Текст книги "Лекарь сказочных душ (СИ)"

Автор книги: Евгений ЧеширКо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

5

Лекарь заварил чай и сел за стол, погрузившись в свои мысли.

«А ведь мышь в чем-то права… Они ведь, и правда, сильны стали в последнее время. По силуэту даже узнаваемы. Да и вообще, где эта граница между старыми и новыми? Буратино – он кто? Копия Пиноккио. И чью сторону он займёт? Неизвестно. Как говорила одна моя знакомая офицерская дочь: „Тут не все так однозначно!“. Кто против кого? А ёжик в тумане? А Леопольд? Хотя с Леопольдом все понятно – миротворцы на войне погибают первыми. Все-таки нужно над этим поразмыслить. Может быть, всё это просто бессмысленная трата времени? Люди сами выберут, кто им мил, а кому уже на покой пора. Может, так? Нет. Неправильно это. Люди должны знать своих героев, как и свою историю, нравится она им или нет. Стоп! О чем я думаю! Мне ж Верлиока ещё об этом говорил! Леший, Домовой – это реальные существа, со своим характером и отношением к людям, и их можно увидеть, а Микки-Маус? Гипертрофированная мышь. Никогда я не увижу его в реальности таким, какой он есть. Только на экране телевизора. Никто и никогда не поставит Котопсу тарелочку с молоком у печки, чтобы он не громыхал ночью посудой! Вот где разница! Но, с другой стороны…»

Стук в дверь заставил лекаря вздрогнуть и вернуться к реальности. Накинув сверху лёгкую куртку, он направился к двери. Лишь слегка приоткрыв дверь, психологу пришлось отскочить от неё, так как кто-то огромный и нетерпеливый буквально влетел в прихожую.

– Нашёл, лекарь! Нашёл! – Муромец обхватил психолога здоровыми ручищами за плечи и приподнял его вверх так, что ноги оторвались от пола, – нашёл я тебе, кого ты просил!

– Илья! Отпусти уже меня, ты ж мне все кости попереломаешь! – лекарь опустился на землю и, слегка поморщившись от боли, посмотрел на Муромца. Тот был на седьмом небе от счастья и от того, что выполнил его указание. – Кого нашёл, Илья?

– Ну эту… Секретайку! Или как её там? Девицу, в общем! Как ты и просил – красивая, умная и готовить умеет!

– А это ты как определил-то? «Анаком» тебе, что ли, заварила?

– Не, она ком не варила… – богатырь нахмурил брови, пытаясь представить, как, а главное – зачем нужно варить какой-то ком.

– Ладно, Илюш, не заморачивайся, пойдём, покажешь, кого ты там привёл.

Выйдя на крыльцо, Муромец с гордым видом протянул руку в сторону одиноко стоящей фигуры и уже хотел было сказать что-то радостное, но так и замер с протянутой рукой. Немного отойдя от шока, тот все-таки решил опустить руку.

– Бабуль, девку вы тут не видали, а? Вот тут стояла только что.

– Чего ж не видала? Видала, конечно. Стояла, стояла тут, да как побегла вон туды вот, – бабка махнула рукой в сторону леса, – не знаю, что нашло на неё, может, меня испугалась?!

– Лекарь, ты тут постой, я сейчас мигом её нагоню! – с этими словами богатырь бросился бегом в сторону, указанную бабкой. Немного понаблюдав за убегающим Ильей, психолог повернулся к старухе. Сказать, что она была не красавица – ничего не сказать. Крючковатый большой нос, одета бедно, но опрятно. Опиралась она на длинную палку, было заметно, что у неё проблемы с ногами.

– Здравствуйте, бабуль, вы ко мне?

– Ну, а к кому же, милок? К Муромцу, что ль? И на том спасибо, что до тебя довел.

– Как довел? Так это он вас, что ли, привёл?

– Ну а ты тут ещё кого-то видишь?

– Но вы же сказали…

– Да мало ли, что я сказала! Такой взрослый, а всё веришь всем… Прослышала я про тебя, дай, думаю, тоже на огонёк зайду. А тут этот через лес прется. Он же дорог не знает – куда глаза глядят, туда и идёт. Так бы и сквозь мою избушку прошёл бы, не заметил. Ну я и прикинулась девицей красной, а он меня увидел, да и говорит: «А не хочешь ли ты, девица, в конторе приличной поработать?» Ну, не так, конечно, сказал, но не важно! В общем, вот так и пришла я сюда. Мы с ним особо не пересекались раньше, но друг о друге слышали. Мало ли, что ему в голову придёт?! Сила есть, ума ж не надо! Вот поэтому и пришлось схитрить немного.

– Вы сказали, что избушка ваша в лесу… Вы – Баба Яга, что ли?

– Нет, милок, я – Мерлин Монро, только вот накраситься сегодня позабыла!.. Ну конечно Яга, кто ж ещё?

– Ну здравствуйте тогда, добро пожаловать! Вы по какому вопросу ко мне?

– Да проблемка у меня одна. Как бы тебе сказать?.. Одиноко мне как-то в последнее время. Жизнь личная давно уже не клеится, но это чёрт с ним. Раньше-то как было? То Ванька свою невесту потеряет, ко мне идёт, просит помочь, то ещё кто зайдет. А сейчас что? Тишь да гладь… Никто не ходит, сижу там одна, даже поговорить не с кем. Может, посоветуешь что, а?

– Да я смотрю, у вас тут у всех проблемы одинаковые, – лекарь почесал затылок, – а почему ходить-то перестали?

– А кто ж его знает? Раньше жизнь какая-то насыщенная была. Что ни день, то новое приключение. А потом как-то скучнеть все стало. Ты ж лекарь, ты из рода людского, ты и знать должен. Али не ведаешь, в чем причина? – Яга усмехнулась и бросила хитрый взгляд на психолога.

– Ну это, может быть, кризис среднего возраста, который в один момент…

– Ты вот это бросай! Мой кризис лет пятьсот назад закончился ещё. Хорош дурачка валять! Сам знаешь из-за чего это! Забыли о нас, да? Не вспоминаете? Что ж за люди вы такие? Эх вы… Этот… Китаец, как его там? Конструций?

– Конфуций?

– Во! Конфуций! Так вот знаешь, что он сказал когда-то? Не знаешь, а я тебе скажу: «Разрушение любого государства начинается именно с разрушения его музыки. Не имеющий чистой и светлой музыки народ обречен на вырождение». А вы что делаете-то? Понимаешь, вас не станет – и нас не будет! Совсем уже оскотинились! Русские танцы да музыка народная – это вам уже смешно вдруг стало да стыдно. А эти… Техтоники… Или как их там? Да это ж конвульсии! Вот с музыки и началось все. Совсем своё забыли. Всё на басурманов глядите… Всё под копирку жить пытаетесь! Эх… Люди, люди!.. Себя не помните! Из-за вас теперь пластмассовые набежали. С ними что, лучше? Да какой ты лекарь? Пародист ты, скоморох! Ладно, что я зашла-то!?.. Бумага есть у тебя?

– Какая бумага?

– Бумажная! Что не понятно? Бумажная такая бумага, чтоб писать на ней можно было! Да перья гусиные. Или чем вы там пишете?

– Есть конечно, а вам зачем?

– Завещание писать буду! От тебя все равно помощи никакой, а нам одним не сдюжить против этих… Напишу хоть напоследок мысли свои. Может, найдут записки мои лет через двести, да стыдно станет. Что не уберегли нас, что не помогли, когда нужно было, что отвернулись…

Лекарь зашёл в дом и через минуту вышел с пачкой бумаги и упаковкой авторучек.

– Бабуль, вы это… Вы не расстраивайтесь! Мы сможем! Я помогу, обещаю!

– Себе помоги сначала, лекарь!

Яга взяла бумагу и заковыляла прочь. Психолог стоял на крыльце и смотрел ей вслед.

«А ведь права бабушка! Ой как права! А я тут ещё сомневаюсь… Нет, я их не брошу! Не могу я их бросить. Они меня воспитали, а я их предам? Да никогда!»

Он развернулся и зашёл в дом.

6

Весь день психолог наводил порядок в доме. Он уже привык к тому, что основной поток клиентов начинается после захода солнца. Причём они особо не интересуются, есть ли у него время для приёма и не хочет ли он спать.

День прошёл незаметно. Уже под вечер Лекарь решил выйти из дома и немного подышать свежим воздухом. Уже стоя на крыльце, он понял, что насладиться вечерней прогулкой ему вряд ли удастся. Со стороны леса к нему бежал человек. Ещё издалека он узнал в нем Муромца. Тот бежал, размахивая руками, как ветряная мельница. Когда до богатыря осталось шагов сто, Лекарь решил опередить предсказуемый поток слов и заговорить первым:

– Илья, это Яга была, я в курсе!

Муромец никак не отреагировал на это признание, а добежав до крыльца, остановился как вкопанный, не в силах произнести ни одного слова. Немного отдышавшись, тот поднял свои светлые глаза на психолога.

– Беда… Беда, Лекарь… Там… Я только оттуда…

– Илья, я ж говорю, знаю я, – улыбнулся парень, – она просто дорогу не знала, вот и прикинулась девицей, я тебе и сказать-то не успел.

– Какая девица, Лекарь?! Там, у Смородинки уже пластмассовые! В боевые порядки строятся! Я глянул, их там тьма тьмущая… Кого только нет… Мышь заправляет у них делами. Всех выстраивает да на битву настраивает.

– Какая мышь? В штанах белых? – богатырь кивнул, пытаясь восстановить дыхание после долгого бега. – К битве готовятся? Против вас, что ли? Ну так Сварожичу сообщить нужно! Есть у вас связь какая? Хотя… Какая связь… Ладно, побежали, тут же недалеко вроде.

Еле поспевая за огромными шагами Муромца, психолог рванул с места. Уже минут через десять вдалеке показался дом Сварожича. Даже отсюда было видно, что около него что-то происходит. Сварожич стоял на высоком крыльце и раздавал указания.

– Иван, волчару засылай к Соловью, пускай свистит во все стороны, созывает всех… Как хочет, хоть азбукой Морзе. Так, Баюн где? А, вижу… Пройди по лесу, собери, кого сможешь. Где Муромец?

– Я здесь, Сварожич! А вы уже знаете?..

– Знаем. Дуй за Горынычем, остальных богатырей если встретишь, тоже ко мне отправляй. Все понял? Давай, быстрее, времени мало. Лекарь, иди ко мне в кабинет, разговор есть. Эй, кто там говорил, что Добрыню видел?..

Сварожич продолжал отдавать отрывистые команды, психолог же поднялся по ступенькам и, зайдя в дом, толкнул дверь со знакомой табличкой. Сварожич вошёл спустя несколько минут и сел за свой стол.

– Вот такие дела, Лекарь… Не успели мы немного, пластмасса уже у Калинова Моста…

– Что не успели-то, Сварожич?

– Ничего не успели. Тебя поздно позвали, не успел ты нам помочь. Работы для тебя ещё много, а сейчас уже всё… Поздно что-то менять. Но ничего, своими силами справимся… Хотя бы попытаемся, – Сварожич задумался на несколько секунд, затем, как будто вспомнив, что не один в кабинете, посмотрел на психолога, – времени мало, быстро тебе все объясню, да пойду дальше войско собирать. Мы давно знали, что эти… придут к нам, на нашу землю. В принципе, мы, наверное, могли бы сосуществовать, но они не с миром идут, а с войной. И их цель – вытеснить нас с нашей земли. Этому, кстати способствуют ваши власти. Народ без памяти о прошлом, о своей культуре, становится стадом. Прививай ему любые ценности, потому что свято место пусто не бывает. Наполняй их головы любым дерьмом…

Что пить? Выпей пива! Не хочешь? Да и правильно, лучше водки, чтоб наверняка. Это же ваш национальный напиток! А какой ты русский, если не пьёшь водку?!

