Текст книги "Война на Тихом океане. Авианосцы в бою"

Автор книги: Фредерик Шерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

У нас не было необходимости создавать на Маршалловых островах какие-либо дополнительные базы, и нейтрализация остальных позиций была предоставлена местным силам. Первые бастионы внешнего оборонительного рубежа Японской империи пали.

Сразу же после взятия Кваджелейна оперативное соединение быстроходных авианосцев сосредоточилось на атолле Маджуро для приемки топлива, пополнения боеприпасов и проведения совещаний по поводу следующей операции. Планировался удар силами авианосцев по считавшейся несокрушимой крепости Трук, которую иногда называли Гибралтаром Тихого океана. Это был бы первый удар по этой твердыне. Мы надеялись захватить там значительную часть японского флота. Операция также должна была прикрыть высадку на о. Эниветок, лежащий в 600 милях к северо-востоку от островов Трук. Три из четырех авианосных оперативных групп – адмиралов Ривза, Монтгомери и моя – принимали участие в этой экспедиции, которой командовал адмирал Спрюэнс, державший свой флаг на линейном корабле “New Jersey”. Мы имели в общей сложности пять больших и четыре легких авианосца, шесть быстроходных линейных кораблей, пять тяжелых крейсеров, три легких крейсера, два крейсера ПВО и 29 эскадренных миноносцев. Мощные ударные силы в полной боевой готовности 12 февраля вышли из лагуны Маджуро и растянулись по океану, взяв курс на запад к островам Трук. Можно было надеяться, что значительная часть оставшихся морских сил Японии будет выведена из строя и ее мощь будет сильно ослаблена.

Но за несколько дней до нашего прибытия на острова Трук разведывательный самолет из южной части Тихого океана совершил полет на большой высоте над этими островами. Он подал сигнал тревоги. К тому времени, когда туда прибыли наши первые ударные группы, японские корабли, за немногими исключениями, ушли в более безопасные воды. Когда мы, оставшись необнаруженными, подошли к пункту в 94 милях к северо-востоку от о. Дюблон, входящего в состав атолла Трук, на экранах наших радиолокационных установок не было видно ни одного японского самолета. Отсюда на рассвете 16 февраля была выслана на выполнение задания первая ударная группа. Противник был захвачен врасплох, многие его самолеты еще находились на земле, и большинство из них было уничтожено. Вице-адмирал Кобаяси, командир базы, совершил дорого стоившую ошибку. В течение двух недель после нашего нападения на Кваджелейн он держал базу в полной боевой готовности, но 15 февраля решил, что опасность миновала, и приказал большинству самолетов остаться на земле, не принимать горючее и разоружиться. На следующее утро наши самолеты нанесли удар. После этого рейда Кобаяси был быстро отозван в Японию.

За двухдневный рейд 129 самолетов противника было уничтожено в воздухе, 82 на земле и 70 было повреждено. Кроме того, было потоплено или сильно повреждено несколько крейсеров и эскадренных миноносцев[122]122
  Были потоплены легкие крейсера «Агано» и «Нака» и 3 эсминца.


[Закрыть] и много судов торгового флота и танкеров.

В этом нападении во время крейсирования вокруг островов Трук нашего отряда в составе новых линейных кораблей “New Jersey” и “Iowa”, крейсеров “Minneapolis” и “New Orleans” и эскадренных миноносцев “Izard”, “Charrette”, “Burns” и “Bradford” под командованием адмирала Спрюэнса произошел такой эпизод. Около полудня этот отряд отделился от авианосцев, чтобы обойти вокруг архипелага Трук с целью перехвата и уничтожения поврежденных во время воздушных атак кораблей противника, которые сделали бы попытку спастись бегством. Однако эта экспедиция достигла очень немногого и только осложнила атаки авианосных самолетов. Нам было приказано обеспечить этой группе постоянное воздушное прикрытие, что привело к бесполезному использованию самолетов.

Чуть севернее лагуны Трук отряд Спрюэнса заметил японский крейсер, который был поврежден нашими самолетами. Около него стояли, вероятно, подбирая личный состав, еще один крейсер и эскадренный миноносец. Наши патрульные истребители сообщили, что, когда поврежденный крейсер заметил на горизонте мачты наших линейных кораблей, он немедленно дал полный ход и исчез в западном направлении. Если бы наши линейные корабли не вспугнули его, мы прикончили бы крейсер при следующей воздушной атаке.

Когда наши подходившие корабли открыли огонь по поврежденному крейсеру и эскадренному миноносцу, японцы ответили торпедным залпом. Самолеты воздушного прикрытия заметили торпеды и сообщили по радио об опасности, так что наши корабли отвернули как раз вовремя, чтобы избежать попаданий. Одна торпеда прошла в нескольких футах от носа “Iowa”, а командир “New Orleans” заявил, что только своевременное предупреждение, переданное нашими самолетами, позволило ему избежать минимум одного верного попадания. Если бы какой-либо из наших кораблей был торпедирован так близко к мощным базам противника и так далеко от наших производивших ремонт портов, то это могло повлечь за собой его полную потерю.

После потопления артиллерийским огнем поврежденного крейсера[123]123
  Это был легкий крейсер «Катори».


[Закрыть] и эскадренного миноносца отряд пошел к западу от атолла Трук. Он, естественно, опасался атаки японских самолетов, и, когда один из наших пикирующих бомбардировщиков, возможно поврежденный, сблизился с нами, настороженные зенитчики открыли огонь и сбили его.

Воздушное прикрытие, которое мы обеспечивали отряду адмирала Спрюэнса, нужно было сменить в 17.00. Однако шедшие на смену самолеты запоздали, так как не сразу нашли корабли, и Спрюэнс задержал первую группу почти до ночи. Это были самолеты с легкого авианосца “Cowpens”, которые раньше никогда не делали ночных посадок на авианосец. В 20.30, когда было совершенно темно и вокруг находилось много разведывательных самолетов противника, а соседняя оперативная группа подверглась атаке торпедоносцев, на экране нашей радиолокационной установки появилась группа американских самолетов. Это были наши сильно запоздавшие истребители. Почувствовав облегчение при их благополучном возвращении, но не будучи уверенными, что они смогут совершить посадку в темноте и к тому же под угрозой неминуемой атаки, мы повернули навстречу ветру, чтобы принять их на борт. Карта показывала, что прямо на нашем пути на расстоянии всего 15 миль находится невидимый в темноте коралловый риф. Несмотря на находившиеся в непосредственной близости японские самолеты, мы включили посадочные огни, и самолеты благополучно сели на “Cowpens”. Последний самолет сел в тот момент, когда мы достигли пункта, где нам нужно было повернуть, чтобы не наскочить на риф.

В течение остальной части ночи мы подвергались несильным атакам, но моя оперативная группа не получила повреждений. Авианосец “Intrepid”, входивший в состав другой группы, получил попадание торпеды в кормовую часть, в результате чего было повреждено его рулевое управление и он был вынужден вернуться в Перл-Харбор.

Воздушные атаки против атолла Трук продолжались в течение двух дней. Самолеты настолько разрушили этот перехваленный “Гибралтар”, что он больше уже не представлял серьезной опасности для наших наступавших сил. Совершив отход после проведения этих атак, мы встретились с нашими танкерами в условленном пункте севернее о. Эниветок, приняли топливо и снова пошли на запад. Мы должны были нанести удары по авиабазам противника на островах Сайпан и Тиниан в группе Марианских островов. (Сайпан и Тиниан расположены севернее Гуама, далеко на северо-запад от о. Трук.) Это была смелая операция, какой вряд ли могли ожидать японцы. Она проводилась только двумя авианосными оперативными группами – адмирала Монтгомери и моей – под общим командованием адмирала Митшера. Совершая этот рейд, мы находились на расстоянии всего 1500 миль от Токио.

