Текст книги "Чужая невеста"

Автор книги: Ева Никольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Огромные лапы керса мягко ступали по каменистой тропе, спина его чуть покачивалась в такт шагам, а вместе с ней покачивалась и я. Седло было жестким и рассчитанным на гораздо более крупного наездника, но все эти неудобства волновали меня куда меньше того, что ожидало впереди. Я окинула задумчивым взглядом горный массив, который, казалось, застыл под тяжестью темнеющего неба, готового пролиться осенним дождем, вдохнула полной грудью изумительно свежий воздух и… улыбнулась. В Тартар тревоги! Все будет хорошо!

Ведь скоро я приеду в свой новый дом, где начнется моя спокойная замужняя жизнь с другом, готовым оберегать и защищать меня и моих детей как от Брэда, так и от всех возможных невзгод. И я действительно думала, приближаясь к Стортхэму, что там меня ждут с распростертыми объятиями норды, которые, как пелось в одной известной песне, «страшные снаружи, но добрые внутри». Наивная! Знала бы, с кем связываюсь, послушалась бы Грэту – тетю Ильвы, которая тоже навещала меня в Рассветном и тоже предлагала вариант решения всех проблем, который сводился к лаконичному: «Беги!»

В Стортхэме…

Белые ленты, синие… их вплетали мне в волосы, создавая иллюзию тонких длинных косичек. Две молодые лэфы с серебряными браслетами на запястьях хлопотали над прической, а та, что постарше, подгоняла по фигуре платье. Тоже бело-синее. Такова была расцветка первого из трех свадебных нарядов, которые мне предстояло носить, пока на моем правом запястье наконец не защелкнется такой же брачный браслет, как и на руках этих лэфири. Каждая из них была замужем за нордом, и грустными или затравленными они, к моей великой радости, не выглядели.

Лия и Янина искренне радовались новой подружке, болтали всякие глупости о предстоящем торжестве и просто упивались атмосферой грядущего праздника, которая витала в завешенной платьями гардеробной комнате, устроенной нордами специально для своих женщин. Жен тут не обижали, их баловали и любили, и меня это успокаивало, давало повод гнать прочь тревожные предчувствия.

Милора, напротив, была молчалива и задумчива. Лет тридцати – тридцати пяти на вид. Высокая, ухоженная, с длинной темной косой, доходившей почти до колен. От нее веяло независимостью, силой и мудростью. Ощущая себя манекеном, которого готовят для того, чтобы выставить в витрине, я время от времени ловила на себе ее изучающий взгляд, видела, как чуть хмурятся тонкие темные брови, и понимала – доверия супруги Грэм-риля так с ходу мне не добиться. И пусть эта женщина не проявляла откровенного недружелюбия, настороженность в ее словах и действиях все равно чувствовалась.

С началом брачного обряда, который у лэфири длился аж пять дней, норды тянуть не стали. Сдали меня на руки трем лэфам сразу после того, как представили обитателям общины, спустившимся по этому случаю в обеденный зал Стортхэма, и еще раз громко и внятно поинтересовались, не изменили ли мы с Ташем своего решения. Даже поесть за общим столом мне не дали. Собрали с собой поднос с разными вкусностями и отправили вместе с ним на жилой уровень, располагавшийся выше. Таш же остался внизу. То ли праздновать, то ли отчитываться, а может, и просто обедать. Ну а меня взяли в оборот Лия и Янина.

У каждой лэфы была своя история, которая привела их в горы к меченым. И мне эти истории с удовольствием поведали. Светловолосая Лия стала жертвой большой любви к норду и не менее большого непонимания среди родственников, которые совершенно не желали принимать дочерний выбор. В конечном итоге девушка сбежала из дома к своему избраннику, с тех пор и живет в Стортхэме, растит сына и не общается с родней. Все просто: они от нее отвернулись, она отвернулась от них. Выбор – штука такая. Лия его сделала несколько лет назад и, как заверила меня, ни разу не пожалела.

Ситуация Янины была куда печальнее. Лэфа, выросшая в сиротском приюте, и так мало хорошего в жизни видела, а на пороге совершеннолетия еще и нарвалась на пьяных мерзавцев, решивших, что им все дозволено. От изнасилования ее спас норд, по воле случая проходивший мимо. Ему же потом и досталось от местных властей за то, что покалечил «дорогих гостей Миригора».

