Текст книги "Вожак стаи отпустил мальчика"

Автор книги: Фарход Гулямов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Крот добрался до Луны раньше человека

Не верите? Сейчас я вам рассказу не сказку, а быль.

Сказка в том, что я не всегда был респектабельным интеллигентом с очочками на носу. Когда-то я был загорелым красавцем с бугристо-мускулистым телом. В 16 лет легко мог закинуть на плечо мешок муки в 70 кг. и донести от магазина до дома километра два.

Быль в том, что я не занимался спортом, не баловался гирями и штангой – меня тренировала жизнь. С десяти лет каждое лето (оно у нас продолжается месяцев 9), месил глину, формовал кирпич-сырец, нанимался подмастерьем в бригаду строителей-калымщиков и зарабатывал себе на одежду и пр., лепил для нашей семьи тандыр. Поэтому мой рассказ «Пахсу бьют, а кирпич-сырец льют» и др. – не плод фантазии или калька с чужих рассказов.

Там я забыл рассказать один эпизод. В летнюю жару невозможно было работать днём, поэтому мы работали утром и вечером, иногда прихватывая лунные ночи.

Мой мастер, «красавец-старец в белой чалме с белой же бородой», любил говорить иносказаниями. Как-то он замечает сверху, со стены, своему помощнику:

– Акбар, на сегодня хватит! А то у Фархада луна светится.

В горячке Акбар не понял Мастера:

– Какая луна?

В это время я в своей яме доскрёбывал последнее ведро глины. На дне ямы, на зеркале воды, отражалась луна. Я тоже не сразу заметил: только не отражение, а крота, который с деловым видом пристроился на краю лужи. То ли хотел пить, то ли любовался Луной....

Ноябрь 2021 г., Сочи

Они не сдались или Богатыри – не мы?

Мамад урус – моего деда так звали за рыжие волосы, голубые глаза и неукротимый характер – долго не мог выдать замуж старшую дочь. А дочь была всем хороша – миниатюрная (не больше метра шестидесяти) черноокая красавица (её так и звали – Хосния). И домовитая к тому же. Недостаток один: такой же неукротимый, как у отца, характер, подкрепленный Аллахом недюжинной (не девичьей!) физической силой: ударом маленького кулачка могла свалить здорового мужика. Я сам помню, как она могла даже пальцами своей ножки словно клещами зажать какую-нибудь доступную часть тела и заставить человека просить пощады – большую часть года она бегала босиком.

Прослышав о первом достоинстве будущей невесты, сваты собирались с богатыми дарами, а узнав о втором – сами женихи заворачивали сватов назад. Их, скорее всего, пугало еще одно испытание: мой дед своих дочек безумно ревновал. Если даже даст своё согласие, мог поколотить новоиспеченного жениха прямо на свадьбе. Потом, правда, с ног до головы одаривал и всю оставшуюся жизнь поддерживал. Только для самого старшего зятя (о нем чуть ниже) и самого младшего сделал исключение. Моя младшая тётя Хасият познакомилась на работе с водителем Абибом (мы его звали дядя Алик). Он был сиротой, его воспитала фельдшер детдома, русская женщина из блокадного Ленинграда. По рождению он был таджиком, но, в силу воспитания, говорил только по-русски. Он ещё успел повоевать за кубинскую революцию (об этом мы узнали через много лет) и получить ранение. Деду парень полюбился – он его усыновил и потом женил на младшенькую.

Вернемся к старшей дочери, Хоснии. Подростком, в годы Великой Отечественной войны, она работала на Самаркандском консервном заводе, откуда её и направили на строительство Фархадской ГЭС (об этом читайте рассказ «Как строилась Фархадская ГЭС?»), Как она рассказывала, там, на заводе, от русскоязычных подруг получила второе имя – Зоя.

Потом, когда кончилась война, помогала отцу в колхозе. Дед в голодные годы со спокойной душой мог оставить ей сад и по ночам. А в саду росли богатый урожай винограда нескольких сортов, гранаты, фруктовые деревья, обильно плодоносили даже лимоны и апельсины. Мои яркие воспоминания детства – вкусные ночевки под звездным небом на втором ярусе чайла (в Средней Азии с начала времён – сплетенное из ветвей, камыша и соломы летнее жилище, укрытие от солнца).