В 14.01 21 февраля, когда мы шли к позиции выпуска самолетов, в 20 милях к северо-западу от наших сил был замечен шедший на малой высоте японский двухмоторный бомбардировщик. Он ушел от нас и сообщил позицию наших авианосцев. В то время мы находились в 420 милях прямо на восток от Сайпана. Адмирал Митшер передал по соединению, что мы обнаружены противником, и заявил, что в предстоящем бою мы должны сражаться до конца. Мы произвели много рейдов, и это был первый случай, когда самолеты противника обнаружили нас накануне намеченного по плану дня атаки. Мы ожидали, что на протяжении остального пути к пункту выпуска самолетов против нас будут производиться сильные воздушные атаки.

Мы не обманулись. В 21.13 на экране радиолокационной установки появился первый самолет противника, и с этого момента до рассвета мы подвергались непрерывным воздушным атакам. Японские самолеты сбрасывали много светящих бомб и обнаруживали нас по белой пене кильватерных струй. Мы скоро поняли, что самолеты противника не имеют радиолокационной установки. Зная при помощи радиолокатора местонахождение самолетов противника, мы могли уклониться от многих его наиболее сильных атак, усиленно маневрируя в темноте и не предоставляя противнику случая обнаружить себя по свету. Мы вели огонь из 5” орудий, где применялись бездымный порох и радиовзрыватели, и не использовали трассирующий боеприпас, чтобы не выдать позиции кораблей. Благодаря радиолокационному управлению огнем наше охранение сбило в течение ночи три или четыре самолета. В этой ночной игре в прятки было трудно идти нужным нам курсом на запад, но на рассвете мы достигли намеченного пункта выпуска самолетов и были готовы действовать. Группа адмирала Монтгомери также подверглась атаке, но она использовала трассирующий боеприпас, что привлекло к ней большее число самолетов противника. В результате они сбили больше самолетов, чем мы.

Перед самым рассветом, когда мы могли начинать выпускать в воздух наши авиагруппы, на экране радиолокационной установки появился большой отряд японских самолетов. Самолеты находились на расстоянии всего 20 миль и, несомненно, пытались найти нас, чтобы атаковать. Это был критический момент, поскольку все наши самолеты принимали горючее и вооружались на палубе, и мы были чрезвычайно уязвимы. Если бы только один японский истребитель обстрелял на бреющем полете палубы наших авианосцев, среди тесно стоявших самолетов могли бы начаться пожары, которые полностью вывели бы из строя наши авианосцы, а то и закончились бы их потоплением. Выпуская самолеты, мы шли на большой скорости навстречу ветру, и в слабых лучах рассвета наши кильватерные струи легко могли быть замечены атакующими самолетами. К тому же, выпуская самолеты, мы не могли свободно маневрировать. Кроме того, мы должны были быть гораздо лучше видны самолетам противника, чем они нам. Нашим артиллеристам было бы трудно различать их.

Воспользовавшись небольшим дождевым шквалом между нами и приближавшимися самолетами, мы быстро выпустили в воздух при помощи катапульт с авианосца “Cowpens” группу истребителей, которые несколько минут спустя перехватили японские самолеты и сбили их все. Этим закончился период критической неопределенности. Скоро все наши ударные группы поднялись в воздух и пошли к Сайпану и Тиниану, а над кораблями остался охранявший их боевой воздушный патруль.

Когда наши самолеты подошли к о. Тиниан, они попали в низкую облачность, через которую им пришлось проходить, чтобы произвести атаки. Противник оказал сопротивление в воздухе, и наши самолеты сбили 11 японских истребителей. В течение дня около нашей оперативной группы было сбито 4 японских бомбардировщика.

К нашему удивлению, на земле было обнаружено много японских самолетов, которые стояли, выстроившись на взлетно-посадочных полосах. Почему они не поднялись в воздух, когда было получено сообщение о подходе наших сил, так и осталось неизвестным. Не исключена возможность, что это были новые самолеты, перегонявшиеся на Маршалловы острова, и что на Тиниане не нашлось для них квалифицированных пилотов. Во всяком случае они оказались очень выгодной целью, и наши летчики уничтожили все 69 машин[124]124
  По японским данным, на Тиниане находились 40 истребителей Ki-41 «Хаябуса» и 10 J1N «Гекко».


[Закрыть], к тому же изрыли при этом воронками взлетно-посадочные площадки.

Одна группа истребителей с авианосца “Bunker Hill” под командованием коммандера Силбера находилась в это время на пути к Тиниану, идя над сплошной облачностью с многочисленными дождевыми шквалами. Пройдя положенное расстояние, коммандер Силбер прошел через облака, чтобы посмотреть, где он находится. Скоро он заметил остров, на котором находился аэродром, и принял его за Тиниан. Группа сбила четыре самолета в воздухе и еще семь самолетов уничтожила на земле. На обратном пути к авианосцу они проверили навигационные расчеты и, к своему удивлению, обнаружили, что по ошибке атаковали о. Гуам. Впервые после его падения в начале войны наши силы видели о. Гуам. Мы не знали, что японцы построили аэродром на мысе Ороте, а потому доставленная коммандером Силбером информация была для нас исключительно ценной. Он не получил порицания за то, что атаковал не ту цель, какую должен был атаковать.

Этими рейдами закончилась кампания на Маршалловых островах. Работа по развертыванию новых баз на островах Кваджелейн, Эниветок и Маджуро шла параллельно с подготовкой к нашему следующему наступлению – наступлению на Марианские острова.

Японцы очень хорошо понимали серьезность прорыва их внешнего оборонительного рубежа. Они считали, что удержание следующего рубежа, созданного на Марианских островах, имеет жизненно важное значение для безопасности их империи. Однако они не имели возможности организовать одинаково сильную защиту всюду. Они не знали, где мы предпримем наше следующее наступление. Их флот перебазировался на Тавитави – один из островов архипелага Суду в южных Филиппинских островах, – чтобы быть в готовности нанести удар как на востоке – к Марианским островам, так и на юге – к Холландии. Они намечали перебросить свои самолеты берегового базирования в любом из этих направлений, когда определится направление нашего главного удара.

До сих пор военные действия велись в таких условиях, когда между ближайшими позициями японцев в центральной части Тихого океана и нашими базами на Гавайских островах находилось 2000 миль водного пространства. Начиная с этого времени мы получили возможность вести наши амфибийные операции при более коротких расстояниях между пунктами атаки и нашими ближайшими базами. Пока закреплялись наши позиции на Маршалловых островах, полным ходом шла подготовка к захвату островов Сайпан, Тиниан и Гуам.

Глава XII
Семимильными шагами: Сайпан, Тиниан, Гуам

После захвата новых баз в группе Маршалловых островов оперативное (58-е) соединение быстроходных авианосцев было временно предоставлено генералу Макартуру для прикрытия стремительного броска на северное побережье Новой Гвинеи, предпринимавшегося на самое дальнее расстояние, если говорить об операциях, проведенных войсками Макартура. Авианосные самолеты обеспечивали амфибийным силам юго-западной части Тихого океана господство в воздухе, и эти силы совершили 400-мильный прыжок с полуострова Хуон в северо-восточной части Новой Гвинеи в Холландию, обходя и изолируя более 5600 японских войск в Веваке и различных других промежуточных пунктах. Авиабазы противника от Вевака до Вакде были подавлены бомбардировщиками 5-й воздушной армии, и 22 апреля 1944 г. в Холландии и Айтапе, в 75 милях к востоку, было высажено 80 000 человек. Высадку в Айтапе прикрывали недавно приданные 7-му флоту эскортные авианосцы под командованием адмирала Кинкейда.

Силы юго-западной части Тихого океана провели очень много операций, но это был первый случай, когда для оказания ближней воздушной поддержки использовались авианосцы. Это была также самая крупная операция в этой части океана. Оказанное противником сопротивление в воздухе было настолько ничтожным, что 23 апреля Макартур разрешил быстроходным авианосцам вернуться в центральную часть Тихого океана.

Здесь войска готовились к захвату островов Сайпан, Тиниан и Гуам, лежащих в 1500 милях к западу от Маршалловых островов. Наш Тихоокеанский флот, ударной силой которого являлись новые авианосцы, теперь преодолевал огромные расстояния, и это являлось свидетельством его огромной мощи.

Было принято решение обойти острова Трук. Их было бы трудно захватывать из-за окружавшего их рифа, а гористая поверхность Центральной группы островов делала их непригодными для развертывания аэродромов. Поэтому на оккупацию островов Трук не стоило затрачивать силы, тем более что эти острова можно было легко нейтрализовать с других баз.

Японское высшее командование серьезно обеспокоило быстрое завоевание нами Маршалловых островов. Оно поняло, что создается угроза внутренней обороне империи, и начало с максимальной быстротой отправлять на Маршалловы и западные Каролинские острова войска, вооружение и довольствие. Они не могли предугадать, какой следующий объект мы изберем. Их планы требовали сосредоточения авиации берегового базирования там, где развернется наше наступление. Когда наше авианосное оперативное соединение появилось у берегов Холландии, они неправильно предположили, что мы ограничимся только этим направлением, и не поняли, что главный удар предпринимается в центральной части Тихого океана.

Японский флот был разделен между районом Сингапура и водами метрополии, где он проходил боевую подготовку. Его главнокомандующий адмирал Кога ожидал развертывания событий на островах Палау на борту своего флагманского корабля “Мусаси”. Авианосцы и их новые авиагруппы, кроме 1-й авианосной дивизии, которая была послана в Сингапур, находились в водах Метрополии, где они проходили боевую подготовку. Они оставались там до 15 мая, после чего направились к Тавитави на соединение с остальным флотом. Их авиагруппы были почти полностью уничтожены нашими авианосными самолетами во время наших рейдов на Рабауле в ноябре прошлого года.

Адмирал Кога объявил о своем решении до последней капли крови удерживать линию Марианские острова – острова Палау, так как он был убежден, что, если этот внутренний оборонительный рубеж будет прорван, Японии больше не на что будет надеяться. Он решил, что, если наступление будет предпринято на севере, он будет осуществлять командование с Сайпана, а если на юге, он будет базироваться в Давао на Филиппинских островах.

На рассвете 30 марта, как раз перед высадкой в Холландии, 58-е оперативное соединение нанесло сокрушительный удар по островам Палау. Атаки продолжались два дня, их целью было уничтожить находившиеся там морские и воздушные силы противника и минировать ведущие в гавань фарватеры, чтобы корабли противника не могли пользоваться этой базой. Были также произведены дополнительные атаки против островов Яп, Улути и Волеай. К концу этих двух дней на земле и в воздухе было уничтожено много самолетов противника и, кроме того, были потоплены два эскадренных миноносца, четыре эскортных корабля и двадцать судов торгового флота и танкеров общим водоизмещением 104 000 т. Противник потерял приблизительно 150 самолетов. Боевые потери США составили 25 самолетов.

Когда адмирал Кога выяснил, что наше оперативное соединение после этой атаки пошло на запад, и когда были замечены шедшие к Холландии транспорты, он сделал вывод, что главная высадка предстоит в западной части Новой Гвинеи. В соответствии с этим большая часть находившихся на Марианских островах истребителей была переброшена на о. Палау, а авианосные самолеты с Тавитави – в Давао. Хотя летчики этих авианосных самолетов были недостаточно хорошо обучены, чтобы успешно действовать с авианосцев, их можно было использовать для действий с береговых баз. Сам адмирал Кога вечером 31 марта вылетел на четырехмоторной летающей лодке с о. Палау в Давао. На втором самолете вместе с ним вылетело большинство офицеров его штаба. Оба самолета между Палау и Минданао встретили сильный шторм. Самолет, на котором находился штаб адмирала Кога, обошел район шторма с севера и затем потерпел аварию при попытке совершить ночную посадку около Себу. Одним из немногих уцелевших при этой катастрофе офицеров был начальник штаба адмирала Кога. Второй самолет, на борту которого находился Кога, вошел в зону шторма и пропал без вести. Это был тяжелый удар для японцев. Адмирала Кога заменил адмирал Тоеда, но он принял командование только 3 мая. Тот факт, что в такой момент, когда должны были начаться решающие операции, к исполнению обязанностей приступали новый главнокомандующий и почти целиком новый штаб, ставил японцев в чрезвычайно невыгодное положение.

