Текст книги "Шерри для Шерри"

Автор книги: Флора Флетчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Флетчер Флора
Шерри для Шерри

Флетчер Флора

Шерри для Шерри

Перевел с англ. А. Шаров

– Милый, я очень рада, что ты ведешь себя цивилизованно, – сказала Шерри.

– А я – самое цивилизованное существо на свете, – ответил я. По-моему, такие, как я, и составляют основу цивилизации.

– И все-таки, – сказала она, – я считала утопией, что ты согласишься встретиться, чтобы мы втроем могли подробно обсудить создавшееся положение. – Хотя, – добавила Шерри, – именно такое обсуждение помогло бы частично разрядить обстановку.

– О чем это ты?

– Ну, о моем намерении уйти от тебя. Думаю, ты уже догадался.

– Твое намерение для меня не тайна, но я надеюсь повлиять на тебя.

– По-моему, было бы справедливо дать тебе такую возможность. Только ничего у тебя не получится. Я люблю Дэниза и собираюсь за него замуж. Все, точка. Мне очень жаль, дорогой, но без него я просто не буду счастлива.

– Насколько я понимаю, ты меня разлюбила.

– Не совсем. Ты доводишь дело до абсурда. Ты прекрасно знаешь, что я очень тебя люблю, но это ровное и пресное чувство. А вот к Дэнизу я испытываю безумную, безотчетную страсть.

– Когда-то ты испытывала её и ко мне. Во всяком случае, судя по твоим словам.

– Так оно и было, но теперь эти чувства, увы, претерпели изменения. Ничто не длится вечно, и это очень печально, да?

Я смотрел на нее, и мое сердце сжималось от боли. Пусть её чувства ко мне претерпели какие-то там изменения, но моя любовь к ней – такой броской, соблазнительной, неимоверно прекрасной – никаких изменений не претерпела. Я взглянул на её белое платье, открытое ровно настолько, чтобы дать изначальное представление о прелестных формах под ним, и спросил:

– Как насчет мартини?

– Когда Дэниз придет, выпьем все вместе. Это снимет напряженность, создаст непринужденную атмосферу, ты согласен? Мартини – как раз то, что нужно. А вот, кажется, и в дверь звонят. Наверняка это Дэниз.

И верно, кто-то звонил. Полагаю, что Шерри не ошиблась и в отношении личности пришельца. Я был вынужден это признать, пусть и с большой неохотой.

– Пожалуй, открой ему сама.

Шерри вышла в прихожую и открыла дверь. За порогом действительно стоял Дэниз. Едва он вошел, Шерри обвила руками его шею и поцеловала Дэниза. Вообще ей не привыкать целовать всевозможных мужчин, но этот поцелуй был особенным – весьма продолжительным и пылким, тут уж не ошибешься.

Я прекрасно видел все это из гостиной, но отвел взгляд, не дожидаясь завершения церемониала приветствия, и принялся сооружать мартини. За этим занятием и застали меня Шерри и Дэниз.

– Ну вот, все в сборе, – объявила Шерри. – Это Дэниз, Шерм. Дэниз, это Шерм.

– Приятно познакомиться, Шерм, – пробормотал Дэниз.

Он был пониже меня и не таким грузным, но, признаюсь, пребывал в гораздо лучшей форме. Светлые волосы, подстриженные под "ежика", и моложавое лицо придавали ему сходство с парнем, который лет до тридцати играет капитаном в студенческой футбольной команде. По-видимому, Дэниз был свято убежден, что и в нашей причудливой игре он тоже на ведущих ролях. Впрочем, так оно и было, хотя я не испытывал большого желания это признавать. Поставив шейкер с мартини, я пожал Дэнизу руку.

– Вообще-то нарекли его Шерманом, – пояснила Шерри. – Но я зову его Шерм.

– Когда-то мы были очень близки, – добавил я.

– Вы так добры, Шерм, – восхитился Дэниз.

– Просто воспитание. Я – цивилизованный человек и стараюсь не создавать неудобств ближним. Вам мартини?

– Спасибо. Не откажусь.

