Текст книги "Мечта идиота-2, или «Мечта идиота. Бойся своей мечты, она может и сбыться»"

Автор книги: Евгений Щепетнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– В больницу ее надо. Как думаешь обосновать?

– Как-нибудь обоснуем – мрачно буркнул Константин, встав на колени рядом с девушкой. Она тяжело дышала, но пульс был устойчивым – пока что устойчивым. Неизвестно, какая у нее кровопотеря и что сейчас делается внутри тела. Константин точно знал – ничего хорошего там сейчас не делается. И лучше будет поторопиться. Вот только куда ее отправлять? В какую больницу? Нужна самая лучшая из тех, что есть в мире!

Константин и Михаил коротко поговорили, Михаиль отправился вниз, под палубу, и через несколько минут появился, держа в руках спортивный костюм и кроссовки. Кроссовки Маше были слишком большими, но ничего другого для нее не нашлось. Костюм коротковат, но тоже – другого не нашли. Он хотя бы «унисекс», вся остальная одежда чисто мужская.

Михаил отправился в машинное отделение, через минуту снова поднялся на палубу, и что-то бросил в открытый люк. И захлопнул дверь, быстро отойдя в сторону. Глухо бахнуло, из щелей потянуло черным, маслянистым дымом, и яхта медленно, но вполне ощутимо начала крениться на левый бок. Оружие, бронежилеты – все полетело за борт. Константин открыл портал и подхватил Машу на руки. Теперь главное не попасть в пределы видимости видеокамер. Очень не хочется оставлять после себя такой жирный, такой очевидный след. Михаил пытался взять у Константина его ношу, но тот ее так и не отдал.

* * *

В холл приемного покоя больницы Склифосовского широким шагом вошел крупный, высокий, плечистый мужчина одетый совсем по-летнему: легкая светлая рубашка с короткими рукавами, светлые смесовые брюки, светлые бежевые туфли с мелкими дырочками по явно очень дорогой коже. На бежевых туфлях – бурые разводья, как если бы мужчина случайно наступил в лужу крови.

Загорелое лицо хмурое, жесткое, будто обугленное. Темные глаза смотрят внимательно, глаза снайпера, выбирающего цель. Завидев медсестру в зеленом хирургическом костюме, обратился к ней спокойным глуховатым баритоном так, будто старался сдерживать волнение и не начать вопить и материться. Глаза его были такими…яростными, что медсестра невольно отстранилась, но тут ее взгляд упал на то, или скорее на ту, что мужчина держал на руках.

– Девушка, нам нужна срочная помощь. Помогите. Вот! – он кивнул на красивую молодую девушку с бледным, как простыня лицом, которая обвисла у него в руках – Она истекает кровью. Срочно, пожалуйста!

Медсестра, тоже молодая, лет двадцати пяти, негромко охнула, прикрыв рот рукой, и выпучила глаза: спортивный костюм той, которую держал мужчина, промок от крови, этой самой крови было так много, что она уже начала капать на мраморный пол и образовалась маленькая бордовая лужица.

– Девушка, скорее! Ей нужно остановить кровотечение! Ей нужна кровь!

– О господи…да, да, конечно! Сюда, скорее! Сюда! – девушка бросилась к стене, где стояла припаркованная каталка, и через несколько секунд мужчина уже опускал девушку на серую прорезиненную ткань, с которой так удобно смывать кровь и гной больных.

Девушка бегом побежала к стойке администрации, дежурная выслушала ее, и…все закрутилось, завертелось – как в самом настоящем кино. Через пять минут толпа медиков катила каталку по коридору, да так быстро, что оба мужчины (их было двое, второй шел следом за первым – такой же загорелый и хмурый, как и первый), едва успевали за бегущими как в марафоне врачом и медсестрами. Рука девушки безжизненно свисала с каталки, первый мужчина прибавил хода и положил эту руку вдоль тела. При этом его лицо на мгновение исказила гримаса боли и тоски.

* * *

– Здравствуйте. Вы доставили девушку в приемный покой? – рядом с диваном, на котором сидели Константин и Михаил остановилась высокая полноватая женщина с лицом, закрытым медицинской маской – Кстати, а почему вы без масок? У нас тут только в масках! Вы же знаете, пандемия!

