Текст книги "Шут королевы Кины"

Автор книги: Евгений Малинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Эльнорда улыбнулась, вытащила из-за пояса Рокамор и шагнула к оставшемуся на полу Вольме. А я уселся за столик и, для начала, неторопливо проговорил заклинание «Истинной Речи». Пользовался я этим заклинанием очень редко и не хотел, чтобы моя торопливость подвела меня в самый неподходящий момент.

Почувствовав, что заклинание начало действовать, я выдвинул верхний ящик столика и тут же увидел маленький темно-синий пузырек и замызганную тряпицу. Выдавив из пузырька на тряпку тяжелую маслянистую каплю, я тщательно протер зеркало и спрятал пузырек и тряпку назад в ящик. А затем уставился на свое отражение в зеркале и принялся ждать.

Сидеть совершенно неподвижно мне пришлось довольно долго. До того долго, что я начал чувствовать себя несколько глупо, тем более, что боковым зрением я ловил в зеркале недоуменные, а затем и вовсе насмешливые взгляды своих друзей. Но своего я добился – отражение моей, достаточно надоевшей мне, физиономии неожиданно скривилось и произнесло:

– Ну, и где ты шлялся? Время связи прошло уже минут как двадцать. В чем дело?

– Советник, – немедленно ответил я, и мой хрипловатый голос был как две капли воды похож на хрип кра Вольмы, – Мне сообщили, что у ворот города появились люди, похожие на тех, о которых ты вчера предупреждал. Я решил лично проверить и отправился к городским воротам…

– Это они?! – перебило меня мое собственное изображение самым хамским образом, – Ты их задержал?!

– Нет, советник, это были совсем другие люди. Правда на одном из них, действительно была голубая куртка, но ты бы видел, что это за рвань!.. И девка там была, но совсем не симпатичная. Такая мымра, что боже мой!..

– А здоровенный лохматый верзила был? – неожиданно поинтересовалась моя физиономия из зеркала.

– Нет, здоровенных среди них не было, они вообще все были какие-то дохляки. Я велел не пускать их в город, так они сразу развернулись и побрели прочь.

– Значит, это не они… – задумчиво констатировала рожа в зеркале. На мой взгляд, она все меньше и меньше походила на мое лицо.

– Неужели эти проходимцы все-таки направились в степь, к кочевникам?.. – продолжало размышлять отражение, – И куда делся королевский указ?..

– Какой указ, советник? – достаточно подобострастно поинтересовался я.

Я в зеркале мгновенно вышел из своей глубокомысленной задумчивости и начал хамить:

– Это тебя не касается! Лучше доложи, как там у нас обстоят дела с налогами?

– Все собрано и упаковано, господин советник, – бодро доложил я, – Завтра будет отослано нарочным. Только, – тут я слегка замялся, – Только ты расписку королевскую с моим посланцем мне отошли, а то я и так волнуюсь из-за этих налогов. Королевский казначей, наверное, невесть что королеве докладывает…

– Королева и ее казначей не должны тебя волновать! – резко оборвал меня мой дорогой образ, – Ты всегда можешь представить доказательства, что посылал деньги лично ей!

– А нельзя ли, господин советник, получить королевский указ, который подтверждал бы правомочность таких моих действий… – подобострастно попросил я.

– А вот этого делать никак нельзя! – отрезало зеркало, – И вообще, ты хочешь занять должность королевского казначея? – и не дожидаясь моего ответа, продолжило, – Тогда слушай меня и делай, как я тебе говорю.

– Понял, господин советник, – несколько разочарованно прохрипел я.

– Очень хорошо, – ответило мне мое отображение, – Тогда все. Ты все-таки, поглядывай еще несколько дней за приезжими, проходящими. Вдруг этот шаромыга в голубом со своими друзьями появится. Хотя…

Что «хотя» зеркало не договорило. Мое прекрасное лицо еще раз недовольно поморщилось и приняло довольно глупое выражение. Только через несколько секунд я понял, что это и есть выражение моего настоящего лица, передаваемое честным зеркалом. Я вздохнул, снял наложенное на себя заклятье и отвернулся от зеркала.

