Текст книги "Две луны (СИ)"

Автор книги: Евгений Румянцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Глава 18

– А место то неплохое. Под деревьями, не дует, как у нас, птички поют вокруг. Вода рядом совсем. И от хвостатых есть куда убежать. Нырк в пещеру и нормалек. А там и отбиться можно. – рассуждал Петр.

Отряд сидел напротив входа в нижнюю пещеру и хрустел пайками, оглядывая окрестности. Место и вправду было хорошее. Три достаточно больших бугра, на которых можно было поставить ланерь с одной стороны огораживались стенкой, внизу которой было несколько гротов, уходящих к подземному ручью. Вторая сторона заканчивалась обрывом, внизу которого ручей вытекал на поверхность и оттуда слышался шум воды. Две другие стороны хоть и не имели защиты, но деревья там росли далеко друг от друга, и если вырубить кусты, то видимость была вполне достаточной, чтобы вовремя заметить непрошенных гостей. Сам же грот, точнее связка из четырех больших выходов к подземной реке, находившиеся недалеко друг от друга, позволяли укрыться от непогоды и врагов отряду человек в сорок. Кроме того, у двух из них имелись наверху выступы, с которых можно было после небольших инженерно-долбильных работах с успехом держать под контролем все выходы на поверхность, самим не подвергаясь большой опасности. Подобраться к этим выступам из гротов было трудновато, для этого надо было карабкаться по стене, а вот проход с импровизированного второго этажа в глубину пещеры имелся. Но в саму пещеру из гротов при этом можно было пролезть только ползком, только ее короткий отрезок, в который сверху вливался ручей, был доступен. В одном из гротов, в том, где не текла река, можно было безбоязненно разжечь костер, дым выходил наружу и растворялся в обильной листве лиан, спускающихся сверху на стену. В самой пещере только что отыскали свое озерцо, независимое от ручья, втекавшего в пещеру около второго грота. В общем, если потрудиться, из этого места могла получиться неплохая мини крепость.

Слышь, Игорек, вот это место и надо оборудовать для проживания зимой. Возьмешь всех свободных бойцов и вперед обустраивать это место. Как только охотники добудут шкуры для лежанок на человек двадцать, их тоже перекинем сюда.

– А еда?

– Тут до поселка два-три часа ходу. Надо только найти безопасную тропку, наша уже не годится, на ней нас легче вычислить и засаду устроить. А новую надо проложить через лес, судя по черным пятнам на карте, сейчас там никто не ходит. Сегодня и разведаем. Пройдемся по берегу реки, которую ручей образует, выйдем на холм, где медведь Иржи задрал и с него проложим безопасный путь в поселок.

– И встретим там дружков этого мишки. Вот они обрадуются…

– Ну как пойдет. Мы и на нашей тропке от этого не застрахованы. Меня больше волнуют следы ящеров. Возможно им тоже доступна карта людей, вот они там и шарились, надеясь повстречаться с лакомой едой. Поэтому карту с новой тропой выкладывать не будем торопиться, пока не откроем для себя всю местность вокруг. Надеюсь, в черноту они заходить не будут.

– А самолет? Забыл? – спросил Муня.

– Не забыл. Самому туда идти неохота. Ладно, не будем тянуть кота за яйца, сделаем так. Пройдем по реке, ночью ночуем на берегу, чтоб воду не искать, желательно после того как пройдем между холмами. А утром выйдем к самолету. До него часа три оттуда, думаю. Главное, в болото не упереться. Дальше по обстоятельствам. Челнок вроде прибудет через два дня, так что у нас день в запасе. В любом случае ночуем около холма и потом ищем путь к поселку. Везде идем также тройками, чтоб побольше местности зацепить, только в неудобных или опасных местах сворачиваемся в колонну по двое. Муня идет в середине и собирает свои травки и листья.

– Вот это я считаю полной ерундой. На кой нам вся эта ботаника и зоофилия?

– Не зоофилия, а зоология. Плюшки с нее идут? Идут!

– Да какие там плюшки? Пятнадцать грамм соли к брикету добавили? Это просто офигительная прибавка!

– Так по таким мелочам нормально набегает! Мы соль сейчас где берем?

– На плато.

– Вот! А зимой где будем брать? С подмышек соскребывать? И потом, Игорек, ты считал, сколько у нас пайков от челнока к челноку?

– Чего там считать? Двенадцать человек, тридцать брикетов где-то.

– Профессора не забыл?

– Ну, тридцать два.

– Теперь слушай сюда. У меня, Хунга и Муни третий ранг географии. Это дополнительно 15 грамм соли и 120 калорийного сублимата. Дальше. За пещеру у меня брикет с солью и сублиматом, у Муни тоже два таких за биологию и за подземку. У тебя второй ранг географии. У Хунга второй ранг охоты. У пастуха два вторых ранга. У кого-то еще по мелочи есть, я уж не упомню. Так что сейчас у нас 36 брикетов, из них 15 калорийных и еще 6 – 8 с солью. Дальше. Мы тратим два брикета в день в лагере и на охоте. На вылазки и рейды остается всего восемь. А для полного счастья нужно 24! Так что приходиться ужиматься и в лагере есть поменьше. Или покупать в поселке, что мы в последний раз и делали. И ушли на это дело полторы серебрушки из двух, которые я получаю за руководство отрядом. Так что с грехом пополам по пайкам мы сейчас выходим в ноль. И это очень плохо, в запасах только мясо, которое недолго хранится. А то, что тратим деньги на жратву вместо полезных вещей, какие сами не можем изготовить, вообще писец! И если б не травка, то давно бы в минус ушли и жрали с листьев сырое мясо.

– Зимой в поселок можно будет ходить хоть каждый день.

– Всем ходить? А охота? А исследования? Прокачка нужна, чтоб обособленно вольницей жить, понимаешь? Причем по всем пунктам! И биология получается такая же равноценная, как охота. Если Муня за очередной ранг получит двойной паек или деньги, уже будет полегче форту.

– Петя, тогда по твоей логике, раз все должны качаться, то и пускай по очереди охотятся, глину месят и тому подобное.

– Можно и так, конечно. Только вот людей терять из-за их неопытности будем едва ли не больше, чем новых будет появляться. Про это не забывай. И потом, нам нужны третьи и выше ранги. За них либо деньги, либо двойные пайки. Постоянной сменой деятельности их просто так не получишь. А значит, надо заниматься чем-то одним, лишь по месту прокачивая что-нибудь еще. А с едой пока терпим, мясо, слава богу, пока есть, так что пока все сыты. Вот такая, бл., Игорек, занимательная бухгалтерия.

– Третий ранг – это только калорийный паек? – спросил кто-то из новеньких.

– В основном. Но с ним ты целый день сытый и даже трахаться охота. – подтвердил Муня. Или два вторых ранга нужно, чтоб два брикета получать.

– А если второй и третий есть?

– Там по-разному. Два третьих – серебрушка в день и двойной калорийный паек. Но, чтоб его заработать, нужно везение, много работы, временами голод и время от времени вонючая коричневая жидкость в штанах. Хотя получить их с опытными товарищами за месяц можно. Главное – участие во всех авантюрах, что Петька напридумывает.

– А третий на охоте за что дают?

– Это к нашему дорогому японцу.

– Убьешь медведя раньше, чем он тебя, может получишь. Завтра, например. – задумчиво ответил Хунг.

Спрашивающий поежился и перестал расспрашивать. Зато появились вопросы у других новеньких.

– Везет вам. Сейчас, наверно сложнее ранг получить.

– Из первых сорока колонистов в живых осталась дай бог, половина. Вот и думай, как нам повезло. Уходили в форт, ничего не было. Жрать первые дни хотелось постоянно. И по ночам холодища с непривычки. Корейца сразу дикая кошка подрала, еле выжил. На поле с чудесной травой все втроем чуть не остались. А в поселке часть народу ящеры сожрали и от Зова еще несколько человек загнулись. Не, повезло, конечно, только вот нужно ли вам такое везение? – Петр окинул всех взглядом. – Все отдохнули? Тогда потопали дальше. И насчет медведей Хунг не шутил. От мишки не убежать, враз догонит. Только драться, а перед этим орать. Иногда помогает, они с ненормальными не любят связываться. И валить его всем, одному с таким зверюгой не совладать. Подъем!

Дальше отряд двинулся к реке, подойти к которой оказалось не так уж просто. Для этого им сначала пришлось спуститься с горы и только после этого, пройдя небольшую долинку, отряд смог выйти к берегу. На самом деле они вышли к ручью, который вытекал из пещеры, и только метров через 800 он их вывел на реку, соединившись с другим, более полноводным потоком. По берегу идти было очень неудобно, река сильно петляла, время от времени маленькими водопадами сваливаясь вниз. Петли попытались срезать, но удобства продвижению это не прибавило, вместо прыганья по прибрежным камням пришлось продираться через колючий кустарник, постоянно поднимаясь и опускаясь через небольшие холмы. Хорошо, что карта в налобнике давала представление о том, куда они движутся, на такой пересеченной местности легко было потерять речку и заблудиться в этих горных джунглях. После третьего такого холма пришлось отказаться от движения цепью, потому что уперлись в небольшой каньончик. Правый берег реки оказался настолько сильно изрезан многочисленными препятствиями, что к знакомому большому холму, где на них напал медведь, подошли только ближе к вечеру. Скорость ходьбы по такому ландшафту была не больше двух километров в час, к тому же американец на одном из склонов сильно вывихнул ногу, еще больше замедлив продвижение отряда. К равнине, за которой начинались болота, вышли только в вечерних сумерках. Вырвавшись из каменных тисков, речка в этом месте разлилась метров до тридцати и стала круто уходить налево. За этим поворотом к счастью для себя нашли небольшую ровную полянку, на которой можно было переночевать. Еще два часа потратили на вырубку кустарника и сбор сушняка, чтоб обезопасить полянку от нападения хищников и приготовления нехитрого ужина. Дров, к счастью, искать не пришлось, на излучине было много сушняка, принесенного рекой сверху. Легли спать, полностью измотанные нелегким днем. Когда утром встали, первым делом обнаружили Хунга с парой десятков рыбин, которых неугомонный охотник уже успел наловить в реке. Жирные небольшие рыбешки и составили завтрак для всей честной компании, заметно подняв всем настроение. Хунг сказал, что мог бы наловить и больше, но все четыре костяных крючка, которые были им с любовью изготовлены в форте, бесславно погибли на рыбалке. После завтрака так хотелось поваляться на утреннем, еще не жарком солнышке, но Петр погнал отряд дальше, невзирая на многочисленные стенания о стертых до задницы ногах.

Сегодня легкого ветерка, как в прошлый раз, не было и болото их встретило просто огромной радостной ордой разнообразных летающих насекомых, желающих вкусить людской кровушки, желательно вместе с кусочками кожи. Было ощущение, что если от всей этой летающей братии яростно не отмахиваться, то к вечеру от них останутся только обглоданные костяки. Пришлось вымазаться в грязи и стать похожими на неведомый первобытный спецназ, неотличимый цветом от местности. Пробовали растирать на себе разные травки, но крылатым тварям все эти ухищрения были абсолютно побоку, и они назойливо искали, куда можно еще впиться в лакомую человечинку. На этот раз перед тем, как подойти к самолету, обшарили все вокруг него и понаставили вешек там, где посчитали путь безопасным. Около самолета вообще каждый дюйм болота подвергся проверке и вешками отмечены опасные места. Болгарин пытался повторить подвиг Иржи и тоже здесь сгинуть, но на это раз соседи были начеку и успели его вытянуть из топи с такой скоростью и хваткой, что испугался он, уже находясь на безопасном месте.

– Никого из летчиков, тут случаем нету? – спросил Петр у остальных. Не услышав ответа, он тяжело вздохнул и убрав с кабины остатки прозрачного пластика, засунул голову внутрь. Потолок кабины весь был напичкан незнакомыми датчиками и приборами, разобраться с которыми не было никакой возможности. Ниже была мутная жижа болота, в которой можно было различить голову пилота, уже полуразложившуюся и источавшую страшный смрад. Петра от этого запаха жутко скрутило, и он быстро ретировался из кабины.

– Будем пытаться по очереди выливать болотную жижу. Может получится вынуть пилота и похоронить по-человечески.

– Это зачем? – поинтересовался Выживальщик.

– За членом! – неожиданно вскипел Петр. – Кому неясно, могу повторить! Блюем по очереди и костровым котлом пробуем выливать болото из кабины. Это – приказ и ты следующий. А теперь лезь к кабине!

Через несколько часов утомительной и выворачивающей наизнанку желудки работы удалось отстегнуть ремни крепления и вытащить тело пилота из кабины. Открыть салон в самолете так и не удалось, несмотря на многочисленные попытки. Нужен был какой-то хитрый электронный ключ, но как он выглядит, никто себе совершенно не мог представить и посему бросили это неблагодарное занятие. Звездный пришелец оказался вполне себе гуманоидом двухметрового роста без особых отличий от человека. Как выглядело его лицо, по понятным причинам, не угадывалось, колонисты только отметили необычайно большой лоб на черепе. Прикрепив к жердям остатки тела пилота отнесли на сухую землю, где, как смогли, срезали дерн и завалили камнями. Петр, несмотря на возмущенное фырканье Муни, поморщившись, пошарил по всем карманам в поисках ключа от салона, но вместо него нашел в них какой – то небольшой пластиковый бумажник, в котором было видимо пилотское удостоверение и 830 кредитов полуимпериалами и медью.

– Это какое же богатство… – прошептал Муня, увидев находку. – Какие славные ништячки. Это ж сколько купить можно на такие деньжищи!

– Свезло нам. Не зря помучились. Все деньги, если хозяева планеты не будут против, пойдут на нужды лагеря. А ты еще не хотел сюда идти.

– И в поселке гульнем! – предложил Выживальщик.

– Хорошая идея, Игорек. Только не на все, как некоторые не так давно. Хотя, слава богам, здесь казино еще не открыли. – тут же съехидничал Муня.

Отряд восторженно загудел, предвкушая будущую пирушку и направился к реке. Ночевать около болота без питьевой воды было неразумно, а до темноты выйти к воде вроде успевали.

Глава 19

На шлагбауме их огорошили стражники.

– Нам приказано вас обыскать!

– Что, всех? – изумленно спросил Муня.

– Ну выходит, что так. – более неуверенно произнес стражник, оглядывая весь вооруженный отряд, ненароком окруживший его с приятелем.

– Любезнейший, а по какому поводу столь странный приказ? Мы вроде как пятую часть отдаем честно. И не слишком непохожи на гопников из соседнего города!

– Ну, сказали, что у вас может быть с собой товар, с которого в казну поселка ничего не приходит. – стражник все больше и больше нервничал, глядя на недобрые лица вокруг себя.

– Понятно! Зови тогда вашего старшего и Сэма, будем разбираться, кто приказал и кто за что не заплатил. А попробуешь обыскать, сразу почувствуешь инородное тело в своем заду. Ты какое предпочитаешь, помельче или сразу копье?

– А я недавно стал мечтать об ожерелье с клыками… Но с зубами тоже пойдет. – добавил Выживальщик. – Ну ка, улыбнись, дай их рассмотреть получше! У тебя кариес есть?

После его слов оба стражника пулей улетели в направлении мэрии и около фортовцев никого не осталось.

– Петя, давай травку заныкаем! – горячо зашептал Муня.

– Нет. Она здесь такой же товар, как все остальное. Сдадим пятую часть, нам все равно, кому ее отдавать. А вот если потребуют все сдать, придется биться.

– А как же твои разговорчики про ненападение первым? – иронично хмыкнул Выживальщик.

– Все просто. Первый удар не в голову, а ниже талии. Так, отряд, рассредоточились все так, чтоб не мешать друг другу! С копьями в центр, с дротиками по флангам. Это так, на всякий случай. Скорее всего, у них там в верхах непонятки свои, вот сейчас и поймем у кого какие претензии. И, Муня слезь ты с ихнего насеста под пальмами! Стража, как и погранцы, наглость не терпят.