Для Японии создалась угроза на всем обширном фронте, простиравшемся от западной части Новой Гвинеи через Южные Филиппины и Палау до Марианских островов. Японские силы были совершенно неспособны оказать серьезное сопротивление в любом пункте этого фронта тем превосходящим силам, которые американцы могли теперь подбрасывать в любое место, где они собирались атаковать. Сообщение японцев с их передовыми районами было чрезвычайно ненадежным из-за постоянных атак наших подводных лодок и авиации, а силы их авиации берегового базирования непрерывно сокращались в результате атак наших самолетов берегового и авианосного базирования. Единственная надежда Японии на отражение нашего наступления заключалась в использовании маневренности ее флота, в сосредоточении авиации берегового базирования, в координировании их атак против наших приближающихся сил. Таково было намерение японцев. Они назвали его планом “А”.

Сайпан, самый большой остров в группе Марианских островов, имеет длину приблизительно 12 миль и ширину 5,5 миль. Площадь его составляет 81 кв. милю. Это остров кораллово-вулканического происхождения с довольно неровным рельефом местности, он покрыт крутыми горными кряжами, похожими на расщелины, долинами и многочисленными природными пещерами. Самая большая возвышенность – гора Тапотчау – поднимается на высоту 1554 фута почти в самом геометрическом центре острова, и от нее во все стороны отходят предгорья и кряжи. Около южной оконечности острова находился главный аэродром Аслит, а у северной оконечности строился второй – меньший – аэродром.

Американские войска, сосредоточенные для захвата о. Сайпан, представляли собой самые крупные силы из всех действовавших на Тихом океане до этого времени. Они состояли из 3-го и 5-го амфибийных корпусов, в состав которых входили три усиленные дивизии и одна бригада морской пехоты, и из двух армейских пехотных дивизий, не считая корпусных и различных поддерживающих войск. Штурмовые войска делились на две группы – северную, предназначенную для атаки Сайпана и Тиниана, и южную, которая должна была атаковать Гуам. Генерал-лейтенант Смит командовал всеми этими силами и, кроме того, северной группой; южной группой командовал генерал-майор Гейджер. В состав северной группы входил 5-й амфибийный корпус, который насчитывал более 77 000 человек.

Высадка на Сайпане была назначена на 15 июня. Вернувшееся из Холландии 58-е оперативное соединение, б июня вышло на лагуны Маджуро и после полудня 11 июня выслало авиагруппы в атаку против островов Сайпан, Тиниан и Гуам. Соединение достигло позиции выпуска самолетов, оставшись необнаруженным, и сокрушительные атаки истребителей и бомбардировщиков явились полной неожиданностью для ничего не подозревавшего противника. В течение этого и трех последующих дней было уничтожено 147 японских самолетов. По нашим расчетам, это была примерно одна треть всех находившихся на Марианских островах японских самолетов. Наши авианосцы потеряли 11 истребителей, но пилоты пяти из них впоследствии были спасены. Таким образом, было достигнуто полное господство в воздухе над Сайпаном. Наша авиация не только уничтожила самолеты противника, но также временно вывела из строя его аэродромы, уничтожила огневые позиции противовоздушной и береговой обороны и потопила много кораблей. Эффективность воздушного сопротивления противника была очень ограничена. Две авианосные оперативные группы 13 июня пошли на север, а 15 и 16 июня нанесли удары по аэродромам противника на островах Иводзима и Титидзима, находящихся всего в 600 милях от Японии. Они уничтожили более 100 самолетов, стоявших на этих аэродромах, и сбили 30-40 находившихся в воздухе истребителей. Затем они ушли, оставив аэродромы непригодными для посадки самолетов, перегоняемых на Марианские острова.

Сильные удары авианосцев по Сайпану, в которых принимали участие 160 бомбардировщиков и 72 штурмовика, были нанесены перед прибытием первого эшелона десантных судов 15 июня, когда войска быстро высадились на берег в намеченное по плану время. В течение 30 минут на юго-западное побережье острова было доставлено около 8000 человек. Японцы оказали сильное сопротивление, хотя и не были полностью подготовлены к нашей высадке. Несмотря на сильнейший огонь артиллерии наших кораблей и воздушные атаки, артиллерия, минометы и противокатерные огневые средства противника превратили высадку на Сайпане в трудное и кровопролитное дело. Вторжение превратилось в ожесточенный ближний бой, который продолжался в течение первых двух дней. Японцы были уверены в себе и имели исключительно большое количество артиллерии и танков. Гарнизон состоял почти из 30 000 закаленных бойцов, и характер местности благоприятствовал обороне.

В сильных боях, которые развернулись в пунктах высадки, некоторые ударные части к 13.00 потеряли убитыми и ранеными до 35% личного состава. К наступлению темноты линия фронта продвинулась от пункта высадки в глубь острова всего на 1500 ярдов. Японцы пока удерживали господствующие высоты впереди позиций американской морской пехоты. У них еще было много артиллерии и тяжелых минометов. Некоторые из наших частей потеряли соприкосновение с находившимися на их флангах частями. Ожидались сильные контратаки в течение ночи.

Все послеполуденное время было видно, что не занятые в боях японские войска участвовали в церемониях в городе Гарапан, расположенном в центре западного побережья. Наблюдение установило, что они проводили парады, произносили патриотические речи, везде развевались флаги. В 20.00 с этого направления по прибрежному шоссе с шумом и грохотом двинулись танки и пехота, шедшие в колоннах повзводно и производившие много шума, чтобы заставить насторожиться даже значительно менее бдительные войска, чем наша морская пехота. В пункт, оказавшийся под угрозой, были переброшены наши танки и подвижная артиллерия. В этот момент японцы решили сделать остановку, чтобы перед началом атаки произнести еще несколько патриотических речей. Пока они занимались этим, наши корабли, стоявшие недалеко от берега, открыли по ним сильный огонь с дистанции прямого выстрела. Атака японцев была полностью расстроена даже прежде, чем они успели достичь линий американской морской пехоты. Последнюю попытку контратаковать японцы сделали на рассвете, но и она была отбита после рукопашного боя.

В других пунктах шли сильные бои, и всю ночь воздух содрогался от грохота тяжелых орудий, а небо по временам освещали наши осветительные ракеты. Упорные бои продолжались и на второй день. Наши войска постепенно прокладывали себе путь в глубь острова. За эти два дня потери в личном составе превысили 3500 человек. К вечеру четвертого дня наши войска достигли восточного побережья и получили возможность продвигаться на север по всей ширине острова.

Пока на берегу велись эти сильные бои, японский флот, который базировался на Тавитави на юге Филиппин, ожидая, когда выяснится, где мы нанесем главный удар, вышел из района Филиппинских островов, чтобы принять участие в оборонительных операциях. Выход флота привел к большому морскому сражению, получившему название первого боя в Филиппинском море.

Первый бой у Филиппин

Адмирал Тойода, новый командующий японским Соединенным флотом, получил от Императорской ставки приказание подготовить флот и авиацию берегового базирования к решительному бою в конце мая. Ему было сказано, что эти силы должны быть использованы только в таком месте и при таких условиях, которые будут благоприятствовать проявлению ими максимальной мощи. Теперь японцы вполне понимали, какой могучей силой являются наши авианосцы. Принимая командование, Тойода заявил своему личному составу: “Война приближается к рубежам, которые имеют жизненно важное значение для нашей национальной обороны. Вопрос о существовании нашей нации беспрецедентно серьезен, и, как никогда раньше, трудно сказать, кто будет победителем и кто побежденным”. Этот вопрос должен был скоро решиться.

