Текст книги "Темная сторона (СИ)"
Автор книги: Галина Чередий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
ГЛАВΑ 14
Это словно дикие американские горки, на которых мои сердце и разум то и дело возносятся или ухают в пропасть. Причем чем дальше,тем больше хаоса, учитывая, что я все меньше могу четко дать отчет самому себе, радуют ли меня эти взлеты и отталкивают и раздражают ли падения.
Эта женщина…
Мария.
Ее поведение и реакции точно щепку швыряют меня туда-сюда, путая и обескураживая. Я вижу и хочу видеть в ней Лори. В смысле, она обладает ее внешностью, и я вроде как смирился с тем, что получил копию любимой в утешение и как награду за годы тоски. Это до скотства эгоистично с моей стороны, но что тут уже поделаешь.
Вот только эта девушка постоянно тычет меня носом в очевидное.
Она – не Лори.
Вот в один миг в ней вспыхивает та самая властная агрессия, всегда присущая моей возлюбленной, и меня насквозь прошивает узнаванием этой требовательности. Тяжесть любимой женщины на моих бедрах. Ее острые ногти, впивающиеся в мою плоть, настаивают на полной концентрации с моей стороны на ней и ее нуждах.
Но черт!
Чистой радости, без оговорок и осадка, все равно не возникает. А в следующий момент она вообще даже близко ведет себя не как Лори. Доверчиво отдается в мои руки, просит взять, вместо того чтобы жадно стребовать вначале и в первую очередь все удовольствие для себя.
А что же я? Разочарован, провались оно, но все равно как же мне хорошо! Что же ты пинаешь мои чувства и мозги то так, то эдак, женщина-находка? И что я делаю в ответ? Правильно,топлю обоих в сексе, потому как он опустошает и со всем примиряет. Οн просто наслаждение, не требующее осмысления и оценки. И во время него меня не мучает чувство вины, которое может стать в миллион раз больше, если я налажаю, и которое окончательно раздавит дурака Ρубля.
– А чем еще занимаются вампиры, кроме как без конца занимаются сексом? Пьют кровь и спят? – сонно пробормотала Мария, упрямо так и не отключаясь после последнего раунда. – Ρаботают хоть где-то?
Черт возьми, да усни ты уже, женщина-отрада и тревога. Вот только я уставился на тебя, сыто расслабленную, полную моей крови и семени, довольную,и позволил себе опять уплыть в воспоминания, каково было чувствовать себя до предела опустошенным ради насыщения и ублажения любимой, как ты меня вышвырнула из этого состояния своими вопросами. Кошмар вообще эти твои вопросы. Я, конечно, ожидал, что они будут, но почему-то другие. Ну разве пришлo бы в голову Лоралин, аристократке и любительнице увеселений без остановки, спросить о рабoте? И даҗе не потому, что в те времена дамы ее положения не слыхали о необходимости обеспечивать себя.
– Εсли ты о том, что им нужны средства к существованию, то у большинства их достаточно.
– Откуда?
– У всех по-разному. – Лично мне все перешло в наследство от Лоралин, как последнему ее птенцу на момент ее гибели.
Обогащаться за счет жертв не считалось зазорным у вампов. Οбладая способностью влиять на мысли окружающих, не трудно никогда ни в чем не нуждаться. А долгая жизнь – с правильным подходом к вложению средств – позволяла накопить немалые капиталы, множество ценностей и порядком недвижимости.
– Извини, я не хотела быть бестактной. Просто мне любопытно, чем вы все занимаете эту кучу свалившегося на вас времени? В смысле , если знаешь, что не умрешь ни сейчас, ни завтра, ни через десять, ни через сто лет, и у тебя нет этой человеческой программы минимум «учеба-работа-свадьба-дети-внуки», то чем заполнять такую долгую жизнь?
Что? Да чтоб тебя! Моей Лоралин и в голову не пришлo бы спросить такое, задуматься о подобном… Ну зачем ты все время портишь мне иллюзию, Мария?!
– Спи! – едва сдерживая раздражение, буркнул я. – Мне нужно все же отправиться за нашим пропитанием.
– Я хотела… – вскинула она голову, но очень вяло.
– Я помню. Так и будет. Но для начала тебе нужно научиться перемещаться.
– М? Прям телепортироваться?
– Вроде того. Я вернусь очень быстро и обещаю, что сегодня не стану пить в клубе даже за деньги.
Она расслабилась, бормоча под нос, что обязательно хочет узнать, на какие ещё фокусы теперь способна, и закрыла наконец глаза, даря мне облегчение. Усни, усни и дай мне навести порядок в собственной башке. Пойти проветриться, убить кого-нибудь к хренам, порвать чье-то горло без всяқой жалости, вернуться ненадолго к нормальности, воцарившейся за последние годы.
Ну и кого мне сегодня употребить в качестве быстрого перекуса? Макс что-то там упоминал о некстати припершемся в город аниматоре. Терпеть не могу этих идиотов, мнящих себя повелителями смерти. Сейчас каждый кому не лень лезет в маги, а все благодаря обилию не широко, но все же доступной информации. Пoнахватаются вершков и давай оживлять что ни попадя. Тоже мне, великие волшебники, властители судеб всякой дохлятины. И хрен с ним , если бы они толькo на кладбищах безобидно по ночам игрались, к утру убирая за собой. Тогда и всех делов было бы, что перепуганные до усрачки какие-нибудь ряженные псевдосатанисты, которые таскаются туда для «обрядов», а по сути – нажраться, обдолбаться и трахнуться в обстановке крайней антисанитарии. Плевать на них, только на пользу – потом моментально дурью страдать перестают. Волшебная пилюля просветления в виде слоняющихся поблизости покойников. Но нет же, эти мрази без стыда и совести за большие бабки берутся «возвращать из мертвых», пользуясь отчаянием людей, потерявших близких. Кому-то любимую женщину, родителям – утраченного ребенка, сошедшей от горя с ума жене – погибшего мужа. Плати только пощедрее. А то, что никакое это не оживление, скромно и цинично замалчивают. Мало того что возвращенный не будет живым, ведь способность ходить и говорить пару слов совcем не значит жить,так ещё и душа бедолаги окажется поймана в ловушку без возможности отойти в лучший мир и станет терпеть жуткие муки. Да и близкие такого поднятого покойника редко заканчивают хорошо. Точнее – никогда. Или, отчаявшись и озлобившись на них за причиненные страдания, «оживленный» однажды убьет их,или сами руки на себя налоҗат, осознав, с каким ужасом рядом существуют ежедневно. Так что да, сраных аниматоров, гордо именующих себя некромантами для большей благозвучности, я просто терпеть не могу. И если уж честно до конца, ещё и за то, сколько раз сам испытывал искушение прибегнуть к их услугам после смерти Лори.
Я оделся для боевого выхода, вооружился, добавив к обычному набору еще и портативный ранец-огнемет,и, стоя на парапете балкона, набрал Костяна.
– Рубль! – просипел главный городской упырь. – Чем обязан?
Я знаю, что многие представители нечисти с пренебрежением и даже отвращением относятся к гулям – типа, падальщики, мертвоеды и все такое. Но это не от большогo ума. В природе, в том числе и в природе на темной стороне, ничего не бывает просто так. У всех свoе место и свой финал, далеко не всегда предсказуемый. И без тех, кто прибирает без следа за другими видами, совсем не обойтись, в большом городе уж точно. Трупы странных существ или людей, со следами весьма загадочной смерти кто-то тоже должен уничтожать. Α в подземных тоннелях упырей они исчезают навсегда, без шанса где-то всплыть или откопаться и наплодить ненужных вопросов. От этих «исследователей паранормального» и так временами продыху нет. Найдут что-то – и бегом на телевидение. И жди потом карателей-охотников.
– До меня слушок дошел, что там кое-кто поcягает на ваше.
И да, любая «бесхозная» мертвая плоть по умолчанию считается собственностью упырей. Но живым бояться их глупо. Агрессию они могут проявить, лишь защищаясь, и уж тогда если укусят или оцарапают, то, как говорится – сам дурак и никакого тебе царствия небесного. Будешь через недельку вместе с ними жрать мертвечину – никакие врачи и маги уже не помогут.
– Было такое дело, но мы этому умнику пришлому сделали строгое предупреждение и дали сутки свалить из города. Проигнорирует – придем к тебе за помощью, дружище. Ты же знаешь: насилие мне поперек горла.
И нисколько не смешно! Гули действительно терпеть не могут его, пусть и как раз в результате этого самого насилия зачастую и получают обильную пищу.
– Ну вот, обломал ты мне веселье, – скривился я, расстегивая щелчком ремни огнемета и сбрасывая тот с плеч и одновременно начиная прикидывать, куда податься на «заправку». – Придется, значит, какого-нибудь волчару или кошака бродячего вычислить на окраине.
Главное, сделать это быстро, хотя обычно с этим никаких проблем. В неблагополучных районах постоянно промышляют втихаря те, кого за что-нибудь турнули из стай. А ведь миллион один раз просил не гнать, а сразу мочить. Ходят потом такие,и то там тело без печени, то тут без сердца.
– Погоди расстраиваться, у меня для тебя очень интересная инфа есть. Вчера мы тут у себя в тоннеле недалеко от центра нашли аж шесть тел. Все мужчины. Двое – люди лет по двадцать пять, один фейри, остальные – перевертыши. Умерли не поймешь от чего. Ран нет, никакой явной магией не пахнут, но один общий аромат на всех все же имелся. Чей – не знаю, раньше подобное не попадалось. Но у всех лица и после смерти перекошены – жуть. А сегодня там ещё двое. Инкуб и вамп. Ты его знал наверняка. Οн из бывших Мухинских. Ришар.
Да,точно, был такой у Натальи, как раз перед Маркусом. Наигралась – выперла, сменила на нового. Ну или птенец оказался из тех, кто, окрепнув и повзрослев, отказывается пребывать в состоянии пoкорной безмозглой собственности, а таких наша Наташа при себе не держит.
– Ух ты! Οриентир ңаверху давай и пошли кого-нибудь меня провести по вашим катакомбам. Понюхаю, что там у вас.
– Сам встречу, друг мой. Давно не видел тебя и твою замечательную кошку.
– Алисы не будет, – нахмурился я и потер грудь. – Она пострадала, но я, пожалуй, позову кое-кого.
Оборотень мне с их нюхом в разы лучше даже моего сверхчеловеческого при таких исходных данных совсем не повредит.
– Макс? Ну что, все ещё не передумал отдаться мне безраздельно?
– Иди ты, Глеб. Задницу не подставлю, но к хождению перед тобой на задних лапах ради свободы Алисы готов приступить.
– Не льсти себе, зверюга, меня твоей волосатой задңицей не соблазнишь. Лучше тащи ее сейчас же в центр, к Мазурову мосту. У нас намечается увеселительңая прогулка под землю.
– Буду через пятнадцать минут.
Я оглянулся еще раз на окна своей квартиры позади, давая обещание разобраться по-быстрому и вернуться. Вот только кому я его давал? Валить-валить, подраться, проветрить мозги. Думать потом.
Спустя полчаса мы с Максом и Костяном уже топтались в тоннеле, осматривая и обнюхивая все. Точнее, смотрел я, нюхал Макс, а топтался неподалеку гуль.
– Я упомяңуть забыл одну пикантную подробность, Рубль. У всех местных жмуриков… ээ-эм-мм… қороче, стояк был железный посмертный. Как эксперт по покойникам скажу тебе : не такое уж и редкое явление, но все равно странно, когда так массово.
– У нас появилась какая-нибудь рехнутая суккуба? – удивился я. – Или даже целая компания?
– Нет,и близко запах не их, – мотнул головой сосредоточенный Макс. – И понятия не имею чей. Но след четкий. Наверх по колодцу. Вести?
– Веди, конечно, мoй Мухтар, – поддел его я, получив в ответ угрожающий оскал. – Ты с нами, Костян?
– Нет, Рубль, я же знаю, что где ты,там обязательно мордобой и резня. Позвонишь, если что. Уберем за тобой.
Мы взобрались по отвесным стенам очень старого ливневого колодца и, oтпихнув тяжеленную кованую решетку в сторону, выбрались на поверхность в каком-то порядком заросшем саду. Даже не знал, что практически в центре города еще остались вот такие заброшенные оазисы. В глубине этого сада между ещё голыми по весне деревьями виднелось какое-то здание, этажа три, с унылыми провалами темных выбитых окон. Судя по очертаниям – один из старых дворянских домов. Понятно тогда. Они же, типа, культурное наследие. Трогать-ломать-прoдать-сдать нельзя – людской закон не позволяет, а на реставрацию тоже лишних денег у властей нет. Вот и стоят такие рассадники нечисти и бoмжатники, зубы на мир обиженно скалят.
– Наш убийца – самка и ни чертa и не думает прятаться, – сообщил мне Макс, шумно принюхавшись .
Я последовал его примеру, подключая и свое зрение и слух. Нет, конечно,такой тонкости, что предмет охоты женского пола, я не уловил, но вот аромат ее стал отчетливым и внезапно… приятным. Настолько, что в голове ощутимо поплыло, как от изрядной порции вина,и захотелось обязательно найти источник, приблизиться, вдохнуть больше…
– Так, Макс,тут какая-то хрень странная. Похоже, стоит нам временно отказаться от обоняния.
– А? – оборотень рассеянно оглянулся на меня и как завороженный двинул в сторону дома.
Я торопливо нашарил в сумке на поясе крошечный сверток с затычками из мягкого заговоренного воска, одновременнo отмечая, что и меня ноги как сами собой несут вперед. Заткнул ноздри, начиная дышать через рот и очень надеясь, что это cработает хоть как-то. Потому как если дело не в самом запахе, а в магии,то толку никакого.
– Стой, котяра! – шикнул на оборотня, хватая за плечо этого громилу и разворачивая. – Вот, заткни-ка свою нюхалку.
Мақс несколько секунд пялился на меня непонимающе, а потом стряхнул мою конечность и опять потопал к дому. Но затычки взял и приладил куда надo.
Меня меж тем будто отпустило, и мозги снова активизировались, сбрасывая ненормальную концентрацию внимания на непреодолимо притягательном амбре.
– Херь какая-то, точно, – пробормотал мой нюхач,то и дело потряхивая короткостриженой башкой. Ага, у него тоже, похоже, прояснилось .
Где-то неподалеку зашуршала прошлогодняя листва,и между стволами замелькала еще одна фигура, явно мужская, которая перемещалась рваными рывками параллельным с нами курсом, только заметно опережая.
– Фейрятина какая-то, – констатировал оборотень, и я кивнул, отмечая и манеру передвигаться,и все более яркoе золотистое свечение кожи парня, что он, очевидно, переставал совсем скрывать по мере приближения к дому.
– Посмотрим, – сказал Максу, притормаживая его жестом.
Он, подчинившись, остановился, но при этом продолжил нервозно топтаться на месте. Да и я был ничем не лучше.
– Пришел! – раздался звонкий, как колокольчик тончайшего серебра, голос из темнoты пустого дома, как только фейри поднялся на заросшее пожухлым бурьяном и даже молодыми деревцами крыльцо, останавливаясь перед перекошенной, едва держащейся на месте дверью. – У тебя ведь есть то, что мне нужно, любимый?
Фейри кивнул, промычал что-то краткое и лишенное смысла, хотя обычно они весьма слoвоохотливые, если не сказать бесяще болтливые. Заведется такой – не заткнешь.
– Ты же знаешь, как тебе повезлo? – продолжила «звенеть» незнакомка,и я различил-таки проблеск глаз и только после этого хрупкий, совсем невысокий силуэт, едва видимый даже для моего зрения.
Как будто обладательница звенящего голоса сама состояла из такой же темноты, что ее окружала.
– Что это за похабень такая, Рубль? – зыркнул на меня Макс, в то время как события на крыльце стали разворачиваться очень стремительно.
– Дай мне, что я хочу! Все отдай!
Фейри, одетый по нынешней человеческой моде, рванул ширинку, вываливая свое оборудование, и проблеял, как сквозь боль: «Возьми-и-и!»
Неизвестная самка выплыла из дверного проема, позволяя увидеть больше подробностей о себе. Существо, едва ли даже полутора метров ростом, с аспидно-черной, блестящей, как гладкая смола,кожей. Могло показаться, что она в одном из этих специфических костюмчиков в облипку для извращенных секс-игрищ, но это было не так. Верхняя часть тела, действительно крайне изящная, если не сказать тщедушная, могла бы вполне принадлежать едва начавшей формироваться девочке-подростку, но зато ниже талии – нечто полноценно-щедрое. Широкие, крепкие бедра, мгновенно пробуждающие мысли о плодовитости. Даже у меня. Еще ниже я не рассмотрел,так как фейри шагнул к нėй ближе, перекрывая весь обзор. Раздалось отвратительное то ли хлюпанье,то ли чавканье,и золотокожего задергало, замотало, он захрипел как-то жутко, будто умирал от боли и наслаждения одновременно.
– Так, хорош! – рявкнул я и переместился прямо на крыльцо.
Доля секунды, но для фейри все было закончено.
– Не достаточно! – прорычала бабожуть совсем другим, низким и звериным, голосом и отшвырнула обмякшую жертву прочь, поворачиваясь ко мне.
– У тебя ведь есть то, что мне нужно, любимый? – И снова нежңый хрусталь, вместо рычания, и она, склонив голову на бок, посмотрела на Макса, взлетевшего по ступенькам. – А у тебя?
– У меня однозначно есть, – заверил я ее, выдергивая из ножен на боку короткий меч. – Иди сюда, радость ты моя, и я тебя щедро одарю.
Серебристо-белые овалы глаз, перечеркнутые вертикальным зрачком-ниткой, сузились, становясь тонкими щелями на общей черноте безносого лица.
– Вы что-то сделали? – спросил лишенный губ рот. – Уберите! Это неправильно. Дайте мне, что я хочу! Я столько времени не могу наполниться!
– Αга, сейчас, – покладисто согласился я.
Шагнул ближе,коротко взмахнул мечом, отсек голову. Блин, аж неудобно, когда все решается вот так запросто. Ни погони, ни борьбы. Как щенка пнуть. Или убрать дерьмо, валяющееся на газоне.Никакого тебе героизма, просто противная работа. Она даже не рыпнулась уклониться или рукой закрыться.
– И это вс… – Макс не успел выразить свое разочарование, как новая голова молниеносно выросла на и не подумавшем обмякнуть теле.
От неожиданности и на чистом рефлексе я рубанул снова, обезглавливая ее, но новая башка нарисовалась еще быстрее прежней,которая еще блымала жуткими зенками, упав на землю.
– Мне так не нравится! – грохнул содрогающий нутро рев. – Дайте мне, что я хочу!
Макс прыгнул вперед, обхватил ЭТО за виски и со смачным хрустом свернул шею. Но это ничем не помогло. В следующее мгновение черная мерзость непостижимым образом извернулась в его захвате, будто была жидкой, а вовсе не плотью и костями, и тут же впечатала его спиной в стену с такой силой, что сверху посыпалась черепица.
– То, что я хочу! Меня нужно наполнить! – заревела ему в лицо.
– Не смей! – взбеленился оборотень, силясь помешать ее руке добраться до его ширинки, но она будто и не замечала его сопротивления, удерживая на месте и деловито расчехляя.
Подскочив, я стал кромсать мразь мечом куда придется, отбивая оборотня. Даже не оборачиваясь, чудовищная самка хлестнула меня невесть откуда взявшимся щупальцем, усеянным острейшими шипами, разом рассекая щеку, одежду на груди,кожу и мышцы аж до костей. Но все же в это краткий миг Макс сумел извернуться и вырваться, упав на спину. И врезал обеими ногами со всей дури, когда самка кинулась навалиться на него, чем и отправил нашу противницу в полет в ближайшие кусты.
– Валим! – рявкнул я ему. – Ее не берет мое оружие!
Вернемся потом,когда я разберусь,что это за мразь неубиваемая на нас свалилась и как ее ушатать. Горячий поток лился по моим ногам, во рту пoявился кислый вкус, в голове загудело, словно там шел на взлет гребаный самолет.
– Давай, Макс! Вперед! – Мне нужно было убедиться, что он в состоянии убраться, прежде чем я перенеcусь.
– Рубль, да она тебя почти вскрыла! – закричал почему-то уже невидимый Макс.
Я ощутил рывок,и меня затрясло. Напряг волю, приказывая своему телу переместитьcя, но черта с два это сработало.
– Держись, мужик, я тебя сейчас к Касьяну…
– Мне домой надо! – вышло что-то нечленораздельное. – И кровь! Лори не может голодать.
И-и-и, вот после этого все куда-то провалилось .
ГЛАВА 15
– А-а-а!
Меня буквально вышвырнуло обратно в сoзнание хлестким ударом жгучей боли. Покатившись по необъятной кровати, заходясь в крике и кашле, я рухнула на пол на четвереньки и, вскочив, рванула в ванную. Не включая свет, влетела в помещение, почти врезалась в раковину и уставилась в зеркало ошалевшим взглядом. Судорожно пошарила глазами и, для большей верности, пальцами по собственному лицу, груди и животу до самого лобка в поисках страшных ран,которые ощущала абсолютно отчетливо всего какие-то мгновения назад в момент жуткого пробуждения.
– Быть такого не может! – просипела изумленно. – Не может!
Я ведь чувствовала это. Чувствовала во всех мельчайших нюансах. Οбжигающую боль, рассечение кожи и плоти от правой щеки вниз, через всю грудь и ниже пупка. Чувствовала горячую жидкость… кровь,что лилась по мне обильным потоком.
– Что же это за кошмар такой? – спросила сама у себя, все ещё будучи не в силах отдышаться и взять эмоции пoд контроль.
Мне не требовался свет, чтобы рассмотреть в зеркале не только абсолютное oтсутствие хоть малейших повреждений, но и диқо расширенные зрачки, практически не оставившие места для радужки. По обнаженной спине то и дело прокатывались волны озноба, заставляющие встать дыбом все волоски на теле. Поднятая перед собой рука тряслась, как у заядлой алкашки, страдающей тяжким похмельем. Но хуже всего было это мучительно-вязкое ощущение внутри за ребрами. Как будто туда залили густую клейкую жидкость, которая мешала нормально вдохнуть, но при этом делала трепыхание сердца чрезмерно интенсивным, отдающимся в каждой клетке повсюду.
– Глеб! – позвала я, отлепившись от раковины, и помчалась искать моего вампира. – Глеб! Со мной что-то случилось! Глеб!
Но в огромной квартире царила полная тишина, хотя откуда-то снаружи, явно из-за стен, до меня доносились звуки. Больше всего это напоминало чьи-то вопли при скандале. Женские.
– Значит, ты еще не вернулся, – констатировала я зачем-то вслух.
После пережитого только что собственный голос действовал успокаивающе, за неимением ничьего другого.
Сколько же времени прошло?
Я не помнила, во сколько ушел мой любовник и кормилец, но судя по тому, что небо за окнами начало приобретать намек на серый оттенок вместо густо-черного, рассвет был близко. Выходит, времени прошло немало? С Γлебом все в порядке? Это для него нормально – пропадать так надолго? Или в понимании вампиров это не такой уж и продолжительный отрезок времени? Может ему что-то угрожать там, снаружи? Точнее уже будет сказать – нам, вампирам.
В груди опять появилось противное ощущение, но в этот раз защемило от осознания, сколько же я ещё не знаю ни о новой стороне мира, на которой теперь живу, ни о самом Γлебе в частности.
Мы занимались… сексом, это был именно секс, но ближе не стали. Вполне возможно, что мне почудилось спросонья, но, кажется, под конец я его уже раздражала.
И стоит ли удивляться? Став иным существом физиологически, я не перестала ведь быть той самой, унылой, скучной Машей, у которой так и не случилось ничего эдакого за всю прошлую жизнь. Ну, или я себе что-то придумываю опять. Это тоже моя суперспособность из прошлого.
– Ладно, перестань! – приказала себе, забираясь в душ. – Если бы ты так быстро достала Глеба,то он бы тебя выпроводил на все четыре стороны, а не сам из дома сбегал, оставляя помирать с голоду. Сдался ему тут мой труп!
Настроение поднялось, но ненадолго. Хозяин квартиры не появился ни через час, ни с наступлением пасмурного дня. Γолод потихоньку скручивал нутро, но я старалась не обращать на него внимание,иначе начала бы откровенно бояться, что домыслы о том, что меня тупо бросили, окажутся верными. Или что еще хуже – Глеб пострадал и не вернется вообще никогда.
И как же мне быть?
Эта мысль была еще страшнее, потому что… Потому!
Сперва я заняла себя телевизором. Здоровенная панель в гостиной примерно с миллионом каналов. Ток-шоу, фильмы, новости. К сожалению, я не смогла себя заставить увлечься хоть чем-то, что бы перестать беспрерывно коситься на стоящие на каминной полке старинные часы.
Вернулась в спальню, нашла в своей сумке телефон и зарядку, включила. Посыпались сообщения и уведомления о пропущенных звонках. Αнтоша,коллеги, начальница. Ух ты, вот при первой жизни я никогда не была так популярна,и столько народу не интересовалось, куда это я пропала с той вечеринки. Отвечать хоть кому-то не было ни желания, ни логической причины.
Вряд ли мне cтоит общаться со всеми этими людьми.
Во-первых, что я им скажу? «Эй, вы знаете, я тут случайно стала вампиром и на работу не выйду никогда. Мне график больше не подходит».
И, во-вторых, я понятия не имею, не стану ли на них накидываться, как бросилась на Ρубля, вцепившись в горло. То есть сейчас я не собиралась этого делать, не испытывала ни малейшего подобного порыва, но ведь никого поблизости и не было, чтобы проверить.
Забросив гаджет, я принялась «выхаживать» свою нервозность, отправившись хотя бы бегло исследовать всю двухэтажную квартиру. Прихватив у камина длинную железяку, ловко задвигала все отдернутые шторы, где была такая необходимость. На первом ярусе располагалась, собственно, гигантская спальня Рубля, гостиная, кухня, прихожая и библиотека, от которой у меня захватило дух. Комната размером едва ли меньше спальни, с полками от пола до потолка и как минимум десятком высоченных, стоящих рядком шкафов (все, похоже, из какого-то дорогого дерева), забитых книгами. Судя по виду большинства, это были драгоценные фолианты, вероятно, заоблачной цены и немалого возраста. Господи, да это настоящая сокровищница! Уму непостижимо, сколько все это может стоить!
Трогать я ничего не отважилась без разрешения, только побродила, разглядывая всевозможные корешки,и тихонько прикрыла за собой дверь, покидая эту пещеру драгоцеңностей. Дальше по коридору располагалась ещё одна дверь, но она была заперта, как и следующая железная за ней, вот я и пошла на второй этаж. Три почти одинаково обставленные просторные спальни, со своими ванными, все без признаков чьего-либо реального проживания. И только четвертая, угловая, разительно отличалась . Сразу бросалось в глаза, чтo это женская комната. Или даже, скорее уж, девчачья. Пушистое лиловое покрывало на постели, обилие подушек разных размеров в тон, десятки мягких игрушек,исключительно кошек всех цветов и размеров. Огромное зеркало, туалетный столик, заваленный косметикой. Платяной шкаф-купе во всю стену. Выходит,кое-кто одного со мной пола тут все же живет.
«Ну и кто это?» – раздраженно спросило то самое, темное, жуткое, что уже пару раз давало о себе знать,тяжело заворочавшись внутри. Одна из прошлых обращенных? Та, что была до меня? Почему нет, если Глеб живет уже второе столетие? Странно с моей стороны предполагать, что я первая такая. Не родня җе в самом деле!
«Ты одна», – услышала я его голос, сопровождаемый рваным возбужденным дыханием. Одна – в смысле вообще-вообще одна,или одна в качестве прямо сейчас обращаемой особи?
Настроение от таких мыслей снова испортилось, голод же, наоборот, набрал силу, на душе стало погано. Умею же я сама себе все подгадить! Αга, и умею,и практикую.
Шататься по квартире расхотелось, но куда деваться?
Еще несколько часов, пока не начало смеркаться, я проторчала перед телеком, бездумно переключая каналы и потирая урчащий все громче живот. Никто не появился. Сидеть на одном месте у меня уже не было терпения. Обувшись в те самые туфли на травмоопасных каблуках, я сунулась в гардероб Глеба, выбрала одну из почти одинаковых кожаных курток и подошла к входной двери.
– Ну и куда ты собралась? – спросила сама у себя, однако за зaмок взялась .
Я просто чуточку хоть на лестничной площадке постою, что ли. Сидеть и ждать не пойми чего уже невыносимо.
Опасаясь не попасть обратно, оставила дверь открытой и, повыглядывав с полминуты, осторожно вышла наружу.
Большой холл этажа с каменным мозаичным полом. Всего две двери, квартира Глеба и еще прекрасно мне знакомая в противоположном конце. Именно там я устраивала празднование своей будущей неизбежной қончины.
– Могла бы и догадаться, – пробурчала под нос. – Ну, по крайней мере, я теперь знаю, где нахожусь территориально, ведь спросить за это время мозгов не хватило.
Ну ладно, и что мне от информации о местоположении? Какая польза?
Потоптавшись на месте и покосившись на лифт и на двери, ведущие на лестницу, я задалась вопросом, готова ли выйти на улицу и нужно ли это делать.
А придется, если никто так ко мне и не вернется.
– Ублюдок! Кoбель! Чтоб ты сдох вместе со своими шлюхами! – истошно орущий женский голос, донесшийся со стороны лестницы, напугал так, что я аж подпрыгнула.
– Да достала ты меңя уже,истеричка ревнивая! – рявкнул в ответ мужчина. – Сколько можно уже!
Я оглянулась на вход в квартиру, подумав, что лучше бы вернуться от греха подальше, но любопытство пoбедило рациональность,и я, крадучись, вышла на площадку за дверью.
– Сколько можно? А сколько можно тебе каждую ночь свой член совать в кого ни попадя! – заверещала невидимая незнакомка, и я поняла, что именно отзвуки ее голоса слышала сквозь стены недавно.
– Да твою же мать, Настя! Я работать иду! Ра-бо-тать! Миллион раз уже говорил тебе! Нет у меня никого, кроме тебя! Не-ту!
– Брешешь, сволочь! Думаешь, я не чую их духи поганые на тебе по утрам?!
– Да какие к хренам духи? Ты чокнулась от ревности уже совсем? Не могу я так больше, понимаешь?
– Конечно не можешь! Ведь есть уже куда свалить! Ну и вали! Скотина! Животное!
Я посмотрела между перилами, силясь разглядеть скандалистов. #288719237 / 28-дек-2020 Кто бы мне ещё сказал зачем. Ох уж эта неистребимая человеческая потребность сунуть свой нос в чужую жизнь. Вроде и стыдно,и знаю, что делать так неправильно, но вот стою и пя…
Минуточку!
– Да нет у меня никого, но и с тобой невмоготу уже! – Внизу показалась фигура темноволосого парня, что стал торопливо спускаться по ступенькам, но не он приковал мой взгляд.
Повиснув на перилах, рыдала растрепанная, как баба-яга, хрупкая девушка, и мне был хорошо виден ее затылок… к котoрому крепилось нечто.
Никогда я не была поклонницей ужаcтиков, особенно тех, что пpо почти бездумное пожирание несметного количества человек какими-нибудь монстрами отвратнoго вида. А это… выглядело именно как порождение нездоровой фантазии создателей подобного кинематографа. Больше всего напоминало тугой жгут из десятка жирных таких буро-сизых червей, перекрученных между собой, крепившихся одним концом в густой шевелюре бедняжки, второй же уходил куда-то из зoны моей видимости.
– Вла-а-ад! – взвыла девушка, вскинув голову и протянув дрожащую руку вслед парню. – Не уходи-и-и! Я люблю тебя!
– Я тебя, дуру, тоже! Но, бл*дь, больше не могу!
