Текст книги "Другие: Она чужая (СИ)"
Автор книги: Евгения Мэйз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
– А ты собираешься отказывать? А как же достойный соперник?
Кэш отвернулась, открыв машину и потянувшись, завела мотор, чтобы в салоне хоть немножко, но потеплело.
– Я не думаю, что будут еще приглашения. Если я правильно поняла характер Минди, она сделает все, чтобы мы не встретились больше. Дэн! Отпусти меня!
Он все-таки приподнял ее на краткое мгновение в воздух и усадил на сидение машины, встав максимально близко рядом с ней, так что ее колени касались его бедер, таким образом он загородил своим телом ее от холодного ветра с улицы. Получилось немного вызывающе, даже дерзко, словно они страстно обнималась. Но так все же лучше, чем смотреть на ее синеющие губы.
– Не считай, что это забота, скорее это гуманизм во мне говорит. Не могу держать тебя на таком холоде.
Кэш улыбнулась, это очень неожиданно и мило. Она поняла, что он хочет побыть рядом с ней.
– Ты знаешь, я хочу утром съездить на тот пляж, куда ты возил меня жарить хлеб, но я боюсь, что не найду его самостоятельно и если у тебя выходной завтра, то может ты свозишь меня туда в своей крутой и теплой машине с подогревом для попы?
– Я совсем безнадежен, да? Раз ты приглашаешь меня на свидание.
Кэш покачала головой, глядя на него.
– Нет-нет! Это не свидание, а просьба о небольшой услуге. Ты ведь не сможешь отказать мне, я совсем не знаю эти края. Я хочу поснимать, а подстроиться под быстро темнеющие дни все никак не могу, мне нужно очень много света и красивых мест. Ты их знаешь лучше всего.
Успокоила его, пожалела его мужское самолюбие. Дэн оценил, но попенял себе за недогадливость. Он и в самом деле расслабился тут, где все с женщинами так просто, только подмигни.
– Завтра у меня не выходной, но я заеду за тобой.
– Тогда может лучше перенести?
– Когда вернется мой напарник, будет уже совсем поздно. Ничего страшного не произойдет.
Кэш понимающе кивнула, но никак не прокомментировала последние его слова, все еще присматриваясь к нему. Славное сочетание мужской красоты и чуть ли не мальчишеского смущения. И в самом деле привык, что все достается легко и просто?
– Ты можешь позвонить мне. Я вроде давала тебе свой номер телефона.
Он все-таки положил ей руки на ноги, слегка пройдясь по ним ладонями. Кэш положительно отнеслась к этому жесту, проследив за его руками и накрыв их своими руками.
– Да, а затем игнорировала мои звонки и сообщения. Надо было уже тогда понять, что что-то случилось, а я все списывал на капризы городской девчонки.
Интересное движение получается, он гладит ее, а она как будто бы себя.
– Эй! Оборотень, ты знаешь, где я живу и мог бы заехать, просто проведать меня! По-моему, это ты ведешь себя, как первый парень на деревне!
– Извини, я наверное безнадежно устарел или размяк, обычно мне не приходится долго упрашивать девушек, чтобы подвезти их до дома.
Это же как тут по нему женщины сохнут?
– Вообще усилия никакие не прикладываешь, да?
Кэш смеялась, тогда как он наклонился и поцеловал ее. Было неудобно, неожиданно, но классно. Оборотень целовался очень хорошо. Только ради этого, чтобы узнать, оценить, прочувствовать каждое движение губ и рук, что резко придвинули ее к себе, стоило забыть о том, что она две недели изводила себя, злясь на собственную доверчивость.
– Вообще, – шепнул он ей на ухо, так что по телу пробежались неспокойные мурашки, – садись в машину, и я провожу тебя до дома, хотя бы таким не романтичным способом.
Кэш еще улыбалась, впечатленная только что произошедшим поцелуем, глядя в зеркало заднего вида на идущего к машине мужчину. Это все конечно классно, но…
Она прикрыла глаза, побившись затылком о подголовник сидения, рано она паникует, это всего лишь поцелуй. Она не маленькая девочка, чтобы переживать из-за какого-то глупого пари, как говорит ее давняя подружка Вики:
«Всегда думай о том, что это не они нас, а мы их имеем, всегда, без исключений. И все будет очень просто.».
Цинично и раскрепощенно, пошло? Но всегда правда. Стоит только призадуматься, копнуть поглубже в самую суть.
Весь двор заполонили хаски, разлегшись по всему периметру площадки, на приближение знакомой машины приподняли лохматые головы, проследив за вышедшей хозяйкой, забили хвостами, но не поднялись, не вскочили, как это бывало обычно. Непохоже, что спали или спят, скорее дремлют, даже бдят. Вот только что?
– Привет! Ждете меня?!
Снап, как всегда сидел на границе дома и свободной территории. Он лишь посторонился, пропуская автомобиль, и вновь занял свое место. Он неотрывно следил за тем что и как делает Дэн. Кэш на какой-то момент даже смешно стало, она погладила животное.
– Иди на место, моя хвостатая и молчаливая дуэнья.
И на этот раз «дуэнья» не послушалась, коротко взглянув на нее, а потом перевел взгляд на Дэна, как будто всем своим видом намекая, что тому пора и честь знать. Кэш только хмыкнула на это: ну вот и пес все понимает!
– Я позвоню.
Пообещал Дэн и отступил назад под предупреждающее рычание хаски.
– Что он говорит?
Кэш подавила смех, ну очень забавно все выглядело со стороны.
– Что мне пора и шел бы я! Это если опустить ругательства.
– Он еще и ругается?!
– Еще как! До завтра, точнее уже до сегодня, – он, несмотря на рычание Снапа, коснулся ее губ в легком поцелуе.
Его машина уже скрылась за поворотом, Кэш присела возле собаки, разглядывая ее очертания в темноте. Они не в городе, в самой чаще леса, но здесь и холод чувствуется как-то по-другому. В городе пар так и валит изо рта, а здесь вырывается едва заметным облачком.
– Блюститель чистоты и нравственности, пойдем уже!
Кэш поднялась, как раз в тот самый момент, когда Снап резко бросился вперед, в прыжке преодолевая небольшое расстояние, злобно и хищно ощериваясь на тень, что мелькнула впереди, также стремительно ринувшись ему на встречу, точнее ей. Пёс защищал ее.
– Снап!!!
Все проходило очень стремительно, Кэш последовала за собакой с уже вынутыми из тьмы клинками, конечно не так быстро, как животное, опаздывая всего-то на какие-то доли мгновения, она испугалась за то, что может произойти с ним, сперва подумав, что это нападение медведя. Мимо и вокруг нее промелькнула вся остальная свора, светлый бок Лили прошел так близко от ее лица, что мазнул шерстью по коже, собаку тут же отбросило в сторону, с визгом. Но она тут же вскочила, ринувшись обратно, в центр, защищая Кэш, дом, территорию, своих товарищей.
– Лили! Снап!!!
Кэш занесла клинки над неведомой опасностью, острые лезвия врезались в плоть, войдя в нее словно горячий нож в мягкое масло. Натренированное долгими годами и бесчисленными тренировками тело реагировало на движение огромного человекоподобного монстра, оборотня, само по себе, опережая мысль, осознание происходящего. Собаки продолжали бросаться вперед. Кэш остановилась, занеся лезвия, остановив их на подобие ножниц, что в любое мгновение, доли секунды готовы были «дрогнуть» и отрезать голову монстра, как гнилой нарост с ветки.
– Всем стоять! Назад! – только выкрикнула она с силой, тут же поняв, что сорвала голос.
Оборотень тяжело дышал, из алой его пасти вырывался пар, на припорошенную снегом землю падали капли крови, они бежали. То, что это не Дэн стало понятно сразу, она видела, как он уехал и переброситься в волка у него просто не было возможности, либо она чего-то не услышала, например, как машина съехала в кювет, придорожный овраг. В тишине леса – это невозможно!
– Кто ты и что тебе нужно? Ну?!!
Оборотень молчал, не отвечая еще какие-то секунды, тут же трансформируясь в знакомую ей женщину. Было видно, как мучительно больно происходит обратный процесс, но сделать та ничего не могла. Рычание вокруг не прекращалось, раздаваясь как раскаты грома в судный день.
– Хлоя?
Кэш не была дурой, от увиденного, все еще пораженная, она не отпустила клинки. Обнаженная Хлоя, еще не человек, но уже и не оборотень смотрела на нее с усталой ненавистью. Она не могла никуда деться. Собаки, если и остановились, но команды «защищать» им не требовалось, в первые секунды нападения они действовали не слажено, но сейчас они не повторятся, а ринуться и разорвут ее сразу, как и мечи, что сомкнутся на ее шее.
– Оставь его! – раздалось рычание не то волка, не то человека. – Он мой!
– Твой так твой.
Сердце стучало в районе ключиц. Стремительные движения в ограниченном пространстве, даже несмотря на то, что они на улице, а не в стенах помещения, потребовали определенных усилий – таких, чтобы не задеть рвущихся и кидающихся на оборотня собак.
«Только спокойно! Спокойнее.»
Кэш выдержала еще секунду, делая последний размеренный вздох для того, чтобы выровнять сбившееся дыхание.
– Я нормально общаться умею, незачем бегать в образе, – Кэш замолчала, оглядев девушку, на которой не было ни тряпочки, – ревнивой сучки…
Женщина зло ощерилась, поддавшись вперед, вены на ее шее набухли, мышцы выделились, особенно некрасиво это смотрелось из-за цветной татуировки какой-то ящерицы, что как будто бы лежала на ее плече и часть ее поднятого гребня переходила на участок шеи. О чем думают люди, накалывая на тело такое? В какой момент им вдруг кажется это красивым? У Кэш у самой есть татуировки, но ее тело не выглядит словно безумная фантазия уличного художника.
Тело женщины можно было назвать красивым, оно было поджарое и подтянутое, если бы не выделившиеся мышцы и отсутствие загара, прям молочно-белая кожа.
Стоило Хлое двинуться, как хаски словно сговорившись зарычали все и разом, одновременно. Уши заложило, Кэш сглотнула.
– Тихо!
Она в очередной раз поразилась тому, как собаки подчиняются командам – словно единый организм, действуя точно также одновременно. Словно на всю чертову дюжину у них было единое сознание, вероятнее всего которым был вожак стаи – хмурый и не требующий ласки Снап.
– Не нравится? Тогда у меня для тебя плохие новости – это все-таки правда. Ты долго будешь стоять и смотреть на меня? Рассказывай.
Кэш дернула подбородком на ее лицо. Она понимала, что ее слова делают только хуже и это злит женщину, которая видно, что сдерживает себя от переброса. Но ей все равно – преимущество и сила все же на ее стороне, правда на ее стороне – оборотень напала на нее и угрожала ее жизни.
– Я жду объяснений.
– Оставь его! – бросила она упрямо.
– Это я уже слышала. Давай-ка я помогу тебе? Начнем с имен. «Его» – это ты сейчас говоришь о Дэне?
Хлоя разом растерявшая все свое прежнее дружелюбие смотрела на нее с ненавистью. Кэш вздохнула, то что она сейчас собирается сделать – отдает безумством и крайне противоречит ее прежним мыслям о собственной правоте, но так будет лучше, иначе, конструктивного диалога не получится.
– Снап! Назад! Все назад!
Как же хорошо, что сейчас он подчиняется ей беспрекословно, не оставляя себе поводов для сомнений. Хаски попятились. В другой раз она бы залюбовалась этими сильными животными, что даже отступали с гордым величием, не сводя разноцветных глаз с волчицы, готовые в любую минуту рвануть обратно.
– Назад, живо! – повторилась она, придавая своему голосу всю ту решимость, на которую была способна, чтобы не прозвучала в ее голосе и тени сомнений, а затем обратилась к Хлое, – ты можешь идти туда или…
– Твои псы набросятся на меня стоит мне побежать!
Кэш окинула ее взглядом, укусы собак не заживали на ней так легко и быстро, как хотя бы те, что она нанесла мечами, от них практически ничего не осталось.
– Или можешь пойти со мной в дом, где я дам тебе что-нибудь, чем бы ты могла прикрыться, и ты расскажешь все по порядку.
Оружие словно приклеилось к ладоням, не желая исчезать. Оно и правильно рядом стояло существо, что все еще угрожало ее жизни.
– Мои псы бросятся на тебя, если ты кинешься на меня. Выбор за тобой.
Кэш прервала зрительный контакт, кинув Снапу.
– Домой. Пусть идет, но ты все слышал.
Они все и всё слышали, разворачиваясь и по очереди подходя к ней, Кэш на свой страх и риск развернулась и пошла к дому, она не оглядывалась, слыша, как за ней идут шумно дышащие животные с тихим шелестом лап касающихся заледенелой почвы. Когда она все же дошла до крыльца, Кэш все же решила обернуться: подъездная аллея к ее дому уже была пуста – волчица сбежала.
Мечи убрались в ножны, словно их никогда их и не было, Кэш похлопала по бедру уже пустыми ладонями, разворачиваясь и присаживаясь на верхнюю ступеньку крыльца.
– Что же так не везет?
Кэш подобрала стоящую возле дома старую и ржавую кочергу, частично осыпавшуюся оранжевой кучкой на землю, заиндевевшую, прочертив ее острым концом по земле, сдирая верхний снежный слой в бесплотной попытке изобразить какой-то абстрактный рисунок.
Ясно дело, что Хлоя говорила о Дэне. Эти родственнички утверждают, что приходятся друг другу братом и сестрой, но поведение девушки говорит об обратном, что все здесь не так просто.
Кэш подняла глаза, взглянув на свою машину и на тот еще видимый участок дороги, где только что все имело место произойти. Собаки расположились на площадке возле дома, заняв свои прежние места и притянув к пушистым хвостам свои темные носы, кто-то из них дремал, а кто-то так и продолжил лежать с открытыми глазами, изредка чуть слышно перебраниваясь друг с другом.
– Ты опять во что-то вляпываешься и возникает закономерный вопрос: оно тебе надо?
Проговорила она себе под нос, тяжело вздохнув. Пошел снег, плотнее запахнувшись в куртку Кэш поднялась, решив оставить размышления над произошедшим на завтра. Сегодня она устала и хочет поспать.
– Черт!
Она совсем забыла про Дэна, что он заедет за ней уже через несколько часов. Тогда тем более надо идти ложиться спать, но сначала душ, а перед этим съесть чего-нибудь очень острого и калорийного, потому что есть хочется ужасно. Потом отработает эти пустые калории за каким-нибудь занятием, пробежкой той же.
– Пошли есть над мойкой!
Снап приподнял голову, внимательно взглянув на нее своим грозным взглядом. Он посмотрел на нее, следом за ним подняли головы другие собаки, дергая и поворачивая ушами от слышимого пока только им одним звука.
Кэш выронила кочергу, проследив за тем как та отскочила от земли, даже не подумав воткнуться в землю. Она тоже слушала, но не было ничего такого…
Наконец, звук достиг ее слуха, скрежет металла, рычание от которого тут же высыпали мурашки.
Кэш побежала прочь от дома, вновь запаздывая за уже бегущими впереди собаками, на бегу порадовавшись тому факту, что сегодня не надела шпильки, а выбрала сапоги на устойчивом каблуке. Она возвращалась обратно в лес, только потом осознавая, что неплохо было взять фонарь или что-то типа того, чем дальше за деревьями терялся дом, с ярким прожектором, освещающим двор, тем меньше оставалось света и дорога еле угадывалась с еще не привыкшими к темноте глазами, Кэш ориентировалась по белым бокам и светлым хвостам питомцев.
Хорошо они бежали, слажено, прямо как на пробежке по утрам, легко преодолевая расстояние по ровной дороге. Вскоре света оказалось больше чем предостаточно, правда не равномерного, мигающего вкупе с потрескивающими звуками жидкости, льющейся из-под смятого капота и падающими на какую-то разгоряченную поверхность.
Машина была знатно покорёжена: часть ее капота с двигателем вдавило во внутрь салона. С какой скоростью надо было нестись? И что за препятствие могло нанести такие колоссальные повреждения такому монстру, как гелендваген?
Животные разделились тотчас же, большая их часть тут же окружила жертву аварии, что лежала перед внедорожником, а вот меньшая принялась лаять на саму машину со стороны водителя.
Кэш приблизилась к месту аварии, подходя к тому, кого сбили, рассматривая и оценивая повреждения.
Оборотень. Волчица.
Кэш нашла ее яремную вену, прислушиваясь к ощущениям под пальцами. Пульс едва заметный, но скоро отойдет, оклемается. Человеческий вид она не приобрела, а в волчьем облике ее регенерация куда лучше, чем в человеческом, значит скоро поднимется.
Кэш потрепала рыжую Лили, что присела рядом с ней.
– Ты молодец, умница. Все сделала правильно.
Похвалила она собаку, вспомнив о ее прыжке и об ударе, снесшем ее в той потасовке в сторону. В ответ ей досталось радостное помахивание хвостом. Кэш поднялась, подходя к водительском сидению, оттуда не доносилось ни звука, стекло изнутри покрылось испариной и мелкой сеточкой капилляров от треснувшего под ударом стекла. Водитель лежал на руле, почти всем корпусом, его лицо было закрыто упавшим на голову капюшоном. Судя по всему, это мужчина и он не подает никаких признаков жизни. Но если собаки лают, значит надежда на то что он жив все-таки есть.
Дверь не поддалась ни с первого раза, ни со второго, ни с третьего.
– Вторая дверь!
Кэш хлопнула себя по лбу, оббегая автомобиль с другой стороны, которая пострадала меньше. Странно это, обычно водитель чисто психологически, отводя от себя опасность, подставляет под удар пассажирскую сторону, но тут этого не случилось.
Она открыла дверь, упираясь ногами в корпус и прикладывая к усилиям рук собственный вес, тут же отшатнулась, закашлявшись от запаха горелой плоти. Корпус автомобиля пострадал незначительно, но начинку им нужно крепить куда лучше, надежнее.
Судя по всему, он врезался в нее на полном ходу, а так как оборотень куда сильнее любого человека и может выдержать и не такие нагрузки, удар она приняла, но не выдержала.
Запах горелой плоти стоял удушающий, со стороны улицы последствия аварии выглядели не такие ужасно.
Взобравшись во внутрь на то, что осталось от сидения, умещаясь, опираясь на него одним коленом, она, прикасаясь к человеку в темной куртке, с накинутым на голову капюшоном, заставила его откинуться назад. Кэш со всей силы ударила рукой по стеклу, чувствуя острую боль в костяшках и отдачу в виде неприятного покалывания. Стекло осыпалось на приборную доску, запахи жаренного мяса, антифриза, дыма, масел и тропического ароматизатора стали рассеиваться уносимые свежим ветром. Кэш сорвала с еще целого зеркала заднего вида бутылочку с рыжей жидкостью ароматизатора и вышвырнула ее на улицу, этот запах еще долго преследовать ее своей навязчивостью, напоминая о событиях этой ночи. Она уверена в этом более чем наверняка.
– Эй! Вы живы?
Алекс.
Кэш замерла, отшатнувшись от него на мгновение. Он лежал лицом на том самом, обжигающе горячем, дымящемся двигателе. Его лицо обгорело чуть ли не до кости, и только малая его часть оставалась целой. По ней Кэш и узнала его. Она видела его менее часа назад целым и невредимым, улыбающимся и шутящим.
– Алекс, – только выдохнула она.
Зрелище притягивало взгляд своей ужасающей картинкой. Потянувшись к нему, она дотронулась до его выбритой шеи, нащупывая пульс и отмечая его отсутствие. Алекс мертв и будет таким ровно столько пока его не вытащат отсюда, если не устранить то, что мешает его телу включить функцию бессмертия вместе с сопутствующей этому регенерацией. Она сейчас никак не проявляла себя, мышцы лица оставались неизменными. Может быть он даже приходит в себя и тут же «выключается».
– Алекс, – повторила она еще раз, дотронувшись в легком прикосновении до его уцелевшей части лица и соскользнув пальцами ему на ухо.
Его глаза были закрыты, жар не успел добраться до век, от бровей практически ничего не осталось. Это мягко говоря странно смотреть на человека, который когда-то был тебе бесконечно дорог и понимать, что он мертв. Это ужасно.
«Кэш! Ну давай же! Зря я не послушал тебя!» – вспомнились его крики, что врывались в еще затуманенное сознание, на том склоне, в Гриндевальде. Его глаза, его взгляд, с каким ужасом и надеждой он тогда смотрел на нее.
Актер.
Кэш потянулась к пассажирской двери за его креслом, открывая ее. Главное, чтобы не все в этой машине было на электронике, иначе, она не знает, как будет выковыривать его из этой консервной банки. Скорее всего придется орудовать бензопилой и газовой горелкой.
В том, что она его не оставит здесь и в таком виде Кэш даже не сомневалась. Актер он, а человек выходит что она.
Дверь спустя какое-то время поддалась, сдавшись под ударами ее ног, для этого ей пришлось перелезть на соседнее сидение. Это мало помогло в том, чтобы вытащить Алекса, то есть Брэда из-под придавившего его движка. Она не без труда выдвинула его сидение назад, сожалея о том, что у нее так мало сил и матеря при этом Алекса, что оказался так не вовремя на дороге и не подставил под удар другой бок автомобиля. Оборотню скорее всего ничего бы не было, ничего страшного и смертельного, а вот он был бы жив сейчас.
Она выбивалась из сил, у нее дрожали руки, невыносимо воняло горящей плотью и капающим антифризом. У нее не получалось сделать это, никак. Кэш отступила, глядя на машину, затем оглянулась на собак.
– Ребят, мы здесь одними руками и лапами не обойдемся. Надо идти за машиной. Кто со мной?
Те псы, что были с водительской стороны и оповещали ее о том, что в салоне есть живой человек вместе с отделившейся от компании вожака Лили вернулись с ней домой.
Интересно, как собаки понимают то, что она и Лекс не такие как все? То, что животные видят и знают больше людей давно известно, но как они ощущают бессмертных ведь по виду они те же люди и ничего сверхъестественного в них нет. В отличие от оборотней, которых может выдавать запах.
Хаски загрузились в кузов пикапа, отказавшись преодолевать расстояние пешком.
Когда вернулись, ни Снапа, ни остальных восьми псов, которых она оставляла быть на страже, ни оборотня возле покореженной машины уже не было, где-то вдалеке слышался все более и более затихающий лай. С кузова повыскакивали остальные, и прежде чем Кэш успела остановить их, бросились в чащу, исчезая в ее темноте. Снапу и остальным требовалась помощь или это в них говорит собачий азарт?
Кэш выругалась! Какого черта спрашивается?
– Снап! Шептун! Барки! Лили! Ко мне!
Кричать получалось с трудом, Кэш напрягала голосовые связки, приложив ладони ко рту на подобии рупора, выкрикивая клички и команды повторно, даже посвистела им в след – все безрезультатно.
– Какого черта они стали преследовать ее? Шла бы уже домой, если очнулась!
Кэш подошла к водительской двери, посмотрев на месте ли пострадавший, решив проверить этот момент, а то может, и он ушел, а она зря приперлась обратно?! Алекс был на месте, также мертв, как и несколько минут назад. Ни шуток, ни издевательского сверкания голубыми глазами, ни оскорблений, ни улыбок – ничего.
Как так выходит, что она спасает его? По идее, Кэш нужно вызвать полицию и дождаться, когда полицейские вытащат его тело из машины, а местный патологоанатом соберет обратно все его недостающие и вывалившиеся части тела, а он потом как-нибудь придет в себя и исчезнет навсегда из этих краев. Идеальный способ избавиться от неприятной компании, но нет, она ведь уже ввязалась в это и отступать ненамеренна, так же, как и соглашаться на версию с патологоанатомом.
Дотащив смятую груду металлолома до своего дома, Кэш вылезла из машины и пошла в сарай, там, в уже идеальном порядке еще пахнувшего сыростью помещения, на одной из полок стояла бензопила, а в одном из ящиков лежали огромные клещи, укладывая которые во время уборки она все никак не могла представить каким таким образом они могут пригодиться ей в лесу?
Пригодились и можно сказать очень скоро.
Кэш не курила, но сейчас ей до жути захотелось попробовать это дело – она жутко устала, от напряжения и от холода дрожали руки, хотелось пить, было жарко и холодно одновременно. Она сидела на низеньком пеньке, вытянув перед собой ноги, и смотрела на плоды своих трудов: выбитое стекло, снятую часть крыши, поддавшуюся благодаря ударам топора, бензопилы и клещей, оторванную дверцу и на установленные домкраты под уже остывающем движком.
Снап и остальные животные уже вернулись, с интересом и присущим им любопытством наблюдая за ее работой. Перед этим, в течение нескольких минут, когда она решила отвлечься, сделав перерыв на отдых, вся свора выслушала ее выговоры и лекцию о том, что она думает о их собачьих инстинктах в целом.
– Догнал? Покусал?
Кэш прошлась перед вернувшимися животными.
– Чего вы добились? Грязные, как черти! – Кэш принюхалась, – И вонючие тоже!
Хаски и маламуты сидели перед ней неровным рядком, судя по их «честным», чумазым мордам они не испытывали никаких угрызений совести, а наоборот так и ждали, когда она уж закончит ругаться и все-таки их погладит, почешет и вообще перестанет повышать на них голос. В конце концов, она и сама не на много чище их.
– Гады вы! Я за вас беспокоилась! Как прикажете вас искать? На свист или на что? Вы оставили меня там одну, а сами смылись! Все! И ты, Лили, в том числе!
Она поднялась, еще один последний рывок, осталось совсем немного и она вытащит его оттуда, сможет отдохнуть, умыться, просто привести себя в порядок, может даже что-нибудь съест.
В багажнике его машины нашелся домкрат, с помощью него и того что хранился в ее машине ей удалось приподнять тяжелый блок двигателя, но проблема была в том, что это приходилось делать сразу с двух сторон и прикладываемых усилий никто не отменял. Одну сторону Кэш уже приподняла, теперь оставалась вторая, когда же наконец у нее получилось и с ней, девушка просто выволокла тело мужчины, роняя его на землю, мало беспокоясь за его одежду, вывихи, ушибы, сломанные кости. Хуже уже быть не может.
Кэш оглядела Алекса, лежащего на земле: как она и думала на уровне пояса, живота и бедер все было очень плохо: верхняя одежда сдержала жар, истлела, но не полностью, хотя от последствий удара не спасла.
Верхняя часть туловища и нижняя как будто бы не были связаны друг с другом. Кэш просунула руку ему под куртку, нащупывая пальцами сквозь холодную кожу ложбинку позвоночника на пояснице, не удержавшись и отдернув руку от мягкого участка: у него позвоночник оторвало от таза.
– Алекс…
Только выдохнула девушка, прикрыв ладонью рот, чтобы не закричать от ужаса. Она много видела в жизни ужасных и страшных вещей, но привыкнуть к ним и воспринимать хладнокровно, бесстрастно так и не научилась.
Это должно было быть очень больно. Симфония боли и предсмертных страданий, если Алекс был в «себе» в свои последние минуты жизни, прежде чем его организм «умер» и отключил сознание – он испытал по истине адскую боль.
Каким-то невероятным образом ей удалось затащить Алекса в дом, дотащив его тело до гостиной и уложить на полу возле дивана, перед этим пришлось отвлечься, выпустив его куртку из рук, и отодвинуть в сторону антикварный журнальный столик.
Кэш замерзла и очень устала.
Наконец, оставив тело мужчины в покое, она сунулась разжигать камин, в поленнице лежала куча досок, палок и дощечек, которыми не жалко было протопить дом. Странно она наверное выглядела со стороны, сначала пыталась вытащить труп из машины, затем волокла его до дому и по дому, а теперь бросила на полу, разжигая камин. Этакий вариант поведения местной сумасшедшей.
– Ты уж извини, но придется тебе поваляться на полу, – обратилась она ко все еще обезображенному мужчине.
Кэш стянула с него остатки курки, вооружившись ножницами, освободила от джемпера, оставив в одной более-менее целой футболке, затем принялась укладывать его на полу стараясь, чтобы это было анатомически правильно, насколько у нее хватило на это знаний, пытаясь облегчить его организму задачу и восстановиться как можно быстрее. Если ориентироваться по изменениям на его лице, которых еще не было, все происходило очень и очень медленно.
– Давай, Алекс! Приходи в себя! Все самое худшее уже позади.
Говорила она, глядя на него, а сама не верила в это, если он придет в себя раньше времени, то самое худшее, пожалуй, у него еще впереди.
Кэш подбросила еще пару досок в огонь камина, поднимаясь. Надо разуться и вообще привести себя в порядок, но для начала позвонить Дэну. В трубке были слышны совсем тихие гудки.
– Словно в преисподнюю звоню, – проговорила Кэш, раздеваясь и стягивая с себя джинсы, наступая на них ногами.
Все отправилось в стирку и, если бы куртка не была кожаной она бы и ее засунула в барабан стиральной машины.
– Ты уже не спишь или даже не ложилась?
Было слышно, как он улыбается, Кэш закрыла дверцу и нажала на кнопку старта, наблюдая за тем, как во внутрь тут же стала набираться вода.
– Не ложилась. И я звоню тебе по делу. Сегодняшняя наша прогулка отменяется.
– Можем перенести ее на завтра?
Накинув халат, Кэш вышла из спальни, проходя в гостиную и присаживаясь возле Алекса. Изменения были заметны глазу, она вновь просунула руку ему под спину, дотрагиваясь до участка, мягкость которого до этого вызывала в ней панический ужас. На этот раз все было в порядке, позвонки уже стали срастаться. Она поправила на нем футболку, разглаживая на животе, тут же поднимаясь и подойдя к камину, с полки которого она еще вчера убрала разнообразные фигурки собак и старые вещи. Вымытые фарфоровые, фаянсовые и деревянные собачки ожидали, когда их вернут обратно на полку, сидя в тазике в ванной комнате, вещи перебраны, что-то убрано в коробку, а что-то уже сгорело в жерле камина и в топке кухонной печи.
– Не думаю, что это хорошая идея, – наконец произнесла Кэш, покрутив в руках доску и бросив ее в огонь.
– Что-то случилось?
Она кивнула больше себе, чем ему, закрепляя таким образом принятое решение.
– Разберись с Хлоей кем бы она тебе не приходилась, а потом быть может с тобой поговорим.
– Что случилось?
Она ожидала этого вопроса, но ей не хотелось рассказывать обо всем произошедшем, все стало дико раздражать ее. Ей хотелось спать, есть, лечь, помыться, состояние было такое что вот-вот еще немного, и она упадет в обморок, вчерашний ранний подъем и сегодняшняя бессонная ночь так сказывались на ней.
– Да, она заходила ко мне в гости. И вот что я хочу сказать: я не хочу быть третьей лишней и уж тем более как-то фигурировать в ваших отношениях.
Кэш прикрыла глаза, подставляя лицо горячему теплу от камина, перед глазами пронеслись события двухгодовалой давности: слезы, истерики, обвинения, фанатичный блеск глаз, ревность и еще раз обвинения. Не хочет она такого больше. Тогда все обошлось малой кровью подруги, что будет на этот раз Кэш узнавать не хотела. Все может закончиться не таким безобидным образом, здесь общаться со Стивеном не перестанешь.
– Ты ошибаешься… – начал мужчина на том конце трубки.
– Дэн, – перебила она его, – давай потом поговорим? Сейчас я позвонила, чтобы предупредить тебя об отмене прогулки. Поговори с Хлоей, а я пошла спать.
Кэш сбросила звонок, отключая телефон и глядя на Алекса. Его лицо все еще выглядело ужасно, в красных и розовых волокнах мышц, которые восстанавливались прямо на глазах, все больше наливаясь кровью, восстановилась щека, частично нос, надбровные дуги. Да, вид у него как в фильме ужасов.
