Текст книги "Яркие краски судеб"

Автор книги: Евгения Кочетова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Замысел хамелеона

Пролог

Давным-давно две девочки, облаченные в цветные шелковые сари, бежали ко дворцу махараджи. В одном из величественных мраморных коридоров, что украшен узорами из золота и драгоценных камней, перед ними остановился советник правителя. От него исходил приятный аромат жасминового масла. Он уважительно поприветствовал одну из девочек, а второй указал ладонью остаться на месте, не позволяя войти в высокие резные двери из тикового дерева.

Ра̀ни улыбчиво взглянула на оставшуюся за пределами царственного дома подружку и без капли смятения щелкнула двумя пальцами, подозвав к себе слугу. В его руках было шелковое поношенное покрывало для сари в качестве подарка. Джа̀я в очередной раз приняла подаяние, но внезапно высказала советнику махараджи, что имя ее значит «победа», а происходит она из благородной касты и отец ее зажиточный торговец. Советник переглянулся со слугой и посмеялся. Двери всё равно закрылись перед Джаей. Девочка с обидой посмотрела и дала себе обещание, что когда-нибудь окажется в самом красивом дворце. Неподалеку наблюдала одна женщина…

Прошли годы. Молодая девушка Джая проживала с отцом и помогала ему в гончарном деле, изготавливала разные украшения и статуэтки. Помимо талантов в работе, она обладала привлекательной внешностью, однако за милым личиком скрывался непростой характер… Несмотря на то, что дела шли хорошо, керамика не приносила больших доходов и не могла сделать ее семью равной высшим сословиям. Здоровье отца уже не позволяло находиться целый день за работой, и все больше приходилось брать на себя юной Джае. Неподалеку проживал приветливый парнишка, который с самого детства был влюблен в озорную девчушку, вот только она не воспринимала соседа в качестве своего жениха и не отвечала взаимностью… Джая часто вспоминала Рани и грезила стать частью того общества, а не копаться под солнцем в земле и не прислуживать господам, чем занималась семья парнишки Маха̀тмы. Его большая душа, судя по трактовке имени, не могла принести юной мечтательнице желаемого…

Однажды она взяла соломенный поднос со статуэтками и направилась к храму. От сопровождения друга по соседству она отказалась, уж больно темная была у того кожа и мозолистые руки сродни рабу. Сегодня намечался большой праздник, посвященный одному из Богов. Люди приходили в храм совершить молитву, зажигали множество свечей и благовоний. Воздух пропитался всевозможными запахами от сандалового до имбирного, ветерок подхватывал душистый дымок и создавал из него причудливые узоры, будто искусный художник по песку. Джая стояла возле входа в храм и предлагала посетителям божественные статуэтки. Многие заинтересовались и стали подходить. Неподалеку раздались голоса стражников, предупреждающие о приходе махараджи, дабы народ расступался и не мешал важной персоне. «Кланяйтесь махарадже!» – восклицали они.

Джая была настолько увлечена своим делом, что не сразу заметила расхождение людей. В руке ее была статуэтка, а когда юная обнаружила поблизости правителя, то встревожилась и уронила ее на каменный пол. Голова в виде слона отломилась от фигурки и покатилась прямо к ногам махараджи. Джая немедленно присела и поклонилась. Новоиспеченный молодой правитель шел твердым шагом с приподнятой от важности головой, на которой был надет объемный тюрбан с громоздкими украшениями и качающимся на ветерке пером. За ним следовал слуга, несущий над господином тканевый зонт от солнца. Он не заметил, что махараджа вдруг резко остановился и убрал назад ногу в богато расшитой бисером туфле. Махараджа выдался высокого роста, и слуга нечаянно задел зонтом его тюрбан, зацепившись краем за бесконечные переплетения драгоценных нитей. Слуга перепугался, первой попыткой хотел убрать зонт и потянул, отчего головной убор съехал набок и ввиду тяжести спал. Джая робко подняла глаза и обратила внимания на пышную шевелюру правителя… волосы его блестели и колыхались на ветерке, словно у бегущего со склона кудрявого барашка при свете яркой луны. Махараджа округлил глаза, ноздри его выдающегося носа раздулись, он было хотел заругаться на непутевого слугу, но вдруг опустил глаза на лежащую голову статуэтки и усмирил свой пыл. Данность показалась знаком свыше… взор направился вперед на скромную Джаю. Правитель подошел к ней и стал рассматривать статуэтки. Юная сделала вдох, почувствовав знакомый аромат жасминового масла от его светлой, словно чай масала, кожи, которая не знала палящего рабов на рисовых полях солнца. Своими волнующими глазами карего цвета, напоминающего мускатный орех, он вновь пристально посмотрел на нее, затем остановил выбор на одной из фигурок в виде слона.

