Текст книги "Наследство Ньютона"

Автор книги: Евгений Минаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Не успел Андрей ответить, как в трубке раздались гудки. Несмотря на раздражение, злости на старика у Корнева не было. Он был прав. Отдать задаток и почти сразу спустить все на тормоза, с его стороны была глупость. Откуда он узнал о вчерашнем вечере, осталось загадкой. Последующие три недели Андрей регулярно утром и перед сном принимал капсулы и совершенно не употреблял спиртное. Николь больше чем на месяц должна была уехать с оркестром на гастроли. Наступало время длительной поездки по странам Юго-Восточной Азии. Перед отъездом им все-таки удалось отправиться на короткие два дня в Италию, выбрав местом своего пребывания Венецию – то ли город, то ли видение. Как она сумела отпроситься у Маэстро перед самым началом гастролей, до сих пор остается не понятно. Но Николь убедила его, что ей крайне нужно отлучиться, и оформив туристические визы, они по «горящим» путевкам прямым рейсом вылетели из Москвы.

Глава 5. Поездка в Венецию. Странный тип

Два дня и две ночи, проведенные в городе каналов и дворцов, прошли, как один нескончаемый праздник жизни. Время давно остановилось в этом городе. Существовавший, как морская империя, и контролируя флотом побережье Средиземного моря, город стал во времена европейского средневековья одним из богатейших культурных центров. В нем органично, а порой необычайно затейливо переплетались культурные традиции Востока и Запада.

В первый же день пребывания в Венеции они, наслаждаясь атмосферой города, сидели за столиком под открытым небом на площади Святого Марка, этой, по словам Наполеона, лучшей гостиной Европы. Вокруг шумела толпа туристов, такая же надоедливая и бестолковая, как и тучи голубей, заполонивших площадь, с жадностью набрасывавшихся на предлагаемый им корм. Ни в одном городе мира нет на главной площади столь большого количества пернатых, преспокойно разгуливавших, словно подлинные ее хозяева. Маленькие оркестры, расположенные в разных концах площади, негромко исполняли вальсы. Николь, как всегда, была молчалива, но ему казалось, что она счастлива.

Довольно манерный официант, по всей вероятности, давно служивший на площади Святого Марка, принес им две крошечные чашки горячего кофе, при этом прося совсем не крошечные чаевые. Глядя на него, Корнев подумал, что местные официанты, должно быть, самая уверенная в завтрашнем дне часть населения этого застывшего во времени города. Даже если все чудесные здания уйдут под воду, официанты сохранят свой бизнес. Они просто оденут акваланги и будут точно также подавать туристам с чарующим запахом кофе, только в специальных термосах, ибо поток желающих увидеть Венецию, даже под водой, никогда не иссякнет.

– Ты знаешь, есть только два города, в которые меня постоянно тянет. – Сказала она, лишь пригубив напиток.

– Один из них, это Венеция. – Заключил он.

– Ты исключительно догадлив. – Засмеялась Николь и бросила назойливо крутившимся под ногами голубям горстку корма.

– А какой второй город? – Спросил он, изобразив максимальное внимание. – Наверное, Москва?

– Нет. Ты ошибся. – Николь вдруг посерьезнела и отрицательно покачала головой. – К сожалению, совсем нет. К твоему городу я никак не могу привыкнуть. Мне в нем холодно. И если бы не интересная работа, и, если бы не Маэстро, я бы давно уже уехала.

Его кольнули произнесенные ею слова. Значит, у нее есть совсем другой пласт жизни, о чем он ничего до сих пор не знает.

– Может быть, поведаешь мне о своих секретах? – Попытался он начать более серьезный разговор.

– Потом, потом. – Рассмеялась она в ответ. – Когда вернусь из гастрольной поездки, мы обязательно с тобой обо всем поговорим.

В этот момент какой-то странный человек в маске и черном плаще подошел к их столику и бесцеремонно уставился на них. В первый момент ни Андрей, ни Николь не обратили на него внимания. Но его стояние рядом со столиком несколько затягивалось. Николь нахмурилась и опустила голову, избегая его взгляда. Андрей же наоборот, невольно вопросительно поднял голову. Реакция этого типа, явно из нанятых карнавальных актеров, была мгновенной. Он сделал полупоклон и развернувшись пошагал через площадь в сторону дворца дожей. Когда он скрылся, Николь задумчиво сказала:

– Странный тип, он мне кого-то напоминает. Вот, только не пойму кого?

– Эти карнавальные шуты такие же назойливые, как и официанты на этой площади. – Пошутил Андрей. Однако Николь никак не отреагировала на его слова, оставаясь задумчивой.

Потом они долго бродили по кривым улочкам, где нет никакого транспорта, и только на знаменитых каналах курсируют гондолы, эти средневековые такси с импозантными возчиками. На улицах гуляли разодетые в карнавальные одежды и маски нанятые актеры, добавляя шарм атмосфере города и без того полной очарования и неповторимости. В одном из ювелирных магазинчиков он сделал Николь небольшой подарок, приобретя для нее венецианские украшения, серебряный браслет и золотое колечко с сапфиром. Николь очень осторожно, даже неким подозрением приняла подарки, но комментировать их не стала, просто сказав:

– Ты необычайно и, как мне кажется, незаслуженно щедр ко мне, но отказаться я не могу. Это кольцо и браслет всегда будут напоминать мне о нашей поездке в Венецию. Но у меня к тебе небольшая просьба.

– Какая? – Ему было приятно видеть смущение на ее лице.

– Браслет я возьму с собой на гастроли. А, вот, кольцо, – Николь на мгновение замолкла и потом достаточно проникновенно добавила, – кольцо пока пусть побудет у тебя. Я чувствую, что должно что-то произойти, что окончательно определит мою судьбу. Тогда ты мне его и вручишь. И не спорь, пожалуйста.

Последние ее слова прозвучали с интонаций грусти.

– Ты так говоришь, что можно подумать, что твое будущее не принадлежит тебе. – Сказал он, и, чтобы развеять неожиданно нахлынувшее на нее минорное настроение, весело добавил. – Эту поездку мы будем вспоминать вместе.

Она посмотрела на него довольно серьезным взглядом и ничего не ответила.

Корневу хотелось поговорить об их совместном будущем. Ему казалось, что сейчас это вполне своевременно. Но Николь ответила, что должна все обдумать, что у нее есть некие обязательства, существуют обстоятельства, которые заставляют не спешить принимать ответственные решения. Ответ, хотя и был сдержанным, но не безнадежным. По глазам Ники он видел, как она безмерно рада и благодарна. Последующую ночь практически они не сомкнули глаз. Побродив почти до рассвета по ночным улочкам Венеции, надышавшись воздухом и запахами, исходившими от отсыревших стен домов и дворцов города, позеленевших вод его каналов, насытившись его атмосферой, хранившей радости и печали знаменитых венецианцев, только под утро они добрались до гостиницы. На попытки расспросить Николь о ее прошлом, она лишь чуть-чуть приоткрыла историю своей жизни, сказав, что многие дни и ночи она проводила в одиночестве.

– Потом я подробно тебе обо всем расскажу. – Уходя от прямых ответов, упорно повторяла она, глядя своими темно-карими, как ночь, гипнотическими глазами. Словно зачарованный, Корнев безвольно погружался в их бесконечную глубину. Ника нежно обнимала его за шею тонкими, чувственными руками музыканта с натертыми до мозолей от бесконечных соприкосновений со струнами на кончиках пальцами, и при этом закрывала ему рот, дабы упредить излишние вопросы. – Пойми, мне многое надо тебе рассказать и многое для себя решить. Сейчас могу лишь сказать, что детство у меня прошло в закрытом пансионе, где моей постоянной подругой была сначала маленькая скрипка, которая росла вместе со мной, пока не превратилась в альт. И прошу тебя, не сердись. Я безмерна рада твоим словам. Все в свое время.

