Текст книги "Я пришел править (СИ)"
Автор книги: Евгений Прядеев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 6
– Геннадий, ты растолстеть не боишься? – ехидно поинтересовалась Надежда Владимировна. Она шла со мной рядом с таким видом, как будто мы уже минимум лет десять знакомы. Высочайший уровень коммуникабельности. Причем все это как само собой разумеющееся.
Приехала, прогнала толпу гопников, а затем просто-напросто отправилась ко мне домой. Думаете, она спросила у меня разрешения или поинтересовалась планами? Даже не подумала. А сейчас идет рядом и откровенно стебется надо мной.
Интересно, как она это сделала? Ну, в том смысле, что так легко разогнала комитет торжественной встречи. Понятно, что я стал свидетелем какого-то магического действа, но его механизм никак не укладывался у меня в голове. По крайней мере, в фантастических книгах заклинание «Коллективный понос» ни разу не описывалось.
И ведь насколько это… изящно! Вонюче, но изящно! Никаких драк, ни капли крови, а противник уже бежит с поля боя с вытаращенными от страха глазами.
– Целый пакет с углеводами, причем максимально вредными, – ворчала Надежда Владимировна. – А сверху еще и торт купить не забыл. Если ты думаешь, что полученный дар избавляет от ожирения, то спешу тебя расстроить. Пузо от излишеств растет так же, возможно даже быстрее.
– Это не мне, – хмуро пробурчал я, открывая подъездную дверь и пропуская женщину вперед себя. – Это домовому. Буду пытаться отношения с новыми знакомыми построить.
– Правильно, – одобрила Надежда Владимировна. – С домовыми дружить следует. Никогда не знаешь, как жизнь повернуться может, но всегда следует иметь за спиной надежный тыл. И домовой в этом деле едва ли не ключевую роль играет.
– О как, – озадачился я. – Даже не знал об этом. А что он может? Мне казалось, что домовые только за чистотой и порядком следят. А они, оказывается, воевать умеют…
– Нет, конечно, – мы вышли из лифта, и Надежда Владимировна внимательно осмотрела лестничную клетку. – Домовой не воюет, а дом бережет. В полном смысле этого слова. И если он уважает хозяина дома, то будет помогать ему. А если нет, то значит, хозяин сам виноват…
Не могу сказать, что услышанное прям сильно прояснило для меня ситуацию, но новых вопросов я задавать не стал. Думаю, что пока мне лучше больше молчать и впитывать информацию. Почему-то пока самое важное я слышал не при ответах на свои, как мне казалось, конкретные вопросы, а в брошенных вскользь фразах. Так-то я и со своим собственным статусом пока не определился. То ли я какая-то значимая фигура, то ли «принеси-подай».
По крайней мере, Надежда Владимировна пиетета в мой адрес не демонстрировала. Глядя на то, как женщина, сбросив с ног растоптанные кроссовки, по-хозяйски осматривает мою квартиру, я в очередной пожалел, что привел ее домой. Мне б сейчас одному побыть, с новыми мыслями и ощущениями разобраться. Понятное дело, что калейдоскопа вариантов не наблюдалось, но вся суета вокруг моей персоны изрядно раздражала.
– Надежда Владимировна, а откуда вы мой адрес знаете? – поинтересовался я, расставляя на кухонном столе чашки, блюдца и прикидывая, в какую тарелку лучше пересыпать конфеты из пакета. – Я вроде бы ни Мосе, ни Эдуарду Алексеевичу свой адрес не сообщал и паспорт не показывал. Нет, вы не подумайте, я вам искренне благодарен за помощь, но столь повышенное внимание к моей персоне изрядно напрягает.
Я внимательно наблюдал за реакцией своей гостьи, но не увидел в ее мимике или движениях ничего необычного.
– Да и не надо было ничего показывать, – махнула рукой Надежда Владимировна, стоя у окна и внимательно изучая улицу. – Если кто-то становится интересен полковнику Седых, то долго хранить инкогнито не получится. У Эдуарда Алексеевича большое количество возможностей, чтобы добыть необходимую информацию. Не удивлюсь, если он еще и твои детсадовские снимки изучить успел. А по поводу внимания – привыкай! Ты Целитель, а значит, нужен всем – и людям, и нелюдям. Это жизнь, и остаться полностью здоровым пока ни у кого не получилось. Даже нежить типа вампиров и то иногда вынуждена обращаться за помощью. Чтобы ты понимал правильно, в Москве и области известно всего шесть Целителей. Не сомневаюсь, что на самом деле их гораздо больше, но остальные по разным причинам предпочитают сохранять инкогнито.
– Да ладно, – непроизвольно вырвалось у меня. – Неужели быть целителем так плохо?
– А что в этом такого хорошего? – пожала плечами Надежда Владимировна. – Ты с детства мечтал стать врачом? Что-то непохоже…
– Ну это же совсем другое, – растерялся я. – Вы можете сами выбирать, кому помочь, а кому нет. Вы можете попросить за это деньги, причем много денег. Вы можете вылечить практически от любых болезней.
– Как у тебя все легко и просто, – усмехнулась Надежда Владимировна. – А ты не подумал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке? Ты что думаешь, упал дар на голову – и все, ты внезапно стал могущественным волшебником?
– Не знаю, – пожал я плечами. – Но судя по тому, как я потерял сознание в гостях у Моси, все не так уж и просто.
– Вот, – кивнула моя гостья. – Соображалка работает. Значит, есть какая-то надежда. Целитель пользуется силой, но каждое лечение не проходит для нас бесследно. Мы тратим жизненные силы. Кто-то больше, кто-то меньше. Зависит от опыта и умений.
– Зашибись, – в сердцах сказал я. – Все как обычно. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Может, проще тогда и не лечить никого? Просто жить счастливой жизнью, и все тут.
– Так не получится, – покачала головой Надежда Владимировна. – Ты целитель, и это твое предназначение. Если ты не будешь лечить, то твой Дар просто убьет тебя. Деваться тебе теперь уже некуда.
– Вдруг откуда ни возьмись появился… – почесал я затылок. – Надо подумать.
– Тебе нужен наставник, Гена, – Надежда Владимировна достала из своей чашки сразу два чайных пакетика. – Отсидеться в стороне не получится. Я знаю, кто такой Ерохин, и до сих пор не понимаю, почему именно ты оказался его наследником.
– Такое ощущение, что я понимаю, – пожал я плечами. – Поэтому и говорю, что мне надо подумать.
– Ну так сядь и подумай! Что ты мечешься? – прогудела Надежда Владимировна.
– Я не мечусь! – в сердцах бросил я чайную ложку в раковину. – У меня просто голова идет кругом. Поэтому я хочу побыть один и подумать.
– Гена… – Надежда Владимировна сделала большой глоток чая, а затем посмотрела мне в глаза, как будто рентгеном просветить хотела. – Гена, я не знаю, что сейчас в твоей голове творится, но постарайся осознать простую вещь. Ерохин передал тебе свой дар, потенциально один из сильнейших на всем континенте. Я могу только догадываться, почему он выбрал именно тебя, но не спеши радоваться подарку, пока не поймешь, как он работает, и не осознаешь его границы. Дар вылечил твои болезни – неважно, были они у тебя или не были, – но Дар может и убить. Если верить Мосе, сегодня днем ты тупо начал расходовать жизненную энергию на богатенькую самку с банальным мышечным спазмом. Это глупо, Гена! Еще несколько таких фокусов, и тебя просто закопают под кустом – вернее, то, что от тебя останется.
Надежда Владимировна выложила на стол стандартный прямоугольник визитки.
– Вот! Это тебе просил передать наш дражайший Эдуард Алексеевич! На обороте записан мой телефон. Я вижу, что ты сейчас никому не веришь, но нам доверять можно и нужно. Самое главное, не суй никуда свой нос самостоятельно. Ты не умеешь пользоваться даром, поэтому не способен нормально лечить людей. Им ты можешь помочь только случайно, а вот себя убьешь с гарантией.
Женщина залпом допила чай, а затем решительно встала.
– Захочешь пообщаться – звони! А у меня тоже дел хватает!
Уже стоя в прихожей, я не удержался и спросил у Надежды Владимировны:
– А все-таки, поделитесь секретом. Что вы сделали с этими парнями во дворе? Почему на них всех понос внезапный напал?
– Ничего особенного, – она прикоснулась к моему плечу, а затем с улыбкой погладила несколько раз по локтю. – Просто простимулировала работу кишечника. Ну и легкая профилактика желудка для комплекта.
Глядя на мое наливающееся краснотой лицо, женщина расхохоталась и добавила:
– Гена, меня можно не провожать, я захлопну дверь!
Тот факт, что в последующие полчаса унитаз не развалился, можно считать бенефисом отечественного сортиростроения. Я без устали материл недавнюю гостью самыми последними словами, а потом представлял, что ребята из джипов могли не успеть доехать до туалета, и начинал хохотать во все горло.
Не знаю, сколько именно я так просидел, но клятвенно пообещал себе при случае вернуть должок Надежде Владимировне. Судя по навыкам, она весьма опытный и заслуженный целитель, но даже это не дает ей права так издеваться над людьми. А с другой стороны, весьма простой и доходчивый урок. Умелый врач не только лечит, но и запросто калечит. И судя по всему, вариантов у меня не так и много. Учиться и еще раз учиться.
Ну а пока я не стал суперволшебником, будем действовать по старинке. Я достал из кармана телефон и отыскал в памяти нужный номер. Несколько гудков, а потом я услышал знакомый голос:
– Слушаю!
– Евген, привет! Как дела? Узнал?
– Ох ты ж, – раздалось в динамике изумленное восклицание. – Гена, ты откуда? Из Африки?
– Ага, как же, – улыбнулся я. – Гораздо ближе. Из Мытищ.
– Нормально так, – протянул мой приятель. – И когда мы изволили вернуться? Позвонить не судьба?
– Жень, давай позже обсудим, – на секундочку мне действительно стало стыдно, но по большому счету я вообще никому не сообщал о своем приезде. Так-то я умирать приехал, поэтому никого видеть не хотелось, а сейчас пришла пора восстанавливать отношения. – По телефону долго будет, да и неправильно это. Давай лучше встретимся, и я тебе все расскажу.
– Самая популярная отмазка на свете, – хохотнул в трубке приятель. – Знаешь, какой длины у меня список тех, с кем встретиться надо? Но ты сильно не рассчитывай. Ради твоей толстой рожи я не поленюсь сам в Мытищи приехать.
– И получишь по шее за оскорбления, – усмехнулся я. – Тем более необоснованные. Я по-прежнему красив и строен.
– Ну-ну, – так же жизнерадостно хмыкнул Евгений. – Свежо предание, да верится с трудом. Ты хотел чего-то?
– Естественно, – в тон приятелю ответил я. – Не буду ж я просто так тратить на тебя время⁈ Ты мне скажи лучше, тебя еще не уволили?
– Не дождешься, – буркнул Женька. – Хотя периодически очень хочется. Но пока что мечты остаются мечтами.
– Тогда у меня к тебе два вопроса, – улыбнулся я. – Ты же всегда все знаешь и все умеешь? Информация нужна.
– Бессовестно врут, – в трубке явственно зевнули. – Эгоист ты, Гена. Я тебя года два не слышал, а ты сразу меня напрягаешь. Не знаю, но уверен, что ты заранее понимаешь, как сильно мне должен.
– Ты вообще-то ничего не сделал, – возмутился я, но ответом мне стал всего лишь хохот.
– Ну так я и не послал тебя.
Обычный треп, принятый в среде моих однокашников. После выпуска в нашей компании осталось буквально десять человек из трехсот, но мы по-прежнему старались держаться друг друга и принимать участие в жизни каждого. «Если не мы друг другу, то кто?» Этот девиз сопровождал нас каждый день взрослой жизни. Промолчать про болезнь стало для меня единственным исключением.
Услышав мои вопросы, Евгений посерьезнел и замолчал секунд на тридцать. Я даже подумал в какой-то момент, что связь прервалась, но нет, оказалось, что он просто задумался.
– Я не знаю, кто такой Седых, но мне почему-то заранее не нравится твой интерес, – сказал Евген максимально серьезным голосом. – Машины пробью, и очень надеюсь, что они не имеют отношения к конторе.
– Судя по гопникам за рулем, вряд ли, – забыв о том, что собеседник меня не видит, на автомате пожал я плечами.
– Ты отстал от жизни, – хохотнул приятель. – Сейчас к нам кого только не набирают. Ладно, номер зафиксировал – перезвоню. И не забудь – с тебя пиво.
Забудешь тут, как же. Еще раз двадцать напомнит. И Женя прав. Надо действительно собраться.
Полный энтузиазма, а заодно ощущая необыкновенную легкость в организме, я поудобнее уселся в кресле и открыл купленные сегодня записки целителя… Или еще точнее: «Описания дел Алексия, сына Ивана, в селе Мечетка урожденного, им самим и записанные».
Интересно, из чего в ту пору блокноты делали? По идее, бумага и чернила считались весьма дефицитным товаром, и массовое производство наверняка отсутствовало. Приглядевшись, я понял, что держу в руках не тетрадь или книгу, а просто пачку листов, которые заполнялись по отдельности, а потом их сложили вместе и переплели для удобства и сохранности. Чернила разные, качество листов отличается, даже почерк – и тот разнится.
Чувствовалось, что иногда мой коллега набрасывал какие-то заметки на бегу, может быть, даже не сам, а с чьей-то помощью, а иногда находил время для неторопливого и подробного описания какого-то частного случая.
Хотя признаюсь, сильно большой разницы для меня не было. Я все равно не понимал и половины написанного, тем более слабо представлял, как можно эти записи использовать на практике.
«При лихоманке не стоит человека укутывать, несколько минут среднего воздействия на живот под грудиной, и тогда с потом хворь выходить начинает. Но руки привязать надобно, чтобы при судорогах себе увечья не нанес».
Вот о чем этот отрывок? Как выяснилось, половину слов даже интернет перевести не в состоянии, по крайней мере в правильном контексте объяснить, что да как происходит. Самой понятной для меня оказалась нижняя строчка, написанная явно позже и совсем другой рукой.
«Кроме рук ноги тоже связать! Обязательно!»
Судя по всему, последняя строчка была результатом опыта, причем наверняка довольно веселого. Но легче от этого не становилось. Я еще минут двадцать полистал бесценное издание, а затем с сожалением отложил в сторону. На мой взгляд, сложное и пока что абсолютно непонятное для меня чтиво. Ни одного заклинания вечной молодости, рисунка «руны выздоровления» или хотя бы рецепта приворотного зелья. Ну и как, спрашивается, строить бизнес в таких условиях?
Кофе и сигарета как способ простимулировать мозги вряд ли могли считаться панацеей, но другого допинга для мозгов я не знал. Наблюдая за постепенно закипающим напитком, я пытался придумать вариант скоростного самообразования. Нет, ну не в мединститут же мне поступать, в самом деле? Закончить курсы экстренной медицинской помощи? Возможно, это самый логичный вариант, но насколько глубокие знания я получу? Все-таки залечить порез на руке и простимулировать кишечник – это немного разные виды помощи… Я вздохнул и снял турку с огня. Неужели деваться некуда и мне действительно придется искать себе наставника? Не хочется прям категорически. Такое себе удовольствие. Фактически добровольно пойти кому-то в услужение? Крупно сомневаюсь, что с моим темпераментом я протяну в таком статусе долго.
Я почесал затылок и решил, что начинать надо с самого начала. Врачебных специальностей много, вряд ли можно их все за два дня освоить по интернету.
С другой стороны, наверняка существуют какие-то читерские способы для Целителей. Как-то же лечили людей в древности, когда о науке и слышать не слышали. Значит, надо начинать с базовых основ. У человека есть две руки, две ноги и голова, чтобы кушать. И какие-то внутренние органы. Я открыл в интернете нужную схему и принялся с интересом изучать внутреннее строение организма, сверяясь со своими скромными познаниями. Сердце понятно, оно слева, это даже ребенку известно. Хотя оказывается, бывают исключения. Я потратил еще полчаса, читая статьи о декстрокардии. Мудреное название, но еще более удивительно то, что сердце может переместиться в правую часть грудины при жизни. Я представил бегающее по всему телу сердце и усмехнулся. Так, что у нас дальше? Почки, печень, селезенка, кишечник…
Почему-то изучение внутренностей самого себя оказалось довольно увлекательным занятием. Надо просто четко запомнить их расположение внутри организма, чтобы не ошибиться потом, руки прикладывая. А то придет человек, скажет – печень болит, а я ему почки застужу. Такими темпами и энурез начнется. Или желудок начну тревожить и хронический понос пациенту обеспечу. Или еще чего похуже.
В общем, я так увлекся, что поначалу даже не понял, что за новый звук вторгся в мое личное пространство. Оказалось, что кто-то настойчиво звонил в дверь, как видно, твердо убежденный, что я дома и деваться мне некуда. Ну и кто там такой настойчивый?
Я посмотрел в дверной глазок, но ситуация понятней не стала. Мужик лет сорока, в джинсах и футболке. Может быть, курьер дверью ошибся? Я распахнул дверь и посмотрел на визитера внимательнее.
– Гражданин Бобров? – осведомился гость, перекладывая из одной в руки в другую портфель-папку.
– Допустим, – отозвался я, непроизвольно напрягаясь от официального обращения «гражданин».
– Майор Комаров, уголовный розыск, – мужчина отработанным движением продемонстрировал мне удостоверение. – У меня к вам несколько вопросов. Я пройду?
– Нет, – даже не подумал посторониться я. – Я гостей не ждал, поэтому бардак в квартире. Давайте здесь пообщаемся.
– Думаю, что на лестнице подобные вопросы обсуждать неуместно, – продолжал настаивать Комаров.
– Почему? – пожал я плечами. – Мне скрывать нечего, соответственно, и бояться тоже. Слушаю вас внимательно. А если вдруг место не нравится, то вызывайте повесткой. Побеседуем у вас в отделе.
Комаров потоптался на месте. Судя по всему, он попросту не привык к подобному отношению. Ну как же, полиция, уголовный розыск. Подавляющее большинство боится этих слов по определению. Просто я никогда к большинству не относился, так что продолжал с улыбкой смотреть на майора и ждал, как он отреагирует.
– Я по поводу смерти гражданина Ерохина, – проворчал полицейский. – Мне поручено провести проверку обстоятельств его гибели. И лично к вам у меня возникло наибольшее количество вопросов.
– Даже так? – удивился я. – А что, смерть признана криминальной? Вроде бы ваши коллеги сразу проверку провели и тему закрыли.
– Я не знаю, что они закрыли, – повысил голос полицейский. – Обстоятельства, при которых мужчина умирает на пороге больницы, вызывают вопросы. Господин Ерохин умер в результате обширного инфаркта, однако, что послужило его причиной, органам непонятно. Мы располагаем данными, что именно вы привезли его в больницу, а потом о чем-то ругались. Может быть, он умер из-за вашей ссоры. А это уже статья… Не боитесь?
Ага, конечно! Боюсь до дрожи в коленках. Я действительно так сильно похож на идиота, который никогда в жизни с законодательством не сталкивался. Интересно, какую именно статью он инкриминировать собирается? Надеюсь, не доведение до самоубийства? Иначе я могу просто лопнуть от смеха.
Прям представляю эту сцену в суде. «Ваша честь, подсудимый оказался настолько коварен, что сначала довел жертву до мысли о суициде, а потом еще и в больницу привез, чтобы все выглядело максимально цинично!»
– Товарищ майор, успокойтесь, – поднял я руки вверх в примирительном жесте. – Если вы решили взять меня на понт, то у вас ничего не получится. Но могу сказать честно, что большего бреда мне давно слышать не приходилось. Может быть, я и в больницу старика привез, чтобы он при свидетелях умер? Мы с ним не ругались и даже не собирались этого делать. Просто мирно беседовали. Уверен, что возле приемного покоя есть камеры, которые можно посмотреть, и данные с них легко подтвердят мои показания.
– Уже посмотрели, не переживайте, – проворчал майор. – Но все равно ваше нежелание идти на контакт выглядит подозрительно. Хотите повестку? Хорошо, будет вам повестка.
Комаров развернулся в сторону лестницы, и в этот момент я опять почувствовал острую боль в руке. Едва не вскрикнув от неожиданности, я с изумлением понял, что вижу теперь полицейского в каком-то странном многоцветном спектре. Его фигура переливалась всеми цветами радуги, от светло-зеленого до темно-коричневого. По идее, каждый из них должен означать что-то конкретное, но это для меня пока тоже огромная тайна. А вообще выглядит прикольно. Этакий автономный сканер, не зависящий от погоды и батареек. Не знаю, что должен означать конкретный цвет, но наверняка в этом есть какой-то смысл.
Силуэт полицейского оказался настолько ярким, что с непривычки у меня начали слезиться глаза. «Черный, – вынырнула мысль откуда-то из глубин подсознания. – Надо искать черные пятна».
– Подожди, майор, – прохрипел я пересохшим горлом и не увидел, а скорее угадал, что Комаров повернулся ко мне лицом. Я ощутил тошноту, но не сдался, а лишь внимательнее вгляделся в его фигуру, и наконец разглядел то, что искал. Чуть ниже горла полицейского отчетливо пульсировала темно-красная точка. На вид не больше рублевой монеты, но я точно знал, что увидел что-то очень плохое. Не думал, не подозревал, а знал точно. Эта чернота – болезнь, и она очень скоро убьет Комарова.
Вот так вот. Пора бы привыкнуть, что кольцо на моем пальце это не просто украшение. Другой вопрос, что никто не объяснил мне, что это. Хотел быть Целителем? Будь им. Видимо, учиться надо в процессе.
– Товарищ майор, давайте все-таки не будем усложнять друг другу жизнь, – прохрипел я, с трудом ворочая абсолютно сухим языком. – Извините. Был не прав. Думаю, что мы вполне можем обойтись без повестки. Проходите!
Я посторонился, пропуская полицейского внутрь, и в этот момент ко мне вернулось обычное зрение.
– Фух, – непроизвольно выдохнул я, а затем потер глаза пальцами. – Что-то у меня голова болит. Может быть, на погоду? Товарищ майор, у вас такого не бывает?
– У меня все бывает, – пробурчал Комаров, протискиваясь мимо меня в прихожую. – Но давайте не будем тратить время на пустые разговоры.
– Давайте, – покладисто согласился я. – Единственное, что хочу уточнить. Чай будете?
От чая Комаров отказываться не стал, а я тянул время и никак не мог придумать, что мне делать. Ну не в лоб же спрашивать.
«Извините, а у вас онкология давно? Нет, не онкология, насморк? Сюрпри-и-из!»
И место еще такое… Массаж предложить? Вот майор, наверное, удивится. Ему наверняка подозреваемые массаж еще ни разу не предлагали.
Плюнув на все, я решил, что надо импровизировать. Я же не благодарности от Комарова жду, а пытаюсь понять предел своих возможностей.
Я поставил перед майором чашку с чаем, а потом сел рядом и схватил его за руку.
– Вот вы мне скажите! Неужели вы искренне думаете, что я довел старика до инфаркта? Это же глупость несусветная! Мы вообще с ним были практически незнакомы!
Я нес какую-то чушь, даже не пытаясь сосредоточиться на произносимой бессмыслице, а сам представлял, как внутри меня собирается волна какой-то субстанции, перетекает через руку в Комарова и бежит по телу прямо к черной точке. Бежит! Бежит! Бежит!..
На лице полицейского появилась блаженная и немного дебиловатая улыбка. От неожиданности я ойкнул, а изо рта майора в этот момент пошла пена. Я вскочил на ноги, а Комаров, напротив, упал на пол, уронив свой портфель рядом, и задёргался в конвульсиях.
– Зашибись, – сказал я сам себе. – Я теперь еще и мента кончил.
