться от прогулок и даже ничего не писал, предпочитая весь день валяться в постели. Затем, как-то за завтраком, он насыпал три чайные ложки соли в свой чай и, не поморщившись, выпил это пойло. В ответ на наши недоумённые взгляды он признался, что уже несколько дней не ощущает запахов и вкусов. Тогда мы вызвали скорую помощь, но было уже поздно. Всего за несколько дней у папы пропали все ощущения и он умер во сне... После кремации мы с мамой развеяли его пепел над морем с пирса и дали друг другу слово, что при первых же симптомах болезни сразу же обратимся к врачу.

  Уже после папиной смерти стали распространяться слухи о каком-то лекарстве. Где оно появилось и были ли у него побочные действия, никто не знал, но говорили, что люди от него выздоравливали в течение недели и чувствовали себя превосходно. Достоверных сведений о том, как оно выглядит, где его достать, сколько оно стоит и существует ли вообще ни в прессе, ни по телевидению не было.

   Снижение слуха у нас с мамой произошло незаметно, просто мы чаще стали переспрашивать друг друга при разговорах. Но когда во время одной из прогулок мы не почувствовали запаха моря, решили вызывать врачей. Домой возвращались с трудом, как будто не прогуливались, а разгружали вагоны с углём. Сил с каждым шагом становилось всё меньше, усталость накатывала, крутыми волнами. Кроме того, ужасно мешал тёмный туман перед глазами, превращавший яркий солнечный день в густые сумерки. Жили мы с мамой в соседних многоэтажках. Попрощавшись у перекрёстка, договорились, что как только вернёмся домой, сразу же позвоним в скорую, и разошлись. До своего дома я не дошла. Почти у самого подъезда меня окутала кромешная тьма, все звуки исчезли, ноги подкосились и я как будто куда-то поплыла...

  ***

   Сначала в кромешной темноте появилась боль. Она то накатывала порциями, как волны на берег, то стремительно распространялась по всей темноте, как огромное цунами. Потом появились звуки – кто-то разговаривал рядом со мной. Я попробовала открыть глаза – веки были настолько тяжёлыми, что мне удалось разомкнуть щёлочку лишь на мгновение.

   – Глаза шевельнулись! – Радостно воскликнул кто-то рядом. – Она приходит в себя!

   Над головой что-то ритмично попискивало. Послышались чьи-то шаги.

   – Ты меня слышишь? – Раздался незнакомый голос.

   Ответить у меня не было сил.

   – Если можешь, моргни глазами.

   Я снова попыталась открыть глаза, и снова мне удалось сделать лишь маленькую щёлочку на долю мгновения.

   – Слышит. – Констатировал голос. – Сожми мой палец.

   Я почувствовала в своей ладони чей-то палец и попробовала его сжать.

   – Работает. А теперь дыши!

   Что такое «дыши»? Это слово мне ни о чём не говорило. Как можно дышать, если не знаешь, что это вообще такое?

   – Не может... От аппарата пока не отключать. И сердце тоже.

   На меня накатило новое цунами боли, я потонула и растворилась в темноте...

   Когда я вынырнула, глаза могла уже раскрывать на несколько секунд. Мне удалось рассмотреть небольшую белую палату, заставленную какой-то мигающей и попискивающей аппаратурой и человека в белом халате рядом с моей кроватью. Это открывание глаз настолько утомляло, что после нескольких попыток, совершенно вымотанная, я снова засыпала. Болевое цунами превратилось в сильный шторм, баллов на девять, видимо, мне сделали обезболивающий укол. При этом своего тела я не ощущала и что именно у меня болит, не знала.

   Снова пришёл доктор.

   – Открой глаза! Сожми палец! – Это у меня получалось.

   – Дыши! – Пустой звук.

   – Доктор, и долго она вот так будет? – Открыть глаза, чтобы посмотреть, кто спрашивает, уже не было сил.

   – Кто знает... Такая долгая кома... Вы с ней разговаривайте, может, она вспомнит хотя бы, как дышать.

   И этот кто-то стал разговаривать.

   – Привет! Меня зовут Валера... – Голос был мужским. – Это я тебя нашёл на улице и привёз в больницу... Вот тут рядом стоит твоя мама.

   – Галочка, как ты? Ты меня слышишь? – Мамин голос.

   Я приоткрыла глаза и они снова захлопнулись.

   – Вот видите, слышит!

   – О чём же с ней разговаривать?