– Простите…нам было не до того! – развел руками Константин – Нет масок!

– Вот, возьмите – женщина протянула Константину и Михаилу по маске – Без масок здесь находиться запрещено! Итак, это вы доставили девушку в приемный покой?

– Мы – кивнул Константин, и тут же спохватился – Как она? Что с ней?

– Операция идет… – пожала плечами женщина – Пока неизвестно. Состояние тяжелое. Большая кровопотеря, разрывы внутренних органов. Ее изнасиловали?

Константин подумал, и потихоньку наступил на ногу Михаилу, собиравшемуся что-то ответить. Они с Михаилом переглянулись.

– Да. Она сказала, что ее изнасиловали и выбросили из автомобиля – сказал Константин, снова посмотрев на Михаила – Еще сказала, что ее зовут Маша Федорова. Вот, в общем-то, и все. Мы случайно увидели ее, лежащую на земле, и…вот. Здесь.

– А на чем вы добирались в больницу? – медсестра внимательно посмотрела на мужчин – вы в летней одежде, а за окном декабрь.

– На попутке. Не помню, на какой – Константин сказал это как можно безразличнее – вышли покурить, и увидели девушку. Поймали попутку, и поехали в больницу. Скорую вызывать нет времени, и тем более говорят, что в связи с пандемией скорые едут по нескольку часов.

– От вас не пахнет табачным дымом – строго сказала медсестра – у вас есть документы? Паспорт, водительское удостоверение?

– Увы, чего нет, того нет! – развел руками Константин – Мы вышли на минутку. Даже телефонов нет. Не взяли. Так что верьте нам на слово!

– Назовите вашу фамилию – медсестра посмотрела в глаза Константину.

– Багапов. Борис Багапов – не моргнув глазом сообщил он – Живу в Воронеже. В Москве проездом. Но зачем вам это?

– Мы должны указать, кто доставил девушку в больницу – пожала плечами женщина – Совершено преступление, сюда уже едут представители правоохранительных органов. Так что вам придется ответить на вопросы.

– Отвечу, чего уж там – вздохнул Константин – Только сходите, узнайте – что с девушкой. Пожалуйста. Мы очень беспокоимся за ее судьбу.

– За чужую девушку? – глаза женщины сузились.

– Да! За чужую! – вмешался, рявкнул Михаил – Вы чего пристали к нам, черт вас подери! Просят же – узнайте, что с девушкой! У вас ноги отломятся узнать, что ли?! Переживаем мы! Жалко девушку!

– Я сейчас узнаю – сухо ответила медсестра и удалилась, выступая будто гусыня.

– Валить отсюда надо, Костя! – шепнул Михаил – Сейчас налетят фараоны, руки крутить начнут.

– Мда…это запросто – тоже шепнул Константин – Знаешь, что могут навесить?

– Знаю – так же тихо ответил Михаил – Тут семи пядей во лбу не надо быть, чтобы понять! Два странных мужика не первой молодости притащили избитую, изнасилованную девушку. Кто ее насиловал? А вот они и насиловали – по-пьянке. Садо-мазо делали. Увлеклись, да и поуродовали девчонку. А потом перепугались и отнесли ее в больницу. Вот и вся версия. Это же легче, чем искать упырей, выбросивших девочку из машины. Вот как бы версию про машину до Маши довести!

– Никак. Я думаю, она будет просто молчать – рассеянно ответил Константин – Я о другом думаю – как бы нам ее мать сюда притащить. Мы-то тут никто, и звать нас Никак. Ей уход нужен, родная душа рядом. И палата отдельная. Когда из реанимации выйдет.

– До реанимации, до отдельной палаты еще дожить нужно – буркнул Михаил, и тут же сник под взглядом Константина – Ну а что я? Я же правду говорю! Нужно готовиться к любым неприятностям!

– Нормально все будет! – мрачно ответил Константин – Все будет нормально. Выживет и выздоровеет. Девка она сильная, тренированная, видел, как она гадов потрошила?

– Еще бы не видел…меня чуть не вырвало. А я всякое видал! – помотал головой Михаил – Надо было ее остановить. Пристрелить их, и все! Зря ты не дал мне ее задержать!

– Она бы и тебя пырнула, если бы стал ей мешать. Отомстила, и хорошо. Теперь ей легче будет. И правильно сделала! Ненавижу таких мразей, упивающихся своей безнаказанностью! Я бы их вообще на кол посадил, чтобы умирали как можно дольше и мучительнее.

– Добрый ты, Костя! И в котле не сваришь? – криво усмехнулся Михаил и замолк под взглядом Шефа. Он тоже уже привык за прошедший год звать Константина «Шеф». С Машиной легкой руки.

Нет, Михаил не был бессердечным, и Маша ему очень нравилась. Он даже завидовал Косте, а среди девушек обслуживающего персонала подобрал себе очень похожую на Машу девчонку Олю, работавшую медсестрой. Но…Оля была только лишь слабой копией Маши. Маша – это эксклюзивный представитель женского пола. Красотка, каких мало. Была. Что теперь будет – Михаил даже не хотел представлять. Множество порезов и укусов на ее теле, а также ожоги сигаретами обязательно оставят шрамы, которые не уберет ни один пластический хирург. Теперь она не сможет так, как раньше загорать там, где ее обнаженное тело могут увидеть люди. Общественные пляжи, юбки и шорты, открывающие ноги, топики, оголяющие руки и грудь – все для нее теперь запретно. Только глухие, под горло блузки, только брюки и закрытые туфли. У нее левый сосок болтался на кусочке кожи – какие там открытые топики! Хорошо, если его пришьют на место, но…шрам все равно останется. Как и на плечах, с которых кожа просто свисала лоскутами – ее похоже резали на ленточки. Нет, правильно она разделалась с этими мразями! Хорошо! Прав Костя!

– Валим отсюда, Костя! Потом посмотришь за ней! Давай, пошли! – Михаил встал, уцепил Константина за руку и потянул с дивана – Все равно еще долго ничего не узнаешь! Лучше потом в палату к ней заглянешь! Сейчас на остров – денег возьмешь – и к ее матери! Давай!

Константин, ушедший в свои мысли, непонимающе посмотрел на друга, потом до него все-таки дошло. Кивнул, и спросил:

– Где тут у них туалет. Не на людях же портал открывать!

– Пойдем, пойдем! – заторопил его Михаил – На улицу! Там где-нибудь найдем укромное место! Кстати, как удобно в этих масках, это что-то! Наши морды-то не видать!

Они быстро пошли по коридору, спустились по лестнице, уже довольно-таки оживленной (утро!), и через десять минут вышли через дверь приемного покоя, пропустив мимо себя процессию с носилками, принесенными из скорой помощи. На носилках лежала пожилая женщина с закрытыми глазами, а шедший рядом мужчина в голубой костюме постоянно качал грушу, нагнетая под прозрачную маску порции воздуха.

– Ковид! – мрачно заметил Михаил – Как бы заразу не словить!

– Как бы Маша заразу не словила – буркнул Константин, ускоряя шаг. Он заметил милицейскую машину, которая припарковалась рядом с приемным покоем и ему хотелось побыстрее отсюда переместиться. И правда – какого черта сидеть на диванчике, если надо делать дела? За Машей он и на расстоянии посмотрит. И он ни на секунду не допускает, что Маша не выживет на операции.

Они зашли за угол здания, в скверик, дрожа на ледяном ветру. Как нарочно поднялась метель, и колючие снежинки хлестали по голым локтям, будто наказывая людей за наглость – выйти в таком наряде на морозе могут только совсем уж потерявшие берега придурки. Холодно в Москве декабрьским утром, очень холодно! Сколько Константин помнил – здесь всегда или сыро и жарко, или сыро и холодно. Неприятный климат. Никогда Костя не любил Москву.

Когда открылся портал в кабинет Константина и оба мужчины скакнули туда, как молодые олени, Михаил в сердцах выругался:

– Брр, замерз, твою мать! Какого черта ты ее в Склиф засунул?! Ну черт подери – мало ли хороших клиник? В Израиле, например! В Штатах! Денег что ли нет?!

– Деньги – пыль! – ответил Константин, открывая номерной сейф – Не в деньгах дело. Наши будут лечить, не спрашивая – может ли пациент оплатить лечение. Они все сделают, чтобы ее вытащить. А вот насчет зарубежных клиник – я не уверен. Совсем не уверен. Опять же – пока мы договоримся с иностранными врачами, пока мы их убедим, что можем оплатить…там же все через деньги, понимаешь? Опять же – что ты скажешь американским полицейским? Откуда мы взяли девушку? Та же история, только гораздо хуже. По крайней мере – наших ментов мы знаем, знаем, чего от них ожидать, и…чего от них ожидать не надо.

Константин достал несколько пачек пятитысячных купюр, посмотрел на них, и…бросил обратно в сейф:

– Черт! Забыл! Это засвеченные деньги. Их нельзя трогать. Их на крайний случай. Только банковским переводом можно. Ладно, не будем торопиться, сейчас посидим, согреемся, подумаем…и посмотрим на Машу.

Константин представил Машино лицо, и…хлоп! Появилась картинка. Маша лежала на высокой кровати, к руке – прозрачная трубка, тянущаяся от капельницы. Рядом – приборы, на экранах которых видна работа сердца. Лицо Маши бледно, но видно, что сердце работает устойчиво, без каких-то сбоев. Иначе бы ее не оставили одну.

В палате еще двое – две женщины, как и Маша – без сознания, и так же опутанные проводами и трубками.

– Жива! – с облегчением вздохнул Константин.

– Жива! – довольно вторил Михаил – Слушай, Кость…а может не надо к матери? Еще кондрашка хватит…Машка нас потом загрызет. Опять же – как ты ей объяснишь то, что произошло с Машей? Каким образом? Дело твое, конечно, тебе выкручиваться, но ты подумай – надо ли? Сейчас посидим, успокоимся, сходим в душ, позавтракаем, и…с новой силой навалимся на проблемы! С документами, с деньгами – в Склиф, дадим врачам бабла, они ее быстренько на ноги и поставят!

– Нам нельзя в Склиф, мы уже нарисовались – задумчиво кивнул Константин – Попрошу нашего драгоценного Игната все устроить. Пусть поработает. И объяснять ему ничего не буду – обойдется. Ну…придумаю чего-нибудь. Или просто скажу все как есть – на то он и адвокат, чтобы соблюдать тайну и помогать клиенту.

Впервые за прошедший год Константин спал один. Ощущение было странным. Маша была везде и всегда – куда бы он ни отправился, Маша была рядом. Она как тень сопровождала его во всех поездках, и не было ее рядом только в туалете. Хотя и туда она беззастенчиво врывалась, если Константин забывать запереть дверь. Что его жутко бесило. Она была напрочь лишена понятия хоть о какой-то…хмм…стыдливости, что ли. Ну сидит ее мужчина на горшке, и что? Что тут такого-то?!

Возможно, это было присуще всей нынешней молодежи, для которой нет никаких запретных тем, и нет никаких барьеров. А может это Машин характер – и такое может быть. «Что естественно – то не безобразно!» – смеялась Маша на его возмущение и упреки, в очередной раз застав его «на горяченьком». «Ну, забыла, что вы там! И что, я вам помешала?! С унитаза-то не столкнула!» – это бесило Константина, и одновременно смешило.

Утром он проснулся разбитым и злым. Настроение препоганое, голова тяжелая, как медный котел времен Орды, мысли разбегаются – не знаешь, с чего и начать. Ну и само собой – начал с разглядывания Маши, которая так и лежала с закрытыми глазами на кровати в отделении реанимации. Для нее ничего не изменилось.

Константин сходил в душ, насухо вытерся и одевшись, нажал кнопку вызова горничной. Пришла миленькая молоденькая девушка, ее звали Валя. Она была похожа на Машу – прической, даже фигурой. Константин подозревал, что Валя нарочно выглядит так, как его Маша – подражает ей во всем, и в прическе, и в одежде. Зачем? Да затем, чтобы Шеф обратил на нее свое монаршее внимание. А вдруг получится? А вдруг окажется в постели Шефа, и он приблизит ее к себе?! Бывают же чудеса…в сериалах!

Но Константину не нужно Валю в качестве любовницы. Когда каждый день имеешь оригинал, совсем не хочется размениваться на суррогаты, копии, отдаленно напоминающие «картину». Но он оценил попытку, и Валя Константину нравилась.

– Здравствуйте, Константин Петрович! Можно нести завтрак, или пройдете в столовую?

В столовой обедала администрация – если только не заказывали в свою комнату. В столовой общались, обменивались информацией (не секретной, конечно), просто болтали за бокалом пива. Эдакая кают-компания, вот что это было. Идти на острове некуда, общение только со своими – так где вечером посидеть и вместе посмотреть футбол или сериал с бокалом вина или кружкой пива? В столовой, конечно. Там и в бильярд можно поиграть, и в карты. Даже на деньги, по маленькой, пульку расписать – Константин разрешил, само собой – не в рабочее время. Отработал положенное – и делай что хочешь, главное – не лезь, не суй нос туда, куда совать его тебе не положено.

– Сюда неси. Соку холодного со льдом – побольше.

Валя медлила, задержавшись с исполнением приказания, и наконец, решившись, спросила:

– Константин Петрович, можно спрошу вас?

– Спроси – разрешил насторожившийся Костя, уже знавший, о чем будет этот ее вопрос.

– Ходят слухи, что Мария Семеновна пропала! Это правда? – Валя замерла, кусая губу. И Константин вдруг с неприязнью подумал о том, что смерть Маши была бы для этого хитрого существа просто-таки манной небесной. Занять место могущественной секретарши Шефа – это же мечта всей жизни! Это…как выигрыш в лотерею! На лбу просто написано: «Главное, чтобы не было чертовой задаваки Машки. Она, Валя, ничуть не хуже Маши, а может быть даже и красивее! Филимонов Петька, с которым она сегодня спала, так ей и сказал: „Ты тут самая красивая девчонка!“ А Петька врать не будет!».

– А кто тебе это сказал? И чего ты лезешь в дела, которые тебя не касаются? – холодно, неприязненно ответил Константин, и Валя откровенно перепугалась. Губы ее задрожали, она побелела, прижала руки к горлу:

– Простите! Простите, я не хотела! Простите!

Константин вздохнул, нахлынувший поток злобы и ярости медленно схлынул. И чего он на девку вызверился? Ну да, она как ребенок – хочет быть самой-самой. Взять лучшую игрушку, съесть вкусную плюшку, занять самое выгодное место. Так что в этом такого? Она просто человек. Женщина. Девушка в поиске, на охоте. А на охоте все средства хороши – в том числе загон зверя и отстрел из засады. Вот только неприятно чувствовать себя зверем. Добычей. Наверное, это его и разозлило.

– Чего ты перепугалась? – мягко спросил он, и осторожно похлопал девушку по плечу – Мария занимается делами, в командировке. Скоро будет на месте. Все в порядке, девочка. Работай, живи, наслаждайся жизнью. В коллективе все в порядке? Проблем никаких? Девчонки довольны?

– Очень! – искренне, с нажимом ответила Валя – Курорт, правда! На все готовеньком, да еще и деньги платят! Ну как быть недовольной! Никто не обижает, все хорошо. Спасибо вам, Константин Петрович! Если что-нибудь от меня понадобится…все, что угодно! Все для вас сделаю!

И не ты одна – подумал Константин, и вздохнул – Лучше бы все, что угодно сделала мне Маша. Вот ведь чертовщина какая – пока не потеряешь, не поймешь, насколько важно было для тебя ЭТО. Нет, не секс – хотя и это важно, как мужчине без секса? Если он не импотент и не асексуал из молодого поколения, для которых главное – секс с айфоном. Важно, когда рядом с тобой человек, которому ты можешь доверять на сто процентов. Ну…может и не на сто – кому в мире можно доверять на сто процентов? Если только богу? Но на 99 процентов – точно. Вот таким человеком и была для него Маша.

Впрочем – почему «была»?! Она и есть! Выздоровеет, это без всякого сомнения! Только вот когда?

* * *

Голоса. Запах спирта и хлорки. Ощущение чистой простыни. И…забытье.

Снова очнулась. Темно. И только огоньки мерцают в углу комнаты. Она голая? В постели с Шефом? А почему огоньки?

Предплечье забинтовано. Почему? Что с ней? Где она? У постели на стуле темный силуэт. Знакомый силуэт…

И боль! Сразу заболело все! Кожа, внутренности…низ живота! Больно! Застонала…

– Тихо, девочка, тихо! – голос Шефа спокоен и даже весел – Все хорошо! Все будет хорошо!

– Где я? – слова еле протолкались через сухую, и будто чужую глотку – Что со мной?

– Не помнишь? – голос шефа погрустнел – Тебя похитили. На яхте. Мы их нашли и наказали. Тихо, тихо, не двигайся! Тебе нельзя! Вот черт подери…не надо было тебе говорить…

– Шеф…Константин Петрович…они такое со мной делали…такое! После этого вы и не посмотрите на меня! Не прикоснетесь ко мне! Я уродина! Я грязная! Я дура… Я дура, понимаете! Дура! Сбежала от охраны…думала, мне море по колено! Я же с пистолетом! Я крутая! Вот и результат. Плохо, мне очень плохо! Жить не хочется…

– Но-но! Ты это прекращай! Глупость какая! Негодяев тех мы наказали…ты сама их наказала. Впереди – все хорошее. И для меня ты не грязная, а желанная, и самая близкая женщина! И у нас впереди еще куча всяких дел! Так что заткни свой красивый ротик, и не говори ерунды!

Мужчина наклонился и поцеловал Машу в губы. Ее губы чуть-чуть шевельнулись в ответ, Маша вздохнула, и…всхлипнула.

– Простите…я слабая такая! Даже руку поднять не могу! Сколько я так…без сознания.

– Неделю – ровным голосом ответил мужчина – Я обычно прихожу к тебе ночью, под утро. Когда все спят. Ждал, когда очнешься. Слушай меня внимательно, девочка. Твои документы принес сюда мой адвокат, Игнат, ты его знаешь. Они лежат тут, в тумбочке. Там же деньги – пятьсот тысяч. На всякий случай. Вдруг захочешь еды из ресторана и всякое такое. Ты в отдельной, платной палате, к тебе приставлена наша сиделка. Сейчас я ее пока выставил. Версия такая: тебя затащили в машину, избили и изнасиловали. Никого ты не помнишь, номера машины тоже не запомнила. Держись этой версии, и все тут. Тех, что принесли тебя в больницу – ты не знаешь. Матери твоей сообщать не стали, чтобы не пугать. Выздоровеешь – захочешь, скажешь. Ту же саму версию, что я тебе озвучил. Ну что еще сказать…у нас все хорошо – стройка идет полным ходом, все тихо, чинно и хорошо. Девчонки о тебе спрашивали, я сказал, что ты в командировке и скоро вернешься. В общем-то, и все на этом. Прошла всего лишь неделя, ничего у нас не изменилось. Так что давай, выздоравливай…я тебя очень жду.

– Вы…там того…без меня не скучайте, ладно? – вдруг сказала Маша, глядя на Константина широко раскрытыми глазами. Свет из окна падал на ее лицо, и оно в свете фонаря казалось каким-то загадочным, эльфийским.

– Я в смысле…с девчонками там…возьмите кого-нибудь в постель. Вальку, например, она по вас сохнет. Или Настену Филиппову – говорят, она никому не дает, говорит – для вас все сделает, а больше ни для кого. Я ее тогда сказала не пускать к вам…приревновала. А теперь думаю – пусть она при вас будет, девка очень красивая, самая красивая из потока. И не дура – с трудом выговорила Маша – Я знаю, мужчинам трудно без секса. А я все понимаю. Я ведь не жена вам. И я буду только рада, если вас кто-то из них утешит. А то ведь я не знаю, когда смогу. И смогу ли вообще…после того, что со мной сделали (Маша всхлипнула, на секунду прикрыла глаза и снова их открыла). В общем – любая из них будет только счастлива с вами переспать. И не потому, что вы их начальник – они вас просто боготворят, я знаю. Я разговаривала с ними. Они вами восхищаются. Все девчонки восхищаются и обожают.

– Хмм…и за что это? Ну…восхищаются и обожают? – удивленно хмыкнул слегка ошеломленный Константин – Да я ведь с ними вообще практически не общаюсь! Ну так только…по делам! Подай-принеси!

– Вы сильный, красивый, мужественный! От вас исходит такая аура силы, что…женщины сразу это чувствуют! Не зря ведь я на вас сходу запала! Вы и сами не представляете, как действуете на женщин! Я только вас коснусь, только вы на меня взглянете… и меня просто трясет от желания! Кончаю сразу! И все девушки так. Ни с кем больше такого нет, только с вами! Вы как…бог любви! В вас невозможно не влюбиться!

Константин просто обалдел. Он никогда не был сердцеедом, хотя женщинами интересовался, и даже одно время увлекался…излишне. Но с годами остепенился, сделался ленивым и можно сказать – инертным. Жены ему вполне хватало – красавица, и в постели очень хороша, кончала, как пулемет. И разнообразного секса не гнушалась – любила это дело, никогда мужу не отказывала. А что еще мужчине надо? Но чтобы на него сходу вешались разновозрастные девицы?! Да не было такого никогда!

И кстати сказать – он в самом деле начал замечать нечто странное после того, как надел на руку браслет перемещения. Девушки, женщины всякого калибра и разных мастей строили ему глазки, пытались вызвать на разговор. Можно сказать – вешались на шею! Он отмечал это, удивлялся…но как-то не особенно тому задумывался. А вот теперь, после слов Маши посмотрел на это дело пристальнее и с другой стороны. Неужто, это все-таки БРАСЛЕТ?! Неужели это его действие?

Что он вообще знает о браслете? Только то, что браслет служит некой машиной для перемещения в пространстве. И что он, Константин, для перемещения использует какую-то энергию, концентрируемую в его теле. И чем дольше, чем чаще он пользуется этим браслетом, тем больше у него накапливается энергии в «аккумуляторах», и дольше может держать открытым портал. А если действие браслета имеет побочные эффекты? Если человек, обладающий этим механизмом вдруг обретает и сексуальную притягательность? Запросто ведь может быть! Он ничего не знает о браслете. Совсем ничего. Как та обезьяна, которая нажимает кнопочку айфона и с интересом разглядывает появившуюся картинку, абсолютно не понимая сути происходящего.

Мда…интересно, какие еще у этого браслета откроются побочные эффекты. И понравятся ли ему эти самые эффекты? Этот, притягательность для женщин – ему не нравится. Он не любит привлекать к себе излишнее внимание. Он снайпер, а снайпер тихо-тихо сидит под кустом и ждет, когда в прицеле появится «мишень».

И ведь ничего теперь не поделаешь – браслет стал частью его организма, изъять его можно только с рукой.

Мда…умеют делать вещи…инопланетяне? Атланты? Да какая разница…хоть и жители другой вселенной. Теперь уже ничего не изменишь.

Маша пробыла в Склифе две недели. Когда стало ясно, что она выкарабкалась и ей ничего не угрожает, ее оттуда забрали. Пришлось задействовать адвоката – отпускать не хотели. Слишком уж велики были у нее повреждения. Ей пришлось удалить матку.

Когда Маше об этом сообщили, она прорыдала весь день, отказывалась есть, пить, и вообще решила уморить себя голодом. И только Константин, который прилетел к ней как обычно, под утро, с трудом, но сумел убедить ее, что она должна жить. Хотя бы ради матери и ради него. Он не стал говорить благоглупости насчет ребенка, которого можно взять из детского дома – это НЕ ТОТ ребенок, о котором она мечтала. Совсем не тот. Теперь ей недоступна радость материнства, и все потому, что она один раз, всего один раз в жизни допустила огромнейшую глупость.

Люди в своей жизни совершают много глупых поступков, частенько даже не задумываясь о том, чем это могло бы закончиться. Перебегают шестиполосную дорогу в неположенном месте. Лазят по высотным домам, не думая о страховке. Не пристегиваются в машине, считая себя бессмертными. Садятся за руль пьяными. Ездят на мотоцикле с без защиты, практически голыми, чтобы показать совершенство своих бедер и задниц. И только когда летят по асфальту, до кости стирая эту самую задницу, лежа в больнице – изувеченные и несчастные, в головах их возникает мысль: «Ну зачем, зачем мне это было надо?!»

Но уже ничего, совсем ничего не поделаешь. Нельзя войти дважды в одну и ту же реку, нельзя вернуться в прошлое и все исправить. Увы… Наверное потому так и популярны фантастические романы с попаданцами в прошлое, которые исправляют известную всем историю – всем хочется сделать так, чтобы совершенных глупостей никогда не существовало.

