Текст книги "Влюбить и не влюбиться (СИ)"
Автор книги: Евгения Найт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
Поднимаю голову к небу и задаю всего один вопрос.
– Почему именно Соколов?
Нет, ну, действительно, почему именно он? Саша, всегда и всю жизнь как я знаю его, издевался надо мной, унижал, смеялся, играл, но я все равно слепо верила ему, его словам, и даже фальшивым действиям в мою сторону, которые делались ради денег, машины или на то, что они там спорили, я не знаю, но факт остается фактом.
Наконец-то добравшись до карьера, я смогла вздохнуть полной грудью, смахивая слезы со своих щек. Наверное, своей лучшей подругой я могу назвать только природу. Именно она знает всех моих тараканов, проблем, комплексов, радости и боли…..
Подхожу к краю обрыва, и просто смотрю вниз. Вода уже потихоньку покрывается льдом. Я смотрю вниз и просто вспоминаю один из самых ужасных случаев в моей жизни. Тот момент, когда мне было настолько хреново, что я прыгнула отсюда и чудом выжила. Смотря вниз перед глазами, всплывает образ Соколова.
Сначала он издевался, и убивал меня морально, а когда я изменилась, то Саша смог убить мое сердце. Перед глазами возникает абсолютно каждые слово, момент, прикосновения с Сашей, как слезы, так и улыбка. Он дарил мне слезы, и заставлял улыбаться. Он за этот короткий срок смог стать многим, и вот так просто ушел.
Кошки на сердце скребут когтями с размером как у росомахи. Душу искромсали ножи в виде слов. А из глаз хлещут слезы, когда я понимаю, что этот человек уже просто убил меня. Меня настолько сильно поглотила боль, что я решила наконец-то выпустить её наружу, закричав во всю силу. Кричала на весь лес, что лед мог с легкостью потрескаться.
– Ника!!! – остановилась я только тогда, когда услышала его голос.
– Саша? – проговорила я губами, потому что сорвала голос.
Глава 37
– Ника!!! – когда я услышала его голос, меня как будто бы ударили током.
– Саша? – беззвучно произнесла губами я, так как от криков боли, сорвала голос.
Мы стояли в нескольких метрах друг от друга и не могли пошевелиться. От соприкосновения наших взглядов, тело парализовало, а слова и мысли испарились. Я столько раз за эти дни представляла нашу встречу как минимум через месяц и постоянно думала: что ему сказать?
Идей было много: от бешеной ненависти до слов и клятв о любви. А сейчас все мои мысли, разум, слова убежали, спрятались, захлопнули дверь, и закрыли её на тысячи замков, оставляя меня наедине с чувствами к этому человеку, которого я ненавижу.
Мне казалось, что все свои слезы я уже выплакала, но когда в нос ударил любимый аромат одеколона Соколова, соленая вода вновь появилась на моих щеках всего от воспоминания тех слов, которые ранили и разрушили мои розовые очки.
«Спорим, и недели не пройдет, как эта экс-толстушка падет к моим ногам?»…
Спор. Спор. Спор. Эта мысль у меня заела как пластинка, и такое ощущение, что я хожу по краю разбитого стекла.
Прихожу в чувства только тогда, когда Саша касается моей щеки. Это касание действует как самая сильная и болезненная пощечина, которая оживляет меня, и я снова могу говорить и шевелиться.
– Что тебе нужно? – сквозь зубы говорю я, откидывая его руку с моего лица, и делаю несколько шагов назад, но он вновь делает шаги вперед, – Соколов, держи дистанцию, иначе моя рука может дернуться так, что ты полетишь головой вниз с этого карьера!
– Ты злишься на меня? – совершенно спокойно спрашивает он, будто для него это уже норма.
– Стоп! Ты сейчас серьезно!? Злюсь ли я!? Пернатый, ты себя слышишь!? – смеялась я.
Ну, все, приехали! Истерика!
Я просто начинаю дико смеяться над его словами. Злюсь ли я!? Он ещё спрашивает. Конечно, я злюсь, хоть сейчас и ржу как конь, но это ничего. Он бы ещё спросил, обиделась ли я!? Или нет! Он бы ещё спросил у меня вместе ли мы!? Вот умора!
– Ник, что с тобой? – спрашивает он, смотря на меня как на сумасшедшую, ведь я уже просто валялась на полу и ржала, чуть ли не на все лес.
– Серьезно!? Что со мной!? Действительно что!? Может все плохо! – я продолжала смеяться, хотя перед глазами были слезы и картинка марионетки, но это не страшно.
Он снова подходит ко мне и, схватив за предплечья, ставит на ноги. Эти касания что, волшебные!? Раз каждый раз от его касаний меня бросает то в истерику, то в слезы, то в эйфорию, то в боль.
– Я ненавижу тебя! – толкая его в грудь, кричала я охрипшим голосом, – Ненавижу! Ты умудрялся играть со мной в школе! И решил добить в университете! Я не твоя игрушка! Не твоя марионетка! Как ты посмел поспорить на меня!? Да что, черт тебя подери, я тебе сделала, раз ты так любишь мной играть!? Что не так!? То, что я уродилась страшной!? Жирной!? Уродливой! Что!!!?
Я вновь рыдала и можно сказать колотила его в грудь. Но вместе ответов на вопросы я лишь получила объятия. Саша прижал меня к своей груди, обвивая руками мою талию, и оставлял едва уловимые поцелуи у меня на макушке. Я пыталась вырваться, но силы закончились, и я просто стояла. Эти касания, аромат, голос, настолько сильно влияли на меня, что безумно хотелось обнять его в ответ, но включалась пластинка «Спор. Спор. Спор» и останавливала меня.
– Девочка моя, – оставляя на моей голове тысячи поцелуев и поглаживая меня по спине, говорил он.
– Не твоя, – хлюпала носом, отрицала я.
– Милая моя.
– Не твоя!
– Бедная моя!
– Не твоя!
– Любимая моя!
– Не твоя…
Подняв за подбородок мою голову, Соколов смотрел мне в глаза, в которых я не видела ничего. Он будто закрылся.
– Моя! – громко, уверенно, серьезно и одновременно ласково, сказал Саша, а дальше просто шокировал, – Я люблю тебя.
И тут его губы накрывают мои. Я была слишком уязвима, шокирована всем происходящим, что не ответить на него у меня не было ни сил, ни желания, как-то это остановить. Я только приоткрываю свой рот, как язык Саши проникает туда, смешивая привкус соленой воды в виде моих слез и его мятного вкуса. Он запускает свою пятерню в мои волосы, и я просто таю. Я целовалась будто в первый раз, не зная, куда деть руки и когда остановиться.
Отлипнув от моих губ, Саша смотрит мне в глаза туманным взглядом. Да и я не сомневаюсь, что мои глаза отражают то же самое. Не сразу понимаю, что происходит, когда Соколов закидывает меня на плечо и куда-то уносит. Я просто повисла у него на плече без всяких сопротивлений, потому что думала сейчас совершенно о другом.
Он сказал, что любит меня. Он. Сказал. Что. Любит. Меня. ОН СКАЗАЛ, ЧТО ЛЮБИТ МЕНЯ!
В голове возникли весы из слов «Спор» и «Люблю» и одно постоянно перевешивало другое. Он как бы поспорил на меня, но если бы не любил, не приехал бы, ведь так? Или он приезжал, чтобы извиниться, но из-за жалости сказал что любит? А может быть это часть спора, и я опять как дурочка повелась? В голове какая-то каша, которую я все мешала и мешала, пока меня не посадили в машину.
Обогнув машину, Саша сел на соседнее сиденье за рулем. Он, как и я смотрел вдаль. Я сидела и даже не знала, куда себя деть, как начать разговор и какая у меня должна быть реакция.
– Ник, скажи что-нибудь. Кричи, реви, бей меня, только не молчи, – сказал Саша, переводя свой взгляд на меня.
– Те слова, ты сказал, чтобы заткнуть меня? – осмелилась я, и посмотрела на него в ответ.
– Нет. Просто выслушай меня, а уже потом делай что хочешь, – сказал он и отвел взгляд.
– Если ты собираешься говорить мне правду, то осмелься посмотреть мне в глаза, – сказала я, наблюдая за его реакцией.
– Хорошо, – сказал он и уверенно смотрел мне в глаза, – Да, я знаю, накосячил по полной программе. Я не хочу оправдывать себя и как-то выкручиваться, просто я хочу…. Боже как же сложно подобрать слова!
– Ты же понимаешь что твоих слов «люблю» будет недостаточно, чтобы, так сказать, загладить этот момент, – пытаясь держать себя в руках, спокойно сказала я.
– Знаю. Я, правда, не хотел.
– Не хотел бы, не сделал, – фыркнула я.
– Ник, правда, прости. Все получилось очень тупо. Я поспорил, а потом влюбился, но сейчас я здесь. Думаешь, если бы мне на тебя было пофиг, я бы приехал сюда?
– Я не знаю! Саш, ты спрашиваешь невероятное! Может вам в голову ради выигрыша нужно вернуть меня, а потом бросить прилюдно!? Обычно ты всегда уничтожал меня на публику, – обида опять подкатила к горлу, и я разорвала зрительный контакт, посмотрев в окно.
– Черт! – ударив по рулю, выругался Соколов, – Что мне сделать, чтобы ты меня простила!?
– Ничего! Саш! Ничего! Правильно мама говорила: «Люди не меняются!»! И ты не поменяешься! Ты вырос таким! Таким и останешься! Я тебе не мама чтобы перевоспитывать тебя! И о какой любви тут может идти речь!? Ты себя слышишь!? Любовь – это когда ты принимаешь человека таким, каким он является! Я не приму твое самолюбие! Ты не примешь мои комплексы! Я не готова потратить на тебя все свои нервы! Чувства! И дать тебе раздербанить мое сердце в клочья! Мне достаточно того, что ты уже ранил меня дважды, и каждый твой удар больнее предыдущего! Очнись Соколов! Между нами нет любви – между нами одна боль! – выкрикнув ему в лицо свою триаду, я выбегаю из машины и на ватных ногах несусь домой.
Глава 38
Саша
«Между нами нет любви – одна боль!», – эхом звучат слова Ники в моей голове.
Да? А что тогда было между нами в те дни, когда мы были вместе и не подозревали, что скоро случится это?!! Когда мы в обнимку лежали и смотрели дурацкое развлекательное шоу, утопая в ласках друг друга?!! Когда мы просто были рядом, и нас не волновало ничего вокруг кроме нас самих!
Что это было, по мнению Князевой?!
Да, я не идеальный. Но кто идеален? Нет в мире такого придурка, который чист, как мои носки после стирки! Его просто не существует. И как это объяснить глупой Нике, которая спустя много лет не может мне простить детских пакостей?!
Я не отрицаю, что делал ей больно в школьные годы. Но сколько как раз я пробовал все исправить в настоящее время?! Я пытался дарить ей радость, делать её счастливой. Пусть не всегда это получалось, но пытался же. Потому что я люблю её.
Мой мозг осознал, каким я был придурком. Этого разве мало?! Меня каждый день мучает совесть, а Ника при любой возможности вспоминает и тычет тем, как я издевался над ней.
Зачем?
Ей приносит радость боль? По-другому я никак не могу объяснить. Разве нельзя просто отпустить и жить дальше? Да, это сложно, но возможно же.
Как мне перепрограммировать мозг, разум, сердце Князевой, чтобы мы попробовали построить вместе счастье? Если у меня это не получиться я умру. Умру изнутри. Я не буду подавать вида, но мои внутренности будут гореть дотла, потому что ничто так не убивает человека, как его чувства.
Чисто на инстинктах, которыми сейчас правит ярость, ударяю по рулю, из-за чего раздаётся громкий сигнал автомобиля, поэтому проходящие мимо люди вздрагивают. Пофиг! Сейчас бы Нику вернуть и мозги ей хорошенько вправить…
Вымученно вздохнув, завожу двигатель и собираюсь тронуться с места, но мой мобильный телефон вдруг дает о себе знать.
В последнее время отец стал последним человеком, с кем мне хотелось бы поговорить. Даже не удивительно почему. Как я раньше не замечал всё эти грязные дела, которые стоят за спиной моего родителя?! Как не видел на нем клеймо мошенника?! И ведь нельзя упускать тот факт, что я помогал ему! Сколько раз отец просил меня помочь ему по работе? Отнести, проверить…. Слепой придурок!
– Сын, ты мне нужен, – сходу говорит родитель, когда я подношу телефон к уху.
– Зачем?
– По делу.
– Иди к черту! – завершаю вызов.
В его грязных делах я участвовать не собираюсь! Если он думает, что мы с матерью сгниём без его краденых денег, то он глубоко ошибается. Будет надо, я устроюсь на работу, и буду содержать нас обоих, а его бабки пусть ему поперек горла встанут.
Швыряю мобильник на соседнее сидение и, наконец, двигаюсь с места. Куда мне ехать? В этом городе, где я вырос у меня ничего нет. По переезду мы всё продали, потому что не было смысла оставлять их пылиться, поэтому и избавились…
Плевать! Поеду туда, куда глаза глядят. Может, вспомню районы, по которым шастал в подростковом возрасте и…подумаю, что делать дальше. Просто так Князева откажется меня слушать. Дуреха.
А ведь ей сейчас больно. Дважды придурок!
Чем я тогда думал, когда спорил с Демьяном?! Демьян,…точно он во всем виноват! Если бы он меня тогда не завел, развел и прочее, то всего бы этого не было.
Ну, конечно! Легче обвинить кого-то другого, чем себя…черт. Хочется поддаться эмоциям и обматерить всё на свете, но разум твердит, что это ничем не поможет. Нужно засунуть глубоко безумные чувства и поработать головой, чтобы хоть что-то исправить.
Но как назло в голову ни черта не лезет! Я даже понятия не имею, куда убежала Ника…вариантов до фига и больше. Домой, к подруге, к бабушке, в конце концов, а город чуть не миллионик, блин – я тупо не знаю, где что находится!
По салону вновь разносится мелодия звонка моего телефона. Только на этот раз звонил не отец, а Власов…
– Да, Демьян, – вымученно говорю я.
– Ну как обстоят дела? Помирился с Князевой? – на удивление серьёзно спрашивает друг. Странно. Обычно он ржет, так, что на Марсе гуманоиды вздрагивают.
– Нет, – если бы мне пять лет тому назад кто-нибудь сказал, что я безумно влюблюсь в Князеву и буду вымаливать у неё прощение, то я подумал бы, что этот человек ненормальный, а сейчас…ненормальный я.
– Почему?
– Да, она меня слушать не хочет и убежала куда-то.
– М-да…дела.
– Ага. Ладно, я тебе потом позвоню. Я сейчас за рулем.
– Стой! Давай я приеду и попробую ей всё объяснить?
– Как ты ей объяснишь? Она меня даже слушать отказывается.
– Предъявлю доказательства, которых у тебя нет и дело в шляпе.
– Какие ещё доказательства?
– Помнишь, в том кафе, где ты спор отменял, с нами моя сеструха сидела?
– Ну?
– Она в это время голосовое сообщение своей подруге записывала.
– И?
– Что и, идиот? Там записано, как ты говорил, что отменяешь спор, потому что втрескался в Князеву как школьник.
– Не, не надо.
– Почему?
– Дохлый номер. Я сам как-нибудь разберусь.
Но Власову было наплевать. Он одним щелчком мыши уже заказал себе билеты в город, где родился и вырос вместе со своими лучшими друзьями. Демьян чувствовал вину и перед Сашей, и перед Никой. Всё-таки это он подтолкнул Соколова к этому чертовому спору. А видеть то, как лучший друг убивается, для него далеко не айс.
Глава 39
Вероника
– Да, Кристин, – отвечаю на звонок сестры, хоть и изнутри все разрывается на мелкие кусочки. Даже не знаю почему. Точнее знаю, но из-за чего понятия не имею…
– Ник, мы честное слово держали языки за зубами, но Саша нас буквально пытал, – виновно заверещала сестра. – Он поехал к тебе.
– Я знаю. Мы с ним уже виделись, – как можно не заинтересованно говорю я.
– Да? Прости, пожалуйста, мы…
– Забей, все в порядке, – отмахиваюсь, хотя на самом деле ни черта не в порядке. В груди, будто чёрная дыра образовалась, которая постепенно высасывает все мои эмоции.
– Точно? – с подозрением спрашивает Крис, будто сейчас стоит передо мной и видит мою кислую мину, а не за тысячу километров от меня разговаривает со мной по телефону.
– Точно, – выдыхаю. Надеюсь, до старшей Князевой не дошло моё рваное дыхание.
Никогда не думала, что буду скрывать от Кристины своё внутреннее состояние, а сейчас,…а сейчас я бессовестно обманываю сестру.
– Когда планируешь возвращаться? – все-таки Кристина меня видит насквозь даже на расстоянии. Не смотря на то, что я понавешала ей лапши на уши, она поняла, что со мной ни фига не в порядке.
Тут одно из двух. Либо она меня действительно знает как облупленную, либо актриса из меня никудышная…
– Пока не знаю, может через несколько дней. Преподаватели обо мне ещё не спрашивали?
– Пока молчат. Ты, пожалуйста, только не затягивай хорошо? Я же от переживаний с ума сойду!
– Не переживай, – успокаиваю сестру. – Не буду.
– Ник, а может, я все-таки приеду к тебе? Как ты там одна будешь один на один с Соколовым? Сомневаюсь, что он сразу же назад сорвётся.
– Нет! Я скоро сама приеду. Не разводи панику на ровном месте. Со мной же все хорошо. Я жива, здорова…
– На счет здорова ли ты, я не уверена.
– Так! Закрыли тему!
– Почему у тебя шумно? Ты на улице идёшь?
– Да.
– Куда?
– Домой?
– Не врешь?
– Кристина, что за вопросы?! Конечно, же домой. Куда ещё?
– Просто спросила. Не буду тогда мешать. Как дойдёшь до дома, позвони. Если не позвонишь, то я первым рейсом выезжаю к тебе.
– Сумасшедшая, – закатила я глаза и завершила вызов.
Не знала, что после разговора с сестрой – с человеком, которая первая и, наверное, единственная узнавала о моих проблемах и переживаниях – я буду облегчённо выдыхать, будто освободившись от груза с плеч.
Вообще я не понимаю, что со мной происходит. Хотя бы взять моё состояние сейчас. Горючая смесь непонятно чего, что в принципе, не поддаётся какому либо объяснению.
Может я сошла с ума? Или внутри онемела, раз ничего не чувствую?
«Нет, Ник, ты просто узнала всю сущность жизни. Узнала, что люди могут сделать тебе больно, поэтому подпускать их к себе слишком близко опасно от слова совсем…».
Зима совсем близко, поэтому дни стали значительно короче. Я понять ничего не успела, как на улице стало темнеть. Неудивительно, что в таком состоянии я не заметила, как прошло несколько часов с того, момента как я вышла с машины Соколова…
Соколов! Соколов! Соколов! Ненависть к этой фамилии проснулась во мне также как в школьные годы. Вы даже не представляете, сколько раз я писала эту фамилию на листе бумаги и сжигала в пепел. Беспощадно, с большой обидой внутри и улыбкой сатаны на лице я совершала такие действия без зазрения совести.
Ненавижу его! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
Иногда я задаюсь вопросом, почему я не могу отпустить прошлое и жить настоящим? И знаете, я не находила ответа. Сколько бы ни пыталась, насильно вытаскивая из мозга обиду – ничего не получалось.
А сейчас всё стало только хуже.
Какая же жизнь сложная штука! Иной раз не знаешь, как поступить в той или иной ситуации, травля себя глупыми и бесполезными мыслями. Почему нельзя, что бы всё было как в сказке со счастливым концом? Зачем усложнять?
А может все-таки это не жизнь такая сложная, а люди? Люди сами усложняют, создают себе проблемы, трепля себе нервы, а потом жалуясь на тяжёлую жизнь?
Оказавшись дома, первым делом я пошла в душ, чтобы смыть с себя все, что только возможно. Грязь, пот, чувства, эмоции,… зачем мне это надо, если сейчас я чувствую себя какой-то куклой?
После с такими же дурацкими мыслями, моё княжеское величество уснуло. А на протяжении всего сна, беспокойно ворочалось, что с утра послужило к огромнейшим синякам под глазами.
– Ника, – чернявая макушка моего брата появилась в проёме дверей моей комнаты. – К тебе там пришли.
– Кто? Если это Соколов, скажи, что меня нет или ещё лучше, что я умерла.
– Не понял. Что этот гад забыл на пороге нашего дома? – в одно мгновение брат стал серьёзным.
– Я тебе потом объясню. Кто там пришёл?
– Не знаю. Парень какой-то. На вид вроде нормальный. Сказал, что твой одногруппник.
Одногруппник? Что за бред?
Нахмурившись, – плевать, что я сейчас спросонья! – встаю с кровати и иду в прихожую, где меня ждал…Власов?! С каких пор это недоразумение мой одногруппник?! Он в зеркало себе видел?
Хотя чего я удивляюсь? Это же Власов Демьян – наглый врун, которому ничего не стоит наврать кому-нибудь.
– Князева, я приехал с тобой поговорить и объяснить всю неразбериху, что произошла между вами с Сашей! – сходу говорит парень, как только видит меня, бесцеремонно переступая порог моего дома.
– Ты головой где-то стукнулся? Или перепутал свою выпивку со средством для лишения памяти? Пошёл вон отсюда!
– Дура, ты, Князева!
– Что из слов пошёл вон, тебе не ясно? – сквозь зубы цежу я.
Без разрешения проник в чужую квартиру, да ещё и обзывается! Да как он смеет?!
– Правду Пернатый говорил, что ты слушать никого не хочешь…
– Ты больной! Я сейчас полицию вызову!
– Да хоть президента! Мне, честно говоря, пофиг! Я здесь лишь ради того, чтобы другу помочь, а так я тебя на дух не переношу, хоть и чувствую себя перед тобой виноватым!
– За языком следи! – сзади раздаётся голос моего брата.
– Малой, не лезь, – гаркает Демьян, тыкая пальцем что-то на экране своего мобильного телефона. – Молча послушай. Если нет, то я сделаю определённые выводы и все возможное, чтобы вы с Соколовым больше не пересекались!
Что несёт этот ненормальный?! Разве он умеет делать выводы? С уровнем его IQ это нереально, потому что он…
– Демьян, иди в жопу со своим спором!
– Почему это? Очканул и даёшь заднюю? Понял, что экс-толстушка тебе не по зубам?
– Захлебнись. Всё мне по зубам, тут дело в другом…
– В чем?
– Влюбился я, понимаешь?
– В смысле?
– ВЛЮ-БИ-ЛСЯ! Что тут непонятного?
– А это не ты мне говорил, что лучше крысу сожрешь, чем полюбишь кого-то? Стоп. Я не правильно сформулировал вопрос. В кого? Хотя нет,…не говори, я сам догадаюсь. В Князеву? Я угадал? По мордахе твоей видно, что угадал. Кто бы мог подумать, что сам Соколов по уши втрескается в Князеву – когда-то толстуха, а сейчас ненормальная истеричка…
– Ещё раз ты её так назовёшь, я тебе ребра переломаю!
– Бро, а ты слышал такую поговорку: «Братьев на баб не меняют»? Да, ладно-ладно, я понял. Идиот. Пошутить уже нельзя.
– Ты меня услышал. Если Ника хоть что-то узнает о споре, я буду знать, откуда ноги растут, потому что о нем знаешь только ты. Понял?
Глава 40
Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. Внутри меня бушевал ураган между чувствами и разумом. Голова уже просто раскалывается от переизбытка эмоций за последние сутки. Удивляюсь самой себе, когда беру всю силу в кулак и даю отпор.
– Это ничего не меняет! Демьян, разве ты не понимаешь, что он играл со мной, играл с моими чувствами, – как же тяжело дались мне эти слова.
– Боже, Ника! Мы парни. Мы ещё те сволочи, которые любят играть с девушкой, на девушку.
– Власов, скажи, зачем ты сюда приехал?
Рассказывать какие вы парни козлы и придурки? Так не переживай, я это и без тебя знаю, – устало говорила я, потому что бороться сил просто не было.
– Какие же вы женщины сложные!
– Власов! Что ты хочешь от меня!? Чтобы я бросилась в слезах Соколову ноги целовать всего от его слов «Люблю», «Прости»? Это всего лишь слова, которые он мог налепитать какой-нибудь другой дурачке. Мне нужны действия! Если бы он действительно хотел, то сделал бы все!
– А то, что он приехал за тобой в другой город, это мало!?
– Приехал для чего!? Объясниться, почистить карму, дольше поиграть со мной.
– Он вообще-то там страдает, а ты истеришь, как малолетка!
– Он страдает!? Это он-то страдает!? – истерический смех подкатил к горлу, что, не выдержав такого напряжения, я залилась далеко не весёлым хохотом.
– Ненормальная! – фыркнул Демьян, и пристально наблюдал за мной, ждал, пока я успокоюсь.
– Что ты сделал с моей сестрой!? – встрял Никита.
– Слушай, парень, иди, погуляй, – сказал Демьян, на что Никита рыкнул и уже собирался что-то сказать, но я остановила его.
– Слушай, я уехала не просто так, но даже здесь меня достают. Просто дайте мне время успокоиться, все обдумать и когда я наберусь сил, то приеду, и мы все решим, – устало вздохнула я.
– Ладно, свою карму я очистил, – усмехнулся он, – просто поговорите спокойно, Ника. Спокойно. И верни мне, наконец, друга!
– Спасибо.
Демьян, уже собирался уходить, но остановился и посмотрел на меня.
– Не хочешь передать что-нибудь Злате? Она волнуется.
– А тебе то что? – подозрительно смотря ему в глаза, спросила я.
– Да так, просто.
– Ага, конечно. Ладно, передай, что я скоро вернусь, и нас ждёт оооочень серьёзный разговор, – усмехнулась я и закрыла дверь перед его лицом.
Мило улыбнувшись Никите, я поспешила спрятаться у себя в комнате. Побыть ещё одной пару часов мне не помешает.
Вхожу в комнату и, закрыв дверь, устало падаю лицом в подушку. Если пару минут назад у меня внутри был, чуть ли не смерч, то сейчас пустота. Дрожь пробегает по спине всего от воспоминаний тёплых объятий Саши, которых сейчас так не хватало. Хочется забыть все, что смогло разрушить наши далеко не идеальные отношения, но они хотя бы были. Но с другой стороны, он сам виноват!
Но он же раскаивается….
Нужно было думать, прежде чем спорить!
Но уже ничего не исправить….
Этот спор мог продолжаться ещё долго, если бы внутренний порыв чувств не победил. Тянусь к телефону, который спокойно покоился на тумбочке возле кровати. Пальцы уже умело, и быстро находят диалог, где сверху написано «Саша», «был в сети вчера в 23:46».
Диалог открыт, клавиатура готова, но что писать – я без понятия. Полистав наши переписки, я наткнулась на фотографии, который скинул мне Саша. Я никогда не забуду тот вечер….
«– Соколов верни мне попкорн! – гоняясь по всей квартире за Сашей, верещала я.
– А ты заставь! – стоя по ту сторону кровати, сладко поедая попкорн, спокойно сказал Соколов, продолжая изводить меня.
– Ты играешь с огнём! – коварно улыбалась я.
Соколов лишь прожигает меня взглядом, а я резко запрыгиваю на кровать и лечу прямо на парня. Весь попкорн разлетается во все стороны, а я и Саша лежим на полу. Наверное, мы должны были завыть от боли или смеяться как ненормальные, но навесная над парнем, мы, молча, смотрим друг другу в глаза. Наклоняюсь ближе и между нашими губами оставались сантиметр. Саша не торопиться тянутся ко мне первым, он терпеливо ждал, давай выбор мне. Наклоняюсь ещё ближе и встречаюсь с его губами…».
И когда он только успел сфотографировать нас в этот момент? Сердце болезненно сжалось. Глаза снова намокли.
Захожу на страницу Соколова и рассматриваю фотографии. Я могу любоваться его профилем хоть всю жизнь. Каждый изгиб тела, родинку, шрамы я уже запомнила настолько сильно, что если мне завязать глаза, я с легкостью опишу все его тело.
Откидываю телефон, когда вижу надпись «Online».
Я уже несколько дней не заходила в сеть, и если он увидит что я онлайн, то я не знаю, что будет.
– Это ты во всем виноват! – шебарша пакетами на кухни, взорвала мама.
– Я!? – удивился папа.
– Она за поддержкой приехала, а ты её выгнал! Разве так можно!?
– Её никто не выгонял. Этот чертом Соколов запудрил нашей девочки мозги.
Вылезаю из под оделяла, я аккуратно прохожу на кухню.
– Ника, мы с папой хотели…, – начала мама, но я её перебила.
– Нет, это я должна извиняться перед вами. Приехала тут со своими проблемами на плечах. Да, мы поссорились с Сашей, и скажу честно, я не знаю, как и чем все закончится. Сюда я приехала отдохнуть,… хотя ладно, не буду оправдывать себя. Я просто струсила и сбежала. Простите, что была слишком резка к вам. Я прекрасно знаю, что вы желаете для меня всего самого лучшего, просто сейчас, не надо меня трогать.
– Милая, мы все понимаем, – обняв меня, сказала мама.
– Так и будешь дуться на меня? – с ноткой грусти смотря на папу, спросила я.
Не проходит и секунды, как папа заключает меня в свои объятия.
– А про меня все забыли. Ну да, ну да, пошёл я на фиг, – фыркает за спиной брат.
– Иди сюда, – отмахнувшись от папы, я подошла и обняла Никиту.
– Спасибо, – на ушко прошептала я.
– Обращайся.
Брат ушел в свою комнату, папа закрылся в кабинете, а я и мама принялись готовить ужин. Сегодня мама решила приготовить свой фирменный и самый вкусный на всем свете борщ. Включив музыку, которую крутили по радио, мы варили и резали овощи, тихо попивая и пританцовывая.
В такой уютной обстановки мы с мамой накрыли на стол и по всему дому парил обалденный аромат.
– Никита! – крикнула я.
– Вадим! – крикнула мама и уже через мгновенье два представителя рода Князевых появились на кухни.
Все сели по местам, как раньше, но мой взгляд устремился на пустой стул, который был предназначен Кристи.
– Она волнуется, – сказал Никита так, что слышала я одна.
– Крис, спрашивала тебя?
– Да, мы разговариваем каждый день, и причиной являешься ты.
М-да… надо будет позвонить и успокоить сестру, иначе я просто не доживу до разговора с Сашей, так как Крис меня уже застрелит. Пока всея наша семья, ну почти, уплетала восхитительный ужин, я забываю обо всем.
Глава 41
Саша
– Какого хрена ты туда поперся?! – рычу, смотря на своего друга.
Демьян, я смотрю, совсем страх потерял! Я же сказал ему, чтобы не шел к Нике, так нет! Этот лосось пошел!
– Нормально? Я тут для тебя стараюсь, а ты вместо того, чтобы сказать спасибо, орешь на меня. Вот и делай после этого людям добро – не ценят твари!
– Я ж просил тебя…
– Да успокойся ты, ненормальная истеричка, прям как Ника твоя. Хорошо же все.
– Еще слово и я сделаю тебе пожизненный кляп в рот!
– Так, пошлятину свою при себе держи. Я того…по девочкам!
Замахиваюсь стулом, который стоял неподалеку от меня.
– Ладно-ладно, – свернулся Власов. – Шуток не понимаешь, черствый ты баран!
– Плоские у тебя какие-то шутки. Молчи лучше! – со звуком ставлю предмет мебели на место и иду к окну.
Вид из окна пятизвездочного отеля красивый, даже очень, но сейчас меня это ни черта не волнует!
– Ох, горе дружок мой! – говорит Демьян. – Совсем из ума тут выжил, пока вдалеке от нас с Богданом находишься. А прошло-то от силы двое суток…
– Ты чё несешь?
Власов посмотрел на меня, как на ненормального. Причем впервые, потому что до этого, как на ненормального всегда смотрели на него.
– Понятно всё с тобой. Так как случай тяжелый, эту тему отложим. Лучше спроси, как там, в столице дела.
– Зачем? – иногда у меня возникает такое ощущение, что я перестал понимать окружающих или это они начали разговаривать на не понятном мне языке.
– И это мой друг, – закатывает глаза Власов. – За мясом. Спрашивай, говорю!
– Идиот, – иду в сторону дивана.
– Сам такой.
– В столице случилось что-то интересное?
– Нет.
– А зачем тогда мне мозги компостируешь?!
– Тебя отвлечь пытаюсь, но снова на одни и те же грабли! Всё, не дождётесь от меня помощи, раз вы такие неблагодарные!
– Красно девицу, обиженную из себя не строй. Достань лучше из мини бара что-нибудь покрепче.
– Ум проясняется? – ржет друг. – Методика сэнсэя Демьяна Великолепного – вынести то, чего нет – работает на все сто!
– Реально же сейчас стулом шандарахну!
Показав мне средний палец, Власов начал копаться в мини баре.
Всё-таки иногда то, что Демьян валяет дурака бывает полезным. Не всегда, правда, но сейчас у него же получилось вытащить из меня дерьмо, которое накопилось за последние несколько дней. Пусть на время, но получилось же…
– Пернатый, ты здесь? Или дяденька сверху тебя в свои рабы забрал? – Власов машет бутылками у меня перед носом. – Телефон уже минуты две как разрывается.
Нахмурившись, кидаю взгляд на мобильный. Действительно, пара пропущенных звонов от…отца.
Ему-то что надо?
– Дядя Паша? – спрашивает Демьян, отпивая из бутылки какую-то синюю жидкость. Сляжет потом с отравлением желудка, черта с два приду к нему в больничку с пакетом витаминов, потому что не фиг всякую фигню пить.
