Текст книги "Дети стихии. Глория"
Автор книги: Эжен Ильфо
Жанр:
Историческое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Обшарпанные двери преградили ей путь. Двери кабинета. Она постучала. Этот звук пронёсся по коридорам и был впитан тишиной. Катарина медленно отворила дверь. В комнате царил мрак. Тихо хрустел ворс пыльного ковра под ногами, Катарина позвала отца, но тот не ответил. Она подошла к окну и резко отдёрнула тяжелую пыльную портьеру с окна. Облако пыли поднялось и отразило свет жаркого дня, последнего в этом году. Когда оно рассеялось, свет озарил выражение лица Катарины, на котором отразился беззвучный ужас. Также свет озарил кованную позолоченную люстру и свисающий с неё тёмный продолговатый силуэт. Король повесился.
ГЛАВА II. Дни минувшего прошлого
Все, кто размышлял об искусстве управления людьми, убеждены, что судьбы империй зависят от воспитания молодёжи.
Аристотель
Середина весны 293 года Эпохи Феникса
Политика – это прекрасное чудовище, заставляющее нас произносить то, чего не хочется произносить, улыбаться, когда этого совсем не хочется и делать то, за что тебя в любом случае осудят. Так говорила моя почтенная тетушка, королева Бесс на смертном одре. Жизнь может показаться многим сказкой, полной беззаботного смеха и счастливых солнечных дней, но это далеко не так.
Я родилась в одной из аристократических семей, однако детство у меня было несчастным. Мать не любила меня, отец не любил мать. Вместо привычного счастья по поводу рождения наследницы, начались регулярные скандалы. Моя мать, источник драмы, графиня Жанетта, запомнилась мне лохматой, небрежно одетой, сухой женщиной, вечно ругавшейся на больного отца, лицо которого я давно забыла. Мы жили в поместье Чармвел, в столичном районе Кэпелль, куда нас разместила троюродная сестра матери, правящая королева Шарлотта. Но через 10 лет, умер отец, мать добилась своего и выжила его, после чего начала страдать алкоголизмом. Как-то я проснулась от звука бьющегося фарфора и пьяного крика матери. Она кричала о том, что я свалилась ей на голову, что она была абсолютно счастлива, пока «эта полоумная» не выдала меня за «этого ублюдка», что я – результат недоразумения, очередная выходка отца. Очевидно, мать, в девичестве Мельвинг, не признавала брака с сэром Артуром Чарм, считая это очередной политической насмешкой старших кузин, ведь он был потомком королей, которых когда-то свергли Мельвинги. Но я до сих пор не могу понять, почему предметом её ненависти стал родной ребёнок. Тогда мать стащила меня за волосы с постели и поволокла по холодному полу анфилад, на глазах прислуги. Когда она дотащила меня до Охотничьего зала, дала тяжелую пощечину и ушла, сказав, что сил видеть меня больше не имеет. Это был последний раз, когда я видела свою мать. Тогда я сильно ударилась о косяк двери, лежала на полу, никому не нужная, и рыдала, не в силах подняться. Никто, даже прислуга, тогда мне не помог. Я доползла до своей комнаты, умылась и наспех оделась, безуспешно попыталась припудрить щеку, руки тряслись. Мне было четырнадцать лет и это было первое в моей жизни испытание.
День побега. Я набросила на себя плащ с капюшоном, пробралась через кухню на задний двор, сквозь тяжёлые кованные ворота – прочь из ненавистного поместья. Над Альбионом царил сезон дождей, я выпачкала своё платье в городской грязи и пару раз скользила по брусчатке, падала и разодрала коленки. Куда я побежала? К своей тётке, сестре отца, тёте Бесс Чарм, во дворец Карм-Дю-Нор, в надежде, что она приютит меня. Несмотря на то, что многие сейчас считают, что она была слишком суровой, я не считала её таковой. На фоне безумной матери, она воплощала идеалы справедливости и благородства. Разумеется, она могла бы прогнать меня, заляпанную грязью, ненужную матери, которую она никогда не жаловала, дочь, но до этого не дошло. Я чувствовала эту незримую связь между нами. Тётушка принадлежала королевскому роду, хоть и свергнутому, поэтому её дом был благородно и со вкусом обставлен. Мать, хоть и была из благородной семьи, перебила весь фарфор и хрусталь в Чармвеле, перепортила часть гобеленов и ковров; то, что имело цельный вид, было выставлено на торги из-за её разорительного образа жизни, поэтому комнаты там казались необжитыми. У меня ушли годы, чтобы восстановить Чармвел. Разумеется, тётушка представляла прошлую эпоху, что было видно по её поведению: она никогда не выражала чувств, была весьма требовательной, немного надменной. Но всё же, я чувствовала, хоть та и не подавала лишнего повода, что она меня любила. Это чувство, естественно, было взаимным.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