В комнате, как я и просил стояла тишина. Эльнорда сидела над лежащим казначеем, приставив к его кадыку Рокамор так, что его острие едва не протыкало бледную кожу горла. Бедняга в зеленом камзоле не то что говорить, сглотнуть не мог, опасаясь, как бы это невинное движение гортани не привело к серьезной травме. Рядом с этой неподвижной парой присел на корточках Твист, внимательно, даже, я б сказал, пристально, рассматривая нашего пленника.

Услышав, что мой разговор со своим зеркальным отражением закончен, карлик поднял голову и чуть улыбнулся:

– Слушай, маг, а ты не обратил внимания на одну замечательную фразу, сказанную этим ворюгой?

– На какую? – спросил я, не совсем понимая, что Твист имеет ввиду.

– Он сказал, что «уговорил» городского голову отдать приказ о нашем аресте. Тебе не интересно, каким образом он это сделал?

На секунду задумался, в словах хитрого карлика безусловно был резон.

– Эльнорда, дорогая, – обратился я к эльфийке, – Дозволь своему подопечному слово молвить.

– Ну пусть молвит, – ответила девчонка, убирая свой кинжал.

– Так что, кра Вольма, откроешь нам секрет своего умения уговаривать? – улыбнулся я казначею.

– Это надо показывать, – прохрипел тот в ответ, – А я и пошевелиться не могу.

– Ну, это в наших руках, – безмятежно ответил я, – Но должен тебя предупредить, любое использованное тобой заклинание, будет обращено против тебя же. Понял?

Затем я простер над лежавшим телом свой жезл и чуть покрутил его. В следующий момент скрюченное тело казначея расслабилось, а из его губ вырвался хрип облегчения.

Эльнорда наклонилась, ухватила Вольму за шиворот и одним рывком поставила его на ноги. Однако, как только она отпустила камзол, ножки у бедняги подломились , и он с каким-то жалким писком снова повалился на пол.

– Эльнорда! – укоризненно покачал я головой, – Нельзя же так резко придавать уставшему телу вертикальное положение.

– И долго он так будет валяться? – спросила девушка с показной грубостью, – Нам тоже здесь рассиживаться не стоит, у нас дела.

– Ну, я думаю, руками-то он вполне владеет. Давай, показывай свое умение, – повернулся я к чуть постанывающему казначею.

Он медленно перекатился на спину и принялся отстегивать свой знак отличия. Только тут я разглядел, что в отличие от своих коллег, казначей имел знак, украшенный двумя зелеными камнями, похожими на крупные изумруды.

Отстегнув знак, Вольма приподнял его над собой и показал растопыренными пальцами на камни:

– Смотри сюда!

Потом он быстрым движением нажал по очереди на каждый камень, и те неожиданно засветились тусклым, странно притягивающим взгляд свечением. Причем они не просто светились, а по очереди помигивали, словно знали что-то важное. Я внимательно наблюдал за этими необычными камешками и вдруг услышал короткий приказ, отданный хриплым, каркающим голосом:

– А теперь ты возьмешь меня на руки и отнесешь в зал совещаний!

– Ага, – немедленно ответил я, – А колыбельную тебе по дороге не спеть?!

Я протянул руку и забрал из задрожавших ручонок казнокрада его игрушку.

– Как же так?.. – хрипло прошептал он, глядя на меня с растерянностью побитой собаки, – Советник говорил, что она на всех без исключения действует…

– Исключения бывают всегда, – наставительно ответил я, – Особенно в таком малонадежном деле, как гипноз. Выключается она так же?

Я ткнул пальцем в камни. Они чуть подались под нажимом и свечение погасло.

– И никакой магии… – пробормотал я себе под нос, пряча игрушку в карман, – Пошли ребята в зал, здесь нам делать больше нечего.

– А этот? – спросила Эльнорда, показывая взглядом на усевшегося на полу Вольму.

– А за ним пока что Твист присмотрит, – я повернулся к карлику, – Как, справишься?

Тот молча кивнул.

Мы с эльфийкой покинули секретную комнату и через кабинет вышли в коридор. И тут же увидели направлявшегося в зал совещаний Шалая.

– Эльнорда, девочка моя! – воскликнул воевода.

Потом он перевел взгляд на меня, секунду рассматривал мою персону с некоторым недоумением, а затем несколько неуверенно спросил: – Гэндальф?.. – И тут же в его глазах появилось узнавание, – Серый Конец!

И неожиданно для самих себя мы обнялись!

Воевода почти не изменился, только на его худом скуластом лице чуть прибавилось морщин, да волосы из седоватых превратились в совершенно белые. Но взгляд близко посаженных голубых глаз был все так же остер и внимателен, а скупая улыбка по-детски светла.

Однако, обстоятельства требовали срочно решить насущные вопросы. Поэтому вместо того, чтобы радоваться встрече и предаваться воспоминаниям, я сразу потащил Шалая в кабинет казначея и дальше, в секретную комнату. Твист расположился в кресле за столом и с интересом наблюдал за кра Вольма, который уже стоял на ногах, хотя они его держали еще не вполне надежно. Снова увидев меня, да еще в сопровождении воеводы, он застонал и опустился на пол.

Я коротко, но достаточно полно изложил Шалаю все полученные в Магистрате сведения и предложил ему решать, что делать дальше, поскольку он лучше представлял себе ситуацию и в городе, и в провинции.

Воевода спокойно выслушал меня, потом повернулся в сторону выхода и громко крикнул:

– Груфи!..

Молодой человек тут же возник в дверном проеме.

– Приведи мне из зала совещаний капитана городской стражи, если он еще не ушел…

Груфи исчез, а Шалай повернулся ко мне:

– Я очень рад, что Братство снова явилось в королевство, а то у нас здесь такая ерунда творится! – Физиономия воеводы скривилась, – Ты королеву видел?

– Видел, – со вздохом ответил я, – Но поговорить с ней не смог…

– Понимаю, – кивнул Шалай седой головой, – Вот и я не смог с ней поговорить – в изгнание загремел… Хорошо еще не на плаху!

Однако, его рассказ о событиях в Замке был прерван появлением Груфи и капитана стражи.

Шалай сурово посмотрел на капитана и заговорил:

– Мой друг, Гэндальф Серый Конец, раскрыл в нашем городе заговор, направленный против королевы. Во главе этого заговора стоял вот этот мерзавец, – воевода ткнул пальцем в казначея, – Тебе надлежит арестовать его и держать под стражей до окончания расследования. Понял?

Капитан поскреб подбородок и неуверенно ответил:

– Понять-то я понял, но приказы я могу получать только от головы, а он такой приказ никогда не даст…

– Даст, не сомневайся… – вмешался я в разговор.

Капитан недоверчиво посмотрел на меня, затем улыбнулся и спросил:

– Думаешь, его твой мохнатый верзила заставит?

– Нет, – улыбнулся я в ответ, – Голова сам все решит, без всякого нажима.

– Ну-ну, – капитан снова недоверчиво улыбнулся, – И когда же я этот приказ получу?

– Да прямо сейчас! – воскликнул я, – Пошли в зал.

– Я останусь с Твистом, – неожиданно проговорила Эльнорда, – А то от этого… кры… всего можно ожидать. А мне будет жалко Твистика, если с ним что-нибудь случится.

Я сразу перехватил взгляд Твиста, брошенный им в сторону эльфийки. В нем ясно читались недоверие – уж не в насмешку ли было сказано, и признательность – такая леди и вдруг заботится о нем – довольно уродливом карле.

Эльнорда тоже заметила этот взгляд и ответила на него умопомрачительной улыбкой.

Мы с Шалаем, в сопровождении Груфи и капитана направились в зал.

Там все было тихо. Тролль и хоббит сидели за столом и с приятствием закусывали. Члены магистрата располагались на полу под стеночкой и с очень недовольным видом наблюдали за уничтожением их съестных припасов.

Увидев входящего в зал Шалая, оба гурмана немедленно выскочили из-за стола и с радостным ревом устремились к воеводе. Тот тоже бросился к своим товарищам по Братству, так что вся троица встретилась в центре зала, причем тролль и воевода обнялись, а хоббит попал между ними, и его изрядно помяли.

