Текст книги "Восьмой день"

Автор книги: Галина Мамыко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 8. Побег из клиники

Врачи разглядывали Костю и его родителей, задавали вопросы по поводу настроения, интересов, аппетита, сна больного. И делали пометки в своих гаджетах.

Самый главный врач Аркадий Гаврилович Морусякин сидел в центре, ни о чём не спрашивал, на Костю не смотрел. Он что-то слушал в своих наушниках. Вдруг он крикнул: «Го-ол!» и захлопал в ладоши. Остальные врачи закричали «Урааа!», тоже захлопали в ладоши и включили звук в своих наушниках. В конференц-зале снова стало тихо. Врачи одобрительно качали головами и смотрели сквозь Костю.

По окончании матча Косте снова стали задавать вопросы про его сон, аппетит, любимые занятия, настроение.

Костя видел и слышал не только врачей, но и козло-хрюков, как он их назвал. Козло-хрюки, не просто устроили посиделки на людях. Эти тошнотворные особи, словно покрывала из мух, буквально устилали туловища, лица, головы врачей. Они присосались к людям и напоминали пиявок, да ещё грозили Косте кулаками.

– Приступаем к совещанию и вынесению окончательного вердикта, – важно заявил довольный исходом футбольного матча Самый главный врач Аркадий Гаврилович Морусякин.

Врачи одобрительно закивали.

– Решение таково: окончательный счёт благоприятный, выход в высшую лигу обеспечен.

– Что-что-что? – спросили родители Кости.

Врачи деликатно покашляли и сделали большие глаза.

– Ах, да, – сказал Аркадий Гаврилович. – Накладочка. Сейчас…

Он отключил наушники.

– Мальчик здоров… Хотя…

Вновь посмотрел на Костю и задумался.

К уху Аркадия Гавриловича прилип не видимый никем, кроме Кости, злобный тролль и гнусаво бубнил, его слова трансформировались в человеческие мысли. И эти чужие мысли человек никак не мог отличить внутри своей головы от мыслей собственных.

– Диагноз психической неустойчивости, некоммуникабельности, неадекватного отношения к миру и обществу. Угроза социальной неадаптации. Нужны самые строгие меры! – подсказка тролля перетекла как по маслу в мысли Самого главного врача.

«Боже, помилуй!» – воззвал в мыслях Костя.

Тут перед его духовным зрением открылись тонкие планы духовного устроения человеческого, и мальчику предстала чудовищная картина. Он увидел… мысли! Да-да. Демонские мысли были похожи на гнилостные сопли, они стекали в духовную среду человека. Там было до этого момента тихо, будто в штиль на море, и светло, там прыгали на лужайках белые зайчики, они играли в футбол и беззаботно смеялись. Но вот на них из жерла вдруг образовавшегося вулкана стали изрыгаться эти самые сопли. Зловоние, смрад опутали зайчиков, и те в одно мгновение стали похожи на угольных страшилищ с мрачными глазами. Они оставили свои забавы, и стали жадно пожирать втекающий в них смрадный гной. Они раздулись, и из маленьких пушистиков превратились в огромных вонючих непонятно что, но уже это не были зайчики. Они изрыгали чёрное пламя, и пожирали самих себя. Вот что теперь происходило внутри Аркадия Гавриловича, наглотавшегося мыслей злобного тролля.

Аркадий Гаврилович нахмурился и строго сказал:

– Вынуждены признать, что у пациента диагноз психической неустойчивости, некоммуникабельности, неадекватного отношения к миру и обществу. Угроза социальной неадаптации. Нужны самые строгие меры!

На плечах врачей запрыгали тролли и гномы, они пищали в уши своих жертв:

– Совершенно правильно! Именно так! Мальчика нужно срочно в лечебницу! Изолировать! Не выпускать! Режим строгого контроля!

Врачи наперебой заговорили, повторяя то, что им вложили в уши нечисти:

– Верно! Именно так! Пациента нужно срочно в лечебницу! Изолировать! Не выпускать! Режим строгого контроля!

Мама и папа переглянулись.

Мама сказала шёпотом папе:

– Кажется, мы зря сюда прилетели.

– Да. Нужно отсюда поскорее уходить.

– А вдруг нас не выпустят?

– Надо пойти на хитрость.

Врачи поднялись. Аркадий Гаврилович сказал:

– Родители могут идти. Ребёнок должен остаться. Мы для него вызовем бригаду медицинской полиции для сопровождения в медицинскую тюрьму.

– Мы согласны, – сказал папа. – Но мальчику нужно собрать вещи. Через пять минут он вернётся в эту комнату.

Как только Костя с родителями вышли из больничного здания, папа тихо сказал:

– Не оглядываемся, идём спокойно. Главное, сесть в машину. Остальное – дело техники.

– Игорь, а если…

– Никаких «если», – не дал маме договорить папа. – Всё будет так, как надо. Главное, выдержка, хладнокровие, спокойствие.

Они шли через широкий больничный двор. Вокруг было тихо. На скамейках сидели люди в очках-компьютерах. Некоторые из них смеялись, увлечённые просмотром комедийных фильмов, некоторые ахали и вскрикивали от увиденного в фильмах ужасов.

Костя с родителями прошли мимо сторожевой будки. Оттуда доносился хохот. Через открытую дверь Костя увидел охранника. Он удобно лежал на диване, подложив под ноги и под голову большие подушки, и смотрел кино в очках-компьютерах.

«Макси» ждал их.

Костя увидел, что его и родителей настигает рой чёрных ос. Ближе, ближе… Козло-хрюки! Они стали носиться, как воронки смерча, вокруг беглецов.

– Вы почему родителей не настроили нужным образом? – злобно орал на подчинённых Царь зла.

– Не получается пробиться сквозь броню родительской любви, – оправдывались тролли.

– Уничтожить броню! – приказал Царь зла.

– Не можем! – отвечали тролли.

– Срочно тащите сюда врачей, санитаров! Задержать, схватить! – орал вне себя Царь зла.

Когда врачи и санитары по внушению козло-хрюков выбежали на взлётную площадку, улыбающийся Костя помахал им с высоты птичьего полёта.

«Макси» благополучно набирал высоту, а родители вновь смотрели кино в очках-компьютерах.

– Больше к врачам никогда не пойдём, правильно, Игорь? – сказала дома мама, когда семья собралась за обеденным столом.

Папа взглянул на маму, скушал бутерброд с ветчиной и ответил:

– А борщ сегодня будет?

– Борщ подогревается. Но ты мне не ответил: я права, Игорь? Никаких врачей, да?

– Пока определённого ответа дать не могу, Наташа.

– Почему? – мама встревожилась и на мгновение перестала разливать борщ по тарелкам.

– Потому что всё будет зависеть от поведения нашего сына. Правильно, Костя?

Костя кивнул и стал кушать борщ со сметаной.

– Вот видишь, – сказала мама. – Всё будет хорошо.

– Поживём – увидим, – ответил папа.

– Но ты ведь не хочешь, чтобы нашего сына упекли в медицинскую тюрьму, Игорь? – сказала мама и подлила Косте добавку в тарелку.

– Не хочу, Наташа, – мягко сказал папа. – Но…

– Что «но»? – мама положила папе в тарелку с борщом ещё одну ложку сметаны и посыпала зеленью.

– Ты слышала, какой опасный диагноз поставили Косте врачи? А что, если эта болезнь начнёт прогрессировать? Что мы будем делать? Не лучше ли пресечь на ранней стадии, чем тянуть до необратимого процесса? – сказал папа.

Костя перестал есть. Он приглядывался к папе. Что-то настораживало в его изменившемся голосе. Это был не такой папа, как раньше. «Боже, помоги, Боже, помилуй», – сказал про себя Костя. Через секунду он увидел. Вот оно что! За ухом папы злобный тролль бубнил подсказки. Ещё через секунду Косте было дано знание: тролль-прилипала, особо опасный. Его прислал Царь Зла. Чтобы пробить броню родительской любви.

Костя про себя начал молиться словами псалма: «Господи, Боже мой! на Тебя я уповаю; спаси меня от всех гонителей моих и избавь меня».

Тролль насторожился. Теперь он не сводил злых глаз-булавок с Кости и бубнить в ухо папе перестал. Взгляд тролля стал острым, длинным, теперь это было стальное копьё, оно выползало из глаз-булавок, росло, приближалось. Всё ближе, ближе. Ещё чуть-чуть, и проткнёт сердце Кости.

Костя не переставал молиться: «Восстань, Господи, во гневе Твоем; подвигнись против неистовства врагов моих… Да прекратится злоба нечестивых, а праведника подкрепи, ибо Ты испытуешь сердца и утробы, праведный Боже! Щит мой в Боге, спасающем правых сердцем».

Сияющий золотом щит запылал огненным светом посреди комнаты и закрыл родителей и Костю от злобного тролля.

Тролль скатился на пол, забился в угол. Он трясся от страха.

– Игорь, я обеспокоена твоими словами, – сказала мама папе. – Нельзя так рассуждать. Иначе Костю упекут в медицинскую тюрьму. А уж там он точно никогда не выздоровеет. Дома – внимание, любовь, уют. А что там? От одной тюремной атмосферы заболеть можно.

– Ты права, Наташа. Я был не прав. Теперь я это вижу. Я просто наговорил чепухи. Видно, переутомился, – сказал папа, освобождённый от мысленного гнёта тролля-прилипалы.

Папа обнял Костю и поцеловал.

– А не пойти ли нам всей семьёй в кино, а?

– Можно, – согласился Костя.

– Вот здорово! – обрадовались родители. – Решено: завтра у нас поход в кино.

Родители радовались тому обстоятельству, что их сын, обычно равнодушный к кино, согласился посмотреть фильм. Это они восприняли как шаг к выздоровлению.

Костя тоже был рад. Он не помнил, когда они в последний раз ходили по-семейному куда-то просто отдохнуть. И какая разница, кино это, цирк или вылазка на природу. Главное, у папы с мамой нашлось время!

Глава 9. Лестница на небо

Вечером Костя прикатил в бабушкину комнату столик с ужином: сырники со сметаной, йогурт и фрукты. Мама и папа тоже заглянули к бабушке в спальню, крикнули «привет!» и вернулись в свои очки-компьютеры.

Бабушка же никого не слышала и не видела. Она проводила в очках-компьютерах время с утра до ночи.

Изо дня в день, из месяца в месяц птицы за окном чирикали свои песни. Шелестели зелёные листья деревьев. Косые лучи солнца щекотали бабушке щёки. Лёгкий ветерок приносил из открытого окна приятную свежесть. Но бабушка давно разучилась замечать всё вокруг.

Костя с сожалением смотрел на бабушку и не знал, чем ей можно помочь. Да и как помогать человеку, когда он сам того не желает? Бабушка так и сказала: мне ничего не надо, кроме фильмов, концертов, шоу-программ.

Таких, как бабушка Оля, вокруг очень много. Родители говорили, что таков современный мир. Увлечённые виртуальной жизнью в очках-компьютерах, пожилые люди срослись со своими диванами и разучились ходить. И жить иначе просто не желают. А если бы и пожелали, то надо заново учиться ходить. Но на это надо время, а его нет.

Костя подложил под бабушкины пальцы чайную ложку. Её пальцы откликнулись. Костя видел, как шевельнулись бабушкины ноздри. Она учуяла запах еды. Не отрываясь от кино, зачавкала сырниками.

Костя наклонился и увидел, что её седая голова кишит микро-троллями.

Нечисти поняли, что они рассекречены, и принялись корчить Косте рожи.

Костя перекрестился, возвёл глаза к невидимому небу и стал громко декламировать:

– Господь – свет мой и спасение мое: кого мне бояться?

Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться?

Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут.

Если ополчится против меня полк, не убоится сердце мое;

если восстанет на меня война, и тогда буду надеяться.

– Костя? – услышал он удивлённый голос бабушки Оли.

Она сидела на постели, рядом лежали очки-компьютеры. Бабушка смотрела на Костю.

– Что ты такое сейчас читал? Что это за стихи?

– Это псалтирь царя Давида.

– Впервые слышу. А ну-ка, читай дальше.

Костя продолжил:

– Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать святый храм Его, ибо Он укрыл бы меня в скинии Своей в день бедствия, скрыл бы меня в потаённом месте селения Своего, вознес бы меня на скалу. Тогда вознеслась бы голова моя над врагами, окружающими меня; и я принёс бы в Его скинии жертвы славословия, стал бы петь и воспевать пред Господом. Услышь, Господи, голос мой, которым я взываю, помилуй меня и внемли мне.

– Очень интересно, – сказала бабушка. – Ты знаешь, у меня будто в мозгах что-то прочистилось. Только теперь я поняла, какой туман в голове от этого бесконечного кино. Уф. Аж легче. Знаешь что, забери-ка у меня эти очки-компьютеры и спрячь подальше. Хорошо?

– Хорошо.

– И дай мне руку, я хочу встать и покинуть этот диван. Уж больно я залежалась.

– Подожди, бабушка. Давай сначала помолимся. Ведь ты разучилась ходить за эти годы лежания. Тебе нужна помощь Божья. Собственными силами ты не обойдёшься в таком деле.

– Помощь Божья? Смутно что-то брезжит в моих мозгах насчёт какого-то Бога. О Нём я слышала давно, от своей прабабки, в раннем детстве. Но ничего не помню. Знаю, что люди веровали в невидимого Бога, а Он якобы им помогал.

– Бабушка, в том-то и дело, что не «якобы», а действительно Бог помогает тем, кто Его просит о помощи в благом деле.

– Да где Он есть, если Он помогает? И вообще, кто Он?

– Он – Творец этого мира и всего живого. И Он сотворил нас, людей. Он – наш Отец.

– Откуда ты набрался этих сказок?

– Это не сказки. А настоящая правда. И если хочешь, то сейчас убедишься в том, что Он нас слышит и видит. Вот давай, проверим. Попробуй без помощи Божьей, без молитвы к Нему, встать на ноги и сделать хотя бы один шаг.

– Ну, давай, проверим.

Бабушка свесила с дивана босые ноги, попыталась было встать, но не смогла.

– Ой. Ноги-то меня не слушаются, – с удивлением сказала бабушка. – Чего это они? Всегда я так хорошо умела ходить.

– Ещё бы, столько на диване лежать.

– Неужели за несколько дней я могла разучиться ходить?

– Какие несколько дней, бабушка! Несколько лет!

– Как?! – бабушка ахнула. – Это что, я столько времени жизни угробила в этих очках-компьютерах проклятущих?

– Да, бабушка. Именно так.

– Ох-хо, какой ужас, – бабушка чуть не плакала. – Что же мне теперь делать? Я не хочу валяться на этом диване и быть беспомощной амёбой. Но подожди. Ты только что говорил что-то насчёт помощи Божьей…

– О, бабушка, наконец, ты сказала то, что я ждал. Теперь мы будем с тобой молиться Богу и просить Его помочь тебе.

– Но я не умею молиться.

– Тебе необязательно говорить что-то. Ты будешь слушать, как я читаю молитву. Главное, чтобы сердце твоё откликнулось. Чтобы ты уверовала в вездесущее присутствие живого Бога и захотела получить от Него помощь. Господь Иисус Христос, Сын Божий, сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них».

Костя воздел руки и стал горячо говорить:

– Услышь, Господи, голос мой, которым я взываю, помилуй меня и внемли мне.

Сердце моё говорит от Тебя: «Ищите лица Моего»; и я буду искать лица Твоего, Господи.

Не скрой от меня лица Твоего; не отринь во гневе раба Твоего.

Ты был помощником моим; не отвергни меня и не оставь меня, Боже, Спаситель мой!

Ибо отец мой и мать моя оставили меня, но Господь примет меня.

Научи меня, Господи, пути Твоему и наставь меня на стезю правды, ради врагов моих;

не предавай меня на произвол врагам моим,

ибо восстали на меня свидетели лживые и дышат злобою.

Но я верую, что увижу благость Господа на земле живых.

Надейся на Господа, мужайся, и да укрепляется сердце твое, и надейся на Господа.

…Тут свет осиял комнату. Костя с бабушкой ахнули: над их головами больше не было потолка, а было небо и несказанный свет. В этом свете они увидели Ангелов златоволосых, они пели «Аллилуйя!» и «Свят, свят, свят Господь Бог Саваоф». Ангелам вторили лики святых. Много прекрасных людей в белых одеждах пели: «Полны небеса и земля славы Твоей. Осанна в вышних!»

Один из Ангелов спустил с неба золотую лестницу с красивыми солнечными перильцами. И Костя с бабушкой Олей взбежали по этой лестнице на небо.

Девушка по имени Чистота встретила их, провела по красивым садам, наполненным необыкновенными птицами, фруктами, ручьями.

– Вот небесная жизнь, уготованная тем, кто верует в Господа Бога Иисуса Христа, кто живёт по Его заповедям, – сказала Чистота, ласково улыбнулась и протянула Косте и бабушке Оле кисти душистого винограда.

Они приняли, стали благодарить, а уже и нет никого вокруг, и рая нет, и неба нет. А они снова в бабушкиной комнате.

– Нам что, приснилось всё это? – сказала бабушка.

– Нет! – радостно сказал Костя. – Смотри, у нас в руках подарок с неба. Давай скушаем по ягодке.

Бабушка скушала ягодку, и лицо её посветлело. Она бережно положила виноград на столик и пошла уверенно по комнате.

Костя с восхищением смотрел на неё.

Бабушка оглянулась и сказала:

– Костя. А ты прав. Бог есть. И Небожители – тоже!

Глава 10. Неприятный гость

Перед сном Костя заприметил в своей комнате неприятного гостя.

Это был весьма мрачный, злобного вида зеленовато-чёрный человек, с головы до ног покрытый шерстью. Можно было даже его перепутать с медведем. У нечисти было гадкое рыло со свиным пятаком, ноги и руки имели загнутые когти. И только один глаз, в центре лба. А над глазом торчал рог. Гнусь сидела на заплесневелом, покрытом мхом и паутиной, троне.

– Я – хозяин этой квартиры, – объявил нечистый.

– Домовой, что ли? – сказал Костя.

– Типа того.

– И что дальше?

– А то. Ты стал себя плохо вести. От тебя шарахаются все мои друзья. Я должен тебя вразумить.

– Зачем?

– Затем, – Домовой пришёл в раздражение. – Не задавай мне вопросов. А то приду ночью и снов-кошмаров нашлю. А потом ещё начну душить.

– А я тебя не боюсь.

– Это правильно. Меня не надо бояться. Со мной надо дружить. Я добрый.

– Ну, уж нет. С тобой дружить нельзя. Ты нечистая сила. А нечистая сила не может быть доброй.

– Между прочим, во все времена люди дружили с домовыми, задабривали их. Даже подкармливали. И сказки всякие добрые про них сочиняли. И мультики, и фильмы.

– Это от суеверия и темноты дремучей.

– Что же ты и меня считаешь темнотой дремучей? – обиделся Домовой.

– Хуже.

– А я вот тебя сейчас накажу за такие слова.

Домовой сверкнул глазом, и огонь заполыхал в его налившемся кровью зрачке. Он поднял свои мохнатые когтистые лапы, поднялся с трона, и стал надвигаться на Костю.

Костя перекрестился и сказал:

– Именем Господа Иисуса Христа заклинаю тебя, нечистая сила, сгинь в преисподнюю, где место твоё!

Рожа нечисти перекосилась. Он весь затрясся, заскулил, потом завертелся юлой и убежал в угол. Там его ждал товарищ, тот самый злобный, а сейчас ужас какой перепуганный, тролль.

– Вам пора обоим убираться из нашей квартиры, – строго сказал Костя.

И стал молиться словами псалма:

– Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу: «Прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!» Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение – истина Его. Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень. Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.

Стены и потолок, пол и окна – всё вокруг заходило ходуном. Дымом наполнилась комната. Трон Домового превратился в труху и плесень. Смрадный клубок выкатился из угла, внутри клубка кишели гномы, тролли, домовые, вся эта нечисть была подхвачена огненным смерчем и вместе с гнилым троном ухнула в преисподнюю.

Костя увидел, как далеко внизу, под ногами, разверзлась земля, внутри клокотало и горело страшное пламя. Внутри пламени корчились мрачные нечисти.

Он перекрестился, всё успокоилось. Стало тихо. Ничего больше не мешало ему спать в своей кровати.

Глава 11. Чудеса продолжаются

Утром потрясённые родители увидели, что по квартире ходит на своих ногах здоровая, крепкая телом и духом, бабушка Оля.

– Возвращаюсь домой, – сказала она. – Загостилась я у вас.

Папа и мама во все глаза смотрели на бабушку. От изумления они не могли и слова сказать.

– Скажите спасибо Косте, – кивнула бабушка на внука. – Благодаря ему получила второе дыхание.

Бабушка паковала в сумку свои вещи.

– Бабушка, я здесь ни при чём! – воскликнул Костя и укоризненно покачал головой. – Ты ведь знаешь, благодаря Кому получила исцеление.

– Знаю-то знаю, но разве им что-то докажешь, – бабушка показала глазами на Костиных родителей. – Им только компьютеры понятны. Впрочем, я и сама такой была буквально вчера. И мне ли обличать. Мне скорее надо не обличать, а каяться в том, что сына своего вырастила в пристрастии к бездушным железкам. А, Игорь, разве не так?

– Ничего не понимаю. Я просто в шоке, – сказал папа Игорь.

– Костя, может, ты прольёшь свет на всю эту странную ситуацию? Что за тайны у вас с бабушкой? Что за чудеса, наконец?! – сказала мама Наташа.

– Хорошо, я скажу, – решительно сказал Костя. – Дорогие мама и папа. Знайте: этот мир на земле – лишь слабое отражение истинного мира, того, что вне нашего человеческого зрения. И этот мир – небесный. Там живёт Бог. Он создал эту планету. Он сотворил мир, вселенную. Он создал нас, людей, и всё остальное, что движется и дышит. Всё вокруг является творением Вездесущего Бога. А душа человека, кстати, создана бессмертной. После смерти тело идёт в землю, а душа – к Богу на Небо. Но самое главное – наступит такой день, когда Христос с Ангелами во второй раз придёт на Землю, и тогда мёртвые воскреснут. И будет Страшный Суд. Нераскаянные грешники пойдут в ад на муки вечные, а те, кто был верным Христу, обретут райские обители.

– Уж не из той ли древней книги, что валялась в чулане, ты набрался этих мифов? – сказал с улыбкой папа.

– Напрасно вы посмеиваетесь над мальчиком, – сказала бабушка. – Ваш сын гораздо разумнее вас, да и меня тоже. Сейчас он чуть ли не единственный в этом мире, кто в своём уме. А наглядное подтверждение слов Кости о существовании Бога – перед вашими глазами: моё чудесное исцеление. Я много лет была прикована к дивану из-за страшной болезни. Название этой болезни – не инфаркт, не онкология, не туберкулёз, а – очки-компьютеры. Будь они трижды прокляты. Благодаря тому, что Костя стал обо мне молиться Богу, я очнулась от своего виртуального транса. Попыталась встать, но сделала ужасное открытие: ноги мне не подчиняются. Я разучилась их передвигать! Это открытие поразило меня. Но Бог услышал нашу с Костей молитву. И даровал мне шанс начать жить заново.

Бабушка Оля развернула белоснежное полотенчико, внутри которого папа Игорь и мама Наташа увидели восхитительную виноградную кисть. От крупных ярких ягод исходило солнечное сияние. Каждая ягода была налита соком и светом.

– Что это?! Какая красота! – вскричали родители.

– Отведайте. Это из Божественного Рая. Девушка по имени Чистота угостила нас с Костей, когда Ангелы возвели нас на Небо.

Родители скушали по ягодке, и лица их преобразились. Они засияли необыкновенным светом, глаза наполнились слезами умиления. Казалось, что с них упали оковы. Костя молился, и открылось у него в эти минуты духовное зрение. Увидел он, что его родители освободились от скользкой, вонючей чешуи. Множество чёрных змей выползло из них, умчалось туда, под ноги, где зияла и ухала злобными криками огненная преисподняя.

– Костя, мы тоже хотим увидеть рай! – вскричали папа и мама. – Мы веруем в твоего Бога! Мы хотим знать, как теперь жить? Ведь если существует Бог, то больше нельзя жить так, как мы жили раньше. Но как жить, как? Как угодить Богу, чтобы заслужить там, на небе, райскую жизнь?

– Жить надо по заповедям Божьим. И об этом написано в Библии – в Новом Завете. Иисус Христос, Сын Божий, Богочеловек, оставил нам эти заповеди, когда ходил среди людей на земле.

За дверью послышался шум. Позвонили. Резкий мужской голос громко сказал:

– Именем полиции откройте. В вашей квартире находится государственный преступник.

Взрослые переглянулись.

– Что бы это значило? – недоумённо сказал папа.

– Это проделки дьявола, – осенило Костю. – Нельзя, не открывайте. Это враг рода человеческого подстрекает людей против нас. Нечистый испугался, что утратит контроль над людьми. Возрождение на земле христианского духа означает конец всевластию князя тьмы!

– Но что нам делать? – сказал папа. – Они сейчас взломают дверь, а нас арестуют за неподчинение.

– Папа, не забывай, мы не одни. С нами Бог! – сказал Костя. – Будем молиться!

Он перекрестился. Глядя на него, перекрестились и взрослые. И стали повторять вслед за Костей слова молитвы:

– Отче наш, сущий на небесах!

Да святится имя Твое;

Да приидет Царствие Твое;

да будет воля Твоя и на земле, как на небе;

Хлеб наш насущный дай нам на сей день;

И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;

И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

Ибо Твое есть Царство и сила и слава вовеки.

Всё это время, пока они читали молитву, в дверь колотили и стучали. Когда молитва была прочитана, в квартиру ворвались полицейские. Они озирались в недоумении, но никого не видели и не слышали.

– Странно, – говорили они. – Никого нет. Ложный вызов. И кто же это подшутил над нами?

Рассерженные стражи порядка ушли.

– Ф-фу-у, – перевели дыхание взрослые. – Вот это да-а-а! Вот это сила у твоего Бога, Костя! Он сделал нас невидимыми для полицейских!