Текст книги "Другие: Она чужая (СИ)"
Автор книги: Евгения Мэйз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
17. «Нет-нет, не надо. Брюс мне нравится, а ты на него совершенно непохож.»
Кэш только-только закончила кормить собак, выходя из псарни и вытирая руки бумажным полотенцем, к ним, как бы она не старалась быть аккуратной, все равно прилипла овсяная каша, мелкие ошметки моркови и капусты, вдобавок ко всему они сильно пахли рыбой.
Каждое ее утро теперь начинается одинаково: ранний подъем, несколько минут, чтобы раскачаться и хоть как-то привести себя в порядок, выпить чашку кофе с молоком. Затем она бежит на пробежку, после кормит питомцев, готовит им еду, сверяясь с десятидневным меню и с тем, что осталось в холодильнике, который стоит в псарне.
Там надо будет тоже прибраться, но это уже по весне. Никакие проветривания не помогают, внутри стоит удушающий запах псины. Берти к нему, наверное, уже привыкла, а у Кэш все никак не получается, кажется, что там тысячу лет ничего не меняли, не убирали и не вычищали, шерсти столько, что хватило бы не на одну пару валенок.
Только после всего этого, а именно к одиннадцати часам, она может позволить себе позавтракать, уделить время себе и собственным занятиям, не исключающим дела по хозяйству, таких как мытье посуды, уборка, наведение порядка в остальных комнатах дома. Но наведение чистоты она обычно откладывает на вторую, темную половину дня, когда солнце закатывается за горизонт и снимать уже невозможно. Львиную долю ее времени забирает работа: полбеды написать статью, но надо еще найти тему и фотоматериал к ней, вне зависимости от погоды. Есть небольшой запас записей в «отложке», но расслабляться не стоит, иначе, в один прекрасный день придется снимать незапланированную прямую трансляцию.
Это значит таскать с собой везде и повсюду камеру go-pro, телефон ли с моноподом или полноценную камеру. Это утомительно, ведь нельзя постоянно молчать, надо о чем-то говорить, развлекать, рассказывать, знакомить со всеми подряд.
Зритель очень любит такие съемки, а Кэш – нет, ей всегда так смешно, ведь одни люди с чувством юмора и быстро адаптируются, начиная работать на камеру, а другие – нет, тупят, тормозят, ведут себя неестественно. Кэш хочется смеяться, глядя на их лица, на не проходящий ступор и на последующие односложные ответы, люди конечно замечают это и начинают обижаться.
Это в конечном счете портит ей настроение и удовольствие от процесса съемки быстро пропадает.
Световая часть дня всегда оставлена на изучение окрестностей Крейга: побережья, леса, горы, реки, интересные места, заявленные в путеводителях. Она даже нашла место, где следующим летом планирует расчехлить свою доску для серфинга.
Кэш все же планирует остаться здесь. Несмотря на некоторые неудобства и тяготы жизни, возвращаться к праздному образу жизни ей пока не хотелось.
Два дня назад она посетила святая святых любого общепита – кухню, при ресторане «Руфус&Энн». Где состоялось ее знакомство с главным поваром – Мартой. Женщина долго, очень недовольно и мрачно сверлила ее взглядом, уперев руки в боки, а затем только кивнула ей.
Кэш не единожды пришлось увидеть этот взгляд после, когда она монтировала видео, добиваясь идеальной картинки и необходимого по длительности хронометража видеоролика.
– Пойдем.
Кэш выслушала длинную отповедь посвященную тому, что Марта готовит всю свою жизнь и никто еще так не вел себя с ней, никто не возвращал ее еду и не оставлял блюда едва к ним притронувшись.
– Никто так не «кошмарил», то что я приготовила!
Кошмарил.
Отличное слово! Оно быстро прижилось в лексиконе Кэш.
Во всем остальном это был ужасный день, она объелась, напробовалась, надышалась запахами и чадом горячего масла, не прекращая снимать при этом и комментировать блюда, выслушивая гневную отповедь Марты, попутно задавая ей вопросы по поводу состава тех или иных шедевров, вкус которых показался ей наиболее интересным.
Она успокаивала себя тем, что у нее будет куча материала, ведь заявленная тема в ее блогах все-таки кулинарная.
На кухне ее никто отравить не пытался, все и в самом деле было вкусно. Только что много, более того – в избытке.
– Пробуй я тебе говорю! Ну?
Уже немолодая, но весьма крепкая, худощавая, невысокого роста женщина, с низко заколотыми на затылке седыми волосами, прибранными невидимками, и узенькими стеклышками очков на тонком и длинном носу, была больше похожа на учительницу, чем на шеф-повара, не только своим видом, но и голосом, нравом, тем, как она вела себя со своими помощницами, раздавая им указания.
Кэш не знает, что это было – острый приступ негодования, месть или обычное ее поведение, но Марта заставила ее попробовать всё, что было в меню. Не просто съесть, но дать оценку, прокомментировать, сказать вкусно это или нет.
– Правда, очень вкусно, но я больше не могу! – взмолилась девушка, чувствуя, что еще чуть-чуть и лопнет. Веселье быстро улетучилось, на его место пришла тяжесть.
Она переела, решив, что надо «линять», поэтому медленно и неуклонно двигалась в сторону выхода совсем немаленькой кухни. Она быть может и убежала бы, только вот второй раз обижать женщину Кэш не хотелось. На глаза ей попалась Хлоя.
– Спаси меня, – прошептала она девушке одними губами, улучив момент, когда Марта на секундочку отвела взгляд.
Волчица подавила веселый смешок и… скрылась за дверями кухни. Не везет ей. Но может она что-нибудь придумает?
«Кошмар. Я никогда не выберусь отсюда!»
– Линда! Котлеты уже готовы? Неси сюда, посыпь рубленной зеленью с четвертью зубчика чеснока.
Кэш сглотнула, до выхода оставалось совсем чуть-чуть, еще и котлета, да еще с чесноком! Чёрт…
– Марта, я наелась и в меня просто не влезет ничего больше, даже малюсенького кусочка. Пожалейте меня!
Марта ее жалеть не собиралась.
Помощь пришла внезапно и откуда не ждали.
– Я тебя потерял.
Знакомый, головокружительный аромат Paul Smith коснулся ее носа, подразнив и заставив ее вздрогнуть. Невероятно приятный запах, такой знакомый и такой забытый, что-то внутри предательски ёкнуло, тут же тихо застонав.
Алекс?
Кэш подняла голову, взглянув на него снизу-верх. Гладко выбритый подбородок, изменившаяся стрижка, волосы стали короче, «обнажив» свой истинный, светло-русый цвет.
– Ты сказала, что недолго.
– Не получилось так быстро, как я рассчитывала, забрела к Марте.
Алекс коротко взглянул на нее, кивнув, его руки тут же обвили ее под грудью, сцепившись в замок, он притянул ее к себе, удерживая в своих объятьях. Это он зря.
– Добрый день, Марта. Я думаю, что ты так лютуешь сегодня, а у тебя оказывается гостья.
Взгляд женщины неожиданно смягчился и она (о, чудо!) улыбнулась. Это здорово напомнило Кэш ситуацию с Оливией Денвер, грозной поварихе оставалось только волосы поправить, что она и сделала буквально через мгновение.
Кэш фыркнула про себя.
«Он, что, ей глазки строит? Или успел очаровать каждую женщину этого города которой перевалило за полтинник?»
– Нет, Брэд, я не лютую, а угощаю Кэшеди своей стряпней. Здесь конечно не изыски и не Мишлен, – Марта выразительно посмотрела на нее, выделив Мишлен, словно это ругательство какое-то.
Кэш сделала движение высвободиться, они пускай болтают, а ей пора. Полежать. Выпить гатон[1] и еще раз полежать. Алекс угадал ее намерения, прижал к себе покрепче, чуть раскачивая в объятьях. Стало только хуже, он давил на ее переполненный желудок.
– Но все очень вкусно, поверь мне. Мишлен и рядом с тобой не стоит. Мой заказ еще не готов?
– Твой заказ всегда готов, подожди, я только упакую. Что ты заказывал: салат, пюре..
Кэш при новом упоминании еды подурнело еще сильнее, Марта «скрылась» за одной из плит, приближаясь к духовому шкафу забитому разнообразными по размеру контейнерами из пищевой фольги.
– Вы тут поболтайте, а я подышу свежим воздухом?
Алекс был против того, чтобы она ушла так просто. Он быстро откликнулся на просьбу Хлои, как только та подбежала к нему и объяснила в чем дело. Конечно, Алекс уже был наслышан о том, что Кэш игнорирует единственный ресторан в городе, и информацию он эту получил не от кого-нибудь, а от самой Марты.
– Я тебя спасаю, а ты сбегаешь?
Кэш покачала головой на его взгляд полный укоризны, быстро облизнув губы. Здесь жарко, столько запахов и кажется ее сейчас вывернет наизнанку.
– Мне правда что-то нехорошо, – она потянулась к запястью, выключая камеру, что так и продолжала работать, снимая все происходящее. – Отпусти меня, пожалуйста.
– Хорошо, – Алекс кивнул, видно, что ей и в самом деле плохо.
Кэш вырвалась в зал и, быстро пересекая помещение с расставленными столами и сидящими за ними посетителями, выбежала на улицу. Она с невероятным удовольствием в течение нескольких секунд вдыхала холодный воздух, лишенный каких-либо съедобных ингредиентов.
– Ты как?
Она уже оперлась о деревянные поручни, несколько секунд глядя в землю и не обращая внимания на происходящее вокруг, ничего не отвечая на вопрос Хлои, что появилась через несколько секунд, присоединившись к ее «стоянию». Хорошо, что она встала справа, кажется, что Кэш сейчас любой запах раздражает, а так ветер дует от нее и она почти не чувствует запах дыма от сигарет.
– Мстила мне ты, а расплачиваюсь за все это я. Где справедливость?
– Прости меня, пожалуйста!
Кэш кивнула, подставляя лицо порыву холодного ветра. У Хлои было виноватое выражение лица и даже глаза она сделала такие жалобные, как у щеночка.
– Ты еще поскули! – улыбнулась Кэш слабо.
Хлоя так и сделала, получилось очень натурально и забавно. Вылитый щеночек. Кэш тихо рассмеялась. Приятельские отношения с девушкой с каждым днем все более крепли, грозясь перерасти в дружеские.
– Прекрати, ты прощена. Но зря Марта так, я теперь сюда не зайду уже по другой причине.
Хлоя вскинула глаза, взглянув на кого-то возле нее. Кэш выпрямилась, повернувшись к подошедшему. Она даже не сомневалась, что за спиной стоит Алекс. Так и есть, мужчина внимательно взглянул на нее, приподняв бровь при этом.
– Ты как?
– Лучше, еще немного постою и окончательно приду в себя.
– Может тебя подвезти?
Хлоя что-то невнятно пискнув, быстренько исчезла из поля зрения. Кэш рассматривала мужчину, теперь уже не лесоруба, а такого привычного Алекса в своем прежнем образе небрежного шика.
– Не надо, я сама. Скоро приду в себя и все будет нормально, – проговорила она, отдергивая себя и отводя взгляд, чтобы не разглядывать его, тут же спохватилась, – А у тебя появилась машина?
Какого тогда черта его консервная банка гниет у нее во дворе и портит уже такой полюбившийся пасторальный вид?
– Еще нет, я подвезу тебя на твоей.
– Что?!
Просто поразительная наглость – он предлагает подвезти ее на ее же машине!
– Как мило.
Алекс кивнул, продолжая.
– Я говорил тебе, что машину доставят не так скоро, как мне хотелось бы.
– Как ты тогда перемещаешься по городу?
– Я только прилетел, еще никак. Так что Хлое повезло, что она встретила меня.
Да уж! Откуда вообще в ее голове взялась такая идея: попросить о помощи Пэйна? Они и в самом деле такие хорошие приятели?
Кэш взглянула на пакет в его руках. Он только прилетел, но пришел за уже готовым заказом?
– Ты стала подозрительной.
Хмыкнул Алекс, правильно поняв ее взгляд и смяв верхушку пакета. Девушка еще выглядела бледной, а при шуршании бумаги, почему-то побледнела еще больше. Темные глаза смотрели на него недоверчиво, сердито сверкая при этом. Фурия.
– И все-таки?
– Я позвонил в ресторан из Питерсберга и сделал заказ, мой холодильник пуст, нет ничего готового. Готовить сразу по приезду мне лень.
– А что в Питерсберге закусочных не было? Почему потребовалось заказывать еду именно здесь?
Алекс сдержал улыбку, поджав губы. Вопросы в лучших традициях допросной науки.
– Хотел, чтобы все было свежим и горячим. Допрос окончен? Мои ответы удовлетворили тебя?
Нет, не окончен. И это не допрос!
– Как же ты собрался добираться до дома?
– Придумал бы что-нибудь, – Алекс пожал плечами. – Хэнк еще не бросил промышлять извозом. Ты думаешь, я нарочно держу свою машину у тебя во дворе?
– Пока твой гелендваген у меня, это предположение не лишено смысла.
Алекс оглядел девушку, что вдруг смутилась своего настойчивого интереса, принявшись отцеплять камеру от запястья.
Что она так прицепилась к нему? Не заберет металлолом, так она закажет эвакуатор, а дальше пускай сам разбирается с последствиями.
– Спасибо, что помог мне. Марта она…
Кэш запнулась, подбирая определение поведению женщины.
– Увлеченная, – подсказал ей Алекс.
Он был рад, что встретил Хлою, вообще все идет ему в руки и эта ситуация в ресторане не исключение.
– Не за что, был рад помочь тебе.
Кэш сделала пару шагов, проходя мимо него. Совесть вдруг проснулась, зашипела, забурчала, словом, так не вовремя напомнила о себе.
«Ты свинья! Он помог тебе. А ты ведешь себя так, как будто, все так и должно быть! Он ничем не обязан тебе!»
Вообще-то обязан и еще как! Ему вовек не расплатиться!
«Он ни о чем не просил, ты сама проявила инициативу!»
Кэш зажмурившись на секунду и прогнав смущение, все же обернулась к нему. Пэйн оказывается провожал ее взглядом.
– Мистер Пэйн, может я подвезу вас до дома? В качестве благодарности за вашу помощь. Разумеется, если вы не против и нет у вас других планов.
Алекс был не против, а только «за». Признаться, предложение Кэш несколько удивило его. Он, если говорить честно, думал, что все будет куда сложнее и она будет без конца дуться на него, а их общение мало будет походить на таковое, прежнее, больше напоминая бесконечные попытки объясниться, препирательства и ссоры.
– Это будет весьма кстати.
– Тогда, пойдем?
Они прошли несколько шагов под любопытствующими взглядами нескольких прохожих, все же основная масса людей сейчас на работе и отдыхают только те, кто работает по сменам. Поэтому людей на улице совсем немного. Кэш посмотрела на пасмурное небо, гадая, как скоро она пожалеет о своем решении подвезти его.
– Ты даже не боишься?
– Тебя – уже нет. Ты побрился и совсем не страшный. Или ты о чем-то другом?
– Тебя совсем не забавляет особенность местных делать из всего сенсацию?
Черт! Он ведь прав. Это ведь тебе не Нью-Йорк, где можно с легкостью потеряться и не волноваться за то, что тебя заметят. Тут ведь все на виду и каждому есть дело до тебя.
– Не боюсь. Но, если ты передумал, то я все пойму ты только скажи.
Алекс приостановился на секунду, вынуждая ее сделать тоже самое и взглянуть на него, он улыбался, глядя на нее, просто и открыто. Знакомо.
– Кэш, я шучу. Я похож на человека, которого волнует чужое мнение?
Девушка шла рядом, спрятав руки в карманы куртки, светлые кончики ее волос, убранных в хвост, развевались на северном ветру. Она так и не застегнулась, единственное что прикрывало грудь в тонкой футболке, две полоски легкого фиолетового шарфа, длинные концы которого тоже теребил ветер.
– О, нет! На такого человека ты совсем непохож. Но это меня ждет лишь обнюхивание на предмет того, а не общалась ли я с другими псами, а тебе вот волосюшки повыдергивают.
Алекс провел ладонью по коротким волосам, взлохматив их, а кажется, что сделал еще лучше.
– Волосюшки? Откуда ты взяла это гадкое слово? Начинает казаться, что у меня на голове огромная плешь.
Кэш хохотнула, тут же замолкая и сдерживая себя в смехе, она с очень и очень серьезным выражением лица кивнула, беззвучно проговорив «она там есть».
– Придется сменить имидж, обриться наголо и попробовать подражать Брюсу Уиллису.
– Нет-нет, не надо. Брюс мне нравится, а ты на него совершенно непохож.
Лекс остановился с левой стороны капота автомобиля. Брюс Уиллис ей нравится! Кто еще?!
– Открывай машину, Булочка! Пока ты окончательно не замерзла.
Кэш убрала с сидения сумку, быстро запихав в нее браслет с прикрепленной к нему камерой, сейчас нет времени на аккуратность. Она стянула с шеи длинный шарф, отправив его к сумке, пока он был завязан, то не мешал ей, но на кухне пришлось расстегнуться и распустить узел, при ходьбе его длинные концы не мешали, а вот в управлении машиной лезли под ноги, грозясь испачкаться.
Она открыла ему дверь, пропуская на пассажирское сиденье, а сама тем временем накинула ремень безопасности.
Привычка большого города, в котором сплошь и рядом камеры. В Крейге технологии шагнули не так далеко, но время от времени на дорогах можно встретить патрульные машины, иногда с вышагивающими вдоль них или дороги полицейскими. Они прикладывают пальцы к козырькам и шляпам, стоит им завидеть ее машину. Несколько раз останавливали по началу, но исключительно для того, чтобы убедиться, что все в порядке, порекомендовали ей отличный автосервис.
– Если тебе не трудно, убери пожалуйста, пакет назад.
– Все еще плохо? – Алекс убрал бумажный сверток, также, как и она накидывая ремень на плечо.
Кэш кивнула. Зазвенев ключами и повернув их в замке зажигания, двигатель ровно заурчал, гоняя по своим клапанам дорогое машинное масло. Как говорит ее папа, если нет возможности обновить машину, то нужно дать ей хорошую пищу – масло, бензин, антифриз, даже жидкость для обмывания стекол купить самую лучшую. Мол, авто это оценит. Звучит, как бред конечно, но отцовская мудрость продолжала работать и пока еще ни разу ее подводила.
– Да, знакомый запах, ты ведь рыбу в сливках заказал?
– Точно.
– Именно с нее все и началось, мне неделю есть не захочется.
– Это ты сейчас так говоришь.
Кэш сдавала назад, выруливая машину с парковки ресторана, глядя при этом в зеркало заднего вида и не оглядываясь назад, как это обычно делают женщины. Он еще не видел, как она водит, а сейчас мог рассматривать ее без зазрения совести. Было непривычно оказаться на пассажирском сидении и рассматривать женщину за рулем.
Алекс как будто в зазеркалье оказался, ужасно непривычное чувство.
Он отметил про себя, что у нее отличительная манера вождения, указывающая на уверенного в себе водителя, это замечалось сразу с первых минут его наблюдений за ней. Даже то, как она держит руль, справляясь с ручной коробкой передач, указывало на то, что на ее стиль управления машиной сильно повлиял некий мужчина. Отец?
– Хотел бы я послушать то, что ты скажешь завтра.
Кэш бросила на него короткий взгляд.
– Завтра я буду ужасно голодной, но я надеюсь, что ночью я умру от несварения желудка, а утром, когда приду в себя, все будет в норме. И голод мой будет вовсе не из-за растянувшегося желудка.
– У тебя черное чувство юмора. Неужели Марта так напугала тебя, что ты не смогла отказаться ни от чего?
– Нет, просто все было очень вкусно, – Кэш покусала губу, не отрываясь от дороги, – а я с утра ничего не ела. Тут жадность, наверное, свою роль сыграла, к тому же я подзабыла, что здесь предпочитают жирную пищу, так что наелась я быстро, но только Марта в это не поверила.
– Да, она что-то говорила мне про то, что ты тонкая, как тростиночка, – он не смог сдержать себя, да и собственно говоря не хотел этого.
Кэш хмыкнула, наконец, взглянув на него. Мужчина делал вид, что не улыбается. В воздухе повисла знакомая, но не высказанная острота. В ней шестьдесят три килограмма веса, при всем желании не назовешь тростиночкой!
– Я слышу плохо скрываемое веселье, предупреждаю тебя: лучше не начинай! Я тебе высажу за полярным кругом и еды не оставлю.
Лекс тихо рассмеялся.
– Даже не собирался. Ты злая.
– Может быть, если справедливое негодование теперь называется именно так.
Кэш потянулась к автомагнитоле, включая ее и настраивая звук, делая его чуть громче, чем урчания двигателя. В салоне заиграла мелодия с веселым мотивом, что-то типа кантри. Некоторое время они молчали, женщина следила за дорогой, махнув рукой патрульным на обочине.
– Ты теперь разговаривать не будешь?
Она вздохнула. Будет она разговаривать, только все вопросы, что крутятся в ее голове какие-то двоякие, так или иначе, хотя бы вскользь затрагивающие Минди. Его личной жизни Кэш касаться не хотелось.
– Буду, музыка в качестве заднего фона мне нравится куда больше, чем рычание мотора. Почему Брэд, а не Алекс?
– Потому что это второе имя. Так звали моего деда.
Кэш кивнула. Она не знала об этом. Ей не удалось узнать его получше в свое время.
– Ну, а Пэйн? Откуда эта фамилия? Чем тебя не устраивали прежние имя и фамилия? Ты вроде не так стар, чтобы заслуженно уходить на покой и начинать следовать конспирации?
– Не так стар? Слышу за этим намек, что мне все же недолго осталось.
Девушка поджала губы, все-таки улыбаясь. Алекс не мог не улыбнуться в ответ на этот момент: она дразнит его и признаться у нее получается это. Насколько он старшее ее?
– Это фамилия матери. Проще зваться этими именами и стараться не привлекать к себе внимания, не вызывая у местных ненужного интереса, все они умеют пользоваться гуглом, обязательно последуют вопросы, например, такие: что он забыл в такой глуши? В след за ними возникнут никому ненужные сплетни.
Кэш улыбнулась, оглянувшись на него. Местные жители все еще смотрят на нее с таким же застывшим вопросом в глазах: что она здесь забыла? Но оно и понятно, она в этих краях совсем новый человек и к ней привыкнуть еще не успели.
– А что ты забыл в такой глуши?
Алекс поднял руку, убирая ей за ухо упавшую на висок прядь и задевая при этом мочку уха, с тонкой серебряной цепочкой сережки, что качалась в такт движению машины. Ее непосредственность и веселая улыбка напомнили ему о старых добрых временах, когда они только начали общаться, сыпля шутками и то и дело подтрунивая друг над другом. Тогда был только Крис, беспокоивший его время от времени, а не вереница мужчин, с которыми крутила романы девушка.
– Деньги ради денег давно не интересуют меня. Местные занятия меня устраивают больше.
Девушка заметно напряглась из-за его прикосновения, замирая, мурашки высыпали по обеим рукам, спине, шее, затылку, кажется, что забрались на щеки. Хорошо, что сейчас зима и она в куртке. Этого не видно, но тело сдает ее с головой и его прикосновения волнуют её.
– Пожалуйста, не трогай меня. Это отвлекает от дороги.
– Только поэтому?
Она обернулась к нему, смерив его коротким взглядом.
– Только поэтому. Я хочу спокойно доехать домой, не испортив себе при этом настроения.
Его дома ждет подружка, а он ведет себя как ни в чем не бывало, шутит даже на этот счет. Кэш думала, что это у нее планка морали подогнулась, а нет, оказывается у нее все в порядке. Это ему следует подумать о том, что же он творит.
– Прикосновения такие неприятные или есть кто еще на примете?
– Ты о чем вообще?
Кэш еще раз взглянула на него, нахмурившись. Алекс всего лишь о том, что время от времени выедает его изнутри, прожигая дыру размером с лунный кратер. В нем говорит ревность, что вспыхивает время от времени так глупо и так некстати, напоминая ему о всего лишь однажды увиденном видении. Эта женщина имеет право на роман с едва ли не каждым мужчиной на Земле, у него нет никаких прав на это острое чувство собственности по отношению к ней пока они не вместе.
"Да черт-то с два! Алекс! – раздраженно рявкнул внутренний голос, – Имеешь, и еще какое!"
– Говори куда ехать. Я не знаю дороги к твоему дому.
Она еще немного и проедет свой поворот, можно будет конечно найти его дом чисто интуитивным образом, но к чему такие сложности, если рядом сидит тот, кто знает дорогу лучше, чем кто-либо другой? Она повернулась к нему, взглянув вопросительно.
– На следующем повороте поверни направо.
Алекс вздохнул, досчитав про себя до пяти, потом до десяти, его так и подмывало спросить ее о том дне, моменте, когда он все-таки нашел ее, но не просто встретил за чтением книги, сидящей на лавочке где-нибудь в парке, а в компании Клейтона Вэстленда. Перед глазами «услужливо» всплыла картинка намертво врезавшаяся в память и время от времени напоминающая о себе, злившая его. Вот она и мужчина, укрывшись под сенью деревьев, стоят в объятьях друг друга, презрев все правила приличия королевских скачек в Аскоте, наплевав на окружающих людей вокруг. Их не волнует, что о них подумают, руки мужчины лежат на бедрах женщины, прикрытых тканью светлого платья.
– Как дела у Вэстленда? – вопрос все-таки вырвался из него, кажется, что его отпустило.
Кэш облизнула нижнюю губу, посмотрев налево, проводила глазами обогнавший их серебристый форд. Она не видела, как нахмурился Алекс, который подобно ей проводил машину взглядом. Он в отличие от Кэш знал кому она принадлежит – Минди. Она или забыла что-то из вещей, что вряд ли, или его ожидает порция нервотрепки и головной боли. Они только вернулись из Питерсберга, а до этого из Анкориджа посетив пару, а если быть точным каждый ювелирный магазин города, пока девушка не нашла то, что ей по душе. Это было ошибкой с его стороны дать Минди выбор, позволить выбрать украшение в качестве отступного, надо было просто купить самое дорогое и приложить к нему чек. Правда в этом случае он не уверен в том, что это удовлетворило бы девушку и она бы не засомневалась в ценности принесенного им «извинения».
Алекс пожалел о том, что согласился на то, чтобы Кэш подвезла его до дому, втягивать ее в намечающееся выяснение отношений и в истерику Минди ему не хотелось.
– Вэстленда? Ты про Клейтона что ли?
Она вновь нахмурилась, повернувшись к нему, но ее хмурость на этот раз была приправлена легкой улыбкой, отразившейся в темных глазах «солнечными» бликами.
– А ты знаешь еще одного Вэстленда?
– Да, у меня есть еще парочка знакомых однофамильцев, они тоже живут в Великобритании.
– Поздравляю, – бросил он, посмотрев в зеркало заднего вида, – но спрашивал именно о нем.
– Думаю, что хорошо. Но раз вы знакомы, то я не вижу причин почему ты не можешь позвонить ему и поинтересоваться его делами?
– Не считаешь, что это будет выглядеть странно, если я вдруг начну звонить и спрашивать, как он, без видимых на то причин?
Кэш прыснула от смеха.
– Ну, возможно. Хочешь, чтобы я позвонила?
Девушка веселилась, он знал этот голос, наполненный еще не прозвучавшим смехом.
– Не надо, достаточно просто ответа.
Подобное внимание и без причины со стороны другого мужчины, как минимум странно. Ей даже представился выразительный взгляд сдержанного и невозмутимого англичанина при подобном диалоге, пожалуй, только взгляд в основном и выдает его чувства.
– В любом случае тебе следует попробовать, признаться я бы с большим удовольствием пронаблюдала этот разговор в лицах, – Кэш оглянулась на Алекса, – попкорну бы прикупила. Стоит только представить эту его приподнятую бровь и этот взгляд, тебя с другой стороны…
Кэш смерила его взглядом, но комментировать то, как она представляла его, не стала. Не хотелось говорить, что она только что провела параллель между ним и Клейтоном.
Алекс – это американская версия хладнокровного английского аристократа, но более хамоватая и несносная.
У Клейтона получается хамить ничем не хуже американца, только делает он это очень тонко, изысканно и чаще всего уничтожающе, все-таки он джентльмен. Тем не менее ощущение собственной ничтожности придет не сразу, но еще долго не покинет тебя.
– Разочарую тебя, мы давно с ним знакомы и думаю, что он поймет меня.
– Давно?
Кэш оглянулась на него. Зачем тогда спросил?
– О, Боже! Погоди! Неужели ты также стар, как и он? Прости, Алекс, я не знала и склоняюсь перед твоим возрастом.
Девушка в притворном ужасе прикрыла рот ладошкой. Его сердило и одновременно увлекало ее веселье. Если бы это только касалось их двоих, а не Клейтона! Но поделом, Алекс сам спросил ее о нем.
– Теперь понятно откуда у тебя столь невыносимый характер, это ведь годы в тебе говорят, да?
– Перестань, ты прекрасно знаешь, что мы ровесники с Кристофером.
– Я никогда не спрашивала сколько ему лет, знаю, что до этого он какое-то время жил в Далласе. Так сколько: сто, сто пятьдесят? Ты еще помнишь времена сухого закона?
Девушка веселилась, потрясающе красиво, знакомо, улыбаясь ему. Алекс уже и забыл в какой момент он почувствовал тогда, в прошлом, что очарован ей.
– Нет, я помню эпоху дилижансов! Потрясающее неуважение к старости.
– Но теперь мне понятна твоя популярность у дам почтенного возраста.
Это что-то новенькое. Это она о ком, об Оливии Денвер или о Марте? Только с этими почтенными дамами он встречался в присутствии Кэш. Отдает неким привкусом ревности. Эта мысль позабавила его.
– Удивительно, что ты обратила на это внимание, – Алекс не без улыбки наблюдал за вспыхнувшим на ее щеках румянцем, усмехнувшись про себя и добавив, – дама почтенного возраста.
Девушка все же смутилась, но вовсе не из-за его подтрунивания над ее предполагаемой старостью.
– Трудно этого не заметить, когда так явно пытаются понравиться тебе, – Кэш сделала вид, что поправила предполагаемую прическу.
Дорога к его дому отличалась от ее, она была более ровной, ощущалось, что под колесами не просто утрамбованная земля, но еще и отсыпанный слой дорожного покрытия. Понять так ли это было на самом деле невозможно, все уже плотно занесло снегом. Скорее всего скоро растает, но она уже вряд ли сможет понять верны ли ее предположения.
– Очень натурально получилось, даже естественно. Что это за запах, кстати?
– О чем ты? – Кэш нахмурилась, в машине пахло мятным ароматизатором из флакона, прикрепленного к решетке печи, и еще чуть-чуть рыбой из пакета, – рыбой? Или может с улицы?
– Нет, я сразу не понял, что это… но это явный запах нафталина и корвалола.
Кэш сердито цокнула, стукнув его по плечу. Мужчина не отклонился, но все же поймал ее руку в свою, тут же перехватив ее левой рукой. Эта поездка напомнила ей о тех временах, когда им было весело общаться друг с другом. Такие шуточки были сплошь и рядом, то он ее доводил, то она над ним измывалась.
– Дурак!
– Ну-ну, меня значит дразнить можно, а стоит тебе попенять на тоже самое…
– Я подумала о другом, о…
– Конечно-конечно, – успокоил он ее возмущение. – Будем считать, что мы с тобой, те еще рухляди! У тебя очень натурально получилось. Это комплимент.
– Алекс! Я и в самом деле подумала о другом!
Кэш взглянула на него и все-таки они оба рассмеялись. За общим весельем он совсем забыл о Минди.
– Сейчас налево сверни.
Он все же выпустил ее руку, она ведь за рулем, вести одной рукой такую развалюху сложнее чем кажется, заметно какие усилия она прилагает, когда переключает передачи на ручной коробке. По этому пикапу давно вздыхает и плачет свалка.
– А что будет, если поехать прямо?
– Лесопилка.
– Твоя?
– Да, все никак не могу успокоиться, все довожу до ума дом.
– Как с ремонтом, нет предела совершенству?
– Точно.
Кэш кивнула, осталось совсем немного, впереди виднелся его дом, особенно эффектно выделяясь на фоне темного леса своими белыми стенами, уютно подсвеченными снизу, светильниками, что были спрятаны в земле. Дом был куда больше ее, по сравнению с ним ее домик в лесу, выглядел совсем уж маленьким, низеньким.