– Я хочу, чтобы ты сделала такую же, но с головой той, что упала к моим ногам… И принесла ее мне во дворец… – сказал махараджа, указав рукой на слугу, который поднял предмет.

Голова слона была выполнена с особенными орнаментами, уши его резные, лоб украшен декорацией, специально для праздника великого Ганеши. Джая с трудом могла сдерживать слышимое дыхание, сердце рвалось из груди от нахлынувшего восторга. Она склонила голову в подтверждении согласного ответа и пока не смела поднимать глаза на стоящего над ней. Юной только запомнился его костюм на изумрудных пуговицах, вышитый золотистыми нитями, и шелковое роскошное покрывало поверх с яркими узорами… У Джаи никогда не было столь красивой накидки, Рани отдавала ей лишь ненужные вещи. На груди махараджи лежала сапфировая подвеска, точно частица бездонного океана; запястья и щиколотки звенели различными блестящими браслетами… они сверкали настолько ярко, что застилали глаза, подобно полуденному солнцу в знойную жару, и чудились, будто мираж в пустыне… Махараджа вошел в храм, всех людей оттуда выпроводили на время, пока важная личность не совершит желаемое.

Джая с особым усердием и мастерством создала прошенную фигуру слона. Юная была настолько впечатлена встречей и великолепным правителем, что посмела добавить мелкую надпись с нижней стороны изделия в виде слова «махараджа». Вскоре, после тщательного отбора вещей, она надела подаренное когда-то Ранией красное сари и направилась во дворец. Махатма взором проводил с крыльца своего дома девушку и в недоумении повел бровями.

На пути к саду дворца Джае встретились стражники и после объяснения позволили пройти. Ухоженный сад выглядел потрясающе, словно необъятная поляна, занимающая половину земного шара. Каких только цветов и деревьев здесь не росло, глаза разбегались, она только и успевала ощущать множество разных ароматов. Невольно Джая принюхивалась и желала почувствовать тот самый… жасминовый… Так пах обладатель несметного богатства и величия. За деревьями неожиданно донесся рык, Джая с любопытством подошла и увидела большой вольер, в котором содержались красавцы тигры. Юная приблизилась к золотой клетке, там была сооружена дверца с закрытой щеколдой. Тигры заметили нового посетителя, один подошел к ограждению и спокойно наблюдал. Позади раздался бодрый голос:

– Обычно они не столь дружелюбны… похоже, ты им нравишься…

Махараджа подошел к Джае и улыбнулся, а тиграм показал оскал. Те сразу отреагировали и грозно зарычали. Юная взволновалась, но самоуверенный правитель продолжал дразнить животных, будто таким образом показывал перед ними свое превосходство. Он застучал золотым коротким посохом по клетке и забранился, приказывая тиграм слушать его и угомонить пыл. Хищники не отступали и только раззадоривались. Джая сделала шаг назад.

– Не бойся, им не выбраться из клетки… – сказал уверенно махараджа.

– Когда я была маленькая, мой отец принес домой раненого детеныша гепарда, мы помогли ему, но потом отпустили, ибо он рос и становился опасным… – вдруг поделилась юная.