Что есть? Съешь этот вкусный гамбургер! Что? Борщ? Да ну, ты брось… Крутые парни всегда едят гамбургеры!

Что смотреть? Посмотри новый фильм про Человека-паука! Очень интересный! Не хочешь? Да тебя засмеют! Все смотрят Человека-Паука! Что говоришь? А зори здесь тихие? Ха-ха! Ты пенсионер, что ли? Не хочешь фильм? Ну мультики посмотри. Там вообще думать не нужно. Прикольный. Про… Да не важно… Просто смотри, как красиво картинки нарисованы! Это вам не советское старье!

Не думай ни о чем! Ты крутой парень! Ешь, пей, жуй! Смотри фильмы! Остальное все подождет…

В кого превратится такой человек? В кусок желе, для которых мы станем слишком старыми, слишком неинтересными и несмешными. И они будут делать с ним все, что захотят. Но ладно, не в этом дело. Дело в том, что наша земля – это и ваша земля тоже. И от исхода битвы в какой-то степени зависит и ваше будущее. Но ты вряд ли сможешь нам помочь. Поэтому лучше тебе отправиться домой. Рассказывать об этом месте людям не советую. Себе хуже сделаешь. Поэтому иди, живи своей жизнью, вспоминай нас иногда. Для нас и такая помощь бесценной будет. Спасибо, что был с нами.

Психолог сидел на стуле и смотрел на Сварожича.

– Скажите, а что будет, если они выиграют битву?

– Да ничего не будет, не переживай. Как жили, так и будете жить. Не важно. Ну что, готов? Сейчас я тебя отправлю.

– Да не с нами, с вами что будет?

– С нами, – Сварожич вздохнул, – с нами тоже ничего не будет. Кто останется, проживет ещё лет сто в твоём домике, да и… В общем, не важно…

Лекарь встал со стула и скрестил руки на груди. Минуту он смотрел на свои ботинки, как будто видел их впервые. Затем поднял голову и медленно, с расстановкой произнёс:

– Знаете что? У меня сейчас нет детей, но когда-нибудь они появятся. И когда они вырастут, они будут управлять моей страной. А на кого они будут равняться? Не знаю… На меня? На того, кто отказал в помощи и бросил в беде своих… своих друзей? Тех, кто меня воспитал, тех, кто рассказал мне о моей Родине и научил меня отличать добро от зла? Нет уж, спасибо! Я остаюсь. Я пойду с вами. Это окончательное моё решение.

Сварожич встал и молча подошёл к психологу.

– Подумай о семье, лекарь!

– Я подумал. Я решил.

Хозяин кабинета пристально посмотрел в глаза молодого человека. Несколько секунд они стояли и вглядывались друг в друга.

– Ты знаешь… А ведь я в тебе не ошибся, лекарь! – он улыбнулся и похлопал его по плечу. – Идём, времени совсем нет. Они прислали парламентера, утром мы должны быть там, у Калинова Моста…

7

Лекарь и Сварожич вышли на улицу, уже когда стемнело. Но вокруг дома было светло, почти как днем. Костры горели везде. Между ними то и дело мелькали чьи-то тени. Где-то вдалеке били в барабаны, кто-то подкидывал бревна в костер, кто-то просто сидел и смотрел на огонь. Чей-то огромный силуэт отделился от всех и направился в сторону Лекаря. Им оказался Муромец.

– Сварожич, я всех собрал, кого смог. Только вот… – Илья замялся и опустил взгляд.

– Что вот? Говори уже! – видно было, как Сварожич немного напрягся.

– Кощей своих на битву не отпускает. Горыныч так сказал.

– Как? У нас же договор? – растерянно пробормотал Сварожич. – Почему? Что он говорил?

– Ничего не говорил. Сказал, что не может супротив его воли пойти.

– Верлиока с нами? – Муромец утвердительно кивнул. – Веди к нему.

Илья повернулся и, махнув рукой, пригласил следовать за ним. Через минуту все трое уже стояли около одного из полыхающих костров. Верлиока сидел на земле и, поглаживая дремлющего рядом Баюна, задумчиво смотрел в сторону леса.

– Здрав будь, Верлиока! – Сварожич присел рядом и подкинул в костер оказавшуюся под рукой хворостинку.

– И тебе не хворать, Сварожич, – произнес Верлиока, не прекращая гладить кота.

Некоторое время они сидели молча, погруженные в свои мысли. Первым молчание нарушил Верлиока.

– Знаю я, зачем ты ко мне пришел. Понимаю. Только вот помочь тебе не смогу. Я Кощею не указ. Да и не из его я войска. Уже давно. Там одни вурдалаки да волкодлаки остались… Вот то, что Горыныча нет – это беда. Мог бы нам помочь очень.

– Ну а ты-то хоть с нами, старый?

– Я-то? – Верлиока скосил свой единственный глаз на собеседника. – А куда ж вы без меня-то? Мы с Баюном свое еще не отжили. Будем биться, что ж поделать, раз дело такое.

– Ну, в вас я не сомневался. Через час общее собрание. Баюна разбудить не забудь, – с этими словами Сварожич встал и, махнув рукой своим спутникам, исчез с ними в темноте.

– Баюн! Хорош прикидываться! Видел? Лекарь с нами вроде как остался.

Кот нехотя приоткрыл глаза и, потянувшись, снова их закрыл.

– Ага, слышал. А что толку от него, если он не понимает, что ему делать нужно? Ох, чует мое сердце, сгинем мы у Смородинки. Как думаешь?

– Не знаю. Вроде парень не глупый, должен сам догадаться… Да уж, не вовремя всё, ой как не вовремя! Мало времени у нас было. Еще бы месяцок, другой…

– С этим договором еще намудрили, – кот зевнул и, устроившись поудобнее, взмахнул хвостом, – не нужно было лекарю про него говорить. Может, голова бы тогда заработала… А теперь он думает, что у нас всё, как у них – если бумажку подписали, значит, так оно и должно быть. Слушай, а почему нельзя взять да и рассказать ему всё как есть?

– Потому что, котяра, тогда пластмассовые возразят, что мы победили не по правилам, и тогда точно всё. Не должен он с нашей подачи это делать. Сам должен до всего дойти. Своим умом.

– Правильно-то оно правильно… Только вот для лекаря это просто прогулка будет увеселительная, а вот для нас… Может, и последний день! Пожить еще хочется… И поесть! У тебя там нигде сметанки не завалялось?

– А тебе только б жрать да песни петь!

– Перед смертью не надышишься, – протянул кот и, свернувшись в клубок, снова уснул.

– Типун тебе на твой кошачий язык! – Верлиока недовольно дернул плечом и замолчал.

* * *

Через час все собрались у дома Сварожича. Он, вместе с лекарем и Муромцем, поднялся на крыльцо и поднял вверх раскрытую ладонь, призывая всех к тишине. Окинув взглядом немногочисленных присутствующих, Сварожич начал свою речь.

– Братья и сёстры! Сегодня мы стоим у порога новой эпохи. И от нас зависит, войдем ли мы в неё свободными или погибнем на поле боя от рук захватчиков! Не мы, они пришли на нашу землю! Всегда мы жили в мире и согласии с гостями с запада! Гостили друг у друга, можно сказать, дружили, но сейчас они пришли не с миром! Не добро они несут, а жестокость! Не любовь, а ненависть! Не прощение, а месть! Наша святая обязанность – отстоять нашу землю, не дать им остаться здесь, не позволить им проникнуть в детские сердца человеческие! Ведь в детях будущее, не только наше, но и людей, с которыми мы живем на одной земле. И если не станет нас, не будет и будущего у нашей Родины! Завтра утром будет битва! Величайшая битва в нашей истории! – Сварожич ненадолго замолчал, погрузившись в свои мысли, но потом, как будто вынырнув из глубины воспоминаний, продолжил: – К сожалению, нас не так много. Кощей не привел свое войско, но с нами Человек! Завтра он встанет вместе с нами, плечом к плечу, и будет сражаться за наше общее будущее! И, кто знает, быть может, именно он сыграет решающую роль в исходе битвы! Друзья, нет сил говорить больше! Вы всё знаете лучше меня! Выступаем через два часа! – с этими словами Сварожич махнул рукой, давая понять, что речь закончена. Воины стали расходиться к кострам, живо обсуждая услышанное.

– Пойдем прогуляемся, лекарь. Илья, останься здесь, проследи за сборами.

Муромец кивнул, а двое друзей спустились по ступенькам и не спеша направились в сторону от дома.

– Лекарь, завтра будет битва не на жизнь, а на смерть. С тобой здесь вряд ли что-то может случиться. С нами может. Не могу тебе раскрыть все тайны. Наш мир живет немного по другим законам, но одно могу тебе сказать точно: исход боя может зависеть от тебя.

– А что я делать-то должен? Ты мне скажи хоть?

– В том-то и дело, что не могу я тебе ничего говорить. Раскрыв все карты перед тобой, я обреку всех нас на поражение. Ты не представляешь, скольких сил стоило нам вытащить тебя сюда. У нас это получилось, но мы не ожидали, что они соберут войско так быстро. Поэтому ты не успел сделать то, что планировалось. Но нет смысла сейчас об этом говорить, я еще раз благодарю тебя за то, что ты остался. Парламентеры выразили недовольство этим фактом, но ты остался по своей воле. Поэтому мы ничего не нарушили.

– Сварожич, а почему Кощей так поступил? Разве его не касается исход боя?

– Тут как посмотреть, лекарь. С одной стороны касается, а с другой – он хозяин Навьего царства. Ну, по-вашему – темного, загробного. У них свои законы там. Договор, который мы заключали, гласит о перемирии между нами и недопущении кровопролития на время войны. Но он не включает в себя пунктов о помощи. Да, сейчас у нас общий враг, но его право – то ли поддержать нас, то ли не ввязываться в войну. Наверное, он выбрал второе.

– Я думал, здесь все за одно, а, оказывается, вот как.

– Навье царство начинается как раз за рекой Смородиной. Мы туда не можем войти, да и пластмассовые не сунутся. Потому что обратного хода уже нет. Не вздумай переходить через Калинов мост! Не вернешься уже.

– А Яга? Баба Яга? Она на чьей стороне-то?

– Яга – посредник. Если она к тебе заходила, обратил, наверное, внимание на костяную ногу ее?

– Ну, не особо. Видел, что прихрамывала, – вспомнил Лекарь.

– Нога у нее костяная, потому что наполовину она тоже навья. А на другую – вроде как живая. Она Калинов мост охраняет. Переводит туда людей.

– А мост почему Калинов? И Смородинка? Ягодные такие названия. Красиво там, наверное?

– Ага, ягодные, – засмеялся Сварожич. – Смородина – потому, что смердит она за три версты. И нет в ней воды. Горит она огнем. Потому и мост Калинов, что накален он до бела. Место не из приятных. Степь выжженная кругом. Потому, видать и решили пластмассовые бой там устраивать, что места много. В общем, завтра всё сам, своими глазами и увидишь. Пойдем, есть еще время отдохнуть немного. Дорога неблизкая нам предстоит.

Друзья развернулись и зашагали к дому, негромко беседуя о завтрашнем дне.