Такая боевая невестка, естественно, не была избалована вниманием сватов и женихов. Когда пришли сваты от Очила кузнеца1010
  Родом он был из села Чортут за Дальним лагерем, до женитьбы, как мама потом показывала, работал в кузнице где-то рядом с нынешним пединститутом. Оттуда до родового дома Салима бакалейщика, моего прадеда, рукой подать (Ориентир – дом 95 по Спитамена, весь куст. Там остались дети моей тёти Махбуба, сестры матери и потомки деда Исака, младшего брата моего деда Мамада). Диагональный переулок проложили уже в моем детстве. Он проходит как раз там, где раньше стоял главный дом прадеда. Позже отец работал грузчиком в сельпо – люди его помнят в этом качестве – рассказ «Как я семилетним мальчишкой взрывал танк».


[Закрыть], который 29-летней невесте годился в отцы, дед Мамад дал согласие: «Этот – справится».

И справился: они душа в душу прожили до последнего дыхания. Мать опасалась (не боялась!) своего мужа в редкие моменты, когда тот с какой-нибудь свадьбы возвращался домой под градусом. Помню, как-то на суннат тойи (торжество по случаю обрезания) сына моего дяди Исмаила отец на спор одним залпом выпил целое ведро вина и пошел домой (он не ночевал нигде, всегда возвращался домой). Своей клешней кузнеца вцепившись в руку восьмилетнего сына (мою, то есть), не шатаясь, молча прошел километров пять и только у порога нашего дома рухнул. Мама сначала на некотором удалении чуток пошумела, потом, осмелев, подошла, привела мужа в порядок и уложила спать.

Мать, непримиримая спорщица со всеми соседями и родственниками, не конфликтовала только с одним человеком – своим мужем. Даже тогда, «когда он, по профессии кузнец, богатырской комплекции человек с железной хваткой, неумолимо превращался в беспомощного слепца – солдатские раны дали о себе знать» (рассказ «Я хочу, чтобы война не кончалась»), для неё он был мужчиной и главой семьи.

Ещё один отрывок приведу из того рассказа:

«Я знал каждый рубец на его теле – водил в баню, брил бороду и голову. Помню ямку за его левым ухом, в которую можно было уложить куриное яйцо. Помню две рваные раны от пули, которая попала ему в щёку и, срезав две ряда зубов, вышла через плотно сжатые губы. Помню след от раны осколком снаряда на ноге, где так и сидел кусок железа…

Помню боль от его железной хватки, когда он, держась за мою руку, делал первые шаги в темноту…

Помню свою досаду, когда он не хотел рассказывать о своем военном героическом прошлом, но упорно не хотел сдавать позицию главной опоры и кормильца семьи. По его просьбе мы укладывали рядом разные коряги и он ножовкой пилил дрова для нашей печки. А что крупнее, мы распиливали с ним двуручной пилой.

Он не сдался».

Они не сдались.

Сентябрь 2021 г.

Пальцы

Он видел взрывы, неизлечимые раны земельки от них, фонтаны камня и песка, металла, кровавых ошмётков, но уже ничего не слышал. Прямо в их траншее разорвался снаряд, разбросав и размешав с землёй солдата-киргиза, его друга, от которого остались только пальцы с ногтями, полные бурой земли. Как в немом замедленном кино он с трудом выпростался из мгновенно объявшей его могилы и не мог оторвать взгляда от этих пальцев, которые только что…

После этого отец провоевал ещё два года, выбирался с полугодового окружения, был неоднократно ранен, со своим «Максимом» дошёл до Варшавы. Но он всегда помнил тот бой. И пальцы своего друга-киргиза.

Через много лет после войны он окончательно ослеп, но продолжал видеть во сне тот бой. И пальцы…

Как-то моя мама по ташкентскому радио услышала рассказ старого бойца, который слово в слово оживил картину того боя. Скорее всего, он был тогда рядом с моим отцом, попал под один снаряд, и так же остался жив. Я пообещал отцу и матери, что позвоню в Ташкент, на радио, или напишу, попробую найти того солдата. Но так и не собрался.

Ушли из жизни и мой отец, скорее всего, и его товарищ по оружию, и моя мать. Но та картина по наследству перешла ко мне.

Теперь я вижу тот бой, те пальцы. Только к ним прибавились многотрудные, многократно обмороженные в холодных окопах пальцы отца с ороговевшими ногтями, которые можно было только спиливать – никакие ножницы их не брали.

Сегодня тоже стриг ногти на своих ногах и видел пальцы отца, пальцы того солдата-киргиза…

Хорошо, что это наследство не достанется моему сыну, внукам.

Сентябрь 2021 г., Сочи

Я сам себя чуть не утопил беЗшумно

Когда какую-то ерундовую ошибку допускаешь случайно, и она не приносит вреда ни окружающим, ни тебе лично («эффект бабочки» трогать не будем!), не стоит об это бумагу марать. А вот если ерундовую ошибку, которая может перевернуть всю твою жизнь, совершаешь сознательно, тут мало самокритично покрутить у виска. В самом начале своей самостоятельной жизни я сморозил одну глупость, которая чуть не стоила мне всей дальнейшей карьеры.

