Текст книги "Волны моря и любви"

Автор книги: Франц Грильпарцер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Храмовая роща в Сестосе. С левой стороны в глубине сцены скамья, окруженная кустами. Слева входит Н а в к л е р.

Н а в к л е р Сюда, сюда, Леандр! И побыстрей! С той же стороны появляется Леандр. Леандр

Ну вот, я здесь.

Н а в к л е р

Уже! Подумать только! Доколе же, как будто в наказанье За некий мне неведомый проступок, Я буду, словно поводырь слепца, Водить тебя по людным городам, По торжищам шумливым да по храмам И с празднества на празднество спешить, Чтоб только утолить твою кручину? Как долго уговаривать тебя Придется мне, в глаза твои смотреть С надеждой – не зажегся ль огонек Веселья в них, и видеть: нет и нет? Скончалась мать – но тут никто не властен… Ты безупречным сыном был всегда, И, покоряясь воле материнской, Заботясь только о сыновьем долге,

На берегу пустынном прожил годы,

От города, от всех людей вдали.

Так было нужно. Но зачем сейчас

Дичиться и бежать себе подобных?

Не лучше ли делить с людьми равно

Их радости и горести земные?

Рыдай о ней, рви волосы свои,

Но все же и отчаянью есть мера!

Для матери ты жертвовал собой;

Теперь она позволила тебе

Изведать радость жизни… Иль неправ я?

Скажи-ка!

Леандр Я устал…

Н а в к л е р

Как не устать! Такая мука: в незнакомом месте День провести, чужие видеть лица, Многоголосый слышать разговор, Порой и самому промолвить слово – Невыносимо!

Леандр (усевшись на скамью) Я устал и болен.

Н а в к л е р

Ты болен? Ничего! Ведь есть лекарство! Вернуться в хижину свою у моря, Увидеть вновь привычную картину: Песчаный берег, волны, тучи в небе; С пристойным одеяньем распроститься И, натянув поношенный хитсхн, На целый день отправиться рыбачить; Порой, соперничая с рыбьим родом, Пускаться вплавь, волнам наперерез, А вечером, как встарь, улечься навзничь На дно челна, колеблемого зыбью,

И, неподвижно лежа, ввысь глядеть, Бесчисленные звезды созерцая И думая о матери покойной (Замечу я, – тебя освободившей Своей кончиной вовремя весьма), О горних духах, в небесах парящих… О том… о сем… иль вовсе ни о чем! Бьюсь об заклад-вернее средства нет: В родных краях все как рукою снимет! Пойдем, однако, путь домой далек. Дружкам пора в обратную дорогу!

Леандр

Здесь так тенисто… Стоит ли спешить? Челнок мы сыщем. Я на весла сяду.

Н а в к л е р

На весла, а? Как взор его сверкнул! Известно – для тебя всего приятней, Усильем крепких мускулистых рук Искусно парой весел управляя, Стремить ладью поверх морских глубин!

Тут ты герой, ты муж, ты полубог

Ты все готов отдать за это счастье! Но, друг мой, гребля – греблей, а меня Сейчас тревожит нечто посерьезней. Знай, мы находимся в запретном месте: Мы в роще храмовой, для всех закрытой. Лишь в дни торжеств сюда дозволен доступ, А так здесь стражи рыщут по кустам, Хватая всех, кто на глаза попался. Виновного ведут они к жрецу, Чтоб тот его подверг суровой каре. Ты что-то говоришь?

Леандр

Нет, я молчу.

Н а в к л е р

Так вот, пойдем! Сегодня ровно в полдень Теряет силу праздничная льгота,

А солнце уж почти над головой. Не хочется мне угодить в темницу Из-за того, что ты тут будешь мешкать. Не слушаешь? Смотри, богоотступник: Отступятся и боги от тебя!

Вот он сидит, откинувшись лениво, Красив и строен, хоть и не атлет. Вокруг чела густые вьются кудри, Чернее ночи; а глаза его, Когда они под веками не скрыты, Горят, как угли; он широк в плечах, И мускулы туги, как налитые. Теперь его с Амуром не сравнишь: Он – воплощенный образ Г именея! К нему влекутся взоры юных дев, Но он, – о боги, в этом ладном теле Не та душа! – он робок, скромен, тих! Подумать – я ведь тоже статный парень, Притом светловолос и белокож, Что, по словам людей, ничуть не хуже, Чем быть брюнетом, смуглым, как индус. Мне выше ростом быть сулили боги… И все ж, когда б мы с ним ни очутились Среди девиц, на празднествах, на плясках, Все взгляды на него устремлены. Подмигиванья, вздохи и улыбки Относятся к нему лишь. Ну, с чего бы Влюбляться им в мечтателя такого? А вот поди ж! Но сам он как слепой: Не видит ничего, а коль заметит, Краснеет тотчас. Это что ж, природа? Иль ты смекнул, дружок, что, зарумянясь, Становишься ты вдесятеро краше? Сегодня в храме был такой цветник! Здесь собрались прекраснейшие девы Обоих геллеспонтских берегов И всех селений Фракии обширной; И каждая цветок напоминала: Фиалку, розу, лилию, гвоздику Иль маргаритку… Радость для очей!

Казалось, лоно древнее земли Все поглотило и на свет вернуло Одних лишь дев, сияющих красой. То было море плеч, головок, бедер, Колышущихся наподобье волн… Но вот спроси его, кого он видел'– Девиц иль стаю диких лебедей, – «Не помню, – скажет, – я взглянул лишь мельком». А ведь его-то разглядели все. Сама ведь жрица – женщина из женщин! – И та… Ах, лучше было б в этот день Ей дать обет любви непреходящей, Чем навсегда отречься от любви. В ней прелесть с величавостью слились: Глядит орлицей, горлинкой воркует; Оживлены уста улыбкой нежной. А на челе – печать серьезных дум. Ну будто отпрыск царственного рода, Венчанный тотчас, как явился в мир! Ты равнодушен к женской красоте И ничего не смыслишь в ней, мой милый. Ты не заметил ни роскошных кос, Ни плеч точеных, с коими в соседстве Вздымаются два холмика округлых, Ни гибкой талии, ни легкой ножки! Но сам-то ты замечен был, Леандр! Когда мы оба пали на колени У алтаря, к которому она Приблизилась, чтоб жертву принести, Рука ее вдруг в воздухе повисла, И несколько томительных мгновений Она в упор смотрела на тебя. Затем она обряд свершила все же, Но, удаляясь, жгучий взгляд послала. Противоречивший суровой клятве До смерти холод сохранять в душе. «Как жаль! – он говорил, – как жальг что поздно!» Ты улыбаешься? Тебе все это льстит! Лицо в ладонях прячешь? Ах, плутишка! Взгляни-ка мне в глаза! Что, прав я? (Снимает ему руки с лица.)

Боги!

Да он ведь плачет! Что с тобой, Леандр?

Леандр (встав со скамьи)

Оставь меня, не мучь! И говори с почтеньем О красоте ее! О, я втройне несчастен!

Н а в к л е р

Несчастен? Нет! Ты счастлив! Ты – влюблен!

Леандр Что ты сказал? Я болен. Давит грудь, Нет, не внутри – снаружи, где-то здесь, У ребер. Болен я. Мне горько, тяжко…

Н а в к л е р

Глупец ты – вот кто! Но глупец счастливый! О боги! Вами поделом наказан Сей юноша! Пусть жала ваших стрел Язвят его, пусть он вскричит: «Сдаюсь! Согласен я познать людские страсти!» Дай руку, друг! Преображенный страстью, Теперь ты стал мне во сто крат милей. Счастливец! Ты прозрел! Но вот досада! Тут к сладости подмешана полынь! Пойдем-ка лучше в город. Там ты встретишь Всех девушек, пришедших с торжества. Влюбись в одну из них, в какую хочешь! Ведь та, кому свое ты отдал сердце, Сегодня стала жрицей и связала Себя обетом девства навсегда. Забвенье этой клятвы страшной карой И ей и совратителю грозит.

Леандр Увы… Всему конец. О смерть, приди!

Н а в к л е р Конец? Уже? А было ли начало? Ты чересчур смирен, мой юный друг! Согласен ты отречься от блаженства?

Не верится мне что-то: весь дрожишь, Глаза так и горят… Нет, оставайся! Поговорить с ней должен ты хотя бы. Кто знает, может быть, она успела Раскаяться в проступке, совершенном Обету вопреки. Быть может, сам ты Не так уж страстно полюбил ее, Как представляется тебе сейчас. Не размышляй, но действуй! Будь мужчиной И посмотри судьбе своей в лицо! Мы здесь чужие, – есть ли в том вина, Что, заблудившись, мы дорогу ищем? Так и придем мы к храму; на глаза ей Попасться постараемся, а там уж Послушаем, что скажет нам она. Вот девушка с кувшинами идет. Ее и спросим…

Ах, гляди, Леандр, Какое счастье выпало тебе? Куда меня влечешь ты? Стой на месте! Ведь это жрица юная идет К ключу священному, набрать воды, * Как сан ее велит. Лови же случай! Поговори с ней, помня, что ты должен Ни слишком дерзким быть, ни слишком робким. Тем временем пошарю я в кустах – А вдруг там притаился соглядатай. Иди сюда! Как я скажу: «Пора!» – Ты подойдешь к ней и заговоришь. Геро, без мантии, одетая примерно так же, как в первом действии, появляется с левой стороны на переднем плане. У нее в обеих руках пустые кувшины. Она направляется к противоположной стороне сцены.

