Текст книги "Чумная планета"

Автор книги: Евгений Щепетнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 4

Трррр! Щелк!

Шарик упал в ячейку, Слай шумно вздохнул и вцепился в край стола. Если бы стол не был сделан из крепчайшего пластметалла – остались бы отпечатки пальцев, вдавленные в столешницу. Беорийцы, вообще-то, народ не хилый, при полуторной силе тяжести дохляками не бывают, а если один из лучших представителей этой славной расы сильно расстроен, возбужден, с трудом контролирует свои действия – результат может быть непредсказуем.

Нет, ну, в самом деле, подлость какая-то! Только сейчас перед Слаем лежала куча фишек, и что осталось? Пять штук! Жалкие пять кредитов!

Аферисты! Мошенники! Опять проигрыш! И это после того, как Слаю закономерно везло целый час!

Закономерно, потому что Слай должен выигрывать. Во-первых, он новичок, а, как известно, новичкам везет. Во-вторых, ему просто должно везти, так как он замечательный парень, которому очень нужны деньги! Много денег! Общеизвестно – как только хорошему парню нужны деньги, он идет в казино и срывает Куш!

Сорвал. Вначале – сорвал. Триста кредитов, которые Слай поменял на фишки, за считаные минуты превратились в три тысячи, потом в пять, десять тысяч! Слаю везло так, что он забыл обо всем вокруг и очнулся лишь тогда, когда не осталось ни одной фишки. Совсем ни одной!

Он поменял еще триста кредитов.

Потом еще. Еще. Еще!

И вот он стоит и держит в руке последние пять фишек, а на счету… на счету… ни черта себе! На счету осталось три тысячи кредитов!

Слай захлопнул видон и совершенно автоматически бросил последние пять фишек на двадцать восемь. Почему на двадцать восемь? Потому что это возраст тела, в котором располагается дурной разум Слая Донгара, просадившего в казино почти все оставшиеся деньги.

Щелк!

Проклятое казино сожрало последние кредиты, и Слай медленно, опустив побледневшее лицо, побрел прочь от стола, размышляя о превратностях жизни, о том, какой он болван и как была права мама, которая не доверяла своему непутевому сыну. Разве можно такого недоумка отпускать в космос? Вместо того чтобы нормально зарабатывать деньги, он просаживает их на рулетке!

Игроки всегда вызывают лишь насмешку, ведь игромания – болезнь, и если ты не можешь вовремя остановиться, значит, недостоин жалости и доверия!

Занятый самобичеванием, доводами совести сдирая последний слой кожи со своих грешных плеч, Слай сам не заметил, как вышел из казино и побрел по огромной площади, заполненной гуляющим народом. Теперь он не замечал ни разгоревшегося прекрасного дня, ни разноцветной толпы, ярким водоворотом перемещающейся в пространстве – шумя, смеясь, хрипло порыкивая и щелкая украшенными драгоценностями жвалами. Оставшейся суммы хватит ненадолго, и нанять хоть какого-нибудь пилота у него не хватит денег. Придется работать в одиночку.

Слай не заметил, как стало тихо. Он и до этого не слышал никакого шума, «уйдя в себя и не вернувшись» – как обычно говорила мама, заставшая его за очередными мечтаниями и грезами. Только когда рядом с ним вдруг что-то сверкнуло, Слай понял: происходит из ряда вон выходящее. Нетрудно было догадаться, что просто так никто палить из лучеметов не будет, волновало лишь одно – в кого?

К чести Слая, он не стал долго раздумывать, в кого это тут палят, и с места совершил такой великолепный прыжок, что ему позавидовали бы лучшие легкоатлеты вселенной. Он пролетел по воздуху несколько метров, перевернулся через голову и каким-то образом почти что сумел приземлиться на ноги. Почти что – потому что все-таки не приземлился, как хотелось, а кубарем полетел на мостовую, с хаканьем врезавшись в достопочтенную парочку с Альгойля, залегшую на землю как два опытных вояки и с интересом комментирующих происходящее на площади.

Альгойцы были толсты, колыхались, как два огромных пудинга, потому Слай не понес особого ущерба, погрузившись в тело дамы, будто плюхнулся на водяную кушетку. Дама взвизгнула, когда твердое, как сталь, тело беорийца нарушило границы ее личного пространства, и выдала длинную тираду, недостойную воспитанной женщины.

Муж дамы, такой же слоноподобный экземпляр, с интересом смотрел, как Слай копошится на его жене, пытаясь выпутаться из складок ее радужного блестящего платья, а потом предложил ему встретиться сегодняшним вечером в гостиничном номере отеля Симбус, дабы продолжить начатые сексуальные игрища в более интимной обстановке.

Предложение извращенца было отвергнуто с негодованием, что нимало не смутило продвинутого в сексуальном отношении альгойца, и дальнейшие события развивались так: оценив ситуацию, Слай отполз в сторону. Благоразумно не поднимая задницы от мостовой, он старался держаться так, чтобы туши альгойцев закрывали его от шальных выстрелов, а потом попытался рассмотреть, чья же злонамеренная рука решила завершить жизненный путь космопроходца с самой лучшей планеты в мире, если не считать Праматери Земли.

А были это синтонианцы, которые в настоящий момент вели неравный бой прямо у дверей казино. Двое дрались против пятерых, защищая поганое тельце того самого толстяка, что в самом начале игровой деятельности Слая злонамеренно толкнул его плечом.

«Есть же все-таки Создатель!» – злорадно хихикнул про себя Слай.

Смотреть на бой гигантов было не просто интересно – это было потрясающе! То, что Слай видел по видону, все эти сериалы с участием синтонианских актеров не шли ни в какое сравнение с настоящими бойцами!

Актеры играют, стараются, чтобы зритель переживал и наслаждался движениями мощных красивых тел. Здесь – никакой игры, никакого позерства, но в происходящем было что-то эпическое, дикое, как в гигантских электрических разрядах молний во время пыльных бурь на сверхтяжелых планетах-гигантах! Четверорукие полузвери метались из стороны в сторону с невероятной скоростью и ловкостью, выпуская в сторону противника заряды из лучевиков самой разной конструкции – Слай успел заметить два «Краша», а еще неизвестные лучевики, цена которых в магазине начиналась от пяти тысяч кредитов. Слай никогда не был слепым, скорее наоборот, а до места драки отсюда было всего около двадцати метров. Или чуть больше. Неважно – главное, все было как на ладони, так что он мог легко рассмотреть даже глаза синтонианцев: они были темными, с красным отливом, будто клокотали от ярости, переполненные дурной кровью и жаждой убийства.

Никто из синтонианцев не достал ритуального меча – значит, встреча носила совсем не сакральный характер, как можно было бы подумать с первого взгляда. Никаких тебе требований чести, никаких религиозных мотивов – только лишь желание убить и остаться в живых.

Первое, что бросалось в глаза, – то, что двое охранников толстяка довольно-таки крепкие ребята: за время, пока Слай перемещался по воздуху и скакал на сочных телесах инопланетянки, успели свалить двух из пяти супостатов, покусившихся на тело хозяина.

Через несколько секунд Слай понял, почему это им удалось. Видимо, толстяк действительно был богатым человеком, потому что он сумел выдать своим синтонианцам индивидуальные защитные системы, довольно дорогие и не так уж часто встречающиеся в быту. Их производили для нужд земной звездной пехоты, и купить такие можно было только из-под прилавка по большому знакомству, так как продажа этих аппаратов гражданскому населению запрещена.

Империя заботилась о том, чтобы граждане не ускользали от карающего меча правосудия. Что будет, если каждый прикроется защитными полями и получит возможность сбежать от закона?

Но это так, злопыхания тех, кто был против любых ограничений, накладываемых властью. На самом деле ИЗС производили на многих планетах – без лицензии, конечно, и власть смотрела на это сквозь пальцы. Давно следовало отменить глупый запрет, но кому это нужно? Всех устраивало существующее положение вещей. ИЗС после отмены запрета сразу бы упали в цене, так зачем тогда закон отменять? Чем больше запретов, тем больше людей, желающих нажиться на их нарушении. Запретили галюцины крепче чем пять процентов? Ну и что? Двадцатипроцентные как продавались, так и продаются, только в три раза дороже!

Вообще-то, ИЗС изначально могли носить только могучие существа вроде синтонианцев – эти штуки довольно тяжелы, и ходить в них каждый день ощущение не из приятных. А точнее – отвратительно. Аппарат создавал вокруг тела носителя невидимое силовое поле на расстоянии двадцати сантиметров от тела, так что можно было спокойно палить из всех видов лучеметов, не подставляя свою задницу под удар вражеского лучевика. И передницу – тоже.

А вот руки, которые держат лучеметы, те уже страдали по полной. И сейчас, на глазах Слая, один защитник толстяка уже лишился конечности, валявшейся на полу с зажатым в ней лучеметом.

Оба охранника не двигались и стояли плечо к плечу. Это и понятно – за их могучими торсами прятался толстяк, повизгивая и пригнувшись, будто под ударами тяжелого летнего града. Он обхватил руками голову и что-то кричал, тонким визгливым голосом перекрывая треск разрядов и шипение взламывающих атмосферу планеты лучей. Заряды били в защиту охранников, стекая по ней синими огненными ручьями, по защитному полю пробегали белые искры, но охранники стояли твердо, отвечая противнику сериями по три импульса, держа в каждой руке по лучемету. Семь лучеметов били так, что, если бы противник стоял на месте, им пришлось бы не то что туго, а совсем уж гадко. Но они перемещались из стороны в сторону, меняя направление движения, и своими выстрелами сбивали прицел врага. Кроме того, в одной руке каждый из них держал небольшой щит из зеркальной монопленки, отражающей лучи, если его поставить под определенным углом. Похоже, что как раз отраженным выстрелом едва не поджарило Слая, с восторгом и страхом наблюдавшим за эпической битвой.

А она все продолжалась, и Слай начал гадать, у кого первого закончатся заряды, а еще – надолго ли хватит энергии в батарее ИЗС, она ведь тоже не вечна, а при таком интенсивном огне противника должна разрядиться за считаные минуты. Это ведь не корабельная защита, подпитываемая от реактора звездолета, это простая батарея, рассчитанная на определенный уровень эксплуатации.

Батареи пока держались. Но только до тех пор, пока откуда-то справа не выскочил шестой синтонианец, подошедший к делу с выдумкой и основательностью. Он крепко обнимал здоровенный лучемет СЛАШ-800, используемый звездным десантом, – обычно десантники таскали его на турели, укрепляемой на плечах. Синтонианец нес его в руках, и, когда очередь из трех фиолетовых импульсов врезалась в охранника с оторванной рукой, того просто разнесло на куски вместе с охраняемым лицом, которое на свое несчастье укрывалось как раз за спиной телохранителя.

Следующая очередь должна была разнести второго охранника, но он, увидев, что хозяин погиб, отстранился и отделался раной в груди, развороченной так, будто его драл огромный угер.

Но раненый синтонианец не упал, вопреки ожиданиям. Меняя направление движения и стреляя на ходу, он умудрился срезать парня с тяжелым лучеметом и добить двух подранков, длинными очередями отрубив им ноги ниже колен, будто гигантской косой. Добежав до раненых, он бросил лучевики, выхватил ритуальный меч и двумя экономными ударами отсек головы противников, успевших всадить в него по нескольку лучевых зарядов каждый.

Защита, сбитая ударом СЛАШ-800, моргала, пытаясь восстановить защитное поле. Часть зарядов стекли на пол, но два из них добавили разрушений в теле мстителя – один снес ему половину мохнатого уха, второй прошелся по оскаленной морде, залитой кровью и дымящейся так, будто синтонианца засунули в дровяную печь и вынули оттуда тогда, когда грива занялась веселым огнем.

На этом все и закончилось.

Синтонианец, оставшийся в живых, истекая кровью, медленно, отработанным движением сунул меч в ножны, повернулся и побрел прочь, перешагивая через замерших на мостовой, едва живых от страха зрителей и обходя тех, кто горой возвышался над пластбетоном – таких, как соседи Слая.

– Видела?! Ты видела?! – тонким голоском пропел толстомясый извращенец рядом со Слаем, когда тяжело ступающий синтонианец прошел рядом, исчезая за углом здания. – Я тебе говорил, мы не зря сюда приехали! Я все записал! Потом еще раз посмотрим, вечером, когда будем кувыркаться в постели! Эй, парнишка, ну как насчет нашего предложения? Составишь компанию мне и моей супруге? Я заплачу! Хорошо заплачу! Она любит симпатичных пумпончиков вроде тебя!

– Да пошел ты, придурок! – рявкнул Слай, вскакивая на ноги и отправляясь следом за синтонианцем. Нужно было вызывать такси и отправляться к звездолету, чтобы на досуге обдумать свою глупость и составить планы по завоеванию мира.

Слай был очень зол. Его злило, что он не сразу послал толстяка по не очень далекому адресу, а еще раздражало, что в голове вдруг мелькнула мысль: «Интересно, а сколько хотел предложить толстяк за услуги?» Если возникают такие гадкие мысли – падения ниже быть не может! Или может?

Размышлять на эту тему Слай не хотел и побрел дальше, на ходу доставая из нагрудного кармана свой видон. Он уже активировал экран, когда едва не упал, споткнувшись о труп синтонианца, едва не грохнувшись через него на мостовую. Спасла хорошая реакция и малая сила тяжести, благодаря которой движения беорийца были гораздо быстрее, чем на родной планете.

Слай выругался, заметив, что чистые бежевые ботинки запачкались в крови, хотел обойти покойника, но остановился и замер, с удивлением подняв брови. Монстр был жив. Он едва дышал, грудь неровно и судорожно вздымалась, проталкивая воздух, на зубах синтонианца – белых, острых – пузырилась кровь. Слай, как и все школьники, прошедший обязательный курс помощи при несчастных случаях, мгновенно определил, что повреждены легкие.

Беориец сморщился – лучше бы он пошел в другую сторону! Вот что теперь делать? По-хорошему, сейчас нужно уйти – ну какое дело Слаю до этого парня? До чьих-то там войн?

А с другой стороны – он ведь беориец, потомок звездопроходцев, сумевших расчистить джунгли, освободив их от смертельно опасных гадов, человек, которого учили, что нужно помогать ближнему, ведь если ты ему не поможешь – кто потом поможет тебе?

Это было заложено в генах Слая, и он не мог поступить иначе, чем поступил через нескольких секунд раздумий. Ткнув в клавишу вызова экстренных служб, вызвал «Скорую помощь» – все, что мог сделать для несчастного умирающего синтонианца.

Ну да, это не гуманоид, да – Слаю он никто, но то, как синтонианец бился, заслуживает хотя бы того, чтобы вызвать ему «Скорую помощь».

Всего через полчаса Слай горько пожалел о своем решении. Но было уже поздно.

«Скорая помощь» появилась очень быстро – так быстро, что Слай с усмешкой подумал, что та пряталась где-то за углом, ожидая, когда он ее вызовет. Это было, конечно, ерундой, на такой цивилизованной планете и не могло быть по-другому. Гостей много, проблем много – «Скорая» должна работать быстро, иначе страждущие передохнут, так и не дождавшись помощи. А кто тогда пойдет играть в казино? Кто оставит на планете все свои деньги?

Слая очень удивили две вещи. Первое – это то, что прибывший с медицинской машиной оператор, прежде чем приступить к делу, мрачно спросил, действительно ли Слай желает оказать помощь синтонианцу, не передумает ли он, а когда услышал подтверждение, пожал плечами и хмыкнул, высоко подняв брови.

Вторая странность заключалась в том, что за все время, пока Слай ожидал «Скорую», он так и не услышал полицейских сирен, не увидел суеты, сопутствующей расследованию преступления. Всем будто бы все равно, что на площади перед казино произошло побоище, убиты восемь разумных существ, а одно сейчас издыхает, заливая кровью мостовую. Люди шли, с интересом или равнодушием поглядывая на раненого, на «Скорую помощь», на беорийца в испачканных красным башмаках.

Наплевательское отношение. Не такое, как у Слая на родине. Все-таки Мория сильно отличалась от Беории, что ни говори.

Оператор «Скорой» быстро вытащил из машины медицинского робота, активировал его, и тот полез на синтонианца, похожий на огромного паука с десятками белых ножек-щупалец. Ножки тут же опутали раненого сетью тяжей, вонзились в плоть, сшивая раны, и синтонианец буквально исчез под белой паутиной.

Слай хотел уйти – что ему тут делать? Все, что он мог, – сделал! «И пусть другой сделает лучше меня!» Так всегда говорили парламентарии на Беории, покидая свой пост в правительстве. Откуда взялась эта фраза, никто не знал, но по слухам – из далекого прошлого, еще доимперского времени.

Собирался уйти, но не ушел. Хотелось все-таки посмотреть, чем все это закончится. Забавно работает этот медицинский робот, Слай видел такие только в сериалах. Медицинский робот – замечательная штука, и, кстати, – очень дорогая. Дороже, чем звездолет Слая. И даже – чем другой какой-нибудь звездолет, сделанный не триста лет назад. Но это и понятно: всякие там генераторы, двигатели, пушки и торпеды – ерунда. Попробуй-ка отремонтировать живое существо! Тут нужен мощнейший мозг, умеющий работать с тончайшими нервными окончаниями, волоконцами мышц, костями, кожей, всем тем, что делает человека человеком.

Впрочем, мама всегда говорила, что человека человеком делает совсем не плоть, а совсем другое. Что именно – она так и не пояснила, сказав, что когда-нибудь разберется сам. А если не разберется, то цена ему – кусок засохшего дерьма. Мама иногда говорила очень образно и одновременно туманно.

Через полчаса ползания по неподвижному телу робот внезапно быстро втянул в себя «патину» и заполз в машину, где и затих, превратившись в мертвый кусок пластметалла. Оператор хлопнул его по макушке, видимо деактивируя, чтобы не расходовать батарею, подошел к Слаю и протянул к нему руку:

– Давай сюда видон.

Слай протянул свой видон, недоумевая – зачем этому парню понадобился чужой видон, когда тот настроен лично на Слая и никто другой не сможет им воспользоваться? Но оператор тут же развеял его заблуждение, проведя над видоном браслетом, надетым на запястье. Видон Слая пискнул, и Слай выхватил его из рук оператора, с ужасом читая на дисплее: «Операция завершена. Остаток на счете минус семь тысяч кредитов».

– Эй, ты чего наделал?! Это что за минус семь тысяч?! Ты охренел, что ли?!

Слаю как будто врезали здоровенным мешком. Шум в голове, красные круги перед глазами и желание убить проклятого ворюгу, каким-то образом похитившего его деньги!

– Ты как сумел загнать меня в минус?! Да я тебя сейчас!..

– Тихо! Стой на месте, а то я сейчас вызову полицию! – Оператор перепугался, прижался к машине и, когда Слай опомнился, глубоко вздохнул и вытер вспотевший лоб запястьем руки. – Я же тебя спросил, будешь ты лечить этого типа или нет! Что ты мне сказал?! Буду лечить! Я и лечил! Так какие теперь ко мне претензии!

– Как какие?! Ты охренел, что ли?! «Скорая помощь» бесплатна! С какой стати ты забрал с меня деньги?! Да еще и в минус загнал! Это что получается, я еще и должен – семь тысяч кредитов?! Ты… ты… грабитель, ворюга проклятый! Тебя в тюрьму нужно!

– Я тебя самого засажу в тюрьму! Получаешь услуги, а у самого денег на это нет! Все, некогда мне с тобой разговаривать! Иди отсюда, придурок!

Оператор скакнул в «Скорую помощь», и через несколько секунд она взвилась вверх, оставив ошеломленного Слая на месте – без денег, без перспективы и без хорошего настроения. Впрочем, оно и так было гаже некуда, просто теперь ушло в минус.

– «Скорая помощь» платна, – голос говорившего был хриплым и рычащим, будто он нарочно изображал из себя монстра, – ты что, не знал?

– Откуда же мне знать?! – возмущенно вскричал Слай и только теперь осознал, что говорит с синтонианцем. От неожиданности он закашлялся, потом зачесалось в носу, и Слай трижды громко чихнул, вызвав неудовольствие у проходящей мимо парочки расфуфыренных то ли мужчин, то ли женщин, одетых в цветные перья и блестки. Те бросили что-то уничижительное по поводу заразных дикарей, не умеющих себя вести, а когда синтонианец, не вставая с мостовой, громко рыкнул, показав окровавленные зубы, завизжали и понеслись прочь, высоко вскидывая колени и обнажая худые белые зады, украшенные почему-то татуировками в виде глаз. Глаза эти смотрели на Слая так укоризненно, будто задницы блудниц (или блудней?!) хотели ему попенять: «Ну, ты и болван! Ну что ты творишь-то?!»

– Надо было знать! – прорычал синтонианец, медленно поднимаясь на ноги, покачиваясь, как дерево под порывом ветра. – Если у тебя на планете она бесплатна, это не значит, что и везде так! И зачем ты меня спас? Кто тебя просил?

– Никто не просил! – рассердился Слай, уйдя в минус настроения еще на порядок. Все-таки, спасая разумное существо, ты надеешься хотя бы на благодарность, а тут что? Одни претензии да упреки! Что за жизнь настала?! Ни малейшей справедливости в этом мире!

– А раз не просил, так зачем ты меня трогал?

– Хотел тебя спасти, потому что ты разумное существо! – как идиоту, с расстановкой пояснил Слай. – А еще мне понравилось, как ты бился против многих противников. Я достаточно доходчиво объяснил? Прихоть моя такая! Вот взял я и спас тебя! И теперь должен еще семь тысяч кредитов! У тебя случайно не завалялось десятка тысяч кредитов, чтобы отблагодарить за мою доброту?

– Доброта! Что ты знаешь о доброте! Если бы ты был по-настоящему добрым человеком, ты бы добил меня! А что ты наделал?! Сейчас я пировал бы, сидя с лучшими воинами Синтонии в божественных чертогах, возродившись заново, оставив бренную оболочку в этом грязном мире! А теперь я вынужден исполнить свои обеты! И когда я попаду в мир обетованный – неизвестно!

Из всего сказанного Слай уяснил две вещи. Первое – что крепко попал с деньгами. Что у этого песьеголового типа с подпаленной гривой нет за душой ни одного кредита. Или, может, и есть, но Слай точно ничего не получит – ведь и в самом деле этот многорукий тип не заказывал услугу по своему оживлению.

И второе – что в голове спасенного полно религиозного хлама. Древнего, перемешанного с современной философией и дикарскими верованиями.

Слай не любил религиозных фанатиков. Да, он верил в Создателя всего сущего, но не собирался разбивать себе лоб, отказываясь от радостей жизни ради служения тому, кого он никогда не видел и, возможно, не увидит. Он явно отправится после смерти в преисподнюю для торговых менеджеров, которых, несомненно, ждут адские муки за впаривание мерзкого товара наивным, ничего не подозревающим гражданам мира. Так что Слай старался держаться подальше от всех, кто постоянно оперирует религиозно-мистическими цитатами, закономерно подозревая их в слабоумии и желании под прикрытием этих фраз обокрасть, обмануть или воткнуть нож в спину.

Как показывал его жизненный опыт, люди, которые вслух твердили, что праведны и всегда соблюдают религиозные каноны, на деле частенько оказывались аферистами и рвачами почище любого грабителя. Не все, конечно, но процент таких был достаточно велик, чтобы привить Слаю стойкое убеждение, что от них нужно держаться подальше. Особенно если они являлись приверженцами каких-то побочных, подозрительных и воинственных сект, учений и догм.

Про таких лучше смотреть в новостях – о том, как они подняли очередной мятеж и были благополучно уничтожены карательным корпусом империи, в то время как пытались нести свет своей идеи, сидя в ржавых звездолетах, выкопанных на помойках.

Слай молча повернулся и пошел прочь от спасенного, постаравшись как можно быстрее выкинуть его из головы, а на будущее дав себе зарок, что если даже очередной умирающий будет ползти за ним, протягивая руки, жалостно моля помочь, он пройдет мимо. Или прежде спросит, есть ли у того деньги на ремонт прохудившегося тела. Только так. Пора становиться настоящим выжигой, бессовестным ловцом удачи, а не быть придурком с заштатной планеты, кидающимся помогать первому встречному. Как оказалось, в большом мире этого не ценят.

Через сотню метров Слай с удивлением обнаружил, что несостоявшийся покойник тащится за ним, шаркая ногами и тяжело дыша, как двухсотлетний старик, только что слезший с молоденькой девицы. Синтонианец выглядел, как зомби, но шел довольно уверенно и явно следом за Слаем, а не просто совершал прогулку по красивой улице одного из замечательных городов планеты Мория.

Слай резко повернулся и пошел в обратную сторону, пройдя мимо синтонианца. Тот немедленно развернулся, догнал и снова пошел следом, в двух шагах за спиной, по правую руку от Слая – так обычно ходят телохранители.

Остановившись, Слай резко повернулся к монстру и, не теряя время на любезности, спросил, раздражаясь с каждым словом все больше и больше:

– Ну, и какого черта ты за мной ходишь?! Я не хочу тебя видеть! Чего тебе от меня надо?! Ты выдоил меня досуха, а теперь хочешь испортить настроение окончательно?!

Вранье. Нечего портить. Все уже не только испорчено, но протухло и зачервивело…

– Я теперь буду с тобой.

«Коротко и ясно! Учись, Слай, как надо излагать мысли!»

– Это с какого ж хрена? Это почему это ты со мной?! – Челюсть отвисла, но Слай постарался взять себя в руки.

– Ты меня спас. Теперь моя жизнь принадлежит тебе. Навсегда. Пока я не решу, что заплатил тебе достойную цену за свою жизнь!

– Так навсегда или пока не заплатишь? – фыркнул Слай с надеждой – вдруг у зверомонстра денежки есть. А что – заплатит, и все тут! Вот и удача!

– Навсегда. Или пока не расплачусь. Это как боги решат!

«Опять ты со своими богами! Нет уж – надо от тебя отделываться!»

– А как узнать, что они решили?

– Они дадут знать!

– А может, уже дали? (С надеждой!) Может, ты просто перекинешь мне десятку-другую, мы и поладим! Вот ты и расплатился!

– Деньги – прах! Честь – все!

«А радость была так близка! И растаяла в тумане…»

– Ну, хоть сколько-то у тебя денег есть? Ты представляешь – они содрали у меня все, что было! Даже на такси нет! А без такси я не попаду на корабль! Хоть пару сотен кредитов найдешь?

– Увы, у меня нет денег. Я работаю сегодня первый день и только вчера прибыл с родины. Все деньги потратил на приобретение снаряжения, аванс – тоже.

– Так что, ИЗС ты покупал на свои деньги, что ли?! – поразился Слай. И тут же был награжден важным кивком:

– Да. Потомок рода Зигурдов должен иметь первоклассное снаряжение! Мама всегда говорила: «Не экономь на оружии, иначе закончишь, как твой отец!»

– А как он закончил? – автоматически переспросил Слай, уже зная ответ.

– Он героически погиб в бою, спасая жизнь нанимателя! И теперь пирует в чертогах бога, сидя за столом вместе с лучшими бойцами нашего мира!

– Значит, не лучшие, раз они пируют там, а не здесь, – так же автоматически ответил Слай, мучительно размышляя, как ему выкрутиться из ситуации. Незнакомый монстр с религиозным вывихом головы и набором разрушительного оружия ему в «Бродяге» нужен был меньше, чем никак.

– Лучшие! Не смей говорить плохо про героев Синтонии! – монстр рыкнул так, что обдал Слая брызгами слюны и крови, чем окончательно убедил беорийца в том, что эдакую скотину ему в корабле точно не надо.

– Вот что, потомок рода Зигурдов… ты мне не нужен. Я освобождаю тебя от обетов, можешь отправляться, куда ты хочешь, и… эй, эй! Ты чего это задумал?!

Слай отступил назад, с ужасом глядя на то, как синтониец достает из ножен свой жуткий меч, заляпанный кровью двух недавних жертв. Через секунду Слай вспомнил, что он вообще-то крутой звездолетчик и на предплечье пристегнут «Краш» с полным боекомплектом.

Мгновение!

И очередь из лучевика выбила из рук монстра меч, опалив руку хозяина железяки до кровавых пузырей.

Вообще-то, Слай целился в голову синтонийца, спасая свою молодую, еще не состоявшуюся жизнь, но трясущиеся руки сыграли с ним злую шутку, и, вместо того чтобы разнести голову противника, он всего лишь обжег руку и опалил меч.

Испугавшись содеянного, Слай вернул пистолет в кобуру, зажал прорванный выскочившим лучевиком рукав рубашки и отступил назад, готовый к любому развитию событий. Скорее всего, монстр должен сейчас напасть, а даже без меча шансы Слая против четверорукого убийцы равнялись не то что нулю, а находились, как и настроение, в глубоком минусе.

– Ты чего это?! – снова повторил беориец, медленно пятясь и наблюдая за каждым движением противника.

– Ты лишил меня чести! Чтобы восстановить ее, я должен отправиться к моим предкам и спросить, примут ли они меня в свой круг! Ты отказался от моей жертвы – значит, считаешь меня ничтожным, недостойным, и мне нет места в этом мире! Позволь мне совершить ритуальное самоубийство, и тогда я навсегда покину тебя и этот злой мир!

– О, Создатель! – простонал Слай, неверяще мотая головой. – Да неужели в наше время могут быть такие болваны, а?! Да что за дикарство?! Какие, к черту, самоубийства, какие чести-мести! Мы цивилизованные существа! Это все осталось в прошлом, за тысячи лет от нас! Ты, вообще-то, понимаешь, что несешь?!

– Позволь мне совершить самоубийство! – упрямо повторил синтониец. – Или прими мой обет!

– Да черт с тобой! – махнул рукой Слай, сплевывая на мостовую. – Только я не знаю, чем ты будешь заниматься! Охранять меня?! Платить я тебе не могу, я нищий, весь в долгах, и если до конца месяца не найду денег – у меня отберут корабль, а самого заставят отрабатывать долги! Я всего лишь перевозчик грузов! Ты понимаешь, нет? Ты вообще знаешь, что такое грузовик и пилот грузовика?

– Ты принимаешь мой обет?

– Да принимаю, принимаю, Создатель тебя затопчи! Бери свою железку и пошли за мной! Будем думать, как добираться до корабля! Денег нет, такси нас не повезет – я и не знаю, как будем выкручиваться.

– Можно продать твой лучевик, – неожиданно предложил синтонианец, глядя на руку Слая с пристегнутым на ней «Крашем». – Тут везде есть магазинчики, скупающие ношеные вещи, так что они дадут тебе денег. Могу я узнать имя моего хозяина? Мы должны провести ритуал принятия обета по всем правилам, как положено, иначе боги разгневаются и не даруют удачу! Мое имя Хаган Ролафд Могир Зигурд.

– Очень приятно, Хаган! – соврал Слай. – Только я не буду ничего резать, пить кровь и все такое прочее! Что там за ритуал такой?! А! Забыл. Мое Имя Слай Драгон Донгар, я с Беории. Надеюсь, ритуал не членовредительский? И не какой-то… сексуальный? А то знаю я вас… – Он хотел сказать «дикарей», но одумался. Вдруг обидится, а ведь этот четверорукий – вспыльчивый, дикий… обеты обетами, а как хряснет! Даже беорийская толстая башка не выдержит такого кулачища!

– Ничего опасного или отвратительного. Я коснусь твоего плеча мечом. Тебе ничего не угрожает. И вообще, пока я рядом с тобой, пока я жив – тебе ничего не угрожает!

– Ага… видел я, как не угрожает! – хмыкнул Слай. – Кстати, а что за коротышка был рядом с тобой? Кого вы охраняли? Противный такой тип… если бы не вы, я бы врезал ему. Он так и нарывался на неприятности!