Среднюю школу я окончил с отличным аттестатом. Но из каких-то непонятных соображений руководство школы мне вручило не золотую медаль, а какую-то филькину грамоту, которая якобы заменяла серебряную медаль.

Когда я сдавал документы в приемную комиссию факультета русской филологии Самаркандского госуниверситета, у меня спросили:

– В аттестате одни «пятерки». Где ваша золотая медаль?

– Мне дали только вот такую грамоту.

В приемной комиссии посовещались и вынесли вердикт:

– Если первую письменную работу напишете на «отлично», остальные три экзамена вы не будете сдавать.

Для выпускников национальных школ письменным экзаменом был диктант по русскому языку. Я был уверен, что пять баллов в кармане.

Начался диктант. К несчастью, рядом со мной сел парнишка из Хорезма, который на все занятия для абитуриентов за мной хвостом ходил. Так вот, преподаватель ходит между рядами и четко диктует текст, а мой сосед шепотом у меня переспрашивает каждое слово. Нервы напряжены до предела, ещё по аудитории ходят дополнительно преподаватели-контролеры. И так мы дошли до слова «бесшумно». Мой сосед продолжает доставать меня:

– Слитно или раздельно?

– Слитно!

– Через «з» или «с»?

– Через «з»! – я зло вывел у себя на контрольном листке: «безшумно». – На, смотри!

Потом выяснилось, что даже если бы хорезмиец не повторил мое злое «безшумно», его бы это не спасло. Он поставил какой-то жуткий рекорд по ошибкам и больше я его не видел.

За тот диктант я получил 4 балла и мне пришлось сдавать ещё три экзамена: русский язык и литературу (5 баллов), немецкий язык (4) и историю (5). При большом конкурсе я с трудом дотянул до проходного балла и поступил в университет.

Вот так я сам себя чуть не утопил «беЗшумно».

Декабрь 2021 г., Сочи

Мотоцикл поменял на «Волгу» – не глядя

Сейчас Охлобыстин на телеканале «Звезда» рассказывает, как мы играли в азартные игры с государством. И вспомнил я один случай.

В центре Самарканда, на перекрестке улиц Ленина и Маркса, была Сберкасса. Там на краю тротуара стоял стенд с итогами тиража очередной гослотереи по 30 коп. и ДОСААФ по 50 коп. И всегда там кучковались претенденты на выигрыш. Как-то и я, студент, подошел с тремя лотереями. Проверил: два раза по рублю. Во всяком случае окупил стоимость билетов.

Тут подошла ко мне бабушка:

– Сынок, проверь, пожалуйста. мои билеты: там слишком мелко.

Каково было мое удивление, когда выигрыши 21 из 22 билетов – по одному рублю! Бабушка, естественно, не поверила, и попросила какую-то девчушку перепроверить – результат почти тот же: выигрыш 19, а не 21 рубль. Один мужик, свидетель этого сюжета, рассказал такую историю:

– Я приходил сюда с билетами прошлого тиража. Один дед точно так же попросил парня проверить свой билет. О-па! Мотоцикл «Днепр», да ещё с коляской! Он тихонечко перекладывает выигрышный билет в другую руку и возвращает деду другой билет:

«Отец, ничего не выиграли».

Как и сейчас с тобой: дед не поверил и попросил другого посмотреть еще раз повнимательнее. Тот проверяет и от неожиданности орет на всю улицу:

«Отец, у вас «Волга»!

Здесь из сберкассы выбегает тот парень с мотоциклом:

«Отец! Это мой билет, вы выиграли мотоцикл, я выиграл машину!»

Дед, само собой, ни в какую. И вся очередь промолчала: нечего!

Так что, парень, ты ошибся в пользу бабульки только на два рубля, не получив даже «Спасибо!».

26 марта 2022 г., Сочи

Разбей стекло молотком! – в панике заорал майор

– Разбей стекло молотком! – в панике заорал майор.

– Заткнись, сука! Не сдохнешь! – яростно стукнул по баранке водитель.

После школы молодого бойца меня с моим другом, тоже с неоконченным высшим образованием, назначили постоянными дежурными по КПП воинской части. Мы там и жили, по очереди занимая место за пультом и встречая с докладом начальство, когда оно прибывало. Посуточно менялись только наши помощники. Все прелести казарменной жизни и прочее – мимо нас.

За все трехмесячное дежурство только два раза пережили ЧС: встретили генерала-тыловика из округа и не встретили полковника, начальника политотдела соединения. Теперь по армейски, по порядку.

Генеральская машина появилась у ворот неожиданно, но мы быстро сориентировались и вызвали дежурного офицера по части. Тот, как шкурой чуял, прохаживался с внутренней стороны ворот.

Генерал-майор, лет за шестьдесят, но подтянутый дедок, первым делом направился к задворкам клуба и приказал солдатам с третьей роты, которые рядом занимались строевой подготовкой, устроить «пожар». Дежурный по части, не дав огню даже разгореться, дал пожарную тревогу. А я тут же побежал в пожарную часть, поручив помощнику набирать номер: прекрасно знал, что пожарных у телефона может и не быть – нас обслуживали гражданские.

Так и оказалось: наша пожарная команда на первом весеннем солнышке с кайфом резалась в покер. В общем, пока они выехали из гаража и преодолели меньше 100 метров до нашего КПП, прошло, как отметил генерал, семь с половиной минут.

Но у ворот пожарная машина застряла – перекладина над раздвижными воротами оказалась слишком низкой. Что делать?

– В прежнее время я вам посоветовал бы застрелиться, – меланхолично бросил генерал командиру нашей части, который уже перед ним вытянулся в струнку.

В силу своего ефрейторского положения я не мог знать какие оргвыводы сделал тогда генерал. Главное, на нас не отразилось: мы всё сделали по инструкции. Но после другой ЧС мы с моим напарником потеряли тёплое местечко на КПП.

Где-то через месяц я с водителем командирского «ГАЗ-69» получили приказ срочно оповестить нескольких офицеров о том, чтобы явились к назначенному часу в штаб: ожидался приезд начальника политотдела соединения. На телефонную связь в то время и в тех местах надежды не было.

К тому времени снег растаял и дороги совсем расквасило. Что это такое, понимают только те, кто месил грязь по Северному Уралу или в Сибири. Пока мы объезжали три поселка, бедный «газик», который как танк ползал по густой жиже, совсем расчихался и нам приходилось время от времени ждать и остужать мотор.

В дальний поселок, где жил секретарь комитета комсомола части, майор, начальник штаба, почему-то решил ехать с нами. Вдоволь побуксовав и намотав грязи от кончиков сапог до макушек, мы еле добрались до места. Когда разворачивались, «газик» съехал в канаву и резко лег на правый бок. Тут майор в панике заорал:

– Разбей стекло молотком!

– Заткнись, сука! Не сдохнешь! – яростно стукнул по баранке водитель.

Мы с ним выбрались и с помощью подоспевших мужиков поставили машину на колеса.

Последний километр дороги, которая, к счастью, была гравийной и ровной, «ГАЗ-69» еле полз, а перед воротами двигатель просто заклинило. Нам пришлось затолкать машину в гараж вручную.

Майор поступил по-мужски и не стал устраивать разборки с водителем – рядовым солдатом. Может просто ему было стыдно. Но утром нам всем влетело от командира части, который добрался на службу своим ходом. Меня с напарником отправил в роту, а водителя, который загубил автомобиль, отлучил от руля.

А вечером в курилке мы узнали, что после разноса командира водителя сняли с петли…

Ноябрь 2021 г., Сочи

Мастер ли я?

– Гулямов! У тебя двое бойцов не ночует в казарме – половая зрелость, понимаешь, в голову. Разберись!

– Есть, разобраться!

Во время послеобеденного перекура отзываю в сторону рядовых Рогачева и Дмитриева. Парни служат хорошо, боевая и политическая подготовка – на уровне. По дисциплине тоже нареканий вроде не было.

– И как это понимать?

– Никак нет, товарищ прапорщик, ночуем в казарме. Мы решили подтянуть физподготовку и каждое утро, в 5 часов, за час до подъема, выходим на пробежку и делаем упражнения. После общего подъема – опять вместе со всеми.

Я окинул взглядом ладные фигуры бойцов:

– Сейчас мы втроем пробежим 5 км туда – 5 обратно. Если придете раньше меня – поверю. Бегом – марш!

У моих бойцов уже на первой половине дистанции сбилось дыхание, но стойко добежали до конца. Правда, с отставанием метров на 200. Не думаю, что из уважения к командиру.

Тут я вспомнил свою учебку. Наша школа прапорщиков располагалась на территории бывшего имения графини Гагариной под Тулой. Там, по-моему, с тех времен сохранилось только одно здание (не помню как его использовали при графине), в подвале которого было устроено караульное помещение. Наземная часть – полковой магазин «Военторга». Окна подвала – что амбразуры, стены – метровой толщины.

Территория бывшей усадьбы, которую целиком занял автомобильный полк – красивые аллеи, парк, великолепный плац с огромными зеркалами. Когда шагаешь в строю с песней под звуки оркестра, словно паришь!

Там же в парке, рядом с плацем, – площадка для физподготовки со всевозможными спортивными снарядами, вокруг всего этого по аллее – дорожка для бега, движения строем. Вдоль аллеи тоже огромные зеркала. Как не служить или плохо учиться?

Я знал, что после возвращения в родную часть мне дадут взвод «Школы молодого бойца», и хотелось быть для вчерашних гражданских примером во всем. В первую очередь подтянуть физподготовку. Решил за час до утреннего подъема дополнительно заниматься бегом, брусьями, турником и т.д. А день расписан по минутам: занятия в классах, огневая, строевая и т.д.

В родной части это мне действительно помогло: во время марш-бросков с полной выкладкой я успевал оббегать колонну вперед-назад, подтягивать отстающих. Я был переполнен энергией!

Сейчас я больше летописец, чем действующий тренер. Живу в олимпийском городе, но никаких пробежек. «Но ведь надо же что-нибудь описывать?» – мне легче следовать прощальному совету Воланда Мастеру.

Мастер ли я? Это другой вопрос..

Ноябрь 2021 г., Сочи

Деревенские рассказы

Даже градусник не поставил!

Бабка Нюра ногу сломала. Или сломало? Не суть. После она попала на приём к фершалу – вот об чём речь.

С утречка бабка Нюра поставила картошку вариться, подоила козу и подбросила ей травки свежей с огорода. Надо бы ещё поросят покормить…

Батюшки! Смерзшийся за зиму слой соломы и навозу подтаял, хрюшам на радость: только ушки торчат! Открыла окошко, которое в огород, и вилы в руки! Хрюшки тут же копошатся под ногами, рыльцами подрывают: может, думают, игра такая?

Докопались до полу, а там «хрясь!» доска под ногами и провалилась. Чё ей не провалиться-ту? Изгнила вся. Тёс ещё дед Архип укладывал, царствие небесное!

Бабка Нюра в эту дыру левой ногой, прям в сапогах резиновых! Сапоги-то новые ыщо, седьмую весну только грязь месят. В общем, застряла нога, ни вверх, ни вниз. И больно-то как!

Очнулась – поросята под носом хрюкают, коза ещё орёт. Да чугунка на печи с картохой уж докипает. Чо делать-то?

Тут на воротах щеколда загремела и, как всегда, без стука в ограду вошла вездесущая Петькина Нинка:

– Нюр, а Нюр! Ты где?

Бывает же такое: чтоб радоваться приходу Нинки! Но стыдиться нечо: нога ведь, а не… как у Пашки с Зинкой.

В общем, свезли бабку Нюру тоже в город (того фершала в деревне давно Бог прибрал), одели ногу в беленький гипс, нарядненько так получилось. Строго-настрого предупредили: самой не то чтоб сымать, а касаться не сметь! А чешется-то как!

Проходит с недельку или две, в деревню присылают нового фершала. Доковыляла-таки баба Нюра до медпункта. Фершал, молоденькой такой, спросил когда и что, пощупал гипс и отправил обратно домой:

– Рано еще снимать!

Бабка Нюра ушла недовольная: плохой фершал, даже градусник не поставил!

Июль 2021 г., Сочи

Кабан-акробат

Как-то я взял младшенького на руки, рядом еще трое детишек от пяти до 11 лет и мы пошли на нашу любимую лесную полянку недалеко от дома. Говорят, когда-то здесь стояла целая усадьба с пасекой. Сейчас и следа не осталось, разве что правильная прямоугольность полянки подсказывает, что когда-то именно человек вырубил здесь площадку для своих нужд. Как всегда с нами, как привязанные, черный баран и серебристая овечка.

По бокам узкой тропки труднопроходимая чащоба кустарников, впереди – просвет на нашу полянку. Мы обычно там устраиваем «маёвки»: собираем и выбираем грибы (я там и научил детей различать съедобные грибы от несъедобных), бегаем, играем, потом обедаем на лоне природы. Овечкам тоже раздолье.

Но в тот раз «маёвка» отменилась. Не успели выйти на полянку, как старшая дочка, которая шла впереди, тихонько пискнула и с расширенными от удивления глазами застыла. На углу полянки, по левую руку от нас, устроился кабан со своим диким семейством. Потомства у него было побольше, чем у меня – хрюшки копошились под брюхом у кабанихи. Но считать некогда, надо своё потомство увести от греха подальше. Я моментально зажал дочке ротик и прошептал остальным: