Текст книги "Хоккейный волшебник"

Автор книги: Евгений Косенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Паспорт получен. На этот раз никаких проблем не возникло. Все данные проверены и правильные. Обратно в общагу идти не захотелось. Ноги сами вывели к школе. Во двор не стал заходить, просто прогулялся вдоль ограды из тонких металлических прутьев с ровными стрижеными кустами со стороны школы.

Думы о Полине отгородили от происходящего вокруг. Он спокойно по тротуару и мечтал.

– Брат! – раздалось совсем рядом. – Демид! Брат!

Навстречу с распахнутыми объятиями шёл Димка.

– Ты, красава! Я всё утро тебя ищу! А ты тут! – он хотел обнять, но Демид увернулся и только пожал руку.

– Уже принял на грудь?

– Обижаешь, дорогой! У меня к тебе дело. Серьёзное. У тебя там, не завалялось ещё водки или вина? Таких же, как в прошлый раз?

– Понравилось?

– Не то слово, брат!

– Когда я тебе братом стал?

– Всегда был! Ну, так как, есть или нет?

И почему Демид не смог сказать простое, но твёрдое – нет?

– Приходи вечером, часов в восемь.

– Дай тебя поцелую! Друг ты мой бесценный!

Демид с трудом отвязался от лезущего целоваться «друга».

– Нафига сказал, чтобы приходил? – настроение упало. – Припрётся же, да не один, а опять с каким-нибудь товарищем без имени.

Делать нечего, слово дано, а слово надо держать. Он вытащил остатки денег, посчитал. На сегодня хватит добраться до стадиона и обратно. А вот завтра останусь без копейки. Хорошо ещё, что продукты покупать не надо.

С баулом в автобус, испытание не для слабонервных. Оплатил багаж, но пассажиры недовольны, кривятся, вполголоса высказываются о Демиде, кто он такой. Баул, вроде в стоит углу и не должен никому мешаться, а получается наоборот. Он всем почему-то мешает. Детская коляска – не мешает. Баул – мешает!

Пересадка. В метро не пускают. Значит, опять автобусом. Нет, троллейбусом. Он там ближе останавливается и можно спокойно дойти пешком.

В салоне троллейбуса не так много народа. Здесь никто не ругается, и нервы слегка успокоились.

Стоило подойти к дворцу спорта, как появился мандраж. Ноги предательски задрожали, в горле пересохло. Появилось осознание того, что сейчас, на площадке главного ледового дворца спорта, решится его дальнейшая судьба, отчего появилась слабость в руках. Ручка баула выскользнула из руки и стукнула об асфальт тротуара.

– Смелей, Демид, смелей! Ты всегда любил сложное и опасное, но старался этого избегать. Пора смотреть обстоятельствам в глаза. Вперёд!

Двери дворца закрылись, словно отгородили от жаркого сентябрьского дня, приняв в прохладные объятия холла.

Охранник поднял голову и устремил внимательный вопросительный взгляд на Демида.

– Я на просмотр…

– Направо по коридору до конца, затем налево.

Дверь в одну из раздевалок открылась, и вышел небольшого роста человек, сразу заметил Демида.

– На просмотр? Щупленький какой-то. Клюшку в руке удержишь?

Демид решил не отвечать на этот вопрос.

– Здесь раздевалка?

– Здесь, – кивнул человек. – С такими данными вам не в хоккей надо играть, а в шахматы.

– В шахматы я всегда успею, а в хоккей годы уходят.

Человек с интересом посмотрел на Демида, улыбнулся, и пошёл по своим делам.

Претендентов в состав «Сибири» было предостаточно. Обычный просмотр игроков, единицы из которых получат свой шанс заиграть в основе команды мастеров или в молодёжке. К свободному шкафчику в дальнем углу от входа, пришлось добираться несколько минут. Вроде и раздевалка небольшая, а всё пространство оказалось занято людьми, амуницией, баулами. Кто-то спокойно убирал свои вещи с дороги, кто-то с недовольством. Шкафчик оказался самым крайним. Сосед, молодой парень, улыбнулся и сдвинул свои вещи в сторону.

– Евгений, – протянул он руку для пожатия.

– Демид, – ответил крепким рукопожатием Расщепин.

– Необычное имя.

– Я уже привык.

– Играешь в защите или нападении?

– Предпочитаю в нападении.

– Фланг? Центр?

– Честно говоря, без разницы. Сыграю на любой на позиции.

– Универсал? Классно! А я – центр. Приехал с Новокузнецка, с молодёжки «Металлурга». Решил попробовать. Может, подойду команде. Всё-таки, КХЛ. А ты с какой команды?

Демид замялся.

– Одна игра на город за местный «Локомотив».

– Ты серьёзно? – удивился Евгений. – А до этого где-то занимался?

– Там и занимался. Семь дет перерыв был. Травма. Нога немела. Сейчас вот восстановился.

– И ты решил сразу на просмотр в команду КХЛ?

– Ну, а что тут такого?

– Можно сказать, что пришёл с улицы без практики, и решил покорить вершину. Отчаянный ты парень. Получается, что у тебя вообще никакого послужного списка нет?

– Нету.

– Слушай, я в шоке. А лет тебе много?

– Двадцать.

– Если тебя отберут на просмотре, я твой поклонник! Обещаю! – Евгений засмеялся, что значило, что в такой расклад он не верит ни при каких обстоятельствах.

На льду было тесно. Разминка. Раскатка. В итоге их поделили на две команды. Получилось по четыре пятёрки. Демид оказался во второй.

– Играйте так, как вы играете всегда. Но мы будем не против, если вы покажете намного больше, – сказал немолодой мужчина в спортивном костюме с эмблемой хоккейного клуба «Сибирь».

Рядом с ним стоял тот самый человек небольшого роста, с которым столкнулся Демид на входе в раздевалку. Там же стоял маленький столик, на котором лежали бумаги. Три человека сортировали их по кучкам. Демид сел на скамейку запасных и услышал разговор.

– Этот как сюда попал? У него вообще пустой лист. Кто его пригласил?

– Максим Юрьевич, его Ельцов навязал.

– Балласт сразу выбрасывать надо!

После этих слов внутри Демида всё закипело. Его балластом обозвали! А то, что говорили именно о нём, сомнений не вызывало. Пустой лист выступлений за хоккейные команды только у него. К тому же кроме него у Ельцова в «Сибири» подопечных нет.

На льду он предпочёл правый фланг атаки. Каждый из его партнёров старался стать лидером пятерки и каждый из них почему-то игнорировал открывания Демида. После очередной завершившейся ничем атаки, он перехватил пас, который шёл его партнёру по команде. Резко изменил направление движения, вошёл в зону соперника через центральный круг между двумя игроками, увернулся от защитника, оказавшись спиной к воротам. Но Демид откуда-то знал, что вратарь сместился к ближней штанге и дальний угол открыт. Он поверил, что попадёт в образовавшийся просвет между штангой и щитком голкипера. Бросок получился не сильный, но точный и скрытый от вратаря. Шайба звякнула о штангу и влетела в ворота.

Не глядя ни на кого, Демид поехал на смену. На скамейку рядом с ним опустился один из партнёров по пятёрке.

– Тебе часто так везёт?

– Будешь давать пас, будет везти чаще.

Партнёр не ответил, только искоса глянул на самоуверенного парня.

В следующей смене Демид получил пас у синей линии, отдал шайбу на ход левому нападающему, но тот её потерял. Соперники организовали быструю атаку три в два. Демид явно не успевал за владеющим шайбой. Ничего лучше не придумал, как катнуть свою клюшку со всей силы в сторону соперника, который замахнулся для броска. Бросок не состоялся. Демидова клюшка утянула шайбу в сторону. Игрок соперников махнул пустоту. Удаление, Демид отправился на скамейку штрафников на две минуты.

Следующая смена, после отбытия удаления, началась с неожиданного отскока шайбы с точки сбрасывания на крюк клюшки. Демид резко стартовал с места, перепрыгнул через выставленную клюшку игрока соперника. Вкатился в зону, сымитировал бросок, уложив защитника на лёд, повторил трюк на втором защитнике, захватил шайбу клюшкой, крутанул в воздухе, и проезжая мимо ворот, положил каучуковый диск над плечом вратаря в ворота.

Развернувшись лицом к скамейке запасных, Демид увидел вставших со своих мест игроков обеих команд. Не обращая внимания на одобрительные похлопывания по спине от партнёров, он подъехал к открывшейся калитке и попал в объятия какого-то игрока. Получил порцию внимания от партнёров по команде и, засмущавшись, сел на лавку.

Просмотр закончился, Демида не пустил в раздевалку Ельцов. Он улыбался и вёл себя так, будто только что выиграл машину, квартиру и поездку на отдых за границу.

– Демид! Я не сомневался! Блестяще! Думаю, что в молодёжку ты уже попал. Кубок КХЛ уже идёт. Это был просмотр молодёжи, который планировался до начала чемпионата. Но получилось так, как получилось. Я видео записал с твоей игрой. Не возьмут в «Сибирь», возьмут в другую команду. Обещаю!

Ельцов радостно потёр руки и скрылся в тренерской, откуда через минуту выглянул очкарик.

– Расщепин?

– Расщепин, – подтвердил Демид.

– Зайди. С тобой пообщаться хотят.

Демид как был в форме, на коньках и с клюшкой, так и вошёл в тренерскую. Кроме очкарика здесь находился Ельцов с хитрой и радостной улыбкой во всё лицо, представительный мужчина в чёрном костюме и знакомый уже человек, с которым встретился Демид перед просмотром.

– Максим Юрич! Я, конечно, согласен, что надо парня через молодёжку пропустить, но у меня два игрока травмированы. Я хочу…

В это время в дверях появился Демид.

– Проходи, молодое дарование, – сказал Максим Юрьевич. – Вот ведь судьба какая. Поговорили с тобой перед раздевалкой. Я и подумать не мог, какой бриллиант плывёт в руки. Вот только поработать нам с тобой не дают. Александр Владимирович хочет тебя в основу поставить на ближайшие игры. Не струсишь? В настоящих мужских ледовых переделках тебе не доводилось бывать.

– Максим Юрич, хватит уже парня мучить. Завтра игра. Мне нужен центрфорвард. Анатолий Борисович сказал, что ты и центра можешь сыграть. Верно?

– Могу, – пожал плечами Демид.

– Отлично, завтра в четыре ровно, здесь, я тебя жду. Проявишь себя, сумеешь закрепиться в основе, сезон проведёшь в основе. Не сможешь, поиграешь и наберёшься опыта в молодёжке или «Сибири» два.

– Максим Юрич, оформляй парня, контракт подпишем в кабинете главного, как переоденешься. Будут вопросы, задашь. Пока свободен.

Демид вышел из тренерской в полной прострации. Контракт! Первый его профессиональный контракт! Да ещё завтра ставят на официальную игру! Всё это пока не укладывалось в голове.

В раздевалке почти никого уже не осталось. Новый знакомый, Евгений, опять встретил его улыбкой.

– Взяли?

– Взяли. Завтра играю за основу.

Евгений завис, опустив руки с полотенцем, которым вытирал голову.

– Ничего не путаешь?

– Ничего.

– Так не бывает, Демид.

– Как видишь. Бывает всё. И сказке место есть в нашей реальности.

– Тогда я твой фанат. Завтра обязательно после тренировки приду на игру. Меня только в молодёжку включили.

Подписание контракта и знакомство с руководством хоккейного клуба прошли для Демида в своеобразном тумане, словно происходили нереальные вещи, в которые очень сложно поверить. Впрочем, всем от имени Демида заправлял Ельцов. Демид только успевал ставить подписи под документами, которые ему подсовывал агент.

В себя немного пришёл только за дверью кабинета. Ельцов потянул его из коридора в другую дверь. Оказывается, ему выписали подъёмные. А вот это обстоятельство привело его в чувство окончательно. Появился серьёзный повод наведаться в гости к Даниле, в смысле, к Полине. Отдать денежный долг.

Баул с амуницией оставлен у Максима Юрьевича, чтобы не таскаться с ним через весь город. Вообще завтра, ему выдан полный комплект формы игрока «Сибири». На вопрос, какой номер он предпочитает, не задумываясь, ответил: тридцать восемь. Номер квартиры, в которой проживает Полина. Номер в команде оказался свободен и закрепился за Демидом.

В душе бушевала буря, низвергалась лава, поднималось цунами. Он решил, что обязан прийти в гости не с пустыми руками. Но что взять в подарок? Торт однозначно. Но этого мало. И он купил три букета цветов, разных. В одном розы, в другом хризантемы, в третьем альстрёмерии. Альстрёмерия, он впервые слышал название, но цветы видеть приходилось. Красивые, яркие, заставляющие радоваться. Демид шёл с ними гордо, но по мере приближения к дому Полины, решительность исчезала. У подъезда он посчитал, что выглядит глупо и нелепо с тремя букетами и тортом. Кровь бросилась в голову. Хотел было развернуться назад, но дверь открылась, и вышел…Данила.

– Демид! Привет! – обрадовался друг. – А ты откуда узнал, что у Полины день рождения? Она сказала? А я вот за тортом побежал. Тебя ещё бы праздничной лентой перетянуть, и подавай как подарочный торт. Пошли, пошли! А то кое-кто мне все уши прожужжал, почему ты не приходишь в гости. Смелее! Молодец, что три букета взял. Вот эти цветы, красивые, не помню, как называются. Что-то мудрёное. Любимые цветы Полинки. Она рассказала?

Данила взял у друга торт.

Демид шёл за другом по лестнице, лицо горело, сердце бухало, ватные ноги с трудом передвигались по ступеням. Дверь в квартиру открылась, он увидел Полину, и чуть не потерял сознание. Пошатнулся, но Данила ухватил его за руку и втолкнул внутрь квартиры.

– Полина! Ты хотела гостя? Получи и распишись!

Взгляды встретились. Демид дрожащими руками протянул букет с альстрёмерией. Их руки коснулись, пролетел знакомый электрический заряд, лица стали пунцовыми. Мама девушки улыбнулась, Данила ухмыльнулся, младшая сестра Настя, пристально уставилась на Демида.

– Вот интересно, что она в тебе нашла? – на полном серьёзе спросила девочка. – Дари остальные букеты, а то уронишь!

Слова вывели молодых людей из ступора. Оба засуетились. Демид раздарил цветы. Полина хлопотала с постановкой цветов в вазы.

– Поговорите пока с Данилой, а мы быстренько закончим накрывать стол, – проводила в комнату мама. – Данила, займи гостя, пожалуйста!

Она улыбнулась и погладила ладонью по предплечью. Демида словно током ударило. Так делала его мама. Она ушла, а он светился благодарностью за одно это прикосновение.

– Рассказывай, как дела в хоккее? – Данила усадил друга в кресло, а сам присел на краешек дивана напротив.

– Я долг принёс, – прочистив горло, сказал Демид. – Ты меня серьёзно выручил. Спасибо.

– Пустяки. Так что там с хоккеем? Полина рассказывала, что ты за «Локо» играл на первенство города.

– Играл. Завтра играю за основу «Сибири».

– Да, ну! Вот это новость! Полина! Иди скорей сюда!

Раскрасневшаяся девушка заглянула в комнату.

– Демид завтра играет в основе «Сибири»! Представляешь?

– У нас билеты на игру! – взвизгнула Полина.

– Вот и я о чём! Нет, ты реально должен был быть, перетянут праздничной лентой и украшен огромным бантом! Сплошной подарок! Твой подарок, Полинка!

Девушка фыркнула, махнула на него рукой и убежала.

– У тебя серьёзно? – у Данилы сменилось выражение лица и голос.

– Что именно?

– С Полинкой?

Уши предательски загорелись.

– Я за неё…

– Верю, верю, – остановил его Данила.

– Влюблён?

– По уши…

– Я тебя хорошо знаю, Демид. И впервые вижу тебя таким растерянным и влюблённым. Сделай Полинку счастливой! Но, главное, дай ей окончить школу и институт. Понял?

Демид кивнул головой в знак согласия.

– Ладно, через два года вернёмся к этому разговору, – улыбнулся Данила. – Просто сделай так, чтобы любовь любовью, и не мешала учёбе. Постарайся!

За столом не было алкоголя, только соки. Демид с Полиной сидели рядом и краснели каждый раз, когда встречались взглядом или касались руками.

Настя хихикала над ними, Данила улыбался, а мама с умилением смотрела на дочь и Демида.

Оказалось, что на матч «Сибири» с «Салаватом» едут обе сестры и Данила. Что места их на первом ряду, сразу за скамейкой запасных. Билеты на игру явились подарком Полине на день рождения от всей семьи.

В этот вечер Демида закидали вопросами по всем аспектам его жизни и деятельности. Он еле успевал давать ответы. Семью Данилы интересовало всё, что, так или иначе связано с Демидом.

– То есть после пожара у тебя перестала болеть нога, и ты стал играть?

– Такая вот странность, – про домового и подарок, промолчал. Не поверят.

– Чудеса! – пробормотала Настя. – Ты – волшебник?

– Нет.

За столом раздался дружелюбный смех.

Демида провожали всей семьёй. Мама с Настей до порога, Полина до дверей подъезда, Данила до соседнего дома.

Прекрасное настроение несло Демида к общаге. Он забыл, что договаривался с Димкой на восемь часов.

– Вот он. Нарисовался, – из-за дерева наперерез вышел Высокий широкоплечий парень. – Нехорошо заставлять ждать серьёзных людей.

Демид опешил. Вокруг него стояло семь человек явно бандитского вида.

– Вы кто? – выдавил из себя Демид, отмечая, что страх сковал всё тело.

– Не боись, мы твои друзья. Один хороший человек хочет сказать с тобой, тебе, поговорить с тобой по-хорошему. Пошли.

– Далеко идти?

– За общагой машина стоит.

– От меня что нужно?

– Там тебе всё объяснят.

Сбежать не получится. Их много. Спортивного вида. Да и куда бежать?

Его буквально впихнули на заднее сиденье тёмной иномарки и захлопнули дверь.

– Здравствуй, Демид, – поздоровался с ним прилично одетый мужчина с сигарой, рассмотреть лицо оказалось невозможным из-за низко надвинутой на глаза шляпы. – Тут такое дело. Твой друг принёс нам вчера бутылку водки, которая стоит тысячи долларов. Это целое состояние. Учитывая, что ты после пожара живёшь в общаге, в маленькой комнате, выходит непонятное. Я не могу найти объяснения. Ты мог продать бутылку на аукционе и жить припеваюче. Но ты отдал её последнему алкашу за просто так. Возможно, что ты не знал стоимости товара. Я это допускаю. Напрашивается ещё один вопрос: где ты её взял? Никто в здравом уме не дал бы тебе её на реализацию. Так ведь? Так. Украл или взял? Возможно. Я уже не говорю о советской водке. Её всё-таки у запасливых стариков и сейчас найти можно. Редко, но бывает. Так откуда у тебя эта раритетная бутылка?

Демид ругал себя последними словами за то, что попросил Нюру сделать оригинальную бутылку позапрошлого века. Такие бутылки были редкостью и делались по специальному заказу. Влип.

– От бабушки память осталась. А тут друг с похмелья болеет. Решил, что его здоровье важнее.

– Демид, я ведь пока, – говоривший сделал ударение на слове «пока», – нормально спрашиваю и жду адекватного ответа. Иначе разговор будет совсем другой.

– Я не помню, как она у меня оказалась и откуда, – мысли Демида лихорадочно прыгали в голове, перебивая друг друга. – При пожаре я схватил корзинку, в которой оказались эти две бутылки. Вот и всё.

– Допустим. Но ты сегодня назначил встречу на восемь с другом, значит, у тебя есть ещё товар?

– Нет, товара, как вы выражаетесь, у меня нет. Тут всё просто. Вчера у меня денег не было, а сегодня я получил подъёмные и хотел дать ему на бутылку.

– Допустим. Мои ребята уже осмотрели твою комнату и ничего не обнаружили. У тебя и вещей-то не осталось. Но ведь, имея такие раритеты, жить в нищете неправильно. Скажи, у тебя точно больше нет такой водки? Только честно.

– Что было, отдал.

– Ладно, верю. О нашем разговоре и нашей встрече никому. Иди.

Демид, обливаясь потом, вылез из машины.

– Ребята, немного ума ему подарите, – раздался вдогонку голос таинственного пассажира иномарки.

Тяжёлый удар в живот согнул пополам, а удар сверху по затылку вырубил Демида. Он упал и как-то отдалённо услышал отъезжающую машину и мужской голос: это аванс.

Сколько Демид пролежал без сознания, неизвестно. Очнулся от звука остановившейся машины.

– Алкаш походу. Зря вытрезвители отменили. Лежит прямо на дороге. Хорошо, что не задавили.

– Давай его в кусты перетащим.

– Он жив хоть? А то может труповозка нужна.

– Жив. Только алкоголем от него не тянет совсем. Одет нормально. Может, у него приступ какой?

– Я вызову скорую.

Демид опять отключился.

Утром его осмотрел доктор. Демид с трудом понимал, где он находится.

– Как себя чувствуем, молодой человек?

– Где я?

– В больнице.

– Дайте пить.

Живительная влага устремилась внутрь проснувшегося тела и вернула способность соображать.

– Сколько я был без сознания? – с тревогой спросил он.

– Примерно восемь часов, – задумчиво произнёс доктор.

– Уф, – выдохнул Демид. – У меня сегодня игра. Первая игра за «Сибирь». В хоккей.

– Э, милок, какая тебе сейчас игра? Сотрясение мозга. Ближайшие минимум десять дней придётся провести в постели.

– Что? – Демид даже сел в кровати. – Доктор, распорядитесь отдать мне одежду. Я совершенно здоров! И не собираюсь валяться на постели, когда решается моя судьба!

Доктор вздохнул, голос изменился, стал жёстче.

– Если вам станет плохо прямо на улице? Кто за это будет отвечать? Нет, не могу я вас отпустить. Не могу.

– Я бумагу напишу, что отказываюсь от медицинской помощи! Мне очень надо сегодня быть на стадионе!

– Играть вам нельзя, категорически!

– Хорошо, доктор. Вы только отпустите меня, а играть я не буду.

– Тошнота, головокружение есть?

– Нет, только боль, словно разлитая по всей голове.

– Угу. Это оно и есть.

– Доктор, пожалуйста, отпустите. Мне, правда, очень надо.

– Я не имею права…

– Вы желаете меня убить?

– В смысле? Я хочу вам помочь!

– Нет, доктор, если не отпустите, я могу погибнуть…

Глава 6

Любовь и сказка

Головная боль то накатывала, то становилась вполне терпимой, иногда появлялось головокружение. Но Демид сегодня шёл к своей цели и какое-то там «сотрясение» не может ему помешать.

Максим Юрьевич на лёгкой тренировке перед игрой на пальцах объяснял ему тактику игры, как себя вести и тому подобное.

– Главное, ворота защитить. Играй на партнёров. Ребята опытные, если что помогут. Запомни. Хоккей – командная игра.

Демид слушал, а боль в голове то усиливалась, то ослабевала. К концу тренировки он ощущал себя уставшим и разбитым, но старался держаться уверенно и бодро. Он шёл к своей мечте через боль, наперекор обстоятельствам.

Один из помощников главного тренера остановился перед ним. Внимательно оглядел с ног до головы.

– Расщепин, чего такой бледный? Заболел? Подменим.

– Всё в порядке. Волнуюсь немного, всё-таки первая игра.

Превозмогая усиливающуюся боль, будто заливающую голову, Демид вышел на площадку, крепко сжимая зубы. Первый период. Тренер предпочитал играть в три пятёрки против столь серьёзного соперника, и четвёртое звено появлялось на площадке не часто. Лишь для того, чтобы дать отдохнуть играющим звеньям. Демид чувствовал, что игра пятёрки рваная, пасы не проходят, выход из зоны не получается, друг друга не понимают. Приходится отбиваться в обороне и об атаке не думать. Но главное пятёрка выполнила. Не пропустила и дала возможность отдохнуть лидерам.

Во втором периоде ничего не изменилось. Счёт уныло светился на табло круглыми нулями. В принципе, гости выглядели намного сильнее, и хозяевам приходилось в матче довольно сложно. Вратарь «Сибири» поймал кураж, спасал команду раз за разом. Его визави отразил, чуть ли не в три раза меньше бросков по своим воротам.

Третий период перешёл в жёсткий хоккей. Гости усилили натиск и посыпались удаления игроков «Сибири».

Тренер начал тасовать состав. Четвёртая пятёрка выходила на площадку усиленная двумя игроками других звеньев. Демид чувствовал себя совершенно разбитым. И только мечта, спортивная злость и непреодолимое желание играть не давали расслабиться. В самом конце матча, произошло очередное удаление. Отбывать штраф за вратаря отправился Демид. Команда меньшинства билась против шести полевых игроков соперника. Игроки стелились под удары, получая болезненные ушибы. До конца встречи три секунды. Штраф завершился. Демид выскочил на площадку. В это время защитник «Сибири» выбросил шайбу из своей зоны в сторону пустых ворот соперника. Демид видел, что она катится мимо цели. В падении ему удалось ткнуть её в нужном направлении. Провожая шайбу взглядом, встал на одно колено. В это время сильный удар опрокинул его на лёд, и он воткнулся головой в площадку…

– Очнулся, герой?

Тошнота и сильное головокружение при открытии глаз превратились в невыносимую боль и рвоту. Кто-то вскрикнул, кто-то нецензурно высказался, а чьи-то крепкие руки повернули голову Демида набок.

– Скорую! Предполагаю сотрясение мозга, но кто его знает, какие ещё сюрпризы могут быть.

Демид сообразил, что его куда-то несут какие-то белые люди, но ему было в данный момент всё равно. Перед ним рисовалась только одна, постоянно повторяющаяся картинка – пересекающая линию ворот шайба.

Проснулся от страшного чувства голода. В последнем сне он ел, ел, ел и не мог насытиться. Светлая небольшая комната с одной кроватью, окно во всю стену с вертикальными жалюзи. Тумбочка, на которой стоял тетрапак с яблочным соком, лежали три апельсина, груша и яблоко. Рука сама потянулась к груше. Сочная и нежная, лопнула под действием зубов и забрызгала своим соком подбородок и грудь. В процессе пережёвывания ощущалась головная боль, немного отдалённая, совсем не такая, что была на игре и после…

Демид застыл с грушей в руке. Что случилось, что он оказался на больничной койке? Он выскочил со скамейки штрафников, дотянулся до шайбы, он пересекает линию ворот и…

Дальше пустота. Потом ужасная боль, от воспоминания которой он скривился по инерции, белые люди его куда-то несут и всё…

Полина была на игре! Она всё видела! Сок и фрукты, однозначно, её рук дело. Погоди, а что это чёрное за апельсинами? Шайба! Странно. Шайба тут, каким образом?

Он встал с постели, проверил ощущения. Всё в норме, только голова слегка кружится и где-то глубоко внутри стоит тупая боль. Осторожно, словно заговорщик, добрался до двери, приоткрыл, выглянул в коридор. Никого. Вернулся обратно и принялся чистить апельсин.

Из-за Димки всё…

Из-за Димки? Или из-за своей глупости? Выпендрился водкой прошлого. Так. Будучи блогером я использовал разные приёмы для привлечения читателей. Теперь эти приёмы идут не на пользу. Скромнее надо быть. Весь пиар должен идти от хоккея. И всё. Больше никаких благотворительностей. По крайней мере, с обнародованием имени. И так вокруг меня нездоровый ажиотаж. Авантюрист из меня вылез наружу после пожара. Надо его загонять обратно.

Дверь приоткрылась и в комнату, точнее больничную палату заглянуло милое личико молоденькой медсестры.

– Вы очнулись? Я сейчас дежурного врача позову, – пропела она тоненьким голоском и исчезла за дверью.

Демид попытался вернуться к мысли, которую развивал до этого и не сумел. Он вспомнил Полину, её взгляд, глаза, руки…

– Добрый вечер, Демид, – поздоровался врач, входя в палату.

Действительно, отблеск солнца, который проникал в палату, напоминал вечер. Демид даже оглянулся на окно, но тут же перевёл взгляд на врача. Типичный доктор. Среднего роста, в белом халате, с немного рассеянным взглядом. На вид ему лет сорок-сорок пять, не меньше.

– Как самочувствие? Голова болит?

– Есть тупая боль и лёгкое головокружение.

– Ага, ага, – сказал врач, взял голову Демида, сжал в ладонях и пристально посмотрел в глаза. – Поря-ядок. Думаю, завтра мы вас выпишем из больницы. Нечего место занимать. Недели на две, как минимум, постельный режим, а там посмотрим. Напугали вы нас, молодой человек. Когда вас привезли, два дня назад, думали…«коньки отбросишь». Ан, нет, коньки только сняли.

Врач засмеялся своей шутке.

– Хорошо, что всё хорошо. Отдыхайте. Если что, там есть кнопочка над кроватью, вызовете дежурную медсестру. Кстати, вас есть, кому забрать?

– В книге лежит визитка Ельцова, который вчера весь день тут крутился. Можно ему позвонить.

– Спасибо, Людочка! Вопрос разрешился сам собой. Всё, кушайте, набирайтесь сил и отдыхайте.

Врач ушёл, а Людочка чуть задержалась, кокетливо улыбнулась, плавно повела плечиком и медленно вышла из палаты, слишком долго закрывая дверь.

Демид усмехнулся. Звезда, блин. Ишь, как медсестра себя подала. Это и есть слава, от которой ни сбежать, ни скрыться? Хотя нет, скорее начало. И тут же одёрнул себя. Ты стань звездой, а потом будешь размышлять, какая она слава.

Дверь опять открылась и вошла Людочка с тарелкой, ложкой и стаканом чая.

– Я подумала, зачем вас гонять на первый этаж? И вот принесла вам ужин. Приятного аппетита, – она присела на кровать, халатик разъехался, оголив красивое колено и чуть выше.

Демид хотел встать, но получилось, что девушка, присев, перегородила путь его движению. Взгляд случайно наткнулся на ноги девушки, и в лицо ударила краска. Он начал отводить глаза в сторону, а получилось, что упёрся в слегка виднеющиеся девичьи груди, расстёгнутого на одну пуговицу, халата. Он закрыл глаза, уши горели, лицо горело. Для верности прикрыл глаза ладонью.

– Я совсем вам не нравлюсь? – игриво спросила она, придвигаясь ближе.

– Извините, я…вы нравитесь, но…

– У вас есть девушка, – добавила Люда. – Но это ничего не меняет. Мы можем встречаться с вами иногда. А потом вы поймёте, какая я страстная, и как умею любить.

– Люда, – голос Демида дрогнул, девушка преданно уставилась на него. – Я…пойми правильно…я…

И замолк.

Люда поднялась и медленно пошла к выходу.

– Если что, вы знаете, где меня найти.

Дверь закрылась и Демид глубоко выдохнул. Резко встал с кровати и чуть не упал от головокружения и неожиданного потемнения в глазах. С минуту переждал ухудшение. Спокойным взором обвёл палату, с шумом выдохнул.

– Шустрая девочка, – чуть пробормотал он, подсел ближе к тумбочке и заработал ложкой.

С чего она вообще подкатила? Что во всей больше не к кому? Странно. Чем дальше, тем больше странностей. Ещё с комендантшей не разобрались, да и с этим непонятная ситуация, инкогнито в машине, и вот тебе медсестра Людочка. Пользуетесь спросом Демид Николаевич. Вот только спрос сомнительный. Есть о чём задуматься.

– Вы уже покушали? – Людочка стояла в дверях, верхняя пуговица халатика застёгнута, но вся её поза говорила: только скажи и я – твоя. – Можно забирать?

Демид кивнул в ответ и отвёл взгляд в угол палаты.

– Зря вы так, Демид, я ведь к вам со всей…

Она ушла, а у Демида стало как-то нехорошо на душе. Обидел девушку. Может извиниться? Ага! Тогда ещё и утешать придётся…всю ночь…

– Спать! Как там в сказке? Утро вечера мудренее!

Утро мудренее, а в эту ночь приснился странный сон.

Оказался Демид в тёмном лесу. Один. Где-то совсем недалеко волки воюют, филин кричит, деревья кряхтят и стонут. И ветерок пронзающий, а Демид в больничной пижаме. Прохладно. Узенькая тропка промеж деревьев бежит куда-то вдаль и будто манит за собой. Недолго сомневался Демид, пошёл по тропке вглубь леса. Долго ли, коротко ли он шёл, а полянка с деревянной избой открылась неожиданно. Свет горит в единственном маленьком окошке. Помялся немного Демид, решая, что делать дальше, да и потянул дверь дубовую на себя. Скрипнула дверь, точнее изобразила ноту «ре», и открыла просторную комнату на весь дом с печкой в углу и столом посередине, над которым смолила лампада. А за столом сидит немолодой мужчина в старинном парике, с усталым взглядом, в кафтане времён Петра Первого. Увидел Демида, улыбнулся и пригласил жестом присесть за стол напротив.

– Вижу, что вопросов у тебя много. Оставим самые главные, остальные потом. Значит, ты есть новый обладатель скатерти-самобранки? Так или нет? Хотя, чего я спрашиваю. Другой тут и не оказался бы. Разреши представиться. Меншиков Александр Данилович, последний обладатель скатерти. До тебя. А ты, стало быть…как звать?