Текст книги "Плата за копирование"

Автор книги: Филип Киндред Дик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Идти? Пешком?.. Но куда?

– До ближайшего нашего лагеря – тридцать миль. Дойдем, не сомневайся. – Доус бодро зашагал на север. Поколебавшись, Ферессон последовал за ним. – Мне доводилось ходить этой дорогой прежде, пройду и еще.

За их спинами вновь собралась толпа. Люди надрывали глотки, истерично размахивали руками, сосредоточив на этот раз весь свой гнев на дряхлом беспомощном Билтонге. Потеряв автомобиль, они теперь жаждали хоть чьей-нибудь крови. И вот, подобно бурлящей воде, размывающей плотину, обезумевшая толпа хлынула к бетонной платформе.

Перед тем, как толпа обрушилась на него, Билтонг в последнем судорожном усилии пытался отпечатать себе оборонительный шит, но незавершенная оградительная стена из пепла рассыпалась под тяжестью тел в считанные секунды…

Глазам Ферессона предстала ужасная картина – картина, от которой к горлу подступила тошнота, а державшие металлический ящик пальцы безвольно разжались. Ферессон оцепенело поднял ящик и, выпрямившись, что было сил прижал к себе. Ему хотелось бежать, бежать очертя голову, куда угодно, лишь бы оказаться подальше от этого проклятого места. Прочь, в тишину и темноту, в зыбкие тени за поселением, в мертвую пустыню.

* * *

Прошагав два часа, Доус объявил привал и плюхнулся на черный пепел.

– Отдохнем чуть-чуть. Я прихватил с собой немного еды, так что, если в твоем «Ронсоне» осталась хоть капля горючего, приготовим вполне сносный ужин.

Ферессон открыл металлический ящик и отдал зажигалку Доусу.

Холодный злой ветер гнал над бесплодной равниной облака черного пепла.

Неподалеку виднелись руины. Из-под выщербленных стен там и сям пробивались чахлые стебли сорняков.

– Не все так мертво, как кажется на первый взгляд, – заметил Доус, собирая среди пепла щепки и обрывки бумаги. – Ты видел собак и кроликов, а еще здесь повсюду разбросаны семена – полей пепел, и они тотчас прорастут.

– Полить? Но дождь… Я правильно подобрал слово?

– В лагерях мы роем колодцы. Вода есть даже в этой пустыне, нужно только до нее добраться.

Доус запалил газетный лист и, вернув зажигалку ферессону, принялся подкладывать в маленький костерок сухие щепки.

Ферессон рассеянно крутил в руках зажигалку.

– А как вы делаете вещи вроде этой?

– Такое нам пока не по силам.

Доус достал из холщовой сумки пакет с едой и разложил на бумажной салфетке кусочки высушенного соленого мяса и слегка поджаренное зерно.

– Любой здоровый Билтонг, к примеру, тот же питсбургский, в два счета отпечатает безупречную копию зажигалки.

– Знаю. Это-то нас и сдерживает, приходится ждать, пока Билтонги сдадутся. А они сдадутся, будь уверен. Залезут в свои космические лоханки и уберутся на родную планету – оставаться здесь для них равносильно самоубийству.

Ферессон до хруста в суставах стиснул зажигалку.

– Выходит, в ближайшее время вместе с ними исчезнет и наша цивилизация?

– Много ты понимаешь в цивилизациях! – ухмыльнулся Доус. – Серебряные зажигалки, согласен, исчезнут, и надолго. А что до всего остального, то тут ты не прав. Конечно, нам придется всему учиться заново, каждому, кто намерен выжить, а это, по себе знаю, ох как непросто!

– Откуда ты?

– Из Чикаго. После того, как поселение распалось, я долго бродяжничал, убивал камнями кроликов, спал в подвалах, голыми руками отбивался от собак. В конце концов, я случайно набрел на лагерь, как потом оказалось, далеко не единственный в здешних краях. Ты вряд ли слыхал, но до Чикаго были и другие разрушенные поселения.

– И вы там, в своих лагерях, печатаете инструменты? Вроде твоего ножа?

Доус смеялся долго и громко.

– Говорят, не печатаете, а создаете. Мы создаем инструменты, изготовляем домашнюю утварь. – Он достал деревянную кружку. – Печатать – значит копировать. А вот что значит создавать, в двух словах не объяснишь.

Чтобы понять, надо попробовать самому, но поверь мне на слово, создавать и копировать – совершенно разные вещи.

Доус расставил на пепле в ряд три предмета: изящный бокал «Стьюбен», самодельную кружку и неудавшуюся копию умирающего Билтонга.

– Перед тобой путь, проделанный нашей цивилизацией. Видишь, с чего все началось. – Доус указал на хрустальный бокал. – А вот где мы сейчас. – Он кивнул на деревянную кружку. – Она… Она, конечно, простая и неказистая, но, в отличие от этого хлама, она – реальная вещь. – Он подобрал копию и, поколебавшись секунду, яростно отшвырнул. Пролетев с десяток футов, подделка шмякнулась о землю и разлетелась на куски. – Когда-нибудь люди пройдут весь этот путь заново… Дорога трудна, но мы двигаемся в правильном направлении, шаг за шагом, и не остановимся, пока не вернемся сюда. – Он бережно уложил хрустальный бокал в металлический ящик. – Мы сохраним его, не для копирования, а как модель, как цель. Ты пока не улавливаешь разницы, но придет время – поймешь. А моя деревянная кружка…

Не смейся, но за ней будущее человечества. Да если хочешь знать, она во сто крат лучше самой распрекрасной копии, ближе к хрусталю «Стьюбен», чем любая подделка!

– До чего же ты гордишься своим творением.

– Да еще как! – согласился Доус и поместил кружку в ящик рядом с бокалом. – Ты и это скоро поймешь. Конечно, прежде с тебя сойдет семь потов, но ты непременно поймешь.

Он взялся за крышку ящика, затем, помедлив, прикоснулся к зажигалке «Ронсон», с досадой покачал головой.

– Вряд ли я доживу до того времени, когда будут вновь изготовлять такие вещи. Путь слишком долог. – Он нехотя закрыл ящик. На его губах блуждала счастливая улыбка. – Но, слава Богу, мы уже в пути!