Вскоре показались фигурки, спешащие к шлагбауму.

– Ого! Да к нам вся знать спешит! Все отцы уездного города «З». – поспешил прокомментировать Муня. – Все, как в шахматах. Кони отдельно, офицеры тоже. И даже слон в виде Кинг-Конга. Я аж труханул малость. О, вижу чела со шрамом. Никак сам Дон пожаловал полюбоваться на нас, грешных.

Не дойдя до отряда десять шагов, местное начальство притормозило, вовремя сообразив, что двенадцать человек – это не та сила, которую можно просто так отпинать, а потом уже разбираться.

– Русские, вы совсем оборзели? Страже угрожаете! Или считаете, что законы поселка вас не касаются? – с ходу стал наезжать невысокий толстячок, напоминающий своим видом какого-то американского актера, постоянно играющего плохих парней при хороших должностях.

– Нет. Мы просто поинтересовались, всех ли теперь обыскивают при входе в город или это касается только нас? Видимо, только нас. Вон, четыре рыбака прошли, и ничего. Даже налог с рыбы не взяли. А то, что стражники нас видимо испугались, так наверно, выучка, соответствующая. Но этот вопрос уже не к нам. – Петр устало потянулся, показав полную расслабленность. – А потом, у вас законы постоянно меняются, а мы о них и не знаем ничего. Так пригласите хоть для начала к вам в мэрию, да поведайте о свежих изменениях.

– Зачем? Вы – не жители поселка, приходите два раза в месяц, да еще права качаете. Так что просто делайте, что стража сказала, и все!

– Не все. Обыска не будет! А в чем, собственно, дело?

– У вас есть товар, который является, так скажем, предметом роскоши. Для жизни поселка он не обязателен, и налог теперь на него – половина!

– Во-первых, любезнейший, обыскивать для этого совершенно необязательно. Мы вроде пока считаемся законопослушными гражданами колонии, и наша принадлежность к жителям поселка вообще тут ни о чем. Нам скрывать от уважаемых глав колонии нечего. Ежик, достань из мешка товар и покажи стражникам. Они его просто забыли попросить к осмотру. Второе. А где, кстати, Сэм? Мы до этого насчет товара только с ним решали вопросы.

– Сэм занят и придет только к вечеру. Я за него сейчас решаю.

– Хорошо. Тогда я тебе скажу, что эти ваши нововведения нам неинтересны. Мы готовы отдать сейчас отдать налог, но только кредитами, а не товаром. Или просто уничтожим его весь на ваших глазах. И в том и в другом случае мы больше товар не приносим и вопрос на этом, надеюсь, будет закрыт. Что выбираете?

– Зачем кредитами? – изумленно спросил толстяк

– Затем, что деньги, взятые за товар, пойдут, как я надеюсь, в казну поселка. А травку можно просто скурить, а для остальных она станет сильно дороже, и не всякий найдет возможность столько за нее заплатить. Мы же своего интереса упускать не собираемся. Как-то так.

– Если вы уничтожите товар, сами ничего не получите. Это вам самим невыгодно. – безапелляционно заявил толстячок.

– В наших интересах поскорее закрыть неприятный вопрос. Это важнее прибыли. Ежик, разламывай сигареты!

– Да вы совсем чокнутые? – пошел на попятную толстяк. – Не так быстро, мы еще не договорили. Интересно, что вы предлагаете по этому поводу?

– Я предлагаю следующее. Сегодня я сдам траву оптом по полтора медяка и тогда оплачу налог товаром по прежней стоимости. А потом буду ее продавать только у нас в форте всем желающим, если из-за нее тут такие страсти. И дальше со своими налогами, обысками и прочей мутью разбирайтесь между собой. Ссориться мы ни с кем не желаем.

– Но…

– Что ж, пусть будет так. Пока… – перебил толстячка мужик со шрамом. – Но мы еще подумаем над этим.

– И об грядущих изменениях сообщайте нам, будьте добры. Чтоб мы в курсе были. Все? Инцидент исчерпан?

– Да. – неохотно ответил человек со шрамом. – Отдыхайте. Добро пожаловать в наш поселок. Остановиться можете в гостинице. Ваш домик уже зарезервировали для новых колонистов, которые прилетят послезавтра. Гостиница находится на площади, там увидите.

Петр скомандовал своим разойтись, и они пошагали к площади. Охранники дернулись было проверить, что они еще несли в мешках, но опять нарываться на скандал не захотели и молча пропустили фортовцев. Им, видимо, и так уже досталось за то, что оба покинули пост и оставили чужаков одних.

– Куда теперь? – спросил Выживальщик.

– К Ляо. – ответил Петр. – Надо подумать, успокоиться. Еще впереди общение с куратором, да и насчет гостиницы обмозговать надо. Может, там цену сделали в расчете содрать с нас три шкуры, а китайцы смогут предложить дешевле. Везде пытаются зажать, и обтрясти, сучары!

– Может настоящий салун сделали? – предположил Муня. – С вискариком, бабы кордебалет танцуют, ноги до ушей поднимают… – он мечтательно зажмурился.

– Ага. А так, как своих баб нет и не предвидится, у ящериц в аренду взяли. Красивеньких таких, с чешуйками. В панталончиках с кружевами. – продолжил Ежик.

– Зубастеньких, чтоб клиенты не приставали. – подхватил Выживальщик.

– Тьфу на вас. Помечтать не даете.

– Ты, кстати не задумывался там работку подыскать примой? А что, причиндалы чикнем, чтоб не выпирали и вперед! Петь и танцевать умеешь?

– Только вместе с тобой, Игорек. Я животных хищных побаиваюсь, а ты жил с ними на Земле, вместе червяков по гнилым пням искали, чтоб насытиться. А утречком за козами на деревенский выпас. Они просто драть, а ты не такой, ты в другом смысле драть коз мастак.

– Ну, Муня! Все, Гагарин долетался, Пушкин дописался, а ты до… – и неразборчиво произнеся последнее слово, явно непечатное, Выживальщик погнался за Муней, но тот ловко перепрыгнул через низенький заборчик, оделявший кафешку Ляо от улицы и уселся на пенек перед костром, в котором весело булькало в большом котле какое-то варево и китаец туда сыпал в этот момент загадочного вида корешки.

– Как жизнь, Ляо? – спросил, как ни в чем не бывало, Муня, не обращая внимания на беззвучные жесты Выживальщика, стоящего сзади китайца и изображавшего страшную смерть Дездемоны.

Ляо оглянулся на Игоря, продолжавшего показывать пантомиму и не успевшего остановиться, потом на Муню и сказал – В кафе не убивай его, пожалуйста. Здесь кушают все-таки.

– Ляо, не обращай на них внимания. Это детство в заднице заиграло и наложилось на взаимную любовь. – сказал подошедший к костру Петр. – Скажи лучше, где тут можно переночевать, кроме гостиницы?

– Нет такого. – покачал головой китаец. – А даже, если бы и было, вряд ли бы вас пустили. На вас американцы злые. С ними ссориться неохота.

– Почему?

– Вы богатые и хорошо живете. Наркотики есть. Завидуют вам.

– Ну примерно так я и думал, хотя насчет богатства поспорил бы. Еж, метнись в гостиницу, разузнай там все. Ляо, а ты приготовь нам чайку на всех. И еще мы хотим заказать вкусный ужин. Тоже на всех.

– И с вином обязательно. Хоть это и компот по нашим меркам. – добавил Муня.

– Пока мяса мало, а вас много. Может, позже принесут.

Вместо ответа Хунг снял со спины кожаный бурдюк и достал оттуда двух птиц, которых он утром подбил на реке.

– Народ, – обратился к отряду Петр. – пока пьем чай, заходите в контору и получайте корм. Кому дадут новые ранги, говорите мне. Я решил разориться на бумагу с ручкой и буду все записывать теперь. Пора уже грамотно распределять пайки и вообще заняться всем, что у нас есть. Вроде цивилизованные люди, пора и бухгалтерией заняться. Хотя… Есть у нас тот, кто считать и писать любит?

– Я могу. – предложил американец. У меня был свой маленький бизнес, прогорел правда. Но не из-за этого. – быстро добавил он.

– Так ты с нами решил остаться? – недоверчиво спросил Петр.

– У вас тяжелее, наверное, но мне почему-то понравилось. Вы веселее. Как это у русских, «со смехом».

– С приколами.

– Возможно, так. – кивнул американец. – я пока не совсем выучил ваш сленг, но то, что понял, мне пока нравится. И еще мне нравится ваша демократия, хотя вы и махровые расисты.

– Ладно, демократию и толерантность оставим в покое. Отряд из двенадцати человек – еще не показатель. Так ты остаешься?

– Думаю, да.

– Ты думаешь или уверен? Как тебе доверить бумажки, если ты в любой момент слинять решишь?

– Да. – подтвердил Выживальщик. – Запишешь, сколько у нас чего, запомнишь узкие места и – хвать к своим. Ты же видел сейчас, какое к нам отношение? Хают за все, а у самих глазки жадно по оружию и вещам бегают. А они же твои соплеменнички, так ведь?

– Так. Только вы тоже, как это сказать, упертые.

После этих слов Муня живо подсел напротив американца и вкрадчиво поинтересовался. – То есть ты не против того, чтобы какая-то грязная свинья с черной задницей лапала тебя на входе в поселок и дыбала на халяву нашу травку, из-за которой я чуть не сдох на вшивой поляне, нежно собирая ее по каждому листику. Правильно Петя им намекнул, что они ее сами всей верхушкой долбят, а хотят еще бесплатней сделать!

– А ты, Муня – самый главный расист! Нельзя так оскорблять людей с другим цветом кожи!

– Оскорблять нельзя, а обыскивать других, значит можно? Лучше про индейцев вспомни тогда, как вы их к цивилизации приучали! И, главное, чем!

– Не передергивай, Муня, это давно было!

– А лапать хотят сейчас! Петя, да ну этого защитника обитателей пальмовых плантаций нафиг! Может, считает он хорошо, вот только в какую сторону это хорошо делать будет, даже думать боюсь.

– Я тоже против! – согласился Игорь. – Как бы я их не уважал, американцы всегда были бизнесменами от бога, и, кстати, порядочнее многих наших, надо просто договора грамотно с ними составлять, а не читать их по странице наискось, но сейчас моментик не тот. Сожрать они нас хотят, а тут такой подарочек выплывет в виде всех наших раскладов по экономике.

– Положим, с экономикой ты перегнул, нет у нас ее пока. Но ваши испуги я буду учитывать, не сомневайтесь. Значит, так. Писать все пока будем вместе, но бухгалтера ищем. А тебе, американец, полтора дня раздумий. Если к нам, то рассчитывай надолго. И учти, постоянно бегать туда-сюда не выйдет, сам понимаешь. А теперь дуй в контору. Подзаряди налобник, послезавтра сразу после челнока мы исчезаем отсюда и получи паек на двое суток. Перед уходом мы еще сюда за жратвой заглянем. А теперь давайте наконец, спокойно попьем чайку. Задрали вы с вашими разговорами, ей богу.

– Нехорошо покойников обыскивать. – вместо приветствия прошелестели динамики, как только они вчетвером вошли в контору. На это раз к разговору с куратором Петр решил привлечь и Выживальщика, хоть он ему особо и не нравился.

– Нехорошо их в гнилом болоте оставлять! – парировал Петр. – Зато похоронили по-человечески. Пусть это останется платой за похороны.

– А вы спросили у хозяев планеты, стоило ли это делать?

– Стоило. – уверенно сказал Петр. – Это дань памяти умершему, и мы ее осуществили, как умеем.

– Лук покажите. – нетерпеливо попросил Хунг.

– Это вы заслужили. Даже я с интересом начал просматривать ваши подземные приключения. Там действительно так холодно?

– А вы как думали? От ходьбы и лазанья потеешь, только это в пещере не выветривается и мерзнешь жутко, когда остываешь. Хунг, ты чего застыл статуей?

Кореец с восхищением осматривал долгожданный лук, поглаживая его части и что-то бормоча про себя.

– Хунг, очнись! Что ты там бормочешь? Духов внутри него нашел?

– Имя давал. У каждого личного оружия должно быть имя. Иначе плохо. Я о таком луке мечтал, больно дорогой и мало кто хорошо делает. Этот хороший. Далеко и точно бить будет.

– Мамой клянешься, удмурт?

– Муня, иди к шайтану. А то лук обозлится и твою задницу крепко накажет шагов с двухсот!

– Так далеко бьет? Я и не знал. – удивился Петр.

– Если лук хороший, и дальше бить будет. Мне в детстве показывали лук, который мишень пробивал с четырехсот метров. Сам видел, бегал за стрелами.

– Гонишь!

– Нет. Просто лук правильный, стрела правильные и руки не такие, как у Муни.

– Ладно, вернемся к нашим баранам. Мы хотим заказать ручку и листы бумаги.

– Не будет этого.

– Это почему?

– По условиям пребывания в Заповеднике. Может, позднее правила изменятся, а пока так.

– Во как…

– Также сразу скажу, что запрещены промышленные разработки недр и вырубка растительности в большом объеме. Свою планету загадили, эту не трогайте.

– А как жить, дяденька смотрящий? – не выдержал Муня. – Ну хорошо, месяц, два, ну полгода мы еще продержимся так. А дальше?

– Господин шутник! Вам оставили главное – жизнь и свободу. Вас кормят, одевают, позволяют приобретать некоторые нужные вам изделия. Этого достаточно, чтоб выжить. Дальше сами думайте. И присмотритесь к тому, что можно сдавать в контору.

– Угу. Вот тебе жезл, дальше крутись, как можешь. – пробурчал Муня, но не стал дальше спорить.

– А строить дома можно? – поинтересовался Выживальщик.

– Можно. Но ровно столько, сколько необходимо для проживания. Думаю, разрешат еще сеять поля, если колония разрастется.

– А домашних животных можно привезти? Дикое зверье не бесконечно… Уж если тут такая забота об экологии.

– Насчет этого указаний не поступало. Потом, вас здесь еще мало. Нужно человек триста, чтоб выйти на следующий уровень. Если программа Заповедника будет продолжаться, этот вопрос обязательно будет рассмотрен. Пока она не рассматривает развитие цивилизаций, как таковых. Если для пайков потребуется больше продукции переработки, чем приносят колонисты, Правила изменятся. Я полагаю, наш разговор на этом окончен.

– А пещера? Будут за нее еще призы?

– Несомненно, если найдете что-нибудь интересное.

– Не очень весело. Уже привыкли к плюшкам, особенно за пещеру, а сегодня облом. Ладно, давайте посмотрим, может рангами побалуют… – Петр недовольно качнул головой и подошел к окну раздачи.

Там тоже не дали ничего особенного. Выживальщик и Пастух получили первый ранг за пещеру, чего, собственно и ожидалось. А вот Муня ранг за биологию так и не дождался, хотя вроде вывалил с полсотни образцов всяких травок и листьев. Он обиделся и недовольно стал вполголоса разоряться на эту тему.

– Муня, не грусти. – подбодрил его кореец. – Правильно ты все делаешь. Просто кто-то еще этим занимается, а видов растительности здесь не так много.

– Не много? Да здесь море всего разного встречается! Только гербарий нужен для классификации. Запомнить все трудно, вот и повторяюсь в образцах. Или твои узкоглазые братья стараются обобрать меня. Надо посмотреть, у кого в поселке еще нашивки по биологии. Кто ее, кроме меня, качает?

– У Ляо второй ранг. – заметил Петр.

– Ну вот, я же говорил! Китаезы всю реку оккупировали и наверняка они же около наших гор рыщут. Пошли, карту посмотрим!

Они открыли карту. Изменения были небольшие. Вниз по течению реки было заметно продвижение. Язык исследованных земель расширился до склонов гор, где они жили и углубился до четырех километров в длину. Отдельно Петр обратил внимание на неширокую полоску вдоль по берегу реки в восемь километров, тянущуюся к предполагаемым местам обитания ящеров. Она шла вдоль их плато и, видимо, эту реку они оттуда видели. Или ее приток.