Текст книги "Сказки"

Автор книги: Гала Рубинштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Так, размышляя о тщете всего сущего, принц постепенно приближался к замку, где спала в хрустальном гробе его истинная любовь. И буквально через три дня он уже стоял перед хрустальным гробом и рассматривал принцессу. Конечно, за сто лет праздничное платье изрядно помялось, да и прическа, как вы понимаете, тоже, но несмотря на эти детали, принцесса была чудо как хороша. Принц даже залюбовался, но потом вспомнил дракона, и так ему стало, знаете… Ну как бы вам объяснить… Ну вроде, все хорошо, а при этом – совершенное не то. Тоска, в общем. Принц тяжело вздохнул, наклонился и поцеловал принцессу в губы.

Это оказалось вполне приятно, и принц увлекся, но вдруг почувствовал за спиной какое-то шевеление, знаете, бывают такие звуки, вроде ничего особенного, шорох как шорох, но спина почему-то напрягается, и совершенно не хочется поворачиваться, но принцу не впервой было делать то, что не хочется, годы тренировок, знаете ли, даром не проходят, так что он все-таки повернулся. И немедленно об этом пожалел, потому что прямо перед ним стоял эльф, и не просто стоял, это бы еще полбеды, а натягивал тетиву лука и очень нехорошо улыбался. Если вы никогда не видели нехорошо улыбающихся эльфов, то вы вряд ли поймете, что именно почувствовал принц, но может быть вас сможет утешить то, что я, например, в этом случае искренне вам завидую, а если вы до сих пор не поняли, что я имею в виду, то могу только сказать, что принцесса, натолкнувшись на эту улыбку, обрывала речь на полуслове и удивленно спрашивала, а что она такого сказала.

Совершенно неизвестно, как могли бы развернуться события, если бы дело действительно дошло до драки, потому что мне, например, не очень ясно, как можно в данном конкретном случае договориться по-хорошему, но тут веки принцессы дрогнули, щеки порозовели, она открыла глаза, села и чихнула. А еще через минуту сказка перестала трещать по швам, потому что король Его Величество проснулся и очень быстро понял, что именно тут, черт побери, происходит. Он вежливо улыбнулся принцу, пожал ему руку, потом обнял эльфа за плечи и сказал, что мы все будем очень рады принять вас завтра, ближе к вечеру, а сейчас – извините, масса дел накопилась… Эльф направился к выходу, чувствуя, как сильно колотится у него сердце, то ли от отчаяния, то ли от облегчения, непонятно.

Через час «дети», как выразилась королева, уже стояли перед алтарем, держась за руки. Принц гладил принцессу по руке, думал о том, что дракон, наверное, голодный, а может и вообще умер, и шмыгал носом. А принцесса положила голову ему на плечо (ну да, во-первых, устала, а во-вторых, фотографы кругом) и подумала с тоской, что сказка закончилась, а самое грустное только-только начинается…

* * *

Принцесса оторвала взгляд от шара и посмотрела в зеркало.

– А что такое? – преувеличенно бодрым голосом спросила Женщина в Зеркале. – Нормально, мне кажется. Бывает хуже, – у нее вроде бы получилось придать голосу некоторую убедительность, но глаза при этом она старательно отводила куда-то в сторону.

– Ага, нормально, – согласилась принцесса, причем голос ее был настолько спокоен, а взгляд настолько сосредоточен, что Женщина в Зеркале даже немножко заволновалась. – А как ты думаешь, если прямо сейчас пойти в библиотеку, я смогу за 2 дня найти какую-нибудь сказку, где главная героиня без сна и отдыха только тем и занимается, что убивает эльфов? Я думаю, мне бы такая сказка подошла. Страниц 400, в твердом переплете, как ты думаешь?

Женщина в Зеркале отвечать на вопрос не стала, кто ж отвечает на риторические вопросы, подумала только, что принцесса держится молодцом, в такой ситуации – и шутит, хотя шутки шутками, а если бы Женщина в Зеркале каким-то чудом превратилась сейчас в эльфа, и ее бы спросили, где именно она предпочла бы находиться: здесь, или в бассейне с крокодилами, то она бы, пожалуй, предпочла крокодилов. Знаете, почему? Правильно, потому что она – Всезнающий Дух Зеркала.

Принцесса еще какое-то время внимательно разглядывала портьеру, а потом выпила стакан воды и почти веселым голосом сказала Женщине в Зеркале, что она готова продолжать, и очень хотела бы знать, что произойдет, если она прямо этой ночью вылезет в окошко, спустится по веревочной лестнице, сядет на коня и уедет из этого чертового королевства куда глаза глядят. Женщина в Зеркале собралась было что-то возразить, но передумала и молча дотронулась пальцем до хрустального шара…

* * *

Принцесса не стала бродить по замку и спрашивать у придворных, не знают ли они, где можно раздобыть веревочную лестницу. То есть, сначала она собиралась поступить именно так, но что-то ей подсказало, что она найдет раньше, чем ожидала, и не совсем то, что ищет. Вместо этого принцесса заперлась в покоях и довольно быстро соорудила из шелковых простыней вполне пристойное приспособление для вылезания из окна. Правда, ее радость несколько омрачило то, что простыня ей не пригодилась – подойдя к окну, принцесса обнаружила металлическую лестницу, и даже вспомнила, как отец распорядился ее там прикрепить на случай пожара. Принцесса обругала себя бестолочью, аккуратно свернула самодельную веревку и положила ее в дорожную сумку, просто чтобы не думать о том, что два часа прошли впустую. Нет, ну действительно, веревка в дороге обязательно нужна, это вам кто угодно может подтвердить. С конем получилось еще проще – ворота конюшни были открыты, и принцесса совершенно спокойно зашла и выбрала лучшую лошадь. Лучшая лошадь, правда, совершенно не разделяла принцессин оптимизм, ей вся эта затея с уходом в ночь, не поужинав, казалась, мягко говоря, не очень умной. Поэтому лучшая лошадь начала усиленно хромать, надувать живот и похрипывать, но ее старания не увенчались успехом – принцесса, занятая собственными мыслями, попросту ничего не заметила.

Часть шестая.

В которой принцесса в полной мере оценивает все плюсы и минусы самостоятельной жизни в лесу

Лучшая лошадь немножко погрустила, а потом подумала, что ничего страшного, в конце концов, она может сбежать на первом же привале, или, например, на втором, а то она уже сто лет не гуляла в лесу, только на этих дурацких турнирах, а там скучно, всегда одно и то же, к тому же глаза завязывают, ничего не видно, я машинально перебираю ногами, а сама фантазирую, что я – дочь банкира, меня украли какие-то злодеи и теперь мой отец должен заплатить выкуп, мне завязали глаза и везут куда-то в карете, я пытаюсь считать обороты колеса, но очень быстро сбиваюсь, мне становится страшно, я начинаю плакать, и один из моих похитителей придвигается ко мне и начинает гладить меня по плечу, потом обнимает, целует в шею…

– Ты чего? – удивленно спросила принцесса. Действительно, лошадь вела себя очень странно – перебирала ногами, тяжело дышала, а в больших умных глазах стояли слезы. – Не хочешь из дома уходить? Я тоже не хочу, а что делать?

Она потрепала лошадь по холке и протянула ей кусочек сахара на ладони. Лучшая лошадь сахар, конечно, взяла, но фыркнула презрительно прямо принцессе в ухо, к счастью для себя, принцесса совершенно не разбиралась в лошадях вообще, и в нюансах их настроений в частности, поэтому она классифицировала фырканье как благодарственное, забралась в седло и двинулась в путь.

Несколько дней принцесса пребывала в полной эйфории, вплоть до того, что время от времени слезала с лошади и принималась собирать цветочки и напевать песенку, в глубине души искренне радуясь, что ее никто не видит. Лучшая лошадь поглядывала на нее неодобрительно, а букеты, притороченные к седлу, неизменно сьедала. На третий день пошел дождь. Принцесса соорудила из веток некоторое подобие шалаша, он немножко протекал, но не сильно, самую малость, вполне можно не обращать внимания, гораздо хуже, что костер развести не удалось, ну и черт с ним, и вообще, никто ведь не обещал, что будет легко…

Лучшая лошадь стояла под деревом, и говорила себе, что завтра она уж точно сбежит, что за странные фантазии у этой принцессы, и по-хорошему, надо бы уйти прямо сейчас, но вот как представишь себе, какие у девочки будут глаза, когда она проснется, а меня нет, ладно уж, подожду до завтра, но все-таки, какая же я фантастическая дура, в мои-то годы пора уже перестать отвечать за каждого, кто меня приручает, ну ничего, вот подхвачу воспаление легких – мигом поумнею.

У принцессы настроение было ничуть не менее радужное. И про воспаление легких она тоже думала, и про то, что дура, а как же, да и кто бы на ее месте удержался? Потом принцесса немножко поспала, потом поела, потом подумала, как это так вышло, что она за три дня так и не добралась до границы королевства, а она, между прочим, ехала довольно быстро, и с компасом сверялась, и по звездам проверяла, ну, конечно, до того, как зарядил этот дождь, черт бы его побрал совсем. Больше думать было совершенно не о чем, и принцесса заскучала. Она начала вспоминать родителей, они, конечно волнуются, а у мамы больное сердце, и вообще, они этого не заслужили, они же хотели, как лучше… В общем, через некоторое время принцесса почувствовала, себя ужасно несчастной, но зато скучно больше не было. То-есть, принцесса уже и рада была поскучать, но не скучалось, хоть убей, а вместо этого горько плакалось. В конце концов принцессе это надоело, и она решила продолжить путь, просто чтобы немножко отвлечься.

Лучшая лошадь плелась без всякого энтузиазма, практически как-нибудь плелась, а принцессу начали посещать позорные мысли, стыдно, конечно, зато можно будет переодеться в сухое, сесть около камина, а на все вопросы тупо отвечать, что заблудилась, мол, вышла на часок прокатиться на лучшей лошади, и заблудилась. В общем, принцесса уже совсем было собралась разворачивать лошадь и ехать домой, как вдруг (ну да, а что тут такого, сказка уже вон сколько продолжается, а ни одного «как вдруг» еще не было. Я пытаюсь щадить ваши чувства, по мере сил, но вы же меня тоже поймите, я же тоже живой человек) деревья расступились, и принцесса увидела дом – не дом, избушку – не избушку, ну, скажем, домик. Домик выглядел очень мило и уютно, принцесса, ни секунды не раздумывая, взошла на крыльцо и постучала в дверь. Через полчаса она уже сидела за столом, закутавшись в теплый плед, и пила чай с медом, а лошадь стояла в стойле, овса, предположим, ей не предложили, но зато сена было предостаточно, и крыша над головой не протекала, ну вот ни настолечко.

Хозяйка оказалась очень милой, с вопросами не приставала, подливала чаю, подкладывала меду, мазала хлеб маслом, в общем, принцессе показалось, что она в раю. Глаза у нее начали слипаться, но тут входная дверь распахнулась, и в комнату вошел мужчина. Хозяйка сказала, что это ее сын, принцесса вежливо улыбнулась, но мужчина на ее улыбку не ответил, а вместо этого глянул на хозяйку как-то вопросительно. Хозяйка пожала плечами и отвернулась, а принцессе почему-то совершенно расхотелось спать. Здравый смысл подсказывал ей, что сейчас самое время встать, поблагодарить за угощение и выйти из дома, а подумать, что делать дальше, можно будет и потом, когда она окажется на безопасном расстоянии. Но дело в том, что принцесса исключительно редко слушала собственный здравый смысл, то есть до того редко, что если бы мы сейчас начали вспоминать, когда это произошло в последний раз, то скорее всего, мы бы так и не вспомнили. А тут еще принцесса очень живо представила, как она заходит на конюшню и начинает седлать лучшую лошадь, а лучшая лошадь говорит ей человеческим голосом: «Знаешь, лучше бы ты меня пристрелила». Короче, принцесса подумала: в конце концов, ну что может произойти? Я имею в виду, что может произойти такого, что было бы страшнее, чем провести вторую ночь в лесу под дождем? В голову ничего не приходило, поэтому принцесса встала из-за стола, вежливо поблагодарила хозяйку за чудесный ужин, пожелала всем спокойной ночи (от всей души, между прочим) и отправилась спать.

Часть седьмая.

В которой становится понятно, что о дальнейшей судьбе лошади мы никогда ничего не узнаем

Ночь прошла на удивление спокойно. Перед сном принцесса забаррикадировала дверь креслом (не то что бы это имело какой-то смысл, просто внутренний голос настоятельно требовал принять ну хоть какие-нибудь меры) и улеглась спать. Но заснуть не получалось. Ей все время мерещились какие-то шорохи в коридоре, в голову лезли всякие мысли, ну вот обьясните мне, как это происходит, почему, когда срочно нужна свежая, ну или хоть какая-нибудь мысль, так можешь хоть до второго пришествия ждать, а стоит забаррикадироваться в темной комнате, в чужом доме, на обочине цивилизации – и сразу такой креатив прет, что просто диву даешься… Короче, ночь принцесса провела на подоконнике, сжимая в руках кочергу. После восхода солнца глупые мысли куда-то исчезли, а им на смену пришли здравые. Ну например, что спать все-таки надо, хотя бы изредка. Принцесса забралась под одеяло и совсем было собралась заснуть, но тут в дверь постучали и сказали, что завтрак будет через пять минут. В общем, пришлось вылезать из-под одеяла и идти умываться, проклиная на чем свет стоит собственную глупость и трусость, нет, ну вы только подумайте, вампиров она боится, ты в зеркало на себя посмотри, к тебе ни один уважающий себя вампир близко не подойдет, его же кошмары потом замучают, с другой стороны, приятно все-таки, что есть в этом мире какие-то вечные, неизменные вещи, например, круги под глазами…

Принцесса меланхолично ковыряла вилкой завтрак и думала, что дождь, вроде, закончился, так что можно ехать дальше, конечно, спать хочется, но надо уже доехать до границы, а там и до моря рукой подать…

– А ты, кажется, не очень хорошо спала, – принцесса вздрогнула от неожиданности, подняла голову и увидела, что хозяйка смотрит на нее так пристально, что это уже выходит за всяческие рамки приличий, а уж в рамках приличий принцесса разбиралась изрядно, можете мне поверить. По непонятной причине ей опять стало страшно, так, что даже ладони вспотели, и она ляпнула первое, что пришло ей в голову, какую-то глупость, про то, что ей было неудобно спать, не то слишком мягко, не то, наоборот, слишком жестко, и, уже договаривая, окончательно поняла, что нет, не ошиблась, действительно что-то происходит, отступила к двери и уже даже нащупала ручку, но без толку, хозяйка видит и улыбается – ну конечно, дверь заперта, а ты как думала, и голова кружится все сильнее, и голос хозяйки доносится как будто издалека – вы не поверите, вы просто не поверите, потому что в такое невозможно поверить, эта старая дура подложила ей горошину под перину, она, видите ли, ищет для сына принцессу, и что вы знаете? нашла, вот только что нашла, это непросто было, ну конечно, непросто, такую дуру еще поискать надо, и вот как бы так сделать, чтобы голос не очень дрожал, да, милая хозяюшка, вы оказали мне большую честь, я немедленно отправлюсь за родительским благословением, да что ты, деточка, тебе теперь родители не нужны, у тебя теперь муж есть, о господи, почему муж, что, одна горошина – и уже муж, а он подходит все ближе, поднимает на руки и несет куда-то, а я отбиваюсь изо всех сил, но он даже не замечает, а потом я смотрю в потолок и слышу слабый звон – то ли надежда разбилась, то ли солнечные лучи преломляются о пыльное стекло – поди разбери…

* * *

Некоторое время Женщина в Зеркале и принцесса сидели молча, потом Женщина в Зеркале потрогала левую бровь указательным пальцем (ну это принцессе показалось, что левую, на самом деле это была правая бровь, вот даже странно, на какие глупости обращаешь внимание, тут можно сказать, судьба решается) и совсем уже собралась открыть рот, но принцесса ее опередила.

– Вот только попробуй сказать это свое «а что, вполне нормально», – мрачно произнесла она, – только попробуй, – и выразительно подбросила на ладони хрустальный шар. Женщина в Зеркале сделала вид, что не заметила угрозы.

– А ты капризная, – сказала она задумчиво.

– С ума сошла, – принцесса так устала, что даже разозлиться толком не могла, – он же молчит все время, я же за сутки его голоса не услышала ни разу.

– Ну так об этом же можно только мечтать! Ты, знаешь чего, если сама нос воротишь, так адресок оставь, – Женщине в Зеркале ужасно хотелось хоть чуть-чуть развлечь принцессу, чтобы она улыбнулась, или хотя бы шарик покидала, что ли, лишь бы прекратила сидеть с таким застывшим лицом.

– Ладно, давай посмотрим, что будет, если я завтра замуж выйду. По крайней мере, герцога я знаю, родители рядом, да и вообще, терять мне, кажется, нечего, – и принцесса сделала вид, что внимательно рассматривает ночную бабочку, которая залетела в комнату и теперь кружила вокруг свечи, это такое повсеместное заблуждение, всем всегда кажется, что если задрать как следует голову, то слезы возьмут да и закатятся обратно.

Часть восьмая.

Которую совершенно необязательно писать, потому что, по-моему, и так с самого начала все понятно, но она все-таки пишется, автор в этом сложном вопросе руководствуется смутными соображениями, что, мол, «так надо»

 
«Король был зол, как сто чертей,
Рыдала королева», —
 

принцесса начала было придумывать балладу, но продолжение не складывалось, потому что отвлекали ее поминутно, и хоть бы по делу отвлекали, еще не так было бы обидно, а то ведь со всякими глупостями, не понимаю, я ведь уже сказала «да», а они еще чего-то ждут… Но герцог-то, герцог, кто бы мог подумать, ну просто чертовски хорош. Накануне принцесса сообщила ему, что, мол, будьте так любезны, Ваше Сиятельство, передайте мне, пожалуйста, масло, и, кстати, Вы когда-то предлагали мне руку и сердце, так я согласна. И принцесса занялась маслом, потому что, сами подумайте, зачем это ей сейчас встречаться с родителями глазами, ровным счетом никакой необходимости, разве что из любопытства, так принцесса никогда им не отличалась, любопытства ее хватало максимум на то, чтобы проверить, действительно ли яд гремучей змеи, пойманной безлунной ночью на кладбище, коренным образом меняет свойства напитка для укрепления ногтей (кстати, выяснилось, что да, меняет), но это совсем другое дело, потому что кто ж боится гремучих змей… Так что принцесса не имела ни малейшего представления о том, какое же у Его Величества выражение лица, а то что слуга, стоящий за ее креслом, внезапно побледнел и потерял сознание, так я, между прочим, всегда говорила, что не стоит закупоривать все окна да еще так сильно топить. Но герцог оказался на высоте, королеву увел на пять минут на балкон (что он там успел ей сказать за пять минут, покрыто мраком тайны, но вернулась она румяная, задумчивая и на все согласная, в том числе и благословить молодых), королю проиграл в шахматы три раза подряд, причем так натурально огорчался, что король ничего не заподозрил и на предстоящее замужество принцессы стал смотреть куда как благосклоннее, и это, в общем-то, понятно, родная дочь – это, конечно, родная дочь, но три раза – это все-таки три раза…

Принцесса с большим удовольствием обошлась бы без свадебной церемонии, но при всем своем юношеском идеализме некоторые остатки здравомыслия она все же сохранила, поэтому она сверкнула зубками, блеснула глазками и ушла к себе – время уже позднее, а надо еще успеть часок-другой повертеться перед зеркалом со скорбным видом, потому что жизнь кончена, как вы понимаете, впереди соски, пеленки и загубленная молодость, ну что же делать, надо смириться, смирение украшает девушку, особенно если у нее нежная кожа и густые пушистые ресницы…

На церемонии принцесса планировала мужественно смотреть вперед глазами, полными тайной скорби, что-то в этом духе, общее направление понятно, а там уже можно импровизировать, но как-то не сложилось, герцог умудрился рассмешить ее с самого начала, а вы же понимаете, когда ржешь, как лошадь, так очень трудно убедить окружающих, что глаза полны именно тайной скорби. А когда герцог сказал фее-крестной, что, мол, простите великодушно, но я вынужден похитить у Вас мою жену, я знаю, дорогая, что ты никогда мне этого не простишь, но долг превыше всего, – принцесса так восхитилась, что даже почувствовала тепло внизу живота, в метафорическом низу живота, разумеется, но тепло самое что ни на есть настоящее.

Короче, не надо уже обьяснять, как именно прошел медовый месяц – все там были. Всякие там гуляния в саду, купания в пруду, скачки на лошадях по пересеченной местности и стрельба по бутылкам из-под шампанского. В общем, медовый месяц, как и положено медовому месяцу, прошел слишком быстро. И вот, в одно прекрасное утро (а ведь могла бы написать «как вдруг», оцените), ну если совсем уж по-честному, то ничего такого прекрасного в этом утре не было, обычное было утро, пятница, 13 число, ничто не предвещало беды, молодые супруги завтракали на веранде. Герцог пребывал в преотвратнейшем расположении духа. Наорал на принцессу (ну это я по старой памяти так ее называю, она уже месяц как герцогиня, но пусть уж остается принцесса, а то я окончательно запутаюсь) по какой-то невнятной причине, мол, когда он брал в жены королевскую дочь, ему и в голову не могло прийти, что он каждое утро вынужден будет лицезреть, как Их Высочество слизывает джем с тоста, ну это же уму непостижимо, неужели трудно соблюдать за столом элементарные правила, о господи, тоже мне церемонимейстер выискался, на себя бы посмотрел, мало ли кто откуда слизывал джем буквально позавчера, заметьте, совершенно не скорбя при этом о поруганном этикете. Принцесса пожала плечами и принялась за омлет, но герцог уже разошелся не на шутку, обвинил ее во всех смертных грехах вообще и в неумении вести домашнее хозяйство в частности и потребовал немедленно показать ему связку ключей, которые он вручил ей, когда она впервые переступила порог этого в высшей степени гостеприимного дома. Принцесса смутно помнила, что да, были какие-то ключи, она еще совершенно не знала, куда их девать, потому что порог она переступала в свадебном наряде, и карманы там предусмотрены не были, не засовывать же ключи за корсаж, право слово, перед первой брачной ночью. Пришлось честно признаться, что ключи, скорее всего, потеряны, но это же не повод, чтобы так орать, но герцог считал, что как раз повод, потому что он как раз сильно сомневается, что ключи потеряны (ну в самом деле, как может взрослый, серьезный человек потерять ключи?), скорее всего принцесса воспользовалась ими, чтобы тайком заглянуть в угловую комнату, заглядывать в которую герцог ей строго-настрого запретил. Если о ключах принцесса хоть что-то помнила, ну хотя бы о самом факте их существования, то запрет на посещение какой-то там запертой кладовки она явно сочла в тот момент лишней для себя информацией, во всяком случае тщательное исследование закоулков памяти на предмет вспомнить хоть что-нибудь не принесло никаких результатов. Зато принцесса вспомнила, как королева Ее Величество сообщила ей в приватной беседе, что супружеская жизнь состоит не только из лепестков роз, образно говоря, попадаются еще и шипы, и не следует придавать такого уж большого значения мелким семейным ссорам, хотя бы потому, что они, во-первых, неизбежны, а во-вторых, мимолетны. Так что принцесса решила обратить все в шутку и вежливо поинтересовалась, с какой такой радости Их Сиятельство так разбушевались, не иначе как они хранят в этой комнате высушенные скальпы своих предыдущих жен. Шутка удалась на славу, и наблюдая, как борода герцога стремительно растет и приобретает неестественный синий цвет, принцесса с недоумением и обидой подумала, что как это, в сущности, несправедливо, выпила вчера всего ничего, от силы бутылку вина, и на тебе – белая горячка, и вообще, слава богу, что мама предупредила о мелких семейных ссорах, а то ведь можно было бы и удивиться…

* * *

Хрустальный шар все еще переливался всеми цветами радуги и нервно вздрагивал, но принцесса потеряла к нему всяческий интерес. Казалось, что она просто безмятежно любуется Женщиной в Зеркале, которая, в свою очередь, не менее безмятежно любовалась старинной немецкой гравюрой, на которой был изображен герб (ну да, рыцарь на коне, не понимаю, что здесь такого смешного) и девиз: «Делай то, что должен, и пусть будет то, что будет», ну или что-то в таком роде, очень подходящее к случаю.

Часть девятая.

О том, что если ты не хочешь выбирать сказку, сказка выберет тебя, и между прочим, нет таких правил, чтобы запрещали патетику, особенно в сказках, так что нечего хмыкать, нечего!

Наконец Женщина в Зеркале оторвала взгляд от гравюры, посмотрела на принцессу и тут же об этом пожалела, потому что вы не поверите, вы ни за что на свете не поверите, но есть в мире вещи и похуже девиза «Делай то, что должен, и пусть будет то, что будет», хотя лично мне довольно долго казалось, что это невозможно. Обе женщины совершенно синхронно вздохнули и одновременно прикоснулись к хрустальному шару – шар издал слабый писк и попытался укатиться под кресло, но наткнулся на вовремя подставленную туфельку (нет, не хрустальную, с чего вы взяли) и замерцал, а что ему еще оставалось делать?

* * *

Церемония выбора сказки прошла быстро, я бы даже сказала, слишком быстро, но не буду ничего говорить, а то у меня дурная привычка появилась в последнее время – забегать вперед. Так что рассказывать буду по порядку, надо же бороться с дурными привычками, начну с этой, от нее пользы в хозяйстве никакой. В общем, принцесса в присутствии семи волшебниц начала читать текст, что, мол, находясь в здравом уме и трезвой памяти, и, главное, понятно, что надо сосредоточиться, а сосредоточиться как раз и не получается, потому что в голове ровно одна мысль, зато во множестве экземпляров: «У мамы будет инфаркт», и думать о чем-нибудь другом совершенно невозможно, короче, принцесса набрала побольше воздуха и сообщила присутствующим, что она (папа меня убьет) отказывается (у мамы будет инфаркт) выбирать (вот прямо сейчас она упадет и умрет) сказку (жаль, что нельзя произносить слова еще медленнее), но ничего страшного не происходит, мама даже и не думает падать и даже не бледнеет, а очень даже нежно обнимает принцессу за плечи, и улыбается, очень странной улыбкой улыбается, принцесса видела когда-то такую улыбку, погодите, дайте вспомнить, когда же это было, ну точно, точно, черт, мне тогда операцию должны были делать, и мама говорила, что это не больно совсем, ты сейчас заснешь, а когда проснешься – все будет позади, и что-то колет в предплечье, и хочется уже поскорее заснуть, чтобы не видеть эту улыбку, ну вы представляете, она колет меня веретеном и улыбается, типа, это все для моей же пользы, знаете, дорогие родители, это уж чересчур, я раз так вообще просыпаться не буду, тогда, небось, пожалеете…

* * *

Когда принцесса подняла голову, в зеркале было уже пусто, конечно, не совсем пусто, кто-то там все-таки сидел в кресле и смотрел такими растерянными глазами, что принцесса встала и отвернулась, потому что совершенно невозможно такие взгляды выносить, даже если на тебя смотрит твое собственное отражение. За окном светало, принцесса подумала, что хорошо бы поспать, но непонятно, как в таком состоянии можно заснуть, снотворное поискать, что ли, мне кажется в ванной комнате должна быть упаковка, точно, вот она, но к моему величайшему сожалению обещание «глубокого спокойного сна без сновидений» ну никак не желает позитивно коннотироваться, так что остается аккуратно поставить коробочку на место и упасть на кровать в надежде, что природа возьмет свое, и она берет, сначала сомневается минут пятнадцать, а потом все-таки берет, а хрустальный шар, воспользовавшись этим, умудрился все-таки закатиться под кресло, и слава богу, что никто не видит, слава богу…

* * *

– Прикинь, эти мои фантазии со Спящей Красавицей, ну там 100 лет в хрустальном гробе, и все такое, так я никак не могла понять, откуда, потому что это же не мой сценарий, вроде бы, ну совсем ничего общего, и метафоры не мои, и я даже не колюсь ничем, совсем по нулям. Вот, думаю, тайны подсознания. А вчера пишу письмо подруге: «Спать хочется катастрофически. В последнее время у меня одна хрустальная мечта – проспать мертвым сном 100 лет…» Ну ты представляешь, я всегда говорила, что Фрейд все упрощает, люди, на самом деле, сложнее устроены. Так я теперь начинаю думать, что он, пожалуй, все усложнил. Я, во всяком случае, устроена гораздо проще…

– Просто, говоришь? А сколько ты свиданий отменила за последний месяц из-за недосыпа? А те, что были, проспала. Глупо ты устроена, а не просто, поправь меня, если я ошибаюсь.

Женщина в Зеркале – ну конечно, она самая, вы, наверное, давно догадались, это до меня только сейчас дошло, будем ее и дальше так называть, чисто условно, для ясности, потому что зазеркалье, трансформации и колода карт – это совершенно не мои метафоры, так, случайно под руку попались, – так вот, Женщина в Зеркале хотела было обидеться, но вместо этого засмеялась и плотнее завернулась в одеяло, потому что очень холодно бывает, господа, просто невероятно бывает холодно жаркой летней ночью, да так, что и сорок тысяч одеял не согреют, и уже забыв про все на свете, тянешься к его рукам – ну в конце концов, я же только погреться, – и закутываешься в эти руки, действительно горячие, не ошиблась, и такие нежные, что совершенно непонятно, отчего это окончательно стынет кровь, и вот уже ни губ, ни рук, а только тысячи крошечных острых льдинок разливаются по телу, и остается только смеяться, чтобы хоть как-то согреться, и вообще, отправлю принцессу в Снежные Королевы, раз она замуж за дурака не хочет, а то что это за дела – пока автор тут мерзнет, как черт знает кто, персонаж там дрыхнет без задних ног! С какой такой радости, я вас спрашиваю?

* * *

Часть десятая, последняя, потому что сколько же можно, в самом деле

Я официально предупреждаю главных героев, что если кто не хочет участвовать в финальном хеппи-энде, так того я заблужу в лесу и скормлю диким ежикам.

Принцесса спала до вечера, а может даже до следующего вечера, у меня очень плохо с таймингом, надо все внимательно перечитать, чтобы определить, сколько же времени прошло, хотя я, наверное, и так вспомню, если первую ночь она пила бренди, а вторую – встречалась с Женщиной в Зеркале, а изначально до церемонии оставалось три дня, то тогда получается, что не получается у нее спать до следующего вечера, потому что вот прямо сейчас ее уже пришли будить. Как для чего? Вы что, забыли, Ваше Высочество, через час генеральная репетиция завтрашней церемонии, сами оденетесь, или Вам помочь?

На репетиции принцесса вела себя наилучшим образом, родители остались довольны, хотя не будем утверждать, что волноваться они перестали, даже, пожалуй, наоборот, несмотря на то, что взор принцессы был ясен, голос звонок, улыбка чиста и невинна, а может как раз благодаря этому, вот будут у вас свои дети, тогда вы меня поймете, как говорит моя мама, а она никогда не врет, во всяком случае, уличить ее мне еще никогда не удавалось.