Текст книги "Стихи (2)"

Автор книги: Федерико Гарсиа Лорка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Взойдет над тобой цикута и семя крапивы злое, и в ноги сырая известь вонзит иглу за иглою. И будет то черной ночью в магнитных горах высоких, где только волы речные пасутся в ночной осоке. Учись же скрещивать руки, готовь лампаду и ладан и пей этот горный ветер, холодный от скал и кладов. Через два месяца минет срок погребальных обрядов.

Мерцающий млечный меч Сант-Яго из ножен вынул. Прогнулось ночное небо, глухой тишиною хлынув.

Двадцать шестого июня глаза он открыл – и снова закрыл их, уже навеки, августа двадцать шестого... Люди сходились на площадь, где у стены на каменья сбросил усталый Амарго груз одинокого бденья. И как обрывок латыни, прямоугольной и точной, уравновешивал смерть край простыни непорочной.

перевод А.Гелескула

САН-ГАБРИЭЛЬ

(Севилья)

I

Высокий и узкобедрый, стройней тростников лагуны, идет он, кутая тенью глаза и грустные губы; поют горячие вены серебряною струною, а кожа в ночи мерцает, как яблоки под луною. .И туфли мерно роняют в туманы лунных цветений два такта грустных и кратких, как траур облачной тени И нет ему в мире равных ни пальмы в песках кочевий, ни короля на троне, ни в небе звезды вечерней. Когдав над яшмовой грудью лицо он клонит в моленье, ночь на равнину выходит, чтобы упасть на колени. И недруга ив плакучих, властителя бликов лунных, архангеля Габриэля в ночи заклинают струны. – Когда в материнском лоне послышится плач дитяти, припомни цыган бродячих, тебе подаривших платье!

II

Анунсиасьон де лос Рейес за городскою стеною встречает его, одета лохмотьями и луною. И с лилией и улыбкой, склонясь в поклоне плавном, предстал Габриэль-архангел, Хиральды прекрасный правнук.

Таинственные цикады по бисеру замерцали. А звезды по небосклону рассыпались бубенцами.

– О Сан-Габриэль, мне тело иглою пронзила нежность! Твой блеск моих щек горящих коснулся жасмином снежным. – С миром, Анунсиасьон, о смуглое чудо света! Дитя у тебя родится прекрасней ночного ветра. – Ай, свет мой, Габриэлильо! Ай, Сан-Габриэль пресветлый! Я б ложе твое заткала гвоздикой и горицветом! – С миром, Анунсиасьон, звезда под бедным нарядом! Найдешь ты в груди сыновней три раны с родинкой рядом. – Ай, свет мой, Габриэлильо! Ай, Сан-Габриэль пресветлый! Как ноет под левой грудью, теплом молока согретой! – С миром, Анунсиасьон, о мать царей и пророчиц! Цыганам светят в дороге твои горючие очи.

Дитя запевает в лоне у матери изумленной. Дрожит в голосочке песня миндалинкою зеленой. Архангел восходит в небо ступенями сонных улиц...

А звезды на небосклоне в бессмертники обернулись.

перевод А.Гелескула

СВЕЧА

В скорбном раздумье желтое пламя свечи!

Смотрит оно, как факир, в недра свои золотые и о безветренном мраке молит, вдруг затухая.

Огненный аист клюет из своего гнезда вязкие тени ночи и возникает, дрожа, в круглых глазах мертвого цыганенка.

перевод М.Самаева

СЕЛЕНЬЕ

На темени горном, На темени голом Часовня. В жемчужнные воды Столетние никнут Маслины. Расходятся люди в плащах, А на башне Вращается флюгер. Вращается денно, Вращается нощно, Вращается вечно. О, где-то затерянное селенье В моей Андалузии Слезной...

перевод М.Цветаевой

СЕРЕНАДА

При луне у речной долины полночь влагу в себя вбирает, и на лунной груди Лолиты от любви цветы умирают.

От любви цветы умирают.

Ночь нагая поет в долине на мостах, летящих над мартом. Осыпает себя Лолита и волнами, и нежным нардом.

От любви цветы умирают.

Эта ночь серебра и аниса сверкает на крышах голых. Серебро зеркал и водопадов, анис твоих бедер белых.

От любви цветы умирают.

перевод Юнны Мориц

СОЛНЦЕ СЕЛО

Солнце село. Деревья молчат задумчивей статуй. Печаль жерновов застывших, нивы дочиста сжатой!

Пес лишился покоя, Венеру в небе почуя яблоко налитое, не знавшее поцелуя.

Пегасы росного лета, звенят комары в зените. Пенелопа лунного света прядет вечерние нити.

"Уснешь – спасешься от волка!" толкуют овцы ягнятам. "Осени ждать недолго?" шепчет цветок примятый.

Скоро, порой вечерней, сойдут пастухи с отрога, дети возле харчевни начнут играть у порога, и песен любовных грусть припомнят старые стены, что знают их наизусть.

перевод Н.Ванханен

СОМНАМБУЛИЧЕСКИЙ РОМАНС

Любовь моя, цвет зеленый. Зеленого ветра всплески. Далекий парусник в море, далекий конь в перелеске. Ночами, по грудь в тумане, она у перил сидела серебряный иней взгляда и зелень волос и тела. Любовь моя, цвет зеленый. Лишь месяц цыганский выйдет, весь мир с нее глаз не сводит и только она не видит. Любовь моя, цвет зеленый. Смолистая тень густеет. Серебряный иней звездный дорогу рассвету стелет. Смоковница чистит ветер наждачной своей листвою. Гора одичалой кошкой встает, ощетиня хвою... Но кто придет? И откуда? Навеки все опустело и снится горькое море ее зеленому телу. – Земляк, я отдать согласен коня за ее изголовье, за зеркало нож с насечкой и сбрую за эту кровлю. Земляк, я из дальней Кабры иду, истекая кровью. – Будь воля на то моя, была бы и речь недолгой. Да я-то уже не я, и дом мой уже не дом мой. – Земляк, умереть как люди хотел бы я честной смертью на простыне голландской, в кровати, облитой медью. Не видишь эту рану от горла и до ключицы? – Все кровью пропахло, парень, и кровью твоей сочится, а грудь твоя в темных розах и смертной полна истомой. Но я-то уже не я, и дом мой уже не дом мой. – Так дай хотя бы подняться к высоким этим перилам! О, дайте, дайте подняться к зеленым этим перилам, к перилам лунного света над гулом моря унылым!

И поднялись они оба к этим перилам зеленым. И след остался кровавый. И был он от слез соленым. Фонарики тусклой жестью блестели в рассветной рани. И сотней стеклянных бубнов был утренний сон изранен.

Любовь моя, цвет зеленый. Зеленого ветра всплески. И вот уже два цыгана стоят у перил железных. Полынью, мятой и желчью дохнуло с дальнего кряжа... – Где же, земляк, она, где же горькая девушка наша? Сколько ночей дожидалась! Сколько ночей серебрило темные косы, и тело, и ледяные перила!..

С зеленого дна бассейна, качаясь, она глядела серебряный иней взгляда и зелень волос и тела. Баюкала зыбь цыганку, и льдинка луны блестела. А ночь была задушевной, как тихий двор голубиный, когда патруль полупьяный вбежал, сорвав карабины... Любовь моя, цвет зеленый. Зеленого ветра всплески. Далекий парусник в море, далекий конь в перелеске.

перевод А.Гелескула

СОНЕТ

Я боюсь потерять это светлое чудо, что в глазах твоих влажных застыло в молчанье, я боюсь этой ночи, в которой не буду прикасаться лицом к твоей розе дыханья.

Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда устилать этот берег таинственный станет; я носить не хочу за собою повсюду те плоды, где укроются черви страданья.

Если клад мой заветный взяла ты с собою, если ты моя боль, что пощады не просит, если даже совсем ничего я не стою,

пусть последний мой колос утрата не скосит, и пусть будет поток твой усыпан листвою, что роняет моя уходящая осень.

перевод М.Кудинова

ТАНЕЦ

(В саду Петенеры)

В ночи сада, выбеленной мелом, пляшут шесть цыганок в белом.

В ночи сада... Розаны и маки в их венках из крашеной бумаги.

В ночи сада. Будто пламя свечек, сумрак обжигают зубы-жемчуг.

В ночи сада за одной другая, тени всходят, неба достигая.

перевод М.Самаева

ТИШИНА

Слушай, сын, тишину эту мертвую зыбь тишины, где идут отголоски ко дну. Тишину, где немеют сердца, где не смеют поднять лица.

перевод А.Гелескула

Федерико Гарсия Лорка в Интернете: – Библиотека Максима Мошкова – Библиотека Олега Аристова

В оглавление