Текст книги "Тайна гибели группы Дятлова. Документальное расследование"
Автор книги: Евгений Буянов
Соавторы: Борис Слобцов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Но теперь вторичное напоминание о пуске 17 февраля усилило подозрения. Все опять «уперлось» в эту «упрямую» дату. Я решил проверить, что это за пуск. Размышляя, пролистал еще раз книгу Железнякова, прочел показания свидетелей. А, может, эти пуски ракет Р-7 были не «космическими» и не «аварийными», – и по этим причинам не попали в хронологию аварийных пусков? А тот «огненный шар», который наблюдал Штраух? Нет ли упоминания о нем в книге Железнякова?.. Открыв книгу на странице 179, обнаружил подозрительную запись от 16.02.79:
«16.02.79. С 41-й площадки космодрома «Плесецк» осуществлен пуск ракеты-носителя «Союз-У», которая должна была вывести на околоземную орбиту очередной спутник-фоторазведчик типа «Зенит-2М». Из-за аварии РН пуск закончился неудачей».
Появилось ощущение близости разгадки. При пуске с Плесецка ракета летела ближе к району Северного Урала, чем ракета с Тюратама. Она могла быть видна, но этот пуск не давал объяснения других пусков. В целом эти данные еще более обострили подозрения о пуске 17-го февраля. Решил спросить и об этом пуске у Железнякова, и заодно спросить о пусках 31.03.59 и 16.02.79. Тщательно продумал вопросы и возможные варианты ответов.
Ну, хорошо, даже если обнаружится, что пуски были, как 16.02.79, но были ли они теми самыми «огненными шарами», которые наблюдали свидетели? Как это проверить?..
Время! Надо проверить время наблюдения, – проверить с точностью до минут. Если время пуска и время наблюдения пуска совпадут, значит, эти «огненные шары» – это ракеты с космодромов! И еще надо проверить высоту полета ракеты. На какую высоту должна подняться ракета, чтобы быть видимой из района Северного Урала? Расчет высоты оказался несложным. Вначале он дал значение около 250 км, но позже цифру немного уточнил, – с учетом высоты наблюдателя в горах она снижалась до 210 км.
Железняков быстро установил время пуска 17 февраля, – 1.46 по Гринвичу (GMT), что соответствует 6.46 по Свердловску. Разделение 1–2 ступеней произошло в 6.48 (118 с полета), а на вопрос о возможной высоте подъема ракеты Р-7 по баллистической траектории сказал, что 900 км ракета одолевает без особого труда. После этого стало понятно, что Токарева и другие свидетели наблюдали именно боевой пуск Р-7 с Тюратама, с расстояния более 1700 км! Ведь время совпало достаточно точно со временем, указанным свидетелями, да и время видимого полета «звезды» в течение 15 минут вполне соответствовало времени полета Р-7 за видимый горизонт. Причем пуск 17.02.59 оказался не космическим, а успешным баллистическим пуском первой боевой серийной ракеты Р-7 с Тюратама на полигон Кура (Камчатка). Боеголовка упала с перелетом на 24 км с боковым отклонением 6 км от расчетной точки. Несколько позже по американским сайтам удалось уточнить данные об апогее этого пуска: 1000 км (правда, Железняков не подтвердил эту цифру, – по его данным апогей был около 700 км).
В пятницу 09.02.07 Железняков уточнил и сообщил время пуска ракеты от 16.02.79 для проверки наблюдения Штрауха, – в 15.00 по Гринвичу (GMT), или в 20.00 по Свердловску. Ясно, что Штраух указал время окончания наблюдения, – 20.15. И по описанию все совпало, – «распад на сегменты, словно дольки апельсина» был сбросом первой ступени 4-х «боковушек» «Союза-У». Второе свидетельство получило объяснение.
Но у нас что-то не сходилось по третьей дате, поскольку пуск от 31.03.59 Железняков в своих данных не обнаружил, хотя чувствовал, что мы близки к разгадке. Промучился часа три, перезвонил Железнякову и попросил его посмотреть «рядом», – в близких числах. Ощущалась какая-то ошибка по времени, – может, на сутки? Он проверил данные и нашел пуск с Тюратама 30.03.59 в 22.53 по Гринвичу, что соответствует 3.53 по Свердловскому времени 31 марта! И здесь четко совпали время наблюдения аварийного пуска ракеты Р-7, причем авария второй ступени РН произошла на 280 секунде, – за 10 с до расчетного окончания работы второй ступени.
Позже по более полным показаниям Мещерякова и Якименко удалось установить и дополнительные детали наблюдения и особенности полета. Мещеряков видел, как «звезда» в конце полета смещалась вниз, к краю окружавшего ее облака. А после того, как «звезда» скрылась за горой, он наблюдал кратковременную вспышку. Время наблюдения составило 22 минуты. Отсюда понятно, что из-за аварии ракета шла по траектории с недолетом, – ракета упала в 4800 км (вместо 6373 км до Камчатки со временем полета до Камчатки 1750 с) от стартовой позиции в районе «Усть-Нера» (Якутия). При падении и входе в плотные слои атмосферы с большой скоростью на высоте 50–80 км произошло разрушение топливных баков из-за их разогрева и аэродинамических нагрузок, воспламенение и взрыв остатков топлива. Со вспышкой, которую наблюдал Мещеряков, когда «звезда» скрылась за горой.
10 февраля 2007 г. природа «огненных шаров» для меня, Железнякова и Гернштейна стала понятна. По крайней мере, мы установили, почему и когда летали «огненные шары». Вопрос о связи этого явления с аварией Дятлова уже не казался сложным.
Стали понятны и дополнительные детали наблюдения свидетелей. Пуск по баллистической траектории уводит межконтинентальную ракету значительно выше, чем пуск на низкую орбиту искусственного спутника Земли, причем вывод на большую высоту происходит уже на активном участке траектории. При высоте подъема 700-1000 км боевые пуски ракет с Тюратама видны на удалении в несколько тысяч километров и достаточно высоко над горизонтом, – под углом до 30°. Особенно хорошо «звезда» ракеты с ореолом инверсионно-газового следа видна в ясную безлунную ночь с возвышенного места, – оттуда, где видимый горизонт не заслонен близко расположенными объектами. В горах этот световой эффект «летящей в небе кометы» усилен из-за чистоты воздуха и высокого положения наблюдателя. В городах эти наблюдения затруднены и из-за ограничения видимого горизонта строениями и из-за задымленности воздуха.
Боевая межконтинентальная баллистическая ракета Р-7 на стартовой позиции.
2 июня 2003 года. Ночной старт РН Союз ФГ со спутником Марс Экспресс.
Сброс «боковушек» на 118 секунде и «перистое облако» вокруг ракеты.
«Боковушки» отпали маленькими «звездочками», а вторая ступень ушла вверх. Старт ракеты-носителя «Союз-ФГ» 10 октября 2007 года (17.23 по «Москве») с пилотируемым космическим кораблем «Союз ТМА-10». Вид от места старта (фото Железнякова А. Б.)
После 1960 года из района Северного Урала наблюдали пуски ракет с космодрома Плесецк, как это наблюдал Штраух. Эти наблюдаемые пуски по траектории могли быть, как «баллистическими», так и «космическими» ввиду небольшого удаления траектории полета ракеты от района наблюдения (удаления порядка нескольких сотен километров в зависимости от положения наблюдателя и траектории полета). Ракеты с Плесецка могли наблюдаться и близко от «зенита», – «над головой». Но не в 1959 году, а позже, с 1960 года (реально с 1963–1964 годов), когда космодром Плесецк вошел в строй…
Железняков сообщил мне еще об одном пуске 2 января 1959 года станции «Луна-1» («Мечта») в 21.41 (по Свердловску, 16.41 по Гринвичу), – прямой пуск ракетой в сторону Луны по крутой баллистической траектории без вывода станции на орбиту искусственного спутника. Возможно, именно этот пуск видели охотники-манси, от которых поисковики услышали рассказы об «огненных шарах» «второго числа». Только не «второго февраля», а «второго января». Этот пуск с Северного Урала мог наблюдаться.
В Интернете узнали данные о положении Луны 17 февраля и 31 марта 1959 года, – эти ночи были безлунными, что усилило световые эффекты при наблюдении полета ракет.
Позже Железняков сообщил, что 10.10.07 он вместе с космонавтом Сергеем Крикалевым наблюдал пуск ракеты-носителя «Союз-ФГ» и разделение ступеней ракеты с расстояния до 2000 км. Причем это наблюдение случилось «на закате», – еще в светлое время суток. На приведенном фото виден и блестящий инверсионный «шар», и звездочка ракеты, и «звездочки» отпавших «боковушек первой ступени.
Но и это в плане наблюдений, как оказалось, не все. В октябре 2007 г. в личной беседе профессор-географ Чистяков указал на одну неточность в утверждениях. Дело в том, что луч света преломляется в атмосфере, как в призме, и огибает земную поверхность. Угол преломления может доходить до 6 градусов. Эти 6 угловых градусов (предельные), на дальности 1700 км дают по высоте подъема ракеты 177,8 км, а при дальности 2000 км – 209 км. Можете убедиться сами, умножив дальность на синус этого угла. По данным же геометрического расчета ракета должна была быть видна с такой дальности при подъеме на высоту 210–250 км (в зависимости от высоты наблюдателя до 1000 м в горах Урала). Из этих цифр ясно, что эффект преломления лучей света в атмосфере позволял видеть ракету уже через минуту-две после старта, – при подъеме на высоту всего несколько десятков километров (32–72 км). Конечно, 6 градусов, – предельная величина, а реальная величина преломления могла быть и меньше. Тем не менее, этот эффект заметно увеличивал время наблюдения, поскольку ракета становилась видимой уже тогда, когда она еще не успевала набрать большую скорость и высоту. Это явление также объясняет столь длительное время наблюдения. И объясняет, почему ракета была видна с таким большим углом возвышения 30 градусов над видимым горизонтом. При высоте подъема в апогее 700 км: эффект преломления лучей в атмосфере создавал иллюзию подъема на большую высоту, чем на самом деле.
Выдвигались возражения, что свидетели не могли видеть ярко светящую ракету на активном участке ее полета в течение 290 с, – что на этом участке ракета еще не успевала преодолеть высоту 210 км для того, чтобы быть видимой с Северного Урала. Но по данным наших расчетов с учетом скорости полета в конце работы двигателей первой (на высоте около 50 км) и второй ступени (соответственно, скорости 2170 и 6385 м/с) и возникающих при этом вертикальных ускорений, высота полета в конце активного участка получалась не менее 500 км. Поэтому Токарева могла видеть и видела отделение головной части ракеты от разгонного блока второй ступени, а все остальные свидетели видели ярко светящую своим двигателем ракету именно на активном участке полета. А на пассивном участке полета они видели «звездочку» разгонного блока второй ступени, как наиболее крупной детали наблюдений.
Стала понятной и следующая очевидная истина. Любая ракета в полете имеет очень большую скорость, – несколько км в с. Поэтому при малой высоте полета и при малой дальности от ракеты она очень быстро скроется из глаз, – быстро уйдет с видимого горизонта. Долго наблюдаться, – в течение 15–22 минут, – ракета может только при огромной высоте ее полета и при огромном удалении от наблюдателя. Вот, в данных случаях, ракеты Р-7 имели и огромную высоту полета в апогее не менее 700 км, и наблюдались с огромного расстояния в 2000 км и более. Они летели на огромной скорости до 6,35 км в секунду. Такие условия наблюдения и определили возможность наблюдения ракет в течение 15–20 минут. Поисковики очень ошибались в оценке расстояния до ракеты. Да и ясно, что с расстояния 3–5 км на космодроме слышен рев и гул от ракеты, тогда как с расстояния в 2000 км ничего не могли слышать, – звуку надо более 1,5 часов, чтобы пройти такое расстояние.
Стало понятно, почему старты ракет наблюдались и не были пропущены: в случае 17.02 старт был замечен часовыми и дежурными, которые к 7 утра уже пробудились ото сна, а в случае 31.03 старт замечен дневальным Мещеряковым, – ночным дежурным палатки поисковиков. Без этих бодрствующих наблюдателей, полеты остались бы незамеченными, – туристы их бы просто проспали. Полеты не сопровождались звуковыми эффектами, – все эти «эффекты» придумали фантазёры, которые сами ничего не видели.
Итак, мы выяснили, почему летали «огненные шары», и что это такое. Стало ясно, что главным источником фактов «версии огненных шаров», как причины аварии Дятлова явилась сначала группа Карелина, а затем и группа поисковиков, наблюдавших подобное явление 31 марта. Понятно, почему они так считали: они видели наяву это явление, им не надо было доказывать (как другим), что оно существует.
Но оставался другой вопрос: «Как это явление связано с аварией группы Дятлова? По данным Железнякова никакие пуски тяжелых советских ракет на межконтинентальную дальность 1–2 февраля не имели место (американцы запустили спутник 1.02, но это событие произошло очень далеко от района Северного Урала). В эти числа не производились также пуски метеорологических и крылатых ракет наземного базирования. А дальность крылатых ракет морского базирования тогда не превышала 150 км. Причем в разработке находились ракеты с дальностью не более 500 км и из района Северных морей даже эти ракеты долететь до горы Холатчахль не могли. Все эти данные, предоставленные Железняковым, полностью опровергали любую возможную связь аварии Дятлова с полетами ракет и «огненными шарами». И все пуски даже в другие даты происходили столь далеко от района Сев. Урала, что они никак не могли быть причиной несчастного случая. Все подозрения на этот счет надо отбросить, как заблуждения.
Но, может, мы все же в чем-то ошиблись, и есть надежные свидетельства о наблюдении «огненных шаров 1 или 2 февраля 1959 года, – проверку надо провести и с этой стороны. Чтобы разобраться, изучили и проверили эти свидетельства. Все эти «свидетельства» оказались на редкость неопределенными, нечеткими по сравнению со свидетельствами от 17.02.59, 31.03.59 и 16.02.79. Без точного указания времени, направления полета и видимых эффектов. Вроде бы видели похожий «огненный шар» и 1 или 2 февраля 1959-го (и даже 7.02), но никаких подробностей никто не запомнил.
Имелось свидетельство следователя Л. Н. Иванова:
«…Еще один такой шар видели 31 марта того же года, но видели нечто подобное и в ночь гибели ребят, то есть с первого на второе февраля студенты-туристы геофака пединститута, есть в деле показания Г. Атманаки о светящемся шаре над Отортеном первого февраля…» (Л. Н. Иванов, «Тайна огненных шаров»)
Проверка этого свидетельства показала, что оно ошибочно, поскольку Г. Атманаки был в группе Карелина и наблюдал «огненный шар» 17.02, но не 1.02. Не было никакого свидетельства группы Юрия Блинова, находившейся в это время в районе горы Ишерим.
А свидетельства студентов «геофака пединститута» удалось проверить и по воспоминаниям корреспондента Григорьева Г. К. (Областная Газета. 01.02.2001 г.), и по статье и прямому свидетельству участника похода Владимирова М. И., и по заметке руководителя похода Шумкова А. Из этих данных следует, что участники группы свердловского Пединститута со склона горы Чистоп наблюдали полет сигнальной ракеты в ночь с 5 на 6 февраля 1959 г. Ракета светила белым светом и наблюдалась между Чистопом и Отортеном ниже уровня этих вершин с направлением полета примерно с запада на восток, причем полет был кратковременным, – в течение нескольких секунд. Это наблюдение по времени не совпало с аварией Дятлова, – группа пединститута по срокам похода не находилась на Чистопе в ночь аварии Дятлова.
Но и само явление, и источник, откуда пошли слухи о наблюдении «огненного шара» группой пединститута» просматриваются из указанных источников. Группу Шумкова не надо путать с группой ростовского пединститута (ходившей в близкие дни неподалеку) и группой пермского пединститута (ППИ). Последняя тоже готовилась к походу в районе горы Отортен примерно в то же время, что и группа Дятлова. Но маршрутная комиссия, оценив их силы, изменила маршрут группы ППИ и направила их поход в район горы Ишерим. Пермские группы, скорее всего, путешествовали с западной стороны Уральского хребта без выхода в поселки с его восточной стороны. Сам факт пребывания группы Шумкова А. 5.02.59 и группы Карелина В. Г. 13.02.59 на горе Чистоп опровергает наличие там какого-то испытательного «полигона». На действующий «полигон» туристские группы никто бы не пустил, особенно во время проведения испытаний.
По всем признакам и свидетельство М. А. Аксельрода из фильма ТАУ насчет наблюдения «огненных шаров» 1–2 февраля в той же мере ошибочно, как и ссылка Иванова. В нем Аксельрод, со слов своей жены утверждал, что около 1–2 февраля полет «огненного шара» наблюдался из района Нижнего Тагила, о чем была заметка в газете «Тагильский рабочий». И добавил, что из-за этой заметки сняли редактора газеты. Услышал он это свидетельство на «весеннем празднике УПИ», то есть много позже 2 февраля (прошло, видимо, 2–3 месяца). Но ведь известно, что заметка в газете «Тагильский рабочий» появилась 18 февраля, и написали ее по свидетельству очевидца А. Кисселя от 17 февраля. Посудите сами: если бы была какая-то другая, более ранняя заметка о подобном явлении, и из-за нее сняли бы редактора газеты, то, как могла бы вторая такая заметка появиться?.. Нет, явно и свидетельство Аксельрода опиралось на результаты документального наблюдения 17 февраля и ложный слух о том, что подобное явление имело место и 1–2 февраля.
Еще ссылаются на показания охотников-манси, якобы видевших «огненные шары» в начале февраля. Сейчас ясно, что охотники-манси могли видеть полет «огненного шара» не 1–2 февраля, а 2 января 1959 г., как указано выше. Ну, а то, что рисунки «огненных шаров», сделанные охотниками-манси Иванов вообще не приложил к делу (как приложил показания других свидетелей), говорит о том, что эти их «свидетельства» были слишком неконкретны и неопределенны по содержанию и срокам, чтобы принять их всерьез.
Протокол свидетеля Кривонищенко А. К. (отца погибшего Ю. Кривонищенко), в котором упоминается о полете «огненного шара», не является прямым и достоверным свидетельством. Кривонищенко А. К. не являлся свидетелем наблюдений, и его показания основаны на рассказах каких-то неизвестных лиц, не имеют точных датировок наблюдений, привязок их к месту и направлениям. Эти показания даны 14 апреля, – много позже аварии Дятлова, когда о ней разошлось множество слухов. В показаниях Кривонищенко очень подозрительно «разделилась» дата наблюдения 17 февраля на 1 и 7 февраля. Может, он неверно воспринял чью-то запись о событиях 17 февраля, разделив ее на наблюдения от 1 и 7 февраля? Похоже, что это так, поскольку нигде более не упоминаются какие-то наблюдения «огненного шара» от 7.02.
А в протоколе опроса Александра Николаевича Дубинина, – отца Люды Дубининой, – указано время наблюдения полета «огненного шара»: 7 часов утра. Этот факт тоже крайне подозрительный, поскольку в 7 часов утра полет «огненного шара» наблюдала группа В. Карелина 17.02.59. По всем признакам, до Дубинина тоже дошел слух, идущий от наблюдения 17 февраля, но никак не от 1–2 февраля, и его «свидетельство» ошибочно.
Уже тогда, в начале апреля 1959 года фантазеры со слов поисковиков неверно пересказывали всякие выдумки о полетах «огненных шаров» родным и близким погибших дятловцев. Рассказывали, совершенно не поняв природу этого явления, на основе смутных догадок, в которых больше вымыслов, чем правды. А убитые горем родные погибших начинали верить этим слухам просто потому, что других объяснений тогда еще не получили. Власти предпочитали молчать, не понимая, что же случилось с группой Дятлова, поскольку следствие не завершилось, а всех погибших еще не нашли.
И в деле о гибели группы Дятлова никаких показаний свидетелей о наблюдениях полетов «огненных шаров» в дни аварии не имеется. Все показания относятся к 17.02 и 31.03.59. Вот так провалились попытки найти документальное свидетельство от 1–2.02.59 г. во всех доступных источниках (в статьях, книгах, в Интернете). Ни в одном из источников такого свидетельства нет. Есть только туманные ссылки о том, что «это», якобы, кто-то видел. Но вот кто, когда, и что видели, – нигде не сообщается.
Поэтому факт наблюдения «огненных шаров» 1–2 февраля пока ничем не подтвержден. Вызывает сомнения и то обстоятельство, что все слухи вокруг полетов «огненных шаров» 1–2 февраля родились уже после аварии Дятлова и после наблюдений 17.02 и 31.03. А событие это, если оно имело место, должно было проявиться и быть отмечено сообщениями раньше, – так же, как, например, свидетельство Токаревой и статья в газете «Тагильский рабочий» появились еще до известия об аварии группы Дятлова. Нет, вот такого раннего свидетельства нигде нет, – и в материалах дела, и в статьях, и в Интернете. Все «свидетельства» от 1–2.02 оказались на уровне слухов, поэтому ни одно из «свидетельств» о полетах «огненных шаров» от 1 или 2 февраля не является достоверным фактом, и не может быть принято в качестве доказательства. По крайней мере, до появления каких-то новых данных.
Поэтому связывать аварию Дятлова с полетами «огненных шаров» никак нельзя, особенно с учетом того, что известные «огненные шары» от ракет Р-7 летели в 1959 году на расстоянии более 1700 км. Да с учетом того, что пуски ракет 1–2 февраля не производились, а на месте аварии не было следов падения ракеты или взрывов по результатам поисковых работ и многочисленных экспедиций. А также с учетом характера травм дятловцев, полученных ни от ракет, ни от «взрывов».
По пускам ракет можно добавить, что полеты ракет Р-7 в те годы имели эпохальное, историческое значение. Эти ракеты вывели в космос и первые спутники, и первых людей. Они тогда были мощнее, чем самые тяжелые американские ракеты «Атлас» и «Титан». Позже «Союзы» превзойдут все ракеты своего класса и по надежности, и по сроку жизни, и по количеству модификаций. Эти ракеты не смогли бы долго «существовать» в качестве только военных МБР. Королев гениально предвидел это и нашел им новое эффективное применение в качестве ракет космических. И сейчас равного «Союзу» по надежности носителя в мире ни у кого нет. Эта ракета – прямой потомок, модификация ракеты Р-7.
Паритета в ядерных вооружениях тогда у СССР и США не было, – они превосходили в стратегических зарядах и носителях в 20 раз (6000 против 300), а по общему количеству зарядов – примерно в 10 раз (12000 против 1200). Поэтому понятны действия местных чиновников по сокрытию сведений об «огненных шарах» для сохранения государственных тайн, о которых они сами почти ничего не знали. Скрывать приходилось все, – и заряды, и ракеты, и наиболее важные объекты, по которым могли нанести удары.
Местное партийное руководство решило закрыть дело о гибели дятловцев по отсутствию состава преступления. Оно догадывалось, что эти полеты «огненных шаров» как-то связаны с секретными испытаниями военных ракет, о которых даже первым секретарям обкомов ничего не сообщали. Власти здесь тоже ничего не поняли, что это за «огненные шары», и почему они летали. Если бы поняли, то политики и чиновники рассказали бы об этом в интервью или «мемуарах». Но пока от них ничего неизвестно.
Мнение Железнякова:
«Не думаю, что свердловские партийные функционеры «поняли» связь огненных шаров и пусков ракет. Если они действовали по собственной инициативе, то это значит, что они перестраховались. Ну, а если по указаниям из Москвы, тогда вряд ли их о чем-то информировали. Сказали прикрыть дело и всё, без объяснения причин».
Разгадка тайны «огненных шаров» дала доказательство отсутствия связи этих явлений с аварией Дятлова. Причем стало понятно, откуда пошли слухи и легенды, откуда возникли «техногенные» версии и представления об аварии, основанные на наблюдениях «огненных шаров». И стало понятно, почему местные власти не стали продлевать расследование и на всякий случай отправили дело в секретный архив.
Сведения о пусках ракет можно найти на сайтах в Интернете, – см. Приложение А.
Проверка Железнякова по «первоисточникам», – по данным предприятий-изготовителей и предприятий-разработчиков ракет показала, что никаких пусков ракет большой и средней дальности (которые могли долететь до района Северного Урала) в ночь аварии на территории СССР не производилось. То же самое дала проверка по иностранным независимым источникам. Никаких следов падения каких-то предметов на месте аварии не обнаружили. Поэтому все разговоры о «падении ракеты» или какого-то иного тела в районе горы Холатчахль в ночь трагедии группы Дятлова являются недостоверными (как и «версии» на основе таких утверждений).
Примечание. По группе пединститута использовали материалы статей:
Владимиров М. «В страну Югорию. Путевые заметки во время туристского похода студентов геофака СГПИ по Северному Уралу в январе-феврале 1959 года»
Шумков А. заметка «Расследование», «КАРПИНСКИЙ РАБОЧИЙ» № 1