Грэм-риль парня выкупил, внеся за него приличный штраф, осевший то ли в городской казне, то ли в карманах тех, кто имел власть решать судьбу арестованного. Ну а Янина, не будь дурой, перебралась в Стортхэм за своим спасителем. Потому что считала, что внешнее уродство куда предпочтительнее внутреннего. И я ее мнение полностью разделяла. Про то, как Милора оказалась супругой Грэм-риля, мне не рассказали. Эта женщина вообще была заметно молчаливее своих молодых подруг.

Брачный обряд у лэфири проходил в три этапа. Сначала в кругу семьи и друзей праздновалась помолвка, которая и делала потенциальных жениха и невесту официальными. Тогда же давались и первые обещания любви и верности, устраивались шуточные гадания и прочие развлечения, годами проводимые на подобных мероприятиях. День гуляли все вместе, потом был перерыв, чтобы проспаться и подготовиться ко второй части праздника. На третьи сутки начинались традиционные для многих народов мальчишники и девичники, а на пятые – пара в сопровождении родни и гостей отправлялась в Рассветный храм, где и приносила не менее традиционные клятвы перед алтарем Римхольта. Естественно, на рассвете.

К первой части свадебных ритуалов меня сейчас и готовили. Синее с белым… красиво! Лэфы не носили корсетов, мешающих нормально дышать, но некое подобие бюстгальтеров, придающих груди нужную форму и высоту, местные женщины использовали. Платья же были довольно простых фасонов с длинными юбками, расклешенными от бедра или колена, с V-образными вырезами разной ширины и глубины и с рядами мелких пуговиц на боку или груди. Иногда поверх них еще надевались удлиненные жилеты, расшитые стеклянным бисером. Или просторные накидки из полупрозрачной ткани, привозимой в дандрию откуда-то с юга.

Как я давно поняла, со стеклом местное население работать умело. Зеркала, витражи, бусины на платьях – все это говорило само за себя. Книги, что приносили мне норды и монахини, тоже не были рукописными. А мастерство портных и сапожников и вовсе вызывало восхищение. Несмотря на ручную работу, все швы на одежде и обуви были ровными, крепкими и аккуратными. Вот только электричество в мире серых пока, увы, получать не научились. И без привычного интернета мне, женщине двадцать первого века, порой приходилось особенно тоскливо. Хотя наличие всезнающих элементалей, не дающих скучать, ситуацию скрашивало.

Кстати, о них. С момента, как норды встретили меня у монастырских ворот, ни один дух из числа моих знакомых не изволил проявиться. Видимо, в Стортхэме скрывать то, что я их слышу, было сложнее, нежели в Рассветном. А может, призрачные создания просто вернулись к своим напарникам, решив, что их миссия по моей подготовке к жизни в общине выполнена. Как знать?

Закончив возиться с платьем, Милора сказала, что пойдет проверить, как идут дела с подготовкой обеденного зала, и, покинув нас, исчезла. А следом за ней умчалась и Лия проверить своего сына. Мы же с Яниной остались вдвоем. И атмосфера предсвадебной суеты, столь знакомая мне еще по студенчеству, когда мы выдавали замуж одну за другой девчонок с нашего курса, растаяла.

Лишившись светловолосой соратницы, лэфа как-то сразу замолкла, не зная, о чем говорить. И стало понятно, что душа компании в этом «клубе местных жен» – именно Лия. Болтушка, хохотушка и просто девушка, которая всегда добивалась, чего хотела. Будь то нарядная кукла в дорогом магазине, на которую были вынуждены раскошелиться ее родители, или изгой норд, которого она возжелала видеть своим супругом. Янина была другой.

– А почему здесь только вы? – пытаясь разрушить неловкую паузу, поинтересовалась я. – Где аманты?

Лэфа бросила на меня странный взгляд, но тут же снова занялась волосами, пытаясь собрать мелкие косички в некое подобие высокой прически. Я же продолжала ровно сидеть на мягком пуфике и наблюдать за нами в отражении большого зеркала, висящего на стене. На голове моей стараниями Янины росло черно-сине-белое безобразие, в которое жених должен будет воткнуть символ своих чистых намерений – перламутровый цветок Акадиса. Да уж, традиции – штука страшная! В том смысле, что страшно подумать, как нарядят и причешут меня эти лэфы к послезавтрашнему девичнику.

– Аманты, – после продолжительных раздумий наконец решилась на диалог «парикмахерша», – у них свой круг, отдельный. Они не трогают нас, мы – их. Так и живем.

– Почему? – Мне, правда, было непонятно. Ну, подумаешь, одни живут в гражданском браке, а другие в храме повенчаны, по сути-то все они подруги нордов.

– Странная ты, Ильва, – на подведенных блеском губах собеседницы появилась грустная улыбка. – Видать, правда, память тебе сильно отшибло, раз таких простых вещей не понимаешь. Аманты презирают нас, мы… недолюбливаем их.

Я хотела повторить свой предыдущий вопрос, когда Янина замолчала, но она, вздохнув, продолжила сама:

– Соглашаясь на брак с нордом, мы не просто обрекаем себя на жизнь в пещерах Стортхэма, но и клянемся хранить верность своим избранникам. Аманты же вольны менять таманов как перчатки. Не устроил один – ушла к другому. Надоел второй – собрала вещи и уехала в соседнюю дандрию, где о ее связи с мечеными никто не знает. И поверь, Ильва, эти стервы именно так и поступают. Они хуже вивьер! – возмущенно воскликнула девушка, но тут же стрельнула глазами на мое левое ухо, покраснела и прошептала: – Прости.

Я криво усмехнулась, пробормотав что-то вроде «не извиняйся», и хотела было замять на этом тему, но, заметив в серых глазах лэфы любопытство, сказала:

– Про клеймо я тоже ничего не помню, как и про все остальное, случившееся со мной неделю назад. Но вы, наверное, и так в курсе той истории? Говорят, что это был заказ одной из претенденток на руку и сердце младшего дана.

– Говорят, – эхом повторила Янина. – И исполнителя казнили.

– Давно? – Об этом меня проинформировать друзья и недруги как-то забыли.

– Дня три уж как. Он во всем сознался, но имя нанимательницы не раскрыл даже под пытками.

– Такой верный оказался? – Отчего-то я испытывала неприятное чувство от мысли о том, что справедливость восторжествовала и подонок, искалечивший жизнь Ильвы, мертв. Может, потому, что другой подонок продолжал жить и здравствовать, наслаждаясь властью в Миригоре?

– Просто не знал ее имени, – пожав плечами, сказала лэфа. – Пытки Брэд-риля ни один самый крепкий преступник не выдерживает.

Меня передернуло. А «папочка», оказывается, профессиональный садист, которому за это еще спасибо говорят и деньги платят.

– Посмотри, какая ты хорошенькая, Ильва, – меняя тему, улыбнулась Янина. – Посиди пока, вина выпей, а я сейчас схожу по одному делу и вернусь. Договорились?

Как будто я была вправе возражать. У всех у них полно своих забот, помимо роли «подружек невесты», на которую они подписались. Поэтому, кивнув лэфе, я, как и советовала мне она, взяла с подноса кубок, налила в него немного напитка из кувшина и принялась его неспешно потягивать, закусывая долькой сочного фрукта.

Минуты шли, а Янина не возвращалась. Не приходили и белокурая Лия с задумчивой Милорой. Ожидание затягивалось, вино, к которому до меня успели не раз приложиться девушки, заканчивалось. Оно, как и то, что я хлебнула в мини-борделе, напоминало компот. Шло легко, незаметно, постепенно давая легкое опьянение и приятную расслабленность вместе со словоохотливостью. Вот только поговорить, кроме своего отражения в зеркале, было не с кем.

Поерзав еще минут пять на пуфике, я совсем по-детски показала язык своей серой мордашке с прической из лент, встала и пошла к двери. Не на поиск приключений, нет… всего лишь на поиск уборной, о месторасположении которой мне забыли сообщить. И нашла ее, кстати, очень быстро. А все потому, что встретила в коридоре белокосую лэфу в роскошном синем платье, которая любезно согласилась меня проводить.

Так я и познакомилась с Киминой, попросившей называть ее просто Ким. В том, что она одна из амант, сомнений не было. Не так и много в Стортхэме женщин, чтобы гадать об их статусе. Но вопреки рассказам Янины стервой мне Ким не показалась. Просто женщина лет тридцати, красивая, доброжелательная, милая. Как-то ее образ плохо вязался с тем, что расписывала моя «подружка невесты».

– Почему вы не ладите с женами нордов? – будучи слегка навеселе, поинтересовалась я, когда мы возвращались обратно в «примерочную».

– Не сложилось, – уклончиво ответила блондинка.

– И все же? – продолжала выпытывать я.

Ким внимательно на меня посмотрела, улыбнулась и, склонившись к моему уху, прошептала:

– Они просто нам завидуют.

– Э-э-э… почему? – удивленно спросила ее.

– Потому что наши мужчины нас больше любят, больше ценят, больше уважают и боятся потерять. Потому что мы вольны уйти от тамана, если он нас обижает или если просто не устраивает как любовник и покровитель. Потому что наши дети – только наши, и никто не вправе у нас их отобрать. А еще потому, что мы можем уехать из этих гор, чтобы повидать мир и проявить себя, а не быть вечным придатком к кровати и детской колыбели. Мы самостоятельные и свободные, а они… рабыни, которые связали себя брачными узами с мечеными. Согласись, есть чему завидовать. Не так ли, Ильва? – продолжая улыбаться, проговорила аманта. И, черт побери, я не нашла, чем возразить. – Вот и тебя, девочка, обманом тянут в сети брака. А ведь могли бы просто предложить выбрать тамана. Подумай, пока будет проходить пятидневный обряд, над моими словами. Норды, может, и монстры, и правила у них в общине достаточно жесткие, но насильно в храм они тебя не потащат.

Оставив меня возле знакомой двери, Кимина отправилась дальше по освещенному факелами коридору, я же и правда задумалась. Вошла в заставленную свечами комнату, села на уже привычный пуфик, посмотрела на свое юное лицо с глазами цвета фиалок и тихо выдохнула:

– Посоветоваться и то, как назло, не с кем.

– А какой тебе нужен совет? – спросила пустота слева от меня.

– Про жен нордов и амант, – по инерции ответила я духу и только потом с ужасом поняла, что его голос мне незнаком.

Глава 5
Ах, эта свадьба-свадьба…

Лия, шагавшая рядом, смотрела на меня как на ненормальную и имела на то веские причины. Потому что не принято у них, видите ли, невестам в свадебном наряде и с кучей лент на голове носиться по пещерам в поисках всяких левых мужиков, вместо того чтобы наводить марафет перед помолвкой. Мне же было как-то параллельно, что у них там принято, а что нет. Единственное, что требовалось для восстановления моего сильно покачнувшегося спокойствия, это найти Йена. А рыжий, как назло, словно в воду канул.

Его комната оказалась запертой на ключ, в тренировочном зале норда тоже не было, как не было и в игровом, и в обеденном, где полным ходом шла подготовка к празднику и куда Лия заглядывала сама, наказав мне ждать ее за углом. А когда я уже совсем отчаялась, лэфа толкнула узкую дверь с нарисованной на ней мишенью и, прошипев многозначительное: «Тсс», втянула меня за руку в темную комнату-пещеру.

Я и не собиралась вопить с порога. Зачем? Остановилась, продолжая держаться за девушку, как за якорь, и принялась вглядываться в полумрак. Глаза после яркого света других помещений почти ничего не видели, кроме темной фигуры, подсвеченной тусклым огоньком догорающей на полу свечи. Мужчина стоял посреди длинной комнаты и время от времени делал однообразные взмахи рукой, словно что-то выкидывал за спину.

Тихий шелест, удар. Снова шелест и снова удар, похожий на звук вонзающегося в дерево клинка. Или… это он и есть? Но… почему в темноте-то?!

– Что случилось, Лия? – спросил Йен, не глядя в нашу сторону. По запаху он ее распознал, что ли? Или, может, по шагам?

– Это не у Лии, – отчего-то испытывая неловкость, пробормотала я. – Это у меня… случилось.

Яркая вспышка озарила помещение, быстро трансформируясь в огненное солнышко. Лааш зевнул, моргнул и… укоризненно посмотрел на меня. А вот разобрать выражение лица его напарника я, увы, не смогла. Уголок рта дрогнул, но губы так и не сложились в улыбку. Напротив, сжались сильнее, отчего стали похожи на натянутую линию. Рыжие блики от света, излучаемого элементалем, добавили бледному лицу норда мрачности, а волосам его – яркости. И все же Йен не был недоволен. Вот просто чувствовалось, что он рад мне, но… как-то не совсем так рад, как я ожидала.

– И что случилось у красавицы-невесты? – подойдя ближе, спросил «медведь» и на этот раз все же улыбнулся. Мягко так, тепло и чуть грустно.

И меня отпустило. Напряжение ушло, уступив место усталости. Оказывается, даже манекены, которых наряжают, способны ее испытывать.

– Лия, ты не оставишь нас вдвоем? – с надеждой посмотрев на лэфу, попросила я. – Мне очень надо поговорить с учителем.

– Но это… – Девушка переводила растерянный взгляд с меня на норда и обратно. – Это…

– Все нормально, Лия, – положив руку ей на плечо, сказал «медведь». – Я помогаю Ильве восстановить память или хотя бы заново усвоить все то, что она забыла. Не более того. И уводить ее у Таша накануне помолвки точно не собираюсь, – пообещал он, не скрывая иронии. – Да она и не пойдет, – добавил тише.

– Да ты и не звал! – возмущенно полыхнув огнем, заявил Лааш.

– Ты свети, свети, огонек, – с улыбкой голодного крокодила проговорил Йен. – Молча свети.

Мы с Лией обе посмотрели на обиженно надувшегося элементаля. Вот только она его видела, но не слышала, в отличие от меня.

– Ладно, прости, – наконец сдалась лэфа. – Просто мне велели не выпускать Ильву из виду и ни с кем не оставлять. Вот и…

– Иди, Лия, все в порядке. – Мужчина снова тронул ее за плечо. Легонько так, успокаивающе. По-дружески. – Я сам потом отведу нашу невесту к вам. Обещаю доставить ее в целости и сохранности. – И снова улыбка. Широкая, открытая, располагающая… адресованная ей, а не мне.

Лэфа, еще немного поколебавшись, ушла, осторожно прикрыв за собой дверь. Свеча на полу догорела, исторгнув в темноту последнюю струйку дыма, а Лааш продолжал сиять, аки мелкое солнышко, позволяя нам с Йеном отлично видеть друг друга. Пауза затягивалась, но никто не спешил начинать разговор первым. Норд, чуть склонив к плечу голову, рассматривал меня, я – его, а элементаль все еще дулся, о чем свидетельствовало хмурое выражение его призрачной мордочки. И все же первым не выдержал именно он.

– Ну что? Так и будете друг друга глазами ощупывать? – проворчала эта огненная зараза, стрельнув глазками на нас. – Лучше б руками, в самом деле! А то стоят, любуются… смотреть противно.

Традиционно предложив напарнику затухнуть, на что тот снова обиделся, Йен обратился ко мне:

– Ну? Что стряслось… невеста?

И опять назвал меня так, а не Ильвой, Иль или Лерой, что бывало редко, но… так приятно. Вздохнув, я пару раз оглянулась, боясь, что нас могут подслушать, но потом, отогнав сомнения, сказала:

– Меня в «примерочной» засек какой-то левый элементаль.

– Что значит – засек? – Больше рыжий не улыбался. Его темные брови хмурились, губы снова сжались в линию, и пальцы, по-прежнему державшие не отправленный в цель нож, до скрипа стиснули его рукоять. Злится? Переживает? Как понять?

– Ну, я выпила… – призналась и запнулась, наблюдая за реакцией мужчины.

– Многообещающее начало, – не без ехидства заметил он и… меня снова отпустило. Будто мнение «медведя» имело значение, будто… Стоп! Никаких будто. Реакция друга всегда важна, вот. – Продолжай, – пряча клинок за пазуху, предложил Йен.

– Потом вышла прогуляться, пока Лия с подругами по делам бегала…

– Еще интересней, – кивнул рыжеволосой головой норд, откровенно потешаясь над моим рассказом. Не зло и не обидно, как бывало и раньше, в стенах монастыря.

– Встретила Ким… – Я снова замолчала, а Йен нахмурился.

– Она тебе что-то говорила? – спросил тихо. Потом осторожно взял меня двумя пальцами за локоть и, пробормотав: – Пойдем-ка присядем, – повел в темный угол комнаты, противоположный тому, куда летали ножи. Благодаря Лаашу, который следовал за нами по пятам, тьма рассеялась, а интерьер местного тира окрасился в рыжие тона.

– Говорила, что амантой быть гораздо лучше, чем женой, – позволяя мужчине вести себя, ответила я. – И ведь она права, верно?

«Медведь» пожал плечами, ничего на это не сказав. Я была такой хрупкой и маленькой по сравнению с ним. А он – сильным, высоким, надежным. Настоящий друг, о котором я всегда мечтала и который в моей жизни так и не встретился. Хотя вру, конечно: там, на Земле, друзей мне заменял папа, за ним я была как за каменной стеной. Здесь же с отцом мне явно не повезло. Зато… повезло с Йеном.

Усадив меня на скамью у стены и опустившись рядом, норд поинтересовался тем, с чего мы, собственно, и начали:

– Так что там с незнакомым элементалем? Ты с ним общалась?

– Как тебе сказать. – Я принялась задумчиво разглаживать складки свадебного платья. – Он спросил, я ответила. Потом сообразила, что голос чужой, и продолжила разговаривать вслух сама с собой так, чтоб казалось, будто те мои слова случайно совпали с его вопросом. Он попробовал еще подловить меня, но я упорно играла роль глухой. Вот только испугалась в момент осознания своей оплошности весьма натурально и побледнела тоже. Боюсь, если дух меня и не раскусил, то точно что-то заподозрил.

– У-у-умница ты моя! – похвалил «оттаявший» Лааш. – Говорил тебе, Йен, что Лерка у нас девка толковая, не проколется. А ты весь издерга… – Под тяжелым взглядом напарника «солнышко» заткнулось, не забыв при этом скорчить шкодливую рожицу, показать ему язык и… подмигнуть мне. Я улыбнулась, норд не отреагировал.

– Лер… Ильва, – исправился он, – а что конкретно говорил тот дух?

– Ерунду всякую. Что-то спрашивал или отпускал комментарии о моем несуразном внешнем виде, о клейме вивьеры, о погоде даже. Такое чувство, что просто провоцировал на диалог, пытаясь прощупать мои слабые места. То издевался, то сочувствовал, то просто рассуждал ни о чем. Пытался отвечать на мои же фразы и затихал в ожидании моей реакции. – Я нервно смяла подол платья, который только что разглаживала. – Кто-то подозревает, что я меченая, да? – подняв голову, посмотрела в глаза рыжего.

Тот покачал головой, осторожно вытянул из моего кулачка пострадавшую часть юбки, одернул ее и только потом сказал:

– Во-первых, ты действительно умница, что не вступила в контакт с этим элементалем. Во-вторых, ты очень красивая. Самая красивая невеста, которую мне доводилось видеть. В-третьих, рано или поздно твоя способность слышать духов станет известной, но… пусть это случится после свадьбы. Своих норды не сдают, что бы ни произошло. А жена меченого – полноправный член нашей общины.

Ну, вот он и ответ, почему мне все же стоит выйти замуж за Таша, а не становиться его амантой. Про полноправность любовниц рыжий не сказал ни слова. Улыбнувшись уголками губ, я кивнула. Но уходить не спешила, так как были и другие вопросы, которые хотелось с ним обсудить. Мы не виделись с самого утра, когда на собрании в Рассветном я сообщила всем, что отправляюсь в Стортхэм. И, как отчетливо поняла сейчас, мне очень не хватало общения с «медведем».

От него, как и положено сказочному косолапому, пахло медом с примесью лимона. Ну, или чего-то сильно похожего на него. А еще почему-то дымом и домашним уютом. Неожиданно захотелось заглянуть в его «берлогу», посмотреть, как он живет, но напрашиваться в гости я пока постеснялась. В конце концов, нам в одном большом каменном доме жить. Успеется!

– Янина сказала, что лэфа, который меня… обидел, – аккуратно подбирая слова, вновь заговорила я, – казнили.

– Так и есть, – подтвердил информацию рыжий.

– А почему вы мне не рассказали? – спросила, искоса взглянув на него.

– Не хотели расстраивать. Тебе и так трудно приходилось в последние дни.

– Йен, – я замялась, вновь хватаясь за несчастный подол, – а ты не допускал мысли, что Брэд выбил признание из невиновного? Каковы были доказательства, кроме его слов? Откуда у него форма для клейма, которым владеют только дома Вивьеры? Под пытками ведь сознаешься в чем угодно.

– Угу, – не стал спорить он. – Хотя конкретно этот заключенный «пел» весьма убедительно.

– Ты его видел?

– Да.

– И? Что он сказал?

– Много всего… неприятного. Включая перечень некоторых особенностей твоего тела, – отведя взгляд, проговорил мужчина.

– Метка? – испугалась я.

– Нет, но родинки… – Рыжий замолчал и принялся сосредоточенно изучать пол.

Я тоже помолчала, а потом, озаренная мыслью, встрепенулась и, в упор глядя на собеседника, поинтересовалась:

– А ты откуда знаешь, где и какие у меня родинки?

– Лааш сказал, – перевел стрелки на элементаля норд.

– Ты спросил, я сказал, – гордо задрав призрачный носик, заявил дух. – Чего для великой цели не сделаешь. Мы же все жаждем узнать правду, верно? – искушающим шепотом закончил он.

– Верно, – вздохнув, согласилась я. – Значит, думаешь, все-таки тот урод расстарался? – вновь обратилась к «медведю».

– Не знаю, – нехотя отозвался он. – Но узнаю точно.

Мы помолчали, сидя рядом. И даже Лааш не пытался нарушить воцарившуюся тишину. А потом я, смяв многострадальный подол, с досадой выдохнула:

– Не помню, как назло, что произошло на самом деле.

– Ты и не должна, – снова аккуратно забирая ткань из моих ладоней, сказал норд.

Я улыбнулась – ну, как с маленьким ребенком, честное слово! Однако противиться не стала. У Йена были теплые руки. С шероховатой грубой кожей, привычной держать ножи, а не разглаживать тонкую материю девичьих платьев. Но мне нравилось.

– Кое-какие воспоминания из жизни Ильвы все же накатывают, – призналась ему.

– Ты не говорила, – с ноткой недовольства заметил мужчина.

– Значит, квиты, – улыбнулась ему и по-дружески стукнула кулачком по плечу.

– А теперь обнимитесь и поцелуйтесь по этому поводу! – торжественно предложил элементаль.

– Да запросто! – заражаясь его веселым настроем, воскликнула я и потянулась к норду. Тот шарахнулся от меня, едва не свалившись со скамьи. И мне бы оскорбиться, но вместо этого я начала хохотать. Громко, заливисто, от души. Вид недовольно сопящего «медведя» – такого большого и могучего на моем фоне и так позорно сбегающего от банального поцелуя в щечку – лишь разжигал огонь вспыхнувшего веселья. Лааш искрил и плевался язычками призрачного пламени, тоже покатываясь со смеху. А норд молчал, но уголки губ его едва заметно подрагивали и глаза лучились смешинками. – Не понимаешь ты шуток, Йен-ри! – снова хлопнув его по могучему плечу, заявила я и, решив сменить тему, спросила: – А почему ножи в темноте метал?

– Чтобы не промахиваться на задании по ночам.

И так он это произнес: спокойно, просто, даже буднично, а у меня по спине холодок побежал. Мишка рыжий, значит, да? Большой такой, уютный, добрый… угу. Дикий зверь, способный одним взмахом лапы свернуть голову маленькой лэфе. И ведь норды все такие… физически развитые, вернее, переразвитые. Очередная порция сомнений принялась грызть меня изнутри.

– Ладно, хватит! – сказала я то ли им, то ли Йену, то ли самой себе. – Ты обещал отвести меня к девушкам, идешь?

Мужчина кивнул, поднялся и протянул мне раскрытую ладонь. Я вложила в нее свою руку, которая минимум в два раза была меньше его, и позволила норду отвести себя к выходу.

– А может, все-таки поцелуешь его, Лер? – расстроенно пробормотал летящий за нами Лааш.

– Когда-нибудь обязательно, – шутливо пообещала я, выходя в коридор.

Знала бы, что это «когда-нибудь» случится сегодня вечером, не потешалась бы так откровенно над вспыхнувшими скулами своего провожатого.

Тем же вечером…

Целоваться в первый день собственной свадьбы мне пришлось не только с Ташем и его учителем – такие вот странные у них тут обычаи. Третьей жертвой проклятого обряда, традиционно проводимого лэфири на праздновании помолвки, стал Керр-сай. Тот самый темноволосый гад, который обвинял меня в корыстных планах и предлагал наказать прямо там – в одной из пещер мини-борделя Стортхэма. Какого лешего я выбрала именно его? Все получилось случайно. Но… расскажу по порядку.

Вечером сильно уставшую меня вывели наконец в просторный обеденный зал, полностью подготовленный к столь редкому в этих стенах празднику. И хотя о времени суток, находясь в горной общине, судить трудно, это был именно вечер. Народу собралось примерно полсотни или чуть больше. Причем женщин было не так уж и мало: кроме жен нордов, которые кружили вокруг меня, как и полагается подружкам невесты, по левую сторону длинного стола сидели аманты, вивьеры, двоих из которых я уже имела честь лицезреть, и… Еванна!

Каким ветром сюда занесло стайку миригорских шлюх, я еще могла понять – на дармовщинку повеселиться многие не откажутся. Но дочь первого риля города, так просто сидящая за столом в общине изгоев, – это что-то новое. Хотя, судя по тому, что кроме меня на благородную лэфу никто особо не пялился, девушка тут бывала и не раз. Вероятно, пробиралась тайно по горной тропе, чтобы навестить меченого брата.

Заметив мое удивление, Ева хитро улыбнулась, подмигнула и, подняв изящный кубок, украшенный то ли разноцветными камнями, то ли стеклом, отсалютовала в знак приветствия. Я только чуть кивнула в ответ – сооружение из тонких лент после нескольких часов ношения на голове казалась весьма тяжелым.

Правую сторону уставленного разными блюдами стола занимали норды: среди них находились три нарядно одетых старика, которых сложно было заподозрить в немощности, и пять подростков, кучковавшихся возле этих самых «дедушек», вероятно, взявших шефство над недавно прибывшим пополнением. Остальным меченым на вид было от двадцати до сорока: все крупные, высокие и уже не такие и страшные на лицо, как мне казалось ранее. Просто… необычные.

Грэм восседал по центру на каменном кресле, место рядом с ним пустовало, видимо, в ожидании Милоры. Остальные присутствующие довольствовались деревянными скамьями. Нас с Ташем рассадили по разным углам стола. Меня в самую гущу женщин (аккурат рядом с Еванной), его – по соседству с Йен-ри. И, с легкой руки белокосого риля, первый акт пятидневного спектакля под названием «свадьба лэфири» начался. Причем начался, как ни странно, именно с застолья, а вся прочая развлекательная программа стартовала уже потом. Из чего я сделала вывод, что на голодный желудок эти ходячие груды мышц веселиться не любят.

Застолье вопреки моим ожиданиям оказалось шумным и веселым. Норды, находясь на своей территории, вели себя расслабленно, шутили, смеялись, заигрывали с девицами и сыпали тостами. Даже музыка была! Не та, что звучит из динамиков, наигрывая незатейливые хиты, а настоящая, живая. В основном пели два молодых парня и Кимина, остальные подпевали или просто слушали, не забывая при этом уплетать угощение. Повара в Стортхеме, может, и не отличались большой фантазией, но готовили вкусно и качественно, что я мысленно для себя отметила, продолжая мечтать о том, чтобы влиться в ряды «повелителей местной кухни».