К этому времени японский флот состоял из 9 авианосцев, 5 линейных кораблей, в том числе гигантов “Ямато” и “Мусаси”, 11 крейсеров и 30 эскадренных миноносцев[125]125
  Во время боя эти силы подразделялись следующим образом: Первый мобильный флот (вице-адмирал Озава): 1-я дивизия авианосцев («Тайхо, „Секаку“, „Дзуйкаку“), 2-я дивизия авианосцев (контрадмирал Йосима; „Дзунье“, „Хийе“, „Рюхо“), линкор „Нагато“, три тяжелых и один легкий крейсер, 15 эсминцев. Главные силы (вице-адмирал Курита): 3-я дивизия авианосцев (контр-адмирал Обаяси; „Дзуйхо“, „Титосе“, „Тийода“), линкоры „Ямато“, „Мусаси“, „Конго“ и „Харуна“, девять тяжелых крейсеров, восемь эсминцев.


[Закрыть].

В состав 58-го американского оперативного соединения входили 7 авианосцев типа “Essex”, 8 легких авианосцев, 7 быстроходных линейных кораблей, 13 крейсеров и 58 эскадренных миноносцев[126]126
  Соединение было организовано следующим образом:
  1-я оперативная группа (контр-адмирал Кларк): авианосцы «Belleau Wood», «Bataan», «Hornet», «Yorktown», 4 крейсера, 11 эсминцев.
  2-я оперативная группа (контр-адмирал Монтгомери): авианосцы «Cabot», «Wasp», «Moterey», «Bunker Hill», 3 крейсера, 9 эсминцев.
  3-я оперативная группа (контр-адмирал Ривс): авианосцы «Princeton», «Enterprise», «Lexington», «San Jacinto», 5 крейсеров, 14 эсминцев.
  4-я оперативная группа (контр-адмирал Хэррил): авианосцы «Cowpens», «Langley», «Essex», 4 крейсера, 12 эсминцев.
  7-я оперативная группа (вице-адмирал Ли): линкоры «Indiana», «Washington», «North Carolina», «South Dakota», «Alabama», «Iowa», «New Jersey», 4 крейсера, 11 эсминцев.


[Закрыть].

Кроме того, там были 14 конвойных авианосцев, 7 старых линейных кораблей, 12 крейсеров и 122 эскадренных и эскортных миноносца, которые обеспечивали непосредственную поддержку десантным операциям на Сайпане. Как и сражения в Коралловом море и у о. Мидуэй, первый бой у Филиппин должен был вестись только самолетами, не считая наших подводных лодок “Cavalla” и “Albacore”, которым суждено было сыграть самую выдающуюся роль.

На авианосцах 58-го оперативного соединения было около 1000 самолетов, и, кроме того, мы имели в передовом районе для разведки и подавления баз противника 764 боевых самолета берегового базирования. По ориентировочным расчетам, японские авианосцы имели 450 самолетов и около 600 самолетов находилось на их береговых базах, расположенных в данном районе[127]127
  Базовой авиации с Марианских островов отводилась существенная роль в плане боя, разработанном адмиралом Озава.


[Закрыть].

Однако многие из находившихся на базах самолетов еще до начала сражения были уничтожены на земле или в воздухе.

Покинув Тавитави 13 июня 1944 г., японский флот перебазировался на о. Гимарас в центральной группе Филиппинских островов. После войны японцы объяснили этот переход отсутствием на Тавитави противовоздушной обороны и необходимого для боевой подготовки аэродрома. Возможно, что на перебазирование флота также оказала влияние деятельность нашей подводной лодки “Harder”, которая в течение 5 дней потопила три и повредила два эскадренных миноносца противника около этого порта, и у японцев создалось впечатление, что в этом районе сосредоточено много подводных лодок. Они не могли себе представить, что все эти атаки были произведены одной подводной лодкой.

Когда поступило сообщение о налетах нашей авиации на Сайпан, японский флот задержался на о. Гимарас ровно столько, сколько потребовалось для приемки топлива, и 14 июня в 18.00 вышел через пролив Сан-Бернардино в открытое море. Американская подводная лодка “Flying Fish”, патрулировавшая в этом районе, быстро сообщила о выходе флотам Адмирал Спрюэнс, командовавший 5-м флотом и всеми действиями на Марианских островах, и адмирал Митшер, командовавший 58-м оперативным соединением, немедленно приняли меры для отражения этой угрозы. Спрюэнс вышел с оперативным соединением на тяжелом крейсере “Indianapolis” и осуществлял общее руководство боем.