Текст книги "Сердце января (СИ)"
Автор книги: Фелис Мариан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
12
Я знала, кто там стоял, поэтому ни капли не удивилась, когда холодная рука Хила легла на мою талию и собственнически притянула к себе. Моё тело, будто бы существовавшее в тот момент отдельно, расслабилось.
К своему ужасу, я осознала, что рядом с этим нахалом мне комфортно. Как и пять лет назад.
– Ты ещё кто? – испуганно пробормотал Артур.
– Я её парень, – хищно улыбнулся Арс, аккуратно взял меня за подбородок, приподнял лицо и наклонился. Большой палец он переместил на мои губы, отчего кожа раскалилась, повернулся спиной к блондину и поцеловал. Однако, разочарование охватила меня с головой, ведь его губы так и не притронулись к моим – им мешал злосчастный палец рокера.
Ещё в сериалах и фильмах мне часто удавалось замечать подобные уловки – герой делал вид, что целовал героиню, хотя на самом деле всё обстояло несколько иначе. Это выглядело красиво, так, как и должно было, словно пара питала друг к другу небывалые эмоции. Но я впервые ощутила всё на своей шкуре и почувствовала себя дурой, будучи вовлечённой в такую махинацию.
Арс прижался своим лбом к моему и плавно переместил руку на спину. Его горячее дыхание обжигало, а ясные ярко-голубые с поволокой глаза пленили.
– На сегодня ты наигралась, моё терпение не безгранично. Так что сейчас мы едем домой.
Сеня не спрашивал, не ждал согласия, просто ставил перед фактом. И я знала, что он любыми путями добьётся своего, даже если ему придётся вытащить меня из клуба за ноги.
Куда именно “домой” решила не уточнять, только предупредила, что нужно попрощаться с подругами и забрать вещи, на что Арс среагировал положительно. Мы втроём вошли в шумный клуб, пробрались сквозь редкую толпу молодёжи. Стася сразу оттащила меня в сторону и зашипела:
– Откуда он тут взялся? Хотя не надо, не отвечай, и так понятно, что сам явился. Тебе всё же придётся спросить, где он пропадал эти дни. Вдруг Саша врёт? Только очень аккуратно. А вообще… – она с сомнением глянула на Артура и Костю и поджала губы. – Не вижу смысла оставаться здесь, так что я тебя отвезу сама. Пошли.
Она подошла к захваченной беседой Асе, поговорила и коротко кивнула. Рогачева лишь махнула нам рукой и вновь углубилась в обсуждение.
Слава уверенно лавировала в толпе, схватила вещи, мило прощебетала кавалерам что-то на прощание и буквально побежала на улицу. Мы с Арсом переглянулись и цепочкой двинулись следом за девушкой.
Где-то вдалеке выла сирена скорой, на стоянке рядом с входом в клуб топтались парни и со свистом провожали Стасю к её автомобилю. Но подруге всё было нипочём: она уверенной походкой подошла к своему транспортному средству, сняла с сигнализации и выжидающе обернулась.
– Тебя долго ждать? – прикрикнула нетерпеливо Славка.
– Я, наверное, со Стасей по… – извиняющимся тоном пролепетала, как вдруг Арс оборвал меня на полуслове и крикнул в ответ Широких.
– Езжай домой, я провожу Соню.
Несмело посмотрела на своего мучителя и вздохнула. Кто-то свыше явно меня наказывал, только за что? Хилин без особого энтузиазма попрощался с расстроенными Артуром и Костей, которые вышли нас проводить, и сел за руль неизвестной мне иномарки: белой, большой и устрашающей. С виду такой автомобиль стоил неприлично дорого, пожалуй, даже пары почек не хватило бы расплатиться.
Я забралась в салон, обтянутый бежевой кожей, наполнила лёгкие приятным запахом яблока и пристегнулась. Нас ждала не самая длинная и не слишком приятная поездка. Спрашивать что-то о разговоре с Сашей, о её неожиданно колючих словах и их возможных отношениях так и не решилась. Мне было больно даже думать о том, что эти двое за моей спиной могли…
Хотя, какое за спиной? Мы с Хилом расстались ещё пять лет назад, когда я дала себе клятву никогда больше с ним не связываться и по максимуму избегать. И он, и Александрова были вправе делать то, что считали нужным. Только сердце всё равно почему-то ныло и стонало.
В полнейшей тишине мы прибыли к конечной точке – моему дому. В груди сидело щемящее чувство, что уходить по-английски не стоит, что Сеня ждёт моих слов, пусть даже незначительных и глупых. И всё же в итоге первым нарушил молчание именно он.
– Слушай, я бы хотел извиниться за всё. В универе не круто вышло, все узнали о наших отношениях.
– У нас нет отношений, – отрезала жёстко. Их ведь и правда не было.
Арс тяжело вздохнул.
– Я имею в виду, что у нас были отношения. Они ведь были? – то ли спросил, то ли понадеялся. – В общем, хочу извиниться за всё. Ты простишь меня?
Он так сильно обхватил руль, что побелели костяшки, хоть лицо и не выражало абсолютно ничего. Непроницаемая маска. Сеня любил прятать себя настоящего от чужих глаз, правда, не от меня. Складывалось впечатление, что он попросту играл, пытался вывести меня на чистую воду путём жалких манипуляций.
В ожидании ответа парень занервничал и затарабанил пальцами.
– Прощу, – нехотя согласилась и уже взялась за ручку двери, как он вновь заговорил, но на этот раз таинственно.
– А что на счёт доклада? Я готов выкладываться на сцене на сто процентов, если это потребуется. Серьёзно, только попроси, – в хитро сощуренных глазах плясали черти, и я не могла удержаться, чтоб согласиться. Арс достал ещё один туз из рукава – жалость к своей скромной персоне. Эта карта всегда срабатывала. – Пожалуйста, мне очень нужен этот зачёт. Иначе сгорит контракт, и менеджер меня просто сожрёт.
Я всё же выдержала паузу, открыла дверь и под изумлённый взгляд Хила спрыгнула на мокрый от дождя асфальт. Замерла на мгновение, оглянулась, будто услышала звуки в темноте двора, и небрежно бросила через плечо:
– Завтра в десять около наших качелей, не опаздывай.
Пока бежала к подъезду, слышала готовое вырваться из груди сердце и не могла поверить, что поддалась на его уловки.
Всё же мне хотелось увидеть его ещё раз, и не только на занятиях или мельком в коридоре. Этот небольшой шаг навстречу нашему примирению оказался решающим, и всё вскоре полетело в пропасть с бешеной скоростью.
* * *
5 лет назад, за неделю до отъезда Арсения
Семён лежал на лавочке и с показным безразличием наблюдал за Соней и Сашей, которые сидели на старых качелях, сделанных из верёвки, перекинутой через ветку дуба, и небольшой дощечки. Почти сразу после рождения дочери Михаил Дроздов сделал это развлечение в парке рядом с домом.
Подруги весело обсуждали, что будут делать после окончания школы, решали, куда пойдут учиться, перемывали кости парням: Саша уже пару недель отвечала на ухаживания Влада, брата Софии, и все вокруг считали их сладкой парочкой. Сама Александра с сомнением комментировала то, что происходило между ними, ссылаясь на свою неопределённость и нежелание делать парню больно. Арсений, который в этот момент сидел неподалёку с гитарой и тетрадью, тихо фыркнул, так как прекрасно понимал, что Александрова просто играла. И ему всё это не очень-то нравилось.
– Он тебе какой-то сюрприз готовит, – заговорщически зашептала Софа. – Правда, подробностей я не знаю. Но ты и сама всё увидишь.
Девушки переглянулись и глупо захихикали, каждая представля своё. В голове у Дроздовой висела яркая картинка, как её лучшая подруга и любимый старший брат держатся за руки и с нежностью смотрят друг на друга. Она много раз представляла это, помогала Владу завоёвывать сердце неприступной Саши и всегда давала советы. Как ей самой казалось, эта стратегия очень даже работала. Вот только в мечтах её подруги был совершенно другой парень: высокий, темноволосый, с яркими голубыми глазами и обворожительной улыбкой, от которой на его лице появлялись милые ямочки. Она грезила об Арсении ещё со времён школы, но не могла признаться в этом подруге.
Сёма увидел смех Саши, её неподдельные эмоции и смущённо отвернулся, пытаясь совладать со своими чувствами. Парень всегда крутился рядом, мысленно благодаря брата и Софию, что те зачастую брали Александру и его вместе с собой гулять. Это были хоть и не слишком частые, но всё же возможности пообщаться с девушкой и попытаться обратить на себя внимание.
Александрова в этот момент достала из маленькой сумочки зеркало, деловито почмокала губами, поправила волосы и уточнила:
– Как думаешь, я привлекательная?
– Конечно! – согласилась Соня. – Ты очень красивая!
– Не-е-е, – протянула Саша и скривилась. – У тебя слишком необъективное мнение. Надо спросить у кого-нибудь… – она на миг сделала вид, что задумалась, вскочила с качелей и сделала пару шагов в сторону задумчивого Арсения. – Арсюша, а я симпатичная? Ну, с мужской точки зрения.
Хил лениво оторвался от написания очередной песни, посмотрел слегка затуманенным взглядом сначала на Александру, потом на немного озадаченную Соню и выдавил:
– На любителя. Но в целом пойдёт. Сонь, мы когда домой? Я обещал тебя научить играть на гитаре.
Девушка недовольно поджала губы, а Дроздова только тяжело вздохнула. Иногда она очень уважала прямолинейность Арса. А иногда была готова убить за эту черту.
– Я с вами, – с готовностью вставила Саша.
– Нет, с нами нельзя, – парень выразительно глянул на девушку, потом перевёл тяжёлый взгляд на Софью и улыбнулся. Он хитро сощурился. – У нас есть парочка дел. Личных.
Александрова сразу надулась и отвернулась от всех, но это не могло укрыться от зоркого Семёна, который наблюдал за происходящим со стороны. Арсений собрал вещи, спрятал гитару в чехол, повесил на плечо и, взяв за руку свою девушку, повел её к себе домой. Его брат моментально подошёл к растерянной Саше и предложил:
– Может, погуляем?
Девушка пялилась в удаляющиеся спины друзей и не знала, что делать. Она хотела предложить ему пройти следом за сладкой парочкой, но вовремя заметила приближающегося Влада и проворчала:
– Как-нибудь в следующий раз.
13
* * *
Соня
Ровно в десять утра я стояла около старого дуба и проклинала себя за доверчивость и наивность. Хилина на месте не было, местная детвора, громко визжащая на детской площадке, уверила, что никого рядом с качелями с семи утра не появлялось. Одна девочка в перепачканном комбинезоне уточнила, кто именно должен был прийти, и пока я объясняла все приметы мистера «Я-суперзвезда», она ткнула пальцем мне за спину и тоненьким голоском спросила:
– А это не он? Красивый дядя.
Конечно же, на старых качелях сидел Арс. В явно полюбившейся растянутой майке, кожаной куртке, черные джинсах и такого же цвета кедах. На глаза он натянул солнцезащитные очки, хоть облака и затянули всё небо.
Хорош, чёрт.
Я медленно зашагала в его сторону, выравнивая сбившееся дыхание и считая до десяти. Это всегда помогало. И всё же сердце бешено стучало, когда я вспомнила о “почти поцелуе” и его холодных ладонях на моей талии.
– Прекрасно выглядишь, – наигранно оскалился и вздохнул, поднимаясь на ноги. Он охнул и схватился за голову, стоило сделать короткий шаг вперёд.
– Что случилось? – обеспокоенно взяла его под локоть и осмотрела. Тот факт, что он был выше меня на голову и достаточно крепок, превращало мою попытку помочь в насмешку.
– Сделал пару глотков красного вчера, но реакция, как видишь, неизменна.
Ещё в школе Арс выявил очень странную особенность своего организма: жуткое похмелье с утра даже от капли алкоголя. Он пару раз пробовал шампанское на новый год, но всегда на следующий день в шутку просил его пристрелить и выл от боли и желания утолить бешеную жажду.
– Тогда идём за кофе.
Мы молча дошли до уже знакомой забегаловки, взяли напитки под заигрывающие взгляды официантки и отправились на детскую площадку. Я вытащила из рюкзака документы для Сени, чтоб он смог подготовиться к докладу и не провалился. Около двух часов парень уточнял информацию, делился своими наблюдениями и старательно смотрел в листы. Солнцезащитные очки постоянно норовили сползти, Хил нервничал, поправлял их и тихонько ругался.
Я сидела на лавочке, болтала ногами и таращилась на детей, которые с криками носились друг за другом и кидались песком, а безмятежно отдыхающие мамаши толпились около входа и с восхищением рассматривали кольцо одной из них. Они не обращали внимания на своих чад, будто стояли в огромном пузыре. Лишь размер камня на пальце имел значение для них в тот момент.
– Общую стратегию я понял, – протянул Арс, встал и размялся. Рокер направился в сторону моего дома, мне оставалось лишь семенить следом.
Я ощущала недосказанность и ждала, что Хилин ещё скажет пару слов, что он что-то очень хочет, но по непонятным причинам ждёт. Будто набрал воды в рот и вот-вот выплюнет всё наружу вместе с эмоциями. И всё же он молчал.
Когда дверь подъезда запищала слишком близко, Арс остановился.
– Может, порепетируем? – с улыбкой кивнула на дом. Он молчал. Непривычно, подозрительно и даже слегка пугающе. Смотрел себе под ноги, как нашкодивший мальчишка, ковырял носком ямку в асфальте и не произносил ни слова.
Это было похоже на пытку. Медленную. Мучительную.
– Я подготовлюсь у себя дома, – наконец отозвался Арс, взбил и без того растрёпанные волосы и виновато добавил. – Думаю, не стоит усложнять наши отношения.
– А какие у нас отношения? – сама удивилась своему воинственному, почти приказному тону и с большим нажимом добавила. – Что между нами по-твоему?
Хил глубоко вздохнул и наконец перестал изучать землю, вскинул голову и, сняв глупые очки, даже посмотрел на меня. Так, словно хотел вырвать душу голыми руками.
– Дружба. И ничего больше.
Эти слова отчаянной чайкой бились в голове, царапались изнутри, пытались вырваться. Я лишь смогла отрешённо кивнуть и пулей забежать в подъезд. Мне хотелось скрыться от его вездесущих глаз, сделать вид, что всё нормально, а самой не вылезать из комнаты весь следующий год. Руки тряслись, в горле застрял ком, а глаза начало щипать.
Как поднялась на нужный этаж даже не осознала, прошмыгнула к себе, легла на кровать и уставилась в потолок.
Дружба. И ничего больше.
Слова оглушительным набатом обрушивались на меня, раз за разом. Я попала в свою собственную петлю времени, гоняла в мыслях этот эпизод, думала, как же могла ответить, что могла сделать в тот момент, чтоб избежать позора.
Он сделал это опять – бросил, причинил боль. Только на этот раз очень филигранно, смотря прямо в глаза, не убегая в другой город. Может, он наслаждался моими мучениями? Может, именно этого и добивался, снова сближаясь – хотел ударить больней и посмотреть, как я сломаюсь?
Что им двигало? Что заставило сначала выставлять меня перед всем университетом, как свою девушку, а теперь с невиданной дерзостью объявлять о том, что мы – просто друзья? Неужели Варя?
Я почти скатилась с кровати, вытащила телефон из рюкзака и тут же начала поиски информации.
Довольная морда Хилина и его властно лежавшая на талии девушки рука вывели меня из состояния покоя ещё сильней. И всё же я, словно мазохистка, начала читать.
Статей было слишком много, и наверняка большая часть придумывалась репортёрами на коленке, небывалые сюжеты высасывались из пальца, а неожиданные повороты событий оказывались лишь глупыми совпадениями. Но из тонны текстов я выудила то, что в теории могло привести к правильному ответу.
Арс боялся собак ещё с детства, когда огромная овчарка подбежала и напугала до смерти, желая поиграться с мячиком. Он не знал, что животное безобидно, поэтому описался и заплакал. Его мать часто рассказывала эту историю ны совместных посиделках, и я каждый раз замечала, как Сеня натянуто улыбается, отводит взгляд, пытается перевести тему и напряжённо сглатывает. Даже спустя много лет он боялся. И уж никак не мог подарить Варе собаку, и тем более выгуливать её каждое утро.
На его физиономии отпечаталась вся боль и страх, правда никто этого не замечал. Все считали, что парочка уже съехалась и обживает любовное гнёздышко.
И это была явная ложь. Хил не стал бы жить с собакой в одной квартире. Конечно, об этом знала лишь я и его родные, поэтому прикрытие не могло быть раскрыто.
В следующей статье говорилось о том, что сам мэтр Хилин подарил возлюбленной шикарное кольцо – их совместное счастливое фото сделало в моём сердце ещё одну дыру. Саднящую, хоть и небольшую. Пришлось приложить немало усилий, чтоб найти среди тонн фотографий Варвары одну очень старую, где она сидела у мастера по маникюру с этим самым украшением на пальце.
Было ли это маскарадом, искусной игрой на публику для поднятия рейтинга? Мне так и казалось, пока я не наткнулась на ещё замечательное фото: Варя сидела на шикарном чопере в ярко-красном шлеме, крепко ухватившись за руль и улыбаясь, а позади неё, по-хозяйски нависнув, сидел Арс и показывал что-то на панели приборов. Они оба были такими весёлыми и счастливыми. И я знала, что Хилин никогда в жизни не пустил бы меня за руль его мотоцикла.
Но не её. Варваре он это позволил.
Эмоции накатили мощным цунами, что сдерживать уже не осталось сил. Я расплакалась. Ревела в подушку, захлёбывалась собственными соплями и надеялась, чтоб родителей не оказалось дома. Пелена застилала глаза, я едва различала общие очертания комнаты. Рычала, била кулаками кровать, осматривалась и начинала с начала. До тех пор, пока истерика не перешла в простую икоту, а слёзы не кончились.
Дружба, значит?
Немедленно написала Стасе и вкратце рассказала, что произошло. Она почти сразу перезвонила, принялась поливать Хилина грязью, угрожать расправиться с ним в понедельник и всячески поддерживать.
– Я ему язык вырву за такое, – не унималась Широких. – Вот явится к Макарову на занятие, так сразу это и сделаю. А кстати, что на счёт доклада? Вы с ним… готовитесь? Как?
Втянула воздух сквозь стиснутые зубы.
– Даже не знаю, что тебе сказать. Он взял написанный мной доклад, прочитал его и сказал, что подготовится дома. Так что…
– Готовься сама, – решительно отрезала подруга. – Наплюй на этого болвана и просто сдай долбаный зачёт!
Чтоб не расстраивать Славку, сразу же согласилась. Конечно, это был запасной план, но я не могла вот так просто кинуть его, глядя в глаза потоптаться на его будущем. Ведь оно зависело от практики в нашей группе в том числе.
Мы распрощались, и я села за подготовку доклада, уговаривая себя, что это – всего лишь запасной план на случай, если Хил не явится на занятие. Простая подстраховка. Но кровожадное сердце жаждало мести.
Как бы странно не звучало, но я ждала от него хотя бы сообщения. За все пять лет я не меняла номер, да и он мог его легко узнать у брата или родителей. Арс молчал, будто специально хотел помучить, истязал до сумасшествия.
Вечером в воскресенье мне стало не по себе. Легла спать с неспокойной душой, металась по кровати, никак не могла найти удобное положение. Десять раз открывала и закрывала окно, ходила в туалет, умывала лицо в попытке прогнать пугающие размышления. Уснуть удалось только в три часа, из-за чего я, конечно же, сильно переживала и в итоге не услышала будильник.
– Соня! – прикрикнула из коридора мама. – Вставай, тебе через десять минут выходить! Если хочешь успеть уехать с папой, то поднимайся сейчас же!
Ослабевшей рукой подтянула к себе телефон, ужаснулась и сразу же скатилась с кровати.
Проспала. Только этого не хватало.
Сразу же бросила вещи в рюкзак, засунула кое-как папку с докладами, наспех натянула джинсы, первую попавшуюся футболку и побежала умываться. С шоком косилась на время, пока наносила макияж, и молилась успеть.
– Сонька, давай шустрее! – громогласный голос отца заставил вздрогнуть.
– Ещё минутку, па, – пробежала обратно в комнату с широкой улыбкой. Он деланно скривился и бессильно сел на обувницу.
Едва нашла одинаковые носки, схватила вещи и вывалилась в коридор.
– Ну, не настолько мы и опаздываем, – смущённо прокомментировал папа. – Ты бы хоть покушала что ли. Лен, ты, может, ребёнку хоть яблоко с собой дашь? Или банан там. Оголодает же!
Мама звенела чашками на кухне, пока я напяливала кеды и приводила волосы в порядок: всегда, когда я засыпала с мокрыми волосами, утром на голове обнаруживала натуральное гнездо. Наконец собравшись полностью, поторопилась отца:
– Пошли скорее, опаздываем.
Уже вылезая из автомобиля около учебного корпуса, осознала, что страх опоздать на занятие перекрыл переживания по поводу Хилина. Всё же хотелось думать, что он не подведёт. Не бросит, как обычно. Надежда умирала последней.
В актовом зале, как всегда, было шумно. Ребята начали улюлюкать, подбадривать и кричать глупости, стоило мне ступить на обитую ковролином лестницу. Я абстрагировалась от лишних звуков и шустро сбежала вниз к Стасе.
Подруга почему-то вдруг явилась в растянутой старой толстовке, спортивных штанах и без макияжа. Я удивлённо указала ладонью на её грудь и подняла брови.
– Знаю-знаю, – моментально согласилась девушка, – я сегодня неотразима. Лучше скажи, ты готова? Будешь выступать одна?
– Пока не решила, – честно призналась. – Если он не придёт, то буду всё рассказывать одна. А если явится…
Я и сама не понимала, что хотела сделать или как должна была поступить по совести. Но бросить его, глядя прямо в небесно-голубые глаза, так же, как поступал он, мне бы не хватило духу.
– Ты лучше скажи, что за наряд? – ненавязчиво перевела тему. Славка хитро сощурилась, сразу распознала дешёвый приём.
– Так и быть, – махнула рукой на меня. – Я по утрам бегаю, ты знала? Так вот недавно соседнюю с нашей квартиру купил парень. Высокий, наглый, с ног до головы в рисунках, как стена в школьном туалете. И глаза такие страшные, почти чёрные. Мы с ним сразу не поладили, а тут на днях я увидела его с девушкой около мотоцикла, потом, когда они ушли, хотела посмотреть, – вздохнула тяжело и быстро затараторила. – В общем, когда я затронула его железного коня, он почему-то упал. На боку осталась хорошая царапина, и Тимур меня заметил из окна. Выбежал, взъелся сразу, пообещал предкам рассказать. Они как назло уехали к бабушке на неделю. Сегодня утром я ушла на пробежку, вернулась, а дверной замок залит монтажной пеной. Пришлось сразу пойти в универ, заново распечатать работу и думать, что делать.
Она закончила говорить и уставилась на меня немигающим взглядом, будто просила помочь без слов. Я с удивлением отметила, что даже без макияжа и после пробежки она выглядела впечатляюще. Очень молодо и свежо, а серо-голубые глаза притягивали к себе магнитом.
– Если нужны деньги, я могу дать немного.
Станислава потерянно кивнула и поджала губы. Наконец в аудитории появилась Саша – я ждала этого момента и её реакции на всё произошедшее, хотелось знать линию её проведения. Подруга коротко поздоровалась, плюхнулись на кресло, вставила наушники и прикрыла глаза.
Это означало лишь одно – я лишилась подруги. Но была ли она мне другом хоть когда-то?
Дверь с грохотом открылась, и на лестнице появились сначала запыхавшаяся Настя, а следом и Глеб Анатольевич. Как всегда, в сером клетчатом костюме, с маленьким платком, торчащим из нагрудного кармана, в начищенный до блеска броугах, с ослепительной улыбкой, будто миллион выиграл. Он вприпрыжку проследовал к трибуне, бросил бумаги на стол и громко поприветствовал:
– Всем доброе утро! Все по местам, просыпаемся! Сегодня у нас допуск к зачёту и, возможно, для кого-то зачет автоматом. Я такую практику не люблю, но вас слишком много, чтоб со всех спрашивать.
Он что-то объяснял про систему получения зачёта, но я не слушала. Сердце клокотало так громко, что закладывало уши. Страх липкими волнами накатывал и накрывал с головой.
"Нужно продержаться, всего лишь один глупый доклад," – повторяла мысленно, как мантру.
