Текст книги "Во всем виноват Мишка"

Автор книги: Евгений Кукаркин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Кукаркин Евгений
Во всем виноват Мишка

Евгений Кукаркин

Во всем виноват Мишка

ПРОЛОГ

Во всем виноват Мишка.

Даже сейчас сидя под следствием, я все больше убеждаюсь, что во всем виноват он.

– Вам знакома эта монета? – спрашивает сидящий напротив толстолицый очкарик.

Это мой следователь.

Я беру монету в руки и ощущаю ее парящую легкость. Так вот она где, моя третья монета. Мерзавец Мишка уверял меня, что его избили, а все монеты, которые я ему передал, отняли. Он просто, две монеты отдал в органы.

– Да.

– Кто вам заказал их?

– Мишка, Мишка Симаков.

– Симаков утверждает обратное. Вы сами, для неизвестных целей сделали этот рубль.

Рубль вываливается из моих рук и на ребре по спирали катится по бумагам.

– Пусть утверждает. Он подлец.

– Ладно. Перейдем вот к этим вещам.

Следователь высыпал из портфеля на стол горку блестящих металлических рублей.

– Вы делали?

– Похоже, я.

– Начнем с момента, когда вы заинтересовались изготовлением этих денег. Итак, вы утверждаете, что Владимира Руслановича к вам направил Симаков и до этого вы его ни когда не видели? – спрашивает следователь.

– Да.

– И за все время вашего общения с Владимиром Руслановичем, вы не разу не поинтересовались как его фамилия и где он живет и работает?

– Не интересовался.

– Хорошо. А теперь, еще раз, подробно, расскажите нам, как вы познакомились с Владимир Руслановичем, а также о дальнейших деловых контактах с ним.

У магнитофона на столе противное поскрипывание. Этот пластмассовый ящик, записывает все мои паузы и неосторожно сказанные слова.

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

Во всем виноват Мишка.

Мы считались с ним лучшими друзьями. Жили на одной лестнице, ходили в одну школу и класс и даже, поступили в один и тот же институт. Мало того, влюбились в одну девушку Таню, которая училась с нами в одном потоке. И тут в нашей дружбе произошла первая трещина. Я укатил на практику в Кириши, а когда приехал, то узнал что Таня и Мишка собираются поженится.

На Тане он не женился, а удрал после института в армию, служить положенный срок, офицером. Я же поступил в НИИ и меня распределили технологом в цех изготовления оснастки и оборудования.

Через полтора года в НИИ появился Мишка, которого трудоустроили технологом в технологический отдел.

И вот он появился передо мной в ядовито зеленых штанах и рубашке с полосочкой поперек.

– Здорово, Сашка.

– Мишка, черт старый. Никак утихомирился.

– Решил пристать к берегу и стать на якорь, как говорят моряки.

– Значит опять вместе?

– Вместе.

Он снисходительно оглядел мое рабочее место. Грязный стол с пачками бумаги в небрежных стопках.

– А что это у тебя? – он ткнул пальцем в черный комок на белом листе бумаги.

– Муха пластмассовая. Я формочку сделал и на литьевом участке отлил. Рыбаки обалдевают от таких штучек.

– Дай-ка посмотреть. Прелесть какая. Если у тебя есть еще, дашь мне несколько штучек?

– Возьми, вон в коробке. Первую партию сам опробовал.

– А как ты сделал ее?

– Да просто. Поймал живую муху, обработал ее токопроводящим лаком и повесил на проволочке в гальванической ванне. Там медь наросла на мухе комком. Потом комок разрезаешь, муху выкидываешь и все, форма готова.

– Здорово. А это что?

– Тоже самое я проделал с розой, ромашкой и другими цветами. Смотри какие формы.

– Но они все покрыты хромом?

– А как же. После меди опять в ванну, но уже с хромом.. Твердость надо придать поверхности, иначе сотрешь медь и форме конец. Вон Маша тащит в мешке первые цветы. Маш, Маш, иди сюда. Это Мишка, мой старый друг. Познакомься.

– Маша.

Она с ухмылкой протянула руку.

– Маша, покажи как получилось?

– Смотрите.

Она высыпала содержимое мешка на стол. На грязной поверхности раскатились разноцветные головки цветов. Яркокрасные, белые и желтые полиэтиленовые бутоны потрясали тщательностью изготовления.

– Ух, ты. А где стебли?

– Да вот новую форму делаю. Стебли с листьями. Можно было бы листья отдельно, но уж больно много металла идет. Мы с Машей решили сделать партию цветов нашим женщинам к 8 Марта, пусть женщины порадуются.

– Сашка, сделай и моим в отдел.

– Маша, как, пороху хватит и на них?

– Да что не сделаешь для хорошего человека.

– А кто из нас хороший? – с надеждой посмотрел на нее Мишка.

– Саша, лучше.

– Конечно, Сашке и в детстве лучшие куски доставались.

Мишка стушевался и стал прощаться.

У Маши день рождения. Я долго думал, что ей подарить и решил сделать ее слепок. Я купил 12 коробок пластилина и, смешав его, вылепил по памяти ее головку. Сверху все залил гипсом. Получилась форма. Внутренность формы опять залил гипсом и изящная голова с закинутыми назад волосами предстала передо мной. А дальше, закрепив наружный слой и обработав токопроводящим лаком, сунул голову в гальваническую ванну с серебром. Когда головка была готова, как назло у рабочего места, появился Мишка.

– Ой. Как здорово.

– У Маши день рождения, вот решил подарить.

– Что ж ты мне не сказал? – забеспокоился Мишка. – Надо и мне что-то подарить.

Он выскочил из моей комнаты.

Я завернул голову в бумагу и полиэтилен и, договорившись с охранником, протащил сверток через проходную.

На Маше было красивое розовое платье. Она встретила меня в прихожей и я нежно поцеловав ее в щеку, развернул сверток.

– Сашка, ты ненормальный.

Маша покраснела и, взяв подарок, пошла показывать его гостям. Через некоторое время в квартиру ворвался Мишка. Он приволок громадную коробку конфет и штук десять красных роз.

Весь вечер я ухаживал за Машей, а Мишка, получив от нее отпор, занялся подругой Маши, оранжевой Мирой. Мы танцевали, пили вино, пели песни и Мишка под конец вечера сделал очередную пакость.

– Какая красивая головка, – он взял со стола гипсовый слепок Маши. Маша, ну вылитая ты.

– Я сама удивляюсь, как Сашка мог вылепить меня по памяти. У тебя Сашенька несомненно есть талант.

Она погладила меня по руке. И тут головка выскользнула из рук Мишки и ударившись об стол, грохнулась на пол. Мы замерли, наступила тишина.

– Что же я наделал? – заверещал Мишка. – Машенька прости, вышло нечаяно.

Головка не разбилась, она ударилась об ковер, но нос отлетел. Я поднял голову и с ненавистью посмотрел на Мишку.

Вечер был испорчен.

Через неделю Мишка, как ни в чем не бывало, пришел ко мне с идеей.

– Сашка, а можно сделать форму из металлического рубля?

– Можно, но кому он будет нужен пластмассовый рубль. Только как сувенир.

– А ты попробуй, я договорюсь с гальваниками. Мы также пластмассовый рубль обработаем лаком и сунем в серебряную ванну.

– Ладно, у меня сейчас есть матрица без круглой вставки, давай попробую вставку сделать из формы рубля.

– Во здорово. Я тебе помогу.

Я сделал форму и первые три коричневых рубля из пластика появился на белый свет. Мишка тут же уволок их в гальванику. Через два часа, я действительно не узнал, то что сделал. Блестящие рубли сверкали в руке у Мишки.

– Ну как? – спросил он.

– Да ни как. Смотри какие они легкие.

– Ну и что. Саша, можно я их возьму. Я с этим рублями еще посмеюсь над друзьями и моими девочками.

– Валяй.

Маше моя затея с рублями не понравилась.

– С твоего позволения, я лучше выкину эту штуку.

Она выбила медные вставки из матрицы и пуансона. Раздавила их под прессом и запустила лепешки в мусорный ящик. Я ничего против не имел. В этот момент я был занят, выгравировывал в металле литники к стеблю розы. Нужно было спешить к 8 Марта.

Все цветы очень понравились и женщинам, и начальству. Руководство решило запустить маленький участок искусственных цветов для "народного потребления".