Я наполнил бокалы, а Шерри и Дэниз сидели на софе, держась за руки. Дэниз взял свой бокал левой рукой, чтобы не отпускать руку Шерри, а она свой, соответственно, правой. В отличие от них, я мог держать мой стакан какой угодно рукой, а то и обеими. Как мне заблагорассудится.

– Думаю, выпивка поможет нам прийти в себя, – сказал я.

– Вы уж не обессудьте, Шерм, но мы с Шерри, кажется, и так в себе, откликнулся Дэниз и окинул меня выразительным взглядом.

– Э... как я понимаю, вы хотите заполучить нечто, принадлежащее мне. Я, естественно, хочу это сохранить. В итоге возникают известные сложности.

– Сложности? – Дэниз удивился. – Не вижу тут никаких особых сложностей.

– Я тоже, – поддержала его Шерри. – Какие сложности? Мы с тобой разведемся, а с Дэнизом поженимся, только и всего.

– По-моему, обсуждать больше нечего, – поставил точку Дэниз.

– А по-моему, есть, что, – возразил я. – Я хочу поступить как цивилизованное существо и сообразно приличиям, но вовсе не намерен сдаваться без боя. Я за равные шансы и открыт для любых предложений, вот и подумал, что мы можем уладить дело по-приятельски. Согласны ли вы меня выслушать?

– Ладно, – неохотно согласился Дэниз. – Похоже, тут нет подвоха.

– Вот и молодцом, – похвалил я его. – Вы знайте себе сидите и держитесь за руки, а я на минутку отлучусь.

Я пересек комнату, открыл бар и извлек из него три маленькие бутылочки с розовым портвейном, после чего выстроил их на кофейном столике перед софой.

– Это ещё что такое? – осведомилась Шерри.

– Три маленькие бутылочки портвейна, – ответил я. – Нынче днем запасся.

– Очень забавно. Но зачем?

– Без них мы не сможем по-приятельски разрешить наши затруднения. Дело в том, что одна из этих бутылочек немного отличается от двух других. Две содержат обыкновенный портвейн, а вот в третьей – яд, да столько, что хватит на весь город. По моей задумке, один из нас выпьет отравленное вино, прикажет долго жить и тем самым освободит остальных от всех бед.

– Шерм, – пробомотала Шерри, – твое чувство юмора всегда было несколько... извращенным.

– Я просто считаю, что мой замысел дает каждому из нас равные шансы. Очень цивилизованно. И разумно.

– Теперь, когда ты все растолковал, я признаю твою правоту, – сказала Шерри. – Едва ли можно было предложить нечто более цивилизованное и разумное.

Высвободив левую руку, она оперлась подбородком о ладони и уставилась на бутылочки с портвейном. Мысль о том, что двое цивилизованных мужчин, возможно, готовы пойти на смерть ради обладания ею, явно льстила Шерри.

– Слушайте, – подал голос Дэниз, – здесь три бутылки. Неужели вы и впрямь думаете, что Шерри будет участвовать в таком диком предприятии?

– Цивилизованном, не диком, – поправил я его. – Мы все должны иметь равные шансы. Если отраву выпью я, вы получите Шерри. Если отраву выпьете вы, Шерри останется у меня. Если отраву выпьет она, никто из нас её не получит. По-моему, все честно, и Шерри должна согласиться.

– Я согласна, – тотчас сказала Шерри.

– А я против, – процедил Дэниз.

– Обуздай свой апломб, дорогой, – одернула его Шерри. – Не в твоем положении быть против чего-либо.

– Соглашайтесь, Дэниз, – поддержал я её. – Никто не может диктовать свою волю другим, если те в большинстве.

Шерри повернулась и взглянула на Дэниза округлившимися глазами. Видимо, она не ожидала, что он может оказать ей такое упорное сопротивление.

– Дело не только в риске, – стоял на своем Дэниз. – Эта затея чревата неприятностями. Предположим, каждый из нас выпивает свою бутылку. Один испускает дух. Разве не ясно, что полиция не даст покоя двум оставшимся в живых?

– Вы правы, – согласился я. – Но я это предвидел и знаю, как избавиться от настырных полицейских. Мы не станем пить здесь. Каждый из нас, уходя, возьмет свою бутылку с собой и выпьет, когда останется один. Двое выживших встретятся завтра, скажем, в три часа в баре ресторанчика "Пикарди". Поскольку завтра – Рождество, такое решение не только избавит нас от трений с полицией, но и внесет в предприятие толику романтики, не говоря уже о напряженном ожидании. Кто же будут эти двое? Кто придет завтра в "Пикарди"? Дух захватывает!

Дэниз желчно взглянул на меня.

– Надеюсь, не мы с вами, Шерм, – процедил он.

– Значит, вы согласны рискнуть?

– А что делать? Я вижу, Шерри тоже готова. Стало быть, и я...

– Да, да! – воскликнула Шерри. – Шерм, концовка твоего плана просто восхитительна. Когда-то я переоценила твои достоинства, но теперь вижу, что ты вполне заслужил мой аванс. Правда, мне кажется, ты кое-что упустил, и я немного разочарована.

– Вот как? Что же?

– Тебе следовало предложить выпить шерри, а не портвейн.

– О, шерри для Шерри! Ты права, я прозевал прекрасный ход. Но теперь уже поздно что-либо менять.

– Очень жаль. Что ж, удовольствуемся портвейном.

– Погодите, погодите, – встрял Дэниз. – Но ведь вам известно, в которой из бутылок отрава.

– Нет, – ответил я. – Бутылки неотличимы одна от другой, я несколько раз переставлял их местами, закрыв глаза. Как бы там ни было, вы с Шерри можете сами выбрать бутылки, а я прихвачу оставшуюся. Надеюсь, это вас устроит?

– Вполне, – ответила Шерри. – И не очень-то прилично с твоей стороны, Дэниз, подозревать Шерма в нечистой игре. Ведь речь идет о деле чести. А теперь давайте выпьем ещё по бокалу. За дружбу.

Мы выпили мартини, а потом я отправился на юг Манхэттена и снял номер в гостинице. Там я натянул пижаму, поскольку хотел встретить смерть в таком одеянии, выпил портвейн и завалился спать.

Я сидел в празднично убранном к Рождеству баре, потягивая ароматный коктейль, когда вошла Шерри. Конечно, тут был не бар "Пикарди", но местечко производило вполне приличное впечатление. На невысоких подмостках сидели миловидные и одаренные девушки, вдохновенно перебиравшие струны арф. Из-под их пальцев лилась чарующая рождественская мелодия. Шерри наверняка пережила потрясение при виде меня, но не выказала своих чувств, а просто села на соседний табурет.

– Какого черта ты делаешь здесь, на земле? – спросила она.

– Приветствую, Шерри, – сказал я. – Примечательно, что ты употребила это выражение – "на земле".

– О! – Она посмотрела на меня и дробно застучала по стойке ногтем указательного пальца правой руки – явный признак раздражения. – Шерм, не думай, что можешь финтить и темнить со мной. Я все поняла. Ты просто мерзавец. Изловчился отравить две бутылки, а потом выбрать их для себя и для меня. Ты был готов пойти на такой грязный трюк, лишь бы навсегда разлучить меня с Дэнизом. Твое двуличие не знает границ!

– Ты несправедлива, – заспорил я. – Верно, все было не совсем так, как я вам описывал, но я не допустил никакой несправедливости, и у всех были равные шансы.

– Попытайся объяснить, если можно.

– На самом деле я подсыпал отраву во все три бутылки.

– Где же тогда Дэниз?

– А ведь верно! Где же?

– Что-то я его не вижу.

– Я тоже. И уже не увидим.

– Ты хочешь сказать, что он нарушил условия и не стал пить свой портвейн?

– Вот именно.

Шерри снова вперила в меня взор. Ее указательный палец барабанил по стойке все медленнее, потом и вовсе застыл, и мне показалось, что я вижу в её глазах намек на то, что мы, вероятно, возносимся на новую, небесную высоту безумия и неутолимой страсти.

– Что ж, – сказала она. – Наверное, я была несправедлива, назвав своего супруга мерзавцем... Отрава действует так медленно?

– Рождество переживем, – ответил я. – Может быть, выпьешь бокал коктейля?

– Да уж, пожалуй, – ответила Шерри. – Хотя лучше бы шерри.