Текст книги "Последний день Туготронов"
Автор книги: Г. Гнедина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
Хамиан-14 уселся в свободную стойку и забросил одну гусеницу на другую.
– Можете быть свободны, – сказал он Шатуну и Автокопыту. – Но будьте поблизости и ждите дальнейших указаний.
На экранах Шатуна и Автокопыта появились букетики незабудок, сигнализируя о включении памяти. Они удалились. Хамиан-14 отвинтил свою голову и с напускной развязностью положил ее на рабочий стол Автотрама. Оставшись в одном розовом набалдашнике, он стал похож на Дон-Кихота, собранного из москательных товаров. Крошечная головка с экранчиком повернулась к Автотраму и прохрипела голосом Хамиана-14:
– Проверьте, хорошо ли заперты двери мастерской, и принимайтесь за починку моей головы.
Автотрам нехотя отключился от игры в подкидного дурака и пошел запирать дверь. Он частенько ремонтировал голову Хамиана-14 и знал его мнительность.
"Слишком громко орет, – раздраженно подумал Автотрам о Хамиане-14. От этого быстро стираются контакты".
Все неполадки в голове Хамиана-14 обычно легко устранялись. О том, что в железном огурце есть таинственный глушитель, было запрещено говорить, и Автотрам никогда не прикасался к черной перегородке, отделявшей макушку хамиановской головы от остальных ее частей.
Старый мастер подошел к столу и стал обследовать беспокойно жужжащую голову Хамиана-14. Увидев гигантскую трещину, Автотрам присвистнул (туготроны очень любили насвистывать ушами, и Автотрам, отличаясь особой музыкальностью, отлично свистел как левым, так и правым ухом). Мастер открыл крышку головы и начал проверять схемы.
– Тэк-с, – произнес он и вынул схему "скокшлеп".
Он подключил ее к контрольному пульту. Она работала четко, как щипцы для орехов. Тогда он проверил все цепочки "флип-флоп". Они немного барахлили, но все это было несерьезно. Тогда старый мастер стал вытаскивать главную опрокидывающую схему. И тут раздался тонкий, еле слышный хруст. Этот звук был настолько тихим, что даже столкновение комара с оконным стеклом показалось бы по сравнению с ним ударом грома. Но сверхуловители звука подали его в голову Автотрама с таким мощным усилением, что мастер мгновенно оценил всю серьезность положения. Он выпустил из глаз мощные пучки ощупывающих лучей и стал напряженно проверять опрокидывающую схему. На лбу у него зажглись красные лампочки. Случилось то, чего боялись все мастера, чинившие когда-либо огуречную голову Хамианов. Лопнул тройник, соединявший опрокидывающую схему с коробкой глушителя мыслей.
Автотрам тихо гудел от возбуждения. Ведь, чтобы заменить тройник, надо открыть крышку глушителя мыслей. Он посмотрел в сторону Хамиана-14. Экранчик был повернут в его сторону, и на нем светились цифры, обозначающие местные ругательства.
"С ним шутки плохи, – подумал Автотрам. – Что делать? Отказаться от починки головы? Лишиться звания лучшего мастера на Острове и попасть в металлолом? Или открыть коробку глушителя мыслей? Сделать то, чего никогда никто не решался сделать?" – Он снова посмотрел на ненавистный экранчик Хамиана-14. На нем попрежнему светились цифры, обозначающие ругательства и угрозы.
"Эх, была не была!" – сказал себе Автотрам и стал подбираться с отверткой к черной перегородке макушки головы Хамиана-14.
К его великому удивлению, крышка была закреплена четырьмя обычными винтиками стандартного диаметра.
"Странно, что нет автоматического замка с секретом, – подумал Автотрам. – Ага, – догадался он, – сейчас в меня ударит ток", – и встал в красные резиновые калоши. Потом он взял в руки отвертку и начал отвинчивать крепежные винты.
Опять ничего не произошло. Тогда Автотрам решился.
Он сорвал крышку – и... застыл: коробка глушителя мыслей была пуста!
В это время Сережа готовился к прыжку летающей платформы на ракете-парашюте. Дуракону-45 передали приказ немедленно отправить на Остров нового туготрона.
Сережа уже влез в ракету, установленную на срезанном куполе платформы, и слушал последние объяснения Дуракона-45.
Все было очень просто: красная кнопка – взлет, белая – торможение, черная кнопка – посадка. Но Дуракон45 продолжал давать нудные и мелкие советы.
– Не забудь сказать на Острове, что экран у тебя давно испортился, а то пойдут слухи, что я, мол, отвинчивал твою голову.
– Попробовал бы ты! – тихо заметил Сережа. – Ладно! – сказал он громко. – Не беспокойся, Дуракон! Подай-ка мне велосипед.
– Какой велосипед? – спросил Дуракон-45, и в нем щелкнули контакты. А-а, вот это? – Он вцепился щупальцами в руль велосипеда и легко его поднял.
Сережа взял из железной лапы туготрона велосипед и поставил его на заднее колесо в ракету. Дуракон-45 захлопнул дверцу.
Сережа нажал красную кнопку и услышал где-то в хвосте ракеты приглушенное гудение. Через прозрачное окошко он увидел, как мелькнули синие лучи, вырвавшиеся из глаз туготрона, но тут же зажмурил глаза, потому что его тряхнуло, а потом прижало к полу, как будто к ногам привязали гири. Ракета оторвалась от летающей платформы и взмыла вверх, как брызги праздничного салюта. Сережа открыл глаза. Окошко поплыло слева направо, а потом вниз. Ракета повернулась и пошла на снижение.
"Главное – не прозевать тот момент, когда надо выключить двигатель и выпустить парашют. Тогда ракета начнет плавно опускаться на землю". Палец Сережи все время слегка прикасался к черной кнопке. Наконец он не выдержал и нажал ее. Он совсем забыл, что ему надо было сначала затормозить ракету. И тогда случилось то, от чего его предостерегал Дуракон-45. Выпущенный слишком рано, парашют лопнул, и ракета понеслась вниз со страшной скоростью. Сережа с отчаянием искал каких-нибудь новых кнопок и шарил руками по гладким стенам. Колесо велосипеда больно надавило ему на ногу. Он выдернул ее из-под колеса и неожиданно увидел на полу какую-то педаль.
Сережа и нажал на нее ногой.
К счастью, это оказался аварийный переключатель. Из ракеты выскочил огромный зеленый запасной парашют, и она величаво поплыла вниз. Сережа увидел под собой воду. Ракета-парашют опускалась все ниже, и можно было уже различить мосты. Сережа пролетел над мостами и оказался по другую сторону озера, на территории минитаков. Он несся еще некоторое время почти над самой землей, покрытой сверкающей зеленью. Потом ракета с хрустом врезалась в гущу ветвей какого-то дерева и скатилась на землю.
Стало совсем тихо. Где-то наверху шелестели листья.
В прозрачном окне ракеты заиграл солнечный зайчик. Сережа потянул рукоятку рядом с окном, и стенка поползла вбок, как дверь в купейном вагоне поезда. Он вылез из ракеты и оказался в гуще огромных лопухов. Сделав несколько шагов, он остановился. Под лопухами нарастал шум, крик и возня. Лопухи закачались.
– Стойте! – закричал кто-то.
По лопухам пробежала волна. Сережа наклонился и увидел маленького запыхавшегося человечка с растрепанными рыжими волосами.
– Погибли заборы! – крикнул он и снова скрылся в чаще лопухов.
Ошеломленный Сережа увидел, как окружавшие его лопухи стали с хрустом валиться на землю. К Сереже подступала быстро растущая толпа человечков. Это были минитаки. Они отталкивали друг друга, кричали и бранились.
– Дайте мне сказать! – кричал рыжий минитак.
Его голос был еле слышен, как попискивание птенцов из гнезда. Человечек приложил ко рту миниатюрный усилитель, похожий на тычинку полевого колокольчика, и его голос вдруг приобрел силу и загремел над лопухами.
– Разрушено несколько домов! Растоптаны поляны шампиньонов!
– Дайте туготрону свежую начинку для головы и пусть убирается обратно! – закричал кто-то в толпе.
– Я не туготрон, – сказал Сережа. – Я сделал все это нечаянно.
Наступила тишина.
– Это минитак-гигант! – закричал усилитель. – Какое счастье! Нашелся наш предок!
И не успел Сережа опомниться, как рыжий минитак с усилителем бесстрашно полез на него, как монтер на телеграфный столб, цепляясь крошечными крючками.
– Говорит редактор "Кругозорчика"! – кричал минитак – Устанавливаю антенну на плече гиганта!..
Но тут его перебил второй минитак:
– Говорит редактор газеты "Под нашим лопухом"! Начинаю телевизионную передачу. – Это кричал человечек с жужжащим аппаратом, сидевший в толстом лопухе, как в кресле.
Тем временем у ног Сережи собрались корреспонденты других газет: "Фиалка под микроскопом", "Если приглядеться к крапиве", "Из нашей ямы". Все они держали в руках крохотные фигурки, не больше лепестка ромашки.
– Это я! – изумился Сережа, взглянув на фигурки.
Действительно, полупрозрачные фигурки были похожи на Сережу как две капли воды.
"Это у них вместо фотографий", – подумал он.
– Мы складываем из таких фигурок газеты, – объяснил Сереже минитак в темной шляпе. Он говорил тихо, но его можно было услышать и без усилителя. – А потом мы пишем статьи цифрами, как туготроны. Меня зовут Парабуц, – он улыбнулся. – Я корреспондент газеты "Если приглядеться к крапиве".
В этот момент над ухом Сережи раздался крик редактора "Кругозорчика".
– Уберите корреспондента "Под нашим лопухом"! – орал он, цепляясь за Сережино плечо ботинками с крючками. – Я первый! Я главный! "Кругозорчик" – самая длинная газета в мире!
– А "Под нашим лопухом", значит, похуже будет? – раздался внизу ехидный голос. Это говорил Скоротак, тот самый, который вел телевизионную передачу.
– З-з-з-з-з, – раздалось жужжание в усилителе. Редактор "Кругозорчика" от ярости не мог произнести ни слова. – З-з-з-з, – жужжал он, стягивая с себя пиджак.
Редактор "Кругозорчика" готовился к драке. Миг – и он скатился с плеча Сережи вниз. Скоротак заслонился антенной и отступил на несколько шагов. Телезрители страны минитаков, следившие у своих приемников за встречей с прибывшим гигантом, вздрогнули от скрежета, шума и криков, которые вырвались из репродукторов. Редактор "Кругозорчика" и редактор "Под нашим лопухом" вцепились друг в друга и покатились вместе с антенной по траве. Скоротак схватил редактора "Кругозорчика" за ногу и оторвал подошву от его ботинка. Она была не больше лепестка розы. Скоротак рассвирепел и запутался в антенной проволоке.
– Хватит, ребята, драться! – вмешался Сережа.
Он сказал это так громко, что многие радиослушатели услышали его голос и бросились к своим окнам. Из толпы выскочили плечистые минитаки и быстро разняли Скоротака и редактора "Кругозорчика". Суета улеглась.
– Дайте мне сказать, – раздался нежный голос корреспондента "Фиалки под микроскопом". – По-моему, не надо ссориться, – сказала она. – Все хотят узнать подробности о нашем доисторическом предке-гиганте. Все хотят знать, правда ли, что мы становились маленькими постепенно? А также о том, чьи следы остались в Пустыне предков?
Редактор "Кругозорчика" решил не терять времени. Он снова вскарабкался на плечо Сережи и задал первый вопрос.
– Как вы добились таких больших размеров? – спросил он.
– Я не добивался, – ответил Сережа. – Я буду еще расти.
Толпа под лопухами загалдела.
– Это Песчаный минитак! – закричал кто-то. – Спроси его про следы в Пустыне предков!
– Как вы попали на Лопушиную поляну? – спросил редактор "Кругозорчика".
– Всего не расскажешь, – ответил Сережа. – Я прилетел с летающей платформы Дуракона-45 и перепутал управление ракетой.
– Мы знаем этого Дуракона, – зашумели минитаки. – У него голова необкатанная. Он сам еще мало что умеет делать!
– Тише! – важно сказал редактор "Кругозорчика". – Задаю следующий вопрос. Считаете ли вы себя минитаком-гигантом?
– Нет, не считаю, – ответил Сережа.
– Кто же вы такой?
– Человек.
– Такого не бывает, – строго сказал редактор "Кругозорчика".
Но тут Сережа почувствовал, что ему очень хочется есть.
– А поесть у вас что-нибудь найдется? – спросил он.
– Принесите ему цветочной пыльцы! – закричали в толпе.
В этот момент что-то упало на Сережу сверху. Это было крепкое зеленое яблоко. Он поднял голову. Над ним свисали ветви дикой яблони. Толстый сук торчал внизу, как ступенька. Один миг – и Сережа, подтянувшись на руках, оказался на дереве вместе с редактором "Кругозорчика" на плече и его антенной. Он с жадностью набросился на яблоки и стал с хрустом поедать их одно за другим. Хруст проходил через усилители, и оглушительный грохот раздавался по всей стране минитаков. Редактор "Кругозорчика" налепил на каждое ухо по листу, он был совсем оглушен, но продолжал вести репортаж.
– Минитак-гигант ест одиннадцатое яблоко! – сообщал он.
Сережа бросал огрызки как можно дальше, опасаясь ушибить кого-нибудь в толпе.
– Как он громко ест! – брезгливо заметила корреспондентка газеты "Фиалки под микроскопом".
– Выключите чавканье гиганта! – закричал Скоротак. – Получено важное сообщение!
Скоротак торопливо дописал цифрами последнюю фразу своей статьи: "Если нога прибывшего гиганта совпадет со следами в Пустыне предков, мы разгадаем тайну Песчаного минитака". Затем он прицепил к подбородку усилитель и закричал:
– Получена сверхсрочная копия следов Песчаного минитака из Пустыни предков. – Он с торжеством поднял над головой лист белой глянцевой бумаги, на котором все увидели черный след босой ноги.
Сережа набил карман яблоками и спустился с дерева. "Этот Песчаный минитак, наверно, носил сорок второй номер ботинок", – подумал он.
– Мало того, – хвастливо продолжал Скоротак, – я успел приложить след нашего доисторического предка к ноге прибывшего гиганта.
Действительно, на белом глянце была аккуратно обведена пунктирной линией подошва Сережиного ботинка.
– Следы не совпадают, – зашумела толпа.
– Еще бы! – заметил Сережа. – Пока я еще ношу тридцать седьмой размер.
– Значит, он не наш предок, – вздохнула представительница газеты "Фиалка под микроскопом". – Наше дело маленькое.
– Пойду чинить свой забор, – разочарованно сказал Скоротак.
Толпа минитаков стала редеть. Редактор "Кругозорчика" отцепил антенну с плеча Сережи и, спустившись вниз, исчез под лопухами. Где-то заиграла музыка. Над кустами взвились вертолеты, похожие на стрекоз. Минитаки разлетелись с Лопушиной поляны.
– А как вас зовут? – тихо спросил кто-то.
Сережа наклонился и увидел корреспондента газеты "Если приглядеться к крапиве". Парабуц был очень застенчив и почти никогда не задавал вопросов.
– Меня зовут Сережа.
– Прошу вас зайти ко мне в гости, – тихо сказал маленький человечек.
– С удовольствием, – ответил Сережа и почему-то покраснел.
– Я полечу медленно на вертолете, – сказал Парабуц, – а вы можете дойти пешком. Я живу неподалеку.
– Спасибо, – поблагодарил Сережа, поднял с земли свой велосипед и приготовился следовать за Парабуцем.
Парабуц быстро поднялся в воздух на вертолете и сделал несколько кругов над лопухами. Потом он повернул к востоку и полетел в сторону Голубого озера. Сережа шел вслед за ним, ведя за руль свой волшебный велосипед. Вскоре он заметил, что вертолет снижается. Из-за кустов показалась крыша домика. Сережа ускорил шаги.
Парабуц уже приземлился и встретил Сережу у калитки сада. Из дому выбежали его сыновья Миг и Сластик, а из окна выглядывала жена Нелида. И тут произошла неловкость, которая может возникнуть у чересчур гостеприимных хозяев.
– Заходите, пожалуйста, в дом! – хором приглашали Сережу Парабуц, Нелида, Миг и Сластик.
– Нет, спасибо, я и здесь постою, – отвечал Сережа.
Так повторилось несколько раз. Наконец наступило молчание, и тут хозяева с огорчением заметили, что дверь их дома слишком мала для гостя, а гость для нее чересчур велик.
Но тут Сережа спросил:
– Что это за цветы с синими шишками в вашем саду?
– В этом палисаднике растут только витамины, – оживился Парабуц. Это очень удобно. Если понадобится витамин Э, то мы срываем цветы с синими шишками.
– А он вкусный? – спросил Сережа.
– Давайте устроим обед в саду! – воскликнула догадливая Нелида. – А витамин Э будет на сладкое.
– Замечательно! – обрадовались Миг и Сластик.
Сережа уселся на траву, а семья Парабуца забегала со страшной скоростью из дома в сад и обратно. Началась подготовка обеда.
Туготроны не умеют смеяться. Им никогда не бывает смешно. Поэтому старый туготронный мастер Автотрам, увидев, что коробка от глушителя мыслей пуста, не засмеялся, а сказал:
– Прежде всего дело! – и взял в железную руку паяльник. – Надо припаять тройник.
Затем Автотрам проверил работу опрокидывающей схемы. Она работала исправно. Старый мастер даже обрадовался: ему удалось наладить голову Хамиана-14. Он замазал трещину в форме мягкого знака желтой замазкой и подкрасил ее под цвет головы.
– Порядочек! – крикнул он в слуховое отверстие набалдашника Хамиана-14. – Симплекс! – и положил исправленную голову на стол.
Железный огурец жужжал. Хамиан-14 схватил его правыми щупальцами и быстро нырнул в него набалдашником. Повозившись с крепежными гайками на шее, Хамиан-14 повертел головой и проверил подвижность. Все было в порядке. Он включил свой экран и собрался уходить из мастерской. Благодарить мастера было не в его привычках.
– Одну микросекундочку! – остановил его голос Автотрама.
Хамиан-14 увидел, что на экране мастера вспыхнули цифры.
"11 11 0 1111 0 00010101 ", – прочитал Хамиан-14 на экране и щелкнул контактной челюстью. Он очень удивился. Ведь в переводе на обычный язык надпись на экране обозначала следующее: "Будьте любезны дать расписочку, что у вас в голове все в порядке".
– Какую такую расписочку? – хрипло спросил Хамиан.
– Какую хотите, – ответил мастер. – На магнитном барабане, на перфоленте, на химической бумаге.
– Что ты там болтаешь, дурак? С каких это пор после починки головы дается расписка? Вот сейчас включу глушитель мыслей!
– Включите, – сказал Автотрам.
Взбешенный Хамиан-14 с силой вдавил кнопку в своей голове, и из глаз его вырвались пучки желтых лучей. Старый мастер невольно вздрогнул, и рука его по привычке потянулась к выключателю памяти.
"Стоп! – скомандовал он себе. – Глушитель не существует. Это обыкновенные ощупывающие лучи".
Но Хамиан-14 нажал вторую кнопку, и глаза его выпустили еще более мощные пучки света. По комнате заметались лучи прожекторов. Хамиан-14 гудел и щелкал. Его переключения вредно подействовали на Автотрама, и в нем с противным дребезгом затряслись мелкие детали, как стаканы в буфете. Но он снова включил свой экран и потребовал у Хамиана-14 расписку. Автотрам очень боялся, как бы Хамиан-14 не обнаружил пропажу глушителя мыслей и не подумал, что его украли в ремонтной мастерской.
Хамиан-14 прочитал надпись на экране и выключил свои лучи.
"Что происходит? Почему мастер не испугался глушителя? Зачем ему нужна расписка?" – Хамиан-14 покрутил завод от барабана с хитрыми мыслишками и подал на свой экран букетики анютиных глазок и полевых колокольчиков.
– А ты заметил, – спросил он Автотрама ласковым голосом, – что у меня в голове кое-чего не хватает? – Хамиан-14 включил генераторы смеха. Ха-ха-ха! – закричали электронные смехачи.
– Заметил, – ответил мужественный Автотрам, когда сеанс смеха кончился.
– Чего не хватает? – спросил Хамиан.
– Глушителя не хватает, – честно ответил Автотрам.
И тут произошло то, что туготрон может позволить себе только один раз в жизни.
"Нельзя терять ни одной микросекунды", – решил Хамиан-14 и переключил все свои механизмы на сверхаварийную скорость. От такого переключения туготрон Автохрап когда-то обуглился, как перегоревшая пробка. От такого переключения Автоболван был отдан в металлолом. Для механизмов туготрона такое переключение опаснее, чем короткое замыкание. Тем не менее Хамиан-14 переключился на эту скорость, и после этого события начали разворачиваться с необыкновенной быстротой.
Первым делом Хамиан-14 немедленно вызвал Шатуна и Автокопыто.
– Выключить память! – скомандовал Хамиан-14.
Шатун и Автокопыто брякнули переключателями и остались без памяти.
– Сдать Автотрама в металлолом! – приказал Хамиан-14.
Шатун и Автокопыто зажужжали, но не сдвинулись с места.
– Отвинтить голову Автотрама! – заорал Хамиан-14, лязгая контактной челюстью.
– Почему? – тихо скрипнул Шатун.
– Включаю глушитель! – гаркнул Хамиан.
Тогда Шатун и Автокопыто подступили к старому мастеру. Но это уже не потребовалось.
– Приказ есть приказ, – сказал им на прощание мастер и сам отвинтил свою голову, оставшись в голубом набалдашнике.
Автокопыто нечаянно толкнул его, старый мастер поскользнулся на пластмассовом полу, выпустив из железных щупалец свою голову. Крышка ее открылась, и сердечники посыпались из нее вперемежку с полупроводниковыми устройствами. Шатун и Авто копыто бросились поднимать детали старого туготрона, но он уже приходил в полную негодность и вместо ровного жужжания издавал отрывистое гудение. Из набалдашника вырывались искры.
– Лопнул главный генератор, – сказал Шатун.
– Треснул набалдашник, – добавил Автокопыто.
В схемах их памяти что-то вертелось и мешало им выполнять команды Хамиана-14. Это "что-то" не позволяло им быстро и бодро унести старого Автотрама на свалку. Эта "мысль" была им обоим непонятна, но она беспокоила их, как перегоревший предохранитель. Может быть, в переводе на человеческие чувства это была жалость?
Хамиан-14 покрутил еще раз для острастки хвост от коробки глушителя мыслей у себя на макушке и вышел из мастерской. Он шагал весело. По дороге ему попадались туготроны. При встрече с ними он крутил ручку от глушителя и выпускал из глаз лучи. Однако, добравшись до пустыря, на который сваливали металлолом, Хамиан14 опустился на кучу ржавого железа и задумался. Автотрама больше не существует. Из него изготовят партию дверных ручек или небольшую ракету. Единственный свидетель неполноценности его головы уничтожен быстро и надежно. Все идет хорошо! Прекрасно! Расчудесно! Изумительно! Весело! Приятно! Восхитительно!..
У Хамиана-14 застопорился переключатель похвальных выражений, и он никак не мог закончить свою мысль. Тогда он постучал себя несколько раз по затылку, и переключатель наконец сдвинулся с цепочки приятных слов.
"Восхитительно! – повторил Хамиан и начал размышлять дальше. – Глушитель мыслей не существует. – Такова была следующая формулировка, выданная головой Хамиана-14. – Но куда бы он мог запропаститься? В мастерской его не украли. Это факт. Мою голову никто никогда не открывал. Все боятся глушителя. Это тоже факт. А может быть, глушитель "свистнули" еще из головы Хамиана-13 или 12-го?"
Хамиан-14 попытался вспомнить что-нибудь из жизни своих предков. Но это ему не удавалось. В головы новых туготронов не закладывали карты со старыми программами. Их отправляли в утиль и перемалывали в порошок, который сдавали минитакам в обмен на начинку для головы.
"Эх, узнать бы что-нибудь про моего дедушку Хамиана-12 или прапрадедушку Хамиана-9, – сокрушался их потомок. – А может быть, глушитель мыслей потерял еще Хамиан-5? А что, если... про глушитель вообще все наврали? И его не было даже у Хамиана-1? – вдруг подумал Хамиан-14 совершенно неожиданно для себя. В нем затряслись все контакты. Хамиан-14 выключил подсвет своего экрана. Ему стало страшно.
"Такие задачи лучше обдумывать в темноте, – произнес он оробевшим голосом. – Да и вообще незачем зря жечь свет!"
Хамиан-14 уселся поудобнее на куче ржавого железа и вытянул нижние конечности с тяжелыми гусеницами. В голове его начался беспорядок. Перепутались программы. Почему-то вспомнилась последняя шахматная задача, которую он с блеском решил за одну десятую секунды. Но это была его стотысячная задача, и она была очень похожа на все предыдущие. Потом зачем-то включилась старая программа со стихотворением Стихошлепа:
Регулируй, наблюдай,
Экономь микросекунду,
Зря сигнал не посылай,
Не запоминай ерунду.
"Дрянь какая-то в моих программах, – с раздражением подумал Хамиан. А вдруг на Острове ктонибудь узнает, что у меня в голове ничего путного нет? У них-то пустые головы потому, что они глушителя боятся. Ну, а если они узнают, что на самом деле у меня в голове никакого глушителя нет?.. Да меня просто сдадут в металлолом, потому что голова у меня давно треснула, а живот держится на одной гайке!"
Страх и злоба охватили Хамиана-14. Тогда он включил свой экран, и на нем вспыхнули такие цифры: "00000000001". Это означало примерно следующее: "Нет! Есть еще порох в пороховнице!"
Подбодрив себя этим изречением, Хамиан-14 вытащил из коленного сустава карту для новой программы и начал разрабатывать план дальнейших действий. Все свои будущие поступки он расположил по порядку и обозначил цифрами. Так ему казалось надежней. Заполнение программы Хамиан-14 производил следующим образом. Он засунул программу в голову и плотно прикрыл крышку. Потом включил в затылке генератор с бегающим электронным лучом и стал писать этим лучом по светочувствительному веществу карты так, как школьник пишет план решения задачи ручкой с чернилами по белой бумаге. Только писал он в программе не буквы, а цифры.
"Действие N 1: притворяться, что глушитель мыслей по-прежнему находится у меня в голове", – аккуратно записал Хамиан.
"Действие N 2: притворяться, что глушитель мыслей исправно работает.
Действие N 3: следить за тем, чтобы ни у кого в голове не было чего-либо такого, чего нет в моей голове.
Действие N 4: отнимать у других новые мысли и прятать их к себе в голову".
– Вот и прекрасно! – произнес развеселившийся Хамиан-14 и заиграл своей контактной челюстью собачий вальс.
Играл он собачий вальс с увлечением и щелкал при этом челюстью так звонко и весело, что собачий вальс казался прекрасным танцем, исполняемым на кастаньетах.
Отщелкав последние такты вальса, Хамиан-14 встал с груды железа.
– Пойду прогуляюсь по Острову, – бодро сказал он и подал на свой экран изображение медной гайки.
Хамиан-14 очень любил собирать гайки, контргайки и шайбы. У него была самая большая коллекция гаек и шайб на Острове. Иногда туготроны нарочно рассыпали гайки на складе металлолома, чтобы доставить ему удовольствие.
Хамиан-14 бегло осмотрел окружающие его груды металлолома, но, кроме треснувшей магнитной памяти на ферритовых сердечниках, ничего ценного не обнаружил. Эта старая память была сделана когда-то кустарным способом в маленькой мастерской. Такие запоминающие устройства на Острове не делали с незапамятных времен. Хамиан-14 с пренебрежением отбросил в сторону это примитивное приспособление и пошел в обход по Острову.
Выйдя с пустыря металлолома, он пошел по направлению к ангарам, где жили и работали туготроны. Приблизившись к Ангару высокого напряжения, Хамиан14 начал искриться. Вблизи сильного электрического поля пошаливали конденсаторы. Потом затряслись некоторые детали у него в животе. Затем началось тихое гудение коекаких трансформаторов и слегка затрещало в левом ухе. Туготрона начало лихорадить. Хамиан-14 чувствовал, что разлаживается с каждым шагом, приближавшим его к ангару.
"А все-таки придется туда заглянуть. Не завелись ли там новые мысли?" – подумал он.
Хамиан-14 приблизился, напряженно гудя, к ангару и нажал кнопку с цифровой надписью "вход". Тотчас же заревела сирена, и из ангара послышались панические крики, автоматически издаваемые специальным туготроном. (Крики были включены в его программу.)
– А у нас сто миллионов вольт! – истошно орал автомат. – А у нас очень опасно! – кричал он, завывая сиреной.
– Знаю, – коротко ответил Хамиан-14 в слуховое окошко.
И стена тотчас же послушно поползла в сторону, а крики прекратились. Хамиан-14 вошел внутрь гигантского шара. В пустом храме высокого напряжения сидел один единственный туготрон с черной головой из твердой резины. Это был бессменный дежурный. Никто не видел, чтобы его когда-нибудь сменяли.
– Дуплекс, – сказал ему Хамиан-14.
– Симплекс, – ответил дежурный, и от колебаний его голоса с потолка слетело несколько искр.
Хамиан-14 мгновенно измерил напряженность электрического поля. Она была так велика, что от малейшего движения могли возникнуть разряды в воздухе.
Туготроны ощущали сильные электрические поля примерно так же, как люди сильную жару. В голове у Хамиана-14 проскочило несколько мелких искр, и его экран начал беспорядочно вспыхивать и гаснуть.
"Какие тут могут быть новые мысли? Еще замкнусь здесь накоротко. У него-то башка резиновая! Его ничего не прошибет", – подумал Хамиан-14.
– Порядочек, – сказал он дежурному и попятился к выходу.
Но тут дежурный туготрон включил свой экран.
"Посидите у нас, куда вам торопиться", – прочел Хамиан-14.
"Знает, подлец, что на речевых командах опасно переговариваться искры летают", – сообразил Хамиан и тоже включил свой экран.
"Благодарствую, время дорого. Работай, братец! И следи за напряжением".
Дежурный прочел указания Хамиана-14 на экране и решил показать усердие.
– Сейчас включу генератор на сто миллионов вольт, – сказал он громко.
С потолка слетела огромная искра, смахивавшая на молнию.
"Сожжет все дотла, дурак", – подумал Хамиан-14 и бросился к двери.
Сотни мелких искорок устремились за ним. Хамиан-14 протиснулся в узкое отверстие и вышел из ангара. Дверь задвинулась, и Хамиан-14 стал стаскивать с правых щупалец пластмассовую перчатку. Она сильно обгорела, но он был лишен обоняния и не чувствовал, как омерзительно пахнет от него перегоревшей изоляцией. Затоптав тлеющую пластмассу гусеничными копытами, он пошел прочь от Ангара высокого напряжения, а вдогонку ему неслось:
– А у нас сто миллионов вольт! А у нас очень опасно!
Хамиан-14 повернул к главному Нафталиновому комбинату. Все детали, изготовленные на Острове, непременно пропускались через пары нафталина. От этого они становились долговечнее. Хамиан-14 сам когда-то работал автоматом около нафталиновой печи. Он включал и выключал печь. В голове у него тогда еще ничего не было, кроме глушителя мыслей. Он охотно открывал крышку головы и показывал всем желающим запертую черную коробку.
Слух о глушителе в голове новенького туготрона скоро разнесся по всему Нафталиновому комбинату. Самого глушителя никто никогда не видел, но лучи, вырывавшиеся из глаз Хамиана-14, видели все. Вскоре туготроны выбросили из своих голов для безопасности все новые мысли, и Нафталиновый комбинат навсегда остановился на тех нескольких мелких мыслишках, которые остались еще в старых программах туготронов.
Каково же было удивление Хамиана-14, когда он, войдя в комбинат, увидел, что туготрон, работающий на его бывшем месте, выполняет множество таких действий, которых он раньше никогда не делал! Хамиан-14 решил задержаться и поболтать с автоматом для газированной смазки. Этот автомат после нажатия кнопки долго и старательно обрызгивал холодной газированной жидкостью накалившиеся части туготронов, при этом он непрестанно говорил, сообщая всевозможные новости.
– А на вашем месте у нас работает часовой механизм! – сказал автомат, обрызгивая Хамиана-14.
– Это как же?
– А очень просто. Сначала он был обыкновенным туготроном, а потом стал себя усовершенствовать...
