Текст книги "Человек, которого не было"

Автор книги: Евгений Усович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Не волнуйся, – Вела заговорщицки понизила голос. – Тебя я ему не отдам. Найдет себе еще что-нибудь. А ты останешься со мной такой, как есть. Честно говоря, муж мне уже начал надоедать. Занудным стал, медлительным. Все рассуждает о чем-то. Да оно и понятно, все-таки скоро пятьсот.

– Ско-лько? – Павл даже поперхнулся. – Ты сказала пятьсот? Или пятьдесят?

– А с тобой мне приятно будет, – продолжала Вела. – Ты же, как мальчик.

Она снова захихикала.

– Ой, представляю себе.

Павл с тоской посмотрел на голубую полоску моря за деревьями.

– Похоже, что встреча с Рисой откладывается на неопределенный срок. Если только не навсегда.

– А кто эта Риса? – с любопытством спросила Вела. – Твоя девушка? А она лучше, чем я?

– Ну, что ты, – фальшиво возразил Павл. – Ты гораздо красивее.

Вела погрозила ему пальцем.

– Забыл, что я все твои мысли знаю? Вот это мне и нравится. С мужем трахаешься, как со сфинксом, а ты живой. – Она прищурилась и даже облизнулась.

– Да, – подумал Павл. – От ночи, видимо, не отвертеться.

– А зачем нам ждать до ночи? – подняла брови Вела.

Она смахнула с себя сиреневую простынку и, наклонившись к Павлу, нашла на его поясе кнопку...

* * *

– Слушай, у тебя поесть что-нибудь найдется? – проворчал Павл, глядя, как по-кошачьи потягивается его новая подружка. После сумасшедшей акробатики на мраморных плитах у него саднили колени и во рту стоял какой-то противный привкус.

– Есть хочешь, – протянула Вела. – Устал, бедненький.

Она вдруг увидела его колени и округлила глаза.

– И ты это терпел ради меня? Надо же. Представляю, что будет ночью, в мягкой постельке.

– Если только я доживу до ночи, – мрачно сказал Павл. – Я, между прочим, последний раз ел вчера. А теперь еще ты из меня вытряхнула последние силы.

– Ладно, ладно, – засмеялась Вела. – Ну, конечно, я тебя буду кормить, да еще как. Только сначала коленями твоими займусь, а потом искупаюсь.

Она взяла со столика ту же палочку, при помощи которой сделала себе простынку, и провела ей над коленом Павла. Ссадина покрылась шипящей розовой пеной. Вела подождала, пока пена застынет и сдула ее с колена. Под пеной обнаружилась свежая нежная кожа. Потом она проделала такую же процедуру с другим коленом.

– Вот и все. Теперь полежи спокойно несколько минут. А я освежусь.

Павл проводил взглядом ее загорелый задик и встал, чтобы пересесть в шезлонг. Парализатор сиротливо лежал на сиденье, всем своим видом являя полную бесполезность. Павл вздохнул и, взяв его в руку, уселся. Глазами он следил за Велой, резвившейся в воде, как дельфин, но мысли его были далеко.

Если верить ей, то он совершенно непостижимым образом очутился в другом времени. Павл видел много фильмов о подобных приключениях , но даже представить не мог, что окажется в похожей ситуации. Да он и теперь не особенно верил в эти чудеса. Скорее всего, его чем-то облучили и, пока он был без сознания, перетащили сюда. Хотя, с другой стороны, местность вроде та же самая. Тот же лес, те же скалы. Море, правда, откуда-то взялось. А как объяснить переселение разумов, чтение мыслей, двухсотлетнюю подружку... Бред.

Павл хмыкнул. Как бы то ни было, у него нет никакой возможности отыграть ситуацию обратно, пока он не выяснит, каким образом все это было сделано. Значит, придется подождать и до поры до времени подчиняться похотливой старушке. Повезло еще, что у нее фигурка неплохая. А если бы настоящей бабушке попался? Он покрутил головой и взглянул на бассейн. Вела вылезла на мраморную дорожку и стояла, положив руки на бедра и подставив лицо легкому ветерку. Павл представил вдруг Рису и грустно вздохнул. Увидит ли он ее когда-нибудь?

Вела повернулась и медленно пошла по дорожке, ища что-то глазами. Павл поднял было руку, но тут же сообразил, что поле скрывает его. Он привстал с шезлонга и, протянув руку сквозь радужное сияние, помахал. Вела кивнула и, подняв что-то, подошла к шезлонгу.

– Ты что, думаешь, я тебя не вижу? Да твои мысли за морем слышны. Я заколку потеряла.

Наклонившись, она внимательно осмотрела колени Павла и победно улыбнулась.

– Видал? Все зажило.

Павл тоже посмотрел на колени. Никаких следов ссадин. Разве что кожа на этих местах была чуть светлее.

– Действительно, – пробормотал он. – А что это за прибор? Чем лечит?

– А-а, – отмахнулась Вела. – Это как раз одна из тех штучек, для которых консервируют разум. Да ты в доме еще много увидишь.

– Как же я в дом пройду? – спросил Павл. – Меня тут же застукают.

– Об этом я не подумала, – Вела задумчиво приложила палец к губам. – Придется тебе идти с шезлонгом, на нем выключатель поля. Я пойду вперед, а ты не отставай.

– Мне что, теперь все время придется с креслом ходить? – проворчал Павл.

– У меня дома индивидуальный «невидимка» есть, – сказала Вела, не оборачиваясь. – Осторожней, тут, в стекле, вход.

Они оказались в большом, совершенно пустом зале. Сквозь стеклянную стену, выходящую на террасу, было видно море. Вела куда-то исчезла и появилась снова в легкой просторной накидке, едва прикрывающей бедра.

– А что, у вас мебель не предусмотрена? – поинтересовался Павл. – А спите вы как же?

Вела не ответила. Повернувшись, она набрала на пульте код. Зал стал заполняться мебелью, вырастающей буквально из пола. Интерьер, выдержанный в светлых тонах, поразил Павла своей изысканностью. Он хотел уже сделать комплимент, но Вела опередила его.

– Нет, пожалуй, это не то. У нас же не светская вечерняя встреча, а простой интимный обед после хорошего секса. Тем более, еще и с продолжением. Думаю, тут подойдет что-нибудь более легкое...

Она снова повернулась к пульту и принялась бегать пальцами по кнопкам. Роскошные диваны, кресла, шкафчики с хрустальными стеклами исчезли. На их месте появилась изящная плетеная мебель, расставленная вокруг не менее изящных столиков. Все это уютно расположилось на тенистой полянке посреди тропического леса. Где-то журчал невидимый ручей или фонтан.

Вела критически оглядела композицию.

– Ну, вот, совсем другое дело. Садись в кресло, сейчас я тебя накормлю.

– Слушай, – Павл помялся. – А где можно руки помыть?

– А вон, в фонтане, – кивнула Вела, снова набирая что-то на пульте, лежащем на столике. – Там и ветерок есть, чтобы обсушиться.

– Да я не об этом, – сказал Павл. – Просто, мне нужно отлить.

– Ну, и что за проблема, – удивилась Вела. – Там и отлей.

– Куда? – не понял Павл. – В фонтан, что ли?

– Зачем в фонтан, – рассмеялась Вела. – Из него пьют. Рядом, конечно. Ты же в лесу.

– Ты что, серьезно? – Павл нахмурился. – Разыгрываешь? Как это я могу отливать в комнате.

Вела посмотрела на его.

– А-а, да, я забыла. Пошли, покажу.

Павл подхватил шезлонг и двинулся за ней. Подойдя к стене тропического леса, Вела оглянулась.

– Эй, ты где?

– Здесь, – сказал Павл. – За тобой иду.

– Ой, не могу, – расхохоталась Вела. – Ты что, шезлонг прихватил? Оставь, в доме тебя никто не увидит. Прислуге в комнаты входить запрещено, а мужа нет, он уехал.

Павл покорно отставил шезлонг и подошел к ней.

– Давай, – подтолкнула его Вела, – чего стоишь? Иди прямо сквозь стену.

Павл подошел к стене и потрогал ее. Рука не встретила никакого препятствия. Она просто исчезла. Павл выдернул руку и ошеломленно посмотрел на нее.

– Иди-и, – нетерпеливо сказала Вела. – Мне еще обед заказать нужно.

Павл нерешительно подошел к стене и сделал шаг в неизвестность, потом второй. Он оказался в маленькой комнатке. В углу скромно журчал фонтанчик, у стены стояло сооружение, отдаленно напоминавшее унитаз. Собственно, скорее это было низкое кресло странной формы, на котором присутствовали подлокотники, но напрочь отсутствовал бачок. Павл подошел к нему и заглянул. Небольшое углубление и... все. Никакого отверстия, воды и прочих унитазных атрибутов. Отступив на шаг, Павл почесал в затылке.

– И как пользоваться этим подгузником на ножках?

Вела неслышно подошла сзади.

– Чего стоим? Штанишки расстегнуть? Хотя да, у тебя же комбинезон. Ну, так выключи.

– Никак не соображу, как этим пользоваться, – пробормотал Павл. – Тут же не то что воды, даже отверстия нет.

Вместо ответа Вела подошла к креслу и, небрежно приподняв подол, уселась в него, лукаво глядя на Павла. Он покачал головой и отвернулся.

– О-ой, опять стесняемся, – засмеялась Вела. – Смотри, уже ничего нет.

Она приподнялась и Павл увидел, что сиденье было таким же чистым.

– А теперь, – Вела опустила пальцы под подлокотник и что-то нажала. – Водные процедуры и просу-ушка...

– Ну, все, – проворчал Павл. – Понял. Иди, я сейчас.

– У-ух, – вздохнула она, пожирая его бесстыдными глазищами – Так бы и проглотила. Ладно, приходи скорей.

После довольно необычного процесса он сполоснул руки в фонтане и, оглянувшись еще раз на странное кресло, вернулся на тропическую лужайку

– Ну, что, не умер от стыда? – спросила Вела, переставляя что-то на столе. – Ничего, привыкнешь. Садись, будем обедать.

Павл сел в плетеное кресло и оглядел странную композицию в своей тарелке. Цветом и формой это больше всего напоминало экскременты, оставленные в траве псом значительных размеров. От тарелки распространялся весьма приятный запах.

– И что это такое?

– Это я сама придумала, – захихикала Вела. – Мои друзья были просто в восторге. Я собираюсь выставить это блюдо на осеннем конкурсе домохозяек.

– И что, это можно есть? – осторожно спросил Павл.

– Ну, конечно, – нетерпеливо сказала Вела. – Это очень вкусно и, между прочим, очень калорийно. Тебе ведь скоро понадобятся силы.

Она снова захихикала.

Павл оглядел столик. Рядом с тарелкой в вазах горками лежали свежие овощи, фрукты, салфеткой был прикрыт крупно нарезанный аппетитный хлеб. В середине столика гордо возвышались какие-то бутылки.

Павл отщипнул кусочек хлеба и отправил его в рот. Хлеб оказался горячим и очень вкусным. Он взял вилку и снова осмотрел тарелку.

– А ничего более прозаического нет? Какого-нибудь жаркого?

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Вела.

– Я имею в виду хороший кусок мяса, – объяснил Павл. – Лучше, если запеченный на углях. Но сойдет и курица.

Вела смотрела на него широко открытыми глазами. Потом брезгливо скривила губы.

– Ты питаешься трупами животных? Какой ужас! Если бы ты сказал мне об этом раньше чем... – Она сделала гримаску. – Ты уже завтра был бы продан. И учти, целоваться я с тобой больше не буду.

– Какими еще трупами? – рассердился Павл. – Просто домашние животные. Их разводят специально для того, чтобы потом приготовить всякие вкусные продукты. У вас что, нет домашних животных?

– Конечно, есть, – скривив губы, сказала Вела. – Ими занимаются простолюдины. Но они дают молоко, сыр, масло, шерсть. Никто не собирается их убивать, а, тем более, есть. Это же такая дикость...

Она передернула плечами.

– В этом паштете, увы, нет трупов, но от этого он не стал менее вкусным. Если тебе не нравится форма, давай, я размажу его по тарелке.

И не успел Павл опомниться, как она вилкой превратила сомнительную закорючку в обычную порцию паштета.

– Хорошо, хорошо, – примирительно сказал Павл. – Я попробую.

Вела внимательно наблюдала за тем, как он отделил вилкой небольшую порцию и, намазав на хлеб, отправил в рот. Она еле дождалась, пока он прожевал бутербродик и проглотил.

– Ну, как?

Павл помолчал, пытаясь определить вкус. Похоже было, что в закуске присутствовали и грибы, и что-то рыбное, и яйца. Во всяком случае, паштет был необыкновенно вкусным.

Он так и сказал.

– Ну вот, – обрадовалась Вела. – А то я уже начала подумывать, не уволить ли управляющего.

– Не надо никого увольнять, – улыбнулся Павл. – Распорядись лучше насчет еще одной порции. Только умоляю, пусть ее не укладывают столь экзотическим способом.

– Отлично, просияла Вела. – Сейчас подадут. Только учти, будет еще рыба и жареный сыр. А пока открой, пожалуйста, вот эту бутылку.

Обед оказался таким обильным и вкусным, что Павл в конце концов просто уже не мог проглотить ни одного кусочка.

– Уфф, все, – простонал он, поглаживая себя по животу. – Больше не могу.

Вела хищно смотрела на него, облизывая губы.

– Вела, потом, – взмолился он. – У меня, правда, была бессонная ночь, потом эти гонки, потом ты... Мне бы сейчас поспать.

– Ладно, – с сожалением сказала Вела. – Я понимаю. Конечно, отдыхай. У нас еще будет время.

Она подошла к стене и одним движением пальца уничтожила тропическую лужайку.

– Какую постель ты предпочитаешь? Прямоугольную, круглую? Может быть, тебе установить режим морской волны? Или легкий массаж?

– Я люблю не очень мягкую постель, – сказал Павл и, уловив ее взгляд, быстро добавил: – Односпальную. И не нужно меня будить.

– Хорошо, – вздохнула Вела. – Спать я тоже люблю одна.

Она повернулась к пульту и набрала новую комбинацию цифр. Окна потемнели, в одном из углов появилось подобие шатра.

– Пойдем туда, – кивнула Вела.

В шатре оказалась уютная круглая кровать с несколькими подушками. Под пологом было прохладно. Павл подошел и сел на постель. Матрац оказался в меру упругим и, одновременно, мягким. Он поерзал и поднял глаза на Велу.

– Ну, что еще? – вздохнула она.

– Я привык спать под простыней, – сказал Павл.

Вела пожала плечами.

– Постель обеспечивает нужный температурный режим. Зачем тебе простыня?

– Не люблю, когда на меня смотрят, – засмеялся Павл.

Вела фыркнула.

– Интересно, кто это собирается смотреть на тебя спящего? Если ты думаешь, что я, то сильно ошибаешься. Мне гораздо больше нравятся возбужденные мужчины.

Но по ее глазам Павл понял, что попал в точку.

– Ты делаешь быстрые успехи в чтении мыслей, – буркнула она. – Даже слишком быстрые. Мне это не очень нравится. Ладно, если тебе нужна простынка, я сейчас принесу.

Она удалилась и через минуту вернулась с уже знакомой Павлу стеклянной палочкой.

– На, держи. Можешь делать себе покрывало любых размеров. Хоть завернись в него. Не бойся, жарко не будет. А хочешь, я тебя укрою?

– Ну, укрой, – согласился Павл. – Только без глупостей.

Он улегся на подушку и потянулся. То ли постель обладала такими свойствами, то ли он действительно слишком устал, но сон вдруг стал наваливаться на него вслед за простынкой, стекающей из волшебной палочки в руке Велы.

* * *

Сон освежил его. Павл проснулся, чувствуя себя отдохнувшим и достаточно бодрым. В комнате никого не было. Судя по потемневшему небу, близился вечер. Павл встал с постели и, потянувшись, сделал несколько упражнений. Сзади раздались хлопки в ладоши. Он обернулся. Вела сидела посреди комнаты в шезлонге и улыбалась.

– То есть, ты все-таки сидела и смотрела, как я сплю? – с досадой спросил он. – Ты же обещала.

– А чего ты так беспокоишься? – пожала плечами Вела. – Ты же меня не видел, значит, меня не было. Спал-то хорошо?

– Лучше не бывает, – буркнул Павл.

– А я знаю, что тебе снилось, – заявила Вела. – Вернее, кто. Ты меня обманул. Она красивая.

– Теперь я понял, чего тебе было надо, – усмехнулся Павл. – Разведчица хренова. Тебе еще повезло, могло такое присниться... Я иной раз сам удивляюсь.

– В каждом сне есть смысл, – поучительно заметила Вела. – Это только кажется, что какая-то чушь снится. На самом деле разум в это время сам по себе путешествует, сам себе проводит анализ, сам себе делает выводы. Эта чепуха много открытий подсказала.

– Да, я знаю, – кивнул Павл. – У нас это тоже известно. И что же ты в моих снах прочитала?

– Пока ничего особенного. Много грусти по той женщине, ты где-то летал, какая-то собака...

– Собака? – удивился Павл. – Мне снилась собака?

– Да, – кивнула Вела. – Маленькая, рыжая. Ты с ней дружил. Мне это понравилось, хотя у нас нет собак.

– А кто у вас есть? – спросил Павл. – Хоть какие-нибудь домашние животные?

– Нет, – покачала головой Вела. – Животные – это всегда инфекция, болезни... У нас все это запрещено. У простолюдинов, правда, собаки есть. Но они охраняют других домашних животных, поэтому нужны. За ними ведется постоянный санитарный надзор.

– Слушай, – сказал Павл. – А когда муж вернется, как ты ему меня представишь? Или я все время прятаться буду.

– От него не спрячешься, – засмеялась Вела. – Даже если бы ты умел мысли отключать, и то он заметил бы. У нас игра такая есть. Приятели его в парке прячутся, закрываются полями и мысли отключают. А он выходит и показывает: здесь Рафаэн, там Никор, а вот это Евлен. Ни разу не ошибся. Они даже пробовали шлемы с защитным полем надевать, но ему все равно. А вот его никто никогда обнаружить не смог. Он будто умирает. Так что тебе прятаться бесполезно.

– И что же мне делать? – удивился Павл. – Надеюсь, ты не представишь меня, как заместителя по постели?

– Надо бы тебя определить как прислугу, – задумчиво сказала Вела. – Но у нас вроде все есть. А увольнять кого-то нет причин, тем более, что ты и не сможешь никого заменить. Кстати, а что ты умеешь делать?

– Когда-то я был специалистом по транспорту, – пожал плечами Павл. – И, вроде, неплохим. Могу управлять всем, что ездит или летает. Ну, еще мог бы быть садовником. Меня отец учил.

– Нет, это все не подходит, – Вела озабоченно покусала губы. – Сад искусственный, водители не нужны, все управляется компьютером. Нет, тут надо придумать что-нибудь совершенно неожиданное.

– Ты сказала, «искусственный сад»? – недоверчиво спросил Павл. – Это тот парк, что вокруг бассейна?

– Нет, что ты? – засмеялась Вела. – Это так, лужайка, чтобы море не загораживала. Сад за домом. Очень большой.

– Как же такая территория может быть искусственной? – Павл не мог себе этого представить. – И трава, и кусты, и деревья, все искусственное?

– Нет, деревья, конечно, настоящие. Но их выращивал компьютер. Он же поддерживает внешний вид, цвет плодов, высоту травы... Кстати, дом тоже сделан компьютером. В нем нет ни одного камня, ни одной дощечки. Только поля. Из настоящего материала сделаны бассейн и ограда. Это я мужа попросила. Очень дорого, но красиво.

– Но где же взять столько энергии? – изумился Павл.

– Для этого и консервируется разум, – спокойно ответила Вела. – Кроме того, энергия получается из всех отходов. Поэтому в доме такие полы. Можно отлить, где хочешь – это тут же уходит в почву и мгновенно перерабатывается. Энергия идет сюда же, в дом. И остатки пищи, и разум, оставшийся от переселения, и отходы от естественной смерти.

– Это еще как? – изумился Павл. – Вы и трупы умерших перерабатываете?

– Естественно, – пожала плечами Вела. – И почему только умерших? Многие меняют тела даже в двадцать лет, если, например, не нравится размер или рост. Тела-то остаются.

– И что? – осторожно спросил Павл.

– В основном их тоже покупают. Не все, конечно. Те, что получше. Это уже вторичный рынок. Товар для тех, у кого доходы поскромнее. Но обычно почти все успевают заработать на смену тела в определенном возрасте. Молодые тела очень дороги, но можно приобрести вполне неплохое, здоровое сорокалетнее тело. Кто-то даже детей успевает завести. У нас очень хорошая медицина.

– А у тебя есть дети? – поинтересовался Павл.

– Вот еще, – фыркнула Вела. – Зачем они мне? Этим занимаются простолюдины.

– Но ведь тогда в конце концов останутся жить одни простолюдины, – возразил Павл.

Вела удивленно подняла брови.

– Почему это? А мы куда денемся? Я, например, могу жить практически вечно. У нас некоторым уже больше трех тысяч лет. Но многим это надоедает. В среднем доживают до тысячи, а потом уходят. Им просто неинтересно жить дальше. А простолюдинам этого не дано, вот они и пытаются продлить свою жизнь в детях. Наши тоже иногда заводят детей, но это так, экзотика.

– Ну, хорошо, – согласился Павл. – А что же с теми телами, которые уже никто не купит?

– Ничего не пропадает, – гордо сказала Вела. – Мы не можем себе позволить просто так выбрасывать материал. Хорошие органы идут в медицину, на пересадку, в основном, тем же простолюдинам. Что-то используется в специальной косметике. Ну, омолаживающие кремы, бальзамы, эликсиры. Да, пищевые добавки еще. Остальное превращается в энергию.

– Ничего себе, – ошарашенно сказал Павл. – Так это что, в том, что я ел, тоже имелась такая добавочка?

– На мой взгляд, это лучше, чем поедать трупы животных, – скривила губы Вела. – И потом, это просто энергетический компонент. Поэтому ты так быстро восстановил силы.

Павл почувствовал приступ тошноты, но постарался справиться с собой.

– Ладно, – сказала Вела. – Мы отвлеклись. Надо все же придумать, как тебя представить мужу.

Павл не ответил. Он вдруг с тоской вспомнил, что еще утром в прекрасном настроении преспокойно наблюдал за мышью, которая грызла его орех и не мог даже подозревать, что его ожидает.

– Дернула же меня нелегкая пуститься в погоню за этими охотниками. Они же просто заманивали меня. – Он покачал головой. – Надо было просто повернуться и бежать вниз. Хотя поздно теперь об этом говорить. Что случилось, то случилось.

– А у тебя есть что-нибудь более крепкое, чем мы пили за обедом?

Мысль о том, что он ел блюдо с человечиной, пусть даже в виде энергетической добавки, не давала ему покоя.

– Тебе не понравилось вино? – изумилась Вела. – Это одно из лучших.

– Не в этом дело, – с досадой сказал Павл. – Вино очень хорошее. Просто мне нужно немного отвлечься от всех сегодняшних событий. Что, у вас это не принято?

Вела посмотрела на него, но ничего не сказала. Вытащив из невидимого кармана пульт, она нажала несколько кнопок и снова спрятала его.

– У меня такое впечатление, что ты хочешь сбежать, – заявила она.

– Почему? – удивился Павл. – С чего ты взяла? Да и куда я могу убежать сквозь такую защиту?

– Это верно. Но у тебя в голове все время вертится лес, какие-то люди, по-моему, даже звери...

– Что ты несешь? – вспылил Павл. – Какие еще звери?

Он вдруг осекся.

– Слушай, кажется, я знаю, кем могу у тебя работать. – Он изо всех сил старался думать только о выпивке.

Возле кровати появился столик с бутылкой и двумя стаканчиками.

– Ты хотел отвлечься? – Вела взяла в руку бутылку и посмотрела на этикетку. – Шестьдесят градусов. Так о чем ты?

– Дай сюда. – Павл отобрал у Велы бутылку и тоже взглянул на этикетку. Надпись была сделана абсолютно незнакомым ему шрифтом. Он пожал плечами и, открутив крышечку, осторожно понюхал. Из бутылки тянуло превосходным коньяком.

Недоверчиво покачав головой, он налил немного в стакан и пригубил. Как ни странно, это, действительно, был коньяк. Выдержки лет, примерно, десяти.

Подняв брови, Павл взглянул на Велу.

– Что, понравилось? – засмеялась она. – Налей и мне.

– Отличный коньяк, – пробормотал Павл, наливая немного в ее стакан. – Почти такой же, как у нас. Лет десять?

– Двенадцать, – спокойно ответила она и, прежде, чем отпить, с наслаждением втянула в себя воздух из стаканчика. – Кстати, это ваш коньяк.

– Как это? – удивился Павл. – Вы воруете его у нас? В бочках?

– Нет, зачем же, – засмеялась Вела. – Нам понравилась технология. Мы ей воспользовались. И у нас получилось лучше. Мы вообще довольно часто пользуемся достижениями вашей науки. Кстати, как и вы.

Павл только покачал головой, не зная, что сказать. Он долил стаканчик до краев, залпом выпил обжигающую жидкость и сразу налил еще. После первой же порции он сразу почувствовал себя значительно увереннее.

– Так что ты хотел сказать? – напомнила Вела, грея стакан в ладонях. – Кем ты хочешь работать.

Павл помолчал. Приятный шум в голове сделал его мысли тягучими и бесцветными. Он улыбнулся.

– Если ты отпустишь меня завтра в лес на часок, я принесу тебе доказательство своей пригодности.

– Ты с ума сошел! – изумилась она. – Ты же сбежишь.

– Да никуда я сбегу, – отмахнулся Павл. – Во-первых, я просто не знаю, куда бежать. Во-вторых, ты же поднимешь такую тревогу, что сюда сбегутся все ваши охранники. Я себе не враг. Дай мне час и доказательства моей, так сказать, профпригодности, будут перед тобой. Другого способа легального проникновения в дом я не вижу.

Вела пристально смотрела на него. Но он уже чувствовал восхитительную, гулкую пустоту, в которой не было решительно никаких мыслей.

– К сожалению, тебе есть куда сбежать, – наконец, сказала она. – Хорошо, что ты не знаешь. Ладно, я посмотрю, как это лучше сделать. Так что же ты придумал?

– Завтра узнаешь, – отмахнулся Павл. – Я налью еще?

Вела взяла бутылку и посмотрела, сколько в ней еще осталось.

– Ну, еще один стаканчик можешь себе позволить. Но больше я тебе не дам. У нас впереди длинный вечер и ночь.

– Тогда закажи что-нибудь закусить, – вздохнул он, наливая себе до краев, – Только без человечины.

* * *

Видимо Вела все же подлила в коньяк или в сок что-то «энергетическое». Утром Павл с трудом поднялся с постели. От слишком затянувшихся «экзерсексов» у него слегка ныли мышцы живота и ног. Ощущения в голове тоже оставляли желать лучшего. Он приподнялся на локте и огляделся, не сомневаясь, что она уже где-то здесь.

Вела появилась сейчас же, будто и не вставала с кресла со вчерашнего вечера.

– Уже проснулся? Рано ведь еще, мог бы поспать после такой работы. Признаться, я давно не занималась таким спортом. Последний раз с одним пловцом. Но это было так давно. Муж убил его, когда узнал.

– Убил? – Павл сел и, поморщившись, сжал голову руками. – Как это убил? Насмерть?

– А как же еще? – удивилась она. – Ему для этого и делать ничего не надо. Он просто мысленно приказывает человеку умереть и все. Сердце останавливается.

– Ну, спасибо, обрадовала, – проворчал Павл. – Надеюсь, меня не ожидает подобная участь? Что-то мне уже не хочется с ним знакомиться. Ты, кажется, говорила, что он человека насквозь видит?

– Ну, что ты, милый, – проворковала Вела. – Пловец мне просто надоел. Представляешь, он стал хвастаться своими успехами со мной. Я пожаловалась Ламе, что он меня оскорбляет, и он эту проблему решил быстро. А на тебя он и смотреть не станет. Он вообще не опускается до того, чтобы читать мысли простолюдинов. Ему достаточно чувствовать их страх.

– Лама, Лама... – морщась, проговорил Павл. – Я что-то читал про них. Кажется, они многое умели.

Он даже застонал от боли в голове.

– Слушай, у меня голова раскалывается, неужели ты не чувствуешь?

– Да? – удивилась Вела. – А зачем же ты тогда стаканами вливал в себя коньяк? Я думала, ты знаешь, что делаешь.

– Это называется – похмелье, – обреченно сказал Павл. – Ты что, никогда не напивалась?

– Зачем? Я привыкла собой владеть. – Вела достала откуда-то уже знакомую Павлу палочку. – Ну-ка, повернись ко мне.

Павл послушно повернулся. Вела взяла ее, как карандаш, и принялась чертить по его голове какие-то узоры. Боль стала уменьшаться и скоро Павл почувствовал, что голова стала легкой и чистой. Он облегченно вздохнул.

– Научила бы ты меня пользоваться этой штукой.

– Всему свое время, – уклончиво ответила Вела. – Есть будешь?

– Конечно, буду, – буркнул Павл. – Молоко с булочками, пожалуйста.

– Сегодня у нас на завтрак злаковая каша, – не обращая внимания на его сарказм, сказала Вела. – С маслом. Вареные яйца. Кофе с подсушенным хлебом и джемом. Апельсиновый сок.

– Ну, ладно, – согласился Павл. – Вроде ничего страшного. Давай, накрывай.

– Иди, умойся! – приказала Вела. – А лучше душ прими. Там, возле фонтанчика увидишь рукоятки управления.

Он незаметно сунул руку под подушку и, достав спрятанный с вечера парализатор, поднялся.

Когда он вернулся, постели уже не было. Столик на двоих был накрыт на берегу тихого озера. От воды даже поднимался легкий туман.

– Да ты просто художница, – Павл потер руки и склонился над столиком. – Мм, пахнет неплохо.

– Я ночью поразмышляла, – Вела аккуратно намазала джем на подсушенный хлеб и внимательно оглядела его. – И придумала, как тебя выпустить, чтобы ты не сбежал.

Она откусила кусочек и подняла глаза на Павла.

– Тебе придется погулять на привязи.

– Это еще что такое? – недовольно осведомился он. – На цепь посадишь?

– Ну, зачем? – засмеялась она. – А ну, наклонись.

Павл проглотил кашу и наклонился. Вела быстро обвела палочкой вокруг его шеи и сделала вид, что тянет за веревку. К своему удивлению Павл почувствовал, что его горло, действительно, что-то перетянуло. Он стал задыхаться.

– Хватит! Ты что, задушить меня хочешь?

Но Вела нетерпеливо отмахнулась.

– Ну-ка, отойди к окну.

Павл недовольно поморщился, но встал и, потирая горло, двинулся к окнам.

На этот раз петля стала затягиваться шагов через десять. Вела что-то проделала с палочкой и жестом показала, чтобы он продолжал движение. Павл дошел до окна и остановился.

– Ну вот и отлично, – облегченно сказала Вела. – Я отрегулирую мощность так, что тебе как раз хватит дойти до куста орехов.

– А почему именно до него? – удивился Павл – Ты что-то знаешь? Кстати, что ты имела в виду, когда говорила, что мне есть, куда бежать?

– Дальше тебе нельзя, – погрозила пальцем Вела. – А то, о чем я говорила, тебе знать не обязательно.

– Ладно, – вздохнул Павл. – Побудем псом. Кстати, а ты не дашь мне шлем? Ну, этот, чтобы стать невидимым?

Вела кивнула.

– Да, конечно. Ты же иначе не дойдешь до леса.

Она встала и вышла из комнаты. Павл подошел к шезлонгу и внимательно оглядел подлокотник. Он только с виду был гладким. На самом деле его покрывал узор из ячеек неправильной формы.

– Интересно, какая из них снимает поле? – подумал он.

Вела неслышно подошла сзади.

– Что ты рассматриваешь?

– Красивый узор, – смущенно пробормотал он, отодвигаясь от кресла подальше.

Но она погрозила ему пальцем.

– Этот узор реагирует только на меня. Никто другой его активировать не сможет. Вот твой шлем. Можешь идти. И помни, что я всегда рядом.

Павл молча взял шлем и пошел к выходу. У самого окна он обернулся и посмотрел на Велу. Она сидела, положив руку на подлокотник. Другой рукой она сделала знак, чтобы он выходил.

Он надел шлем и, осматривая себя, прошел сквозь стекло. Выйдя на террасу, он остановился. Ни руки, ни ноги его и не думали исчезать. Он снова оглянулся.

– Все в порядке, – услышал он. – Так и должно быть. Иначе ты не сможешь идти. Со стороны тебя не видно.

Перемахнув через ограду, Павл быстро пошел к опушке, пытаясь отыскать то место, откуда выскочил только вчера. Найти его оказалось несложно. Трава здесь была примятой. В лес уходила довольно заметная тропинка. Он огляделся и, не обнаружив ничего подозрительного, двинулся по тропинке вперед. Невидимая удавка сжала его горло. Павл остановился и, закашлявшись, оглянулся. Дома уже не было видно. Удавка немного ослабла. Тогда он пошел медленнее. Одно из деревьев показалось ему знакомым. Он остановился и внимательно оглядел все вокруг. Вот и второе дерево, подальше. За ними синеет море. Вот здесь из-за дерева вышел незнакомец. Здесь преследователи упали, получив удар парализатора. Несомненно, это то самое место. Только куста орешника почему-то нет. Павл подошел ближе к деревьям, но петля не пустила его. Он попытался сделать еще шаг, но горло перехватило так, что он уже не мог дышать. Выругавшись, он поспешно отступил на несколько шагов. Петля тут же ослабла.