Текст книги "Звезда тантрического секса"

Автор книги: Галина Полынская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава восьмая

Будильник заголосил в семь утра.

– Сена, выруби его! – последовал немедленная сонная команда.

– Пусть звонит, надо просыпаться.

– Чего ради в такую рань? – она сунула голову под подушку.

– Надо выгулять Лавра, – я попыталась подушку стянуть, – и ехать к Сидорчукам, следить за будущей звездой полей и огородов.

– Зачем в такую рань-то?

– Будем вести ее от подъезда, такие крали вряд ли раньше десяти просыпаются, так что успеем доехать.

– А где она живет? – Тая упорно не желала просыпаться.

– У метро «Беляево».

– Это далеко?

– От меня все далеко. С учетом пробок будем больше часа пилить.

– А что, поедем на твоем уродце?

– А ты предлагаешь следить за передвижением Лерочки на такси? Можем лимузин нанять, деньги есть. Вставай, вставай! – Я спрыгнула с диван-кровати. – Лаврик, буди Таю!

Солнышко радостно замахало хвостом и полезло к подруге.

– Лаврик, фу! – рассерженно загудела она. – Фу, кому сказала!

Пока она вылезала из постели, я успела умыться, сварить кофе и забацать яичницу с остатками вареной колбасы. На кофейно-яичные ароматы вскоре приползла заспанная Тая.

Только на улице мы окончательно проснулись.

– Сена, вот послушай, – Тая поправила прическу, – ну почему жизнь так не справедлива?

– Это ты на какую тему рыдать собираешься?

Я отпустила Лаврика с поводка и он бодро потрусил к своим излюбленным кустам. – На тему личностных взаимоотношений.

Ого! Какая фраза!

– Тебе завидно, что богатые банкиры женятся на таких куклах, как Валерия?

– Да.

Все-таки я очень хорошо знаю свою подругу.

– Это очень несправедливо. Неужели преуспевающим господам не нужны красивые и умные жены? Обязательно такие целлулоидные Барби?

– Насчет красивой и умной – это ты о себе, что ли?

– А что, не так? Из меня бы такая банкирша получилась – загляденье!

– И ты пошла бы за такого бегемота?

– Ну почему сразу – бегемот, может он как человек хороший, да и похудел бы он со мной в два счета. Женщина сама кузнец своего счастья и своего мужчины, я б из бегемота Бандераса бы выковала!

В этом я не сомневалась. Тая способна, она такая.

– Кстати, о Бандерасе, ты Сена, видала его супругу? Не помню, как там зовут эту неприятную тетку с лошадиным лицом, увесистая такая физиономия, еле-еле в телевизор помещается.

– Мелани Гриффит.

– Ага, ага, она самая. Такой отменный мачо и во всем Голливуде ничего себе лучше не нашел?

– Это ты у меня спрашиваешь?

– А у кого еще? Вот скажи, Сена, отчего такая странная закономерность? Сколько раз видела: идет по улице девушка-картинка, модель да и только, а рядом с нею обязательно какой-нибудь черт катится. И наоборот, идет мужчинка-картинка, будто только-только с рекламного плаката слез, а его под ручку чучелко бледненькое частнособственнически придерживает. Стремненькое такое чучелко, жалкенькое. Отчего такая ерунда творится, Сенчурия?

– Так устроен наш загадочный подлунный мир, мне его тайные законы не ведомы. Завершив прогулку, мы отправились домой и сразу же принялись за наведение легкого марафета. Ведение следствия этого требовало, ведь мы как правило ощущали себя персонажами сериала, ну или Голливудского блокбастера на худой конец. Соорудив прически, мы были готовы к операции «Слежка», что делать, надо было отрабатывать аванс, куда деваться? Жизнь такова и ни какова более…

Жоперулька моя завелась сразу и это было добрым знаком – день обещался сложиться удачно, я всегда так гадала. Тайка плюхнулась на переднее сидение и тут же принялась крутить ручку стеклоподъемника, желая насладиться пылью и выхлопными газами на всю катушку.

– Зачем ты окно открываешь?

– Жарко, да и курить собираюсь.

– С утра? Фи, какой моветон!

– На дорогу смотри!

– Слушай, а не бросить ли нам курить?

– На дорогу смотри, кому сказала!

– Можно приобрести антиникотиновый пластырь…

– Да, самый большой, какой найдется, прилепить его на лоб и написать химическим карандашом: «Я за мир!» Смотри на дорогу и не ерунди.

В общем, ехали мы в атмосфере любви и дружбы.

Денёк выдался радостным и солнечным, сквозь месяц май вовсю пробивалось лето. Душа тянулась на юг, к морю, шашлыкам, сухому вину и загорелым красавцам, но приходилось пилить к метро «Беляево» и следить за фифой, отхватившей себе в мужья бегемота в костюме… какая пошлость в сущности эта наша земная жизнь.

Засыпав сигаретным пеплом все что можно, включая собственные штаны, Тая наконец-то выбросила в окно окурок и полезла в бардачок. Каждый раз, когда подруга садилась в машину, она неизменно лезла в бардачок и внимательно инспектировала его содержимое. Что именно Таисия хотела там найти, оставалось для меня большим секретом, но это уже стало чем-то вроде ритуала, и я не вмешивалась в этот тонкий магический процесс.

Утренние пробки были в самом разгаре. Создавалось полное впечатление, что стоит вся Москва и никто на работу так и не попадет – постоят до вечера и поедут по домам. Духота, вонища, да еще и риск поцарапать кого-нибудь в плотном потоке – вот оно, счастье московского автомобилиста. Особенно напрягали уроды, пытающиеся перестроиться из ряда в ряд самыми неожиданными и хитроумными способами, у меня аж волосы дыбом топорщились, когда такой деятель начинал ворочаться перед моим носом. Черепашье движение в пробке требовало максимального сосредоточения, но рядом сидела Тая и, как обычно, несла какую-то чушню. Странное дело, но в машине ее, как правило, пробивало на болтовню, прямо лилось словоблудие потоком без задержки. Я изредка мычала в паузах, чтобы было похоже, будто я ее слушаю.

– Сена, кому я это все рассказываю? Ты меня совершенно не слушаешь!

– Ну отчего же, я тебя внимательно слу…

Синий «Вольво» должно быть решил, что кроме него на дороге больше нету никого и полез напролом через три ряда на трамвайные рельсы. Свой безумный поступок он начал совершать крайне неожиданно и прямо передо мной. Я еле успела притормозить.

– Сена, ты меня не слушаешь!

– Слушаю, слушаю, – я машинально потрогала макушку, не сильно ли испортилась прическа и насколько сильно встали дыбом основательно поредевшие от стрессов волосенки. – Не могла бы ты немного помолчать, а? Выберемся из пробки, тогда и расскажешь все, что на душе скопилось.

Пассажир мгновенно обиделся, надулся и уставился в окно. Прибью когда-нибудь, честное слово, возьму молоток и прибью.

Мучительно долго, тягостно и нервно добирались мы до метро «Беляево». При мысли, что, возможно, нам придется ездить за девушкой дальше по городу, приводило меня в крайне депрессивное состояние. По сути своей я не автомобилистка, я страшная трусиха и мое место в метро, но что поделать, жизнь такова и ни какова… кажется, это я уже говорила.

Улицу Профсоюзную, дом 69 нашли без труда, располагалась она прямо рядом со станцией. С первого взгляда район нам не понравился – какой-то лысый, шумный, бестолковый.

– С его-то деньжищами мог бы поселиться где-нибудь в другом месте, – заметила Тая.

Мы вообще любим считать чужие деньжищи.

С большим трудом удалось припарковаться у третьего подъезда, где обитала счастливая чета Сидорчуков, и слежка началась.

– Тая, ты взяла мобильник?

– Да, – зевнул бравый Штирлиц, подруга уже устраивалась поудобнее, намереваясь как следует всхрапнуть.

– Дай.

– Сплошные потребители и паразиты, – она полезла в сумочку, – только «дай» и слышишь!

Я пыталась абстрагироваться, чтобы не мотать себе нервы с самого утра. Вообще, Тая человек хороший… наверное была… в сопливом детстве.

Сверяясь с цифрами на листочке, я набрала домашний номер Сидорчуков. Ответили после шестого сигнала, заспанный женский голос произнес:

– Да?

Я тут же нажала на отбой.

– Дома?

– Дома, голубушка, нежится в супружеском ложе со своим шаловливым бегемотиком.

– Ну, положим, бегемотик, наверное, уже на работу отчалил.

– Нам без разницы, где он, главное, голубушка дома.

– А вообще, Сена, – Тая развернулась ко мне всем корпусом, – неправильно мы с тобой к ведению слежки подготовились. Надо было заехать в Макдоналдс, накупить буржуйских плюшек, пару здоровенных стаканов кока-колы и лопать это все в машине, а когда появится объект, ты резко дашь по газам и все огрызки вместе с колой должны эффектно полететь прямо нам в физиономии, иначе фигня это, а не слежка.

Я не могла не согласиться, во всех импортных фильмах именно так все и происходило, но мы занимались дилетантской слежкой, опыта маловато, нас можно было простить.

Через полтора часа увлекательнейшего времяпрепровождения, я поняла, какие правильные импортные фильмы показывает наше телевидение.

– Давай я сбегаю в метро, там наверняка продают слойки, – ныла мучимая голодом Тая. – Горячие, вкусные слойки!

– А если объект…

– Да пёс с ним, с объектом, я так жрать хочу, аж в глазах темно!

– Тебе худеть давно пора. Это же серьезное дело, она может выйти в любую минуту.

Честно признаться, я сама оголодала, но еще больше хотелось пить, от бесчисленных Тайкиных сигарет, которыми она дымила, изображая детектива, кружилась голова и во лбу постепенно начинала образовываться злополучная мигрень. Но попросить ее не курить в машине, это все равно, что подойти к трубе завода и повелительным тоном произнести: «Не дыми!»

– Слойки, Сена, слойки! Ароматные горячие слойки! Тебе каких взять? С мясом? С курицей и сыром? С грибами?

– Прекрати! Задушу! Утоплю! Зарежу! Застре…

– Вон она!

– Слойка? – не сразу переключилась я.

– Сидорчукча! Вон, из подъезда вылезла!

– Ты уверена, что это именно она?

– По фотографии – она.

Мы напряглись, голодным взором всматриваясь в даль. Да, вне всякого сомнения, это была она – те же локоны и ведро косметики, на нашей королевне красовался облегающий брючный костюмчик шизофренически розового цвета и белые босоножки на громадной платформе.

– Такую обувь только по приговору носить, да? Четыре шага и в гипсе.

– Ну, она-то особенно шагать не собирается, сейчас усядется в машину и вперед.

Я радовалась, что объект вырядился так ярко, в толпе не затеряется. Интересно, какая у нее машина?..

– Интересно, какая у нее машина? – озвучила Тая мои мысли, и я получила лишнее подтверждение тому, что настроены мы были на одну волну и свободно могли обмениваться сообщениями на «мозговые пейджеры».

Машинка у розовой крали оказалась что надо – серебристый «Сааб». Тая выудила из своей необъятной сумки замусоленный блокнот, огрызок карандаша и принялась конспектировать первые полученные данные – номер «Сааба». Зачем это нужно было, я не понимала, но вмешиваться не стала, пусть играет, ребятенок.

Девица лихо вырулила со стоянки. Стараясь держать приличную дистанцию, мы последовали за нею.

– Главное остаться незамеченными, – бубнила подруга, не спуская глаз с серебристой машины, – главное, чтобы она не заподозрила слежку…

Что-что, а не заметить, что за тобой повсюду таскается такой вот доисторический «Запорожец» уникальной цветовой гаммы, было очень уж проблематично, оставалось держать дистанцию и прятаться за автомобилями.

Итак, короткими перебежками, стыдливо прячась за чужими авто, мы следовали за Валерией Сидорчук, и вскоре завязли в первой пробке. Тая полезла за сигаретами, и я взревела раненным бизоном:

– Не кури в машине! Я чувствую себя как в газовой камере, голова потом трещит!

– Я окно открою.

– Там выхлопы сотен машин! Неужели ты еще не накурилась?

– Так делать же нечего.

– Веди наблюдение, тоже мне, детектив!

Тая водрузила на нос солнечные очки и с кислой мордой уставилась в окно. А я стала думать о некой Лине, чей телефон был в портмоне Нечаева. Не мешало бы ей позвонить… хотя вряд ли узнаем что-нибудь особенное, номер записан на огрызке, так обычно бывает при случайных знакомствах. У некоторых таких огрызков полные кошельки, уже не помнят, кто это, чьи номера, но упорно таскают с собой всю эту макулатуру.

– О чем ты думаешь? – буркнула Тая.

– О Лине из портмоне Нечаева.

– Надо ей позвонить.

– Надо.

Пробки странным образом действовали на застрявших в них автомобилистов, кто-то принимался отважно решать поставленные начальством задачи, кто-то, как Таиска, маялся дурью по полной программе, а я в пробках тупела и засыпала. Даже аналитическую работу, связанную с расследованием вести не могла – подумала немного о Лине и собралась придремнуть.

– Сена! – рявкнула мне в ухо Таисия Михайловна. – Чего стоим? Поехали!

И правда, пробка рассосалась и мы поспешили за авто красотки Сидорчук. М-да, с такой фамилией на сцену вряд ли полезешь, придумают, наверное, что-нибудь звучное, элегантное как, например, Жасмин вместо Сары Семендуевой.

Тем временем наша подозреваемая подрулила к салону красоты «Аква-студия», залезла туда и проторчала часа четыре – не меньше. Как мы провели это время, лучше и не вспоминать, по истечении четвертого часа мы готовы были вцепиться друг другу в горло, не смотря на долгие годы безупречной дружбы. Теперь-то понятно, почему в Америке подбирают детективов для работы в паре путем всевозможных тестов на совместимость. Мы бы ни одного не прошли, ей богу. Наконец красотка высветилась из салона, выглядела она точно так же, то есть вообще без изменений. Следующим пунктом был боулинг клуб. Припарковавшись на стоянке она, виляя тощей розовой задницей, скрылась в дверях.

– Пойдем за ней, – предложила Тая, не желая больше сидеть в машине и ненавидеть меня.

– Ты посмотри, какое шикарное место, мы фейс-контроль не пройдем.

– Пройдем, пройдем, тем более деньги у нас есть, хоть лимонаду попьем, а то я скоро сдурею от голода и жажды.

Пить мне тоже хотелось ужасно, поэтому решила рискнуть, и поперла нахально на своем доисторическом «жопере» прямиком на охраняемую стоянку клуба. Охранник ничего не сказал, даже не удивился – мало ли какие еще больные на голову богатейки встречаются в г. Москве.

Боулинг клуб нам не понравился, мы вообще равнодушными оказались к такому захватывающему действу, как пуляние шара по кеглям. Меня вообще ничего сильнее тетриса и бильярда в жизни не захватывало. Мы присели за столик в баре так, чтобы не упускать из вида нашу будущую звезду телеэкранов, взяли по безалкогольному коктейлю и по паре пирожных. Вышло дорого, но жрать хотелось. От нечего делать стали рассматривать нашу принцессу, она сидела в компании трех девушек и двух парней в облегающих майках, чтобы, значит, все мускулы наружу, на всеобщее обозрение. Мускулов, надо сказать, мыло много.

– Она мне Иру Салтыкову напоминает, – сказала Тая, отрываясь от коктейля, – кривляется так же.

– Да, в чем-то где-то сходство есть.

Кривлялась деточка и вправду страшным образом, наверное, уже ощущала себя популярной личностью, которая у всех на виду. Подскакала к дорожке на своих высоченных каблучищах, запустила шар, сбила три кегли и так радовалась, что едва по швам не разошлась. От безумной тоски мы сфотографировали ее пару раз рядом с парнями-жеребцами и переключили мысли на более насущные проблемы.

– Тай, у тебя мобильник работает?

– Да, – она с блаженством уминала пирожное. – Зачем тебе?

– Хочу позвонить Лине.

– Прямо сейчас?

– А чего время зря тратить? Я и номер помню.

– Да? – изумилась подруга, потому что касательно памяти я была слаба на голову.

– Ага, – пожала я плечами, – почему-то отпечатался.

Тая протянула мне мобильник и занялась вторым пирожным – венецианской трубочкой с сырным кремом. Судя по тому, какой неземной восторг возник на ее мордахе, венецианцы не оскандалились.

– Ты куда?

– Пойду в туалет, тут шумно.

– Удачи, – с набитым ртом напутствовала меня подруга.

В туалете было пусто, кафельно, пахло ландышами, играла музыка, прямо утренняя песня соловья, а не место отправления естественных надобностей. Я зашла в кабинку, настелила на круг два слоя туалетной бумаги, присела и набрала номер Лины. Ответил очаровательный бархатный баритон.

– Здравствуйте, – закокетничала я, ерзая на туалетной бумаге, – я могу поговорить с Линой?

– Я вас слушаю, кто это?

Я чуть в унитаз не провалилась. Очаровательный бархатный баритон имеет женское имя Лина?

– Меня зовут Сена, – пробормотала я. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, хотелось бы узнать, кто вам назвал это мое имя?

– Видите ли, – взяла я себя в руки, – я звоню вам от Игоря Нечаева, знаете такого?

Лина призадумался, я даже занервничала – Тайка разорется, что все деньги стратила.

– Кажется, припоминаю, такой приятный молодой человек, мы с ним познакомились в «Белом тигре».

– Это ресторан? – Машинально уточнила я.

– Да, выпили по паре бокалов вина, ничего особенного.

– Игорь голубой? – брякнула я.

– Скорее всего, он бисептол, мне так показалось.

– Он – чего?

– Бисексуал, скорее больше гетеро, чем гей, его больше интересовала сама непринужденная атмосфера гейклуба, чем серьезные знакомства. Я удовлетворил ваше любопытство?

– В общем-то да, вы больше с ним не встречались?

– Нет. А вы его девушка?

– Что-то вроде. Спасибо, до свидания.

Такой голос и – на тебе, Лина! Мир катится под откос, как порожняя карета. Смахнув бумагу в урну, я пошла обратно. Тая вовсю пировала, дожирая третью трубочку, и навряд ли уже голубая жидкость с лимоном и льдом в широком стакане являлась безалкогольным напитком. Отдав ей мобильник, присела напротив в глубокой задумчивости.

– Ну? Чего?

– Придумай рифму к слову «карета».

– «Лето».

– Не пойдет.

– «Лета». А что, стих сочиняешь?

– Вроде того. Вот послушай: «Мир катится под откос, как порожняя карета…»

– А мы ждем лето и конец света, – прогудела в ответ Таюха и убила во мне музу. – Дозвонилась до Лины?

– Да, это оказался мужик – случайное знакомство Игоря в клубе гомосеков.

– Так значит, Игорь гомосек?

– Нет, скорее бисептол.

Глава девятая

Наконец наигралась наша краля, расчмокалась с друзьями, подружками и повихляла бедрами на выход. Мы, отяжелевшие от коктейлей и пирожных, сыто и грузно поволоклись следом. Следующим пунктом назначения нашей куколки был тренажерный зал с бассейном. Туда мы, разумеется, соваться не стали, уж в такое-то место нас точно без какого-нибудь талончика-приглашения не пропустили бы, оставалось лишь одно: сидеть в машине, колотиться головой о приборную панель и сетовать, что за такой адский труд так мало платят.

– Ладно, – пыталась Тая играть в детектива, – мы выяснили, что Лина – это гомосек, а Игорь гомосечил местами и по праздникам.

– Только не надо перечислять, какими местами он гомосечил по праздникам, – зевнула я. – Лину с горизонта убираем, он нам ни к чему, остается мобильник и ключ. Чтобы залезть в мобилу нам нужен код, чтобы получить код, надо забраться в квартиру и все там переворошить в поисках конверта…

– Слушай, у меня идея! Давай подкинем мобилу Горбачеву, вроде бы ее только что обнаружили, ну, мало ли, вывалилась из кармана, закатилась за плинтус.

– И что?

– Пускай сами взламывают – мы и вроде бы хорошие такие следствию поможем, и себя от ненужной мороки избавим. Ну его на фиг этот телефон, у нас ключ имеется, можно прямо завтра поехать по вокзалам.

– Давай вместе поедем, ну не будь ты суринамской пипой!

– Я лучше пипой буду, чем по вокзалам ездить.

– Ты же вроде бы согласилась?

– Я снова передумала.

– Да пойми же ты, жаба несчастная, камера хранения это совсем…

– Нет!

И хоть четвертуй это ходячее упрямство.

Вечерело. Холодало. В желудке становилось голодно.

Из тренажерного зала с бассейном Сидорчукча отправилась в ночной клуб. Бедная девушка, такой напряженный жизненный график! И как она еще только на копытах своих держится, несчастная. Клуб назывался «Лотос» и выглядел как пристанище богатеньких буддистов или кришнаитов – я не очень сильна в этих делах. Припарковавшись, мы полезли внутрь. Низенькие скамеечки, обтянутые тканью, много подушек – вполне интимная атмосфера и цены, одним ударом в лоб, отправляющие в нирвану. Валерия Дмитриевна Сидорчук устроилась за низеньким столиком, к ней тут же подоспел официант. Мы расположились подальше от нее, погрузили свои тела в подушки и давай дышать благовониями и сигаретным дымом.

– Пожалуйста, – симпатичный молодой человек положил перед нами на столик черную папку с серебристым лотосом.

– Спасибо, – Тая с печальным вздохом открыла меню. Парень стоял рядом, видимо не особо веря, что бы что-нибудь закажем, и желая как можно быстрее выставить нас на улицу, освободив места для приличных клиентов.

– Абсенту мне, – отрезала Тая, и я полезла поглядеть сколько же такое стоит.

– А-а-а-а… – начала я, но Тая перебила:

– А тебе, Сена, нельзя, ты же за рулем. Один абсент, кофе и… и… салат из огурцов и помидоров.

Прихватив меню, официант отчалил.

– Ты что, сдурела, эта лажа стоит почти восемьсот рублей!

– Зато салат всего сто пятьдесят. Сеночка, я всегда хотела абсентику попробовать, ну не порти ты мне радость жизненную!

– Тая, ты алкоголичка, тебе этого еще никто не говорил? Тебе пора кодироваться, иначе ты родишь осьминога с рогами.

– А что, уже есть кандидатура, от кого рожать? Я тебя умоляю, сначала надо найти это земноводное, потом уже рожать. Все, заткнись, уже несут.

На стол передо мной поставили крошечную чашечку кофе, а перед Тайкой широкий бокал с причудливой ложкой поверх. На ложке лежал кусочек сахару. Официант поджог его, сахар загорелся, капая вниз, а Тайка обрадовалась, так, будто ей сейчас должны были «Хепи бездей» запеть. Затем сахар был брошен вниз, абсент загорелся, но был накрыт тарелочкой, после его значит, надо было залпом выпить. Что эта дура и сделала. Ой, какая пошла потеха, люди дорогие! Салат из огурцов и помидоров она запихивала в пасть прямо руками, матерясь сквозь зубы, а я чинно пила отвратительный горький кофе, делая вид, что мне страшно вкусно, а со своей соседкой я оказалась за одним столом по чистой случайности. Когда любительница абсента с картины Пикассо пришла в себя, я деликатно поинтересовалась:

– Вкусно?

– Ужас! Будто в анисовые капли сто градусов спирта добавили! Какая пакость!

– Восемьсот рублей зато.

Тем временем за столик к нашей звезде подсел очень симпатичный молодой человек и они о чем-то мило заворковали, что я немедленно запечатлела на фотопленку. Чуть позже, они поднялись и направились к двери, в какую-то комнату. Мы наладились следом.

– Девушки, вы куда? – преградил нам путь мускулистый парень в национальной одежде.

– Туда, – указала я подбородком на закрывшуюся за голубями дверь.

– Туда нельзя.

– Это почему еще? – наступала на него, окосевшая от абсента Таюха.

– Это комната для занятий тантрическим сексом.

– Вот мы и хотим позаниматься им!

Остановить пьяную Таю – это утопия.

– С кем? – молодой человек видимо тоже это понял.

– Друг с другом! Отойди!

И отодвинув мощным плечом нежелательное препятствие, Таюха поперла на баррикады.

В просторном помещении было темным темно – все черное, включая подушки на полу, только кое-где в маленьких светильниках горели огоньки. Сексом наша звезда занималась отнюдь не тантрическим, а самым, что ни на есть обыкновенным.

– Попалась, квакуха, – довольно громко произнесла Тая и принялась вовсю щелкать вспышкой. Валерия закричала, и принялась проворно выбираться из-под своего партнера, а мы брызнули на выход. Пьяный слонопотам в лице Таисии Михайловны существенно тормозил процесс побега, но я все равно оперативно засунула ее в машину и мы рванули с места, едва не снеся шлагбаум. Надо повториться, что у моей машинерии только корпус такой безобидный, а внутри начинка, я думаю, от всех иномарок мира, по крайней мере, двигатель точно от «Порше». Мы понеслись как угорелые по звездным улицам Москвы, и только подъезжая к родимой станции Выхино, я поняла, что мы убежали, не заплатив за абсент и салат с кофеем.

– Не обеднеют, – отрезала Тая, когда я поделилась с нею этими мыслями.

Дома я наконец-то почувствовала себя в тиши и вдали от мирской суеты. Одно беспокоило – Тайка была пьяна в хлам и никак не трезвела. Надо же, и абсента-то этого в стакане было кот наплакал, а какой поразительный эффект. Разумеется, такому неблагонадежному товарищу я не могла доверить самое дорогое, что у меня есть и пошла выгуливать Лаврика самостоятельно. В потемках я старалась от дома далеко не отходить, чтобы на нас никто не напал и никто мою лапушку не обидел, хотя я за своего Лаврика сама кого хочешь обижу, так обижу – в травмпункте не помогут. Помахивая поводком, я наблюдала за своим солнышком, и размышляла. Значит так, с этим побочным делом, можно сказать, развязались, ну и повезло же нам, ей богу! Так могли бы таскаться за нею до победного конца, ан нет, быстро попалась любительница тантрического секса. Так, все, о деле, или вернее дельце Валерии Сидорчук, не петь ей на наших наиголубейших экранах что-нибудь вроде: «Я тебя любила, я тебя ждала, а потом убила и сама умерла». Если бы таким образом можно было сокращать популяцию наших звездулек, клянусь, ездила бы с утра до ночи по Москве и области с фотоаппаратом, даже оставила бы работу в своей любимой газете, честное слово. Кстати, о любимой газете, не мешает завтра съездить на работу…

Вернувшись домой, я застала Таисию и вовсе в неприглядном виде – в обнимку с унитазом, выворачивало ее не слабо, я даже злорадствовать не стала, все равно нам это удовольствие бесплатно обошлось.

На улице было сухо, поэтому Лаврик избежал обязательной процедуры мытья лап. Зазвонил телефон.

– Алё?

– Можно услышать Ксению Зорину? – произнес молодой женский голос. Услышать меня было сложно, потому что на всю квартиру надрывалась Тайка, а дверь в туалет она закрыть не потрудилась или же просто не успела. Я прикрыла комнатную дверь и чинно сообщила, что это я.

– Вас беспокоит Валерия Сидорчук, не удивляйтесь, узнать ваши координаты по номеру машины не составило труда. Скажите, вас нанял мой муж?

– Э-э-э-э…. – я была растеряна.

– Впрочем, я и так знаю, что муж. Не будем разводить базар, сколько вы хотите за эти фотографии?

– Перезвоните мне через полчаса.

– Хорошо. Спасибо.

Пошатываясь, приползла зеленая, как свежевылупившийся из яичка крокодильчик, Таечка. Взгляд ее был мутным, лик скверным. Сомневаясь, что до нее дойдет смысл сказанного, я доложила о звонке нашей подопечной, о том, что она предлагала деньги.

– Проси десять тыщ, – прохрипела Тая и снова бросилась в сортир.

Я присела на подлокотник кресла и призадумалась. Деньги это конечно всегда прекрасно, особенно в валюте, да и тут мы, собственно, ничем не рискуем – можно просто показать не все снимки, с другой стороны, когда бегемот банкир вломит в ее раскрутку деньги, а она будет ему вовсю рога наставлять, от детективного агентства «Фараон» может даже вывески не остаться…

– Десять тысяч, – снова приползла Тая со стаканом воды, – и ни центом меньше.

– Ты хочешь, чтобы мы стали шантажистками?

– Хочу, конечно, хочу. Машину новую тебе купим.

Знала куда бить, паразитка.

– А если она нас сдаст? Или дружки побьют? У нас в шантаже совсем нет опыта. Давай лучше Горбачеву позвоним.

– Чего ты носишься со своим Горбачевым? Мы преступления распутываем, неужто не придумаем, как прошантажировать одну бабенку? – Таисия тяжело рухнула в кресло. – Ее мужик должен был думать, когда на ней женился, у нее же на лбу все написано, пускай дальше жизни радуются, а мы деньги получим. Давай, соглашайся.

Наверное, она меня загипнотизировала, и я согласилась. Совершенно не вероятно, но я действительно согласилась шантажировать нашу клиентку! Это ж надо так низко и с таким свистом пасть… но Горбачеву я все равно позвонила, чтобы соврать про внезапно найденный телефон. Он очень обрадовался и попросил подвезти к нему в офис. Я пообещала честным голосом кристального человека. Только я положила трубку, как аппарат снова зазвонил.

– Это она… Тая у нас еще есть шанс остаться честными людьми.

– Или купить новую машину. Бери трубку, размазня несчастная, представь себя на шикарной иномарке, будешь ездить как человек, а не как лягушонка в коробчонке, авось познакомимся с приличными людьми. Давай же!

Я взяла трубку.

– Ну, что вы решили? – раздался голос Сидорчук Валерии.

– К сожалению, я не могу поступиться должностными принципами, – отрезала я, – мы должны отдать все фотографии вашему мужу, нам заплатили за нашу работу.

– Я могу дать больше.

– К сожалению, это не возможно, – я смотрела на Таю, она озиралась, в поисках предмета, коим можно было бы размозжить мне голову. – Надо было вести себя в рамках приличий и все было бы хорошо.

– А вы мне не читайте нотаций! – внезапно разъярилась бедная овечка. – Я знаю, где вы живете!

– Это что, угроза? Мне прямо сразу позвонить куда следует? Я на вашем месте не стала бы усугублять и без того мало симпатичное положение.

– Ну, может, вы еще подумаете? Я позвоню утром.

И прежде, чем я успела вякнуть что-нибудь отрицательное, она повесила трубку.

– Сена, ну почему ты у меня такая придурочная? Что ты наделала?

– Тая, у нас нет опыта в таких делах, мы бы непременно засыпались, я не хочу так рисковать.

– Какую машину упустили! – сетовала любительница абсента и шантажа. – Царицу, а не машину!

– Тай, прекрати, мы сможем заработать на машину и честным путем…

– Ой, не смеши меня!

– Если бы мы столько не тратили на всякую гадость, то уже смогли бы скопить вполне приличную сумму с дел, которые нам дает Горбачев. А начнем шантажировать клиентов – в лучшем случае останемся с носом, облитые презрением. Я так не хочу.

И все равно я оказалась дурой и тряпкой. Ну и пусть, зато хоть не шантажисткой. А то помниться, кто-то где-то говорил, что отвратительнее шантажистов могут быть только тараканы. Вот так вот.

* * *

Утром я оставила Тайку радеть по хозяйству, а сама помчалась на работу. Тайка дала мне честное, честное, честное слово, что отвезет Горбачеву пленку и мобильник. Что поделать, иногда приходилось верить её обещаниям.

На улице стояла уж летняя жара, май в этом году удался на славу: буйствовала сирень, цвели яблони и вишни… благо я не являлась аллергиком, иначе такое красивое время года превратилось бы для меня в сущее мучение. На всякий случай я поглядела по сторонам в поисках накачанных молодых людей с ножами и бейсбольными битами, но никто меня не поджидал, никто от Валерии Сидорчук по мою честную, непродажную душу не приехал.

Уже запрыгнув в маршрутку, я вспомнила, что Валерия собиралась позвонить утром и сильно занервничала – стоило поскорее добраться до работы и звякнуть Тае, узнать, чего она сказала красавице.

В издательский дом «Комета» я прибыла точно по расписанию, чего со мной практически вообще никогда не случалось. Поднявшись на второй этаж, сунула нос в дверь с надписью «Редакция газеты „Непознанный мир“. „Офис“», огляделась в поисках начальства и, не увидев такового, поспешно юркнула к своему рабочему месту. Хоть и пришла я во время, но эта привычка была уже неистребима. Запустив компьютер, я тут же захотела кофе и спать. Это тоже было неистребимо.