Текст книги "Воздух, которым мы дышим"
Автор книги: Евгений Мар
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Рупор Захарова
Воздушный шар стал первым разведчиком в недоступных еще высотах.
Многие смельчаки вслед за Крякутным пытались подняться в воздух. Одни делали для этого огромные бумажные змеи, другие мастерили искусственные крылья. Неудачи преследовали их – почти все разбивались насмерть.
А шар знаменитых братьев Монгольфье стал не больше чем забавой для людей. В Париже не проходил ни один народный праздник без участия воздушного шара. Шар нес в высоту плясунов. Они лихо танцевали на подвешенной к шару доске. Однажды был поднят конногвардеец. Он важно восседал на сером в яблоках коне и рассекал воздух саблей. Толпа горячо приветствовала и танцоров и смелого всадника.
И только у нас на родине впервые воздушный шар был использован для научных наблюдений.
Событие это, впрочем, не вызвало большого шума. О нем писали мало. На поле, где взял старт на воздушном шаре академик Яков Дмитриевич Захаров, присутствовали только его ученики и жена. Ученики готовы были разделить с ним все опасности полета. Однако Захаров решил лететь один.
Полет состоялся летом 30 июня 1804 года. На воздухоплавателе – меховой полушубок, валяные сапоги, шея укутана теплым шарфом. Яков Дмитриевич не раз поднимался в горы и знал, что на высоте холодно. Захаров нагрузил привязанную корзину, где находился, различными приборами. Здесь был «огнемер» – для измерения теплоты, барометр, чтобы установить давление воздуха на разных высотах, да еще самодельный рупор.
С помощью этого рупора ученый решил передавать команды на землю и заодно проверить дальность действия звуковых волн.
Полет прошел удачно. Воздушный шар поднялся на высоту 2550 метров.
Время от времени Яков Дмитриевич давал знать о себе.
– Нахожусь над мельницей, – сообщал он в рупор. – Вижу купол церкви… Все отлично.
Потом на земле услышали, как Захаров сказал в рупор:
– Иду вниз!
Наблюдатели помчались к месту предполагаемой посадки шара.
Академик Захаров пробыл в воздухе 3 часа 55 минут и посадил шар, как и намечал, неподалеку от старта. По старинному обычаю, ученики академика хотели было качать любимого учителя, но Яков Дмитриев их успел предупредить:
– Осторожно, со мною приборы!
Ученый сиял приборы, аккуратно занес в дневник последние их показания, и только после этого его обняли жена и друзья.
Полет первого ученого на воздушном шаре высоко оценил великий русский химик Дмитрий Иванович Менделеев.
Он писал: «…мы все должны гордиться тем, что первое поднятие в воздух совершено русским ученым…»
Менделеев и сам мечтал о полетах. Это ему принадлежит проект стратостата, пригодного для полета на большую высоту – в стратосферу.
Много лет спустя советские стратонавты сумели выполнить мечту Менделеева и достигли на стратостатах рекордного «потолка», стали первыми разведчиками стратосферы. Но и полет академика Захарова не оказался бесследным. Его опытом вскоре заинтересовались военные. И во время Отечественной войны 1812 года, через восемь лет после полета Захарова, успешно вели наблюдение за противником с воздушных шаров. Появились даже русские воздушные снайперы, стрелявшие в захватчиков из привязных корзин шара.
Рупор русского ученого-воздухоплавателя позвал за собой в высоту многих.
Машина грома
Михаил Васильевич Ломоносов почти одновременно с американским ученым Бенджамином Франклином занялся изучением электричества.
Не того, что сегодня заключено в стекло лампочки и освещает наши дома, – ученого заинтересовало электричество в природе. Сверкающее в небе, оно давно считалось явлением опасным и грозным.
И в самом доле, сверкнет молния, ударится о сухое дерево, подожжет его, и вокруг загорятся леса. Лесные пожары– большая беда.
И недаром русское слово «грозный» происходит от слова «гроза», которая сопровождается громом и молнией.
Много бед приносила молния. Насмерть поражала она застигнутых людей и животных, поджигала дома, порой сгорали целые деревни. Вот и решил Ломоносов вместе со своим другом и соседом академиком Георгом Рихманом во что бы то ни стало «поймать» молнию. Воочию увидеть небесный электрический заряд и постараться изобрести громоотвод, чтобы отвести эту вечную опасность от людей и их жилья.
Друзья соорудили над крышами своих домов железные шпили и от каждого протянули оголенный металлический провод к себе в дом. Они решили стать очевидцами того, что происходит, когда молния ударяет по зданию.
Они были смелые люди.
Долго ждали друзья, грозового дня.
И вот наконец 22 июня 1753 года тучи заволокли небо над Петербургом.
Ломоносов первым увидел в маленькое слуховое окошко блеск молнии и услышал звуки грома. Время от времени он осторожно дотрагивался рукой до висящего над эго обеденным столом провода. Ожидания казались напрасными. Молния миновала жилище ученого. Гроза стала стихать.
– На этот раз не поймать нам молнию, – с досадой сказал ученый жене. И попросил подать ужин.
Но как раз в ту самую минуту, когда накрывали на стол, раздался сильный удар грома.
С конца провода посыпались искры. Ломоносов приказал всем уйти. И начал торопливо записывать наблюдаемое им явление. На листе бумаги ученый набросал чертеж громоотвода.
Он оказался несложным. Достаточно было опустить конец провода в землю, чтобы небесное электричество ушло вглубь, не причинив никакого вреда.
Ломоносов уже собрался заглянуть к Рихману, показать свой проект и узнать, как прошел опыт друга, – поймал ли тот молнию, – но его остановил стук в дверь.
Это пришил старый слуга Рихмана. Бедняга дрожал от ужаса.
– Георга Вильгельмовича громом зашибло, – едва вытворил он, – никак, мертв!
Когда Ломоносов прибежал к Рихману, тот был уже без дыхания. Он так и не разжал руки, державшей провод.
25 ноября 1753 года Ломоносов докладывал на заседании Имперской академии наук:
– Умер господин Рихман прекрасной смертью, исполняя по своей профессии должность. Память о нем никогда не умолкнет…
Ни словом не упомянул великий русский ученый, что и сам доблестно исполнял «по своей профессии должность» и мог погибнуть так же, как него друг.
Трудами Михаила Ломоносова был создан первый русский громоотвод, спасший жизнь сотням людей. Эту работу он посвятил памяти своего друга, одного из первых наших электротехников, Георга Рихмана, славного сына эстонского народа, родом из города Пярну.
Летающий кортик
Кортик – это остроконечный кинжал, который и нынче положено носить при парадной форме офицерам Военно-Морского Флота и летчикам.
А в старину это было важное оружие рукопашного боя. Когда вражеское судно «бралось на абордаж», набрасывались боевые трапы на его палубу и бой велся на самом корабле, случалось, шел в дело и морской кортик.
Хотя кортик теперь редко вынимается из пожен, офицеры-моряки гордятся этим старинным оружием, берегут его пуще глаза.
Офицерский кортик, о котором я собираюсь рассказать, принадлежал русскому морскому офицеру капитану Александру Можайскому и имеет не совсем обычную историю.
Можайский – потомственный моряк. Отец его, заслуженный морской офицер, нес службу в Выборгской крепости.
Александр еще мальчиком отправлялся с отцом в море. Он научился отлично плавать, грести. Отец стал доверять ему даже руль морской шлюпки.
Судьба Александра Можайского определилась рано. Он был зачислен в морской кадетский корпус. И после окончания его стал, как и отец, морским офицером.
Но не только море любил Александр, еще одна страсть владела им. Он мог часами простаивать на берегу, наблюдая за полетом птиц. Его увлекала не только гордая красота крылатых хозяев моря. Александр аккуратно отмечал в своей тетради птичьи старты. Подсчитывал с помощью отцовского хронометра скорость полета и другие «летные качества» чаек и иных морских птиц, зарисовывал «фигуры», которые они выделывали в воздухе.
Можайский увлекся охотой. Но он был не обычный охотник. Подстрелит селезня и подолгу осматривает птицу.
Измеряет размах крыльев, запоминает форму перьев. Ему хотелось раскрыть секреты полета птиц. Вскоре молодой морской офицер свел знакомство с знатоками птиц, подружился с искусными чучельниками. И квартира его заполнилась самыми редкими крылатыми. Моряки, друзья Можайского, привозили ему разные пернатые диковинки из дальних стран.
Своими мечтами Можайский не делился. Откровенным он был только с отцом.
– Почему птицы, существа неразумные, не то что мы, люди. – говорил Можайский отцу, – а вот парят над лесами и морями? Человек, можно сказать, царь природы, но летать, как птицы, не может. Нет, не всегда будет так!
Молодой моряк наблюдал за полетом бумажных змеев. Он мастерил их сам с большим искусством. Можайский понял, что их как бы подпирает снизу, словно держит на зыбкой ладони воздух.
– Но воздух – не только дорога бумажного змея. Ветер – движущийся воздух – и есть его двигатель.
– Ветру подходит это слово – двигатель, – заметил как-то Можайский.
В свободные часы он по-прежнему мастерил бумажные змеи и отыскивал для запуска их холмы с сильными воздушными течениями.
Однажды Можайский решил подняться на изготовленном им змее. Он прикрепил змей к телеге и велел гнать коней во весь опор. Змей получил разгон. И взмахом руки моряк приказал отцепить буксир.
Можайский поднялся в воздух. Он пролетел небольшое расстояние, но зато испытал острое ощущение полета, которое в наши дни знакомо многим.
Всякий раз, выходя в море на корабле, Можайский изучал работу корабельных гребных винтов.
Он уже набрасывал первые чертежи будущего летательного аппарата с неподвижными крыльями.
– Парит птица в воздухе, распластав свои крылья. А вот змей вовсе бескрылый, но летает, пока есть ветер. Гребной винт, – рассуждал Можайский, – мог бы заменить руки «пловцу» в воздушном океане. Станет толкать ветер – создавать постоянное движение… Но здесь нужно будет множество быстро движущихся «стальных рук» – лопастей. Двигатель, паровой или электрический. – вот что должно приводить винт в движение и посылать воздушный корабль вперед.
Вскоре Александр Можайский принял участие в первом Российском состязании моделей летательных аппаратов. Его модель отличалась от других. Она была на колесах, как современный самолет. Можайский толкал ее по деревянному настилу, давая разбег. И потом запустил в воздух.
Модель Можайского пролетела больше всех остальных. Он побил все рекорды.
Мало кто знал, что крошечная, изящная модель будущего самолета подняла еще и «груз» – личный кортик капитана Александра Можайского.
Маленький самолет совершил посадку. С чувством гордости Александр Федорович Можайский вынул тогда свой кортик, на виду у всех поцеловал его и снова вложил в ножны.
Модель проверена, отзывы отличные. И Можайский испросил разрешение у командования построить первый в мире летательный аппарат тяжелее воздуха.
Денег, отпущенных морским командованием, не хватило. Можайский истратил все свои личные сбережения.
Наконец самолет построен.
Александр Федорович зарегистрировал патент, который закрепил за ним право на изобретение первого в мире летательного аппарата тяжелее воздуха.
Сохранилось подробное описание этого аппарата. Длина «лодки», так назвал свой самолет моряк Можайский, была более четырнадцати метров. Длина каждого крыла – около одиннадцати метров. Самолет весил почти тонну и мог вместить только пилота. Александр Федорович сам собрал свой самолет и приготовил его к испытаниям.
Первый в мире самолет, построенный Можайским, оторвался от земли на поле близ села Красное и, пролетев не многим более двухсот метров, опустился на землю. Из-за неудачной посадки он повредил крыло.
Надо было заказывать новую машину. Средств у Можайского уже не было. И он так и не дождался второго полета. Царское правительство предпочло купить аэропланы, появившиеся за границей.
Это были очень несовершенные машины. Многие русские летчики, летая на них, терпели аварии. Машина Можайского обещала быть лучше и надежнее, но работу над ней не довели до конца. Можайского уже не было в живых.
Заслуги конструктора первого в мире летательного аппарата тяжелее воздуха были позднее высоко оценены отцом советского воздухоплавания Константином Эдуардовичем Циолковским.
Имя создателя первого самолета Александра Можайского не будет забыто.
Память его была отмечена и в годы Великой Отечественной войны. Морской самолет-истребитель с коротким названием «Кортик» был назван так в честь Александра Федоровича Можайского.
Этот морской летающий «Кортик» нанес немало ударов врагу.
Слова обгоняют расстоянии
Александра Степановича Попова называют отцом русского радио. И это справедливо. Он первым в мире предоставил людям возможность связываться и разговаривать уже не с помощью воздушных волн – через рупор. Или, например, световых сигналов. На сторожевых холмах зажигали костры, предупреждая: тревога, враг на подступах. Позднее ставили на столбы светильники. Был изобретен телеграф. Но вот учеными открыты электромагнитные волны, и для передачи сигналов появились большие возможности. Воздушная волна навсегда передала «эстафетную палочку» электромагнитной.
Александр Попов родился в 1859 году. Отец его был сельским священником. Может быть, и ему судьба сулила повторить скромную, незаметную жизнь сельского священника – служба в церкви, свадьбы, крестины, похороны. А Сашу с малых лет интересовала техника.
В тихом поселке Турьинских рудников Пермской губернии, где стоял дом Поповых, прозвучал первый в этих местах электрический звонок, его провел Саша.
На ручейке, пересекавшем отцовскую усадьбу, Саша строит плотину и сооружает мельницу. Эта мельница работает как настоящая.
Родным увлечения мальчика доставляли немало хлопот. То и дело раздавались звонки – это сигналили друзья Саши. Поглядеть на самодельную мельницу приходили и дети и взрослые, иные с кульками зерна. Юный «мельник» никому не отказывал в помоле.
Александр Попов кончает гимназию и поступает в Петербургский университет. Все свободное время он проводит в лабораториях – помогает служителям чинить аппаратуру. Способный студент-первокурсник обратил на себя внимание преподавателей. Его назначают лаборантом. Теперь Александр Попов не только помогает ставить опыты, но и сам проводит эксперименты.
На Первую российскую электротехническую выставку 1881 года студент Попов послан экскурсоводом. Там он дает объяснения гостям выставки, а заодно и пополняет свои знания.
Александра Попова заинтересовало открытие электромагнитных волн, сделанное немецким ученым Генрихом Герцем. Он приходил на работу по утрам, когда выставка была еще закрыта, и подолгу простаивал у схем Герца.
Студент Попов задумал использовать электромагнитные волны для передачи сигналов на расстоянии. Это и стало делом всей его жизни.
После окончания университета Попов назначен преподавателем Кронштадтской военно-морской школы минных специалистов.
Здесь он провел свои опыты по передаче сигналов на расстоянии с помощью электромагнитных волн.
Первые слова, которые передал Александр Попов, были «Генрих Герц».
Он повторил их трижды: «Генрих Герц», «Генрих Герц», «Генрих Герц». Это была благодарность ученика учителю.
Вскоре изобретение Александра Попова начало свою великую службу людям.
С помощью радио Попов вызвал терпящему бедствие броненосцу «Генерал-адмирал Апраксин» спасательное судно. С помощью тех же радиосигналов были спасены рыбаки, унесенные в море на льдине. Попов сообщил спасателям, куда должно следовать судно. Попов установил и первую прямую связь по радио между двумя русскими военными кораблями: транспортом «Россия» и крейсером «Африка».
Мог ли мечтать тогда Александр Попов, что пройдет время и уж не корабли с этими названиями, а новая, Советская Россия и свободные, независимые страны Африки станут дружески общаться с помощью изобретенного им радио?
Попов использовал электромагнитные лучи для отражения появляющихся на горизонте предметов. Это могла быть скала, что грозила в тумане кораблю гибелью. Или судно врага, его следовало встретить заранее во всеоружии.
Сейчас такими установками – их называют локаторами – снабжены почти все морские суда и воздушные корабли нашей страны.
Заслуги «отца радио» получили всемирное признание. Имя Александра Попова с уважением называют не только у нас, на его родине.
Нет теперь на земле уголка, где чудо-лучи, поставленные Поповым на службу людям, не сделали бы далекое близким.
За тысячи километров слышат люди по радио сигнал о бедствии.
И на зов его плывут корабли, летят самолеты.
«Солдаты урагана»
Семь тысяч ветров, гуляющих по земле и морю, человек взял на строгий учет.
А может быть, их сегодня и больше. Люди строят дороги, пробивают ущелья в горах, создают искусственные моря, и рождаются новые, порой могучие ветры. Ветры разгоняют облака в небе и гонят их прочь. А облака дарят нам и добрый дождь и злой ливень.
Ветер поднимает волны в море, и там буйствуют штормы. Бури да ураганы гуляют на равнинах, в степи, валят деревья в лесу, словно разбойники с топорами в руках. Бури, что рождаются в наших Закаспийских степях, называют «черными». Когда появляются они, человек не видит человека даже на расстоянии нескольких шагов. Гибнут отары овец, застигнутые на степных пастбищах: И дикие козы бегут к человеческому жилью, чтобы найти там спасение.
В пустынях хозяйничает ветер самум. И тогда не найти дороги каравану. Дома в селеньях оказываются засыпанными песком до самой крыши. Бывало, исчезали под песком и большие, богатые города.
Удушливый ветер афганец огнем раскаленных песчинок сжигает посевы, от него гибнут в садах фруктовые деревья, порой уже с созревшими плодами.
Ветер идет, идет беда! Это злой разбойник. Он может выбросить корабль на берег или разбить его о скалы. Может потопить в поднятых им же морских волнах. Он, словно рассердившись на людей, посылает на землю долгие и сильные ливни. Реки выходят из берегов.
Это ветер рвет металлические провода легко, будто шпагат, валит стальные мачты электропередач и оставляет людей без света.
И как важно разгадать первые, едва слышные шаги злого ветра, предупредить людей о грядущей беде, позволить им укрыться, увести в безопасное место скот, вывезти продовольствие, спастись от голодной смерти.
Этим и заняты разведчики ветров, «солдаты урагана», работники службы погоды.
Одни из них трудятся в далекой и холодной Антарктиде. Этот край земли называют «мастерской погоды» или «кухней бурь». Там рождаются многие ветры.
Тяжела служба «солдат урагана». Они несут ее и на Дальнем Востоке, и высоко в горах Кавказа. На пост идут и в ливень, и в снегопад, словно пограничники. И порой гибнут от снежных лавин или замерзают в ледяной пустыне.
Есть такое местечко, расположенное на дальневосточных островах. Оно так и называется: «Край Света».
Круглый год там живут люди, они исследуют один из самых страшных ветров на пашей земле – ураган тайфун.
Этот ветер – враг рыбаков. Он рвет сети, переворачивает и топит рыбацкие суда, срывает дома словно ударом гигантской лопаты.
А бывает, что «солдаты урагана», этих, пожалуй, правильнее было бы назвать матросами, в поисках бурь отправляются прямо в море.
Есть такой корабль и в советском морском флоте. Он назван по имени одного из добрых, теплых ветров «Муссон».
Этот корабль и его команда сами ищут бурю, идут ей навстречу. В один из своих рейсов – он длился девяносто дней– «Муссон» встретил на своем пути 12 сильнейших ветров – циклонов. Циклон, по имени Камилла, затеял с кораблем настоящее сражение. И оно, можно сказать, закончилось вничью. Корабль основательно потрепала качка, но «Муссон» остался на плаву и благополучно прибыл в порт с ценными сведениями о том, где и как рождаются бури.
Эти наблюдения пригодятся и капитанам наших морских судов, и Центральному управлению метеорологической службы. Там все постоянно дующие ветры наносятся на особую карту.
Разведчикам погоды приходят на помощь космонавты. И они наблюдают зарождение ураганов или больших наводнений. Это позволяет предсказывать погоду не только на день, а на много месяцев вперед.
Когда хорошо знаешь врага и то, откуда поведет он наступление, враг не так страшен.
Путешествие с облаком
В наше время люди могут смотреть на землю сверху вниз. Высота стала доступной пассажирам самолетов. Во время воздушных путешествий миллионы людей любуются красотой заоблачных высот.
Смотришь в окно самолета, и видится тебе, будто ты не летишь, а плывешь по огромному воздушному океану.
Облака, что плывут под тобой или рядом, кажутся удивительно спокойными. Самолеты наших авиационных линий давно летают на таких больших высотах, где нет ни ветров, ни бурь.
А где-то внизу идет жестокая борьба. Одно облако налетает на другое, «штурмует» его.
Но вот пилот или штурман увидел опасный «грозовой фронт»: вдали сверкнула молния.
И самолет берет новую высоту, меняет направление и спокойно обходит опасность, совсем как бдительный водитель автомашины, который заметил впереди препятствие.
Под облаками неспокойно.
Что такое облако? Это огромное скопление мелких водяных частиц. Идут дожди, а может, даже ливни. Холодный ветер одевает водяные капли в лед, словно в броню, и образует град, падающий на землю, – настоящее бедствие для садов и виноградников. Крупный град может ранить и человека.
Давно уже работники Службы погоды внимательно следят за поведением облаков. И посылают в высоту самолеты – разведчики погоды.
Я видел большую коллекцию снимков, сделанных с борта таких самолетов. Они собраны в альбомы и красуются там, словно цветы в гербарии ботаника. Среди облаков встречаются удивительно красивые: перламутровые, серебристые, перистые, кучевые, похожие на чечевицу.
Такие альбомы помогают в работе. Наблюдая за небом с помощью альбома-опознавателя, можно узнать «опасное» облако, предсказать приближение дождя или града и предупредить: «Будьте наготове!»
И колхозники успеют загнать в помещение скот, укрыть зерно…
Но иной раз, особенно по утрам, и сама земля подсказывает хлеборобам и садоводам приближение непогоды. Старики крестьяне знают: если белые лилии или желтые кувшинки закрывают лепестки, жди ненастья. Опытный полевод поглядит на овсяное поле, увидит на длинных «усах» овса прозрачные водяные капли и предскажет: «Скоро дождь».
Рыбки выскакивают из пруда и ловят мошек – жди дождя. Низко летают ласточки, тоже верная примета – будет дождь. И воробьи перед дождем ведут себя необычно: слетаются большими стаями. Утки и чайки чаще хлопают крыльями.
У экипажа самолета, который летит в дождь над облаками, нередко бывают тревоги.
Бортпроводница сообщает пассажирам: «Самолет меняет курс. Московский аэродром закрыт тучами, посадка невозможна. Летим в Ленинград, там небо чистое».
Но не прошло и полчаса, как она передает приятную весть:
«Обстановка изменилась. Москва ждет. Аэродром очищен от туч, посадка разрешена!»
Тучи над московским аэродромом разогнали работники аэродромной аэрохимической службы.
Есть теперь и такая в советской авиации.
Небольшой самолет получил приказ подняться и разбросать над тучами, которые закрыли аэродром, безвредное химическое вещество.
Смотришь, а грозовое облако словно растаяло. Оно пролилось над аэродромом легким дождем или опустилось на него неожиданным снежком.
Путь самолету открыт!
Недавно я прочитал телеграмму о действиях зенитчиков Кавказа. Химическим снайперам удалось расстрелять грозовую тучу. Она могла разразиться тяжелым градом, погубить виноградники.
О приближении этой тучи предупредили зенитчиков химической обороны наши разведчики погоды.
Попадание было точным.
Тучи путешествуют по небу. Может быть, ту, что закрыла аэродром, пригнали ветры, родившиеся в Антарктиде. А ту, что удалось сбить зенитчикам Кавказа, послал ветер, дующий с жаркого юга.
Не так далеко время, когда человек научится управлять ветрами, разгонять тучи, или, когда потребуется, направить их туда, где поля ждут влаги.
Лишь бы разведка погоды действовала точно.