Правитель посмеялся и ответил:

– Надо было принести мне, я их не боюсь… Жаль, но тогда я еще не был махараджа, им являлся мой умерший недавно отец. Он был еще тот стервец… то устраивал для своих сыновей поединки за право престола, то охоту за головами кабанов…

Джая с удивлением выслушала нелестности сына об отце, затем подала из корзины фигурку. Правитель держал в руке и рассматривал. Девушка робко опускала глаза и с трепетной улыбкой осмелилась спросить:

– Вам нравится, мой всемогущий повелитель?

Мужчине польстило ее обращение… тоненький голосок звучал столь бархатисто, что наводил на желание послушать пение… а грудь в округлом декольте чувственно колыхалась, как и густые ресницы, подобно дрожащему пламени свечи. Он осмотрел стройный стан интригующей красавицы, заострил взор на нагом животе цвета рассыпчатой корицы и медленно добрался до покрытых шелковым покрывалом черных волос, которые возбудили желание увидеть их полностью, раскинутые на золотистых подушках. Встрепенувшись, махараджа, не уступая себе и своему высокому положению, важно ответил:

– Ты сделала всё, как я хотел.

Джая немного взгрустнула, что он не заметил надпись на изображении и не особо оценил подарок. Неподалеку внезапно появилась Рани. Девушка прищуренно посмотрела в сторону пары и спешным шагом, придерживая юбку роскошного, вышитого розовым жемчугом сари, подошла. Служанка ранее сообщила ей о приходе некой юной с керамическими статуэтками, однако Рани не сразу поняла, о ком речь, и, право, смутилась. Тихое и милое общение некогда подружки наедине с махараджей, да к тому же в столь ярком наряде, крайне напрягло Рани.

– О, какой сюрприз… Не думала, что тебя впустят сюда… – бросила издёвку принцесса, пытаясь сдерживать частое дыхание и не выказать волнения.

Махараджа представил гостье девушку:

– Это Рани – дочь радж Синха из соседнего королевства…

Из-за недовольства ситуацией Рани улыбнулась натянуто и для уважения опустила голову.

– Дочь радж Синха, а ныне невеста радж Харѝни… – с нетерпением выдала Рани и наконец получила удовлетворение, видя растерянную Джаю.

Девушка нарочно задела плечом руку жениха и покосилась на подружку, теперь уже бывшую. Джая вправду потеряла дар речи, но еще большим ударом стало, когда махараджа подал фигурку Рани в качестве подарка именно ей…

– Ох, какая прелесть… – произнесла с липовым восторгом Рани. – Семья Джаи славится своим мастерством в гончарном деле… однако глина – это единственное, что у них есть… не считая, конечно, множества подаренных мною нарядов… – колко добавила, показывая взором на сари Джаи. – Раньше нам позволял общаться мой добродушный отец… жалел ее талантливую, но бедную семью… – не упустила она шанса выдать историю дружбы.

Насмешки подружки детства оставляли кровоточащие раны на сердце Джаи, словно ядовитая кобра брызгала ядом и кусала. Рани щелкнула двумя пальцами, как когда-то давно, и по старому обычаю велела слуге передать оплату за изделие.

– Это, конечно же, тебе… – указала она на сей раз на новое сари и специально преподнесла как подачку.

Вслед принцесса и будущая королева пригласила жениха на обед. Перед уходом махараджа сообщил Джае, что она может посещать его сады при дворце, коли понравилась «питомцам». Такого унижения, как сегодня, юной еще никогда не доводилось испытывать. Джая гневно сжала в руках светлое сари и ринулась бежать. В стороне, за одной из колонн, незаметно, словно тень, стояла женщина и видела произошедшее…

Новым днем Джая стояла за прилавком на рынке. Сегодня покупателей почти не было, а на ней не было лица… Думы окутали голову, воспоминания событий у дворца вызывали обиду и разом негодование, юная даже стала представлять, что махараджа влюбился в нее и отверг Рани… ведь он столь чувственно смотрел… Неожиданно, откуда не возьмись, у прилавка появилась женщина. Внешность ее была очень приятная, на выразительных глазах чёрная краска, на узорных губах – красная, а улыбка открытая, вызывающая исключительно положительные эмоции. Цветущая госпожа лет сорока трех, в дорогом сари, украшениях из золота и камней приковала к себе внимание разомкнувшей от изумления уста Джаи и некоторое мгновение глядела на нее. Затем грациозным движением мягкой руки госпожа указала на статуэтку и спросила о цене. Приходя в себя, впечатленная Джая вежливо ответила. Госпожа достала бархатный мешочек с золотыми монетами и подала. От тяжести стало понятно, что там слишком много… однако женщина настояла взять всё и с великодушием сказала:

– За свое изысканное творение ты достойна гораздо большего, чем это золото… не говоря уже о простецком сари…

Джая уловила намек на произошедшее у дворца, а госпожа подтвердила, что видела ее дважды и изумилась смелости и самоуважению.

– Я приглашаю тебя во дворец. Скоро день рождения махараджи и ему будет приятно получить от тебя подарок, – дополнила госпожа, чем крайне заинтриговала юную.

Право, Джая сомневалась, однако женщина уверила, что двери для нее будут открыты.

– Я поддержу тебя, не волнуйся… Завтра я пошлю к тебе своего портного, и он сошьет тебе для праздника особенный наряд…

Перед уходом она представилась как Сара̀та. Юная долго не могла прийти в себя, госпожа воспринялась, словно богиня, снизошедшая с небес, или добрая фея…

Вечером неподалеку от дома Джая развела костер и бросила туда подаренный Ранией наряд. От огня раздавался треск, дорогие нити плавились, превращаясь в мусор. Выражение лица Джаи было важным, что поразило подошедшего Махатму. Юноша спросил о ее странных действиях, девушка поклялась, что больше никто и никогда не посмеет ее унижать, она победит всех врагов…

– Джая, не ходи туда… ты все равно будешь чужая на празднике жизни тех господ, даже в богатом сари… – сказал простой Махатма, искренне переживая.

Однако юная была не согласна. Теперь она жаждала попасть во дворец еще больше… Так почему не попробовать, коли милостиво предлагают…

– Джая, войдя туда однажды, ты уже не выберешься… Тебя затянет как в болото, а липкая грязь прикинется золотом… – добавил паренек, на что девушка не ответила.

Вскоре прибыл портной госпожи, снял мерки и очень быстро предоставил шикарный наряд, совместно с драгоценным украшением на голову.

В одном из торжественных залов дворца намечалось празднование дня рождения махараджи. Сверкающую Джаю стражники пропустили, а вот всё тот же верный советник предыдущего правителя, а ныне настоящего, вновь остановил. Джая замешкалась, но тут появилась Сарата и сообщила советнику, что это приглашенная гостья. Помощнику пришлось на сей раз отступить. Юная проходила мимо него и, пользуясь моментом, в отместку шепнула:

– Я же говорила тебе, что значит мое имя…

В коридоре Сарата по секрету поделилась:

– Я помню, как советник не впустил тебя во дворец… это было крайне невежливо… Мой дорогой покойный муж об этом даже не знал, иначе он бы не допустил подобного унижения…

Джая была рада разделить давно таящееся недовольство с новым другом. Оказывается, Сарата являлась женой прежнего махараджи.

– Значит, вы мачеха нового повелителя? – уточнила Джая.

Однако госпожа почему-то поправила, что она вторая жена его отца…

– Не удивлена, что радж Харини тебя тоже не пригласил во дворец, – дополнила бывшая королева. – Советник его, как и невеста, родом из соседнего королевства Синхов, и оба не отличаются вежливостью… После близкого знакомства с Рани махараджа стал менее сдержанный… – намекнула на плохое влияние Сарата.

Джая намотала на ус. Сарата передала ее подарок для именинника слуге, затем они вошла в зал. Госпожа показала, где ей лучше остановиться, а сама отошла. Играли музыканты, танцевали танцовщицы в ярких костюмах, слуги разносили подносы с угощениями. Помещение было дорого украшено резьбой по камню, на колоннах красовались шелковые занавески, соединяющиеся по всему залу. С глубоким дыханием Джая вертела головой и осматривалась, юная не могла поверить, что оказалась во дворце, о чем мечтала с детства. Некоторые гости сидели на мягких лежанках или подушках. Неподалеку располагался махараджа в окружении приближенных. Как и обещала Сарата, один из ее людей подошел и, обратившись к нему, подал корзину. Джая встревожилась в ожидании. Внутри лежала статуэтка из белой глины сидящего на шкуре тигра махараджи. Лица его особо видно не было из-за размера, однако по тюрбану на голове и иным отличительным чертам четко понятно, вдобавок голова усмиренного тигра намекала на величие персоны… Статуэтка явилась ненавязчивым сравнением повелителя земель с божественным повелителем мира… Право, такой подарок поразил махараджу, как и было запланировано; он буквально растаял, точно льдинка на раскаленном от солнца камне… Остальные также с интересом смотрели и хвалили подарок. Лишь сидящая дальше среди женщин, за полупрозрачной занавеской, Рани пришла в шок, когда увидела устремленное внимание жениха в сторону появившейся, словно из тумана, блестящей Джаи. Принцесса сразу поняла о постороннем, уж больно роскошном наряде. Завороженный махараджа весь вечер любовался гостьей, не отводя глаз… Согласно традициям, Рани не могла сидеть рядом с мужчинами, поэтому оставалась за занавеской и лишь с дикой ревностью следила. Позже Джая незаметно для махараджи исчезла, оставив ему мысли о себе. Однако в одном из слабоосвещенных коридоров ей навстречу вышла недовольная Рани. Бывшая подруга стала угрожать юной и велела больше никогда здесь не появляться, иначе она придумает махарадже какую-нибудь гнусную историю о девице… например, как та якшалась с нищим соседом мальчишкой… Рани даже дёрнула ее за сари с желанием порвать. Джая выхватила часть юбки и вынужденно побежала.

Новым днем Джая прогуливалась с Саратой.

– Спасибо вам, моя королева, за помощь и подсказку о подарке для правителя… – сказала она, проникшись к своей подруге.

– Я уже не королева… новой королевой станет та, что выйдет замуж за махараджу… – намекнула Сарата своим приятным голосом. – Он постоянно говорит о тебе и желает встречи… но для достижения конечной цели тебе придется очень постараться… Рани тебя ненавидит, равно как и советник… она подговаривает его устранить тебя, – поделилась слегка неспокойно госпожа.

Джая в ужасе ахнула и сквозь замешательство робко ответила:

– Но что я могу сделать…

Сарата ни секунды не раздумывала, будто уже знала заранее, и четко изрекла:

– Сделай такую же статуэтку, которую дарила махарадже, и поставь ее в спальне советника, где он и Рани часто шепчутся и плетут интриги за спиной правителя… Советник сейчас в отъезде, его опочивальня открыта, я расскажу тебе, через какой вход дворца ты сможешь войти незаметно…

И Джая согласилась ради желанной цели.

Одним вечером юная добралась до нужного места, минуя стражников, и удачно сделала запланированное. А утром Сарата встретила завтракающего в саду неподалёку от вольера правителя и будто бы к слову вопросительно сказала:

– Великий махараджа столь милостив, что дарит прелестные статуэтки не только принцессе Рани, но и своему верному советнику…

Молодой и еще неопытный, но уже горделивый махараджа засмеялся и уточнил о сказанном вздоре. А когда получил ответ, что Сарата видела приходящую во дворец Джаю с очередной статуэткой такого же милого слоника для советника, то подскочил с места. Он поспешил в его спальню и велел слугам искать фигурку. Она была спрятана в шкатулку с драгоценными камнями, которые когда-то получил советник от прежнего махараджи за доблестную службу. Служанка Рани, по требованию правителя, принесла из ее спальни ту статуэтку, и радж сравнил их. Вторая вдруг зашумела в его руке… внутри нечто лежало, а снизу имелась надпись «Рани», на первой же он наконец увидел «махараджа», что навело на мысль о милой Джае. В гневе правитель разбил о пол фигурку советника, из нее выкатилась розовая жемчужина. Именно такой жемчуг любила Рани и всегда носила… а взяла ее Джая с давнишнего сари, подаренного подружкой еще в детстве на день рождения. Появился ошеломленный советник, глаза его буквально вылезли на лоб, покрывающийся потом. Важный махараджа не захотел даже слушать слугу и за то, что тот посмел завести отношения с его невестой и взять подарок с ее именем, велел стражникам увести в темницу. Рани же он назвал падшей женщиной, недостойной чести быть его женой. От нахлынувшей тревоги Рани объяснялась весьма сумбурно и поначалу вправду не понимала о произошедшем.

Неподалеку стояли Сарата и Джая. Двери громко распахнулись махараджей, за ним бежала заплаканная Рани и умоляла выслушать, черная краска на ее глазах растеклась по всему лицу. Когда правитель закричал, что она близко знакома с изготовительницей статуэток и сделала у нее заказ для любовника, рядом незаметно оказалась Сарата и мягким голосом спокойно вымолвила, как стала случайным свидетелем тайного общения Рани с Джаей в неосвещенном коридоре, где не было иных людей… Махараджа вскипел на лгунью еще больше и велел Рани немедленно покинуть дворец. Убитая горем и униженная принцесса трясущимися ногами пошла к саду и заметила там Джаю. Она быстро приблизилась и высказала ей:

– Это всё ты! Но не думай, что тебе удастся подняться хотя бы на одну ступень выше… Как была, так и останешься шудрой! А я все равно буду королевой, таковым именем меня нарекли…

– Сегодня двери из тикового дерева закрылись для тебя, – ответила Джая.

Рани недооценила соперницу и оказалась слабее. Не выдержав, она зарыдала и убежала, как когда-то Джая. Махараджа отменил свадьбу с принцессой и, вопреки правилам, назло объявил, что женится на достойной, кем стала девушка из семьи торговца.

Свадьба была пышная, невеста довольная, осыпанная шелками и золотом, купающаяся в бассейне из драгоценностей. Но… не даром говорят: «На чужом несчастье счастья не построишь». Очень скоро Джая стала получать вместо радостей и удовольствий – трудности и неприятности. Пожилая мать махараджи была ярым противником свадьбы и, в отличие от той же Рани, действительно воспылала ненавистью к безродной девице, одурманившей ее сына. Сам же сын быстро остывал к жене, находил новые развлечения с любовницами, для самоутверждения пополнял гарем и часто веселился с приближенными без присутствия Джаи, которой не позволял вмешиваться ни в какие его дела. Когда она пыталась ослушаться, то махараджа, брызжа в крике слюной, напоминал, кем юная является и откуда вылезла, какой несметный подарок он сделал, женившись… а если жена посмеет идти против его слова, то он лишит ее всех благ и пойдет она назад к нищим нагишом.

Оскорбленная Джая в слезах прибежала к мудрой подруге Сарате и плакала у нее на груди, у единственного близкого в необъятном холодном дворце, который быстро стал не мил, когда мечты о вечном богатстве поблекли, словно темнеющий низкосортный металл…

– Мой правитель меня унижает при всех, его мать во всем пособляет и велит мне молчать и терпеть… Она уже сватает ему новую невесту из знатного рода… Это невыносимо! – произнесла, хлюпая носом, Джая.

Юная и не подозревала, каким самодуром является молодой махараджа, не особо отличающийся от своего покойного отца, о ком сейчас вспомнила Сарата и на мгновение скривила в ненависти лицо.

– Моя королева, у тебя есть выбор: либо всю жизнь пресмыкаться перед этими людьми и каждую минуту ожидать нож в сердце, либо взять всё в свои руки и победить их… – произнесла вдруг Сарата.

Джая подняла удивленный взгляд и внимательно слушала, полностью доверяя умной подруге.

– Я знаю, что такое унижение и как от этого больно… – добавила Сарата, вспомнив скверную старуху – жену прежнего махараджи. – Есть лишь один способ удержаться наплаву и не потерять всё… Это устранить махараджу… И тогда ты станешь богатейшей вдовой… – выдала сквозь легкий трепет то ли от волнения за Джаю, то ли за кого-то еще она… однако не теряя самообладания и стойкости.

Юная королева посмотрела на себя в роскошном наряде, представила всё великолепие и точно поняла, что жаждет жить всю свою жизнь именно так и никак иначе, назад в деревню пути нет… а к красивой картинке в виде махараджи нет и не было любви.

Одним вечером правитель находился в саду в окружении танцовщиц и наложниц. Изрядно выпив вина, он вскоре задремал, а когда открыл глаза, то увидел, что все уже разошлись. Рядом оказалась Джая, которая и прогнала блудниц прочь. Самовольность жены его крайне разозлила, вместо питья из подставленного к нему бокала с вином, куда был насыпан яд, он вдруг швырнул его на ковер. Красная жидкость растеклась по белому узорному шелку. Негодующий махараджа подскочил, но ввиду состояния пошатнулся, Джая была вынуждена отходить. Его крик раздавался по всей округе, словно бьющаяся о скалы громадная волна. Неподалеку в вольере встревожились тигры. Из дворца бежал слуга и на ходу сообщал о внезапной кончине матери махараджи. Правитель велел немедленно позвать лекаря, чтобы узнать о причине произошедшего, а вслед обвинил в убийстве Джаю. Она принялась оправдываться и отрицать, махараджа ринулся на нее. И тогда юная королева вдруг подбежала к вольеру и открыла мечущимся внутри тиграм выход… Зубастые, когтистые, да к тому же нелюбящие дразнящего их хозяина хищные «питомцы» моментально на него напали и начали рвать… Ледяной холод покрыл тело наблюдающей Джаи, визг и стоны мучительно умирающего махараджи резали слух и заставляли жмуриться; из глаз потекли слезы. Зрелище стало невыносимым, юная ощутила сострадание и забежала в вольер взять положенное для животных мясо, дабы отвлечь их внимание от жертвы и заманить обратно.

Ранее пожилая супруга прежнего махараджи выпила чая масала и вдруг выронила керамический стакан. Ей стало плохо, жизнь стремительно и мучительно покидала тело, руки скрючились, спина согнулась, и она рухнула на мраморный пол. С упоением пронаблюдав, мимо размеренным шагом прошла наложница прежнего махараджи, ступни ее были окрашены в красный цвет, нанесены витиеватые узоры. Той же походкой она вскоре обошла доедающих молодого правителя тигров, которые не обращали на нее внимания.

В то время Джая впопыхах схватила кусок мяса и, услышав щелчок, повернулась. Дверца золотой клетки оказалась закрытой, за пределами стояла Сарата.

– Что ты делаешь? Выпусти меня… – произнесла с отрывистым дыханием огорошенная Джая.

– Ты проиграла, – ответила с диким спокойствием Сарата.

– Нет! Я сильная и я победила своих врагов, мое имя значит «победа»! – заявила взвинченная юная.

– Ты победа, но моя… – утвердила женщина. – Это не ты сильная, это твои враги слабые… но я не была тебе врагом, ты считала меня своим близким. Иногда враги не нужны, за них всё сделают друзья… – поучительно объяснила она без капли сочувствия и подобных эмоций на неувядающем лице.

– Так ты использовала и предала меня… – сквозь полившиеся слезы произнесла Джая. – Чем ты отличаешься от всех них?!

– Прежде всего умением выстраивать идеальную стратегию… Я боролась за свою кровь и плоть… за своего сына от предыдущего махараджи, а ты за мишуру и мертвые камни… Я долго шла к своей цели, вытерпела все унижения от властителя, его мерзкой жены, его матери, советников и остальных приближенных. Но теперь, когда не осталось его законнорождённых детей, единственным наследником трона является сын от наложницы… мой сын… Он станет достойным махараджей, и никто больше не помешает, – рассказала наконец Сарата и даже воодушевилась. – Последний его сынок пал жертвой хищников, не зря его имя значит «лань» – лакомый кусочек тигров… – с иронией добавила она.

Один из сыновей погиб в устроенном отцом поединке за престол, второй на охоте за кабанами, а третий сегодня от рук своей жены. В стороне бежали вооруженные стражники, Сарата бросила на юную смертельный взгляд и воскликнула им, что королева выпустила тигров на махараджу, а также убила королеву-мать. Джая оказалась в золотой клетке, а вскоре ее ждала участь советника, которого она подставила, – ее должны были казнить через раздавливание слоном…

Эпилог

Блеск драгоценностей разум затмевает,

Глаза ты распахнула, но поздно поняла,

Погоня за богатством тебя испепеляет

Давно и безвозвратно попала в сети зла…

Рани означает «королева», и она ей стала, выйдя замуж за нового махараджу – сына Сараты. Это было ее спасение от позора после поступка предыдущего жениха, а от Сараты очередной стратегический ход. Два королевства наладили отношения и вспоминали радж Харини лишь недобрым словом. Сын Сараты правил долго, пока его хитроумная и хладнокровная, словно рептилия, мать была жива и помогала устранять врагов. Сарата значит «хамелеон».

Полюби и умри

Лавѝя родилась в бедной семье и воспитывалась тёткой, которая жаждала скорее отдать миловидную юную девушку любому мужчине за небольшую плату. Так бы и случилось, если бы однажды на Лавию не положил глаз сам правитель, недавно занявший престол…

Молодой властитель обожал женщин и часто посещал публичные дома. В одном из таких мест вынуждено работала старшая сестра Лавии и иногда по возможности тайно передавала младшей оставшиеся продукты или вещи от зажиточных посетителей. По договоренности Лавия подходила к большому шатру с тыльной стороны и ожидала появления рук сестры, что быстро подавали в прорезанную дыру имеющиеся вещи.

Сегодня вечером данный шатер посетил гость особой важности – новоиспеченный правитель по имени Сахэ̀н. Ростом он был невысок, но с большими замашками и взбалмошным характером, барственно повелев суетящейся возле него хозяйке шатра привести самую лучшую и умелую девицу, дабы помассировала ноги. Выбор пал на сестру Лавии. На̀лта принялась выполнять требование, присев на пол перед сидящим на мягких подушках мужчиной. На его щиколотках было надето много золотых браслетов разных форм и при мытье ног один цепочный с камнями случайно спал и потерялся между подушками, что заметила Налта. Лавия много часов ждала снаружи, ненасытный повелитель долго наслаждался обществом девушки, затем наконец отпустил. Пока происходила оплата с хозяйкой, Налта уже встала с чашей воды, где плавали лепестки роз для господина, и, прихватив незаметно браслет, направилась обратно, нарочно мимо прорехи на ткани шатра. Она просунула руку и потрясла, на что ничего не последовало: Лавия случайно задремала рядом. Хлопотность Налты заметил слуга правителя, когда направился ближе для надевания ему туфлей. Он сразу увидел отсутствие одного из браслетов. Получив такую новость, Сахэн разгневался, приказал немедленно привести девицу, хозяйка шатра, недолго наслаждаясь мешочком денег, ахнула и подбежала к Налте, шлепая ее своей спавшей с плеч накидкой, вышитой бусинками. Лавия в этот момент высунула в вырез ладонь, приняв браслет, но он невольно выпал из руки, а тучная хозяйка успела крепко уцепиться за ее тоненькую кисть и с силой потянуть к себе, от чего ткань разошлась больше, и девушка буквально ввалилась сквозь прорезь вовнутрь. На переполох подошел сам правитель, к чьим ногам упала Лавия, украдкой взглянув на его щиколотки, усыпанные украшениями. Вслед подняла, на его удивление, не испуганный, а весьма смелый жгучий взор с длинными черными ресницами вокруг светло-карих глаз с добавлением зеленого оттенка. Сахэн вздернул бровью, подобное поразило, ощутив некий возбуждающий вызов… Хозяйка, мечась, охала и ахала, осуждая негодяек, на что глава вдруг повелел ей замолчать и сказал: