355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Галина Климовская » Простые травы » Текст книги (страница 1)
Простые травы
  • Текст добавлен: 21 апреля 2021, 18:03

Текст книги "Простые травы"


Автор книги: Галина Климовская


Жанр:

   

Поэзия


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Галина Климовская
Простые травы

© Климовская Г.И., 2018

© Издательство «Флинта», 2018

Из цикла «…из какого сора…»

«Муторно и тягостно…»
 
Муторно и тягостно…
И невмочь уже…
Вдруг – с афиши – радостно:
«Кружева и гжель»!
 
 
Выставка музейная:
Синью – синева,
Белизна лилейная —
Гжель и кружева.
 
 
Я по этой выставке
Час и два брожу…
С удивленьем искренним
Про себя твержу:
 
 
Неужели маялось,
Мыкалось ужель?
Знать, все переплавилось
В кружева и гжель…
 
«Развела я словесный мой сад…»
 
Развела я словесный мой сад —
Из созвучий и рифм огород:
Круглый год, все сезоны подряд,
Все в нем что-то цветет и растет.
 
 
То баллада там выбросит цвет,
То проклюнется малый стишок,
А то повесть за несколько лет
Подрастает хотя б на вершок.
 
 
И теперь и в грозу, и в беду,
Или так от чего затужу,
Укрываюсь я в этом саду,
В огороде меж грядок сижу…
 
«Со дна души вдруг взявшееся слово…»
 
Со дна души вдруг взявшееся слово
Трепещет, словно стриж, в руке,
И зазвучать оно уже готово,
И ищет места где-нибудь в строке.
 
 
А если у меня нет ни минуты
Изладить строчку эту – от и до, —
Само из слов и встречных, и попутных
Её совьет, как тот же стриж – гнездо…
 
«Дождаться, когда чередою…»
 
Дождаться, когда чередою
Поутру покинут все дом,
И стих приманить тишиною,
Как птиц осторожных зерном…
 
 
Дождаться, когда стихнут в доме
Вечерних дверей сквозняки,
И полночи на переломе
Еще дописать две строки…
 
«Кто боится Вирджинии Вулф?..»
 
Кто боится Вирджинии Вулф?
Я ж – прости за нескромность – пред нею,
Натянувши ума тетиву,
Воспаряю и благоговею!..
 
 
Что за проза, бог мой! Что за стиль!
Что за образы, бог мой!.. Орландо!..
А меж строчек её спит мой стих…
Я бужу его – выйдет он складно…
 
«А первая строчка – она ниоткуда…»
 
А первая строчка – она ниоткуда…
Сама из себя… Или с этих ветвей?
Иль с облака этого? Нет: она – чудо…
И мне для себя нет ответа верней.
 
 
Сгустившись в слова из чего-то иного,
Она окликает другие слова.
Залетная мысль попадется вдруг в слово,
Как в ловчую сеть угодила б сова…
 
«Мои стихи в компьютерном наборе…»
 
Мои стихи в компьютерном наборе,
Как бы на ветреном плацу, в строю,
Глядят с недобрым на меня укором
И мне вопрос безмолвный задают:
 
 
За что и за какие прегрешенья
Я изгнала вдруг из черновиков
Свои родимые стихотворенья,
Где был им дом, и стол, и кров?
 
 
Там было многословно и уютно,
У каждой рифмы были двойники,
И можно было прыгать абсолютно
В строку любую из любой строки…
 
«Из лавы всей литературы…»
 
Из лавы всей литературы,
И зарубежной, и родной,
Возьмется – благо, нет цензуры —
Стишок нежданный – уже мой.
 
 
Вначале все ему некстати:
И рифма, и размера ход…
Потом уляжется в тетради…
Потом улыбкой процветет…
 
«Сижу в кафе, стихи пишу…»
 
Сижу в кафе, стихи пишу…
Но, визави чтоб не смущать,
Листочки я поворошу
И столбиком начну считать.
 
 
И сразу все пойдет на лад:
Подумают, что я – как все…
А я глотаю сладкий яд
На пограничной полосе…
 
«Как из-под векового снега…»
 
Как из-под векового снега
Я откопала свое детство,
Времен лихих спасла от бега
Мое единое наследство.
 
 
Невелика сложилась повесть —
Страниц все в сорок уложилось,
Но сколько в каждом её слове
Мне дорогого уместилось!
 
 
Теперь всегда в том давнем доме
По вечерам огни в окошках,
У дома тот же первый номер,
И все-все дома – даже кошка…
 

Из цикла «Се ля ви…»

«Развела я словесный мой сад…»
 
Развела я словесный мой сад —
Из созвучий и рифм огород:
Круглый год, все сезоны подряд,
Всё в нем что-то цветет и растет.
 
 
То баллада там выбросит цвет,
То проклюнется малый стишок,
А то повесть за несколько лет
Подрастает хотя б на вершок.
 
 
И теперь и в грозу, и в беду,
Или так от чего затужу,
Укрываюсь я в этом саду,
В огороде меж грядок сижу…
 
«Липовая рощица…»
 
Липовая рощица
Под моим окном.
Детский садик простенький —
Бывший барский дом.
 
 
Белых ставен кружево
Тлеет меж ветвей.
Чьи там тени кружатся
В сумраке аллей?
 
 
Чьи слова неясные
В ранней тишине
Сквозь столетье красное
Чудятся всё мне?..
 
«Что-то мне недужится…»
 
Что-то мне недужится,
Что-то зябко мне:
За окошком кружится
Тополевый снег.
 
 
Как тут не печалиться:
Все и вкривь и вкось,
Вон из рук все валится
И ни в сноп, ни в горсть…
 
 
Как ни будь ты стойкою,
Как ты ни бодрись —
Долгой неустойкою
Обернулась жизнь…
 
 
То-то мне недужится,
То-то зябко мне,
Хоть летит и кружится
Теплый летний снег…
 
«Ни в какой толпе не выделяюсь…»
 
Ни в какой толпе не выделяюсь,
Несмотря на шляпу и очки,
Ибо русский тип собой являю —
С вечной замесью в глазах тоски.
 
 
С детства всем всегда кажусь знакомой:
Тот же вид у этих и у тех…
Паче гордости такая скромность,
Но ведь этим погордиться – разве грех?
 
 
Вы тот факт примите во вниманье:
У меня – от чьих-то всё ж щедрот —
Есть единственное достоянье —
Это славный бедный мой народ…
 
 
Да еще язык его в придачу…
 
«Все было по-домашнему обычно…»
 
Все было по-домашнему обычно:
На стульях книги – сразу и не сесть,
Бубнило что-то радио привычно,
Собака с кошками просили есть.
 
 
Раздевшись, отморожу рыбы кошкам,
На полки махом книги водворю,
У этих фото постою немножко,
Потом уж чашку кофе заварю.
 
 
И перед кухонной вечерней сменой
На новом на диване посижу…
И в центре маленькой моей вселенной
Я с радостью себя воображу…
 
«По каким-то зеленым холмам…»

С. и М. Розовым


 
По каким-то зеленым холмам,
На автобусе призрачно-алом
В гости ехала к милым друзьям…
Что ж: во сне и не это бывало…
 
 
Наяву все, конечно, не то:
Шум, недосып и в поезде грязно…
Я, плотней завернувшись в пальто,
Радость встречи не трачу напрасно —
 
 
Ни на зелень фантомных холмов,
Ни на эту автобуса алость…
Там лишь, в лоне двух смежных домов,
Эта радость до дна изливалась…
 
«Прошла и эта жизни полоса…»
 
Прошла и эта жизни полоса:
Знакомства, встречи, ужины, прогулки…
И вот уже другие голоса
Слышны в ближайшем к дому переулке.
 
 
И книг уже совсем иной подбор
Назначен мной к скорейшему прочтенью,
И новых планов все сильней напор…
Но что-то медлю я с их исполненьем.
 
«И пусть во сне все вверх ногами вечно…»
 
И пусть во сне все вверх ногами вечно:
Какие-то вагоны иль трамваи
Бог весть куда везут нас бесконечно —
Но в снах всегда я очень молодая.
 
 
Беру грибы невиданных размеров…
А то возьму над садом полетаю…
Или танцую где-то хабанеру —
Мне что: ведь я такая молодая…
 
«Сквозь толщу лет солоноватых…»
 
Сквозь толщу лет солоноватых
С трудом протискиваю взгляд —
И вот опять меня и брата
Отводит няня в детский сад.
 
 
Синё и снежно, чуть сонливо…
Тепло в пальтишках и пимах…
А дома ждут нас терпеливо
Наш кот и пара черепах…
 
 
Такая рань, что виден вроде
Вон там остаточек луны…
Зима… Дней пять до новогодья…
И все полгода до войны…
 
«Глядит умильно на меня…»
 
Глядит умильно на меня
С надеждой безответною…
Ах, все собаки мне – родня,
И большей частью – бедная…
 
 
И вот стараюсь помнить я,
Чтоб каждый раз средь прочего
Нашлись в портфеле у меня
Кусочек или косточка…
 
«Так сумрачно-лилов закатный…»
 
Так сумрачно-лилов закатный
ливень света
И тающих снегов так тонко
испаренье,
Что даже самые реальные
предметы
И не противятся
игре воображенья.
 
 
И будто позапрошлый век
завис в березах,
И буквы ять и ер присутствуют
в афишах,
Одежды встречных и слова
слегка курьезны,
И цок подков по мостовой,
и в дымах крыши…
 
«Почти африканские джунгли…»
 
Почти африканские джунгли
У нас на окошке царят:
Какие-то пальмы-молчуньи
И кактусов целый отряд.
 
 
Зима ль на дворе или осень,
Им дела до этого нет:
Растут себе, много не просят —
Воды лишь чуть-чуть на обед.
 
 
И лишь по весне или летом
Шепнут полевым вдруг цветам
Из пришлых недолгих букетов:
«Ну, что там, на воле? Как там?..»
 
«Туман, покой, печальная отрада…»
 
Туман, покой, печальная отрада
Осеннего затишья в глубине
Запущенного нашего ботсада,
Где так надежно одиноко мне…
 
 
Ни улиц шум, ни солнца блеск не нужен,
А надобно душе на прожитье
В оправе лиственных октябрьских кружев
Березовое тонкое шитье…
 
«Я не бывала здесь давно…»
 
Я не бывала здесь давно…
Забытые печаль и радость,
Как в винном погребе вино,
Здесь набирают нужный градус.
 
 
Но есть отличье этих чувств
От дорогих букетов винных:
Они скромней на глаз и вкус
И, хоть и терпки, но… невинны…
 
«Есть станция на Украине…»
 
Есть станция на Украине
С названьем «Семь колодезéй»…
Поэт ли так назвал один их,
Пересчитал ли чародей?
 
 
Так иль иначе было дело,
А все ж поэзия сама
Все семь крылом своим задела,
Сронивши перышко впотьмах…
 
«Иду я благою дорогой…»
 
Иду я благою дорогой,
Чураюсь и лени, и лжи,
Но призрак ночлежки убогой
Маячит, маячит всю жизнь.
 
 
То вдруг ненароком приснится —
В контексте тюрьмы и сумы…
И те с каждой третьей страницы
Мне машут рукой: «Это мы!..»
 
 
Но мне в этих стенах убогих
Неплохо вполне было бы:
Отказ от условностей многих
И легкий до крайности быт…
 
 
А все остальное… Ну что ж…
 
«Холодное утро – и завтрак холодный…»
 
Холодное утро – и завтрак холодный:
Кефир и полчашки вчерашнего кофе…
И рифм не найду нынче, к делу пригодных…
Вот к этому кофе – один лишь Прокофий…
 
 
При чем тут Прокофий? И что же нам делать,
Когда третий день нет в Киреевске света?..
И вот еще рифма пришла: тарантелла…
Погреюсь пойду к костерку у соседа…
 
«Она сошла в своем Белово…»
 
Она сошла в своем Белово:
И грязь, и скопище шпаны,
И неустройство – одним словом,
Не лучшее из мест земных.
 
 
Тоска убогих магазинов,
Давно не мытое окно,
И новобранцев проводины —
Смешно, и горько, и пьяно.
 
 
Ничем-то этого не скрасить…
Зачем она сошла, бог мой?!
Увы, ответ и прост, и ясен:
Она приехала домой…
 

1992

«Ночи – темные паузы жизни…»
 
Ночи – темные паузы жизни —
Заполняют причудливо сны,
Воплощая вчерне и эскизно
То, что жизнь прячет с той стороны.
 
 
И фантомно присутствуя в этих
Городах и событьях, как бы
Видим то, что у жизни в запрете:
Варианты реальной судьбы…
 
«Из дома вышла – моросит…»
 
Из дома вышла – моросит…
Вернуться за плащом мне, что ли?
Да пусть мне плечи оросит —
Вдруг смоет каплю лишней боли…
 
 
В такие сети залучит
Порою жизнь, давя на вежды,
Так горем белый свет застит,
Что лишь на дождь одна надежда…
 
«Есть событья, и чувства, и лица…»
 
Есть событья, и чувства, и лица —
Промелькнут и скользнут в никуда…
Так летящая по небу птица
За собой не оставит следа.
 
 
Но в какой-то вдруг неуследимый,
Ниоткуда не чаемый миг
Оживут они слышно и зримо,
Обозначив в судьбе внятный сдвиг…
 
«С обновленной, ожившей душой…»
 
С обновленной, ожившей душой
Выплываю из этого сна я —
Так спокойно и так хорошо…
Отчего? И сама я не знаю.
 
 
Что же снилось мне – уж не впервой,
Так что стало до боли знакомо?
Ветка тополя машет листвой
Под окном незнакомого дома…
 
«Я не люблю букетов пышных…»
 
Я не люблю букетов пышных
Или роскошных цветников:
Я устаю от их излишеств
И форм, и линий, и тонов…
 
 
Куда как мне милей – в морозы —
На подоконнике моем
Одна, пусть высохшая, роза
На фоне мглисто-ледяном…
 
«Слыхал? На севере есть город…»
 
Слыхал? На севере есть город
Воробьевск…
Как там, должно быть, тихо и
спокойно…
Река, должно быть, пристань,
и песчаный плес,
И церковь на холме, по-над рекою…
 
 
Соседствуют там труд, согласье
и любовь…
И внятен ход времен неспешный…
Слышна на чистых улочках
людская молвь
Да воробьиный переклик
безгрешный…
 
 
Уехать бы и мне в тот самый
Воробьевск…
 
«Вот там бы жить, где меж домов…»
 
Вот там бы жить, где меж домов
Синеет моря полоса
И жадно ждут прощальных слов
И встречи с ветром паруса…
 
 
Тогда бы жить, когда еще
Дым труб не вытеснил ветрил
И, ими только оснащен,
Корабль морской игрушкой был…
 
 
Так жить бы, чтоб за годом год
Луна, и солнце, и покой,
И был бы жизни мятный мед
Приправлен солью лишь морской…
 
«В моем окошке, как болиды…»
 
В моем окошке, как болиды,
То голуби, то вóроны…
Живу в высокой башне с видом
На все четыре стороны.
 
 
Ну не мечта ль? Но я зашторю
Окно с мольбою слезною,
Чтоб за окном был тесный дворик
Да тополек с березою…
 
«Закат уже идет к развязке…»
 
Закат уже идет к развязке…
Багровый в самом апогее,
Он постепенно гасит краски
И на глазах у нас бледнеет —
 
 
Как будто кто-то опечален,
Что вдруг бессонной будет ночка,
В стакан вначале с крепким чаем
Все подливает кипяточку…
 
«Увлекся вечер в тишине…»
 
Увлекся вечер в тишине —
Фонарных с примененьем блесков —
Вычерчиваньем на стене
Замысловатых арабесков.
 
 
Так славно в доме без огня
Следить за этою игрою —
Как бы за скрытой сутью дня,
Истекшего глухой порою…
 
«Самый из всех благодушный…»
 
Самый из всех благодушный
И безобидный обман —
Кружит мне голову, кружит
Легкий кофейный дурман.
 
 
Словно бы в теплую почву
Темные зерна падут —
И настроеньем рабочим
Или стихом прорастут…
 
«Тонкой медной закладкою в полдень…»
 
Тонкой медной закладкою в полдень
Лег на книгу мне солнечный луч,
Словно бы намекнул и напомнил,
Что на воле он золот и жгуч,
 
 
Что не все счастье собрано в книгах,
Что от дома шагах в десяти
Меня ждет царство трав, хвойных игол,
И берез, и ромашек, и птиц…
 
«В густеющих сумерках в роще…»
 
В густеющих сумерках в роще
Средь лиственниц и тополей,
Не то чтобы легче и проще,
Но все-таки сердцу теплей.
 
 
И кто-то, невидимый глазу,
На самом исходе зари,
По тайному как бы приказу,
Зажег меж дерев фонари…
 
«За окном покачивалась ветка…»
 
За окном покачивалась ветка,
Словно чья-то хвойная рука
Слала мне бессчетные приветы —
За минуту штук до сорока.
 
 
Глядя, как она все машет, машет,
Я гадала, кто считает дни
Затянувшейся разлуки нашей:
Он? Она? Иль, может быть, они?..
 
«Любовь к родимому народу…»
 
Любовь к родимому народу,
И к внукам выросшим любовь,
И к правнучке, трех лет отроду,
Любовь к родителям… Любовь —
 
 
Через нее одну нелживо
Свидетельствует сердце мне,
Что, старое, все еще живо…
Хотя конечно не вполне…
 
«Золотые ворота…»
 
Золотые ворота,
Пропустите меня:
Здесь у нас и хлад, и мрак,
Выживаем кое-как…
 
 
Золотые ворота,
Пропустите меня:
Здесь у нас и сыр, и бор,
Каждый пятый тать иль вор…
 
 
Золотые ворота,
Пропустите меня:
Здесь у нас и стар, и мал
Посходили все с ума…
 
 
Золотые ворота,
Пропустите меня:
Не одна я пройду —
Я детей проведу…
 
 
Золотые ворота,
Пропустите меня…
 

Из цикла «По любви поминки»

«На тонком листочке иронии…»
 
На тонком листочке иронии
Пишу про былую любовь…
А иначе и не проронишь
Ни слова – не то что стихов.
 
 
Подумают ведь – не иначе —
(И в глаз попадут, а не в бровь):
Мол, божий вполне одуванчик,
А тоже туда ж – про любовь…
 
 
Но ты в том краю, где свобода
И где нам никто не указ,
Ирония, знай, для отвода
Досужих насмешливых глаз…
 
«Разлука – празднество печали…»
 
Разлука – празднество печали,
Пусть даже на день ли, на два ль…
Когда ж навеки, то едва ли
Она уж вообще печаль…
 
 
Нигде, нигде на белом свете,
Никак, ни разу, никогда…
Меж тем и солнце так же светит,
И та же в озере вода…
 
«Мне некому послать уж фотографию…»
 
Мне некому послать уж фотографию,
Где я задумчива и с книгою в руке…
Спокойно старюсь, становлюсь я дряхлою —
Ему не видно в его дальнем далеке…
 
 
Мне некому похвастаться обновою
Иль свежеизданным вот сборничком стихов…
Могу быть мягкою или суровою —
Обратной связи нет меж наших двух миров…
 
«Всё помнятся, сквозь лет дремоту…»
 
Всё помнятся, сквозь лет дремоту
И мягкий памяти контроль,
Его в мой адрес две остроты
И подслащенная их соль.
 
 
И вот одна: я, росомаха,
До сути дела – смех и грех! —
Как харрисова черепаха,
Всё ж добираюсь раньше всех.
 

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю