Текст книги "Танцующая в огненном цветке"

Автор книги: Евгений Кривенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

В сады Предвечного света приехали к вечеру. Мувекс остановился на смотровой площадке. Сады раскинулись широко и привольно, листва еще купалась в мягком золотистом свете. Кое-где среди деревьев стояли павильоны или небольшие здания, а вдали над Москвой-рекой высилось здание с куполами, его основание тонуло в зелени, уже тронутой красноватым глянцем.

– Храм Солнца мира, – сказала Селина, – посвящен первому лицу Троицы. В двадцатом веке жил один визионер, Даниил Андреев, он мечтал, что такие храмы будут во всех городах. К сожалению, так не вышло. Нас уважают, но Единая церковь, именем которой освящен наш брак, так и не стала действительно универсальной. Ладно, потом покажу, над чем я работаю… точнее, работала. Мувекс, к обители.

Подъехали к ограде – изящной чугунной решетке с остриями поверху, – и ворота открылись.

– Надо же, – со смешком сказала Селина, – меня еще помнят. Даже тебя заодно пропускают, одного бы не впустили. Но тебе придется побыть снаружи… Мувекс, ожидай здесь.

Она взбежала по ступенькам из белого камня и скрылась за массивной дверью. Илья остался сидеть: роскошные клумбы по сторонам, балконы увиты плющом, две девушки в зеленых одеждах прошли мимо, с любопытством поглядев на него.

Селины долго не было, придется привыкать ждать жену. Со скуки достал трансид, управлять оказалось не сложнее, чем телефоном. Открыл папку с пометкой «Рощин и сыновья», и через некоторое время покачал головой, столько оказалось фирм и ассоциаций, в которых у него были доли…

Селина появилась, когда розы уже тлели красными и желтыми угольками среди темной зелени. Поставила за сиденья рюкзачок и вздохнула:

– Ну, всё, прости и прощай. Назад меня уже не возьмут, разве что в старости. Мувекс, в отель Огненного цветка. Кстати, нам надо подыскать жилье. Ты сколько планируешь оставаться в Москве?

– На какое-то время застряну. Надо разобраться со всем, что на меня свалилось.

– А на меня сколько свалилось, – вздохнула Селина. – Ну, тогда поищем ближе к Садам. Работать над своим проектом мне пока разрешают.

Поужинали в ресторане и занялись поисками. Селина включила холораму и заказала поиск жилья для супружеской пары в Юго-западном районе. – Верхнюю планку цены, – она покосилась на Илью, – не устанавливаем.

Предложений аренды оказалось много, цены тоже немалые.

– Как я слышала, они несколько упали, когда столица Всемирной федерации переместилась в Токайдо.

– А разве нет единой столицы? – удивился Илья.

– Нет. Где резиденция председателя Всемирного конгресса, там и столица. Хотя поговаривают, что надо строить особый город – на новом месте, чтобы никого не обидеть… Как тебе нравится это?

В проеме холорамы возник дом, похожий на ступенчатый водопад. Волны света – голубого, фиолетового и прозрачно-зеленого, скатывались с его крыши, чтобы расплескаться в темном бассейне у основания.

– Там и настоящие водопады есть, – сказала Селина. – Это Каскади-дом, Филевская жилая гряда. Строил канадский архитектор Рис Ройон, когда Москва была столицей Всемирной федерации. Сдается квартира на пятом ярусе: гостиная, кабинет, спальня. Ну и ванная с кухней. Детской нет, но нам пока не надо, – и Селина озорно улыбнулась.

Да уж, сразу и детскую, это перебор.

– Как оставить заявку? – спросил Илья. – Завтра посмотрим.

– Уже сделано, – отозвалась Селина. – Пора и баиньки, завтра опять напряженный день.

Она поплескалась в бассейне, закуталась в халат и легла.

– Если там не будет такой кровати, надо купить. К роскоши быстро привыкаешь.

Илья принял душ, не стал переодеваться в пижаму и залез под одеяло голый. Селина хихикнула:

– Предпочитаешь спать раздетым? Чтобы сразу быть в боевой готовности?

– Ну, – неловко сказал Илья, – в тайге часто приходилось спать в одежде. Мало ли что может случиться. Поэтому и хочется скинуть все, когда можно.

– Ах, вот как? – промурлыкала Селина. Она придвинулась к Илье, и ее ресницы щекочущее прошлись по его лицу. Потом последовали легкие, прерывистые касания кончиком языка.

– Тоже сэпун, – тихонько рассмеялась Селина. – Это приятнее, чем целовать манекенов.

– Подожди, – чуть задыхаясь, сказал Илья. – Ты меня уже распалила, а тебе, наверное, еще нельзя.

– На рогнах все заживает, как на собаке, – беззаботно отмахнулась Селина. – В прошлый раз я ведь ничего не почувствовала.

На этот раз Илья легко скользнул внутрь, и так же легко и податливо тело Селины двигалось под ним, разжигая пламя в средоточии его бедер. В конце она вскрикнула, и медлительная судорога прошла по ее телу…

Ощутив его в себе, она закрыла глаза и перешла на зрение рогн. Впервые с такой яркостью увидела чакры – энергетические центры другого, мужского тела, и потоки энергии между ними. Чакры пульсировали нежно-белым светом с золотистым оттенком (а полости у них чистые!). Пульсация нарастала, и в той, что расположена внизу живота, появилось розовое свечение. В такт пульсации легкий трепет стал пробегать по ее телу. Розовое перешло в красное – могучая стихия копилась в этой чаше. И вдруг выплеснулась языком пламени – оно затопило ее изнутри и заставило содрогаться каждую клеточку тела. Наверное, она закричала…

С трудом вернула себе контроль. Так, семь чакр, пульсация убывает. Стихают потоки энергии по меридианам. Неповторимая энергетическая структура тела ее мужчины стабилизируется… ГОТОВО!

Она высвободилась и легла на спину. Голова кружилась: впервые испытала всю мощь соединения тел – одновременно на физическом и энергетическом планах. Недаром рогн предостерегают, что для них половой контакт может закончиться смертельным возгоранием центров. Но что нас не убивает, то делает сильнее. Наставница верила в нее, иначе не отдала бы замуж. И не остановила, когда протянула руку в Цветок. Но почему и Илье это сошло безнаказанно?..

Нет, пока не будет думать об этом. Резонанс установлен, и на уровне, который она считала возможным только для рогн – это главное!

Селина вытянулась на постели как мертвая, грудь еле вздымалась и опускалась. Илья с тревогой наклонился над ней:

– Что с тобой?

Селина открыла глаза и слабо улыбнулась. – Ничего. Я просто перешла на зрение рогн, мне ведь нужно прочувствовать тебя на энергетическом уровне. Нам говорили, что лучше секса пока ничего не придумали. Но ощущения были… ошеломляющие.

– И что ты видела? – пробурчал Илья.

– Энергетическую структуру твоего организма: чакры, меридианы, потоки энергии. Не волнуйся, твоих мыслей я не читала, и все было очень красиво. Тебе надо посмотреть учебный фильм для рогн, я скачаю из нашей закрытой сети. Но реальность… она потрясает. И физическое удовольствие на этот раз получила, так что стоило выйти замуж.

Она прыснула, а Илья откинулся на подушку. – Ну, похоже ты пришла в себя. Я было испугался.

Селина зевнула и уже сонно пробормотала: – Это приятно, когда за тебя беспокоятся. Но давай спать, эти ощущения с непривычки выматывают.

Утро провалялись в постели, а после завтрака поехали в полицейское управление. Селина поучила пользоваться трансидом.

– Активируешь касанием пальца и говоришь: «мувекс». Если нужна я – «Селина». Не хочешь, чтобы разговор слышали другие – «экранирование». Можешь создать значки, если тебе это удобнее. У тебя серьезный аппарат, сквозной квантовой связи. Внутренние трансиды такими не бывают.

– Ты разбираешься в электронике? – удивился Илья.

– Ага, – беспечно отозвалась Селина. – Всех рогн учат, как безопасно пользоваться ею, и как блокировать.

Похоже, облик управлений полиции за сто лет не изменился: чугунная решетка вдоль фасада, колонны при входе и массивная дверь. Дежурный поднес к конторке карточку Ильи, потом Селины, и поднял глаза:

– Вас не приглашали

– Жена имеет право сопровождать мужа повсюду, – сухо парировала Селина. – «Акт о правах женщин», пункт пятый.

Дежурный чуть скривился: – Ладно, идите. Робот вас проводит.

Откуда-то вынырнул уже знакомый полицейский робот и покатил вперед. Илья покачал головой:

– Ты и право знаешь?

– Обязательный курс, – вздохнула Селина. – Только уже не в школе, а в институте рогн. Помогает кое-кого ставить на место.

В отделе регистрации робот остановился у кабинета с табличкой «Старший инспектор». Дверь не растворилась в воздухе, а просто открылась – в полиции блюли традиции. Инспектор в синей форме привстал из-за стола:

– Господин и госпожа Варламовы, здравствуйте. Извините, что отвлекаю от медового месяца, – он едва заметно усмехнулся. – Садитесь.

Стулья с высокими спинками, шкафы вдоль стен – всё будто застыло с XXI века. Илья отодвинул стул для Селины:

– Зачем вызывали? Ко мне какие-то претензии?

А любопытно, причастна ли здешняя полиция к инциденту в Усть-Нере?

Инспектор с явной досадой посмотрел на Селину:

– Илья Толуманович, могли бы мы поговорить наедине?

Селина глянула искоса, но Илья не стал размышлять. – Нет, – сказал он. – Я пока чужой в вашем мире и нуждаюсь в помощи. Кстати, у вас прогресс, в мое время жену бы со мной не впустили.

На лице инспектора появилось такое же выражение, как у дежурного.

– Да, – вздохнул он. – Илья Толуманович, проблема вот в чем. При регистрации брака данные поступают в нашу информационную сеть, и она сразу выдала сигнал тревоги. Правонарушений за вами не числится, про вас вообще ничего нет (Селина опять глянула на Илью, но не сказала ни слова). Однако дата рождения… она попадает в «красную зону». В это время, или чуть позже, родились те, кто стали участниками первых звездных экспедиций. И карточка у вас такая же, как у них. В субсветовом полете время течет медленно, и кто-то мог уже вернуться, не особенно постарев. Понимаете, мы не знаем, кто вернется – те же люди, что улетели, или… вдруг их подменили? Мы так и не знаем, что нас ждет в дальнем космосе.

– Я не знал об этих экспедициях, – покачал головой Илья. – А связи с ними нет?

– Нет, потеряна. И это тоже повод для беспокойства. Вот почему вы нас заинтересовали, Илья Толуманович. Не поясните, где вы пропадали сто лет? Иначе мы будем просить о специальном расследовании.

– Нет нужды, – буркнула Селина. – Такие вопросы уполномочен решать консилиум рогн. В сомнительном случае окончательный вердикт выносит старшая рогна. «Пакт о рогнах», статья 21.

– Вы хорошо подкованы, – поморщился инспектор. – Но зачем прибегать к юридическим процедурам? Просто удовлетворите наше законное любопытство, Илья Толуманович.

– Пожалуйста, – сказал Илья. Давно придумал, что говорить, и игнорировал предупреждающий взгляд Селины. – В мое время ходили слухи об особом мире рогн, где время течет медленнее, чем на Земле. Рогна может провести там годы, а на Земле пройдет лишь несколько месяцев. Так вот, существует и поток времени с противоположными свойствами. Для меня протекло меньше недели, а на Земле пролетело сто лет. Уж так меня угораздило.

Хрен они смогут это проверить.

Селина посмотрела на него с изумлением, и он быстро добавил:

– Извини, если что выболтал. Я знаю, вы держите свой мир в тайне.

Инспектор прокашлялся:

– И кто вас туда… угораздил?

– Одна рогна, – вздохнул Илья. – Возможно, хотела сделать мне одолжение, но не рассчитала со временем. Впрочем, вы можете навести обо мне справки. Я проживал в Колымской автономии как Илья Пинегин.

Инспектор хмыкнул: – Вот как? А мы искали Илью Варламова. Понятно, почему не нашли.

Он пробежал пальцами по панели: – Да, вот и вы. Фотография несомненно ваша, компьютер подтверждает тождество. Несколько приводов в полицию, проблемы с лицензией на добычу золота, в общем ничего особенного… Потом пропали без вести. Не расскажете об этом подробнее?

– Ну нет, – Илья глянул на Селину. – Рогны с меня голову снимут, и жена первая. Впрочем, вы должны быть удовлетворены, инспектор. На звезды я тогда не мог улететь. Рогны… это тоже не совсем человеческий разум, но люди научились с ними жить. Я вот даже женился на рогне.

Селина хмыкнула, а инспектор покачал головой:

– Ладно, спасибо. Кое-что проверим, но особо к вам не придерешься. И жена у вас юридически подкована. Вы свободны.

На улице Селина позвонила насчет аренды, квартиру можно было посмотреть прямо сейчас. Взяли мувекс и поехали. Илья сказал:

– Спасибо, Селина. Ты произвела впечатление.

– Откуда ты это взял, про особый мир рогн? – недовольно спросила она. – Там ничего подобного нет.

– Значит, я ничего не выдал, – улыбнулся Илья. – Надо же было что-то им скормить.

– Опять забавно. Но вообще-то инспектор соврал, что на тебя ничего нет. Он знает больше, чем рассказал. Однако признаться в этом не мог, во Всемирной федерации запрещено собирать информацию о человеке без его разрешения. Только если выписан судебный ордер.

– А как ты узнаешь, что человек врет?

– Неприятная желтизна в неких областях ауры. Но его мысли я прочитать не смогла. Для этого требуется специальное обучение и долгая практика, а тренироваться на муже мне запретили.

– Тогда ты должна была видеть, как я соврал? Тоже неприятная желтизна?

– Скажем так, золотистая окраска с ядовитым оттенком. – Селина слегка фыркнула. – Вот почему с рогной трудно жить, она тебя насквозь видит. Ну, почти…

Жилая гряда в Филях оказалась похожа на миниатюрный горный хребет: этажи висели над зелеными лужайками террас, белые ленточки искусственных водопадов падали с яруса на ярус. Встретила девушка-агент в чем-то лиловом и переливающемся.

– Я Сола, – представилась она. – Идемте. Квартира с мебелью, а в цокольном этаже, если понадобится, есть бокс для ховера.

Селина осталась довольна видом из окна, как раз на ее любимые сады, и лужайкой на террасе. Даже кровать, хотя и меньше, чем в отеле Огненного цветка, не вызвала замечаний.

– Если надоест шум водопада, включайте звуковую завесу, – сказала Сола. – На первом этаже есть ресторан.

Договорилась об оплате, внесли в память замка данные карточек, и расстались. Осталось только съездить в отель за вещами. Селина прошлась по номеру и вздохнула:

– Приятно было пожить здесь. Это надо же, из монастырской кельи – в роскошную обстановку. Из старой девы – в замужнюю женщину.

– Какая ты старая дева? – удивился Илья.

– Уже нет, – согласилась Селина. – Давай пообедаем и съездим, где я работаю. Потом вернемся домой.

Место работы Селины оказалось в Триумфальных садах, которые зелеными волнами уходили к виденному вчера храму. Вдоль центрального проспекта стояли купы деревьев, боковые аллеи вели к группам скульптур и часовням.

– Над всем этим трудились добрую сотню лет, – сказала Селина. – В Садах представлена история России, в ее взлетах и трагедиях. Но все время что-то меняют или достраивают. Это большая честь, быть допущенной к работе здесь. Я сначала занималась цветочными композициями, а сейчас доверили ландшафтное оформление одной скульптуры. Посмотри.

Они оставили мувекс ждать, и пошли по аллее. В конце обогнули полуразрушенную кирпичную стену, за ней оказалось высеченное из гранита изваяние мужчины. Он сидел спиной к стене, опираясь локтем о кирпичи: высокий лоб, зачесанные на стороны волосы, вдохновенное лицо. Перед памятником – лужайка, усыпанная яркими цветами, по ней тропка ведет к небольшому ручью. Глаза мужчины устремлены на величественный храм Солнца мира, видимый сквозь листву берез.

– Это памятник Даниилу Андрееву, – сказала Селина, – я тебе о нем говорила. Поэт и визионер. Разрушенная стена символизирует тюрьму, где он сидел долгие годы, еще в двадцатом веке. Там он сумел написать книгу «Роза мира», которую сейчас проходят в школах… Хотя может, уже не проходят. Там о Всемирной церкви, о других мирах. Памятник – работа известного скульптора, и замысел прост: человек, пусть и духовно, вырвался на свободу и видит красочный мир с храмом, о котором мечтал. Но, похоже, что-то не так с окружением: памятник получает лишь средние оценки. Мне поручили посмотреть, что можно сделать? Я захватила это, – она достала из сумочки какую-то рамку, раздвинула, и в ней возникло объемное цветное изображение. – Видишь, я меняла цветочные композиции, перемещала или вообще удаляла тропку… всё не то. Слишком резкий контраст между трагизмом скульптуры и ярким ландшафтом. У тебя явно нет художественного образования, зато есть свежий взгляд. Что бы ты предложил?

– Гм… – Илья растерялся, но не ударять же лицом в грязь перед молодой женой? Огляделся: действительно, все солнечно и ярко кругом. И по контрасту в памяти всплыли руины сталинских лагерей на Колыме…

– Ты знаешь, – сказал он, – в мое время еще встречались остатки старых лагерей, но кладбища не сохранились. Однако их легко узнать, там среди камней густо растет иван-чай или кипрей. Целые лиловые поля. Мне кажется, не нужно обилия ярких цветов. Кипрей нежный цветок, но в нем сквозит некая печаль… Во всяком случае, для меня, – неловко добавил он.

Селина удивленно смотрела на него и вдруг хлопнула ладонью по лбу.

– Вот! – почти крикнула она. – И как я не додумалась? Красиво, но щемящее грустно. И ручья не надо, сухое каменное русло. Вдобавок, это будет здорово перекликаться с разрушенной стеной. Цветы перенесу ближе к памятнику… сюда и сюда.

Она стиснула рамку, а управляла, наверное, мысленно. Изображение изменилось. Поверх лилового разлива кипрея и сухой каменной россыпи давно умерший поэт смотрел на храм Солнца мира.

– Пусть будет так, – прошептала Селина. – Конечно, я представлю на художественный совет, но должны утвердить. Разве что нюансы подправят. Ты гений, Илья!

– Ну, – пробормотал он. – Просто пришло воспоминание.

Вечером обживали новую квартиру, освоили и кровать.

– Тоже удобная, – сообщила довольная Селина. – В обители были жесткие матрасы.

А Илья с увлечением осваивал ее гибкое тело. До кульминации дошел даже слишком быстро, однако Селина удовлетворенно простонала.

– Довольно приятно, – чуть запыхавшись, сказала она. – Только не забывай, что ты тяжеловат для меня.

– Извини, – покаянно сказал Илья. – Когда обнимаю тебя, про все забываю… Слушай, а ты не забеременеешь? Мне кажется, пока рано.

Селина вздохнула: – Рогн учат контролировать процессы в своем теле. Да, ребенка заводить рано. Может, еще вообще разбежимся.

– Не собираюсь. – Илья довольно потянулся.

Селина слегка фыркнула: – Не зарекайся. Ты всего три дня, как женат.

– Не хочешь съездить в свадебное путешествие? – вспомнил Илья.

– Пока нет. Буду трудиться над реализацией твоей идеи.

А еще Илья стал осваивать свалившееся на него наследство. Подробнее изучил папку «Рощин и сыновья»: у него были акции концернов, фирм, банков, и бог весть, чего еще. Больше всего было долей в ассоциациях, но там его голос не имел особого значения, почти все решали коллективы сотрудников. Почему отец столько ему оставил? Стеснялся, что не уделил сыну внимания? Но хватило бы и десятой доли всего. Был, правда, второй главный собственник, некий Джозеф Варла, однако жил в Канаде, и Илья решил познакомиться с ним позже. Надо хоть войти в курс дел.

Многие фирмы располагались в Подмосковье, и без ховера было не обойтись. Илья съездил в транспортное управление, скормил ИИ список своих владений, а тот уточнил наличие места для стоянки и внес в карточку разрешительный код. Права были не нужны, ховеры управлялись только автоматически. Принцип движения оказался замысловат – мощная электромагнитная подушка позволяла скользить в магнитном поле Земли, не влияя при этом ни на пассажиров, ни на окружающую среду.

Среди прочего Илье принадлежало десять процентов акций Центра космических исследований, так что решил слетать в подмосковный Королев. Встретили почтительно, а один из ведущих специалистов познакомил с работами. В их числе оказалось создание космических буксиров для терраформирования Венеры. Три платформы с термоядерными двигателями должны были изменить орбиту одного из ледяных астероидов, чтобы тот упал на безводную раскаленную планету. Потом в насыщенную водой и остывшую атмосферу предполагалось забросить бактерии, чтобы за сотню лет превратили ядовитую атмосферу в пригодную для человека. Расходы предстояли грандиозные, и пока работа шла ни шатко, ни валко.

До сих пор Илья копался только в земле, и космос интересовал мало. Дома спросил у Селины:

– А как рогны относятся к освоению космоса? Вы больше знаете о иных мирах.

– Гм, – сказала Селина. – В космосе нас никто не ждет. Вдобавок, после Большого зигзага стало ясно, что мы вполне можем сохранить наш мир.

– Чего? – уныло спросил Илья. Все-таки еще многого не понимает.

– Большой зигзаг начался за полвека до твоего рождения, – терпеливо пояснила Селина. – После Третьей мировой экономика была отброшена вспять, и восстанавливалась медленно, уже на новых технологиях. Ну, или на более безопасных старых. Ты заметил, что транспорт сейчас весь электрический? Так что природа получила возможность оправиться, и угроза экологической катастрофы отодвинулась. Если люди недостаточно разумны, кое-кто вправляет им мозги.

– Да уж, – пробормотал Илья…

Через неделю снова полетел в Королев, интересовала технология добычи редких металлов на астероидах – это ближе к его профилю.

Разобраться в технических деталях оказалось непросто, и он задержался, а еще пригласили на вечеринку: одна из сотрудниц отмечала день рождения. В Центре работало немало женщин, в основном занимаясь дизайном интерьеров, где людям предстояло жить долгие месяцы.

Отмечали в кафе, и наряды женщин удивили: многие мерцали, часто меняя цвет и форму. То это было старинное длинное платье, то нечто струящееся, словно водопад. Впрочем, Селина уже объяснила: «Надеваешь специальный пояс, он модулирует проницаемость воздуха вокруг тела и вдобавок создает видеоиллюзии. Говорят, очень приятно: ходишь будто нагая, и воздух касается всей кожи. Надо попробовать. Удовольствие не из дешевых, но мы ведь не стеснены в средствах, милый?».

Вспомнил о Селине, и стало неловко: к нему так и липли три девушки – одна блондинка, другая рыжая, а третья брюнетка. Предлагали попробовать разные напитки, в результате Илья захмелел. Как бы добраться до ховера? Под каким-то предлогом вышел на воздух, но темненькая и тут не отстала.

– Вот бы искупаться, – мечтательно сказал она. Действительно, вечер был теплый и душный. – А знаешь, мы можем искупаться в венерианском море.

Обращение на «ты» преобладало в двадцать третьем веке, «вы» употреблялось редко.

– Как это? – удивился Илья.

– Здесь под куполом создан уголок Венеры, какой она должна стать через сотни лет. Жаркое солнце, зеленый ландшафт, кусочек моря. Это в рекламных целях, чтобы привлечь спонсоров, ну и проводить кое-какие исследования.

– И туда всех пускают? – усомнился Илья.

Брюнетка прыснула: – Ты же крупный акционер, вряд ли ИИ станет возражать. Давай, всего на полчасика.

Полчаса – это недолго, да и взглянуть интересно.

– Только пригласи подруг, а то жене не понравится, что я проводил время с другой женщиной.

– Ты однолюб? – снова хихикнула темненькая, слегка толкнув Илью в бок. И крикнула: – Девочки, сюда! Мы едем купаться!

Набились в мувекс, и вскоре на фоне закатного неба зачернел большой купол. Из людей, похоже, никого не было, а двери в ответ на карточку Ильи действительно открылись. Из вестибюля зашли в шлюзовую камеру.

– Давление воздуха еще долго останется выше земного, – со знанием дела пояснила рыжая. – Конечно, не сотни атмосфер, как сейчас.

Стихло шипение воздуха, в ушах заложило, и внезапно вышли в жаркий солнечный день. Голубое марево моря, купы растительности над песчаным пляжем, пара зданий блестит стеклами, огромный солнечный диск висит низко над горизонтом. От жары сразу захотелось скинуть одежду.

– Небо и горизонт, это иллюзия, – опять стала пояснять рыжая. – А температура воздуха так и будет около сорока градусов. Вполне комфортно, когда привыкнешь. Айда в воду!

Все трое внезапно оказались обнаженными, в одних поясках. У Ильи пересохло во рту – похоже, это те самые пояса, что создают иллюзию одежды. Девушки с плеском бросились в воду, а Илья так и остался стоять: к такой раскованности не привык.

– Чего же ты? – рассмеялась блондинка, кидая в него пригоршню теплой воды.

Мелькание белых тел в голубой воде возбуждало: сердце забилось чаще, а голова слегка закружилась. Илья снял одежду, остался в трусах, и вошел в прозрачную воду.

– Вода будет очень прозрачной из-за растворенной углекислоты, – продолжала комментировать рыжая, окатывая его этой самой водой, – а вот соленость долго останется невысокой.

Сзади подобралась блондинка, толкнула его лицом во взбаламученную воду, и пошла веселая кутерьма: Илья попадал руками то в скользкий бок, то в упругую грудь. Ему тоже досталось, трусы оказались не преградой для девичьих ладошек. Девицы были раскованные и, похоже, имели свои представления о совместном купании.

Наконец он укрылся за причалом (наверное, чисто декоративным), выжал трусы и повесил, чтобы подсохли. Растянулся на горячем песке, в голове гудело. Свет между тем померк, солнце скрыли тяжелые облака (наверное, тоже иллюзия). Илья прикрыл глаза, но перед ними по-прежнему мелькали нагие тела девушек. Хватит, пора возвращаться к Селине!

Послышался шорох песка, кто-то подошел и лег рядом. Илья открыл глаза – блондинка. Так и осталась голой, глаза блестят, а по коже стекают капли воды.

– Негодник, – сказала она. – Всех взбудоражил, а сам скрылся. Так с бедными женщинами не поступают. Видно же, что и сам готов.

Она провела ладонью по животу Ильи, спустилась ниже и хихикнула: – Вон какой! – Деловито легла на спину и потянула его на себя. Откинув голову на песок, с неожиданной силой обхватила ногами бедра.

Сил противиться не было, а мысли вообще исчезли. Остались только ощущения: скольжения в глубину и обратно, нарастающей сладостной истомы. Оргазм сотряс так, что Илья вдавил тело девушки в песок. Та похныкала, хотя скорее от удовольствия, выбралась из-под него и ушла.

Илья остался лежать, постепенно приходя в себя. И что он теперь скажет Селине?

Придумать не успел. Еще больше стемнело, настала почти ночь. Но света хватило, чтобы увидеть темный силуэт и рыжеватый отблеск волос.

– Сначала была Белочка, а теперь я, Лиска. Мы решили не смущать тебя сексом втроем. В ваше время, кажется, были строгие нравы. У тебя еще остались силы? Не отпирайся, Белочка сказала, что ты ее прямо вмял в песок.

Она прилегла рядом: – Сейчас пойдет дождь. На Венере будут частые дожди, в атмосфере останется много избыточной влаги…

По ходу научного комментария ласкала пальчиками, так что тело Илья вскоре снова отозвалось. Лиска тихонько рассмеялась:

– Вот хороший мальчик. Только я не буду ложиться, а то и меня втрамбуешь в песок.

Она привстала, опустилась на бедра Ильи, и стала вздыматься и опускаться, упираясь ладонями в его грудь.

Тут сверкнула молния, волосы девушки на миг осветились рыжим пламенем, и действительно полил дождь. Вода стекала по ее смутно видному телу, поливала грудь и живот Ильи, но тем сильнее разгорался огонь внутри. Молнии сверкали одна за другой, вырывая из сумрака груди и плечи Лиски. Она раскачивалась все сильнее, и вдруг с криком упала на Илью, пока он толчками извергался в нее.

– В-вполне удовлетворительно, – постукивая зубами, выговорила она. – А теперь придет Ночка. Она любит в темноте, но ночи ждать слишком долго, сутки на Венере длятся двести сорок три дня. Проблема с растениями, как их подсвечивать?

Поднялась с него и ушла. Быстро светало, от тела поднимался пар. В голове гудело, мысли едва ползли. Надо разыскать одежду и повесить сушиться. И все женщины сейчас такие раскрепощенные? Всё легко, и как бы не всерьез.

Он сел, обхватив колени руками. Из-за пирса вышла и уселась рядом темная – Ночка. На этот раз она была в подобии длинного темного платья, полупрозрачного, словно газ.

– Тебя не замучили? Вот так мы забавляемся, когда удастся. Сейчас к этому относятся легко, твоя жена не должна сердиться.

– Я к такому не привык, – вздохнул Илья. – Но как отказать симпатичным женщинам, когда и самому хочется?

– Молодец, – похвалила Ночка. – Тогда пойдем, а то меня одну оставил неудовлетворенной. Лиска наверное сказала, что я предпочитаю темноту.

Опять стало разгораться желание, и он встал. Ночка повлекла к двери в цоколе одного из строений. Внутри было темно.

– Лаборатория, – сказала женщина. – Где-то должна быть клумба мха, который может прижиться на Венере. Лиска бы о нем целую лекцию прочитала.

Она увлекла Илью за собой на мягкий мох. Платье тоже было иллюзией, девушка оказалась нагой.

Он нетерпеливо вошел в нее, а когда приостановился, чтобы унять чрезмерное возбуждение, обстановка вокруг была другой… Он словно в некой пещере или туннеле. Вокруг багровые стены, они пульсируют, и в такт под ним содрогается женское тело. Вот он плавно входит в него, выходит, ощущает груди и напрягшийся живот – и одновременно их будто увлекает вниз по туннелю. Теперь стены завешаны багровыми гобеленами – они колышутся, и словно тонкое огненное дыхание пронизывает все тело. Кто-то или что-то или ритмично стискивает его бедра. Внизу живота все горячее, будто там копится раскаленная лава. И внезапно изливается, прожигая его насквозь…

Он лежит в каком-то сумрачном зале, на черном полу. Под бедрами скользко. Некие тени стоят вдоль стен.

– Он ваш, – звучит чей-то голос. Голос женский, и холодное удовлетворение слышится в нем. Тени начинают медленно приближаться…

Она легла одна. Илью не стоит ждать, задержался на какой-то вечеринке. Впервые они проводят ночь не вместе. Заснуть не удается, на душе тревожно. И вдруг, прямо в ухо, слышен шепот: «Something wicked comes»33
  Приближение зла (англ.)


[Закрыть]. Предупреждение рогнам – тем, кто научился слышать. Так и не смогла понять, почему обращаются по-английски.

Что делать? Она нащупывает ауру Ильи – по серебристой нити, что связала их, это нетрудно, – но там как будто ничего особенного, лишь тускловата. Это может быть под влиянием расстояния, дальновидение пока дается ей нелегко. Стоп, предупреждение нельзя игнорировать!

Если бы она уже освоила технику выхода тонкого тела! Но это никак не дается. В отчаянии, она все-таки напрягает все силы… и вдруг освобождается – утомительные тренировки с Наставницей наконец-то принесли результат.

Она смогла!

Поспешно начинает подтягиваться по еле видной серебристой нити. Как ярка серебряная нить, связующая с Учителем, но это не для нее!

В Серой зоне практически нет расстояний, она уже на месте. Волна радости захлестывает ее, и тут же сменяется отвращением: аура мужа почти поглощена аурами трех бесстыдных самок – вот почему она так тускла. Сизое пульсирующее излучение похоти исходит от них. Она еле удерживается, чтобы не нанести по ним сокрушительный удар.

«Ты не должна мстить!»

Есть что-то еще. Тайное, темное…

«Визуализация!»