   – О чём угодно, только не о болезни! Давайте, я анекдоты буду рассказывать? Так... Попали русский, американец и украинец на необитаемый остров...

   У меня зачесался нос. Как его почесать? Рук у меня не было, я их чувствовала только тогда, когда в ладонь попадал палец доктора. Видимо, мой нос поморщился.

   – Это ей смешно или она чего-то хочет? – Спросил голос Валеры.

   – Если бы она могла говорить... – Голос мамы.

   Кстати, а почему я не могу говорить? Ведь это слово я помню, и даже прекрасно понимаю, что со мной разговаривают. Я попыталась шевельнуть губами, но у меня ничего не вышло.

   – Как же она будет говорить, если у неё трубка в горле? Н-да... Буйная ты у нас, вон тебе даже руки к кровати привязали.

   Ага! Значит, руками я не могу пошевелить потому, что они у меня привязаны! Ничего себе буйная, ни шевельнуться, ни дыхнуть...

   – А давай мы поиграем в телепатов! – Вдруг предложил Валера. – Ты о чём-нибудь думай, а я буду пытаться твои мысли услышать.

   О чём мне подумать? Ничего не помню... Вот только эти постоянно накатывающие волны боли в кромешной темноте... Я снова приоткрыла глаза. На этот раз мне удалось разглядеть фигуры какого-то парня и мамы, сидящей на стуле рядом. Фигуры были размытыми, черт лица видно не было.

   – Так... Ты думаешь... Колбаска, рыбка, сосиска... Блин! Это опять тот рыжий кот под окном эфир засоряет!

   Мне стало смешно и я хмыкнула. Прибор за головой хрюкнул.

   – Что это? – Всполошилась мама. – Может, надо врача позвать?

   – Не знаю. Вроде, всё так же... Галя, а давай познакомимся! Вот я, например, тебя уже и на руках носил, и множество ночей с тобой провёл, а ты обо мне ничего не знаешь! Значит так, нашёл я тебя под ногами, ты плюхнулась передо мной прямо в лужу. Я, конечно, не обделён вниманием женщин, но такое со мной случилось впервые. Я не растерялся, схватил тебя на руки и потащил в свою машину. А ты, между прочим, и не сопротивлялась! Но прежде, чем воспользоваться твоим таким ко мне расположением, я, как истинный джентльмен, отвёз тебя в больницу. Кстати, я уже этой болезнью переболел, правда, в лёгкой форме, почти бессимптомно. Заодно доктор вылечил меня и от мании величия. Теперь я человек огромной, фантастической, можно сказать феноменальной скромности!

   Я снова хмыкнула. Кто-то, наверное, мама, на цыпочках прошла к двери.

   – Ну, что ещё?.. Гордиться мне особо нечем, но похвастаться – сколько угодно! Вот взять, хотя бы, лень. Знаешь, сколько она сберегает мне сил для настоящего отдыха?!

   В палату кто-то вошёл. Я почувствовала, что он встал возле кровати.

   – Вот, все говорят, что надо бегать по утрам. – Продолжал Валера. – Ну, я тоже бегаю. Правда, стоит уточнить, что я убегаю от ответственности и от проблем. И вообще, я считаю, что единственный способ сделать утро хорошим, это проспать его.

   Я снова хмыкнула.

   – Начинает работать! – Послышался голос доктора. – Продолжайте!

   – Н-да, сам себя не похвалишь, как оплёванный стоишь... Я всё это рассказываю, чтобы ты знала, за кого замуж выходишь.

   Я снова хмыкнула.

   – Всё! Работает! Будем вынимать трубку! – Доктор наклонился надо мной. – Будет немножко больно...

   Никакой боли от вынимаемой из горла трубки я не почувствовала. Было только страшно: смогу ли я сама дышать? Получилось. Я дышала, как ни в чём ни бывало, как будто никогда и не забывала, как это делается.

   Через несколько минут самостоятельно заработало сердце. Меня отключили от всех трубок, капельниц и проводов и даже отвязали руки, а затем перевезли из реанимации в общую палату. Правда, ещё с неделю держали на обезболивающих.

  ***

   Оказывается, я пролежала в коме около двух месяцев. За это время успела заболеть и вылечиться мама, которая лежала в этой же больнице. Валера не мог оставить без своего контроля девушку, упавшую ему под ноги, а навещая меня, познакомился и с мамой. За это время то загадочное лекарство, о котором раньше только ходили слухи, появилось. Его раздавали всем бесплатно и пандемия быстро пошла на убыль.

   Мир заметно изменился. Всё больше людей теперь работали на дому и через интернет, всё меньше людей посещали магазины, предпочитая доставку товаров на дом. Я тоже решила на работу каждый день не ходить, достаточно было появляться там раз в неделю, получая задания и вообще показываясь начальству на глаза. Мы с мамой всё так же гуляли каждый день вдоль моря, иногда к нам присоединялся Валера.

   Побочные действия от «лекарства» начинали проявляться постепенно. Сначала я вдруг заметила, что мне больше не нужны очки. Видела я прекрасно и вблизи, и вдали, причём мир стал намного ярче. Если раньше я могла видеть один голубой цвет, то теперь различала сотни его оттенков. Появляющаяся из-под снега трава имела множество оттенков зелёного. Вообще, если раньше любой цвет имел от силы до десяти оттенков, то теперь их были сотни и тысячи. С высоты своего роста я могла в мельчайших подробностях рассмотреть ползущего муравья с его усиками, глазками, лапками и травинкой, которую он куда-то тащил. Я могла разглядеть каждое пёрышко у летящей над морем чайки, каждую чешуйку на набухающей почке сирени... Точно так же было с запахами, вкусами и звуками – всё приобрело множество оттенков и нюансов. Затем обострились осязание и все другие чувства: радость и печаль, счастье и горе, любовь и ненависть, злость и нежность – всё стало настолько насыщенным, глубоким, огромным, что пришлось придумывать для этих ощущений новые слова. На телевидении даже появилась новая программа: «Словарь новых терминов».

   Это происходило во всём мире. Все, кто выжил после болезни и воспользовался «лекарством», обрели новые чувства и ощущения. Прибавилось работы у психологов, так как некоторые люди испытывали настолько глубокую депрессию и несчастье, что видели для себя только один выход – суицид. Слава богу, у нас с мамой в этом отношении всё было в порядке. К тому же у меня начала зарождаться любовь к Валере...

   Мы с мамой всё так же продолжали ограничивать своё общение с окружающими, не ходили по магазинам, не посещали общественных мест, поэтому лишь изредка замечали изменения вокруг: там поменялась вывеска, там исчез магазин, там появился какой-то салон. Нам было всё равно, мы наслаждались новым ярким миром, полным невиданных ранее цветов и оттенков, звуков и запахов, вкусов и ощущений.

   Накануне восьмого марта мне позвонил Валера:

   – Галя, поздравляю тебя и твою маму с праздником! Впереди целых три выходных, чем вы собираетесь заняться?

   – Ну, мы собирались испечь торт и, как всегда, погулять у моря.

   – Ничего не делайте! Я устрою для вас праздник сам!

   – Но хоть что-то мы должны приготовить? Может, хотя бы чай?

   – Чайник поставить можете, но чай готовить не надо! Я всё сам! Ждите меня к девяти!

  ***

   Восьмого марта ровно в девять утра в дверь позвонили. Мама к этому времени уже пришла ко мне и даже успела снять плащ и переобуться в тапочки. Валера прямо с порога вручил нам по маленькому букетику: мне – ландыши, а маме – фиалки.

   – Не бойтесь! Я прекрасно знаю, что эти цветы занесены в Красную Книгу, так что ни сам их не рвал, ни частных торговок не поощрял. Эти цветы вырастила моя сестра в своей собственной теплице!

   Цветы пахли великолепно. Мы с мамой прошли в комнату, чтобы поставить их в вазочки.

   – О, у вас уже и стол готов! – Воскликнул Валера, увидев белую скатерть на столе. – Тогда мы это белое пространство заполним! – И он начал что-то вынимать из огромной сумки.

   Сначала появилась огромная круглая коробка. Я подумала, что это такой большой торт, но это был не торт.

   – Мир изменился! – Комментировал свои действия Валера. – Изменились блюда, их форма и подача. Вот вы всё готовите по старинке, заказывая в магазинах привычные продукты. А я сегодня познакомлю вас с новой кулинарией!

   В коробке стояло девять пластиковых контейнеров так, как будто кто-то разрезал пластиковый торт на девять частей, причём эти части были разного цвета – три по три. А в серединке этого «торта» стояла что-то круглое небольшого диаметра.

   – Нам понадобятся только вилки и ложки! – Командовал Валера. – Никаких тарелок, никаких рюмок или фужеров – всё здесь!

   Я побежала за столовыми приборами, прихватив на всякий случай и вилки двух размеров, и ложки от суповых до десертных и чайных.

   – Присаживайтесь к столу. Я начинаю кулинарное представление! – Валера поклонился, как фокусник сначала маме, затем мне.

   Он нажал какую-то кнопку на крышке круглой серединки «торта» и по комнате начала распространяться музыка, сопровождаемая цветным световым серпантином, в котором преобладали красно-бордовые и розовые цвета. Музыка была необычной, она несла радость и праздничное настроение, которые усиливались красновато-бордово-оранжевыми цветовыми спиралями, поднимавшимися к потолку и переплетавшимися между собой в замысловатые узоры. В это время Валера поставил перед нами по оранжево-розоватому контейнеру из «торта» и открыл на них крышки. К цветовому серпантину присоединился серпантин запахов. На трапецеидальной «тарелке» лежал красивый кусочек чего-то красновато-коричневатого с множеством их оттенков, а в узкой части ещё и шарообразная бутылочка, закрученная крышкой на резьбе.

   – Это первое блюдо. – Комментировал Валера, беря в руки вилку. – Я не кулинар и подробностей не знаю, но это что-то белковое с примесью растительного. Теперь кулинары не просто готовят продукты, а составляют различные вкусо-парфюмерные композиции, для которых подбирают соответствующую музыку и цвета. В современных кафе и ресторанах теперь работают и повара, и художники, и парфюмеры, и композиторы, и психологи и ещё кто-то. В общем, давайте пробовать! Вообще-то, если взять меню, то там написано что-то очень длинное и непонятное. Я назвал это «мясная фантазия».

   На вкус это было слегка похоже на что-то мясное с невообразимым количеством приправ. На запах – тоже. Осязательные ощущения языка открыли множество нюансов чего-то мягко-упругого. В бутылочке было слабое красноватое вино, ещё больше подчёркивающее и оттеняющее предложенный вкус и запах.

   Потом Валера раскрыл перед нами зеленовато-жёлтые контейнеры. К осязанию прибавились хрустящее-скользящие нотки, вкусовые рецепторы начали распознавать знакомые и незнакомые овощи, вино в новых бутылочках оказалось желтовато-зеленоватым и пахло экзотическими фруктами и травами.

   – Я называю это салатом. – Объявил Валера, снова нажимая кнопку в центральной части «торта». Музыка и цвет изменились. Казалось, сквозь летящую фантазийную мелодию доносятся звуки океанских волн, шумящей листвы деревьев, пения птиц, а к потолку поднимались извивающиеся струи зеленовато-голубовато-желтоватых цветов и оттенков.

   – А теперь – десерт! – Валера расставил перед нами белые контейнеры с содержимым голубоватых, розоватых и кремовых оттенков.

   На вкус это было похоже на смесь разных пирожных, мороженных и фруктов, по осязанию – крем с фруктовыми вкраплениями. Мелодия стала нежной и мечтательной, а к потолку заскользили белые облака разных оттенков от фиолетово-сиреневых до розовато-жёлтых. Вместо вина в бутылочках оказались какие-то очень сложные смеси соков, бодрящих и несущих свежесть.

   – Ничего похожего я ещё не пробовала. – Вздохнула мама, когда с праздничным завтраком было покончено и Валера, сложив все контейнеры и бутылочки в коробку, убрал их в сумку.

   – И это только маленькая частичка нового мира! – Воскликнул Валера. – А чтобы познакомить вас с ним чуть больше, я решил подарить Гале духи.

   – Ой, только без меня! – Замахала мама руками на изящную коробочку, появившуюся в руках Валеры. – У меня аллергия на все духи!

   – А давно у вас была аллергия? – Спросил Валера.

   – Точно не помню... Кажется, ещё летом...

   – Так вот, должен вам с прискорбием сообщить, что после пандемии и появления лекарства, такое понятие, как «аллергия», во всём мире больше не существует. – Валера стоял в позе священника на похоронах, состроив соответственную мину. – Поэтому прошу насладиться симфонией запахов! – Вдруг радостно воскликнул он, открутил колпачок флакона и поставил его в центр уже пустого стола.

  Маленький флакончик, выполненный в виде удлинённого кристалла из синего стекла, засветился изнутри голубоватыми искрами и над ним поплыли синие световые и звуковые волны, которые по мере приобретения других оттенков, окрашивались и разными ароматами. Оттенки голубой палитры раздвигали пространство до бесконечности, цвета успокаивали и в то же время бодрили, вносили ощущение прохлады, визуально отодвигая предметы в комнате на неопределённое расстояние, музыка уносила куда-то вдаль. Свет струился от тёмно-фиолетового через все оттенки синего к голубоватым, ароматы передавали букеты синих и голубых цветов – фиалок, лаванды, барвинка, васильков, незабудок, анютиных глазок, гелиотропов, льна, примулы, дельфиниумов, колокольчиков, ирисов, сирени и множества других. В лёгкую голубую музыку вплетался звон колокольчиков и отголоски виолончели...

  – Это теперь называют духами? – Первой пришла в себя мама.

  – Почти. Теперь парфюмерных магазинов с обычными духами и одеколонами не существует. Вместо них появились парфюмерно-музыкальные салоны. Вот в один из них мы сегодня с вами и заглянем. Прошу одеваться на прогулку!

  ***

  Сначала мы, как всегда, погуляли у моря. Погода сегодня стояла солнечная и почти безветренная. По пляжу гуляло множество семей с детьми и собаками, некоторые особенно смелые молодые люди даже решались позагорать. Мы шли по кромке воды, подставляя лица мартовскому солнцу и вдыхая аромат моря. Я не отказала себе в желании окунуть руку в воду и слизнуть несколько капель морской воды. Теперь, после выздоровления, вода была не просто солёной, в ней была целая гамма «морских вкусов», описать которые существующими словами я не могу. А когда мы возвращались домой, Валера обратил наше внимание на новые вывески: «Кафе Кулинарная Мелодия», «Салон синтезийных гаджетов», «Ресторан Симфония Вкусов и Запахов».

  – Нам сюда! – Остановился Валера перед дверью с вывеской «Салон Парфюмерной Синтезии».

  Я вспомнила, что когда-то здесь находился небольшой парфюмерный магазинчик «Фиалка», торговавший, кроме различной парфюмерии, также и шампунями, косметикой, моющими средствами и прочей дребеденью. Теперь внутри всё выглядело иначе. Вместо рядов с товарами, вдаль уходил коридор, стены которого, оснащённые переплетающимися нитями светодиодов, переливались различными цветами, на малейшее изменение оттенков которых менялась и тональность музыки. Вместо прилавков или полок, по бокам коридора были устроены небольшие комнатки. В одну из таких комнаток нас провела работница салона. В комнатке было всего четыре кресла и небольшой столик в виде стекло-пластикового цветка по центру.

  – Вы хотите что-нибудь купить или пришли послушать? – Спросила она, предлагая нам занять кресла.

  – Мы в первый раз. – Ответил за всех Валера. – Нам бы что-нибудь весеннее и праздничное, чтобы было радостно и спокойно. Ну, и романтики немножко... – Покосился он на меня.

  Девушка вышла, через пару секунд вернулась и вставила что-то в центр стола, открутила колпачок и вышла, крепко прикрыв за собой дверь. Свет в комнатке начал меркнуть а потом... Это была настоящая фантастика из снов: звуки, запахи, цвета – всё струилось и переплеталось в невыразимо красивую и гармоничную симфонию, наполняющую душу счастьем, радостью и любовью... Когда это всё закончилось и снова зажёгся обычный свет, мы, продолжая сидеть за столиком-цветком, смогли разглядеть в его центре флакон. От обычных парфюмерных флаконов он отличался толстым дном, в которое, как рассказал Валера, была вмонтирована сложная электронная схема из светодиодов, музыкальной записи и катализаторов, «включающих» под нужный цвет и звук соответствующий запах.

  Дверь открылась и к нам снова вошла... Как теперь следует называть бывших продавщиц? Работница салона? Консультантка? Специалист по парфюмо-симфониям?... Ладно, потом посмотрю в интернете. Она закрутила колпачок на флаконе и спросила:

  – Вам понравилось?

  – Очень! – Ответили мы все хором.

  – Может, каких-то нюансов не хватало, чего-то было слишком много?

  – Нет, всё было замечательно.

  – Если хотите, вы можете этот флакон купить. Для его активации достаточно открутить крышку. Длительность парфюмерной симфонии – пять минут. Флакон рассчитан на пятьдесят сеансов.

  Всего пять минут?! Мне показалось, что симфония длилась как минимум полчаса, столькими чувствами и ощущениями она меня наполнила! Конечно же, мы купили этот флакон.

  – Кстати! – Уже на улице сообщил нам Валера. – Духи не обязательно покупать. Вы можете приходить в салон и заказывать любую симфонию по настроению, по цвету, по музыке, по запаху. Платите только за сеанс, наслаждаетесь и уходите.

  – Но эти духи, или как там теперь это называть, мне очень понравились. – Возразила мама. – Я просто не могла их не купить.

  – Столько новых впечатлений! – Добавила я. – И новая кулинария с музыкой, цветом, запахами, и новые пафюмы...

  – Это ещё что! Вот я вас завтра ещё в филармонию отведу! – Валера, хорохорясь, расправил плечи.

  – А что, филармония теперь тоже изменилась? – Спросила я, припомнив, что не была в ней уже почти полтора года.

  – И филармония, и театры, и библиотеки, и дискотеки, и музеи – всё, в том виде, в каком оно было прежним, исчезло. Новый мир открыл множество нового! – Заверил нас Валера. – Завтра я заеду за вами ровно в шесть и мы поедем в филармонию!

  Мы уже подошли к перекрёстку между нашими домами, довели маму до её подъезда и попрощались. Валера зашёл ко мне на «чашечку кофе» и задержался до вечера. Перед сном я поставила на тумбочку у кровати синий кристаллоподобный флакончик, подаренный мне сегодня утром Валерой, и открутила крышечку. Ночь я провела в синих космических далях, где каждая галактика пела свою песню, наполненную запахами цветов...

  ***

  Утром я впервые в жизни попробовала заказать на дом готовый завтрак. Сначала парень в телефоне задавал мне кучу вопросов, пытаясь понять, чего же именно я хочу. Наконец, я сказала, что заказываю впервые, ничего в новой кулинарии не понимаю, поэтому просто хотела бы сытно позавтракать без излишней экзотики, к которой ещё не привыкла. Всего через двадцать минут дрон с надписью «Доставка блюд», подлетевший к балкону, принёс мне пластиковый прямоугольный контейнер. В нём оказалась тарелка с прекрасной отбивной, лежащей на подстилке из пюре, украшенная нарезанными в виде цветов овощами. Как только я вынула тарелку из контейнера, включился какой-то механизм, зазвучала ода «К радости» Бетховена, к которой были примешаны звуки струящегося ручейка, пения птиц и далёкой пастушеской свирели, заструились ароматы жареного мяса, дымка от лесного костра, луговых цветов, завихрились спирали тумана серовато-зеленоватых оттенков, а во рту начали растекаться потоки мясных и овощных вкусов с невообразимыми приправами...

  Прогуливаясь у моря, мама призналась, что тоже заказала завтрак на дом. Ей принесли целую кучу розеточек с разными видами икры – чёрная осетровая и севрюжья, красная – кетовая и горбуши, икра форелевая и омаровая, из морских ежей и из летучей рыбы. Всё это полагалось есть с разными видами хлебцев, булочек, коржиков, каких-то соусов и водорослевых салатов. Цвета у маминого завтрака преобладали сине-зелёно-фиолетовые, как морские глубины, а музыкальным фоном служила «Морская даль» Сергея Чекалина с добавлением шума прибоя и криков чаек.

  А вечером мы с мамой впервые за полтора года надели вечерние платья с украшениями, сделали причёски и вечерний макияж, и Валера повёз нас в филармонию. Здание филармонии оказалось на прежнем месте и с прежней вывеской. На афише красовалась надпись: «Мелодии из фильмов и мюзиклов». В фойе у нас приняли верхнюю одежду и пригласили проследовать в зал. А в зале... Никаких зрительских рядов с откидными креслами. Сцена стала круглой и из торца зала переместилась в центр. Вокруг неё амфитеатром расположились группками мягкие диванчики на двоих, кресла на двоих, троих и одного. Нас провели к трём креслам, расположившимся вплотную друг к другу на третьей ступеньке амфитеатра. Мы сели и осмотрелись. В зал заходили нарядные люди, занимали свои места, переговаривались, смеялись...

  – Жаль, что нам достались такие места. – Наклонилась я к Валере. – Музыканты будут сидеть к нам почти спинами.

  – А вот и нет! – Весело подмигнул Валера. – Не буду раскрывать секрета, а то будет не интересно.

  Свет в зале начал меркнуть, в полутьме с трудом можно было различить, как в центре круглой сцены появился цилиндр лифта и из него по нескольку человек стали выходить музыканты. Садились музыканты лицами к центру и спинами к залу. Последним появился дирижёр и встал на небольшом возвышении в центре. Под моим подлокотником кресла что-то завибрировало. Я отдёрнула руку и из подлокотника поднялась прозрачная колба, наполненная разноцветными трубочками, которые начали качаться, как букет цветов.

  – Ой, что это? – Отдёрнула руку от подлокотника и мама.

  – Это вкусовые дополнения. – Пояснил Валера. – Во время исполнения музыки то одна, то другая, то третья трубочки будут удлиняться, предлагая напитки, подчёркивающие вкус мелодии. Их можно пить, а можно и не пить, как хотите.

  Дирижёр поднял руки вверх и в зале стало абсолютно темно. А потом зазвучала музыка. Вместе с ней замелькали различные лампочки под потолком, на стенах и в проходах. Сцена начала медленно поворачиваться так¸ что мы по очереди могли видеть всех музыкантов. Откуда-то повеяло запахами. Одна из трубочек в моей колбе удлинилась так, что я, не наклоняясь, смогла взять её в рот. К музыке, цвету и запахам добавился вкус, который менялся почти с каждой нотой. Одна мелодия сменялась другой, цветовые лучи рисовали в воздухе невообразимые композиции, запахи и вкусы настолько гармонично вплетались в музыку, что создавали невообразимую глубину восприятия этого концерта. К некоторым мелодиям добавлялись осязательные ощущения ветра, снега, брызг, жары или холода...

  Вышли мы из филармонии полностью ошарашенные.

  – Это ещё что! – Радовался нашей реакции Валера. – Вот когда мы пойдём в ЗАГС расписываться...

  – Не поняла? – Повернулась к нему мама.

  – Как? Я разве ещё не сделал Гале предложения? – Удивился Валерка.

  Я отрицательно покачала головой.

  – Не может быть! У нас же в следующую субботу свадьба!

  Я чуть не села прямо в лужу, образовавшуюся от горки недотаявшего на газоне снега.

  – Ты что, откажешься?! – Валерка едва успел меня подхватить. – Только не надо опять падать мне под ноги! Второй раз я такой длительной твоей комы не переживу!

  – Да не собираюсь я в кому впадать! – Вырвала я у него свою руку.

  – Ты это серьёзно? – Спросила Валерку мама, крепко вцепившись в дверцу его машины и делая вид, что ноги у неё совсем не подкашиваются.

  – Конечно! – Воскликнул Валерка и упал перед ней на колени. – При всех снующих мимо свидетелях и прохожих торжественно прошу руки вашей дочери! – И он, достав из внутреннего кармана пальто бархатную коробочку, раскрыл её почему-то не передо мной, а перед мамой.

  – Предупреждать надо... – Пробормотала мама и посмотрела на меня.

  Вокруг стали останавливаться любопытствующие. Я развернула лицо Валерки к себе и взяла из его рук коробочку.

  – Колечко ничего, симпатичное... – Как бы в задумчивости проговорила я. – Парень передо мной тоже, вроде, неплохой... Согласиться, что ли?..

  – Согласиться! Согласиться! – Послышалось со всех сторон.

  – Соглашайся, пожалуйста, поскорей! – Жалобно проговорил Валерка. – Мне в луже стоять коленями уже холодно.

  – Ну, разве что только из-за этого... Ладно, согласна!

  – Ура!!! – Завопил, вскакивая, Валерка и заключил меня в такие тесные объятия, что я чуть не задохнулась. – Свадьба через семь дней! Ровно в десять! Не опаздывать!

  – А как же платье?.. – Пыталась взять себя в руки мама.

  – Ничего не надо! Нас прямо в ЗАГСЕ ждёт свадебное путешествие по разным странам, а в каждой стране нужен разный свадебный наряд. Это будет кулинарное путешествие с разными традициями и обрядами! И всё – не выезжая из города! С вас только список гостей к пятнице! Но не больше ста! – Валерка уже помогал нам сесть в автомобиль.

  Маму мы высадили первой, а ошарашенную меня Валерка провёл до самой квартиры.

  – Ой, что-то мне не нравится твой вид. – Приговаривал он, помогая мне снимать пальто. – Надо бы привести тебя в чувства. – И он остался приводить меня в чувства до утра...