После этих слов он перестал приставать к ней с вопросами. В конце концов, каждый имеет право на свое прошлое и не обязан посвящать в него, выставляя напоказ все, что было в его жизни. Стараясь успеть посмотреть город, они колесили с утра по его узким улочкам, посещая многочисленные маленькие рестораны, и все, что их окружало, казалось чудесным сном. Надоедливые маски постоянно следовали за ними, или им только так казалось. Особенно назойливо вела себя уже знакомая маска, одетая по традиции городских представлений в черный плащ с красной, внутренней подкладкой. Он так часто появлялся на их пути, что Андрею удалось подробно его рассмотреть. Это был довольно высокий, сухощавый мужчина, с плотно натянутой на голову шляпой с широкими полями, большую часть лица скрывала черная маска с растянутым в улыбке ртом. Он прогуливался невдалеке от них, позируя, или просто стоял, периодически заигрывая с проходившими мимо туристами. Вполне вероятно, Николь и Андрей были ему вовсе и не интересны, хотя, как знать, но его перемещения по городу часто соответствовали их маршрутам.

– Странный человек, – Уже поздно вечером перед самым отъездом, неожиданно вспомнила о нем Николь и почему-то опять с беспокойством добавила. – Мне он кого-то очень напоминает.

– В этом городе все кого-то напоминают. – Отшутился Андрей и поцеловал ее ладошку руки. – Я люблю тебя и это самое главное.

В ответ Николь также улыбнулась и, закрыв ему уста своими изящными пальцами, мягко произнесла:

– Пока не надо об этом. Я тоже тебя люблю, но жизнь гораздо сложнее и предъявляет к нам порой слишком много требований.

– Мне кажется, ты все сгущаешь. Поверь мне, я чувствую, что все будет хорошо. – С максимальной беспечностью произнес он и поцеловал ее пальцы.

– Ладно, ладно. – Примирительно согласилась Николь. – Просто я всегда чувствую, когда за мной наблюдают. Во время концерта в зале бывают слушатели, которые не погружены в музыку, а глазеют на тебя, словно сыщики в засаде. Это страшно мешает.

– Если ты обо мне, то я обижусь. – Пошутил он.

Однако Николь говорила вполне серьезно. Срок их пребывание в Венеции подошел к концу, больше к этому разговору они не возвращались. Буквально за день до гастрольной поездки оркестра они благополучно прибыли в Москву.

Глава 6. Сербия. В горах. Отъезд Божидара

Ивица не любила провожать тех, к кому была привязана. Они уходили, чтобы вернуться. Не у всех получалось. Вот и сейчас она старалась не думать о том, что утром ее мужчина должен надолго уехать. Конечно, хорошо, что он улетит в другую страну, где все нормально, и никто не стреляет. За что Бог дал им такую красивую и щедрую землю? Лучше бы дал больше терпения. Ненависть плохой советчик.

Ивица вышла на порог дома и долго зачем-то всматривалась в непроглядную тьму. Что-то ей почудилось враждебное, что-то ее беспокоило. Говорить об этом ей не хотелось. Потому и вышла посмотреть. Но что можно было увидеть в ночном небе, или в кромешной тьме, в окружавших их селение лесах, покрывших горные возвышенности? Ничего. Ивица продолжала стоять и мокнуть под дождем, упрямо всматриваясь в темень ночи.

Впервые он приехал к ним полгода назад. Высокий, с вьющимися черными, чуть тронутыми сединой волосами и такими же черными, как и у уроженцев этих гор, глазами. У Ивицы были такие же черные, как смоль, волосы, но глаза искрились синим небом, словно кто-то ошибся, когда красил небосвод, и две капли упали в ее зрачки, растворившись в глазных яблоках. Такие глаза часто встречались у девушек, живущих на окруженных морской синевой островах. Для жителей горных селений это была редкость. Старый священник, отец Гойко, сказал, что род Божидара происходит из этих мест. Церковь стояла в стороне от дороги, на вершине большого холма. Возвращаясь после работы по вечерам домой, Ивица любила заходить к старику, когда служба подходила к концу. Отец Гойко никогда не укорял ее за поздний приход. Ему нравилась эта красивая девушка, оставшаяся теперь одна в большом доме стоявшем, как и церковь, поодаль от дороги. Все женщины в их роду умели гадать, потому и ходили слухи, что, они самые настоящие колдуньи.

– Вранье. – Говорил он. – Просто людская зависть.

А чему было завидовать? Жили не богаче других. Еще он сказал, что у ее гостя княжеский род. В церкви лежали плиты с выбитыми именами, похороненных здесь знаменитых его предков. Кто теперь знает, так это или не так? Но Ивица сразу, уже в первый его приезд поняла, что он князь. Её князь. Что тут поделаешь? Так уж случилось.

– Куда ты пропала? – За дверью она услышала голос Божидара. Ивица постояла еще не много и прежде чем вернуться в теплый дом, громко крикнула в темноту:

– Змея кусающая свой хвост погибает.

Так часто говорила ее бабушка, когда хотела отогнать темные силы. Правда, Ивица знала, что не всегда у нее получалось. Слишком беспокойной оказалась земля, на которой жили их предки. Еще бабушка говорила: «Красивая земля, как молодая девушка, всем нравится. Каждый хочет ее заполучить».

Откуда же ей быть счастливой?

Дверь за ней тихо закрылась. Это он смазал все петли и теперь, сделанная из крепких дубовых досок, старая дверь ходила мягко, словно только вчера была установлена столяром. Божидар сидел за столом и просматривал свои бесконечные записи.

– Испортишь глаза. Здесь темно. – Она нервничала, но не хотела, чтобы он это заметил. – Иди наверх. Там, на столе лампа гораздо лучше здешнего освещения.

– Ничего. – У Божидара было хорошее настроение. – Завтра вечером этот материал попадет на стол редакции. Плюс еще десятки фотографий. Это будет бомба.

– Зачем тебе все это? Что, будут хорошие деньги? – Она криво усмехнулась и потрепала его рукой по волосам. Запах его волос, словно волшебный дурман, мгновенно начинал кружить ей голову. – Останься. Скоро все успокоится.

– Ты в это веришь? – Резко спросил он.

– Я хочу в это верить. – Тихо прозвучал ее ответ. – Когда-то люди устанут воевать.

– Вот-вот. – Не без грусти произнес он, привлекая ее к себе за талию. – Когда-то, но уж точно, что не сейчас. Большие боссы ищут войну. Лучшего случая, чем здешняя ситуация просто не придумать. Война – отличный бизнес.

Встав из-за стола, он сильно прижал ее к себе и крепко поцеловал в губы, от чего у нее снова закружилась голова и кровь отлила вниз тела.

«Сказать ему или не сказать?» – Мысли путались от нахлынувших чувств. – «Если вернется, тогда скажу. В конце концов, во всех случаях это будет мой ребенок». Ей казалось, что внутри её кто-то прислушивается к их разговору. Девочка или мальчик? Это совсем не важно. Если что, она родит и сама будет его воспитывать. Божидар давно заметил, что она стала полнеть. Говорит, что ему это нравится. Хорошо, что он не догадывается о настоящих причинах. Так ему будет спокойней покидать её дом. Ивица взяла себя в руки и высвободилась из объятий Божидара.

– Что с тобой? – Удивился он.

– Ничего. Ты же уезжаешь.

– Я вернусь. – Он улыбнулся и снова поцеловал ее. Говорить что-то банальное не было ни желания, ни времени. И он просто повторил. – Обязательно вернусь.

Ивица ничего не сказала в ответ. Поднявшись на второй этаж дома, она достала из старого бабушкиного комода вещь, нательный образок, который когда-то носили еще ее дед, а затем и отец. Обоих уже давно не было в живых. Образок представлял собой прямоугольной формы кусок серебра грубой отливки, на котором был изображен святой Георгий. Вместе с увесистой серебряной цепью он, казался, слишком тяжел и, действительно, был неудобен для повседневного нательного ношения. Одевали его только в праздники, при этом поверх одежды. Ивица внимательно рассмотрела семейную вещицу. Все в порядке. Святой Георгий скакал куда-то на коне, подминая под собой змия. Голова Святого была повернута в сторону, и выражение лица говорило о том, что проблема победы над рептилией уходила в прошлое. Но змий под копытами коня, казалось, был еще жив, о чем свидетельствовала его извивающаяся поза. Смотрел ли Святой Георгий на Ивицу, или просто вдаль, мимо нее, было не понятно. Обращаясь к Всевышнему, она помолилась, попросив сохранить Божидара, помочь ему сделать так, как он того хочет. Просить, чтобы он остался или обязательно вернулся, она не стала. Пусть сделает так, как решит сам, как ему будет лучше.

Задвинув ящик комода, Ивица спустилась обратно вниз, на первый этаж, тихо подошла сзади к Божидару, и ласково погладив по голове, поцеловала его в макушку.

– Что ты? – Не поворачиваясь, спросил он. – Я сейчас, скоро буду готов. Машина у церкви?

– Да. Как ты просил.

Сердце Ивицы тревожно забилось, как птица, которая слышит слабый шум опускающейся сети ловчего. «Нет, нет, пусть едет». – Подумала она и решительно одела ему на шею цепочку с образком.

– Красивая вещь. Это ты мне?

– Тебе, тебе. – Проведя своей рукой по его груди, она погладила образок. На сердце почему-то стало спокойнее. Ивица верила в чудодейственность вещицы, образок обязательно поможет ему в пути. Она положила обе свои маленькие руки на грудь Божидара, и, как бы заговаривая его от всяких напастей, тихо произнесла. – Да хранит тебя святой Георгий. – Потом добавила. – Езжай верхним путем. Нижняя дорога не безопасна. Там постреливают.

– По-моему безопасных дорог у вас совсем не осталось. – Пошутил он и поднявшись из-за стола, поцеловал ее в губы. – Не спеши, у нас еще есть время для прощаний.

– Нет. Хватит. – Твердо произнесла она. – Не люблю провожать. Уйдешь сам. Дверь просто прикрой. А я сейчас пойду спать.

– Странная ты. – Разочарованно произнес он. – Впрочем, действительно, иди, отдыхай. Я еще посижу немного. У меня дневной самолет. Время есть, но лучше выехать заранее.

– Да. – Сказала она и взяв его руку, неожиданно поцеловала.

Уже лежа в своей постели, она старалась не прислушиваться к шорохам внизу и незаметно для себя уснула. Она так и не услышала, как он ушел, тихонько притворив за собой входную дверь.

Глава 7. Белград. Встреча Андрея и Божидара

После отъезда Николь на гастроли, избегая соблазнов, Андрей полностью погрузился в дела. Никаких изменений в своем самочувствии он не ощущал. Если бы не контейнер с капсулами, он мог бы просто позабыть о встрече с Марлином и заключенным между ними соглашении. По просьбе одного крупного информационного агентства ему предстояла поездка за рубеж. Надо было привезти свежий материал из беспокойного района Европы. На Балканах открывались не зарубцевавшиеся раны межэтнических отношений, рушились устоявшиеся экономические и культурные связи. Кроме деловых встреч, было желание повидаться со старыми друзьями, с кем когда-то вместе учились. В последнее время от них не было никаких известий. Заранее отправив сообщение о своем прибытии, Корнев вылетел в Белград.

В один из предыдущих полетов в Белград в аэропорту он познакомился с югославом, хотя такой страны уже не существовало, как не было и этой национальности. Так сложилось, что вылет задерживался. Пассажиры, как обычно, нервничали. В толпе выделялся подтянутый, спортивного сложения мужчина средних лет, спокойно ожидавший объявления о начале посадки. Их места оказались рядом в салоне самолета.

Словно наткнувшись на неровности булыжной мостовой, лайнер сильно трясло, и он с трудом преодолевая зону турбулентности, подскакивал на каждом воздушном ухабе. Стюардесса с усталыми глазами попросила пассажиров пристегнуть ремни пока самолет не пройдет зону турбулентности и, мило улыбаясь, неспешно двигалась по проходу между креслами, проверяя, все ли пассажиры выполнили ее просьбу. Сосед у окна меланхолично посматривал сквозь стекло иллюминатора. Прямо под крыльями самолета проплывали заряженные электричеством грозовые тучи цвета мокрого асфальта, под завязку наполненные влагой. Андрею спать не хотелось, а времени в полете у них было еще предостаточно.

– Погода в Европе дрянь. – Как бы про себя, произнес он.

– Не говорите. Такое впечатление, что кто-то испытывает самолет на прочность. – Сказал сосед и представился. – Божидар или Теодор, то есть, по-вашему, Федор.

– Андрей. – Представился Корнев. Оба улыбнулись.

– Будем знакомы. – Сказал Божидар и добавил. – Я по профессии – журналист.

– Значит, коллеги. – Сказал Корнев, и вновь улыбнувшись спросил. – Югослав?

– Теперь бывший. Впрочем, бывших не бывает. Скорее европеец. Судите сами, в роду у меня сербы, хорваты, и немного немецкой крови. Родился в Германии, учился в Англии, сейчас работаю на одно западное информационное агентство. По делам не редко бываю в России.

Его улыбка Андрею показалось знакомой. Впрочем, таких лиц на Балканах множество. Открытый взгляд больших карих глаз, смотревших, словно с сохранившихся фресок македонских или сербских церквей, слегка вьющиеся черные волосы. Они помолчали. Стюардесса принесла еду. Божидар из портфеля достал бутылку коньяка.

– За знакомство. – Предложил он. – У русских, ведь, так принято?

После первых двух наполненных до половины пластмассовых стаканчиков разговор потек как бы сам собой.

– Мы могли где-нибудь встречаться? – Спросил Андрей.

– Возможно. – Божидар также был не прочь поддержать беседу. – Теперь у вас есть, где развлечься.

Что он имел ввиду, спрашивать Корнев не стал.

– Вы к семье?

– Я не женат. Развелся лет семь назад.

– Но природа всегда дает еще один шанс. – Пошутил Андрей.

– Конечно. – Сказал сосед, подливая коньяк. – Но наша профессия предполагает риск. Близким трудно к этому привыкнуть. Я пишу о войне.

– Это опасно. – Согласился Андрей. – Но риск есть везде. Даже в полете на нашем лайнере.

– Что вы имеете в виду?

– Конкретно ничего. Но в целом в мире нарастает экстремизм, или терроризм. Называйте, как хотите.

– Да, сегодня это больная тема. – Его новый знакомый помолчал. – Экстремизм, как и терроризм не новая форма войны. Все войны, имеет свои причины и своих сторонников. Для кого-то это бизнес, притом крайне выгодный.

– Согласен. Мир болен давно и безнадежно. – Криво улыбнувшись, сказал Корнев. – Как лечить, никто не знает.

– Лекарства могут быть разные. – Спокойно произнес новый знакомый. – Одно из них, честные репортажи, чтобы заставить людей зачехлить оружие. Миру необходимо знать правду. Обладать правдой, значит быть свободным. – Божидар помолчал и с усмешкой добавил. – В стране рабов и смерть невольница.

Андрею захотелось сказать ему что-то хорошее, но в голову лезли лишь трафаретные фразы.

– Правда в прессе дорого стоит. – Серьезно произнес Корнев. – Должно быть, у Вас выработалось ощущение опасности?

– Ничего нет убедительнее, чем неочевидные предчувствия. – В свою очередь серьезно произнес югослав.

– Вы философ. – Пошутил Корнев.

– Когда вокруг стреляют, начинаешь иначе чувствовать и мыслить. – Сдержано ответил Божидар, и немного помолчав, добавил. – Привычка к опасности плохая штука, да и предчувствия нередко подводят. Всегда есть вероятность, что снайпер уже рассматривает тебя через оптический прицел своей винтовки.

Оставшееся время пути они еще немного поговорили о разном. Божидар рассказал Андрею о странной и извилистой судьбе его рода, вскользь коснулся не сложившихся брачных отношений. Корнев больше молчал, ощущая внутреннее одиночество соседа по полету. Допив коньяк, каждый погрузился в свои мысли. Встреча была случайной, но в Белградском аэропорту, обменявшись адресами, они попрощались тепло, как давние знакомые. И вот теперь Корнев ожидал новой встречи с Божидаром.

На аэродроме в зале ожидания среди встречающих его фигуру не заметить было невозможно. У Корнева мелькнула мысль: «Всем хорош! Неужели до сих пор один?» Еще из далека увидев улыбку Божидара, у Андрея возникло ощущение, что они только вчера расстались. Светило солнце, теплый ветер приветливо дул в лицо.

– Здравствуй, Андрей. – В голосе Божидара слышалась искренняя радостная интонация. – Наши дороги все еще могут пересекаться. Я уже думал, что в России совсем забыли о балканских братьях.

В его словах почувствовалась укоризна. Выглядел он усталым, что стало особенно заметным, когда он снял солнцезащитные очки. В глазах отражались полярные чувства, и радость от встречи, и какая-то печаль, о причинах которой Андрею, возможно, предстояло еще узнать.

– Что нового в Москве? Как выглядит первопрестольная? Как поживают наши общие друзья? У вас большие перемены.

Вопросы сыпались, словно из мешка грецкие орехи. Андрей отвечал неспешно, но в голове крутились совсем другие мысли.

– Знаешь, Божидар, ты прав. – Корневу не хотелось говорить, о чем постоянно писали в газетах, показывали по TV. Его интересовала информация об этнических столкновениях бывших югославских республик. Славянские народы бывшей Югославии безжалостно уничтожали друг друга. Кто прав, кто виноват, в этом не просто было разобраться. Стараясь несколько изменить тему разговора Андрей сказал. – В России многое изменилось. Но люди продолжают жить обычными интересами. Наверное, на Балканах интересного не меньше?

– Согласен. – Неожиданно резко произнёс Божидар. – У всех свои интересы. Никто не хочет посмотреть на суть событий, понять причинно-следственную связь происходящего.

Последняя фраза показалась Андрею знакомой, словно Марлин похихикивая, выглядывает из-за его спины. Они сели в машину.

– Оставь причинно-следственные связи. – С улыбкой сказал Корнев, когда они выезжали на шоссе, ведущее в город. – Лучше скажи, что происходит у вас?

– Большая война висит на кончике пера. – Спокойно произнёс Божидар и добавил. – Со дня на день ждем бомбардировок.

За окном проплывали предместья Белграда. Осень на Балканах щедро разбросала всевозможные краски, украшая напоследок и без того полные очарования ландшафты древней славянской земли. С деревьев медленно, словно кружась в ритуальном танце, опадали листья, как будто природа, прощаясь, заботливо укрывает землю разноцветным ковром, чтобы потом возродить снова.

– Где война, там деньги. – Неожиданно произносит Божидар. – Притом большие. У тебя здесь тоже дела?

Последняя фраза «о делах» резанула Андрею слух.

– Конечно, у всех свои дела. – Немного оправдываясь, ответил он.

– Прости. – Сказал Божидар. – Я ничего не имел ввиду, и безмерно рад твоему приезду. Люди живут собственными интересами, не замечая ничего вокруг. Это нормально. А мы, журналисты, вместо правды, кормим мир жвачкой. Страх и насилие – вот, самый ходовой товар. Насилие заполнило даже детские комиксы. – И он с грустью добавил. – Проповедь добра звучит слишком тихо. Ящик Пандоры давно открыт и силы зла ищут войну. Сейчас удобный случай.

– Кто ищет войну? – Переспросил Корнев.

– Тот, кому она выгодна.

«Он прав». – Подумал Андрей. Но дальше говорить об этом не хотелось.

– Как ты? – Спросил Корнев, пытаясь переменить тему разговора. – Не женился?

– Нет. А ты?

– Пока нет, но близок к изменению статуса. – Вполне серьезно произнес Андрей.

– Поздравляю. А у меня без перемен. – Сказал Божидар. – Пока один. Любящая женщина никогда не хочет делить мужчину с остальным миром. Когда встречу ту, которая будет мириться с бесконечными поездками в конфликтные районы мира, тогда и женюсь.

Божидар замолчал. Ладно скроенный во всех отношениях, он несомненно нравился женщинам, но осекшись однажды, стал недоверчив и относился к противоположному полу настороженно. После развода с женой долго не вступал ни с кем в серьезную связь. Дочь жила самостоятельно и не нуждалась в его опеке. Они редко виделись.

– Если ты не нашел здесь никого, то я очень этому удивлен. – Сказал Корнев, пытаясь настроить беседу на шутливую волну. – Девушки здесь одна краше другой.

Божидар не ответил. Было понятно, что ему не хотелось продолжать эту тему. Оставшуюся часть дороги до города они ехали молча, любуясь пейзажами. Красивые, уютные улицы несли черты мирного времени. Разместившись в гостинице, оба пошли вместе отобедать. За едой Корнев опять попытался его разговорить. Из обрывочных фраз Андрей понял, Божидар работает над материалами, связанными с этническими конфликтами.

– Славян на Балканах столкнули как обезумевших псов. – Сказал Корнев. – Публикуя политически острые материалы, можно попасть под перекрестный огонь, как с одной, так и – с другой стороны.

– Но люди нуждаются в правде. В этом и есть моя работа журналиста. Согласен, неугодным можно стать в любой момент. – Божидар посмотрел на Андрея и добавил. – Ты, ведь, и сам это хорошо понимаешь.

– Да. – Сказал Андрей и, немного помолчав, спросил. – Ты уезжаешь? Куда?

– Не спрашивай. Сегодня много опасных мест, где мы нужны. – И не уточняя ничего больше, Божидар махнул рукой в сторону гор. Они еще немного посидели. Местная ракия сняла незримо присутствовавшее за столом напряжение. Заказанные первое и второе блюдо были густо посыпаны тертыми сыром и красным перцем. Какое-то время за столом воцарилась тишина.

– Есть информация, что будут бомбить в числе первых целей здание местного телецентра. – Сказал Божидар. – Европейский цивилизованный мир готов нас убивать. Натовская авиация в ожидании команды. Но никто из журналистов не собирается покидать рабочее место. Спасительных ангелов, готовых защитить сербский народ, кажется, нет. На свете остались только падшие.

При этих словах Божидар, словно извиняясь, виновато улыбнулся. Сказать в ответ Андрею было нечего. Просидев еще с полчаса, они попрощались. Уже расставшись с ним, Корнев вспомнил о запрете на алкоголь. Впрочем, какое это имело сейчас значение, когда война висела на кончике пера.

Вечером, в номере гостиницы, в голове Корнева всплыли слова Марлина о том, что нет ничего случайного в этом мире. Значит, и встреча с Божидаром не была случайной. Знать бы всю цепь событий своей или чужой жизни, можно было бы что-то предусмотреть, изменить судьбу. В таких раздумьях Корнев достал из контейнера капсулы Конклиффа.

Через неделю ночью действительно начались бомбежки. Натовские самолеты разрушали инфраструктуру страны – общественные здания, мосты, производства, при этом никто не обращал внимание, что гибнут тысячи мирных жителей. Позже Корнев узнал, что в одном из налетов ракета, выпущенная пилотом Stealth попала в здание телецентра. Были жертвы. Где в этот момент находился Божидар, было неизвестно. Кружным путем, через болгарскую столицу Софию Корневу срочно пришлось возвращаться раньше срока домой в Москву.