355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Евгений Селезнёв » Как я лишился своего новенького Бьюика » Текст книги (страница 1)
Как я лишился своего новенького Бьюика
  • Текст добавлен: 10 марта 2022, 02:03

Текст книги "Как я лишился своего новенького Бьюика"


Автор книги: Евгений Селезнёв



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

1

Я перебрался в Квинс 29 марта 1924 года. Вышел из автобуса. Купил килограмм яблок и поднялся в комнатку по адресу Сондерс-стрит, 12.

По пути на четвертый этаж я постучал в каждую квартиру и каждому, кто открыл мне дверь, вручил по одному зеленому яблоку. В 37-й открыл чудаковатый парень, который стал сходу и не к месту рисоваться:

– Хорошо, будем соседями. А яблоко я съем не сейчас, а попозже, на заседании в издательстве “Братьев Эфрон”.

Я приветливо улыбнулся и пожелал ему удачи, выразив надежду, что однажды прочту книгу автора, одобренную моим соседом-издателем.

В квартире меня встретила парочка мигрантов из России: сестра моей тетушки и ее муж. Без лишних разговоров они отдали ключи и сказали, что за первый месяц я могу не платить, а вот дальше – по расписанию.

Я сел в кресло и принялся думать о том, что мне стоит немедленно завести несколько полезных знакомств. Водиться с российской и еврейской интеллигенцией не хотелось, а вот пристать к американскому чудиле – это за милую душу. Тогда же я твердо решил, что в конце дня наведаюсь к Издателю и угощу его английским табаком.

В квартире не оказалось ни сахара, ни чая, поэтому ждать вечера взаперти стало невозможным. Я решил прогуляться до ближайшего магазинчика и, может быть, перекусить в местном кафе.

На улице была суета: что-то кричали по-русски, лили супы в кружки и жадно курили содержимое несоразмерно больших трубок. Я забежал в первый подвернувшийся ресторан, занял место у окна и принялся наблюдать за происходящим.

Я решительно отличался от людей за окном: по утрам мне не нужно было перебегать из дока в док в поисках баржи, которую некому разгрузить. Через три дня, в последний понедельник марта, я должен был явиться на ковер к некому мистеру Ремизову и заступить на должность корреспондента “Нью-Йоркского горожанина”.

К своим 29 годам я успел увидеть Францию, Англию, Германию, Швейцарию, выплакать все глаза, покидая Италию, и чуть не лишиться жизни, въезжая в Португалию. Везде работал журналистом и отовсюду сбегал спустя пять лет. Жизнь бросала меня от столов с устрицами и ламбруско до харчевен с разведенным водой пивом. И сейчас я находился ровно между двумя этими крайностями – в ресторане “Злате Коэн”, где прелестная официантка с именем Лиа (во всяком случае, так было написано у неё на бейджике) подала мне бутылку содовой и хорошенько прожаренный бифштекс.

Так получилось, что со своей семьей я толком не прощался. Меня не оплакивала мать, причитая, что сын уезжает за границу, меня не клеймил предателем отец, чья библиотека состояла исключительно из отечественной литературы. Они как-то разом поняли, что мое место в жизни не определено и что только я смогу его найти. Ну а может они не переживали потому, что у меня рос (страшно представить, сколько ему сейчас) весьма смышленый брат, который однако тоже норовил поскорее свинтить из родительского дома. Каждый божий день он читал книги про большие корабли и дальние страны, а каждому прохожему сообщал, что должен стать моряком. Когда мы виделись с ним в последний раз, отец в шутку назвал его Голландцем.

Ударившись в воспоминания по дому и пути, который привел меня в ресторан на Сондерс-стрит, я не заметил, как за окном стемнело, а за соседним столиком появился Издатель из 37-й квартиры.

– Эй, – махнул я рукой и переметнулся к нему за стол, – не против, если я составлю компанию?

– Нет, – улыбнулся Издатель и указал мне рукой на соседнее кресло.

– Меня зовут Марк Бруштейн, – сказал я и протянул руку через стол, чуть не угодив своим рукавом в тарелку моего визави.

– Рут Келли, – произнес он и пожал мне руку, отведя ее чуть в сторону от своих блюд.

– Как прошло ваше заседание, нашли нового гения?

– Нет. С гениями нынче сложно.

– Хотите сказать, что во всем Нью-Йорке не сыскать ни одного порядочного писаку?

– Порядочного-то может и сыскать. Но кто-ж его будет читать? Нет, конечно, через нас проходят не только бездарности, не думайте. Я самолично отверг несколько подающих надежды людей, – сказал он, взяв в руки чашку с кофе, – вот только умей они писать, – он поднес чашку ко рту и слегка смочил губы, ни сделав ни глотка.

– А что не так с подающими надежду людьми?

– Их работы – это не то чтобы плохо, но как-то оно… длинно и неуклюже… По-церковному нравоучительно и занудно.

– А вы, стало быть, знаете как писать? – спросив это, я сразу же пожалел, испугавшись, что собеседник может расценить это как укол.

– Почему бы и не знать? – ответил он, нисколько не смутившись, – в колледже я был весьма популярным. Знаете, мои рассказы побеждали на престижных конкурсах, а две моих пьесы из трёх были поставлены на сцене. Да и третью не поставили лишь из-за отсутствия должного реквизита, – сказал Келли самому себе, устремив взгляд на покрытую пылью обувь.

– Тогда чего же вы не пишите?

– Марк, у каждого должно быть свое место, считаю я. Моё, если позволите, призвание, находить тех, кому нужна помощь, и не допускать до литературы тех, кто этой литературе может навредить.

После десятка (ей богу, их точно не было меньше) пропитанных скрытым пафосом речей от Издателя я заказал себе еще одну содовую и принял решение уйти домой. Поверьте на слово: вести дружбу с таким человеком оказалось невозможным. Весь вечер он болтал о себе, о жизни и о своём месте в этой жизни. Ради этого места (сейчас только вдумайтесь!) он пожертвовал своим писательским талантом. Мне становится бесконечно стыдно от одних только воспоминаний о его дифирамбах самому себе.

2

Последние выходные марта пролетели незаметно. С Издателем мы пересеклись всего несколько раз. За завтраками в субботу и воскресенье. Оба этих раза он подсаживался ко мне за стол и начинал рассказывать, какой он видит литературу современную и будущую.

Все это подавалось так, что в какой-то момент мне начало казаться, что вот-вот и он научит меня по новой есть сэндвич, поведает, с какой стороны его кусать и каким зубам отдавать предпочтение в разжевывании индейки.

***

В последний понедельник марта я на цыпочках прошел мимо 37-й квартиры, надеясь не застать своего соседа, который наверняка желал разразиться монологом о скудном наборе синонимов современного американского писателя и слове “вояж”, которое он хотел бы видеть на месте бесчувственного “путешествие”.

Оказавшись на улице, я закурил и отправился на 63-ю авеню. Там, в небольшом трехэтажном здании близ озера Медоу, меня ждал господин Ревизон, которому я пожал руку и пообещал самоотверженно трудиться.

Первые три недели я приносил ему самые свежие новости, самые скандальные интервью и самые душетрепещущие репортажи. Удовольствия это доставляло мало, из-за чего в ящике рабочего стола стали появляться выдуманные статьи, призванные скрасить мой досуг в стенах “Нью-Йоркского горожанина”.

Всего за несколько дней там накопились такие сенсации, как “Мэр Нью-Йорка не любит яблоки, а значит – не любит Нью-Йорк!”, “Утки из озера Медоу оказались французскими мигрантами, испугавшимися народных волнений” и “Американцы принимают Иудаизм, чтобы не трудиться”.

Спустя всего пару месяцев это увлечение сыграло со мной вот какую шутку: вместо статьи “Дети голодных Ирландцев продолжают заселять Нью-Йорк” в номер вышла самая плохая из моих печатных выдумок: “Правительство может запретить горожанам мочиться в квартирные туалеты, чтобы сохранить микрофлору океана”.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю