Текст книги "Штучки-дрючки в Провансе"
Автор книги: Галина Куликова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
А вот нужных результатов его поиски не дали. Виктор плюхнулся в Олегово кресло и набрал номер главного. Узнав о возможном срыве переговоров, тот сразу же предложил нанять для поиска частных сыщиков, но Виктор категорически отказался.
– Если Скворцов узнает, что мы обратились в детективное агентство, он тут камня на камне не оставит, – объяснил он. – Личная независимость для него превыше всего. К тому же он сейчас по-любому не в лучшем настроении. Мы его отыщем, а он возьмет и из вредности сорвет переговоры. Это будет еще хуже. Нет, я сам постараюсь отыскать его.
И он начал стараться. Перво-наперво он отправился в ту больницу, откуда недавно выписался. Тут у него была фора: врач, который вытаскивал из него пулю, медсестры, уборщицы – все отлично его помнили. Он мог задавать вопросы, и никто не посылал его подальше, не отмахивался и не вызывал охрану. После нескольких часов блуждания по коридорам Виктору удалось выяснить следующую вещь.
Олег уехал из больницы как раз в тот день, когда Виктор пришел в себя. Старшая сестра вспомнила, что день этот выдался суматошным, потому что в больницу привозили практикантов и они здорово отвлекали персонал – студентов было много, они оказались довольно шумными и долго галдели внизу, возле приемного отделения. Примерно полдня понадобилось Виктору на то, чтобы добраться до этих самых практикантов и хоть с кем-то из них поговорить.
Свет в конце тоннеля забрезжил, когда судьба подбросила ему парня по фамилии Нежкин. Этот Нежкин оказался любопытным, словоохотливым и невероятно оптимистичным типом. Худой, с черными вьющимися волосами, Нежкин смотрел на окружающий мир с таким радостным восхищением, как будто только что вернулся из долгого полета к другим галактикам.
– Я архитектор, ищу своего пропавшего друга, – сообщил Виктор. Он придумал эту формулировку, чтобы не пугать свидетелей и не особо вдаваться в подробности. – В последний раз его видели возле той больницы, где вы проходили практику...
– Думаете, я такой наблюдательный? – вздохнул Снежкин и, перебросив полотняный рюкзачок с одного плеча на другое, достал из кармана пачку сигарет. Стало ясно, что в принципе он не против поговорить. – А как выглядел ваш друг?
– Двадцать восемь лет, высокий, симпатичный, в оливковом пиджаке.
Виктор добавил еще несколько подробностей, не преминув заметить, что тот скорее всего находился не в лучшем расположении духа.
– Погодите, а это не тот парень, который драку устроил возле приемного отделения?
– Драку? – насторожился Виктор. – Ну-ка, расскажи поподробнее.
– Мы стояли с ребятами и ждали, пока нас разобьют на группы и поведут внутрь. И тут выходит этот тип... Точно как вы описываете, в оливковом пиджаке. Только вы говорите, что он был не в лучшем расположении духа, а тот, что вышел, наоборот, был вполне бодрым, лицо у него было такое...
– Какое? – нетерпеливо переспросил Виктор.
– Энергичное. – Нежкин пожал плечами и добавил: – Мне он показался нормальным мужиком.
– Он и есть нормальный мужик. Так с кем он подрался-то?
– Там стояли какие-то типы возле джипа, – Нежкин сделал одну затяжку, потом другую. – Прямо стих получился: типы возле джипа!
– И чего?
– Они к нему типа подошли, а он удивился.
– Ну а потом?
– Потом я не знаю, потому что я же за ним не следил. Нам девчонки ириски стали предлагать, так у них пакет разорвался, и все на фиг разлетелось по лужам. Было так жалко.
Ему и сейчас еще было явно жалко ирисок, и он тяжело вздохнул.
– Но драку же ты видел? – Виктор изо всех сил старался не давить на парня, чтобы тот не закруглил разговор раньше времени.
– Ну да, мы услышали, что чего-то такое за спиной происходит, я оборачиваюсь, а этот парень, который ваш друг, дал в нос другому парню. Ну они его все стали за локти хватать, тут охранник высунулся, и они ему крикнули типа: «Все, все! Уезжаем». Сели в джип и уехали.
– А мой друг?
– Так он с ними уехал.
– Дьявол, – ругнулся Виктор сквозь зубы.
– А чего? – с любопытством спросил Нежкин, продолжая мусолить сигарету. Казалось, что он не получает от нее никакого удовольствия. Может быть, он вообще дымил только потому, что будущему хирургу или кардиологу или кем он там собирался стать, с его точки зрения, курить было по штату положено.
– Как выглядели эти типы, можешь описать?
– А вы разве не в курсе, кто они такие? – удивился Нежкин. – Бли-и-ин! Думаете, его силой увезли?
– Видишь ли, я просто не знаю. Мы его нигде не можем найти.
– Значит, так. – Парень почесал кудрявую макушку. – Я только одного помню. Он был такой плотный, в красно-синей куртке, похожей на надувной матрас. Лица его я не видел... Ой, погодите, ведь Любаня как раз в этот момент носилась со своим новым мобильником. Она столько фоток нащелкала! Эти типы могли в кадр попасть.
– Думаешь? – с сомнением спросил Виктор. Фотографии, сделанные мобильником, не внушали ему доверия.
– Да запросто! Если вам и вправду надо, я сейчас попробую Любаню поймать. Время есть у вас?
– Полно, – весело ответил Виктор, притопывая ногой. – Я тебя здесь подожду, на лавочке. – Валяй, ищи свою Любаню.
Он стал нервно бродить туда-сюда, и встрепанный голубь, подбиравший разбросанные возле скамейки семечки, резво бегал вместе с ним, то и дело выворачиваясь из-под ног. Виктор стал думать, как можно отыскать джип, не зная его номера. Если только не случилось чудо и неведомая Любаня случайно не сфотографировала машину в нужном ракурсе.
К его невероятному изумлению, Любаня оказалась высоченной мулаткой с тощими ногами. Выражение ее лица предвещало первую фразу в стиле: «Ну, чего тебе надо, дядя?» Однако действительность оказалась менее драматичной, и Любаня довольно вежливо поздоровалась с Виктором.
– Это вам фотографии нужны?
– Ему, ему, – сказал Нежкин, подталкивая сокурсницу локтем в бок. – Ты давай, доставай свой мобильник. Ничего не стерла?
– Все на месте, погоди.
Виктор с нетерпением ждал, пока мулатка отыщет нужные снимки.
– Ну, вот эти фотки, – сказала она, сунув телефон Виктору в руки. – Я возле больницы штук десять фотографий сделала.
Они все втроем склонились над дисплеем, и Любаня сама пролистала снимки – один за другим. Примерно на пятой фотографии она остановилась.
– Вот! То, что нужно. Видите, джип на заднем плане.
– И тот мужик в сине-красной куртке! – воскликнул Нежкин. – И ваш друг тоже.
Виктор оживился, но радость его была преждевременной. Задний план был таким мелким и невнятным, что сразу становилось ясно: увеличивать и выводить на монитор компьютера эти фотографии абсолютно бессмысленно. Ни номеров джипа, ни лиц похитителей в кадре не было. Какая-то пестрая мешанина, чьи-то плечи, спины, затылки. В общем, полный облом.
Распрощавшись со студентами и сев в машину, расстроенный Виктор побарабанил пальцами по рулю. «Итак, что мы имеем? – принялся размышлять он. – Олег и Таня приехали в больницу на машине Доминика. Значит, «Аккура» Олега осталась либо возле его дома, либо где-то в городе. Для полиции она, конечно, не является доказательством того, что с хозяином что-то случилось. Мало ли, взял такси до вокзала или до аэропорта – и был таков. Впрочем, станет ли Олега искать полиция? Только если он не вернется месяц или два спустя и Елена Сергеевна всполошится по-настоящему. А раньше вряд ли. Значит, нужно продолжать искать самому. Думай, думай, – приказал себе Виктор. – Ко вторнику я должен его найти! Да и вообще... Я должен его найти, и точка. Но ко вторнику все-таки предпочтительнее».
* * *
Они сидели в небольшом ресторанчике и пили кофе со сливками. Об этом кофе старушка прожужжала Тане все уши. Уж такой он вкусный, хлебом ее не корми, только дай его попробовать снова. Насчет «хлебом не корми» она, конечно, приврала. Потому что слопала целую корзинку заодно с большой порцией салата. Погода стояла великолепная, небо было безоблачным, но на душе у Тани скребли кошки. Она снова и снова прокручивала в голове недавний разговор с Витькой.
В конце этого разговора она заявила, будто думает, что с Олегом все в полном порядке. Но ведь это было неправдой! Кое-что Витьке было знать не положено. И она скрыла от него довольно важную вещь, потому что знала то, чего не знал он. Олег увидел Регину и влюбился в нее, не подозревая, что та встречается с Виктором. Он хотел отбить девушку у лучшего друга и не сумел... Если бы Потапов об этом знал, то понял бы, почему Олег залег на дно. Потерпел еще один крах в сердечных делах, и снова из-за Витьки. Тот всегда оказывался впереди, первым пересекал финишную черту. Характер или везение, кто знает?
«Я не могу найти Пожидаева, Витька не может найти Олега», – подумала Таня, и вдруг неожиданная мысль ударила ей в голову, да так ударила, словно она махнула рюмку самогона. Колдун! Тоби Мирман все это предсказал! Господи, что он там рокотал, когда она пятилась от него? «Ты в опасности из-за своего друга». И она действительно в опасности! Пожидаев подложил в ее чемодан старинную карту, которая наверняка является чьей-то собственностью. Возможно, это действительно карта сокровищ! За ней охотятся, а значит, охотятся и за Таней.
«Лучше, чтобы его не было рядом с тобой», – добавил колдун, и теперь Пожидаев действительно исчез! Таня тогда просто пропустила столь мрачное заявление мимо ушей. Мало ли, кто что скажет, не всему же безоговорочно верить! Но на сей раз она, кажется, сглупила. Она всегда умела вытеснять из памяти неприятные воспоминания, а Мирмана она сразу же, с первой секунды внесла в категорию людей неприятных. Но ведь он пугал ее не только этим. Он сказал: «В опасности сейчас и тот человек, о котором ты все время думаешь». Таня тогда сразу вспомнила об Олеге, но у нее не было никаких реальных причин опасаться за него. А теперь они появились!
Витька заявил, что Олега нигде не могут найти. Что, если ему действительно что-то угрожает?! Не в силах справиться с беспокойством, Таня извинилась перед миссис Родмен и порывисто поднялась.
– Я на секундочку, – сказала она. – Мне нужно позвонить... в Москву.
Отойдя в самый угол веранды и остановившись возле деревянной колонны, увитой плющом, девушка быстро набрала номер мобильного телефона матери Олега. Та ответила мгновенно.
– Елена Сергеевна? – дрогнувшим голосом спросила Таня. – Вы меня узнаете?
– Ты еще спрашиваешь, – проворчала Елена Сергеевна. – Как у тебя дела? Олег тебе не звонил?
– Я как раз по поводу Олега, – свободной рукой Таня прикрыла глаза от солнца. – Вы не знаете, где он? С ним все в порядке?
– Довольно забавно, что ты об этом спрашиваешь, – ответила Елена Сергеевна, не сумев скрыть иронии. – Не думаю, что с ним все в порядке. Твой новый роман вверг его в депрессию, и мальчик куда-то сбежал.
– И вы с ним уже давно не разговаривали?
– Мой сын ужасно скрытен. Прямо как его папочка. Нет, я давно с ним не разговаривала.
– А вам не кажется... – Таня сглотнула и все-таки выговорила то, что намеревалась: – Вам не кажется, что ему угрожает опасность?
– С чего ты взяла? – в голосе Елены Сергеевны зазвучал металл. – Тебе что-то известно?
Таня поняла, что про колдуна матери Олега рассказывать уж точно не стоит.
– Нет, мне ничего не известно. Просто у меня... сердце не на месте! – выпалила она.
– Да я уж надеюсь, что оно у тебя не на месте. – Никогда прежде Елена Сергеевна не разговаривала с Таней так откровенно. – Должна же ты хоть когда-нибудь поволноваться из-за моего сына. Не все же ему одному страдать.
Таня смешалась. Не зная, что ответить, она снова спросила:
– Как вы считаете, с ним все в порядке?
«Сердце матери – вещун, – подумала она. – Если есть причина бить тревогу, Елена Сергеевна это поймет».
– Я уверена, что с ним не все в порядке, – ответила та сердито. – Ему сейчас очень плохо, я чувствую. Но в этом нет ничего удивительного, ты не находишь?
– Я хочу его увидеть, – выдавила из себя Таня, изо всех сил прижимая телефон к уху. – И я хочу вернуться в Москву.
– Сейчас это бессмысленно, – ответила Елена Сергеевна, немного смягчившись. – Олег где-то зализывает раны. Твой новый роман выбил его из колеи.
– Но это неправда! – жарко возразила Таня. – Я тут совершенно ни при чем! Я точно знаю, что Олег влюблен в другую женщину.
– Это ты сама придумала? – насмешливо спросила Елена Сергеевна. – Или он тебе рассказал? Ты дура, Таня Волгина, вот ты кто. Где ты сейчас находишься?
– В Марселе, – пролепетала «дура», почувствовав, как кровь бросилась ей в лицо. – Я тут по делу...
Она никогда не смогла бы рассказать Елене Сергеевне о Пожидаеве. О том, что согласилась уехать с ним, решив, будто Олег ее разлюбил.
– Сиди в своем Марселе, пока мой сын не вернется. А когда он вернется, я с ним сама поговорю, выясню, что там у него на душе, и потом позвоню тебе. Согласна?
– Да, согласна, – ответила Таня. – Конечно, согласна.
– Хотя я заранее знаю, что он мне скажет, – хмыкнула Елена Сергеевна. – И ты тоже это знаешь.
И она дала «отбой». Таня еще некоторое время стояла возле колонны, уставившись вдаль и успокаивая разбушевавшуюся кровь. Потом спрятала телефон в сумочку и вернулась на свое место за столиком.
– Милочка, вам нехорошо? – спросила миссис Родмен и с озабоченным видом обмахнула ее платочком. – Здесь ужасно душно.
– Да, здесь действительно душновато... Миссис Родмен, вы верите в колдунов?
Таня была уверена, что старушка отреагирует ахами, охами, закатыванием глаз и кудахтаньем, однако та удивила ее, мрачно ответив:
– Стопроцентно. – И отправила в рот внушительный кусок круассана.
Ей нравилось произносить слово croissant. Пока они сидели за столиком, она повторила его раз сорок и, несомненно, довела бы до белого каления официанта, не будь тот французом. Он взирал на нее с невозмутимостью кастрированного кота и на каждый выданный миссис Родмен croissant просто пожимал плечами.
– Вы когда-нибудь встречали настоящего колдуна? – не отставала Таня, немеющими пальцами застегивая пуговицы на легкой кофточке. Ее бросало то в жар, то в холод. Вот только что ей было душно, а сейчас она уже дрожала, как осиновый лист.
– Я была дружна с одним колдуном, – важно заявила миссис Родмен. – Он был энтузиастом своего дела. Любил портить сон своим соседям, предвещая всякие гадости. Ни к чему хорошему его обычно не тянуло. А вот накликать грозу, предсказать смертельную лихорадку или неурожай ячменя – всегда пожалуйста.
– А вы верили в его предсказания?
– Когда они сбывались – верила. Это же так естественно для человека!
Таня заколебалась: рассказывать ей про Мирмана или нет. Однако старушка уже почуяла, что сейчас ее попотчуют чем-то интересным, и начала задавать наводящие вопросы. Ей довольно быстро удалось вытянуть из Тани историю, которая случилась в вагоне-ресторане.
– И вы не откупились от него?! – Миссис Родмен на секунду перестала жевать, превратившись в скульптуру «Старушка с круассаном».
– А я должна была? – еще больше испугалась Таня.
– Когда колдун что-то предсказывает, он вас шантажирует, – просветила ее миссис Родмен. – В таких случаях особы королевских кровей снимают со своего пальца перстень и подают ему, чтобы он предотвратил несчастье.
