Текст книги "Бесценное сокровище (=Драгоценный артефакт)"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Дик Филип Кинред
Бесценное сокровище (вариант перевода)

Филип Дик

Бесценное сокровище

(вариант перевода)

Милт Бискл славно потрудился в Желтом районе, заново отстраивая древнюю сеть оросительных каналов, и теперь под его вертолетом раскинулись сотни квадратных миль возрожденной земли. Наконец-то и в этот застывший мир песков, растрескавшейся глины и жаб-прыгунов пришла весна. Отныне дважды в год будут цвести долины вдоль каналов – мрачная безводная пустыня, каким стал Марс после конфликта между Проксимой и Землей, обрела новую жизнь.

Очень скоро здесь появятся первые эмигранты с Земли, застолбят участки, возведут нехитрые фермерские постройки, засеют поля... К тому времени отпадет необходимость в специалистах вроде Милта, тогда он подаст в отставку и с легким сердцем вернется на Землю.

Милт нажал кнопку передатчика дальней связи и сказал в микрофон:

– Говорит Милт Бискл, инженер восстановительных работ Желтого района. Срочно требуется помощь врача-психиатра. Сойдет любой, лишь бы побыстрее.

При появлении Милта доктор Девинтер поднялся из-за стола и протянул руку.

– Весьма наслышан о вас, мистер Бискл. Среди более чем сорока ваших коллег, инженеров-реконструкторов, вы по праву слывете лучшим специалистом. Неудивительно, что вы устали. Даже Господь Бог отдыхал после шести дней такой работы, а вы трудитесь без передыху уже не первый год. У меня для вас сюрприз, мистер Бискл, пока вы добирались, с Земли поступило сообщение. – Доктор взял со стола лист бумаги. – К Марсу приближается первый транспорт с переселенцами... и они направляются прямо в ваш район. Примите мои поздравления, мистер Бискл.

Милт поднялся.

– Значит, я могу вернуться на Землю?

– Но, мистер Бискл, вам же полагается лучший участок на Марсе, и когда прибудет ваша семья...

Милт перебил собеседника:

– Я слишком много работал в последнее время, слишком... – Милт махнул рукой, – устал от одиночества. У меня к вам огромная просьба. Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы сразу же по прибытии корабля на борт погрузили мои пожитки.

– Мистер Бискл, не делайте глупостей. Не стоит после шести лет напряженного труда отказываться от причитающегося вознаграждения. Поверьте, совершенно ни к чему лететь за тридевять земель, вы прекрасно отдохнете и здесь. Вот я сам недавно побывал на матушке Земле, и, уверяю, она в точности такая же, какой вы ее помните...

– Почем вы знаете, какой я помню Землю?

– Я не совсем правильно выразился. Я хотел сказать, что там все, как и прежде: та же жуткая перенаселенность, кошмарные коммуналки на шесть-семь семей с одной-единственной крохотной кухонькой, на улицах – толчея, давка, автострады забиты машинами...

– После шести лет общения с одними роботами перенаселенность меня даже радует, – не сдавался Милт.

Девинтер пожал плечами.

– Мистер Бискл, а что вы скажете, если среди пассажиров первого корабля с Земли окажутся ваша жена и дети. – Доктор вытащил из верхнего ящика стола какой-то документ и пробежал по строчкам глазами. – Ну вот, я так и думал – Бисклы. Фей, Лаура и Джун. Женщина и две девочки. Это же ваша семья, мистер Бискл?

– Да, – нехотя согласился тот, глядя прямо перед собой.

– Теперь вы и сами видите, что не можете вернуться на Землю. Не морочьте себе понапрасну голову, а надевайте-ка лучше свою "шевелюру" и ступайте на посадочную площадку номер три. И вот еще что, заменили бы вы зубы. Своим оскалом из нержавейки вы до полусмерти перепугаете жену и детей.

Милт разочарованно кивнул. Как и все земляне, волос и зубов он лишился из-за радиоактивных осадков во время войны. Пока Милт в одиночку возрождал Желтый район, он не нуждался в дорогостоящем парике. Что касается зубов, то сделанным под натуральные пластиковым зубам он предпочитал более практичные – стальные. Достаточно было беглого взгляда, чтобы понять, как он одичал.

Решив, что док Девинтер прав, – надо было привести себя в божеский вид – Милт почувствовал смутную вину.

Чувство вины не покидало его со дня поражения Проксимы. Война наполнила его горечью, ему с самого начала казалось несправедливым, что одной из соперничающих рас непременно суждено погибнуть.

Обе цивилизации до крайности нуждались в новых территориях, чтобы избавиться от лишних ртов, а Марс идеально подходил для этой цели. Поэтому именно Марс стал ареной отчаянной борьбы между двумя расами. Слава Богу, в последние годы войны Земля одержала ряд маленьких, но, как оказалось в дальнейшем, решающих побед... И вот теперь на Марс прибывают земляне, а не проксимиане.

– Да, кстати, – как бы между прочим обронил Девинтер, – я на днях слышал краем уха разговор ваших коллег, инженеров-конструкторов.

Милт внимательно посмотрел на доктора.

– И теперь, разумеется, совершенно случайно, – продолжал Девинтер, мне стало известно, что сегодня они соберутся в Красном районе, чтобы выслушать вас. – Из ящика стола он достал игрушку йо-йо [старинная японская игрушка; представляет собой волчок на узкой дощечке с выемкой; волчок двигается вверх и вниз по дощечке, управляемый движениями пальцев; игрушка была чрезвычайно популярна в США в шестидесятые годы], поднялся и умело принялся крутить "Гуляющего Пса". – Вы же намерены заявить, что все эти годы их обманывали власти, хотя толком и не знаете – в чем.

Милт скосил глаза на йо-йо в руках Девинтера.

– Эта игрушка пользуется бешеным успехом в системе Проксимы. По крайней мере, так было написано в журнале.

– Гм. Насколько мне известно, ее изобрели на Филиппинах, – рассеянно пробормотал доктор. Сейчас он выполнял фигуру "Вокруг Света" и делал это мастерски. – Я послал на это сборище своего ассистента с заключением о вашем психическом состоянии. Мне очень жаль, но он прочтет его вслух.

– Да и черт с ним, я все равно выступлю.

– В таком случае, мистер Бискл, предлагаю компромисс. Вы спокойно встречаете свою семью, а затем отправляетесь на Землю. За наш счет, разумеется. Со своей стороны, вы пообещаете оставить инженеров в покое. Девинтер пристально взглянул в глаза Милта. – Поверьте, сейчас не время для таких выступлений – прибывают первые эмигранты с Земли. Администрация не хотела бы неприятностей. К чему попусту будоражить людей?

– Окажите любезность, – попросил Милт. – Продемонстрируйте, пожалуйста, что зубы у вас искусственные, а на голове – парик. Тогда я смогу вам доверять.

Девинтер молча приподнял парик и вытащил изо рта искусственную челюсть.

– Если вы гарантируете, что моя жена получит участок земли, который я выберу, – заявил Милт, – тогда по рукам.

Кивнув, Девинтер протянул Милту маленький белый конверт.

– Ваш билет, мистер Бискл. Разумеется, в оба конца, поскольку вы, несомненно, вернетесь.

"Во всяком случае – надеюсь, – подумал Милт, засовывая конверт во внутренний карман комбинезона. – Но все зависит от того, что я увижу на Земле... Вернее, от того, что мне позволят увидеть".

У него было предчувствие, что увидит он чертовски мало. Только то, что сочтут нужным показать ему проксимиане.

Когда космический корабль опустился на Землю, Милта ожидала одетая в униформу рыжеволосая девушка с умными глазами.

– Мистер Бискл? – Элегантная, привлекательная и очень юная, она сразу же направилась к нему. – Я – Мэри Аблесет, ваш гид. – Она одарила Милта профессиональной улыбкой. Тот с готовностью улыбнулся в ответ. – Я буду с вами в течение всего вашего непродолжительного пребывания на Земле. И днем, и ночью.

– И ночью тоже? – удивился Милт.

– Да, мистер Бискл, и ночью тоже. Такова моя работа. Руководство считает, что вы несколько отвыкли от здешней жизни за долгие годы работы на Марсе... Работы, которой мы восхищаемся и гордимся. – Она подхватила Милта под руку и почти поволокла к ожидающему в стороне вертолету. – Куда мы отправимся? Может, в Нью-Йорк? Пройдемся по Бродвею, посетим ночные клубы, театры, рестораны...

– Нет. Давайте лучше просто посидим на скамейке в Центральном Парке, полюбуемся травкой.

– К сожалению, мистер Бискл, Центрального Парка больше не существует. Пока вы работали на Марсе, на его месте построили автостоянку для государственных служащих.

– Понятно. Ну, тогда – площадь Портсмут в Сан-Франциско, – предложил Милт, открывая дверцу вертолета.

– Площадь тоже превращена в автостоянку. – Мисс Аблесет потупила взор. – Здесь такая жуткая перенаселенность – яблоку негде упасть. Но не расстраивайтесь, мистер Бискл, несколько парков все же сохранилось: я знаю один в штате Канзас и два в южной части штата Юта, близ городишка Сент-Джорджес.

– Н-да. – Милт покачал головой. – Куплю-ка я стимулирующих таблеток, взбодрюсь чуток после всех этих новостей. Вы как, не против?

– Конечно, конечно, – закивала мисс Аблесет.

Милт подошел к ближайшему аптечному автомату и, покопавшись в карманах, опустил в щель десятицентовик.

Позвякав внутри автомата, монета вывалилась на тротуар.

– Странно, – озадаченно произнес Милт.

– Это легко объяснить, – сказала мисс Аблесет. – Ваша монета изготовлена на Марсе, а там – всякий школьник знает – сила тяжести меньше. Вот монета и не подошла.

– Гм. – Милт поднял и подозрительно осмотрел десятицентовик.

Объяснение звучало убедительно, но...

Как и предсказывала гид, на Земле он чувствовал себя не в своей тарелке.

Мисс Аблесет бросила в щель автомата собственную монету и протянула Милту прозрачный цилиндрик с таблетками.

– Уже восемь вечера, – сообщила мисс Аблесет, – вы-то, конечно, перекусили на борту корабля, а я сегодня целый день на ногах и не успела пообедать. Почему бы нам не поужинать вместе? Бутылка хорошего вина поможет вам расслабиться, и вы наконец-то расскажете, что привело вас на Землю. Говорят, вы утверждаете, что с нами происходит нечто ужасное, что все эти чудеса реконструкции – бессмысленны и что... Словом, мне не терпится услышать обо всем из первых уст.

Подхватив Милта под руку, она снова подвела его к вертолету и усадила рядом с собой на заднее сиденье. Сквозь ткань платья Милт ощутил тепло и упругость ее тела, определенно принадлежащее землянке. Его сердце учащенно забилось, и он смущенно уставился на руки. Очень уж давно он не сидел так близко к женщине.

– Послушай, красавица, – сказал Милт, когда управляемый компьютером вертолет набрал высоту, – я женат, у меня двое детей, и я прибыл на Землю по делу. Я намерен доказать, что войну в действительности выиграли проксимиане, а мы – несколько чудом выживших землян – лишь жалкие рабы, вкалывающие ради...

Продолжать было бессмысленно, и он замолчал. Слушая его, мисс Аблесет все плотнее прижималась к нему.

– Ты и меня считаешь агентом проксимиан? – спросила мисс Аблесет, когда вертолет пролетал над Нью-Йорком.

– Нет, – выдавил Милт. – Во всяком случае, надеюсь, что ты – землянка.

– Я подумала: стоит ли тебе селиться в шумной, вечно переполненной гостинице? Может, поживешь со мной в Нью-Джерси? Моя комнатушка, конечно, не королевский дворец, но места на двоих вполне хватит, да и мне будет веселее.

– Хорошо. – Милт слишком устал, чтобы спорить.

– Вот и славно. И давай-ка поужинаем дома. А то возле ресторанов в это время хвост часа на два, да и на отдельный столик рассчитывать не приходится. Ты уж, поди, отвык от очередей, а здесь они в порядке вещей. Не дожидаясь возражений, мисс Аблесет ввела новые координаты в бортовой компьютер, и вертолет повернул на север. – Господи, как будет здорово, когда половина населения наконец-то переберется на Марс.

– О, да. Им там, наверняка, понравится, ведь мы потрудились на славу. Милт воодушевился. – У тебя дух захватит, когда ты все это сама увидишь, дорогая моя мисс Аблесет!

– Зови меня просто Мэри. – Мисс Аблесет поправила огненно-рыжий парик.

– Договорились. – Переполнявшее Милта чувство вины перед женой постепенно улетучилось.

– Знаешь, на Земле так быстро все меняется из-за этой ужасной перенаселенности. – Легким нажатием пальчика Мэри вправила начавшую было выпадать челюсть.

– Да, я и сам вижу, – согласился Милт, приводя в порядок собственные парик и вставные зубы.

"А может, я все-таки ошибаюсь? Видел же я собственными глазами огни Нью-Йорка, а не безлюдные руины, как ожидал. Или все это – иллюзия, внушенная мне хитроумными аппаратами проксимиан? Ведь не подошла же монета к автомату. Доказывает ли это что-нибудь?

Делать выводы пока рано, не исключено, что и огни города, и автомат существуют лишь в моем воображении".

На следующий день Бискл и мисс Аблесет отправились в южную часть штата Юта, в один из уцелевших парков у подножия горы. Парк, хоть и небольшой, казался чудом – чистый, зеленый, наполненный ароматом цветов и щебетаньем птиц.

Милт сидел на траве и наблюдал за прыгающей по земле белкой. Поодаль, закрыв глаза, на спине лежала Мэри. Легкий купальник лишь подчеркивал красоту ее тела.

– Как хорошо, что ты вытащил меня сюда. Знаешь, Марс мне представляется таким вот бескрайним парком.

– На Марсе нет белок, – сонно пробормотал Милт.

Невдалеке по скоростной трассе неслись автомобили, монотонный шум двигателей напоминал Милту прибой Тихого океана. Окружающее спокойствие усыпило его подозрения, казалось, все складывается как нельзя лучше.

Милт кинул белке орех. Зверек подбежал к нему, скосив на Милта умные глазки. Когда белка замерла, зажав орех в передних лапках, Милт бросил другой в нескольких футах от первого. Услышав шорох кленовых листьев, белка навострила уши.

Милту вдруг вспомнилось, как он в детстве играл со старым, ленивым котом. В те незапамятные дни Земля еще не была так перенаселена, и закон не запрещал держать в доме животных. Милт дожидался, когда Ворчун – так звали кота – задремывал, и кидал что-нибудь в угол комнаты. Ворчун тотчас просыпался. Его глаза раскрывались, уши вставали торчком, и он минут пятнадцать вслушивался и озирался. Милт загрустил, вспомнив давно почившего красавца Ворчуна.

"На Марсе люди снова обзаведутся домашними животными". – Эта мысль взбодрила Милта.

В последние годы у него был неразлучный друг – марсианское растение ваг. Он привез любимца на Землю, и теперь горшок с растением стоял на кофейном столике у Мэри. На Земле всего за сутки листья вага сморщились и поникли. Видно, местный климат пришелся марсианину не по вкусу.

– Странно, – произнес Милт. – С чего это мой ваг увял? Я всегда полагал, что во влажной атмосфере...

– Во всем виновата земная сила тяжести, – пояснила Мэри, не открывая глаз. – Ему здесь слишком тяжело.

Милт взглянул на дремавшую рядом женщину. Она погрузилась в то дивное состояние между сном и бодрствованием, когда сознание и подсознание сливаются воедино. Милт снова вспомнил Ворчуна, поднял с земли камешек и бросил в траву рядом с Мэри.

Она тут же села, удивленно озираясь. Купальник свалился с груди, уши настороженно оттопырились.

– Мэри, земляне не могут шевелить ушами. Даже инстинктивно.

– Что? – Она смущенно моргала, завязывая бретельки лифчика.

– В ходе эволюции у людей сохранились мышцы ушей, но мы давно разучились ими управлять, – объяснил Милт. – Собаки и кошки могут, а люди – нет. Даже исследуя трупы землян, вы не узнали бы об этом. Вот и допустили ошибку.

– Не понимаю, о чем это ты, – угрюмо сказала Мэри и опустила голову.

Чудом сохранившийся уголок земной природы утратил всю свою привлекательность. Милт больше не верил в реальность парка.

– Давай-ка вернемся домой. – Милт поднялся на ноги.

Белка провожала их до самого вертолета, затем увязалась за супружеской парой с двумя детьми. Мальчишки бросали орехи, и белка бегала кругами, собирая их.

– Очень убедительно, – сказал Милт. – Да, так оно и было на самом деле.

– Как жаль, что док Девинтер за миллионы миль отсюда. Он бы живо выбил дурь из твоей башки. – Голос Мэри непривычно резал слух.

– Не сомневаюсь, что это ему по силам.

Вернувшись из парка, Милт нашел марсианское растение увядшим. Сухие поникшие стебли и опавшие желтые листья однозначно указывали причину гибели – обезвоживание.

– Даже не пытайся выдумать убедительное объяснение, все ясно, как белый день, – буркнул Милт, глядя на мертвые стебли. – Ты отлично понимаешь, что это значит. В земном воздухе должно быть гораздо больше влаги, чем в марсианском, даже после реконструкции. А ваг засох. Подозреваю, что взрывы проксимианских ядерных бомб опустошили океаны, поэтому-то в воздухе и осталось так мало влаги. Скажешь, я не прав?

Мэри не ответила.

– Никак не возьму в толк, зачем вы продолжаете эту дурацкую игру. Ведь я же закончил свою работу!

Немного помолчав, Мэри спросила:

– По-твоему, на других планетах не понадобятся инженеры-реконструкторы?

– Сколько же новых миров вы захватили?

– Речь идет не о новых мирах, а о Земле. Здесь восстановительные работы затянутся на века, нам потребуется твой талант и опыт инженера-реконструктора. Конечно, я ничего не утверждаю – просто следую логике твоих рассуждении.

– Значит – Земля. Вот оно в чем дело, а я-то гадал, почему так легко вырвался... – Милта вдруг осенило. – Мне не разрешат вернуться на Марс... – Все встало на свои места. – И я никогда не увижу Фей, ты заменишь ее в моей жизни.

– Во всяком случае, попытаюсь. – Улыбаясь краешками губ, Мэри погладила его по плечу.

Смутившись, он отступил, взял со стола горшок с марсианским растением и кинул в утилизатор отходов.

– Давай-ка отправимся в Нью-Йорк, в Музей Современного Искусства, а затем, если останется время, посетим "Смитсоник" [имеется в виду Национальный музей при Смитсоновском институте; институт основан в 1844 году в городе Вашингтоне на средства английского ученого Дж.Смитсона; в состав Смитсоновского института, помимо Национального музея, также входят астрономическая обсерватория, Национальный зоологический парк, Национальная картинная галерея и др.], – предложила Мэри. – Мне велели развлекать тебя, чтобы не оставалось времени на ненужные размышления.

– Но я все равно буду размышлять, – пробормотал Милт, наблюдая, как она снимает купальник и переодевается в серое вязаное платье.

"Ничего уже не исправишь, – думал он. – С каждым инженером-реконструктором произойдет то же самое, как только он закончит свой участок. Я только первый в этой длинной веренице.

Первый, но не последний... И то ладно".

– Ну, и как я выгляжу? – спросила Мэри, подкрашивая перед зеркалом губы.

– Великолепно.

"Неужели Мэри будет встречать всех прибывающих инженеров и станет любовницей каждого из них? – пронеслось в голове у Милта. – Мало того, что Мэри не та, за кого себя выдает, она и в этом лживом обличье пробудет со мной недолго.

Землянка она или нет, в конечном счете, не так уж и важно. Главное, она живая.

Неужели я останусь один?"

Ему стало жаль себя, потеря вдруг показалась значительной. Он уже привык к Мэри, временами она ему даже нравилась.

"По крайней мере, мы проиграли войну не призракам, а живым существам из плоти и крови. Хоть это утешает".

– Ты готов, дорогой? – игриво спросила Мэри.

Уже утром в Смитсоновском музее, направляясь от "Духа Святого Луиса" [так назывался самолет, на котором летчик Ч.Линдберг в 1927 году впервые в истории авиации пересек Атлантический океан, перелетев из США в Европу] к невероятно древнему, казавшемуся ровесником динозавров аэроплану братьев Райт [братья Райт – американские авиаконструкторы и летчики, первыми в мире семнадцатого декабря 1903 года совершили полет продолжительностью 59 секунд на построенном ими самолете с двигателем внутреннего сгорания], Милт наконец увидел в соседнем зале то, что так настойчиво искал.

Ничего не сказав Мэри, которая с неподдельным интересом рассматривала коллекцию необработанных полудрагоценных камней, он бесшумно ускользнул и через несколько секунд оказался перед витриной. Вывеска в правом верхнем углу гласила:

"ОБРАЗЦЫ ВООРУЖЕНИЯ ПРОКСИМИАН. 2015 год".

За стеклом с оружием наизготовку застыли три солдата. Рядом громоздились останки их военного транспортного корабля, над обломками развевался бледно-коричневый стяг Проксимианской Республики. Проксимианам, оказавшимся на территории врага, предстояло сделать выбор: сдаться или погибнуть. На темных, перепачканных грязью и сажей мордах читалась ненависть и непоколебимая решимость стоять до последнего.

На витрину таращилась группа землян. Милт обратился к ближайшему мужчине, седовласому бизнесмену средних лет:

– Ну точь-в-точь живые, как по-вашему?

– И не говорите, – ответил бизнесмен. – А самому-то вам пришлось повоевать?

– Я – инженер-реконструктор.

– О, – понимающе кивнул сосед. – У этих проксимиан такой зверский вид, того и глади, вышибут стекло и всех нас перебьют. – Он вздохнул. Вообще-то, прежде чем сдаться, эти ребята дрались отчаянно, и следует уважать их хотя бы за храбрость.

В разговор вступила стройная, элегантно одетая женщина:

– От этих винтовок меня в дрожь бросает. По-моему, чучела сделаны чересчур уж реалистично. Нельзя так пугать людей.

Она в негодовании отошла.

– Да, вы, несомненно, правы, – пробормотал Милт. – Они выглядят чертовски реально.

"Скорее всего, экспонат – настоящий. Зачем нужны фальшивки, если подержанное оружие и амуниция под рукой?"

Милт нырнул под перила ограды и что было силы ударил ногой по стеклу. Во все стороны брызнули осколки. Посетители в ужасе разбежались.

Когда в зал влетела Мэри, Милт выхватил у одного из проксимиан винтовку и направил на нее.

Мэри встала, как вкопанная, тяжело дыша.

– Будь по-вашему, я согласен на вас работать! – заорал Милт, держа ее под прицелом. – В конце концов, если все земляне погибли, колонии им ни к чему. Но прежде я хочу узнать правду. Покажи мне, что стало с Землей!

– Нет, Милт, если ты узнаешь правду, то не захочешь жить. Ты застрелишься из этой самой винтовки. – Голос Мэри звучал спокойно, даже сочувственно, хотя глаза горели огнем.

– Тогда я убью тебя, – крикнул Милт, мысленно добавив: "А потом себя".

– Подожди, Милт. – Она задумалась. – Понимаешь, все не так просто. Сейчас ты почти ничего не знаешь, но уже не находишь себе места. Что же с тобой станет, когда ты увидишь, как изуродовала война твою родную планету? Поверь, у меня самой сердце кровью обливается от этого зрелища, а ведь я всего лишь... – она запнулась.

– Ну, продолжай же!

– Я только... – Слова душили ее. – Посторонний наблюдатель.

– Но я прав? Отвечай же!

– Да, Милт, ты прав. – Она вздохнула.

В дверях появились два вооруженных охранника музея.

– Мисс Аблесет, вы не пострадали?

– Пока нет. – Мэри не спускала глаз с винтовки в руках Милта. – Стойте и ничего не предпринимайте, – приказала она охранникам.

– Да, мадам. – Охранники застыли.

– Уцелела ли хотя бы одна земная женщина?

Помедлив, Мэри сказала:

– Нет, Милт. Но как тебе наверняка известно, у проксимиан тот же набор генов, мы можем дать совместное потомство.

– И на том спасибо. – Милту захотелось направить ствол винтовки себе в грудь и нажать спуск.

"Все даже хуже, чем я предполагал. То существо, что я встретил на третьей посадочной площадке, никакая к черту не Фей! Дочери – тоже подделки!"

– Послушай, Мэри или как тебя там, я закончил свои дела и хочу вернуться на Марс. Там док Девинтер, он поможет в трудную минуту. Ну что, отпустите?

– Конечно, конечно. – Казалось, она разделяет его чувства. – Ведь ты же сделал там за нас всю работу и имеешь полное право вернуться. Но, если хочешь, задержись на год-другой. Марс в самом скором времени будет заселен, нам нужны новые территории. Там станет гораздо теснее... Да ты и сам увидишь. – Она попыталась улыбнуться, но губы не слушались. – Милт, мне очень жаль, что все так получилось.

– Мне тоже. Черт, мне жаль с тех пор, как погиб ваг. Уже тогда я знал правду. Не предполагал – знал точно.

– Тебе наверняка будет интересно узнать, что твой коллега, инженер-реконструктор Красного района, Кливленд Эндр выступил вместо тебя на собрании. Он прочел твое сообщение, добавив кое-что из собственных соображений. Инженеры единодушно проголосовали послать своего официального представителя на Землю, и Кливленд сейчас в пути.

– Конечно, это интересно, хотя... вряд ли что-нибудь изменит. – Милт отшвырнул винтовку. – Могу я вернуться на Марс прямо сейчас? – Он чувствовал себя совершенно измотанным. – Сообщите доку Девинтеру, что я возвращаюсь. Пусть готовит свою технику для лечения психов. А что с земными животными? Хоть кто-нибудь выжил? Хотя бы кошки или собаки?

Мэри переглянулась с охранниками. Один из них кивнул, и она сказала:

– А может, это и к лучшему.

– Что к лучшему? – не понял Милт.

– Что хоть на несколько секунд ты увидишь мир своими глазами. Пока ты держишься лучше, чем мы предполагали. Посмотрим, что будет дальше. Подумав, Мэри добавила: – Да, Милт, кошки и собаки выжили, они живут в развалинах. Иди же и посмотри сам.

Он последовал за ней, думая на ходу:

"А может, она права? Действительно ли я хочу увидеть, что стало с Землей после войны?"

У выхода из музея Мэри остановилась.

– Я подожду тебя здесь.

Слегка помешкав, Милт спустился по ступенькам.

Огляделся.

Все было так, как она говорила.

От города остались одни руины. На месте будто срезанных гигантским ножом зданий чернели квадраты фундаментов футов трех высотой.

"Похоже на раскопки античного города".

Милту не верилось, что на этом самом месте совсем недавно возвышался город, кипела жизнь. Казалось, эти мертвые руины были здесь всегда.

"Интересно, долго ли все будет выглядеть так?"

Справа среди развалин двигался маленький, но довольно сложный механизм.

"Такой же, как у меня в Желтом районе", – с удивлением отметил Милт.

Из машины высунулись несколько манипуляторов и вгрызлись в ближайший фундамент. Куски железобетона превратились в пыль. Там, где пыль сдувал ветер, показалась спекшаяся, опаленная ядерным жаром темно-коричневая земля. Из собственного опыта Милт знал, что за этой машиной через две-три минуты последует другая, укладывающая плодородную почву.

Невдалеке Милт приметил двух проксимиан, присматривающих за работой механизмов.

"Победители. Любуются, как с лица Земли стираются последние следы пребывания хозяев планеты. Пройдет совсем немного времени, и на этом самом месте поднимется город с чуждой людям архитектурой, невиданно широкими улицами, многоэтажными домами-коробками. Жители, вроде тех, что у машин, с хищными птичьими клювами, высокими спиралевидными прическами, оттянутыми земной гравитацией мочками ушей – займутся будничными делами...

А как же кошки и собаки? Что станет с ними? Неужели и им всем суждено исчезнуть? Вряд ли. Скорее всего, некоторых сердобольные проксимиане рассуют по музеям и зоопаркам, чтобы горожане могли глазеть на них. Подумать только, они же последние представители старого мира, мира, которого больше нет и не будет. Но обывателям на это наплевать!

И еще – Мэри права: у проксимиан тот же набор генов, наши расы могут скреститься. Мои отношения с Мэри – доказательство тому. Как отдельные личности, мы не так уж далеки друг от друга. А способности детей, рожденных от таких необычных браков, могут превзойти все самые смелые ожидания.

В результате, – размышлял Милт, бредя обратно к музею, – появится абсолютно новая раса. Во всяком случае, у человечества осталась хоть искорка надежды.

Земля возродится. Не исключено, что проксимианам недостает нашего мастерства... Ведь пригодились же сейчас мои знания и знания моих товарищей на Марсе, а совсем скоро понадобятся и здесь, на Земле. Не стоит унывать, не все потеряно".

Подойдя к Мэри, Милт хрипло произнес:

– Окажи мне любезность – достань кошку. – Я возьму ее с собой на Марс. Я всегда любил кошек, особенно рыжих в полоску.

Охранники переглянулись, один из них сказал:

– Устроим, мистер Бискл. Поймаем в руинах... детеныша. Я правильно назвал?

– Котенка. Детеныш кошки называется котенок, – поправил Милт.

С коробкой на коленях Милт Бискл сидел в мягком кресле и размышлял:

"Минут через пятнадцать корабль опустится на Марс, и док Девинтер, вернее, существо, которое играет Девинтера, встретит меня. Но безнадежно опоздает".

Со своего места Милт видел люк с красной надписью "АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД" на нескольких языках.

Милт решил воспользоваться этим выходом. Решение, конечно, не идеальное, но лучшего он так и не придумал.

Из коробки высунулась рыжая лапка, и крошечные острые коготки впились Милту в запястье. Милт отдернул руку, равнодушно взглянул на кровоточащие царапины.

"Да, дружок, на Марсе тебе пришлось бы несладко".

С коробкой под мышкой Милт встал, прошелся по салону, как бы невзначай остановился у аварийного выхода. Затем распахнул люк и, прежде чем подбежала стюардесса, шагнул вперед. Люк захлопнулся. Оказавшись в темном тесном тамбуре, Милт сразу потянул на себя массивную наружную дверь.

– Мистер Бискл!

Приглушенный крик стюардессы едва доносился до него. Люк за спиной на секунду открылся, и Милт скорее почувствовал, чем услышал, как вслепую пробирается к нему стюардесса.

Он рывком приоткрыл наружную дверь, и в образовавшейся щели запел выходящий из шлюза воздух.

Котенок в коробке протестующе зашипел.

"Ты тоже чуешь запах смерти, тоже не хочешь умирать?"

Что-то в душе Милта завопило, отчаянно прося пощады. Он замер, не решаясь распахнуть дверь шире, и в этот миг ему в плечо вцепилась рука стюардессы.

– Мистер Бискл, – пролепетала она, всхлипывая, – вы что, с ума сошли? Господи, что выделаете? – Она навалилась на дверь, и та мгновенно захлопнулась.

– Вы прекрасно знаете, что я делаю, – рявкнул Милт, возвращаясь следом за ней.

"И не думайте, что вы меня остановили. Вы тут совершенно ни при чем. Я сам решил чуток задержаться на этом свете.

Только вот зачем?"

Как Милт и ожидал, доктор Девинтер оказался среди встречающих на третьей посадочной площадке.

Пожав друг другу руки, они направились к вертолету, и Девинтер обеспокоенно произнес:

– Мне только что сообщили, что по дороге сюда вы...

– Ничего не скажешь, служба оповещения у вас поставлена отменно. Да, док, все верно, я пытался покончить с собой, но в последнюю секунду передумал. И уж вы-то наверняка знаете, почему. А если не знаете, то вам и карты в руки, вы ведь психолог, вот и разберитесь, что творится в черепушке вашего пациента. – Милт залез в кабину вертолета, бережно придерживая коробку.

Вертолет взлетел и понесся над зелеными полями, засеянными высококалорийными сортами пшеницы.

– Так вы что же, поселитесь с Фей на своем участке земли... несмотря на то, что вам все известно?

– Да, – кивнул Милт.

"Что еще мне остается?"

Доктор Девинтер покачал седой головой.

– Удивляете вы меня, земляне. – Заметив на коленях Милта коробку, он поинтересовался: – А это что? Неужели животное с Земли? – Было очевидно, что обычай держать животных любимцев он воспринимал, как очередное чудачество непонятной расы.

– Мой новый друг поможет мне построить дом, обрабатывать поле и...