Геро Споет) И бог сказал: Пойдем со мной! Мы будем реять Над землей.

Леандр, которого Навклер слегка подтолкнул, делает несколько шагов вперед и останавливается с поникшей головой. Геро скрывается за кулисами справа, у просцениума.

Н а в к л е р (выходя вперед)

Ну вот, теперь лишь ца себя пеняй! Кто добиваться счастья не способен, Смириться должен. Да оно и лучше: Ведь эта дева отдана богам, И забывать о том весьма опасно. Полушутя советовал тебе я Пуститься во все тяжкие. Не скрою, Что мне досадно видеть человека, Который страстно жаждет и не смеет К венцу победы руку протянуть. Но так, пожалуй, лучше. Не могли бы Ум Нестора и мужество Ахилла Тебя тут оберечь верней, чем робость. Итак, ты прав. Но впредь уж не безумствуй. Теперь – домой!

Леандр Гляди, она!

Навклер

И что же?

Пойдем!

Леандр

Ну нет!

Навклер Так ты решил…

Леандр

Остаться!

Оба отходят назад. Геро возвращается, неся один кувшин на голове, а другой – в опущенной правой руке.

Геро

Она же гладит Нежный пух…

Мой дядя не велит петь эту песню О лебеде и Леде.

(Продолжая свой путь.) Почему бы?

гда она подходит к середине сцены, Леандр внезапно вырывается вперед и, поникнув головой, падает перед Геро на колени.

Что это, боги? Что это? Мне страшно! Я вся дрожу… Не удержать кувшин…

(Опускает наземь оба кувшина.) Мужчина! И второй! Что нужно вам, Пришельцы, от меня, от жрицы храма? Я здесь, в священной роще, под защитой: Лишь крикну – тотчас стража прибежит. Ступайте прочь, пока еще не поздно! Пусть ваша совесть покарает вас.

Навклер

О дева благородная, пришли мы Без злого умысла: мы ищем сами Спасения от зла – мой юный друг Опасно заболел.

Геро

При чем тут я? В храм Аполлона надо вам идти: Там лечат…

Навклер

Не от этого недуга. Несчастного постиг он здесь, сегодня На празднестве, и здесь лишь излечим.

Геро На празднестве, у нас?

Навклер

Да, и причина -

Глаза твои.

Геро

Да как ты смеешь, дерзкий! Увы, я знаю, у людей в почете Разврат, беспутство, грубость и нечестье! Я ухожу. Сейчас здесь будет стража. Замешкаетесь – вам несдобровать!

Навклер Не уходи! Постой! Взгляни сначала На юношу, которого бранишь!

Леандр (поднимая взгляд на Геро) Останься!

Геро Да, тебя я узнаю: Сегодня на коленях ты стоял У алтаря; тогда мне показался Ты юношей благочестивым, скромным… Как жаль, что обманулась я в тебе!

Леандр

(поднявшись с колен и удерживая жестом Геро) Не обманулась ты! Останься!

Геро

(Навклеру)

Что с ним?

Чего он хочет?

Навклер

Знать твой приговор. От слов твоих зависит жизнь его.

Геро

О милый юноша! Ты в заблужденье; Неверный путь твое избрало сердце; Коль правильно тебя я поняла, Ко мне как будто ты питаешь склонность. Но я ведь жрица и служу богине И мною дан безбрачия обет.

Посвататься ко мне не безопасно: Дерзнувшему на это смерть грозит. Так уходите же своей дорогой И не губите попусту себя.

(Берется за кувшины.)

Леандр О, пусть тогда в пучине я погибну!

Геро

Безумец юный, как тебя мне жаль! Навклер

Не ограничивайся состраданьем И помоги плененному тобой.

Геро

Чем я могу помочь? Ведь я бессильна… Навклер

Хотя бы словом, что его утешит. Иди сюда: кусты тут защищают От посторонних глаз. Кувшины – в тень, Вот так! Приблизься, подари нас словом. Ты не присядешь ли?

Геро

Не подобает. Навклер Из жалости к страдальцу согласись!

Геро

(Леандру) Присядь тогда и ты.

Навклер

Да, рядом с нею.

Леандр сидит, прислонившись к стволу дерева, опустив вытянутые руки на колени; его взгляд устремлен вниз; Геро и Навклер сидят справа и слева от него, слегка наклонившись вперед, так что могут видеть друг друга.

Геро (Навклеру) Сказала я и повторяю снова: Никто меня не вправе домогаться. С замужеством мой сан несовместим. Еще вчера, когда пришли сюда вы, Свободна я была, но этим утром Дала я клятву и ее сдержу!

(Леандру.) О юноша! Не прячь лицо в ладонях! Приободрись и уходи без грусти. Отдай свое внимание другой И радости, запретные для нас, Вкуси, забыв меня…

Леандр (вскакивая)

О, пусть земля Меня поглотит и всю прелесть мира Сокроет от очей, когда другая…

Геро (Навклеру) Скажи ему – не надо так. Что пользы Ему и мне в том? Что себя терзать? Он так красив, так юн, так благороден, Достоин самого большого счастья! Домой вернется…

Леандр

Нет! Врасту я в землю, Как этот дуб, и буду здесь стоять И день и ночь, на кровлю храма глядя.

Геро

Он будет схвачен. Стража беспощадна, – Скажи ему.

(Леандру.) Вернись домой, бедняжка! Пусть суета вседневная сотрет Излишнее, но пусть оставит память

Обоим нам. Когда же завершится Солнцеворот, опять на торжество Приди и стань на самом видном месте– Хочу я знать, что ты обрел покой.

Леандр (падая к ее ногам) Божественная дева!

Геро

Ах, не надо! Гляди – мой дядя! Что ему скажу я? Он разбранит меня – и будет прав.

Навклер

Дай мне испить из твоего кувшина: Такой предлог удобнее всего.

Леандр (отталкивая его) Нет, нет, меня пусти!

Геро

(придерживая кувшин, из которого пьет, стоя на коленях, Леандр)

Как эта влага Сейчас в твои вливается уста, Так счастье пусть тебе вольется в душу!

Жрец (входя) Что делаешь ты там?

Геро

Пою больного. Жрец

Зачем берешься ты лечить больных? Пускай идут к жрецам в храм Аполлона.

Геро

Вот, – слышите?

Жрец

Больным, как и здоровым, – Всем посторонним, под угрозой кары, В священной роще пребывать нельзя. Коль я великодушно вас прощу На первый раз, то на второй – вам горе!

Навклер Но многих я сегодня видел в роще И в храме вашем – женщин и мужчин.

Жрец

Лишь в дни торжеств сюда свободен доступ, С утра и до полудня, но не позже.

Навклер Но солнце не вошло еще в зенит!

Жрец

Так радуйся, что ты не опоздал! В тот самый миг, когда до половины Свершит свой путь и тени выпьет солнце, На всю окрестность протрубят рога, Оповещая, что окончен праздник И что опасно оставаться здесь; А вам – особенно: как мне сказали, Вы из Абидоса. Недружелюбны К нам ваши земляки: нередко в море Рыбарь из Сестоса обиды терпит От ваших, затевающих с ним ссору. А тот, кто долго копит оскорбленья, Умеет мстить вдвойне.

Навклер

Мы злом за зло Рассчитываемся. Когда обиды Наносят нам на вашем берегу, Мы платим той же самою монетой.

Жрец

С тобой мне не пристало пререкаться. Ты слышал все. Довольно рассуждать! (К Геро.)

Бери кувшины и ступай.

(Юношам, пытающимся помочь.)

Оставьте.

Прислужницы помогут. (Показывает на левую сторону сцены.)

Ну, пойдем. Еще у нас во храме много дела.

Жрец, взяв Геро за руку, уводит ее налево, за кулисы. Тем временем появилась И а н та.

И а и т а

Что за поступок, молодые люди! Я издали все видела отлично. Кто надоумил вас на сватовство К суровой деве, посвященной в жрицы? Искать себе мужчина должен ровню. (Уходит с кувшинами.)

Навклер (вслед жрецу) Жестокий, самовластный, злобный жрец! Ты запираешь красоту в темницу, Лишаешь мир сияющего солнца И дело черное зовешь святым! Ужели так свирепы стали боги? У нас ведь тоже почитают их, Но жрец Зевеса радость нам несет, Когда он шествует среди народа, Благословенья расточая всем. А здесь, как погляжу, другие нравы: Бессмертным служат на восточный лад, Как беспощадным божествам индийским, Вокруг распространяя мрак и ужас. Но так уж есть… Пойдем, злосчастный друг!

Леандр Злосчастный? Я?

Навклер

А кто ж еще? Ну, хватит.

Пора идти…

Леандр Прекрасно! Я готов.