– Но Мирман не говорил мне, что может что-то там предотвратить! – растерялась Таня. – Он просто велел мне не возвращаться домой, пока все не разрешится здесь.
– Ну, вы ведь и не собираетесь возвращаться, верно? Поэтому не стоит так нервничать. Мне кажется, сейчас гораздо важнее выяснить, где зарыты сокровища.
Миссис Родмен произнесла это таким плотоядным тоном, что в душу Тани в ту же секунду закрались сомнения: уж не собирается ли милая старушка подбить ее на поиски клада?
– Мне бы хотелось узнать что-нибудь о самой карте. – Таня попыталась притушить ее пыл. – Откуда она взялась, например. Кому до сих пор принадлежала... Так у меня хотя бы появится зацепка для того, чтобы попытаться найти Павла, моего друга. Ваш мсье Пон может мне в этом помочь?
– Скоро мы непременно у него об этом спросим, – пообещала Джейн Родмен.
Однако в глазах ее Таня заметила жадный блеск Кисы Воробьянинова, завладевшего очередным стулом. «Джейн Родмен здесь не в первый и не во второй раз, – принялась размышлять она. – У нее наверняка есть друзья или соратники. А главное – у нее несомненно есть деньги. Вдруг она задумала меня облапошить? С ней нужно держать ухо востро. И с этим мсье Поном тем более».
Тем временем Джейн Родмен вывела Таню на улицу и повлекла вниз, к набережной, сердясь на то, что ее плохо понимают местные жители.
– Ну что это за говор?! – трещала она. – Как будто Элиза Дулитл набрала в рот камушков и сказала что-то по-французски. Сумасшедший акцент, даже если ты три года учишь классический французский (она наверняка имела в виду себя), ничего не разберешь. Марсельский диалект, милочка, это настоящий bouillabaisse!
Старая леди имела в виду местную уху буйабес с чесноком и пряностями, которую варят, смешивая множество сортов рыбы. Таня усмехнулась. В Марселе действительно все перемешано, а в языке столько заимствований, что он задевает ухо любого туриста. Итальянцы, алжирцы, греки, армяне... Кого только не встретишь в этом городе! Что, если Пожидаев навеки затерялся здесь, среди кипучей зелени и белых скальных россыпей, и она его никогда не найдет?
Таня уже поняла, что в поисках Павла миссис Родмен – не слишком хорошая подмога. Особенно теперь, когда ею завладела идея откопать клад. А значит, надо искать поддержки у кого-то другого. Ей нужен человек, которого она не станет опасаться. Конечно, у нее были знакомые французы, но дружба с ними была молодой, непроверенной. Кроме того, все они жили в Париже, там, где Таня и Пожидаев работали в прошлом году. Просить у них помощи было неловко, кроме того, Таня не знала, о чем конкретно надо просить. Пока она размышляла, зазвонил ее мобильный телефон. Она посмотрела на дисплей и ахнула: на связь вышел Доминик Лоран. Доминик! Как она не подумала о нем раньше! Вот кто был ей нужен! Вот кто сможет дать дельный совет и, возможно, свести ее с правильными людьми.
После довольно бурного обмена приветствиями Доминик сообщил:
– Таня, я разговаривал с Потаповым, он ищет Олега.
– Я знаю, Витька и мне тоже звонил.
– Решился-таки!
– Скажи, Доминик, неужели Олега и вправду никто не может найти?
– Он не отвечает на звонки, – сообщил тот. И сочувственно спросил: – Ты, наверное, злишься на него, он ведь и тебя заставляет волноваться.
– Видишь ли, – нервно ответила Таня, – у меня сейчас вообще масса поводов для волнения. Пожидаев тоже исчез. Я не могу его найти.
– Вот так штука! – удивленно воскликнул Доминик. – А куда же он делся?
– То ли выпрыгнул из поезда, увлекшись красивой брюнеткой, то ли его сглазил американский колдун, то ли его похитили из-за старинной карты сокровищ.
– Звучит волшебно. – Доминик рассмеялся.
– Честное слово, я не шучу! Я застряла в Марселе, у меня на руках алчная пожилая англичанка, оставленный Пожидаевым чемодан и подброшенный кем-то план старинного поместья, на территории которого, возможно, спрятан клад. Даже ребенку ясно, что это старинная и ценная вещь, и, что с ней делать, я ума не приложу! Я думала, Павел вот-вот появится, но от него ни слуху ни духу.
Ошарашенный Доминик немедленно захотел узнать все подробности, и Таня рассказала ему историю от начала и до конца.
– Хм. По-моему, тебе нужна помощь. Погоди, я думаю. – Он некоторое время взволнованно сопел, мычал, крякал и, наконец, сообщил: – Я пришлю к тебе человека, который раньше работал в полиции. Где он сейчас работает, я не знаю, но такие люди не уходят в никуда. Наверняка у него остались связи. Но самое главное – он мне обязан и по моей просьбе сделает для тебя все, что в его силах. Устроит такой вариант? В конце концов, этот парень лучше знает, куда обратиться и что сказать, чтобы не влипнуть по-крупному. Его зовут Патрик Деспла. Можешь доверять ему так же, как доверяешь мне, поняла?
От облегчения на глазах у Тани выступили слезы. Это было как раз то, чего ей так не хватало. Человек, которому можно доверять.
– Доминик, я не знаю, как тебя...
– Ой, заткнись, Волгина! – противным голосом сказал тот. – Не распускай нюни. Еще неизвестно, удастся ли тебе благополучно выпутаться из этой истории. Если честно, она напоминает роман Рэнди Блэка – с таинственными исчезновениями и провалами в памяти.
* * *
На антиквара они наткнулись совершенно неожиданно, он только что вышел из своего офиса и едва не врезался в миссис Родмен, которая не смотрела себе под ноги, а крутила головой по сторонам и трещала без умолку:
– Смотрите, милочка, видите? Во-о-он там! Нотр-Дам де ла Гард. Золото на верхушке как будто горит огнем! Восхитительно! Бесподобно!
Таня смотрела, улыбалась, кивала... Но почти все время возвращалась взглядом к морю, туда, где синий шелк воды утюжили кипенно-белые яхты.
Столкновение с антикваром заставило Джейн Родмен на время забыть об архитектуре. Она снова принялась болтать, радуясь встрече, поминая общих знакомых, однако в конце концов все же догадалась представить его Тане.
Люсьен Пон был похож не на антиквара, а на мельника, которого нарядили в парадный костюм. Он выглядел грузным и двигался слегка неуклюже. Голос у него был низким, взгляд дружелюбно-ускользающим, улыбка появлялась и исчезала так быстро, словно кто-то стоял у выключателя и безостановочно нажимал на клавишу.
– Люсьен, у нас к тебе срочное дело, – безапелляционным тоном заявила англичанка.
– Всегда рад служить, – пробормотал тот, с интересом поглядывая на Таню. – Вы действительно приехали из России? А у вас там есть виноградники?
– Люсьен, тебе необходимо сосредоточиться. Мы хотим тебе кое-что показать.
– Сначала я должен промочить горло, сделать хотя бы глоточек вина, – заявил тот. – А потом готов смотреть на все, что угодно.
Он повел их по каким-то узеньким улочкам, поддерживая Джейн Родмен под локоток и одобрительно поглядывая на Таню, которая надела на встречу довольно короткое платье и красивые туфли. Когда она хорошо выглядела, то чувствовала себя во всеоружии, а это всегда помогало успешно вести дела.
Все втроем они «смочили горло» в одном из очаровательных кабачков, и Джейн Родмен решила прояснить наконец суть дела.
– Моя молодая спутница стала обладательницей некоего раритета, – понизив голос, сообщила она антиквару, – и хочет выяснить, что представляет собой эта вещь и насколько она ценна.
Люсьен Пон кивал и жмурился и так откровенно тянул время, что Таня решила, будто у него нет никакого желания заниматься делами. В конце концов они все же раскачали его на трудовой подвиг, расплатились по счету и через двадцать минут уже добрались до гостиницы. Штаб устроили в номере Тани. Карту разложили все на том же столе, и мсье Пон мгновенно приник к ней, как изможденный верблюд к озеру в центре оазиса. Он некоторое время ползал носом по надписям, трогал пальцами сгибы, после чего сообщил:
– Интересная вещь, хотя и не настолько старая, как кажется на первый взгляд.
– Что за место на ней изображено? – поинтересовалась Таня.
– Понятия не имею. – Мсье Пон пожал могутными плечами и важно выпятил нижнюю губу. – Возможно, это поместье уже не существует, или, может быть, оно есть чистая фантазия художника.
– Художника? Но эта вещь не похожа на обычную картину, – с сомнением покачала головой Таня. – Мне кажется, перед нами карта. Миссис Родмен считает, что здесь нарисовано поместье под названием «Роза и лоза».
– Конечно, все это нужно исследовать... Покопаться в документах, навести справки. Или вы желаете продать эту вещь? Я мог бы предложить за нее неплохую цену.
Миссис Родмен остро взглянула на Таню, словно говоря: «Я же предупреждала!»
– Начнем с того, что вещь мне не принадлежит, – сказала Таня. – Поэтому она не может стать предметом торгов.
– Жаль, – пробормотал антиквар. – Однако обещайте, что вы будете иметь меня в виду, если все же решитесь обменять свой товар на деньги. Чуть не сказал – на франки, – хмыкнул он.
Когда мьсе Пон ушел, старушка выразительно хлопнула себя рукой по бедру.
– Теперь остается только ждать. Если карта представляет какую-то серьезную ценность, Люсьен скоро появится снова. Ставлю глаз против бильярдного шара, что он вернется уже завтра.
Таня в ответ тяжело вздохнула.
– Вижу, что вы разочарованы, милочка?
– А чему радоваться? – пожала плечами та. – Ничего не прояснилось и вряд ли прояснится, если не вернется Павел.
Радовало ее сейчас только одно – что за ней никто не следит. Пока они бродили по городу, Таня постоянно была настороже, но не заметила ровным счетом ничего. Ни одного странного человека, ни одной тени, ни одной любопытной птички, которая вызвала бы ее подозрение.
Заболтав миссис Родмен, Таня лишь сделала вид, что отнесла карту обратно в сейф. На самом деле, возвратившись в номер, она сложила ее не в четыре, а в шесть раз и скатала в плотную трубку. Трубку обернула шелковым платком и засунула на самое дно сумки. Благослови бог итальянцев, которые придумали моду на огромные женские мешки, вешающиеся на плечо и носящие гордое название дамских сумочек!
После обеда Джейн Родмен заявила, что хочет вздремнуть. Но когда Таня сообщила, что собирается пройтись по магазинам, мгновенно раздумала спать и увязалась за ней. Однако через пару часов все же сдалась и запросила пощады.
Таня проводила ее до гостиницы и пообещала, что до ужина обязательно вернется. Но, вместо того чтобы покупать сувениры, снова отправилась на поиски антиквара. Другого антиквара – такого, которого ей никто не рекомендовал. Ей нужна была независимая экспертиза, хотя бы потому, что Люсьен Пон не вызвал у нее ровным счетом никакого доверия.
Конечно, Тане здорово помогло владение двумя языками, и через некоторое время она уже входила в небольшое помещение, погруженное в теплый ореховый сумрак, созданный темной мебелью и тяжелыми рамами развешанных по стенам пейзажей. Человек, который вышел ей навстречу, был совсем не похож на мсье Пона, и это показалось Тане добрым знаком. Кожа почти шоколадного цвета, искрящиеся глаза, одет с небрежным изяществом...
– Добрый день, мадемуазель, – приветствовал он Таню с таким видом, словно она зашла просто так, поглазеть на его картины.
Никакой угодливости, никакой спешки, одно лишь ласковое внимание. После коротких переговоров Таня не без внутреннего трепета развернула карту и с волнением посмотрела на антиквара.
– Вот, мсье, та вещь, которую отдали мне на хранение. Если она ценная, я бы хотела положить ее в банковскую ячейку.
Его звали Гийом Монкорже, и ему потребовалось совсем немного времени, чтобы выдать резюме:
– Я могу посоветовать вам хороший банк, мадемуазель, и если вы не знаете, где находится улица Ла-Канбьер, охотно провожу вас туда.
– Вы можете сказать, что это такое?
– Еще бы! Мне отлично знакома эта вещь. Заочно, разумеется. Лот номер двести тридцать один, – улыбнулся одним уголком рта Монкорже. – Был снят с крупнейшего аукциона полтора месяца назад без объяснения причин. Вероятно, его продали клиенту, заплатившему сумму гораздо больше той, которую предполагалось получить на торгах.
– А кто этот клиент, неизвестно?
– Разумеется, нет. Известно лишь то, что он француз.
Они немного помолчали.
– И все-таки, как вы охарактеризуете эту вещь? – наконец спросила Таня с опаской.
– Скажем так. – Монкорже пожевал дужку своих очков, которые он все время вертел в руках, но так и не надел. – Это план поместья, который вполне может оказаться картой.
– Картой сокровищ?!
– Возможно, я вас разочарую, мадемуазель, но, видите ли, с картами сокровищ не все так просто. Дело в том, что со временем они претерпевают очень серьезные изменения. Их становится невозможно расшифровать, потому что указания оказываются скрыты.
– В каком смысле? – Таня уселась в предложенное Монкорже кресло, которое мгновенно облепило ее, как мокрое платье, – таким оно было мягким и пышным. – Мне кажется, карта отлично сохранилась.
– В данном случае речь идет не о сохранности. Как вы понимаете, рисовать карту с прямым указанием того, где спрятан клад, довольно рискованно. Кто угодно может в нее заглянуть. Так бывает только в приключенческих романах – изображение географического объекта и крестик в том месте, где надо копать.
Монкорже весело рассмеялся. Таня слушала его с любопытством, потому что все ее знания на этот счет были почерпнуты как раз из романов. Ну, может быть, еще из фильмов вроде «Пиратов Карибского моря».
– На самом деле, – продолжал антиквар, – такие карты зашифрованы, и очень часто переписчики или наследники оставляют на них кучу дополнительных пометок, если, допустим, что-то перестраивают в доме или хотят запутать алчных воришек. И все же, полагаю, именно эта вещь была куплена за очень большие деньги, поскольку известно, что это за место и...
– И? – как зачарованная, повторила за ним Таня.
– ...И сокровища еще не нашли.
– Откуда вы знаете?
– Я изучал этот вопрос, когда лот был выставлен на торги. «Лоза и роза» – шуточное, домашнее название поместья, которое находится здесь, в Провансе. На самом деле у него иное имя – «Surprise».
– Отвезите меня туда! – выпалила Таня, не успев взять себя в руки. – Я понимаю, что вы не гид и легко можете отказаться, но я вам хорошо заплачу. Пожалуйста!
– Вы хотите поехать и прихватить карту с собой? – со снисходительной улыбкой спросил Монкорже. Вероятно, он решил, что Таня собирается искать сокровища, бегая по территории поместья с лопаткой в руках. – Смею заметить, что речь идет о частной собственности.
– И кому принадлежит поместье?
Гийом Монкорже развел руками:
– Понятия не имею. Раньше оно принадлежало Лукасу Мусси.
Он сказал это с таким выражением, что сразу стало ясно: Лукас Мусси – какая-то местная легенда. Возможно, он вывел новый сорт винограда или отреставрировал старый маяк.
– Ага, – сказала Таня. – Значит, Лукас Мусси его продал.
– Причем совсем недавно. Осмелюсь даже предположить, что это произошло примерно в то время, когда ваша карта была выставлена на торги.
– К сожалению, это не моя карта, – поправила его Таня.
Хотя на самом деле она вовсе об этом не сожалела. Напротив! Она многое бы отдала, чтобы никогда в жизни ее не видеть.
– Но сейчас она находится в ваших руках, – резонно возразил антиквар.
– Скажите, а если не знать про аукцион, про этого вашего Мусси... Она представляет какой-то интерес?
– Поверьте мне, эта вещь настолько старая и настолько ценная, что я уже надеваю шляпу, чтобы проводить вас до улицы Ла-Канбьер.
Таня прониклась такой благодарностью к Гийому Монкорже, что не смогла ее скрыть. Кажется, это его необыкновенно растрогало. Он отвез девушку в банк и долго ждал снаружи. Когда она вышла, он сказал:
