Текст книги "Герои забытых легенд"

Автор книги: Евгений Гаглоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Евгений Гаглоев
Герои забытых легенд
Роман

© Евгений Гаглоев, 2020 © ООО «РОСМЭН», 2020

…Порой, когда уже нет надежды на помощь кого-либо из нашего мира, случается чудо, и приходит кто-то из дальнего далека, и тогда остается лишь поверить в реальность Невозможного.

Дин Кунц. «Твое сердце принадлежит мне»

1. Услуга за услугу

Оскором приходе в Клыково багровой ночи местные предсказатели и сведущие люди говорили давно, и вот она наконец наступила. Несколько дней назад густой туман странного красноватого оттенка спустился с горных вершин, поднялся с древних болот и заполонил улицы города.

Первородные хорошо знали, что именно предвещает багровый туман – об этом им твердили с самого детства, – и готовились к неизбежному. Обычные же люди, простые смертные, ничего не знающие об истинном положении вещей в этом мире, были немало удивлены. О красном тумане даже показали сюжет по местному телевидению. Специалисты из научных институтов Санкт-Эринбурга неуверенно что-то говорили о странном оптическом эффекте, связанном с какими-то вспышками на солнце, об особых испарениях с местных болот. Некоторые полагали, что туман, возможно, принесло с месторождений красной глины, которых в окрестностях Клыково хватало с избытком. Те же ученые утверждали, что багровая дымка не вредна для здоровья и скоро исчезнет сама собой. Обычные люди готовы были найти объяснение чему угодно, лишь бы не поднимать панику среди населения и не менять привычный уклад жизни. Но Первородные отлично знали: красный туман, к большому сожалению, просто так не исчезнет. Напротив, он станет лишь гуще, когда багровая ночь окончательно вступит в свои права. А до этого момента, судя по всем предзнаменованиям, оставались считаные дни.

Красный туман, стелившийся по улицам города, постепенно превращался в противную липкую морось. Вечерний свет старинных кованых фонарей казался размытыми оранжевыми пятнами. Городские здания при таком освещении выглядели жутковато. Город словно замер в ожидании чего-то ужасного.

Кадиша де Лафуэнте, в одиночестве бредущая по главной улице города, подозревала, что к завтрашнему дню эта мерзкая багряная мгла перейдет в мелкий дождь, напоминающий капли крови, который может не прекращаться неделями, до самого выпадения снега. Еще хуже будет, если все замерзнет, тогда в Клыково начнется жуткий гололед. В одном жрица не сомневалась: тепла уже точно не будет, впереди зима. И по всем приметам она будет долгой и холодной, ведь скоро этот мир изменится и никогда уже не станет прежним.

Кадиша зябко поежилась в своем длинном бесформенном пальто черного цвета, поверх которого она натянула клеенчатый плащ-дождевик. Затем обмотала поплотнее толстый вязаный шарф и ускорила шаги. Бродить в полумраке в такое позднее время не доставляло особого удовольствия. Не так давно неподалеку отсюда был застрелен Борис Макарский, а полоумная Устинья едва не проломила череп Ксении Соловьевой. Слишком многое свершилось в этом городе под покровом ночи, а потому следовало соблюдать крайнюю осторожность. Конечно, при необходимости Кадиша смогла бы за себя постоять, но все же лучше было не рисковать. Особенно сейчас, в такое непростое и опасное время.

Днем на клыковском кладбище хоронили Марата Закревского. День выдался очень холодный, температура воздуха практически приблизилась к нулю, да еще задувал ветерок, разносивший по погосту сухие листья. Обычно Кадиша не ходила на подобные мероприятия, но тут просто оказалась поблизости – собирала травы, растущие исключительно возле погостов. Кое-кто из присутствующих на церемонии заметил ее. Пришлось Кадише подойти ближе, взглянуть одним глазком, чтобы не вызвать всеобщее осуждение. Все же Закревского многие в городе знали и уважали. Он был не только известным журналистом, но также занимал не последнее место в иерархии Первородных.

Тонущая в красной дымке церемония на клыковском кладбище выглядела просто жутко. В толпе Кадиша увидела много знакомых лиц, среди которых оказалось и несколько ее постоянных клиентов, например, Егор Зверев и его выдающийся сынок, о котором в последнее время ей доводилось столько слышать. Юный Тимофей понуро стоял рядом с отцом и старался не смотреть на работу могильщиков. Оно и понятно, ведь совсем недавно он похоронил собственную мать. В сторонке от Зверевых замерли Алена Александровна Сухорукова и ее помощница Марьяна. С ними была еще одна девица, которую Кадиша приняла за младшую сестру Марьяны, – такая же толстенькая и низкорослая, с такой же наглой физиономией. Здесь же стояли Оксана и Лиза Зверева, а вот Анфисы не было видно. Похоже, молодая жена Егора нашла себе занятие поинтереснее.

Заметив Кадишу, Оксана кивнула ей мельком. Жрица натянуто улыбнулась в ответ. Позади девушек она увидела Платона Долмацкого и Доминику Поветрулю, а также несколько преподавателей академии «Пандемониум» и студентов. Она не помнила, как их зовут, но точно знала, что эти ребята занимаются в кружке юных журналистов при редакции местного филиала газеты «Полуночный экспресс». А вот и другие журналисты, коллеги Марата Закревского: Виктор Петрович Щеглов и Федор Гришин. Этих она хорошо знала, они не раз пытались взять у нее интервью, да вот только Кадишу это нисколько не интересовало. К чему ей лишняя известность? Кому нужно, и так знают, где ее найти, на что она способна и сколько стоят ее услуги.

А затем она увидела в толпе шерифа. Владимир Мезенцев стоял рядом со своей подругой Евгенией Белявской мрачнее тучи. Еще бы! Столько всего творилось у него под самым носом, а он не знал, за что ухватиться. Убийства, совершаемые Змееносцем, темные делишки Татьяны Белобровой, монстры, о которых шептались все больше горожан… Кадиша де Лафуэнте сдержанно улыбнулась. Ей было даже немного жаль Мезенцева. Шериф уже знал о существовании сверхъестественного в этом мире, только не понимал, что с этим делать. Как арестовать монстра? Как вычислить подозреваемого, если он даже не человек?

На кладбище собралось около сотни человек. Некоторые смотрели на нее с неодобрением, другие отворачивались, делая вид, что они не знакомы. Но Кадиша знала почти каждого, как знала и тайны, которые эти люди так тщательно скрывали от окружающих. Глупцы, даже не подозревающие, что их ждет. Она не испытывала ни жалости, ни сожалений по отношению к ним. В Клыково у нее не было друзей, только клиенты, жаждущие знать свое будущее либо желающие насолить врагам. Кадиша всегда относилась к таким людям с легким презрением и снисходительностью.

Когда-то давно, будучи еще совсем молодой и неопытной, она сопереживала каждому, искренне пыталась помочь людям. Но той глупой, наивной девчонки больше нет, с годами она стала черствой и расчетливой. А кто виноват? Кадиша мельком взглянула на Платона Евсеевича Долмацкого и поморщилась.

Ах, как он был красив когда-то. Молодой, отчаянный и дерзкий маг, вскруживший ей голову… А она, доверчивая девчонка, увлекающаяся вуду, на все была готова ради одного только его взгляда. Когда они начали встречаться всерьез, она с ума сходила от счастья, но все завершилось слишком быстро. Дела Королевского Зодиака отнимали у него все свободное время. Так он ей говорил. Проблемы Первородных всегда были превыше всего, поэтому она терпеливо ждала и верила каждому его слову. Но затем вдруг выяснилось, что у Платона давно есть другая девушка.

Новость стала для Кадиши громом среди ясного неба. Как она переживала тогда… Плакала, ходила за ним по пятам, пытаясь понять причины случившегося. А однажды, обозлившись, даже попыталась сжить его новую избранницу со свету. Но он догадался и пресек все ее попытки, а потом пригрозил сдать Королевскому Зодиаку. Тайный круг никогда особо не церемонился с темными магами. Чуть что – сразу ссылка или того хуже. И Кадиша, не на шутку испугавшись, смирилась с потерей и просто стала жить дальше. С любовью было покончено, да и не пристало истинной жрице вуду отвлекаться на подобные глупости. Теперь ее интересовали лишь деньги, темная магия и собственное благополучие. Хватит жить для других, пора пожить и для себя.

А Платон Долмацкий снова сменил девушку, а затем еще раз и еще… У него их было несколько десятков, пока он не встретил наконец свою будущую жену. Кадиша скрепя сердце наблюдала за его любовными похождениями со стороны. Все ее былые чувства, вся нежность и страсть, обернулись холодным презрением. Через год после свадьбы у Долмацких родилась дочь, которую любящий папаша назвал Серафимой. Но счастье длилось недолго. Жена Платона вскоре погибла от рук Огненных волков, случилось это той самой ночью, о которой жители Клыково теперь боялись даже вспоминать. Как же Кадиша ликовала тогда! Сама судьба наказала Платона Долмацкого за то, что он когда-то так жестоко обошелся с ней.

Но злость Кадиши не иссякала. Де Лафуэнте ненавидела Платона, а вместе с ним и весь Королевский Зодиак, который был ему так дорог. Поэтому, когда Алексей Корф и его люди обратились с ней за помощью, пообещав хорошее вознаграждение, она тут же согласилась. А что ей терять? Она засиделась в Клыково дольше, чем планировала. Пришла пора двигаться дальше, а золото, колдовские гримуары и темные артефакты, полученные ею от Огненных волков, придутся весьма кстати.

Ну а пока нужно было сохранять хладнокровие и ничем не выдавать себя.

Стоя в сторонке со скорбным выражением лица, она вдруг заметила, что Платон Долмацкий смотрит в ее сторону. Скорпион выразительно изогнул бровь, и Кадиша закатила глаза. Платон укоризненно покачал головой и отвернулся.

Де Лафуэнте презрительно ухмыльнулась, поняв, что больше здесь делать нечего, и двинулась к воротам кладбища, за которыми тянулась целая вереница припаркованных машин. Внезапно на другом конце погоста, на покрытом надгробиями холме, едва видном в дымке багрового тумана, что-то шевельнулось. Цепкий взгляд Кадиши мгновенно метнулся туда – между высокими каменными крестами маячила какая-то черная фигура. Де Лафуэнте прищурилась. Это точно была женщина в длинной черной парке с покрытой капюшоном головой. Ветер шевелил ее длинные седые волосы. Заметив, что Кадиша на нее смотрит, она тут же скрылась между серыми камнями, сгинув в красном тумане.

Кадише вдруг стало очень холодно. И дело было совсем не в мерзкой погоде. Загадочная черная фигура все еще стояла у нее перед глазами даже несколько часов спустя, почему-то не выходила из головы.

Жрица толкнула стеклянную дверь кафе «Одноглазый валет» и, оказавшись в уютном теплом помещении, облегченно вздохнула. Она никогда не любила осеннюю сырость и серость.

Окинув взглядом редких посетителей и пустые столики, Кадиша медленно приблизилась к полированной стойке бара, за которой стоял владелец заведения Тарас Стахеев. На стене за спиной одноглазого здоровяка работал небольшой телевизор, его мерцающий экран отражался в темной блестящей поверхности столешницы. Диктор новостей что-то вещал насчет красного тумана, сгустившегося над Клыково. Стахеев со скучающим видом протирал высокие стеклянные бокалы.

Тарас пристально осмотрел свежевымытый стакан своим единственным глазом и принялся энергично полировать его полотенцем. Заметив приближение женщины, он вежливо кивнул.

– Жрица, – тихо произнес Тарас.

– Страж, – почтительно склонила голову Кадиша.

Правый глаз Стахеева испуганно заметался по сторонам. Но, поняв, что ее слова никто не расслышал, Тарас слегка успокоился.

– Поосторожнее с высказываниями, Кадиша…

– Прости, сегодня я сама не своя, – отмахнулась де Лафуэнте. – Голова забита черт знает чем…

– Видел тебя на похоронах.

– Меня видело много людей. Что с того?

– Просто странно. В последнее время ты – редкий гость в Клыково. Совсем пропала в своих лесах.

– Те, кому я нужна, обычно сами приходят ко мне на болота.

– Слышала о том, что у нас тут творится? – вполголоса спросил Стахеев, отставив чистый стакан в сторону.

– Разумеется. – Кадиша распустила узел своего длинного шарфа и расстегнула пальто. – Все эти убийства… А еще багровая ночь… Отчасти поэтому я и не стремлюсь появляться в городе. Опасно тут.

– Понимаю, – вздохнул Тарас, доставая из мойки новый бокал. – Закажешь что-нибудь или так, погреться зашла?

– У меня здесь назначена встреча, – пояснила Кадиша.

Тарас снова понимающе кивнул и молча указал в дальний конец зала. Там, за столом у самого окна, сидела Пелагея Евстратовна, одна из древних старух, посещающих местный кружок оракулов. На старинной деревянной вешалке, торчащей рядом с ее столиком, висело длинное старомодное пальто в красно-черную клетку и темная шаль крупной вязки. Старушка чинно пила чай из большой керамической кружки. На груди ее наглухо закрытого черного платья сверкала крупная брошь, а тощие руки, напоминающие костлявые птичьи лапы, были обтянуты тонкими черными кружевными перчатками.

Поблагодарив Тараса Стахеева, Кадиша направилась к столику. Старушка, прищурив глаза, пристально следила за ее приближением.

– Я уж было подумала, что ты не придешь, – произнесла она.

– Стоило назначать встречу в такое позднее время? – укоризненно заметила Кадиша, присаживаясь за стол напротив Пелагеи. – Могла бы просто заехать ко мне. Поболтали бы о том о сем, как старые подруги.

– Э, нет, – усмехнулась Пелагея Евстратовна, отставив кружку. – Я не доверяю тебе, Кадиша, поэтому никогда не появлюсь в твоем логове. Да и подругами нас сложно назвать…

– И чем же я заслужила такое недоверие с твоей стороны? – хмыкнула жрица.

– Я часто вижу будущее этого мира, – спокойно ответила старушка. – Множество, великое множество вариантов возможного развития событий. Крах и расцвет, новую жизнь и пробуждение старых монстров и еще много чего… Но отчего-то я никогда ничего не вижу о тебе, Кадиша. Ты будто живешь вне нашей реальности, вне этого мира. А это очень подозрительно, не находишь?

– Знаю я цену твоему дару, Пелагея. Оракулам нельзя верить, ведь вы никогда не даете прямого ответа на поставленные вопросы! Прикрываетесь своими многочисленными вариациями развития грядущего… А может, просто дурите людям головы?

– Ты хочешь меня оскорбить? – сдержанно спросила Пелагея Евстратовна.

– Знавала я одну гадалку, которая уверяла, что видит призраков. Но на самом деле она отлично видела лишь легковерных дурачков с толстыми кошельками!

– Э, нет, тут другое, – погрозила ей пальцем старушка. – Верно, и мне случалось ошибаться. Но не до такой же степени! Честно признаться, я знаю еще только двоих, чье будущее так же размыто, как и твое.

– И кто же эти люди? – насмешливо спросила Кадиша.

– Один из них – Мастер Игрушек. Но о нем мы и так все знаем. Сколько раз он уже обманывал смерть! Другая – покойная Татьяна Белоброва, что так вероломно всех нас обвела вокруг пальца… Она не только оказалась мавкой, но еще и работала на Огненных волков, ты ведь знаешь? Поставляла им заблудших детей темных Первородных. При этом кто-то, очень сильный и могущественный, защищал ее особой магией от нашего провидческого ока. Вот почему мы столько времени ни о чем не догадывались. Думаю, прикрывала ее Саяна. Исчадие ада, прислуживающее Огненному Дракону.

– Впервые об этом слышу, – и глазом не моргнула жрица.

– У меня другие сведения, – вкрадчиво пробормотала старуха, буравя Кадишу пронзительным взглядом.

– Какие же? – с вызовом вскинула голову жрица.

– Мне кажется, у вас с Татьяной были какие-то общие дела… А может, и с самой Саяной? Город у нас маленький, все друг друга знают. Люди видят, кто с кем поддерживает отношения.

На смуглом лице Кадиши де Лафуэнте не дрогнул ни один мускул.

– Твои подозрения абсолютно беспочвенны, Пелагея, – спокойно ответила она.

– Хочется в это верить. – Тонкие костлявые руки снова обхватили кружку. – Но я всегда была доверчива! Меня так легко обмануть… Да ты и сама это прекрасно знаешь, не правда ли?

Жрица уже начала терять терпение:

– Зачем ты пригласила меня сюда? Хочешь в чем-то обвинить? Так говори напрямую, хватит этих намеков и разговоров вокруг да около!

– Что ты! – вскинула тонкие брови Пелагея Евстратовна. – У меня и в мыслях подобного не было! Я просто хочу кое о чем тебя предупредить, Кадиша. Ты ведь в курсе, что Марат Закревский умер не своей смертью?

– Об этом знает каждый житель этого города.

– А тебе известно, чьим потомком он являлся?

– Потомком? – недоуменно переспросила жрица.

– Его фамилия тебе ни о чем не говорит?

Кадиша озадаченно нахмурила изящные брови и вдруг застыла, будто изваяние из черного камня. Ее глаза широко распахнулись.

– Да, да, – кивнула Пелагея Евстратовна, довольная произведенным впечатлением, и отпила чаю из своей кружки. – Скажу тебе больше: он был единственным наследником древнего рода, не успевшим оставить после себя других потомков и наследников. Его убили… Прервали кровную линию. Он подобного никогда не простит… И примет ответные меры. Ох, не завидую я тому, кого он обвинит в этом преступлении…

– Почему ты говоришь это мне? – сурово спросила жрица.

– Однажды, много лет назад, ты помогла мне, Кадиша, – спокойно ответила старушка, сверля ее пристальным взглядом. – А я так и не отблагодарила тебя за услугу. Делаю это сейчас. Не знаю, с кем ты связалась и что именно для них делаешь, но мой тебе совет… Поскорее уезжай из Клыково, если не хочешь неприятностей на свою курчавую голову. Багровая ночь все ближе. Очень скоро здесь заварится такая каша, что жизнь каждого из нас окажется под угрозой. Я не хочу верить, что ты причастна к происходящему, Кадиша… Но я ведь отлично тебя знаю. Если он начнет мстить… Как думаешь, с кого начнет? Особенно помня о ваших старых распрях.

– Не знаю, с чего ты взяла, что я как-то связана с этим, – тщательно подбирая слова, проговорила Кадиша де Лафуэнте. – Но благодарю тебя за предупреждение… Я приму его к сведению.

Старушка чинно кивнула и склонила голову.

Кадиша быстро встала из-за стола и, на ходу застегивая пальто, устремилась к выходу. Она старалась не выказывать свое волнение, но при этом так беспокойно озиралась по сторонам, что старушка и без слов все прекрасно поняла.

Пелагея Евстратовна спокойно допила свой чай, неторопливо оделась и тоже направилась к двери. Тарас Стахеев пожелал ей спокойной ночи, и она вежливо улыбнулась ему в ответ, но как-то странно покосилась на Клима Поликутина и Серафиму Долмацкую, которые сидели в самом укромном уголке кафе, держась за руки и с обожанием глядя друг на друга.

Старушка отлично знала, что отец девушки не одобряет этот роман. Не зря парочка выбрала столик подальше от окон и любопытных глаз. Но, как говорится, кто хочет увидеть – увидит. Укоризненно покачав головой, Пелагея Евстратовна вышла из «Одноглазого валета» и вскоре растворилась в густом красном тумане.

2. Змея на столе

Клим и Серафима явились в «Одноглазый валет» незадолго до ухода Пелагеи Евстратовны. Они страшно замерзли, гуляя по сырым темным улицам. Красный туман, казалось, проникал под одежду и впитывался в кожу, промораживая ее насквозь. Однако горячий кофе и пироги быстро согрели их изнутри, а оптимизм и радушие Тараса Стахеева согрели души.

– Какие люди, да без охраны! Рад, что вы снова вместе, – с улыбкой сказал им владелец кафе, принося заказ. – Вы двое – отличная парочка. Нечасто такое бывает.

– Спасибо на добром слове, – поблагодарила Серафима, аккуратно разрезая кусок пирога. – Какой неожиданный комплимент.

– А твой отец в курсе, что вы вместе? – поинтересовался Тарас, забирая опустевший поднос. – Помнится, Платон Евсеевич поднимал дикий крик, как только видел вас двоих.

– Он ничего не знает о наших встречах, – тихо произнесла девушка. – Поэтому я и вас попросила бы ему не говорить…

– Конечно! – заверил ее Стахеев. – Держу рот на замке! Я и официантке скажу, чтобы помалкивала.

Тарас хитро подмигнул им единственным глазом и удалился, а Серафима и Клим весело переглянулись.

– Поверить не могу, что мы снова встречаемся, – сказал Поликутин, грея руки о кружку с кофе. – Да еще на глазах у всего города. Особенно после всего случившегося…

– Я уже устала таиться, – вздохнула Серафима, – ходить с оглядкой, думать о том, что скажет папа. Я уже взрослая и сама принимаю решения, касающиеся моей жизни. Что же касается отца… Он сам хранит столько тайн от всех и от меня в том числе, что я больше не испытываю никаких угрызений совести.

– И все же Платон Евсеевич беспокоит меня. Он ведь не просто так угрожал моей матери.

– Думаю, он сделал это, чтобы тебя припугнуть.

– Хм, ему это удалось.

Серафима мягко взяла его за руку:

– Но ты ведь больше не думаешь, что он причастен к смерти твоего отца? После того, что вы недавно выяснили с Луизой Соловьевой…

– Я уже не знаю, что и думать. Кто-то мстит Королевскому Зодиаку за убийство Клариссы Зверевой. Если это правда, то твоему старику тоже грозит опасность. Но все может быть и по-другому. Ведь всех подробностей мы до сих пор не знаем. Вдруг это все же Скорпион убирает свидетелей того старого дела?

– Зачем ему это? Столько времени прошло.

– Не знаю. Ничего не знаю, – вздохнул Клим. – Но давай не будем говорить об этом сейчас. Завтра шериф снова приглашает меня и Луизу к себе в участок.

– Для чего? – удивилась Серафима.

– Опять будет допрашивать о наших совместных делах с Владом Пивоваровым. А еще хочет показать нам документы, найденные в квартире Влада, и обсудить некоторые фотографии. Видела бы ты, как он на нас смотрит. Мы чувствуем себя не свидетелями, а подозреваемыми!

– Знакомые ощущения, – пробормотала Серафима.

– Такой въедливый! Но, наверное, это даже неплохо в нынешней ситуации. Думаю, шериф все же добьется своего.

– Что именно он нашел в квартире этого журналиста?

– Много всего. Странного и необычного… Пивоваров, оказывается, далеко продвинулся в своем расследовании. Мы и понятия об этом не имели. Наверняка потому его и убили… Кто-то заткнул ему рот!

– Думаю, в этом ты прав, – согласилась Серафима, орудуя ножом и вилкой. – Но все же будьте осторожны. Все эти ваши разговоры с шерифом до добра не доведут. Королевский Зодиак сейчас пристально следит за его расследованиями… Ты же помнишь, что мы не должны обсуждать с обычными людьми дела Первородных?

– Конечно помню. Но джинн давно вырвался из бутылки. Ведьмы, порча, выползень и злыдни – шериф своими глазами видел все это. И он знает, что мы тоже видели. Главное, теперь он верит в существование загадочных и необъяснимых вещей. А если это поможет вычислить убийцу Пивоварова, мы обязаны ему помочь.

– С этим не поспоришь, – кивнула Серафима.

Клим протянул руку и нежно сжал ее запястье.

– Я ужасно рад, что мы с тобой снова вместе, – с улыбкой произнес он. – Знаю, я был настоящим дураком, но…

– Был, – не стала спорить Серафима. – Но не стоит об этом вспоминать. Я сама знаю, что мой отец нередко перегибает палку и часто забывает, что общается с обычными людьми, а не со своими знакомыми бандитами! Но я уверена, что он никогда не причинил бы вреда твоей маме.

– А вот я в этом не уверен, прости. Скорпион может быть очень убедителен, когда угрожает кому-то.

– Этого у него не отнять, но я знаю и другую его сторону. Да, он хитер и коварен, но в то же время мудр и справедлив. Иногда, ради людского блага, Зодиаку действительно приходится совершать ужасные поступки…

– Он столько времени запрещал нам с тобой видеться.

– Только из-за вражды с твоим отцом.

– Но он сам виноват в этой вражде!

– Ты сам говорил, что нас там не было, Клим. Мы не знаем, что случилось в действительности.

– Однако основные моменты нам известны. Твой отец приказал убить Клариссу Звереву, когда в ее тело вселилась Мать Змей. Кто-то из Королевского Зодиака поддержал его, другие, к примеру мой отец, возмутились, но их никто и слушать не стал. А затем, спустя годы, Змееносец начал убивать всех, кто принимал участие в той кровавой расправе. Не разбирая, кто прав, а кто виноват…

– Прекрати говорить такие вещи! Ты же не хочешь, чтобы мы снова… – Девушка вдруг осеклась и громко сглотнула.

– Тогда прекрати защищать его, – потребовал Клим.

Серафима резко вскочила на ноги, уронив стул, и вытаращила глаза. Клим удивленно на нее уставился, но тут же понял, что она не просто возмущена его словами. С ней что-то происходило. Девушка побелела, как скатерть на столике кафе, и натужно кашлянула, схватившись за грудь.

– Сима?! – не на шутку перепугался Клим. – Что с тобой?!

Она попыталась ответить, но издала лишь громкий, протяжный хрип. Затем содрогнулась и резко склонила голову.

– Что там у вас? – забеспокоился Тарас Стахеев, привлеченный шумом.

– Не знаю! – крикнул ему Клим. – Ей плохо!

Стахеев тут же поспешил к ним.

Серафима снова натужно кашлянула и вздрогнула всем телом. Клим решил, что она не может дышать. Он не знал, что делать, а ей становилось все хуже.

– Врача вызвать?! – испуганно спросил Поликутин.

Тарас уже поравнялся с ними, когда Серафима снова вздрогнула и резко склонилась над столом. Казалось, ее сейчас стошнит. Девушка шумно вдохнула носом и открыла рот.

– Она подавилась? – взволнованно спросил Стахеев. – Сейчас я…

Он попытался обхватить ее сзади руками, чтобы оказать помощь, но в этот момент изо рта Серафимы на стол скользнуло нечто гладкое и блестящее. Клим Поликутин и Тарас Стахеев в ужасе уставились на здоровенную черную гадюку, которая медленно выползала из глотки задыхающейся Серафимы. Змея двигалась по столу между тарелками, извиваясь и угрожающе шипя. Наконец гадина вывалилась полностью, а Серафима, судорожно вздохнув, рухнула на пол без чувств.

Клим тут же бросился к ней, а Тарас схватил стул и, ножкой смахнув гадюку со стола, тут же растоптал ее. Поликутин растерянно склонился над Серафимой и приложил руку к ее мокрому лбу.

– Она без сознания! – крикнул он. – И вся горит!

– Вот теперь можно вызывать врача, – сказал Тарас, расправившись со змеей.

Клим выхватил из кармана мобильник и набрал номер клыковской «Скорой помощи». Они с Тарасом уставились на дохлую змею, потом – на Серафиму и испуганно переглянулись.

Такого им прежде видеть не доводилось.