Навклер

Как? Ты не взглянешь хоть еще разок На те места, которые навеки…

Леандр

Навеки?

Навклер

Разве нет? Что ты задумал? Не хочешь ли…

Леандр

Чу! Кажется, трубят: Нам надо уходить.

Навклер

Что ты таишь? Ужель вернуться хочешь ты сюда, Где ждут тебя темница, пытки, смерть?

Леандр

Да, да, трубят рога, скорей пойдем! Дружкам пора в обратную дорогу! Коль жизнь моя бедна, как ты сказал, Я малым ради многого рискую! И что еще произойдет? Как знать. (Быстро уходит.)

Навклер

Леандр! Постой! Куда? Ну как тут быть

С бесчувственным таким! Да что я, впрочем? Хорош бесчувственный! Но я на страже! Коль ты без одобренья моего Вернешься, я… Да погоди, Леандр! (Следуя за ним, пытается жестами удержать его.)

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Комната в башне Геро. На заднем плане, с правой стороны, в большой сводчатой нише высокое окно; к нему ведут широкие ступени. Рядом с окном высокий треножник – подставка для светильника. Левее, на заднем плане, узкая дверь, через которую входят в комнату снаружи. Справа, ближе к просцениуму, вторая дверь, завешенная тканью. С той же стороны, впереди, стол, рядом с ним стул с низкой спинкой. При поднятии занавеса входит служитель, неся в поднятой руке светильник. Он ставит светильник на подставку и уходит. Сразу за ним входят верховный жрец и Геро. У нее на плечах мантия, как в конце первого действия.

Жрец

Священный долг исполнен на сегодня; Вступи ж в свой новый дом, в жилище это, Обитель всех предшественниц твоих.

Геро (оглядываясь) Вот где мне жить!

Жрец

Да, здесь. Как эта башня, В которой поселяешься ты ныне, Стоит одна на берегу морском, В пустынном месте, сообщаясь только Подземным ходом с капищем богини, Своей стеной отвесной ниспускаясь К волнам, что бьются об ее подножье, Главу же к облакам вздымая гордо, Так будешь ты стоять отъединенно

От всех, незримой связанная нитью С великими богами и с людьми. Избранница! Ты совместишь две жизни В своей одной и власть приобретешь Над смертными, – сама же неподвластна Ты будешь никому!

Геро

Вот где мне жить!

Жрец

Я вижу, для тебя припасены Все те предметы, кои подобают Жилищу жрицы: свитки с письменами, В которых дремлет вековая мудрость, Доска и грифель, нежная кифара, Звучавшая когда-то под перстами Сестры моей, носившей тот же сан. Цветы повсюду. Вот лежит венок, В котором приняла ты посвященье… Здесь служит все для возвышенья духа, Не возбуждая вожделений низких; Здесь будешь ты сама богоподобна.

(Показывая на боковую дверь.) За дверью ложе ты свое найдешь. Оно тебя уже семь лет покоит И видело, как год за годом ты Росла и расцветала, становясь Благоразумней, набожней, послушней. Оно свидетель снов твоих о счастье, Которые отныне стали явью. Но и сейчас ты грезишь…

Геро

О мой дядя,

Тебе внимаю я.

Жрец

Сказать по правде, Я думал, – большую доставит радость

Тебе такой неповторимый день. Достигли мы всего, к чему стремились, А ты безмолвствуешь, ты – холодна.

Геро

Ты знаешь, дядя, не всегда мы властны Над нашими движеньями души. Нет ни причин у них подчас, ни следствий. Возвышенно-прекрасное порой, Являясь нам в незнаемом обличье, Как все огромное, пугает нас. Но мне нужна одна лишь ночь покоя, И буду я такой же, как всегда. Нет доступа сюда порывам бурь; Как волны в час отлива в тихой бухте. Отступят прочь нахлынувшие мысли, И дух смущенный станет ясен вновь. Придет сосредоточенность, поверь мне.

Жрец

Как ты сказала? О мое дитя, Ты усладила слух мой этим словом! Случайно ль ты его произнесла Иль знаешь смысл его, но ты назвала Могучий мировой рычаг, который Великое стократно возвышает И даже малое возносит к звездам! Героя подвиг, чудный гимн певца, Прозренья ясновидца – все есть плод Большой сосредоточенности духа. Рассеянье ж сметает, губит все. Прониклась этой мыслью ты? Тем лучше! Земные страсти от тебя отпрянут, Благословенной будет жизнь твоя. Сравнить тебя уместно с человеком, Который в сумерках глядит на небо. Однообразно серым и унылым Представится оно ему сперва. Но вот блеснет звезда, за ней другая… И вот уж сотню, тысячу предвестниц Роскошной светлой ночи видит он

Глазами, увлажненными волненьем. Туман, стиравший очертанья, тает, Широкий открывается простор, И некий глас с высот неизмеримых Иль, может быть, из собственной груди..

Геро

О нет, мой дядя, не способна я Парить столь высоко на крыльях духа, Но долг, что на меня возложен, помню И от него не мыслю отступить.

Жрец

Что ж, хорошо и это, хоть и жаль,

Что ты, едва начав свой путь, решила

Его столь скромной целью ограничить.

Пусть так покамест. Но одно заметь:

Не вправе поддаваться ты порывам

Души своей! Кто создан для деяний,

Тот, не страшась водоворота жизни,

Опасностями может пренебречь

И в сутолоку ринуться людскую

С мечом подъятым. Чем тяжеле битва,

Тем радостней победа! Но иного

Служенье духу требует от нас:

Должны, ему всецело отдаваясь,

Чуждаться мы борьбы земных страстей

И столкновенья чувств разноречивых

В самих себе. Из битв таких никто

Без ран кровоточащих не выходит.

Пусть будет чист иль замутнен поток,

Суда несущий и луга поящий,-

Равно полезен он людскому роду.

Но тот источник, к коему стремится

Припасть устами жаждущий паломник,

Всегда быть должен, как кристалл, прозрачен.

Чуть замутится – он уж осквернен.

Так спи спокойно! У меня ты можешь Всегда спросить совета в затрудненье. Ведь я тебе второй отец и друг.

Но если б ты мою отвергла помощь, Во мне ты человека бы нашла,

(простирая руку вперед) Который и родную кровь прольет, Уверясь, что малейшее пятно Марает образ чистоты нетленной.

(Выходит в среднюю дверь.)

Геро (после паузы) Да, вижу я, что этот случай в роще Разгневал и насторожил его. Он прав, конечно, что и говорить! Не будь я Геро, жрица Афродиты, Пожалуй, этот младший, чернокудрый, Понравился бы мне… Да, без сомненья! Теперь я понимаю это чувство, Которое запретно для меня И впредь должно мне чуждым оставаться. Один лишь день… А пережито столько, Что за год не забыть… Но он далеко, Едва ли я его увижу вновь… А значит – думать не о чем. Все ясно!

(Снимает с себя мантию.) С утра, когда тебя надела я, До вечера – протечь успела жизнь. Я с нею расстаюсь сейчас, а ты… Ты будешь мне о ней воспоминаньем.

Но чем заняться? Спать я не могу. (Берет светильник и поднимает его над головой. Осмотримся… Как мрачно! И как пусто… Ах, позже я успею разглядеть Все, что здесь есть! Ведь годы впереди! Чу! Что это? Нет, показалось только… Безмолвье… Я одна, совсем одна!

(Ставит светильник на окно сбоку.) Как ночь тиха! Подобно малым детям, Резвятся мирно волны Геллеспонта.

Чуть слышится невнятный лепет их.

Ни шороха, ни огонька… Лишь ты,

Светильник мой, во мрак льешь бледный луч.

Поставлю я тебя посередине:

Пусть поздний путник радуется, зная,

Что не один он бодрствует в ночи.

Так будь же новою звездой! Пусть льется

Твой слабый свет до дальних берегов!

Нет, так нельзя, тебя заметить могут.

Пойдем, пойдем отсюда. Спать пора!

(Убирает с окна светильник.) Сейчас я погашу твой огонек, – И пусть угаснут вместе с ним те чувства, Что теплятся еще в моей груди.

(Ставит светильник на стол.) Не спишь так поздно? – Матушка, не надо! Нет, детям время спать! – Ну, вот, бай-бай! нимает с головы украшения и при этом напевает вполголоса.) А Леда гладит Нежный пух… Все эта песня мне на ум приходит! А почему, не знаю. Ныне боги Не посещают отдаленных башен; Ни лебедь, ни орел не принесут Покинутой, забытой утешенья, И одиночество навек ей суждено.

(Садится.) Кифара здесь лежит. Зачем она? Ведь я игре на ней не обучалась. Как жаль! Как жаль! Причудливые мысли, Которые теснятся в беспорядке, Я излила бы в звуках струн певучих…

Да, ибо эти мысли о тебе, Прекрасный юноша; в столь поздний час Я не могу от них освободиться. Но все они чисты и непорочны, Нет ни одной, таящейся как тать! Будь счастлив! Рада я, что ты далеко:

Я крикнула б, когда б ты мог услышать Мой голос: доброй ночи!

В окне появляется Леандр.

Леандр

Доброй ночи!

Геро

Кто это произнес? Должно быть, эхо, – Чтоб скрасить одиночество мое. Привет, привет тебе, о нимфа!

Леандр

Нимфа,

Привет, привет тебе!

Геро

Нет, то не отзвук! Ах, голова! И две руки! Мужчина! Все выше он взбирается… Он входит! Уже в окне он на коленях! Боги! Назад, несчастный, или ты погиб!

Леандр

О, подари мне хоть одно мгновенье! Крошатся камни, я могу упасть… Передохну лишь и начну спускаться. (Спрыгивает в комнату.)

Геро

Тогда стой там и с места не сходи! Что привело тебя сюда?

Леандр (стоя в глубине сцены, у окна) Сиянье,

Которое лилось сквозь мрак из башни. Но здесь был тоже мрак, была тоска По свету яркому, и вот решил я Сюда взобраться.

Геро

Кто сообщник твой? Кто лестницу держал? Кто помогал?

Леандр

Ни в лестнице, ни в помощи чьей-либо Я не нуждался: мне для ног служили Опорами расселины в стене. Цеплялся я за плющ и дрок…

Геро

А если б

Упал ты, оступившись?

Леандр

Что ж! И пусть бы.

Геро

Тебя ж могли заметить!

Леандр

Обошлось.

Геро

Ведь храмовая стража на дозоре! Несчастный! Не просила ль я тебя Домой вернуться?

Леандр

Так и поступил я; Но не пришло ко мне успокоенье; Тогда нырнул я в море и поплыл.

Геро

Ты из Абидоса добрался вплавь? Осилил путь, который два гребца С трудом одолевают?

Леандр

Да, как видишь. Но, будь я первой же волной захлестнут,

В предсмертный миг я был бы счастлив, зная, Что я к тебе приблизился на пядь!

Геро

С тебя вода струится, ты дрожишь!

Леандр

Я не от холода дрожу – от жара!

Леандр по-прежнему стоит в глубине сцены, хочет преклонить колено, но Геро удерживает его.

Геро

Не надо! Ну, постой там, отдышись, Но после сразу уходи, ты слышишь? Так, значит, тут светильник мой виною? Теперь его я буду укрывать.

Леандр

Не делай этого, молю тебя! Я больше не приду сюда, не бойся, Но пусть и впредь горит твой чудный свет!

Томясь бессонницей, я этой ночью Поднялся с ложа своего и вышел Из темной хижины моей, но всюду Царила темнота; лежало море Передо мной покровом погребальным, И с ним во мгле сливались берега. Хотел уже поплыть я наугад, Но вдруг вдали, над самым окоемом Блеснула одинокая звезда, Как смертника последняя надежда; И золотыми нитями лучей Она заткала море, небо, землю… То был светильник твой благословенный! И сердце с дикой силой застучало В моей груди – ему там стало тесно; Как одержимый, бросился я в море, Поплыл на свет, сиявший предо мною, И берега коснулся наконец. Так я сюда попал… Прости меня!

Не гневайся – я больше не приду, Но только не гаси звезду надежды, Пусть в утешенье мне она горит.

Геро

О юноша, не по жестокосердые Я отклоняю все твои мольбы. Несбыточного хочешь ты – подумай! Суровый долг возложен на меня. Любить не смеет жрица Афродиты; Еще вчера свободной я была, Теперь уж нет… Оставь меня навеки!

Леандр

Ужели твой народ, слывущий добрым, Блюдет обычай столь бесчеловечный?

Геро

Мидяне и бактрийцы на Востоке Наказывают смертью жрицу солнца, оль бросит взгляд на юношу она. арод мой не настолько беспощаден: Заблудшую он не лишает жизни. Бесчестье и позор-ее удел И всех, кто узами родства с ней связан. Ты видишь, этот жребий не для Г'еро! Так уходи и не питай надежд.

Леандр

Уйти велишь?

Геро

Да, – но не тем путем, Которым ты пришел: опасен он; Ступай вот в эту дверцу, там есть ход; Он выведет тебя! мгновение умолкает, встревоженно прислушиваясь.) Будь осторожен! Ведь… Тише! Что там? Всеблагие боги! Шаги на лестнице! Сюда идут! Они уж близко… Горе, горе мне!

Леандр

Я спрячусь, – только где иайти бы место? Ах, вот!

(Направляется к боковой двери.) Геро

Нельзя! Не смей туда входить! Здесь оставайся и держи ответ, А я уйду!

Леандр Сейчас они…

Геро

(указывая на боковую дверь) Иди!

Скрывайся! И возьми с собой светильник, Пусть будет здесь темно! Скорей, скорей! Но вглубь не заходи, у двери стой. Скорее же!

Леандр А ты?

Геро

Ни слова больше! Леандр, взяв светильник, уходит в боковую дверь. Комната погружается во тьму.

Теперь явите, боги, вашу волю! (Садится на стул боком, так что ее левое колено почти касается пола; уронив голову на стол и закрыв глаза рукой, сидит неподвижно.)

За сценой голоса дозорного и Ианты.

Дозорный

Не спят еще здесь?

Ианта

Видишь, все темно.

Дверь приоткрывается наполовину.

Дозорный

Я видел свет.

Ианта Тебе лишь показалось: Ведь знаешь ты, что жрица здесь живет.

Дозорный

Я не могу глазам своим не верить.

Дверь закрывается.

Как рассветет, ужо мы поглядим… Шаги удаляются, голос дозорного замирает.

Геро

Позор и стыд!

Из боковой двери выходит Леандр.

Леандр

Ушли они? Но где ты?

Не вижу я…

(Двигаясь в темноте наугад, нечаянно прикасается к плечу

Геро.)

Геро

(вскакивая с места) Где свет? Иди назад! Светильник принеси сюда сейчас же! Леандр идет обратно в опочивальню Геро.

О, мне, преступной, не избыть беды!

Леандр

(появляясь снова со светильником в руках) Вот и светильник.

(Садится.)

Возблагодарим

Теперь богов.

Геро

Бессовестный, за что? За то, что ты остался жив? Считаешь

Ты это счастьем, жалкий себялюбец? Зачем пришел ты? Мой смущать покой? Гармонию души моей разрушить? О, почему не поглотило море Тебя, когда ты был в его волнах? Не выскользнули камни из-под ног, Когда ты по крутой стене взбирался? Тогда бы… Нет! Как страшно! О Леандр..

Леандр

Что это значит? Почему ты вдруг Браниться перестала?

Геро

Ты не должен Пускаться вновь в опасный этот путь! Я не позволю! Он ужасен, жуток! О боги, боги! Что за помраченье? Ужели можно так себя забыть, Чтоб добровольно стать рабой другого? Когда они пришли, стояли тут, Смотрели на меня, я вся дрожала… Не за себя, – какая извращенность! Я за него страшилась!

Леандр

Что я слышу!

Геро

Оставь! Не прикасайся! О, сколь дурно Такое чувство: извращает в корне Оно природу нашу, гасит светоч, Богами данный нам и нас ведущий, Как моряков полярная звезда…

Леандр

Нет, нет, твоя хула несправедлива! Приносит это чувство людям счастье.

(Падает перед ней на колени.) Любовью называется оно!

Геро

Несчастный юноша, ты от людей Услышал это ходкое словечко И мнишь себя счастливым, повторяя Его бездумно…

(Гладя его по волосам.)

Между тем как смерть Тебя подстерегает в бурном море И здесь, на этих берегах, где рыщут Доносчики и злобные убийцы.

(Внезапно резко оборачивается.) Леандр (вскакивая)

Что там?

Геро

Мне все мерещатся шаги. Дрожат колени…

Леандр

Геро, Геро, Геро!

Геро

Оставь! Не тронь меня! Довольно мешкать! Я выведу тебя сама, пойдем. Коль стража здесь тебя застигнет – горе! (Стоит, крепко держась за спинку стула.) Леандр (после некоторой паузы) А можно снова мне прийти?

Геро

Как! Снова?

Леандр

Нельзя? Нельзя навек? Ты понимаешь, Какой таится в этом слове ужас? Но жизнь моя тебе не безразлична? Я утонуть могу, плывя отсюда, А ты и знать не будешь ничего.

Геро

С посланцем извести меня.

Леандр

Лишь сам я Могу своим посланцем быть.

Геро

Тогда -

Приди, приди опять, посланец милый! Но не сюда, где смерть тебе грозит. Песчаная коса вдается в море, В кустах там спрячься: мимо проходить Я буду и слова твои услышу.

Леандр

Но только пусть горит светильник твой, Указывая мне дорогу к счастью. Когда же мне прийти к тебе, скажи?

Геро

В день празднества, когда минует год.

Леандр Ты шутишь! Нет, когда?

Геро

В ночь полнолунья.

Леандр

До этой ночи целых десять суток! Ты сможешь жить в неведенье так долго? Я не смогу! Казаться будет мне, Что нас видали, ты же будешь думать, Что я погиб. И впрямь – коль пощадит Меня пучина, то убьет тревога. Скажи хоть – послезавтра иль хотя бы Спустя три дня.