О монетах, которые я отдал Мишке, как – то за делами и забыл.

Меня вызвали в отдел кадров. В кабинете сидел начальник отдела и худой высокий мужчина.

– Здравствуйте Александр Максимович. С вами хотят побеседовать. Я оставлю вас здесь. Пожалуйста Семен Маркович. – он обратился к мужчине, освобождая своим чиновничьим туловищем кресло и стол.

Семен Маркович сел за стол, положил на него черную кожаную папку и вытащил несколько листочков из нее.

– И так... – он взглянул на медленно закрывающуюся дверь, потом на меня – Садитесь, чего вы стоите. И так, Александр Максимович Скворцов...

Он уперся глазами в листок.

– Год рождения..., место работы..., семейное положение... Все ясно. Я вот о чем хочу поговорить с вами гражданин Скворцов. Это ваше?

На столе блеснул фальшивый рубль.

– Простите, откуда он у вас?

– Вы признаете, что этот рубль сделали вы?

– Этот рубль сделал я. Но я все же хочу узнать, кто вам его передал?

– Это неважно. Важно другое, что вы переступили закон, изготовив фальшивые деньги.

– Мне кажется, вы пытаетесь создать из мухи слона. Смотрите.

Прежде чем Семен Маркович успел что-либо сделать, я схватил рубль и поднатужившись сломал его пополам.

– Что вы делаете? – он вскочил.

– Показал из чего он сделан. Если бы он был сделан из шоколада, вы бы тоже пришли затевать дело. Посмотрите. – я ткнул излом монеты к его глазам Вы видите, это пластмасса. Это может быть и сувенир, и шоколадка. Вы что по весу не можете определить, что он легкий.

Семен Маркович изменился в лице и злобно смотрел на меня.

– Вы испортили вещественное доказательство.

– Доказательства, чего?

– Изготовления фальшивых денег. Где прессформа?

– Ее нет. Я ее уничтожил.

В это время зазвенел телефон. Семен Маркович поднял трубку.

– Да. Ну и что. Вы идиот. Где вы были раньше?

Трубка грохнулась об аппарат. Семен Маркович сосредоточенно смотрел в окно.

– Вот что, гражданин Скворцов. Мы пока не будем возбуждать против вас уголовного дела, хотя стоило бы.

Он взял разломанные половинки, покачал их в руке и со злость запустил в корзину с мусором.

– Идите и больше не попадайтесь.

Последствия этого разговора не кончились. Заскрипела бюрократическая машина НИИ и первый удар я получил на... комсомольском собрании, специально собранного для разбора личного дела Скворцова А.М.

На собрании выступил начальник отдела кадров.

– Ребята! У нас ЧП. Комсомолец Скворцов, вместо того, что бы заниматься производственной деятельностью, занялся изготовлением фальшивых денег. Им уже занималось следствие и учитывая, что он не нанес еще ущерб государству, не совершал до этого случая проступков и неплохо работал, оно решило передать дело общественности. Партийная организация и администрация нашего НИИ предлагает вам серьезно рассмотреть дело Скворцова и принять соответствующее решение.

И началось. Первыми выступили активисты, которые заклеймили меня, как отщепенца общества. Нашлись такие, которые утверждали, что видели меня последнее время часто пьяным и что я давно скатился в болото. Но самый сильный удар мне нанесла Маша.

– Я хорошо знаю Александра, уже полтора года работаю с ним рядом. То что он сделал, это подло. Я сама виновата, что вовремя не остановила его. Хочу сказать, что применять свои знания, талант для легких заработков, это несовместимо со званием комсомольца. Я предлагаю исключить его из комсомола.

Она села и... заплакала на плече у Мишки. Ах ты гаденыш Мишка, все из-за тебя, а ты сидишь с ухмылкой и гладишь голову Маши.

Посыпались другие предложения и собрание приняло решение. Так как я являюсь чуждым человеком общества, комсомольская организация НИИ предлагает:

1. Исключить Скворцова А.М. из комсомольской организации.

2. Ходатайствовать перед администрацией НИИ об увольнении Скворцова А.М. из НИИ.

Коротко и ясно. И меня поперли.

Самое интересное, что в родном социалистическом государстве, оказалась та же система, что и у капиталистов. Я познал на себе, что такое "черные списки" и куда бы я не обращался с работой, меня сначала просили подождать , потом вежливо отказывали в виду, отсутствия рабочих мест. А молодая женщина, начальник отдела кадров одного завода даже посетовала.

– Что вы такое натворили молодой человек? Вас же ни где не возьмут на хорошую работу.

Я сказал, что поцеловал дочку директора в одно место и был пойман на месте преступления, за что и пострадал. Женщина опешила и я поспешно выскочил из кабинета.

В магазинах "черные списки" отсутствовали и меня взяли разнорабочим. Достоинства социалистической системы были на лицо. Государство все же даст заработать и не даст помереть своим гражданам с голода.

Примерно через две недели, когда после работы я выходил из магазина, раздался голос с едва заметным акцентом.

– Александр Максимович, подойдите сюда.

Из стоящей у тротуара светлой "Волги", показалась рука и поманила меня к себе.

В машине сидел седоватый мужчина кавказкой национальности.

– Будьте любезны. Не могли бы вы сесть в машину и прокатиться со мной?

Вечер и так пропадал. Я любезно согласился.

Мы проехали квартал.

– Меня зовут Владимир Русланович. Я вас разыскивал, чтоб предложить одно интересное дело. Если вы не против, мы поужинаем в ресторане "Чайка".

Я промолчал. Мне очень хотелось есть.

Мы подъехали к ресторану и несмотря на публику толкающуюся перед дверью, нас любезно пропустили внутрь. Метрдотель быстро нашел столик и вскоре водка и закуска, буквально по взмаху волшебной палочки, появились на столе.

– Выпьем за встречу, Александр Максимович.

– Выпьем. Но кто вы? Кого вы представляете и откуда вы меня знаете?

Владимир Русланович засмеялся.

– Не бойтесь. Я не представляю никого. Я инженер металлург и заинтересовался некоторыми вашими разработками.

– У меня нет разработок.

– А разве это не ваше?

На ладони Владимир Руслановича засверкал рубль.

– Мое. Откуда вы-то его взяли?

– У тебя дружок есть, Мишей зовут, он мне и продал.

– Вот скотина.

– Может быть. Так вернемся к делу. Я бы хотел иметь таких рублей очень много.

– Вы что? Это же пластмасса.

– А кто сказал о пластмассе? Я говорю о металлических рублях.

– Да вы понимаете, что это такое?

– Понимаю, – насмешливо взглянул на меня Владимир Русланович и выпил рюмку с водкой – Эти дела всегда плохо пахнут. Поймают, будет плохо.

– Я не об этом. Нужно оборудование, нужен материал и причем разнообразный, нужна электроэнергия, литература кой-какая.

– Ну вот и договорились, а я думал, что вас уговаривать долго надо.

– О чем договорились. Я ни о чем не договаривался.

– Мы вам все дадим. Мало того, я как специалист в этой области сам достану все что считаю нужным и причем самое лучшее. Ваше дело, делать прессформы и химичить с компонентами, подбирать состав и давать продукцию. Распространять рубли будут другие, не вы.

– Владимир Русланович, это не возможно, я не могу придти в себя от вашего предложения.

– Ничего, я подожду с ответом. Вам три дня хватит?

– Хватит... Я подумаю.

– Вот и хорошо. А сейчас кончим деловую часть.

Рубль исчез в руке Владимир Руслановича. Мы выпили и закусили.

– Саша, можно так тебя называть? Хочешь познакомиться с любой девушкой в этом зале? Только пожелай, она будет твоя.

– Даже та, что сидит в компании молодых людей?

Я показал на симпатичную мордашку, что разговаривала с шикарным пижоном, ее соседом.

– Официант, – позвал Владимир Русланович.

Официант появился и угодливо наклонился к нему.

– Передай вон той, только на ухо, что я ей и ее подруге залеплю зад десятками. Но для этого пусть подойдет сюда и проведет вечер с нами.

Официант, получив красную бумажку, засеменил к столу с компанией. Он долго объяснял на ухо девушке что-то, показывая рукой на наш стол. Девушка встала, подняла свою подругу и они покачивая бедрами подошли к нам.

– Ну кто здесь меня залепить собирается?

– Да я и мой друг.

Владимир Русланович вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку нераспечатанных десяток.

– Ой, – пискнула вторая девушка.

– Очень заманчивое предложение. Не угостите нас молодые люди? – сказала ее подруга.

Девушки бесцеремонно отодвинули стулья и присели за стол. Я с беспокойством заметил шевеление за столом, от куда ушли девушки. Здоровенный верзила направлялся к нам.

– Лола, ты куда ушла? – начал он и вдруг запнулся. Два закавказца стояли за его спинами и бесцеремонно потащили парня в сторону.

– Спасибо, Роман, – бросил в спину одному черноволосому Владимир Русланович.

Сквозь волны алкоголя я еще успел серьезно подумать: "А ведь он все подготовил и продумал".

Через три дня я дал согласие. Уволился с работы и Владимир Русланович увез меня во Всеволожск, на шикарную дачу с собаками и глухим деревянным забором. Метрах в 100 от дачи высились корпуса какого-то предприятия, опоясанного разваливающимся кирпичным забором.

– Степан, принимай гостей.

Драный мужичонка с хитрыми глазами отогнал собак и пропустил нас в дом.

– Это Саша, о котором я тебе говорил.

– Угу, – он скосил на меня смеющийся глаз. – А это, привез?

– Там в машине. Пойди возьми.

Степан переваливаясь пошел к машине.

– А теперь Саша я тебе покажу твою лабораторию.

Владимир Русланович повел меня в погреб.

– Здесь хитростей и всякой электроники нет. Смотри. Вот щербина кирпича в стене, цепляйся за нее и тащи стенку в сторону.

Задняя кирпичная стена погреба поехало в сторону и передо мной появилось весьма приличное хорошо освещенное помещение, набитое оборудованием и столами. Три мощные печи стояли прижавшись к стене в самом конце комнаты. Рядом стояли ванны для закалки и шкафчик для одежды. Пресса, два шести тоника были закреплены на столах, один 60 тоник и 400 тоник стояли у стенки. Здесь же был токарный станок, небольшой фрезерный, два сверлильных и валки для проката стали, они стояли по центру помещения. На столах в охапке, в густой смазке, валялся инструмент. Здесь было все, от разверток до пил и фрез. В углу грудой валялись тигли всех размеров.

– Ну, как? Нравиться хозяйство?

– Вытяжка есть?

– А как же.

Владимир Русланович подошел к стене и включил рубильник. Тихо загудел вентилятор. В помещении появился свежий воздух.

– И приходная и расходная вентиляция. Для страховки, расходную сделали в тоннель теплотрассы, а приходную – через дымовую трубу. В доме две печи, но одна из них не работает. Насчет электроэнергии не беспокойся. С завода, что рядом с дачей, под землей протащен кабель. Вот здесь сигнальная лампочка, если кто появиться, будь на стороже. Эта дверь, – он ткнул в каменную кладку – звуконепроницаемая. Можешь включать свободно станки, стучать, петь – никто не услышит. У двери с этой стороны стопор, чтобы никто с той стороны не смог открыть.

– А где материал, сырье?

– Это привезут завтра, под вечер, когда потемнее будет. Ты просмотришь полученное и еще списочек дай, что тебе надо.

– Хорошо.

– Теперь, я тебе покажу одну интересную вещь. Смотри.

Он подошел к шкафчику для одежды и легко отодвинул его. За ним виднелся лаз.

– Это на всякий случай, – продолжил Владимир Русланович. – Мало ли что. По этому лазу доползешь до старого колодца, расположенного на соседнем участке в кустах.

– Что и сосед в курсе дела?

– Нет. Здесь, в колодце, утонула его маленькая дочка. Он и забил его.

– Степан-то все знает?

– А как же, он это все и рыл. Для своего сына рыл, тот дезертировал из армии и жил здесь три года.

– А потом?

– А потом, его поймали. Не вытерпел молодой, пошел о баб потереться. Вот и попался. Уже в тюрьме признался моему корешу об этом хранилище, вот я и уговорил Степана, взять его в аренду.

Владимир Русланович задвинул шкафчик опять на место.

– Ну принимай хозяйство, – продолжил он, – и за дело. Кстати, ты просил литературу, вон она в том столе. Там все рецепты варки сталей и справочники.

Как только я начал первые эксперименты с варкой сплавов, Владимир Русланович привел мне напарника.

– Знакомься, Измаил Александрович Гасанов. Парень всю жизнь работает с металлом. Помощь тебе будет неоценимая.

Это был худой паренек с черными глазами и волосами. Под носом пробивалась полоска тонких усов.

– Это, Саша, будет твоим начальником, – продолжил Владимир Русланович, обращаясь к пареньку. – Вы ребята здесь сами, без меня разберетесь. Сегодня у меня поезд, далеко уезжаю, приеду через недели две. Пока.

Он исчез.

– Ты, родом откуда? – спросил я паренька.

– Из Казани.

– А как здесь очутился?

– С группировками не состыковался.

– Не понял.

– В Казани все районы поделены между группировками ребят. Я был в одной, моя девушка в другой. Когда решили уйти, руководители группировок сказали нет. Ну и...

– Что?

– Фаризу изнасиловали, а мне пришлось отомстить за нее.

– Ясно. А откуда с металлом знаком?

– В институте сталей и сплавов работал. Инженером.

– Ну и ну. Живешь сейчас где?

– Здесь во Всеволожске.

– Помоги мне раскатать блин из этого тигля, – попросил я.

Первый рубль я изготовил через месяц. Владимир Русланович долго исследовал его через лупу, сверяя с образцом, потом взвесил на весах и спросил.

– Какова его себестоимость?

Я понял, что он хотел спросить.

– В 31,2 копейки.

Он с удивлением посмотрел на меня.

– А две десятых-то зачем?

– Все учел, до транспортных расходов.

– Все же дороговато. Но, по-моему, получилось не плохо, не отличишь от образцового. Давай выпускай партию. А как Измаил?

– Отличный парень. Схватывает все на лету.

– Ну и отлично.

Сначала в день мы делал по 100 рублей, потом приспособились и стали гнать по 430.

Мишку я встретил на улице.

– Сашка, где ты пропадал? Мы с Машей тебя переискались.

– Работаю.

– Где работаешь-то?

– В магазине.

– Шикарно живешь. Вон корочки какие, да и костюмчик что надо. Пойдем со мной, мы сейчас в кафе собираемся, вот Маша обрадуется.

– Катись ты от меня подальше, понял. Чтоб больше тобой не воняло на моем пути.

– Ты что обиделся на меня за монеты. Да отняли их от меня. Поймали, допросили и избили.

– Мало били.

Я повернулся и пошел.

Дома я не успел снять туфли, как раздался звонок в дверь. В дверях стояла Маша. – Сапка... Мне Миша сказал, что ты пришел. Я и побежала к тебе... Прости меня Сашка... Прости за это выступление на собрании. Это какой-то дурман и я дура попалась.

– Входи, чего стоишь в дверях.

Она вошла и молила меня взглядом о пощаде.

– Если я тебе скажу, что прощаю, то это не правда. Я предательства простить всеравно не могу. Ты одним только словом изменила мою судьбу. Теперь я неизвестно кто.

– Саша, я подлая тварь.

Она заплакала и сквозь всхлипывания продолжала.

– Меня парторг с начальником отдела кадров два часа обрабатывали, чтоб я выступила на собрании. Они пригрозили, что выгонят меня вместе с тобой, если не буду выступать.

Маша глухо рыдала в стену.

– Во, даже вместе, а было бы заманчиво.

Маша прекратила плакать.

– Что заманчиво? Ты мне больше ничего не хочешь сказать?

– Нет.

Она повернулась к двери и как в замедленной съемке, переступила порог и ее туловище по частям исчезало в провале лестницы.

Фальшивые рубли заполнили город. Их заметили и правохранительные органы. Начался поиск подпольной мастерской.

Через пол года, ко мне в мастерскую пришел Владимир Русланович.

– Саша, смотри, монетный двор выпустил новый рубль. Видишь, по бокам рефленку, теперь этот рубль будет в ходу. Старые рубли банк собирает. Нужно перестроиться.

– Я постараюсь. Матрица потребует существенной переделки. Но у меня задержка. Я все анализы делаю на глаз. Неплохо бы приобрести приборы Бринеля и Роквелла. Проверку твердости провожу дедовским методом, на напильник.

– У меня тоже такая мыслишка с самого начала была. Но такой прибор достать труднее, чем тонну серебра. Я тебе постараюсь помочь. Делай пока новую форму.

Через месяц в городе появились новые рубли моего изготовления. Нескольких распространителей фальшивых денег удалось схватить, но из-за массы посредников, до меня было добраться невозможно.

Мишка опять явился передо мной.

– Сашка, что ты с Машей сделал?

– Я ее давно не видел. А что же с ней произошло?

– После последней встречи с тобой, она ни с кем не разговаривает, даже на работе. Мне набила рожу и сказала, что убьет, если еще раз увидит.

– Правильно сделает. Кому такое дерьмо нужно.

– Поосторожней, чистоплюй. Кстати, я тебя видел во Всеволожске. Что ты там делаешь?

– Ах ты поганка, подсматриваешь сволочь.

В этот раз я не выдержал. Я врезал ему в подбородок и он, оступившись о край тротуара, покатился по газону. Мне больше не хотелось марать руки и я пошел домой.

Прошел год.

Государство объявило мне войну. Везде в городе усилились посты милиции, все продавцы предупреждены о появлении фальшивых денег. Но как я понял, деньги уже хлынули по всей стране.

Виктор Русланович принес новый рубль, только-что выпущенный Монетным двором.

– Хитрые мужики какие. Решили убрать рефленку и написать на торце: "ОДИН РУБЛЬ, СССР". Осилишь?

– Сделать это возможно, но нужен микроскоп. Будем делать рубль в две операции. Форма старого рубля у меня еще осталась, а в новой форме, в виде обжима монеты, сделаем выпуклую гравировку.

– Со старой формой ты хорошо придумал. Это дешевле и времени меньше на изготовление. А микроскоп.... Микроскоп будет завтра.

– А как насчет Бринеля?

– Ты сам понимаешь, сейчас такая аппаратура везде стоит на учете, особенно когда фальшивые деньги гуляют по стране. Милиция сразу пойдет по следам. Необходимо время, чтоб найти канал и привезти приборы сюда.

Прошло очень много времени и я уже стал забывать о своем заказе на приборы, когда однажды...

В комнате замаячила сигнальная лампочка. Я зажал стопором стенку-дверь.

– Кого это несет?

Измаил замер и уставился на лампочку. Через час лампочка мигать перестала. Я выполз наружу.

– Степан, что произошло?

– Да вот какой-то молодой человек привез вот эти здоровенные глыбины.

На полу стояли, замотанные в полиэтилен, два прибора определения твердости. Мы со Степаном стащили их под пол, в мастерскую и когда я размотал один, то охнул. На стенке прибора, красной краской мелькнула надпись "НИИ". Эти приборы были из моего бывшего цеха. Нехорошее предчувствие охватило меня. Кошки заскребли по сердцу.

Когда появился Владимир Русланович, я высказал ему свои подозрения. Он засмеялся.

– Не боись. Это тот парень, который продал мне твою первую фальшивую монету.

– Мишка, но мы же влипли.

– У тебя есть какие-нибудь факты против него?

– Нет, кроме одного, что он те монеты разбазарил во все стороны.

– Сколько было монет?

– Три. Одна у вас, одна в мусорнице, а где третья не знаю. Мишка сказал, что его избили, а монеты отняли.

– Мне он тоже сказал так же. Как только он продал мне монету, на улице его схватили и увезли в милицию, а там он, вроде, все рассказал и даже про меня.

– И вы ему верите?

– Мы его проверили. Вроде ничего. Вот и приборы он стащил, провез под мусором.

– Это самое опрометчивое решение с вашей стороны, Владимир Русланович.

Он задумался.

– Что ж, если ты так думаешь, придется заняться им всерьез. Сперва мы тщательно проследим его связи, а там решим, что делать.

Нас не трогали. Пол года мы работали спокойно.

Я начал выпуск новой монеты. Рынок опять зазвенел фальшивыми дисками. Мы уже выпустили около 25000 рублей, деньги в то время не малые, можно сказать огромные.

Сигнал тревоги, замигал яркими вспышками. Я законтрил дверь и считая, что это обычная приемка Степаном металла или передача товара посреднику, занимался своим делом, выжимал под прессом очередную монету. Глухой удар в стенку заставил меня подпрыгнуть. Сердце заныло. Еще удар. Измаил побледнел и с ужасом смотрел на стену-дверь.

Я схватил Измаила за руку и поволок к шкафчику. Оттянул его в сторону и показал рукой на лаз. Он понял меня и как ящерица пополз в черную дырку. Я пролез за ним.

Мы выскочили в колодец. Сверху, через щели досок пробивался свет. Я пополз по гнилому срубу наверх первый. Трухлявые доски вывались из гвоздей и я очутился среди кустов жимолости. Голова Измаила показалась из колодца, я помог ему выбраться и указал рукой на забор.

Измаил нырнул в кусты. Скрипнул забор. Он пропал. Я раздвинул несколько веток жимолости и посмотрел на участок Степана. Несколько машин стояли у крыльца. У двери дачи в высоком мужчине, я узнал следователя, Семена Марковича. А ниже на ступеньках, чуть не по стойке смирно стоял... Мишка. Семен Маркович, что-то выговаривал ему.

Я осторожно отпустил ветки и тоже проскочив забор, с независимым видом пошел к автобусной остановке.

Домой я не пошел, а сразу отправился к Маше. Она, в накинутом халатике, открыла дверь и с удивлением смотрела на меня.

– Что-нибудь произошло, Саша?

– Да Маша, я влип.

В это время, сзади, раздался топот ног. Двое гражданских подскочили ко мне и взяли за руки. Знакомый, запыхавшийся голос, со смешком сказал.

– А ведь я знал, что ты сюда придешь.

Следователь нажал на кнопку магнитофона.

– Что ж, мы с вами встретимся в следующий раз и поговорим подробно о деталях.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

Меня осудили на 10 лет, хотя прокурор настаивал на 20. После суда, вместо "крестов", повезли в изолятор КГБ. Уставший подполковник, разглядывая меня, усмехнулся.

– Так значит ты и есть тот знаменитый фальшивомонетчик, который потряс экономику нашего государства? Хорош, ни чего не скажешь. Дольше всех держался в Союзе. Обычно фальшивомонетчики могут продержаться первые пол года, редко год, а ты выдержал целых три с половиной. Что ж, мы ценим противников и пожалуй дадим тебе возможность сгладить твое существование на тюремной койке. Ты ведь не очень хочешь в тюрьму, правда?

– Не хочу.

– Значит умница. Завтра поедешь этапом в Подмосковье. Хватит государство разорять, пора отдавать ему долги.

Специальный производственный центр, охранялся великолепно. Электроника, решетки, охрана, собаки-все прелести нововведений предстали передо мной. Это было уникальное в стране производство фальшивых денег. Здесь готовились деньги всех стран мира. Специалисты высшего класса день и ночь трудились над изготовлением невиданных клише, варки уникальной бумаги и диковинных красок и красителей.

– Ага, значит это ты баламут, накачал бедную Россию фальшивой монетой.

Передо мной сидел мужик в помятом костюме, со следами перхоти на плечах. Теперь мой непосредственный начальник.

– А ведь хорошая работа. Мы следили здесь за тобой. Даже спорили, когда появишься в наших пенатах.

Он щелкнул пальцами и высыпал из ящика на поверхность стола горсть рублей, потом достал увеличительное стекло и стал их рассматривать.

– Я поспорил, – продолжал он – что год ты протянешь. Но ты оказался на высоте. Видно хорошо тебя прикрыли, – мужик задержался на мгновение. – Все отлично, даже боковые буквы, но на первом выпуске монет, ты плоховато рассчитал износ прессформы. От этого монеты последних партий немножко потеряли свою рельефность. Правда, для потребителя это ерунда, монеты в обороте всегда стираются. Глаз у тебя тоже великолепный, буквы сделаны отлично и закалка их хороша. Неужели все делал сам?

– Сам.

Мужик оторвался от лупы и поднял на меня голову.

– Года три назад, когда появились везде эти фальшивки, я дал себе слово, что если тебя поймают и не убьют и если ты появишься здесь, то ты получишь от меня необычный заказ.