Когда иссякли приветственные восклицания, совершенно неожиданно раздался голос городского головы:

– Теперь я понимаю, Шалай, почему тебя королева отправила в изгнание…

Шалай повернулся в его сторону.

– Из-за этих вот твоих друзей, – продолжил свою мысль голова, – Она просто боялась, что они приедут к тебе погостить, а прокормить их просто невозможно. Вот королева и решила, чтоб ты их принимал не в Замке, а в каком-нибудь другом месте…

– Это кого невозможно прокормить?! – угрожающе пропищал Фродо, хватаясь за рукоять своего кинжала.

– Особенно тебя! – бесстрашно ответил голова, – Этого громилу еще можно как-то понять – поддерживать такое тело в порядке – серьезная задача! Но куда девается еда, которую поглощаешь ты – совершенная загадка! Ты ж за последние полчаса сожрал больше, чем весишь сам!

– Ну и что?! – запальчиво заверещал хоббит, – Во-первых, хоббиты всегда были не дураки вкусно покушать! Во-вторых, неизвестно, когда сможешь нормально пообедать, путешествуя в компании таких типов, как наш Гэндальф. В третьих, и последних, в хорошей компании, грех отставать от компании… Да!

Фродо гордо топнул ножкой, повернулся к нам и широким жестом пригласил:

– Прошу за стол, там еще много чего осталось!

– Действительно, – несколько смущенно прогудел Душегуб, – Не пропадать же продуктам?!

– А не вредно ночью столь плотно обедать? – улыбнулся Шалай.

– Нет! – в два голоса и очень уверенно заявили оба друга, а Фродо еще и добавил, – Нам же спать не дают!

– Что ж, – вздохнул я, – Тогда, действительно, придется обедать… Только сначала надо закончить одно дело! – остановил я направившихся было к столу Душегуба и Фродо.

Они остановились и вопросительно посмотрели на меня.

– Душегуб, сходи, пожалуйста, за Эльнордой и Твистом, и, заодно, помоги дойти до зала кра Волме, а то он у нас очень устал. И, кстати, посмотри, где там затерялся наш верный Григонтий. Груфи тебя проводит до казначейских помещений. А я займусь городским начальством.

Тролль молча взглянул на Груфи, и тот немедленно развернулся в сторону коридора.

Когда они вышли из зала, я посмотрел на городского голову и наткнулся на его донельзя перепуганный взгляд.

Я шагнул ближе к нему и спросил:

– В чем дело?

– Я… это… – голова нервно облизал губы, – Спросить хотел, почему это… Вольма так устал… Вы его… это… – он снова облизал губы и выпалил, – Пытали…

– Ага, – безразлично подтвердил я его догадку, – Сейчас Душегуб его останки принесет…

– Не надо… – пробормотал голова побелевшими губами. Он был настолько перепуган, что казалось будто его золотистый камзол тоже побелел.

– А что ты так испугался? – раздался голосок сердобольного Фродо, – Никогда останков не видел?

Голова бросил на него короткий, затравленный взгляд и снова обратился ко мне:

– Мне, это… ну… предсказали…

Тут он замолчал, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора. Мне пришлось его подтолкнуть:

– И что же тебе предсказали?

– Мне? – голова облизал свои неестественно белые губы, – Меня прокляли и предсказали, что я умру через два часа после кра Вольмы…

– Вот как?.. – удивился я. И тут мне в голову пришла интересная мысль:

– Я могу это проклятие разрушить!

В глазах у головы, доселе наполненных только ужасом, мелькнула заинтересованность:

– Да разве это возможно?

– Конечно, трудности есть, но я почти не сомневаюсь в успехе, – заверил я его.

– Это сложно? – оживился голова, – Нужны какие-то приготовления? Когда ты сможешь приступить к… процессу?

– Да прямо сейчас! – уверенно заявил я, – Необходимо только твое внимание.

– О, – воскликнул он, – Чего-чего, а моего внимания у тебя будет в достатке!

– Тогда начнем, – проговорил я и повернулся к Фродо, – Ну-ка, освободи его от веревки.

Фродо поддел узел шнура, стягивавшего рука головы, кончиком кинжала и обрезал его. Голова энергично растер перетянутые рубцами запястья и поднялся с пола. Я оглядел зал и предложил:

– Пожалуй, тебе лучше будет сесть в свое кресло…

Голова молча направился к своему месту за столом и уселся на трон. Я подошел к нему и суровым, напряженным взглядом уставился ему прямо в глаза. Мне никогда прежде не приходилось встречаться с гипнозом, а потому я не знал, каким образом можно снять гипнотическое внушение. Но, как говорится – кто, если не я.

Вытащив из кармана казначееву цацку, я показал ее голове и строго спросил:

– Ты видел когда-нибудь эту вещицу?

– Это знак достоинства казначея, – немедленно ответил голова.

– Смотри на него внимательно! – приказал я, понизив тембр своего насколько было можно, не рискуя сорвать голос.

– Смотрю… – пролепетал глава местной муниципальной власти.

– Расслабься, – начал внушать я пациенту, – Не о чем не думай, смотри, наслаждайся изысканностью этих камней.

Я поднес казначеев медальон к самому лицу головы и быстро надавил на камни. Они немедленно начали помигивать.

Лицо главного городского бюрократа расползлось, так что щеки обвисли по бульдожьи, а маленькие глазки принялись качаться в глазницах, как у кошки на ходиках – влево-вправо, влево-вправо…

– Ты меня слышишь? – утробным голосом поинтересовался я.

– Слышу… – ответил мне голова, причем голос у него шел почему-то из живота. У меня мелькнула мысль уж не тайный ли он чревовещатель, но я не позволил себе отвлекаться от дела.

– Сейчас я сосчитаю до трех, и со счетом «три» ты очнешься. При этом ты сбросишь с себя все гипнотические внушения, которым когда-либо подвергался. Ты вспомнишь все – как, когда, кто и что тебе внушал, а также, что ты под этим внушением сделал. Ты готов!

Мой голос возвысился до подлинного трагизма, а этот паразит спокойненько так ответил мне:

– Всегда готов! – и мне даже показалось, что его правая рука дернулась, чтобы отдать мне пионерский салют.

Но я снова не позволил себе отвлечься:

– Раз!.. Два!.. Три!!!

При счете три я убрал от лица гражданина начальника золотой знак и погасил камни.

Городской голова потряс головой и оглядел зал несколько ошалевшим взглядом. И вдруг его глаза остановились и зажглись жуткой ненавистью.

Я оглянулся, чтобы посмотреть, кому эта ненависть адресована, и увидел, что в зал входит Душегуб в сопровождении Эльнорды и Твиста. За спиной у Душегуба маячил Григонтий, а на правой, согнутой в локте руке тролля висел сложенный пополам кра Вольма.

– Гэндальф, – заревел Душегуб, – Этот кра притворяется, что у него переломаны ножки. Он наотрез отказался идти в зал, так что мне пришлось его принести. Но больше я его таскать не буду! Он кусает меня за коленку! Ну вот, опять укусил!

Тролль швырнул Вольму на паркет и потер свое лохматое колено.

– Капитан, – раздался за моей спиной истошный вопль головы магистрата, – Немедленно арестуй этого негодяя и засунь его в самый нижний подвал магистрата! В самый каменный мешок!!

Капитан метнулся к Душегубу и его компании и в растерянности повернулся к голове:

– Какого негодяя-то? Их тут четверо!

– Того что валяется на полу! – последовал уточняющий вопль головы, – И в подвал его! В подвал!..

Капитан наклонился над смирно лежащим казначеем и, положив ему руку на плечо, грозно произнес:

– Кра… т-фу ты, бывший кра Вольма, ты арестован по приказу магистрата!

Несколько мгновений в зале висело молчание, а затем раздался знакомый хрип казначея:

– Что значит, «бывший кра Вольма»? Меня что, переименовали? – он повернулся к капитану лицом и добавил, – И как же теперь меня будут называть?

– Тебя теперь будут называть просто Вольма, – пояснил капитан, – Крой тебя теперь величать не будут.

– Требую письменного подтверждения магистрата на сей счет! – тут же потребовал казначей, – А до тех пор, пока мне его не представят, отказываюсь повиноваться твоим указаниям!

– Чего?.. – не понял капитан.

Но тут в завязывающийся диспут вмешался наш грубый тролль:

– Мужик, – наклонился он над бывшим крой, – Ты арестован… Сам пойдешь в подвал или…

Он схватил разжалованного казначея за ногу и потянул его в сторону коридора, одновременно обращаясь к капитану:

– Показывай дорогу в подвал…

– Но там же три длинные лестницы! – воскликнул капитан, – Если ты его так потащишь мы ж ему голову разобьем!

– Ну и что? – буркнул грубый тролль, – Голова тебе приказал доставить его в подвал, а насчет его головы голова ничего не говорил! И вообще, какая разница с какой головой он будет сидеть в подвале?.. Не тащить же его опять на руках, когда он кусается!..

– И то правда… – несколько оторопело согласился капитан, – Пошли…

И он выскочил впереди тролля в коридор.

Душегуб пошагал за ним, волоча бывшего кру за ногу. А через минуту из коридора, видимо от самой лестницы, донесся визг смещенного казначея:

– Отпусти мою ногу!.. Я сам пойду, сам!! Не надо меня дальше волочить-ть-ть-ть!

Визги постепенно стихли, видимо процессия спустилась на первый этаж.

Я повернулся к воеводе:

– А теперь нам надо где-то сесть и спокойно поговорить.

– Я предлагаю вернуться к столу, – тут же высунулся Фродо с деловым предложением.

– Хоббит прав, – немедленно поддержала его Эльнорда.

– Но… – несколько неуверенно начал я, – В зале все еще находятся члены магистрата…

– Вот именно! – сразу же раздался голосок головы, по-прежнему восседавшего на своем троне, – И мы собирались совещаться все ночь! Тем более, что через несколько минут должны подойти и девочки-стенографистки, так сказать…

И тут неожиданно подал голос Твист:

– А мне представляется, что членам магистрата необходимо немедленно освободить зал, для проведения совещания оргкомитета королевского праздника смеха!

– Какого праздника?.. – растерялся голова.

Твист незаметно мне подмигнул, и я сразу же его понял.

Шагнув к столу, я выдернул из кармана свой мандат и потряс им перед носом городского головы. Тот, увидев подпись Кины, вскочил на ноги и заюлил:

– Мы чтим нашу королеву, мы готовы выполнить любой ее приказ, но я не совсем понимаю, какое содействие мы можем оказать господину королевскому шуту в его… гм… делах? Наш город вполне провинциальный, хотя и располагается не так далеко от Замка. Мы не знаем всех тонкостей придворного юмора и придворной шутки, а потому…

– А потому, заткнись, милейший, и делай то, что я тебе скажу! – оборвал я велеречие головы, – Сей секунд ты и все другие члены магистрата покинете это здание и вернетесь сюда утром. Я, мой коллега, – я кивнул в сторону Твиста, – Сопровождающие меня лица и воевода Шалай проведем здесь совещание оргкомитета королевского праздника. И если хоть одна зараза узнает об этом совещании, ты, голова, останешься без головы! Задача ясна?!

– Так точно, господин королевский шут! – подтянула насколько смогла свое брюхо городская власть.

– Но как же мы покинем муниципалитет, – раздался неуверенный голосок от стены, под которой отдыхали члены местного правительства, – Мы же экипажи по домам распустили…

– Ничего, город наш небольшой, живете вы все в центре, так что пешочком доберетесь, – успокоил мунициполиантов Шалай.

– А как же ночные бандиты?! – донесся из-под стены новый вопрос.

– Ну, если вы с ними повстречаетесь, вы на собственном опыте узнаете, как с ними можно бороться, – усмехнулся в ответ Шалай и добавил, – Фродо, освободи, пожалуйста, господ бюрократов…

Хоббит быстренько порезал шнур, стягивавший «господам бюрократам» руки, и те с кряхтеньем стали подниматься с пола. Я снова повернулся к голове:

– Жду тебя утром, только не слишком рано. Мы обсудим, чем город Норт может помочь организации королевского праздника.

Голова склонился в изысканном поклоне, чего я никак не ожидал, учитывая его необъятное чрево.

Городская власть наконец удалилась, оставив нас у богато накрытого стола, и мы не замедлили занять места за этим столом. Оказалось, что мы все достаточно проголодались, так что на первые несколько минут разговор был отложен. Вскоре к нам присоединился и тролль, доложивший, что преступник водворен в камеру, а капитан направлен на свой пост у городских ворот.

Когда первый, самый острый голод был утолен, я повернулся к Шалаю:

– Теперь, воевода, я тебе расскажу зачем мы здесь и что собираемся делать…

И я рассказал!

Когда я закончил свой рассказ, Шалай привычно почесал лысеющую макушку и невесело проговорил:

– Значит вам некогда заниматься нашими проблемами… А я, признаться, надеялся на вашу помощь…

Он посмотрел на меня печальными глазами:

– С Киной очень плохо, Серый Конец!.. Девочка гибнет…

Я покачал головой:

– Нет, воевода, мы не собираемся бросать Кину на произвол судьбы. Просто мне кажется, что причина и у наших, и у ваших бед одна. И находится она в Брошенной Башне!

– Седой Варвар… – задумчиво протянул Шалай.

– Да…

– Может быть ты и прав…

Шалай поднял на меня загоревшиеся глаза:

– Я поеду с вами… И еще десяток ребят с собой возьму…

Но я отрицательно покачал головой.

– Ты не хочешь меня брать?! – потрясенно произнес воевода.

Я улыбнулся:

– Я был бы счастлив, если бы ты смог поехать с нами… Но для тебя есть более серьезная задача. Задача, с которой кроме тебя, пожалуй, никто и не справится! Дело в том, что…

И я пересказал Шалаю разговор, слышанный в кабинете советника Юрги.

– Так что тебе необходимо как можно скорее добраться до Императора и любым способом предотвратить или хотя бы задержать начало войны. Объясни, что война не нужна ни Кине , ни кочевникам, что это происки их общего врага… Ну, не мне тебе объяснять, что надо сделать. Если тебе удастся договориться со своими друзьями-кочевниками, ты сможешь снять с границы гвардию и прийти с ней к Замку. А к тому времени, глядишь, и мы из Покинутых земель…

– Интересно, какие части посланы к границе? – задумчиво пробормотал Шалай.

– Барсы, беркуты и… рыси, – тут же подсказал я.

Глаза воеводы радостно вспыхнули:

– Я все понял! Сделаю!.. Вот только… хорошо бы нам связь какую-нибудь наладить.

– Связь, – переспросил я, – Это надо подумать…

– Связь обязательно нужна, – вдруг омрачился Шалай, – Вы же в Покинутые земли идете, а там неизвестно что с вами будет…

– И что это за Покинутые земли? – пристроилась к разговору Эльнорда, – Название какое-то странное.

– Ну почему странное, – совсем уж угрюмо ответил Шалай, – Название, как раз, очень точное – Покинутые земли… Правда не так давно их стали называть – ничейные земли. Видите ли, говорят, что когда-то эти земли были королевским заповедником, или, по-другому, заповедником Кинов. Как вы, надеюсь, помните, все Кины обладают очень серьезной магической силой. Так вот, в этом заповеднике они эту силу… оттачивали, что ли, учились ею владеть, управлять… И продолжалось это несколько столетий. Однако, в конце концов, земли эти настолько заразились темной, брошенной Кинами, неуправляемой, одичавшей магией, что теперь там творятся странные, страшные, непонятные дела. Уже дед Кины Золотой, отказался от посещения своего заповедника, этого магического полигона. Отец Кины побывал там дважды, но никаких… тренировок там, похоже, не проводил, и вернулся оттуда очень озабоченным. Сама Кина даже не заговаривала о поездке в ничейные земли. Кстати, Брошенная Башня – это тоже наследство Кинов. Построена она была очень давно, чуть ли не сразу после битвы в Тефлоновой Пустыне и использовалась, как магическая лаборатория. А теперь говорят к этой Башне нормальному человеку и подойти-то невозможно… Так что, если с вами что-то случится, то мне хотя бы знать… что вы к Замку не вернетесь…

Закончил свою речь Шалай очень сконфуженным тоном.

– И ты, зная куда мы собираемся, хотел отправиться с нами?..

Задавший вопрос Фродо, наклонил голову, с интересом разглядывая воеводу.

– Действительно, – поддакнула Эльнорда, – Ладно мы суемся, не зная куда, ты-то, седая голова, имея такие сведения, собрался тащиться за нами!..

– Ну, полностью достоверных сведений у меня нет, – начал оправдываться Шалай, – Так, все больше слухи, легенды, да рассказы о старых временах, до которых был очень охоч дед Кины… Сам-то я, честно говоря, в ничейных землях не был…

Он замолчал, переводя взгляд с одного из нас на другого, а потом закончил:

– Но почему-то я подумал, что вместе мы вполне можем дойти до этой башни. В конце концов, обитает же там этот Варвар, а чем он лучше нас?!

– Действительно, ничем! – воскликнул Фродо, соскакивая со своего стула и подбочениваясь, – И вообще, куда ему до нас…

– Ага, – насмешливо добавила Эльнорда, – Один ты чего стоишь!..

– Вот именно! – гордо ответил хоббит, и тут же метнул в сторону эльфийки подозрительный, тревожный взгляд, – А что ты, собственно говоря, имеешь ввиду?..

– Да ничего, просто мне интересно, если тебя выставить на базаре, сколько за тебя дадут?

– Кого выставить на базаре?! – задохнулся хоббит.

– Да тебя, тебя… И рекламку написать, типа – «Самый храбрый хоббит в мире!»… Как ты думаешь, за какую цену ты уйдешь?

– Да разве можно продавать хоббитов?! – взвизгнул Фродо, – Это же аморально!

– Почему?! – сделала круглые глаза Эльнорда, – Наоборот! Мы тебя продадим, а ты потом сбежишь опять к нам…

– Чтобы вы меня опять продали?!

– Ну!.. Представляешь, какие можно деньги срубить?!

Фродо уставился на эльфийку изумленными глазами, не в состоянии понять, серьезно она говорит или опять его подначивает. И тут на полном серьезе в разговор вмешался тролль:

– Нет, несколько раз его продать не удастся…

– Почему? – повернулась к нему Эльнорда.

– Слишком он личность заметная. Второй раз на базар выведешь, сразу первому хозяину стукнут… Скандала не оберешься… Лучше один раз отдать за хорошие деньги и забыть!

Душегуб и Эльнорда задумались, обмозговывая, видимо, возможности торговли хоббитами на местном рынке, а Фродо переводил округлившиеся от изумления и негодования глазенки с одного на другого.

Я укоризненно покачал головой:

– Эльнорда, и как тебе не надоест подначивать Фродо?! Ну что ты к нему пристаешь?!

Девчонка не выдержала принятого серьезно-глубокомысленного вида и прыснула в кулак. До откровенного хохота, правда не дошло, она справилась со смехов и, подняв на меня озорные глаза, независимо проговорила:

– Ну, уж и пошутить нельзя…

Физиономия Фродо начала быстро багроветь.

– За такие шуточки!!! – от кипевшего в хоббите возмущения даже его голос стал низким и рокочущим, – В приличном обществе морду бьют!!!

– Ну, поскольку у меня не морда а личико, мне битье не угрожает, – с довольной усмешкой ответила Эльнорда и, выудив из кармана маленькое круглое зеркальце, принялась с удовольствием рассматривать свое «личико».

И тут у меня мелькнула интересная мысль. Я повернулся к Шалаю, кивнул в сторону Эльнорды и спросил:

– Воевода, мы сможем в этом милом городке достать пару таких вот зеркал?

Шалай недоуменно посмотрел на имущество эльфийки и пожал плечами:

– Конечно…

– Тогда я, похоже, нашел средство связи. Завтра мы разживемся зеркальцами и я над ними немного поколдую…

– Гляньте-ка, личико у нее!.. – перебил меня обиженный хоббит, – Только тем и спасаешься, что девчонка! Ну, погоди, ты у меня попляшешь! Ох доберусь я до тебя! Узнаешь, как хоббитами на рынке торговать!!

И тут, совершенно неожиданно, Эльнорда метнулась со своего места к Фродо, встала перед ним на одно колено, обхватила его за шею обеими руками и, крепко прижав к себе, запричитала: