Текст книги "Неудачно ты женился, сынок (СИ)"

Автор книги: Галина Черногорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

   Дачный кооператив крупного стройтреста в Подмосковье.

  За негустым лесом аккуратно нарезанные одинаковые участки, дорожки покрыты асфальтом – начальство постаралось, пять минут от электрички.

   Одним словом, земной рай.

  Счастливые владельцы клочка земли и рады бы общаться друг с другом, да времени нет: всё время отнимают необходимые хлопоты по благоустройству.

   И всё же прочная соседская дружба иногда завязывается.

   Немного на отшибе расположились два участка с одной общей границей.

  Межу обозначили низким заборчиком без калитки, вместо неё две широкие

  доски: настил-мостик для передвижений туда-сюда.

  Часто в этом проходе лежит общий рыжий кот Цезарь (у него свои миски на обоих участках) и с хозяйским видом оглядывает всё вокруг.

   Соседи совпали по общительности и возрасту – под шестьдесят. Ближе к леску Смирновы, неутомимые работяги.

   Муж, увы, после замены тазобедренного сустава ходит с палочкой, но умудряется переделать кучу дел, пока жена Людмила готовит еду, обихаживает кур и роскошные цветы «для души». Худенькая, ловкая с приветливым взглядом из-под пышной чёлки.

   – Корней, тебе вареники с чем?

   – А тебе?

   – Отвечай!

   – Как тебе.

   Корней приклеен к жене «Моментом», увидеть их врозь невозможно.

  Только вторая половина отойдёт в магазинчик, как он уже стоит на дороге со своей палкой.

   – Люсь, а Люсь, – целый день доносится с их дворика.

   В друзьях у них Чашины. Супруг – отставной военный, крупный, полноватый, на голове седой ёжик.

   После увольнения в запас нашёл работу в тресте и приезжает на дачу по пятницам. Жена, Саня, Александра Петровна, преподаватель немецкого языка, – милая, видная, волосы собраны на затылке и закреплены янтарным гребнем. Носит яркие сарафаны и балетки, отважно борется с сорняками и навещает двоих учеников. Дочку в гости не дождутся: вышла замуж за латыша и укоренилась в Риге, внуки там же, от моря не оторвешь.

   Ну, как хозяйкам отвлечься от повседневных забот? Можно отправиться в лес.

   – Корней, отпусти Люсю за грибами.

   – Нечего вам там без меня делать.

   – Да мы недалеко.

   – Я тут от скуки с ума сойду!

   – Ну, Корнюша, мы недолго.

   Уговорили.

   Хорошее тёплое утро. Лукошки в руки и пошли в знакомый до кустика сосняк. Настроение приподнятое, по дороге разговорились по душам.

   – Люся, согласись, судьба нам любви щедро отмерила, а у тебя – так вообще. Да и я с удовольствием вспоминаю, как у нас с Олегом всё начиналось.

   – Мне кажется, Санечка, что соединяют не столько даже чувства, сколько какие то главные слова. Мы жили с Корнеем в Саратове в одном доме, учились в параллельных классах. Везде вместе – и с друзьями, и без них.

   Потом, как бывает у старшеклассников, все разбились по парам, вот и мы с Корнеем тоже. Родители на работе, и мы после вручения аттестатов оказались одни в пустой квартире. Сиреневый туман на всё лето...А вскоре Корнею пришла повестка в армию. Я проводить не смогла, сильно простудилась. Сказали, что примета плохая: не дождусь. Так и получилось.

   В музучилище, куда поступила, я оказалась в таком цветнике веселых, остроумных, раскованных ребят, что голова закружилась. И через год появился коварный соблазнитель, тот самый «вот он!» Наверное, это и была первая любовь, которая должна прийти и уйти.

   Как я умудрялась иногда писать в армию Корнею, не представляю, всегда отвечала, хотя бы коротко. Мой «Онегин» часто исчезал, халтурил где-то с музыкальным ансамблем. Скоро я поняла, что занимаю не первое и даже не второе место, это был удар наотмашь. Судила себя строго, сжалась вся, с головой бросилась в учёбу.

   Облетели листки календаря – вот-вот вернется Корней, всё-то ему доложат.

  Перед сном обдумывала что скажу, как буду расставаться.

   И вот тот самый звонок. Почему поняла, что тот самый? Да вздрогнула просто. Хорошо, хоть дома была одна.

   В дверях Корней. Я обалдела: очень хорош, стал выше, стройнее, глаза от волнения синие – на самом деле у него серые. Модная стрижка. Разулыбался и говорит:

   – Сцена у фонтана. Можно войти?

   Я попятилась. Тут же наступила на кошку, вышедшую посмотреть, что происходит, чуть не упала. Гость подхватил меня за руку, тихо засмеялся:

   – Тихо, тихо. Я, кажется, тебя ослепил.

   – Да. Смотришься опасно.

   – Старался. Ты одна с Муркой? – посерьезнел вдруг.

  Прошла в свою комнату, села на диван. Корней занервничал, стал ходить, разглядывая фотографии на стенах.

   – У тебя без изменений.

  Помолчал, я тоже молчу. Потом говорит неожиданно:

   – А где халатик с васильками? Он мне снился.

  Наконец присел на стул и заговорил почти без запинки:

   – Сразу скажу...Только выслушай и не перебивай. Моя младшая сестра, та еще сыщица, расписала мне в красках, мол, поматросил и бросил, женился на другой. Но ты не оправдывайся, клятву на крови не давала, у окошка ждать не обещала. Но я исчезать не планирую.

   Я была в замешательстве, не зная, что могу ответить ему, и только тискала пушистую дурочку, которая таращилась будто что-то соображала. В голове мысль: сказать нечего, скорее бы ушёл.

   – Можно тебя хотя бы приобнять?

  Положил руку на плечи, осторожно притянул к себе.

   – Давай успокоимся и пойдем погуляем. Такая красивая и дома сидишь. Кстати, я не помню, чтобы ты отказывалась выйти за меня замуж.

   И тут я разревелась: он так близко и от его руки такое тепло идет.

   – Не реви. Ничего ведь не случилось.

   – Случилось, – выдохнула, – Я беременна.

   – Где медведь, которого я тебе присылал?

   – Ты слышал, что я сказала?

   – Предполагал и такой вариант...Пока шёл к тебе, всё передумал...Кому нибудь проговорилась?

   – Никому, сама только узнала...Как видишь, всё равно придется расстаться.

   – Ты меня хоть немного любишь?

  И тут я разревелась опять. А он снова меня обнял:

   – Кончай реветь. Разве это горе?

   Решила, что ослышалась, даже слёзы пропали. Смотрю во все глаза: серьёзно говорит или насмехается?

   Повёл меня в ванную, заставил умыться, поставил чайник.

   – Я в армии чуть не погиб, без подробностей, просто поверь. Пока лежал в госпитале, понял, что всё может исчезнуть раз и навсегда. Меня будто за шкирку тряхнули и поставили на место. Всё можно перенести, если твоя девчонка тебя ждёт...А детей у нас будет двое, идёт?

   Так горячо и разумно он никогда не говорил, а ведь совсем молодой был. Отчётливо помню каждую минуту.

   – Ты зачем косу отрезала? Где она?

   – В шкафу.

   – Жаль, хотел бы тебя за неё оттаскать.

   Посмотрели друг на друга и неожиданно рассмеялись, не могли остановиться.

   – Очень хорошо! Мне надо было тебя рассмешить, такой приём. Сработало.

   Между прочим, я там ходил на танцы – никому не приглянулся.

   – Это ты то?

   – Не подлизывайся. Сам удивляюсь.

   Вот так, Саша, больше мы не расставались. Ходили вместе в строительный, где он восстановился на втором курсе.

   Родители приехали из дома отдыха. Новость о свадьбе приняли с энтузиазмом. Изо всех сил принялись ладить нашу маленькую семью.

   Когда родился старший, похожий на меня как две капли воды, наперебой баловали, пока Корней сам не взялся за его воспитание. Он всегда был рядом и строительный институт вместе с сыном «окончил» второй раз. Да и с младшим как наседка.

   Корней был домашним командиром, разруливал все проблемы. А после тяжёлой травмы скис, долго восстанавливался, стал ворчливым, пропало так нравившееся мне его балагурство. Ходить много не может. Но если я вдруг почувствую раздражение, захочу вспылить – стоп! Вспоминаю тот наш день и фразу: «Разве это горе?»

   Пошли по грибы, а увлеклись беседой. Захотелось и Александре Петровне поделиться личным.

   – Рада за вас, Люсенька. Если ворошить прошлое, как ты сейчас, то и у нас с Олегом была ссора, которая много определила. Правда, ссора не со мной.

   Я вышла замуж на первом курсе пединститута за курсанта военного училища. На студенческих вечерах знакомиться легко. В воинской части, куда его направили служить, нам дали комнатку в офицерском общежитии, где стол, шкаф, кровать имели инвентарные номера.

   Я так увлеклась своим бравым лейтенантом, что не замечала этого убожества. Важнее, что дверь можно было закрыть на ключ и быть только вдвоём. На окно прикрепили жутко красивую, как мне казалось, штору.

   Отсутствие быта и денег не огорчало, но неожиданно Олега со взводом командировали в Казахстан убирать урожай. Как помнишь, в те времена целину осваивали с помощью армии, и длилось это до поздней осени.

   Чтобы не оставаться одной, решили отправить меня к его родителям в Подмосковье: там большой дом, хозяйство.

   Его родители встретили меня приветливо: единственным сыном гордились и надеялись, что мы со временем будем жить здесь постоянно, иначе кому хозяйство передавать.

   Размеры этого хозяйства меня придавили: много комнат, бесконечные грядки, курятник, поросёнок в загончике. Свекровь – хлопотунья, хоть и полноватая, но шустрая, ловкая, ни секунды покоя. Свёкор – настоящий донской казак, высоченный, крупный, с усами, чубом, руки как лопаты.

   Меня он как-то сторонился. Наверное, не знал, как обращаться с юной девицей.

   Они оба выросли в селе, в молодости по набору приехали строить канал имени Москвы и нашли друг друга...Как же они трудились! С пяти утра и до вечернего гимна из радиотарелки. Да...на таких, вот, земля и держится.

   Ну, а мне надо было выполнять задания как заочнице.

  Вот я и сидела с тетрадками за столом в дальней комнате и всего стеснялась. Сбегаю, куда попросят, но на глаза не лезла, в разговоры не вступала. Постелю коврик под яблоней и зубрю учебник. Считала денёчки до моего «освобождения из плена». Вот, и вышла мне боком моя деликатность.

   Когда муж позвонил и сказал, что возвращается, от волнения не могла спать всю ночь и, едва рассвело, побежала на станцию узнать, когда пройдет воинский состав.

   Но мы разминулись, и Олег подошёл к дому раньше меня.

  Отворил калитку, мать кинулась навстречу.

   – Сыночка, слава богу, вернулся! Какой ты усталый, похудел, лицо серое.

   – Где Саня?

   – Пошла тебя встречать?

   – Зачем? Я сам не знал точно, когда буду. Пойду ей навстречу.

   – Не надо, опять разминётесь. Садись, отдохни.

  Он поставил чемоданчик, снял фуражку, китель. Сел.

   – Ну, как вы тут?

   – Да ничего, но еле тебя дождались.

   – А что так?

  Мать пожала плечами:

   – Да как тебе сказать...

   – Говори как есть. Не подружились?

  Мать замялась:

   – Какая-то она чужая...Делать ничего не умеет: книги да ручка. Только отдыхать. Мне в огороде ни в чем не помогала, еду не готовила. Соседский парень пришёл за дрелью – так с ним щебетала, аж стыдно.

   По-моему, она легкомысленная...Неудачно ты женился, сынок...

   С удивлением Олег слушал претензии матери и приходил в замешательство:

  его Ляльку, как он меня называл, не только не полюбили, но вообще рады бы от неё избавиться.

   А мать продолжала настраивать Олега против меня.

   Он встал, надел китель, взял чемоданчик, пошёл к калитке, резко открыл её и зашагал по дороге.

   Мать опешила, заохала, побежала следом, схватила за ручку чемоданчик.

   – Сынок, умоляю тебя, вернись, что же ты обиделся, я хочу тебе добра! Сейчас отец придёт с работы, что я ему скажу?

   Олег не останавливался, мать семенила рядом. Так вдвоём они прошли почти половину расстояния до вокзала.

   Наконец сын резко повернулся.

   – Так, мама. Если я услышу ещё хоть одно плохое слово о Сане, ноги моей больше не будет в вашем доме.

   – Хорошо, сыночек, хорошо.

   И тут они увидели меня, счастливую, радостную от долгожданной встречи с любимым мужем.

   Я тогда ничего не поняла и домой, в нашу комнату «общежитскую», просто летела. Там я любила каждый гвоздик.

   Начались нескончаемые разговоры-рассказы, но ни слова о родителях. И чувствовалось, что Олег как будто в чём-то виноват передо мной. Впрочем, думать об этом было некогда – дел невпроворот.

   Об этом разговоре я узнала много позже, когда со свекровью у нас уже были установившиеся отношения, проверенные временем.

   Она сама мне рассказала, мол, «решила проверить чувства сыночка». Схитрила по-умному, это понятно. Так на словах я стала любимой невесткой, и моя свекровь могла выдать знакомым:

   – Олег за свою Саню готов всех поубивать.

  Ревновала ко мне до самой смерти и сына, и свёкра, с которым мы подружились.

   Женщины не заметили, как подошли к дачам. У поля маячил Корней. Он тут же осмотрел их лукошки и хмыкнул:

   – Ну, и где грибы? Одна мелочь. Видать, заболтались, сороки. Забыли, зачем ходили.

   – Кое-что нашли.

  Саня переложила свою горсть в Люсину корзинку.

   – Мне до пятницы готовить некому. А ты приготовь повкуснее для своего юмориста.

   И тут Людмила выступила:

   – Я постарше тебя, знаю, о чем говорю. Не будь такой дурочкой: мужик неделями один. Уведут, как пить дать, пока ты будешь огурцы поливать. Мы, женщины, считаем, что главное – слова мол, люблю-помираю, а нужны и неожиданные поступки. Где твоя дорожная сумка? Собирайся. Корней довезёт тебя до вокзала.

   Сборы недолгие. Сумка всегда готова для привычного пути. Список, чтобы не забыть, что нужно сделать, прикреплен кнопками к стене веранды: полить грядки, убрать шланг, тщательно закрыть окна, столик и стулья отнести в дом от дождя, выключить газ, свет, воду, насыпать корм в кошачью миску, припрятать ключи.

   Корней призывно посигналил.

   «Всё правильно», – подумала Александра Петровна, и ей стало легко и одновременно досадно, что сама не догадалась, сделать сюрприз.

   Олег встретил её с испугом:

  – Что случилось? Заболела?

   На нём веселенький женин фартук, значит, стряпает на кухне. Запах жареной картошки, спутник холостяцкого быта, усилил чувство вины.

   – Что молчишь, Ляль? Что-нибудь с дачей?

   Она повисла на шее мужа.

   – Как же я тебя люблю.

   2020 год. г. Москва