Текст книги "Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века"

Автор книги: Галина Талина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Второй посол на шведском посольском съезде традиционно носил окольнический наместнический титул, но при этом мог иметь и чин думного дворянина. Так же, как и в случае с польскими и литовскими посольскими съездами, с конца 50 – начала 60-х гг. XVII в. происходило некоторое снижение уровня делегации, ее чиновных и титульных характеристик.

В дипломатической практике конца XVI – начала XVIII столетия различались великие посольства, принимавшие участие в съездах, и великие посольства, не выполнявшие такой миссии. Состав великих посольств, направленных к тому или иному иностранному государю, в допетровский период был более скромным, нежели состав великого посольства, представлявшего Россию на посольском съезде. Причина носила характер рациональный: самые сложные и спорные вопросы, важные для судьбы страны в целом решались по большей мере на съездах. Миссия великого посольства, направленного к иностранному двору носила более формальный характер, способствовала поддержанию стабильных отношений.

В 80-е гг. XVII в. в практике комплектования великих посольств наметился ряд изменений. Самое существенное из них произошло в конце XVII в., когда в 1697 г. Петром I было отправлено сразу в несколько стран Великое посольство, возглавляемое Ф. Я. Лефортом, Ф. А. Головиным и П. Б. Возницыным. В состав посольства, как известно, инкогнито входил сам царь.

Рассмотрим состав великих посольств и практику наместнического титулования их членов более подробно.

Книги наместнических титулов зафиксировали тот факт, что для России конца XVI – первой половины XVII столетия было характерно направлять посольства различного уровня в конкретную страну, не ставя перед ними задачи посетить несколько государств. Практика отправления одной делегации сразу в несколько стран стала распространяться во второй половине XVII столетия. При этом количество государств, которые предстояло объехать посольству, увеличивалось.

В местнический период, когда в России сложились устойчивые представления об иерархии иностранных государств, самые представительные великие посольства, так же, как и делегации на посольский съезд, отправлялись русским двором в Польшу и Литву.

Особый статус этих государств во внешней политике России первой половины XVII в. столь прочно закрепился в сознании лиц, связанных с дипломатической работой, что при составлении Посольским приказом документации, отразился даже в заголовках ряда документов. В них нередко встречаются формулировки, аналогичные следующей: «выписано ис посольских книг, которые дворяне посыланы наперед сего при прежних государех < > и ныне при великом государе царе и великом князе < > Алексее Михайловиче всея Руссии в Польшу и в Литву и в иные окрестные государства»[109]109
  РГАДА. – Ф. 166. – № 9. – Л. 35.


[Закрыть]. Польша и Литва всегда выделялись особо, все остальные страны проходили под названием «иные окрестные государства».

Во главе великого посольства в Польшу и Литву до середины 70-х гг. XVII в. ставился чаще всего боярин, носивший наместнический титул из первой десятки. Вторым послом был окольничий, чей наместнический титул был из второй половины второго десятка. Великое посольство в Литву 7158 (1649/50) г. возглавлял боярин Григорий Гаврилович Пушкин, наместник Нижегородский (10-й); великое посольство в Литву в 7161 (1652/53) г. возглавлял боярин князь Борис Александрович Репнин, наместник Великопермский (8-й)[110]110
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 7, 8 об.; № 4. – Л. 13, 16.


[Закрыть]. Вместе с Репниным был направлен окольничий Богдан Матвеевич Хитрово, наместник Ржевский (21-й)[111]111
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 21 об.; № 4. – Л. 29.


[Закрыть].

В конце правления Алексея Михайловича и в правление Федора Алексеевича главой великого посольства в Польшу также назначался боярин или ближний боярин: в 7185 (1676/77) г. ближний боярин Иван Семенович Волынский, наместник Обдорский; в 7187 (1678/79) г. боярин Иван Васильевич Бутурлин, наместник Суздальский[112]112
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 65 об., 83, 83 об.


[Закрыть]. Между тем наместнический титул этих наместников стал ниже, нежели ранее, входил в середину второго десятка или начало третьего, правда и количество титулов как боярского, так и окольнического достоинства увеличилось.

В начале царствования Ивана и Петра в качестве великого и полномочного посла к польскому королю могли отправлять не только боярина, но и окольничего. В августе 1682 г. великим и полномочным послом в Польшу был назначен окольничий И. И. Чаадаев, носивший титул наместника Муромского (28-й)[113]113
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 116; № 7. – Л. 32.


[Закрыть]. При этом книги наместнических титулов не дают указаний, что Чаадаев был товарищем более высокопоставленного лица.

Таким образом, наблюдается снижение наместнических титулов великих послов в Польшу, постепенно происходившее во второй половине XVII в. Эту тенденцию можно объяснить рядом причин. Первая из них крылась в расширении круга государств, с которыми в этот период Россия вступала в более тесные отношения и которые постепенно стали играть все более заметную роль в ее внешней политике. Польша в силу этого уходила с первого места, которое до середины XVII столетия ей отводилось в дипломатической практике России.

Вторая причина заключалась в ослаблении самого Польского государства. Польша конца XVI – первой половины XVII в. и Польша второй половины XVII – начала XVIII в. с точки зрения внутренней стабильности страны и ее могущества на международной арене были несравнимы. Если в конце XVI в. на польском престоле утвердились государи из шведской династии Ваза Сигизмунд III и Владислав IV, при которых страна вела агрессивную внешнюю политику, играла важнейшую роль в польско-шведско-литовской интервенции в Россию, имела шанс посадить своего королевича на русский престол, то к середине XVII в. в Польше все более усиливалась феодальная анархия, государство ослабевало. Во многом этому способствовал тот факт, что с 1652 г. польский Сейм практически прекратил законодательную деятельность. Стало действовать правило, согласно которому каждое решение Сейма должно быть принято единогласно. Следовательно, стоило одному члену этого органа проголосовать против, и решение не вступало в силу. В 1668 г. произошло отречение последнего короля из династии Вазов Яна II Казимира, после чего на троне оказались два представителя магнатских польских родов, но эта практика не закрепилась, и с 1697 г. к власти вновь пришли иноземцы – саксонская династия.

В ситуации, когда трон занимали государи-чужестранцы, польские государственные интересы нередко становились жертвой династических интриг. Соседи Польши стали претендовать на ее территории, страна была втянута в ряд кровопролитных войн. Ужасными оказались потери от шведского нашествия 1655–1660 гг., после которого Польша потеряла 30–40 % своего населения. В итоге ослабление страны не могло не сказаться на политике по отношению к Польше других держав, нашло свое отражение в дипломатической практике России. Снижение уровня русских великих посольств в Польшу и наместнических титулов послов при учете тех изменений, которые происходили в статусе Польши на международной арене, вполне объяснимо.

Статус и титул великого посла в Польшу в 80-е гг. XVII в. могли быть повышены только в случае, если миссия посольства распространялась и на другие страны, а Польша являлась лишь частью посольского маршрута. Известно, что великое посольство 7194 (1685/86) г. к римскому цесарю и польскому королю возглавлял боярин Б. П. Шереметев, носивший титул наместника Вятского (11-й), принадлежавший к «степенным»[114]114
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 16.


[Закрыть].

В тот период, когда русско-польские отношения были наиболее приоритетными для России, посольства, отправлявшиеся Россией в иные государства, были не столь представительны, как посольства в Литву и Польшу. Причины этому были различными. В ряде случаев страна, куда направлялось великое посольство, считалась Россией ниже по статусу, чем наше государство.

Другая причина крылась в длительном и трудном пути в ряд стран, что не позволяло направлять делегацию самого высокого уровня. При этом страна могла относиться к разряду государств, особо почитавшихся Россией. Доказательством тому может послужить сопоставление данных о представительности русских посольств и уровне приема, оказываемого в России официальным представителям этих государств. К наиболее почитаемым Россией государствам относилась Священная Римская империя. При приеме представителей этого государства при русском дворе им оказывался максимальный почет. Жалованье, которое они получали от русского царя, превосходило жалованье, дававшееся послам многих стран, и было сопоставимо только с жалованьем представителей Польши и Англии.

Между тем в середине и третьей четверти XVII в. в России не было принято посылать послов в Священную Римскую империю, туда отправляли только посланников[115]115
  Котошихин Г. К. Указ. соч. – С. 62.


[Закрыть]. Причина крылась в проблемах чисто практического характера: путь в это государство был столь далеким и трудным, что отправление посольства приводило к большим убыткам. В силу этого отправляли посланника из окольничих или дворян среднего по знатности дворянского рода, а с ним в товарищах дьяка.

Третья причина заключалась в том, что роль той или иной страны во внешней политике России определенного периода была незначительна. В правление Алексея Михайловича и Федора Алексеевича высоко почитаемая Россией Англия, несмотря на свой престиж и международный статус в целом, для самой России не являлась основным иностранным партнером, не могла сравниться в этом плане с такими государствами, как Польша. При приеме в России английским дипломатам воздавались максимальные почести, сумма, на которую закупали подарки при отправке русских представителей в Англию, равнялась польской (3 000 рублей) и превосходила стоимость подарков, традиционно отправляемых во все иные государства. Однако русское представительство, отправляемое в Англию, как правило, состояло из стольника первостепенных родов, дворянина «добрых» родов и дьяка[116]116
  Котошихин Г. К. Указ. соч. – С. 62, 78.


[Закрыть].

Документы зафиксировали значительное количество случаев, при которых великое посольство как в местнический, так и послеместнический периоды возглавляли окольничие. Например, великое посольство 7161 (1652/53) г. к Кызылбашскому шаху возглавлял окольничий князь Иван Иванович Лобанов-Ростовский, великое посольство к персидскому шаху, отправленное в январе 7174 (1666) г. (по другим источникам – 7170 (1662) г.) – окольничий Федор Яковлевич Мстиславский, великое посольство в Швецию 7153 (1644/45) г. – окольничий Григорий Гаврилович Пушкин, великое посольство в Швецию 7191 (1682/83) г. – окольничий Иван Афанасьевич Прончищев[117]117
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10, 18, 29; № 4. – Л. 18 об., 26; № 6. – Л. 49 об., 87, 143; № 9. – Л. 20.


[Закрыть].

Несмотря на то, что все перечисленные лица находились в окольническом чине, их наместнические титулы существенно разнились. Главы великих посольств к шахам персидскому и кызылбашскому имели боярский наместнический титул (наместника Рязанского, Новоторжского); в то же время окольничие, возглавлявшие посольства в Швецию, были в окольническом наместническом титуле[118]118
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10, 18, 29; № 4. – Л. 18 об., 26; № 6. – Л. 226.


[Закрыть]. Объяснение такому факту можно найти в том, что, во-первых, всем этим посольствам приходилось решать различные по значимости задачи, а, во вторых, местническое положение глав всех перечисленных посольств, несмотря на равенство их чина, было неодинаковым.

Всего по книгам наместнических титулов разных лет, начиная с 1580 по 1682 г., фиксация данных об отправлении посольств, наделенных статусом «великих», проходит по отношению к таким странам, как Литва, Польша, Швеция, Персия, Англия, Кызылбаши[119]119
  РГАДА. – Ф. 166. – № 4, 5,6, 9.


[Закрыть]. Наместнические книги с 1682 по 1706 г. зафиксировали факт отправления великих посольств в такие государства как Австрия, Курляндия, Англия, Голландия, Бранденбург, Турция, Польша, Швеция, что наглядно свидетельствует об изменении приоритетов в российской внешней политике этого периода, а также расширении международных связей России[120]120
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6, 7, 8.


[Закрыть].

Наиболее примечательным среди всех великих посольств этого периода было посольство 1697–1698 гг. Интерес к нему, в первую очередь, привлекает участие в посольстве царя, фактического руководителя этой делегации, а также важность и широта миссии посольства, невиданное доселе количество стран, которые оно должно было посетить. Посольство побывало в Курляндии, Бранденбурге, Голландии, Англии, Австрии. Находясь в Вене, Великое посольство вело переговоры с венецианским послом. Перед отправкой посольства планировалась поездка в Венецию, но она была отменена в связи с известиями о стрелецком восстании.

Важность задач (укрепление и расширение русско-австро-венецианского союза против Османской империи), решавшихся посольством, предопределила его представительность и масштабность. Свита посольства состояла из 250 человек. Формальные главы Великого посольства генерал и адмирал Ф. Я. Лефорт и генерал и комиссар боярин Ф. А. Головин были наделены очень высокими наместническими титулами Новгородским и Сибирским[121]121
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 8 об., 10, 31; № 8. – Л. 9, 12.


[Закрыть]. Думный дьяк П. Возницын, проходивший по ряду документов как «думный советник», носил гораздо более скромный титул наместника Болховского (60-й)[122]122
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 65 об.; № 8. —Л. 67.


[Закрыть].

Самые представительные посольства из тех, что не носили статус великих, в период до 60–70-х гг. XVII в. отправлялись в Литву и Польшу.

В конце XVI – начале XVII столетия посольства в Литву и Польшу имели представительство, аналогичное посольству 7094 (1585/86) г. к королю Стефану Баторию. В него входили боярин князь Федор Михайлович Троекуров, наместник Коломенский (19-й); дворянин Федор Писемский, наместник Шацкий (22-й); дьяк Дружина Петелин, наместник Боровский (45-й)[123]123
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 18 об., 22 об.; № 4. – Л. 27, 30; № 9. – Л. 3.


[Закрыть]. При царе Федоре Борисовиче в 7109 (1600/01) г. посольство в Литву состояло из боярина Михаила Глебовича Салтыкова, наместника Суздальского (14-го); дворянина Василия Плещеева, наместника Ряжского (30-го); дьяка Афанасия Васильева, написанного в документах думным дьяком, наместника Боровского (45-го)[124]124
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 13 об., 32, 46 об.; № 4. – Л. 22.; № 9. – Л. 5.


[Закрыть].

При царе Михаиле Федоровиче, когда с поляками в июне 1634 г. был в итоге Смоленской войны заключен Поляновский мирный договор, титулы глав русских посольств, отправляемых в Литву «на докончанье», продолжали присваиваться, исходя из прежних правил и традиций. Например, боярин князь Алексей Михайлович Львов носил титул наместника Суздальского (14-й)[125]125
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 14, 46 об.; № 4. – Л. 22.


[Закрыть].

Если сравнить наместнические титулы послов и великих послов, отправлявшихся в одно и то же государство, то явно виден приоритет статуса великого посольства. В то время как в конце XVI – первой половине XVII в. главы великих посольств обладали титулами, входившими в первую десятку, то главы посольств, не считавшихся великими, наделялись наместническими титулами, входившими во вторую половину второго десятка. Их наместнический титул по своему достоинству соответствовал титулу второго великого посла.

Со времени второй половины царствования Алексея Михайловича, как и в случае с великими посольствами, статус наместнических титулов послов в Литву и Польшу несколько снизился.

В петровскую эпоху, когда документы все чаще стали фиксировать практику отправления чрезвычайных послов, встала проблема определения их наместнического титула. На примере отправления чрезвычайного посла к польскому королю и панам Рады в 1701 г. это хорошо видно. Указом от 2 ноября 1701 г. было принято решение о присвоении чрезвычайному послу стольнику князю Г. Ф. Долгорукому титула наместника Черниговского (14-го); 9 ноября 1701 г. было принято решение об изменении титула на наместника Рязанского (15-го); 15 ноября титул вновь был понижен на одну позицию, поскольку было велено титуловать Долгорукого наместником Ростовским (16-м)[126]126
  РГАДА. – Ф. 166. – № 8. – Л. 21, 22, 23.


[Закрыть]. В целом, титул оставался в рамках середины второго десятка.

Между тем, если сравнить колебания наместнических титулов послов и великих послов в Польшу на протяжении XVII – начала XVIII в., то вряд ли можно делать вывод о том, что в отличие от великого посольства, статус обычных послов и их наместнические титулы не были снижены. Ранг чрезвычайного посла наделял его дополнительными полномочиями, а важность его миссии способствовала единовременному повышению постепенно снижавшихся посольских титулов дипломатов, направлявшихся в эту страну.

В целом наши посольства в Польшу последней трети XVII – начала XVIII в. также, как и великие посольства, постепенно переставали считаться самыми представительными. Россия в это время направляла посольства, возглавлявшиеся лицами, состоящими в гораздо более высоких чинах и наместнических титулах, нежели те, кто был послом в Польшу. Книги наместнических титулов содержат указания на то, что наше «немецкое» посольство возглавлял боярин Ф. А. Головин, являвшийся наместником Сибирским (5-м)[127]127
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 10, 31; № 8. – Л. 12.


[Закрыть]. Наше посольство в Голландию 1699 г. по представительности примерно совпадало с посольством в Польшу. Послом в Голландские штаты был назначен окольничий А. А. Матвеев, наместник Ярославский (17-й)[128]128
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 22 об.; № 8. – Л. 24.


[Закрыть]. Как видно из сопоставления наместнических титулов, титул обычного посла в Голландию был примерно равен титулу чрезвычайного посла в Польшу.

Книги наместнических титулов дают и некоторую информацию о представительности и составе российских посольств, отправлявшихся в Швецию. Между тем информация по периоду последней четверти XVII – начала XVIII в. очень бедна. Эти документы отметили лишь один факт присвоения наместнических титулов в связи с отправления великого посольства и ни одного факта наделения наместническими титулами в связи с отправлением обычного посольства. Посольства в Швецию в период до последней трети XVII в. по статусу наместнических титулов и чинов, назначавшихся в них лиц, уступали (так же как и великие посольства) посольствам в Польшу и Литву.

Комбинация лиц в них была следующей. При царе Борисе Федоровиче в 7109 (1600/01) г. посольство возглавлял думный дворянин Василий Борисович Сукин, наместник Елатомский (33-й); с ним был послан дьяк Постник Дмитриев, наместник Боровский (45-й)[129]129
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 35 об., 46 об.


[Закрыть]. В другое время вместе с Борисом Ивановичем Пушкиным, «посланным из дворян» и получившим позднее титул окольничего, в посольство входил Григорий Горихвостов. При этом Пушкин носил титул наместника Ряжского (30-й), а Горихвостов наместника Елатомского (33-й)[130]130
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 32 об., 36.


[Закрыть].

Из книг наместнических титулов следует, что посольство в Швецию, не наделенное статусом великого посольства, составляли лица, чей наместнический титул входил в 4-й и 5-й десяток. Это были титулы, традиционно присваивавшиеся дворянам, которые и составляли главные силы делегации подобного уровня. Статус посольства несколько повышался при усложнении задачи, решаемой посольством и ее важности. Известно, что в 7167 (1658/59) г., когда Россия отправила посольство в Швецию с целью подтверждения перемирия, в которое вошли Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин и Богдан Иванович Нащокин, первый из них носил титул наместника Шацкого (22-й), второй – Кадомского (34-й)[131]131
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 37 об.


[Закрыть].

В конце XVI – начале XVIII в. постоянными были обмены посольствами между Россией и Данией. В местнический период при отправлении посольств в эту страну, так же, как и в Швецию, во главе, как правило, ставили дворянина или думного дворянина, но наместнические титулы этих лиц были существенно выше, нежели тех, кто посылался в Швецию. Посольства России в Данию хотя и возглавляли лица, находившиеся в чинах не выше думного дворянства, но их титулы относились к высшим окольническим, а иногда и к боярским. По книгам титулов в связи с этим государством проходят титулы наместников Брянского (20-й, относящийся к боярским), Муромского (23-й, 2-й из окольнических), Калужского (25-й, 4-й из окольнических)[132]132
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 20 об., 24, 25 об.; № 4. – Л. 28, 31.


[Закрыть]. Второй посол носил титул из середины 4-го десятка, часто – наместника Елатомского (33-й)[133]133
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 36.


[Закрыть].

Такое соотношение наместнических титулов между посольствами в Швецию и Данию вполне возможно объяснить закономерностью, прослеживающейся по книгам наместнических титулов. Книги местнического периода зафиксировали отправление в Швецию посольств, считавшихся «великими», и посольств, не наделенных подобным статусом. Что же касается Дании, то книги титулов ни разу не отмечают факта отправления в это государство великого посольства. Следовательно, существо и уровень задач, которые приходилось решать «обычным» посольствам, отражал всю палитру отношений между двумя государствами. Их значимость и предопределяла факт наделения послов, отправляемых в Данию, более высокими наместническими титулами.

В петровскую эпоху Россия сохранила практику отправления в Данию обычных посольств, не наделенных статусом «великого». Чины послов в Данию по-прежнему не были высокими. Например, послом к датскому королю в 1700 г. был назначен стольник А. П. Измайлов. Его наместнический титул был достаточно высоким. Измайлов являлся наместником Суздальским, занимавшим 22-ю строчку в наместнической иерархии и считавшимся первым титулом среди тех, которые не относились к степенным[134]134
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 26 об.; № 8. – Л. 29.


[Закрыть].

Отправление посольств в Англию или Кызылбаши в конце XVI – начале XVIII в. было гораздо более редким явлением, нежели отправление посольств в Польшу, Литву, Швецию или Данию. В силу этого можно отметить некоторые закономерности распределения наместнических титулов послов различного уровня, направляемых в эти страны. В допетровский период наши посольства в Англию, включая те, что носили статус «великих», возглавляло лицо в чине не выше окольничего. Во главе такой делегации мог стоять и стольник[135]135
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 25, 48 об., № 9. – Л. 6.


[Закрыть]. Самый высокий из наместнических титулов, указанный в книгах титулов этого периода – наместника Шацкого[136]136
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 23; № 4. – Л. 30.


[Закрыть]. Титулы глав таких посольств относились к началу третьего десятка, были одними из высших окольнических титулов (Шацкий, Тульский и пр.).

При Петре I, как было отмечено ранее, Англию посетил сам царь вместе с Великим посольством 1697–1698 гг. Петр встречался с английским королем Вильгельмом III Оранским (сначала в Утрехте, затем вторично – в Англии), пробыл в этой стране около трех месяцев, знакомился с кораблестроением, посещал верфи, артиллерийские заводы. Отношение России и Англии в конце XVII в. приобретали большую значимость в связи с активизацией внешней политики России. Как известно, эту страну в России особо почитали и ранее, устраивая ее представителям при Московском дворе один из самых пышных и торжественных приемов, но серьезной ставки на поддержку Англии в международной политике России не делала. В 1697–1698 гг. перед Петром стояла совершенно иная задача: вовлечь в антитурецкий союз морские державы, помощь которых для России, тогда не имевшей мощного флота, была крайне необходима. Реализация этой задачи и предопределила тот факт, что статус и наместнические титулы русских дипломатов, посетивших Англию в конце XVII в., значительно превышали все ранее существовавшие показатели.

Посольства к Кызылбашскому шаху в зависимости от получения или неполучения статуса «великих», различались существенно. Если посольство такой статус имело, то его мог возглавлять окольничий с боярским наместническим титулом, например, наместника Рязанского[137]137
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10; № 4. – Л. 18 об.


[Закрыть]. Если же посольство не наделялось статусом «великого», то наместнический титул первого посла относился лишь к 4-му десятку[138]138
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 40 об., 43.


[Закрыть].

В допетровскую эпоху отправление посольства в такие государства, как Голландия, Персия, Турция было единичным явлением. При этом послы чаще всего находились в чине стольника, что предопределяло и их невысокий наместнический титул: наместника Медынского, Юрьева Польского, Переславля Залесского[139]139
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 45; № 6. – Л. 164, 216.


[Закрыть]. При Петре роль Голландии и Турции для России изменилась. Ранее было отмечено, что в 1699 г. в Голландию царь отправил одно из самых представительных посольств, помимо того, что переговоры с этой страной являлись одной из важнейших задач Великого посольства 1697–1698 гг. Возрастание роли Голландских штатов во внешней политики России, также как и изменение роли Англии, предопределял факт господства этих стран на море.

Отношения с Турцией в конце XVII в. оставались крайне напряженными. Порта не могла смириться с потерей Азова, которым теперь управляли русские воеводы, наделенные наместническими титулами для ведения дипломатических переговоров. Турция оттягивала подписание мирного договора с Россией до 1699 г. Только после того, как русский чрезвычайный посланник (по некоторым документам – посол) Е. И. Украинцев прибыл в Константинополь на военном корабле «Крепость», продемонстрировав военно-морскую мощь России, Османская империя согласилась на заключение 30-летнего перемирия. Чины и титулы русских послов в Турцию как до Петра, так и при Петре оставались невысокими. Е. И. Украинцев, будучи думным дьяком, носил титул наместника Каргопольского (62-й), а русский посол, направленный в Турцию в 1702 г., Петр Толстой – наместника Алаторского (50-й)[140]140
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 67; № 8. – Л. 57, 69.


[Закрыть].

В целом книги наместнических титулов до 1682 г. фиксируют, что Россия отправляла послов, не носивших статус великих, в Польшу, Литву, Швецию, Данию, Англию, Голландию, Кызылбаши, Персию, Турцию. Книги наместнических титулов с 1682 по 1706 г. отмечают факт отправления посольств, не являвшихся великими, помимо перечисленных стран еще во Францию, Испанию, немецкие государства.

Характеризуя практику назначения посольств, можно отметить следующие особенности. Наместнические титулы всех послов находились в строгом соответствии с уровнем посольства: «великое, отправляемое на съезд»; «великое»; не носящее статус «великого». От статуса посольства зависели и чины лиц, входящих в русскую делегацию. В период господства местничества они согласовались с местническим положением их носителя. В случае отсутствия дипломатической практики обмена между Россией и иным государством «великими» посольствами повышался уровень задач обычных посольств, что влекло за собой повышение наместнических титулов лиц, возглавлявших такие посольства.

В дипломатической практике обмена представительствами между государствами за послами по статусу и важности выполняемой миссии шли посланники. Посланникам, так же как и послам, присваивался наместнический титул, но очень невысокий, не выше Елатомского, шедшего в наместнических книгах до 1682 г. на 33-й позиции, а в книгах до 1706 г. – на 59-й. Посланников Россия отправляла либо в такие государства, как Литва или Польша, обмен с представителями которых был постоянным и в силу решавшихся задач требовались представительства разного уровня; либо же в такие государства, которые не играли во внешней политике России на данный момент существенной роли. Цель посланников в последнем случае больше носила ознакомительный характер.

Так, в 7164 (1655/56) г. в Венецию был отправлен стольник Иван Иванович Чемоданов, носивший титул наместника Переславля-Залесского (43-й); в 7167 (1658/59) г. во Флоренцию в ранге посланника ездил дворянин Василий Богданович Лихачев – наместник Боровский[141]141
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 44 об., 45 об.


[Закрыть] (Боровское наместничество при Алексее Михайловиче стояло последним в книгах титулов). В 7175 (1666/67) г., 7187 (1678/79) г. и 7193 (1684/85) г. Россия направила посланника во Францию. Первые два раза им был стольник Петр Иванович Потемкин, сначала носивший титул наместника Боровского, затем – Углечского[142]142
  РГАДА. – Ф. 166. – № 6. – Л. 180, 225 об.


[Закрыть]. В царствование Ивана и Петра Алексеевичей в титуле наместника Елатомского во Францию посланником был отправлен стольник С. Алмазов[143]143
  РГАДА. – Ф. 166. – № 7. – Л. 64.


[Закрыть]. Миссия российского дипломата, отправленного во Францию, могла распространяться и на иное государство, например, Испанию, Англию. Так П. Потемкин в 7175 (1666/67) г. являлся посланником к французскому и испанскому королям, а в 7187 (1678/79) г. – посланником во Францию, Англию и Испанию.

Нередко перед русскими делегациями, официально находившимися в ранге посольств, ставилась задача определения русской границы (размежевания) и обмена пленными (полоняничной размены) с представителями того или иного государства-соседа России. В документах конца XVI – начала XVIII столетия посылка на размежевание порой расценивалась как особый род службы. Размежевание и обмен пленными, в первую очередь, сопровождали заключение Россией перемирия или мирного договора с тем или иным государством в послевоенный период. В тех случаях, когда размежеванию предшествовал крупный международный конфликт, значимость службы в межевщиках значительно возрастала. Одновременно с этим повышался и статус лиц, выполнявших подобное поручение. Эта задача в ряде случаев могла быть возложена на великих послов. После того, как по итогам Ливонской войны с Речью Посполитой в 1582 г. в Яме-Запольском было заключено перемирие, оно сопровождалось отправлением на литовский рубеж для «полоняничной размены» великих послов боярина Ивана Васильевича Годунова и думного дворянина Андрея Федоровича Нагово[144]144
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10, 44 об.; № 4. – Л. 18; № 9. – Л. 14, 34, 46; № 6. – Л. 49, 216.


[Закрыть]. Задачи размежевания границы могли возлагаться не только на послов, но и на воевод пограничных территорий.

Лица, отправлявшиеся на размежевания, независимо от их дипломатического статуса непременно наделялись наместническими титулами, и пока существовало местничество, назначались на эту службу в соответствии с их местническим положением. Высокий статус русских представителей, нахождение их в ранге великих послов предопределили и высокие наместнические титулы этих лиц. В ранее приведенном случае 1582 г. Годунов был наместником Рязанским, а Нагово – Костромским. Оба наместничества относились к разряду боярских и входили во вторую десятку[145]145
  РГАДА. – Ф. 166. – № 5. – Л. 10, 15 об.; № 4. – Л. 18, 24.


[Закрыть].

Большинство лиц, отправленных для размежевания, не обладали столь высокими полномочиями и в ранге великих послов не находились. Поскольку их задачи требовали кропотливой работы, на «размежевание» чаще всего направлялась не одна делегация (полномочная группа), а сразу несколько, каждая на свой участок границы.

Книги наместнических титулов зафиксировали ситуацию подобного рода. Она относилась к 7103 (1594/95) г. Тогда для размежевания со шведской землею было послано сразу три пары. Документ отмечает, что «в 1-е место меж Корельского и Выборского уезду посылан был воевода и князь Василей Ондреевич Звенигородцкой да дьяк Игнатей Софонов < > писан князь Василей наместником Стародубским. Во 2-е место меж Корельского уезду с выборскою и с финскою землею посылан воевода Василей Плещеев да дьяк Василей Глебов. А писан Василей Плещеев наместником Козельским. В 3-е место меж Корельского уезда с выборскою и с финскою землею < > посылан Ермолай Коробов да дьяк Офонасий Малыгин, а писан Ермола(й) воеводою и наместником Шацким»[146]146
  РГАДА. – Ф. 166. – № 9. – Л. 4.


[Закрыть]. Дьякам, которые посылались с воеводами на межевание, как правило, наместнического титула не присваивали. В книгах наместнических титулов неоднократно встречаются записи по данному поводу, аналогичные следующим: «Да по посольскому ж договору и вечному докончанию были на межеванье князь Микита Мезецкой был в Вязьме, писан наместником Козельским, а с ним был Осип Хлопов без наместничества»; «Князь Петр Волконский был в Торопце, писан наместником Резанским, а с ним был Офонасей Желябовской без наместничества»[147]147
  РГАДА. – Ф. 166. – № 9. – Л. 10.


[Закрыть].