Что касается Маши – ей даже пришлось приглашать психолога – очень дорогого, доктора наук, профессора. Это была женщина лет шестидесяти, не худая и не полная, во вполне академических очках, которые с виду казались дешевыми поделками, которые носят провинциальные пенсионерки, а если присмотреться – произведение рук мастеров какой-то известной зарубежной фирмы, изделия которой стоят очень даже немалых денег. То же самое был с одеждой профессорши – обманчиво скромная, она не бросалась в глаза, но Маша, даже будучи в таком…угнетенном состоянии, автоматически определила фирму и удивилась – даже «профессорша» десять раз подумает, прежде чем купить такие вещи, и тем более отправляться в них на встречу с больной.

Но психолог, как оказалось, денег зря не брала (пять тысяч долларов – как с куста!). Кроме всего прочего, она владела гипнозом, и под надзором Игната Зильберовича, адвоката Константина, за несколько сеансов внушила Маше, что ничего непоправимого не случилось, и что все могло быть и хуже – ее не заразили СПИДом (кстати – еще не факт!), другими гадкими болезнями, и вообще – в мире много людей, которым в жизни пришлось гораздо, гораздо хуже машиного.

Зачем под надзором адвоката? А затем, чтобы психолог на задавала лишних вопросов. Чтобы Маша, сама того не желая, не выдала секретной информации. Даже в этом случае было опасно оставлять Машу наедине с двумя людьми, которые могут и договориться между собой, но на этот случай еще была и камера, которую установили в палате, и о которой не знали ни Зильберович, ни психологиня. Камера передавала сигналы за пределы Склифа, а в машине напротив больницы сидели два знающих человека, которые контролировали происходящее действо. Люди из персонала Константина – пришлось их специально отправлять в Россию.

Кстати, тоже бывшие вояки – только из радиоэлектронщиков. Но если что – морду могут начистить любому, кулачищи у них не ботанские. Михаил очень строго подходит к делу подготовки своих бойцов, и дрючит их на полигоне целыми днями. А если не он – то несколько инструкторов, начиная с рукопашки и маскировки, и заканчивая стрельбой из всех возможных видов стрелкового оружия. В ранге положенности – два часа в день на подготовку отдай, и не греши. Не армия, но и не долбанный ЧОП с его полукриминальными и криминальными персонажами. Дисциплина точно армейская. За то и деньги такие получают – как объяснил им Михаил – За просто так такие деньги не платят. Все должны быть готовы к отражению атаки. Какой атаки? Да любой! Из расчета: «Весь мир против нас!».

На большие острова, в казино и клубы бойцов не отпускали. Вот год отслужишь – месячный отпуск перед следующим контрактом. Если захочешь, конечно. Лети в Россию (за счет фирмы), и отрывайся по ночным клубам. Выкинь все деньги на спиртное и шлюх, и возвращайся в коллектив – к нормальным красивым девкам и ласковому морю. И только так.

Маша успокоилась, но конечно же не так, чтобы совсем. Человек, лишившийся части тела и винивший в этом свою глупость никогда не сможет смириться с тем, что все могло быть иначе. И пусть тебе сто психологов докажут, что матка, это всего лишь мускульный мешочек, в котором должен развиваться плод, и что отсутствие матки не только не угрожает организму, а наоборот – уберегает его от некоторых страшных, смертельных болезней – душе эти все слова как мертвому припарки. Она все равно будет вспоминать, как Шеф гладил ее плоский животик в момент Машиного оргазма и с удовольствием констатировал: «Вот, вижу, что кончила! Никакой имитации! А то повадились играть спектакль!». Сокращения матки в момент оргазма скрыть невозможно, а вот изобразить оргазм…многие женщины в этом стали профи высшего разряда. Мужчины остывают к холодным женщинам, которых не могут довести до высшей точки наслаждения. И пусть в этом виноват сам мужчина – какая разница? Факт есть факт – женщина с ним не кончает, а значит – она ему не нужна. И вот теперь…как доказать Шефу, что ей с ним хорошо? Да и будет ли хорошо…многие женщины после удаления матки просто теряют интерес к сексу. И…больно.