Текст книги "(Не)твой Сладкий Папочка (СИ)"
Автор книги: Ева Мелоди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– Сколько можно угрожать? Пошла вон!
– Я только начала. Темные подворотни, групповое изнасилование… у меня богатая фантазия, Яна. У меня деньги, связи. Ты даже не представляешь, как ты вляпалась.
Василиса продолжает говорить, а у меня пелена перед глазами и все темнеет, понимаю, что сейчас просто грохнусь в обморок к ее ногам. Кусаю губы, щипаю себя незаметно за бедро, вздрагиваю от боли. Лишь бы не отключиться. Не оказаться бездыханной рядом с этим монстром. Пусть говорит что хочет, я все равно уже не слышу, шум в ушах. Концентрируюсь лишь на том, чтобы удержаться в сознании. Василиса, решив, видимо, что я полностью повержена, до чертиков испугана ее нападками, довольно осмотрев меня с ног до головы, направляется к входной двери.
– Я пришлю тебе адрес клиники чуть позже. Встретимся там и решим, что делать дальше. Если будешь послушной – я хорошо тебе заплачу. Доучишься и спокойно уедешь. Хотя нет, лучше переведем тебя в другой университет. Например, в Питер. Северная столица, разве не мечта, Василькова? Прекрасный город, полный достопримечательностей. Все устрою. Только свали из Москвы и оставь в покое мою семью.
Эта женщина определенно безумна. Считает, что может вот так запросто решать судьбу другого человека. Но ведь с сумасшедшими бесполезно спорить, так? Поэтому продолжаю молчать.
После ухода Василисы меня колотит озноб, поэтому залезаю под душ. Думать обо всех гадостях, что я услышала, нет сил, но они продолжают звучать в голове.
Когда выхожу из душа, слышу трель мобильного. Бросаюсь к нему в надежде что это Олег. Скажет, что уже в Москве. Как же он нужен мне сейчас! Бесконечно нужен!
– Привет Ян, ну что, встречаемся сегодня? – слышу веселый голос Эльвиры.
Если кто и мог наболтать Василисе про беременность, то это она. Может даже не лично. Посплетничала в Доме Моды Воронцовой – и вуаля, вся Москва знает. Я спрошу с нее. Меня охватывает бешенство. Еще смеет звонить после всего! Подруга… да таких подруг… Как же я зла! Тем более, никаких подтверждений на предположение Эльвиры о моей беременности, я не давала. Эта сволочь сама все решила за меня! Так что да, я пойду на вечеринку. Чтобы поставить на место и расставить все точки на «i». И я не позволю загнать себя как зверя, ни Василисе, ни таким вот псевдо-подружкам.
– Да, я буду, – отвечаю коротко и вешаю трубку, чтобы не добавить что-то грубое.
Глава 31
Самое противное, что Олег и правда не отвечал. Я старалась не впадать в отчаяние, но ощуение было, что надо мной нависла свинцовая туча.
Показ моделей, на который сунула мне вип-приглашение Эльвира проходил в Гостином дворе. Хотя я была настолько зла на нее, что готова была и к Воронцовой прийти. Не заставит меня Василиса прятаться! Я ни в чем не виновата.
Достаю платье, которое выкупила когда-то у Воронцовой после показа. Обнаружили брак и отдали за бесценок. Короткое, цвета ультрафиолета, агрессивное, в урбанистическом стиле, с открытой спиной. Макияж тоже яркий и агрессивный, яркие фиолетовые тени, много туши для ресниц. Я готова к бою.
– Детка, ты все же решила пойти на показ? – удивленно спрашивает мама.
– Да, нет сил сидеть дома.
– Олег не звонил?
Мотаю головой, нет сил даже слова вслух произнести. Мама тоже молчит, но разглядывает меня с явным неудовольствием.
– Что такое, мамуль? Ты сама меня вчера уговаривала пойти развеяться.
– Да вот сама даже не знаю, – качает головой мама. – Мне не очень наряд твой нравится, Янусь. Да и подумала – точно тебе это нужно? Там наверняка курить будут, а у тебя токсикоз. Вы же виделись с Эльвирой, всё обсудили, поболтали. Зачем опять встречаться? Сиди жди Олега, занимайся. Скоро учебный год.
– Прости мамуль, ну вот не сидится мне сегодня дома, – пожимаю плечами. Понимаю, что мама права и ничего хорошего на вечеринке меня не ждёт, но не могу успокоиться, и желание высказать что накипело Эльвире – сильнее меня. И сильнее логики.
Вызываю такси, назвав адрес откидываюсь на спинку сидения, снова заглядываю в телефон. Ни единой смс от Олега! Неужели в злобных словах Василисы есть доля истины? Может быть и правда Олег играл со мной все это время, именно поэтому, зная, что наш роман будет коротким, он был таким прекрасным, добрым и понимающим? Но с другой стороны, я не могла обвинять Олега в том, что он поехал в Турцию. Он очень любит своих детей, и Дашка для него особенная, она для него ещё маленькая девочка. И то что она в другой стране, злая на родителей, с буйным характером, конечно вызывает огромную тревогу. Дарья может натворить всякого.
«Он просто не может выкроить время и написать мне» – пытаюсь успокаивать себя, твержу про себя это снова и снова.
Когда выхожу из такси и направляюсь внутрь помещения, где проходит показ, меня вдруг окликает радостный мужской возглас.
– Яна! Привет, Василькова!
Оборачиваюсь. Мне машет рукой улыбающийся Леонид.
– Привет, а ты здесь что делаешь? – улыбаюсь в ответ бывшему парню.
– На показ пришел, не ожидал тебя увидеть. Слышал, ты покинула Москву и стала провинциалкой. – Ошибаешься, я была провинциалкой, а теперь я столичная штучка, и ничто этого не изменит, – отвечаю со смехом.
– Прекрасно выглядишь, Ян, – Леня окидывает меня горящим взглядом. – Ты одна? Я тоже один… Составим друг другу компанию? Если ты конечно не против.
Смотрит настороженно. Явно и до него дошли сплетни.
– С удовольствием, – решение приходит спонтанно. В конце концов, со знакомым мужчиной даже спокойнее, никто не будет клеиться, а на таких вечерах многие только за этим и приходят. Меня действительно обрадовало то, что я встретила Леонида и получилось, что пришла на показ не одна. Забавно было смотреть на вытянутое лицо Эльвиры, которая точно не ожидала увидеть меня с мужчиной. На её лице было написано изумление и немой вопрос: А как же Архипов?
Как я посмела так повести себя, прийти с другим имея в любовниках самого Олега Архипова!
Как только заканчивается показ направляюсь в гримерку. Эстетическое удовольствие я получила, осталось только высказать все что накипело.
– Ян, привет! Как тебе показ? – Эльвира выглядит очень возбужденной. – Извини, что перед началом не подошла, закрутилась. Ты не одна, с кавалером?
– Ага. Чтобы у тебя появился новый повод для сплетен. Ты ведь только ими и живешь, – говорю ехидно.
– Эй, это что, наезд, Василькова? Ты что, сегодня не стой ноги встала? – сразу начинает защищаться подружка. Теперь хорошо понимаю, почему у Воронцовой Эльвиру многие не любили. Только такая наивная дура как я могла терпеть ее.
– Нет, я как раз-таки встала с той ноги, пришла сюда специально, спросить зачем тебе это нужно? Или просто свербит в одном месте? Зачем ты разносишь сплетни, которые тебя не касаются? Тем более, что я не подтверждала тебе факт своей беременности!
– Ой, ты меня ещё в суд подай, Василькова, – кривится Эльвира в ответ. – Может я и брякнула что между делом, но ничего не утверждала лишь сказала свое мнение. Странно ты себя вела, желудок у тебя болит, если честно, мне наплевать, беременная ты или у тебя гастрит! Слишком много берешь на себя! Интересно, что случилось-то, Василькова, чего ты озверевшая такая. Или к тебе может кто на разборки приходил? Неужели бывшая жена пожаловала? Тогда я тебя понимаю, бедняжка! Сочувствую даже! Василиса она ведь как танк! Раздавит, не пожалеет.
– Девочки, успокойтесь, ну зачем ругаться двум таким красоткам, – вмешивается в наш разговор Леонид. – Может пойдём что-нибудь выпьем, Ян?
– Да что ты, она же не пьет, она беременная, – лыбится Эльвира.
– Что ж тебя так от зависти-то корежит? – спрашиваю, вкладывая в голос жалость. Эльвира ненавидит это. Как только ее пытаются пожалеть у нее сносит от злости крышу.
Это и правда ущербность. Зря я приехала. Не понять нам друг друга. Только убедилась, что не умею друзей выбирать…
– Я отвезу тебя домой, Ян, – говорит Леонид, когда выходим на улицу. Вон там моя машина, пошли.
– Это правда, что ты беременна? – задает вопрос Леонид, выруливая с парковки.
– Мне кажется, это не твое дело.
– От олигарха, с которым ты говорят уехала из Москвы в деревню? – продолжает сыпать вопросами Леня.
– Я просто поражаюсь, такой огромный город и всё-такие сплетники, – произношу с отвращением.
– Прости, я не хотел тебя обидеть… Просто знаешь… Никак забыть тебя не могу, Василькова, – ошарашивает меня откровением Леонид. – Вроде уже и столько месяцев прошло, а меня все колбасит, не могу начать ничего нового, о тебе все думаю.
– Мне очень жаль, я действительно встречаюсь с другим, Лень. Тебе надо меня забыть, извини.
– Я уже понял, – вздыхает мой собеседник. Ладно, проехали, забыли. Отвезу домой и забуду, – улыбается.
Внезапно у меня начинается сильное головокружение.
– Ян, что с тобой? – Леонид останавливает машину на обочине. – Не пугай меня так.
– Наверное давление упало, – все что удается произнести слабым голосом, и я проваливаюсь во тьму.
Дальше все как в тумане, сознание я потеряла всего на секунду, но перепугалась ужасно, Лёня – еще больше чем я. Он отвез меня в ближайшую больницу, не слушая возражений. Я уже сто раз пожалела о том, что пошла на чертов показ. Ну и что я доказала Эльвире? Только то, что она задела меня за живое.
Не знаю, что сделал Леонид и как ему это удалось, но меня не только приняли в больнице без полиса, померили давление, и даже оставили на ночь. Я чувствовала сильную слабость, глаза слипались. Последнее что помню, как мне показали на кровать в палате на двоих, и я упала на нее, тут же провалившись в сон.
* * *
– Вы знаете, что беременны? – спрашивает на следующее утро врач во время обхода. – Если вы знаете об этом, и разгуливаете по ночным вечеринкам, то вы просто дура, девушка.
Это звучит ужасно грубо, да и сам врач – дама преклонного возраста, не сильно приятная внешне, меня отталкивает. Неприятны ее прикосновения. Но доля правды в ее словах есть, поэтому молчу в ответ. Еще и платье, в котором спать невозможно и которое я сбросила ночью, сама не помню как, оставшись в бюстгальтере и трусиках, сейчас валяется на стуле возле кровати. Врач смотрит на платье с осуждением. На модном показе этот наряд смотрелся органично, а вот в больнице – явно наоборот. Представляю, что обо мне тут думают. Мне конечно наплевать по большому счету, но немного неприятно.
– Я только узнала на днях о беременности. Ещё даже не вставала на учёт.
– Вам нужно будет сегодня сходить на узи. Сдать анализы. Потом выпишем. Давление в норме. Вам надо встать на учет в своей поликлинике и желательно перестать ходить по вечеринкам.
– Обещаю, этого больше не повторится. Я пошла туда совершенно для другого… То есть, я не хожу по вечеринкам…
Сама не знаю, почему начинаю оправдываться. Наверное, потому что взгляд женщины такой строгий и пронзительный, что хочется залезть под одеяло. Хотя это глупо.
– Но не буду оправдываться, – добавляю уже тверже, взяв себя в руки. Мне очень нужно позвонить, а мобильный вчера разрядился… Вы не подскажете где тут телефон?
В этот момент в палату вбегает мама, и я вздыхаю с облегчением. Меня терзала мысль о том, как она переживает… Хотя Леня обещал сообщить ей, что со мной все нормально…
– Как ты, Ян? Ох и напугала ты меня! – восклицает мама, обнимая меня.
– Прости, мамуль. Как ты здесь оказалась?
Я помню, что попросила Леонида позвонить маме, но чтобы он придумал что-нибудь, чтобы ее не волновать. На большее у меня сил не было. Я не хотела, чтобы мама знала, что Леня отвез меня в больницу. Но видимо он решил сделать по-другому. Мама выглядит усталой, невыспавшейся.
– Ты что, всю ночь тут была? – спрашиваю с тревогой, надеясь, что это не так.
– А как ты думаешь? Конечно я примчалась, как только мне Леонид позвонил! Повезло, что парень отзывчивый. Приехал за мной, сюда привез, сам предложил! Я его помню, вы встречались… Ты вернулась к нему, Ян? Ох, ты меня запутала… И напугала очень, – качает головой мама.
– Со мной все хорошо, прости что устроила тебе такую ночку… Я перенервничала вчера, и только. Зря я пошла на вечеринку. Ты мне привезла что-нибудь переодеться? В то платье точно больше не влезу, выброшу… – меня передергивает от отвращения. Вспоминаю события вчерашнего вечера и срочно хочется под душ, смыть с себя всю грязь эмоциональную…
– Да, я кой-чего прихватила, одежда есть, хоть и домашняя, – говорит мама. – Домой тебе рано, пусть обследуют, раз уж Леонид все устроил. У него оказывается отец тут главврачом работает. Ты об этом знала?
– Нет… Мы никогда не говорили об этом. То есть, может он и говорил что-то, но я не интересовалась особо. Я хочу домой, мамуль… Со мной все в порядке.
– На пару дней доктор тебя оставит. Не спорь.
Вздохнув, киваю, понимая, что сама виновата в своем положении.
– Ладно, мне на работу пора. Вечером приеду. Зарядку привезу, хотя может ты найдешь тут у кого-нибудь, попросишь.
Но у меня не было настроения ходить по больнице в поисках зарядного устройства. После узи, на котором мне сказали, что ребенок в порядке, на меня навалилась апатия, я проспала весь день и всю ночь. Видимо так организм отходил от стресса.
На следующее утро я проснулась с тяжелой головой. Собрав на затылке волосы, быстро приняла душ, обдумывая планы на сегодня. Хотелось домой. К своим книгам, к маминой готовке. Интересно, она приезжала вечером? Не похоже. Ничего нового не появилось, ни зарядки, ни учебников, что я просила.
– Доброе утро, – говорит медсестра, зашедшая в палату. – Давайте проверим давление. Нет, не надо, не вставайте! Хорошо спалось?
– Да, спасибо. Вы не знаете, вечером меня навещала мама? – начинаю уже волноваться.
– Не знаю, а вы не можете ей позвонить?
– У меня нет зарядки…
– Увы, я тоже сегодня забыла свою, – улыбается медсестра. Помните ее номер? Я дам вам свой телефон.
– К сожалению, нет, – вздыхаю.
Что же могло случиться?
– Надеюсь, меня сегодня выпишут.
– Да, вполне вероятно. А пока сходите на завтрак.
– Нет… я не голодна.
– Вам же не нужны повторные обмороки? Вы должны кушать за двоих…
– Да, хорошо, так и сделаю.
Когда возвращаюсь в палату, вскрикиваю от облегчения. На кровати сидит мама. Только сейчас понимаю, как переживала!
– Привет, – обнимаю крепко. – Ты меня напугала. Обещала приехать… и не было тебя.
– Извини.
– Что-то случилось?
– Ничего… С работы меня неожиданно уволили. Так что я тоже вчера расклеилась. Сначала и забыла о тебе. А потом поздно было, не пустили бы меня. И не позвонить тебе. Ох, сама нанервничалась.
– Почему уволили? – спрашиваю изумленно. Мама так горела работой, ей все очень нравилось, и ее хвалили в коллективе.
– Да откуда мне знать, – следует горестный вздох. – Начальству шлея под хвост попала. Да ну их! Даже голову себе забивать не буду! Найду что-нибудь другое.
Мама старательно отводит глаза, а я не могу избавиться от ощущения какого-то дежавю. Меня тоже увольняли… С дома моды. Уж больно это похоже. Василиса начала действовать?
– Ох, детка, я со своими нервами забыла тебе нормальную одежду привезти! Прости пожалуйста! А тебя выписывают, я сейчас доктора твоего встретила…
– Вот и отлично. Да какая разница, мам. Я и в пижаме до дома доеду, – обнимаю крепко. – Не переживай. Все поправимо.
– Знаю. Больше времени тебе уделять буду. А потом и внук, или внучка появятся. Не до работы будет. И ты права, мы ж не на метро поедем. Меня же опять Леня привез. Какой хороший парень.
– И ты опять забыла зарядку? – спрашиваю с мягким укором.
– Ох, прости.
– Ничего страшного. Мы же домой едем.
Мне уже нестерпимо хочется проверить телефон. Олег… написал ли он хоть что-то… Если снова пусто, что думать? Чего ждать? Начать готовиться к тому, что останусь матерью одиночкой?
Вещами я в больнице не успела обрасти, поэтому собиралась недолго. Платье, в котором меня сюда привез Леонид, я бросила в мусорное ведро, чем очень сильно удивила и одновременно порадовала девушку, которая пришла ко мне в палату помыть пол. Она робко спросила, можно ли ей забрать платье себе. Разумеется, я не стала ей препятствовать.
Пижама, которую привезла мне мама привлекала внимание всей больницы, пока мы шли по коридору: ярко розовые в штаны с рисунком в виде множества ананасов и жёлтый свитшот сверху. Я купила этот комплект под настроение и уж точно не планировала демонстрировать большому количеству людей. На меня откровенно пялились больные, бабули, сидящие в коридоре, словно на лавочке возле подъезда – крутили у виска, явно осуждая мой вкус в одежде. Но я решила, что мне плевать на общественное мнение. Краситься тоже не стала, на голове завернула небрежный пучок, ни грамма косметики, даже солнечных очков нет, чтобы скрыть круги под глазами. В общем, в метро меня вполне могли бы принять в таком виде за городскую сумасшедшую, но к счастью, нас ждал на улице личный транспорт – а именно, все тот же Леонид собственной персоной, стоял возле своей машины. Если честно, у меня начали закрадываться сомнения, правильно ли поступаю, так много общаясь с бывшим. Олегу может это не понравиться.
Вот только где этот твой Олег, – тут же парирует ехидный внутренний голос.
* * *
– Спасибо тебе за всё, ты стал моим ангелом хранителем, – целую Леонида в щеку.
– Главное, что с тобой все в порядке, – отвечает Леня, открывая нам с мамой заднюю дверь автомобиля. – Как ты себя чувствуешь, Ян?
– Все прекрасно.
Настроение у меня действительно бодрое, правда попадаем в пробку, на дорогу уходит два часа, я успеваю подремать на мамином плече и когда машина останавливается в нашем дворе, чувствую, что меня укачало.
– Спасибо еще раз за все, Лень, огромное, – говорю, когда наш с мамой спаситель галантно помогает выбраться наружу, сначала маме, потом мне. – Извини что так загрузили тебя проблемами. Но обещаю, с этой минуты…
– Хорошо, я только провожу тебя до квартиры, – улыбается бывший. – А то ты бледновата, Василькова.
– Нет, спасибо, ну что ты, я тут и сама уже доберусь… Ты и так ведешь себя со мной как нянька…
– Я не принимаю отказа, Яна. Провожу тебя, если надо на руках отнесу.
– Дочь, ты чего на парня наезжаешь? – смешивается мама. – У меня сегодня царский обед, суп рыбный, из семги, котлеты по-киевски. Я пока не накормлю этого замечательного молодого человека, не отпущу никуда. Где твое гостеприимство? Куда ты его голодного прогоняешь?
– Ладно… – иду на попятный. Больше всего хочется остаться в одиночестве своей комнаты, но мама права. Я поступаю некрасиво.
– Хорошо, тогда пошли есть суп, – киваю смущенно. – Спасибо еще раз за заботу. Вам обоим…
Мама с Леонидом оживленно обсуждают свои вкусовые предпочтения в еде, когда входим в лифт. Чувствую, как от нескончаемого потока слов у меня начинается головокружение. Стоит только пошатнуться, мой извечный спаситель подхватывает меня. Секунда и я взмываю вверх, Леня держит меня на руках.
– Что такое, Ян? Все нормально? – спрашивает с тревогой.
– Да… Просто голова закружилась.
– Обхвати меня за шею. Так мне будет легче, – добавляет, потому что я не тороплюсь выполнять его слова.
Двери открываются, Леонид выносит меня из лифта на руках.
– Вы прям как молодожены, – смеется мама.
– Я бы если честно, был не против, – улыбается в ответ Леня. Я тоже хихикаю, но это скорее нервное.
– Поставь уже меня, – дорогой, – произношу шутливо.
– Эх, Янка, я б тебя всю жизнь на руках носил!
– Ох, ну до чего приятный парень, – нахваливает мама.
И тут мы все дружно замираем. Потому что подходим к двери в квартиру…
Словно со стороны еще раз вижу всю сцену. Смех, шутки, мои руки обхватывают шею Леонида, щекой прижимаюсь к его груди. Но руки слабеют и падают, отпуская шею друга, потому что возле двери стоит Олег. С букетом цветов…
Глава 32
Перед глазами все плывет, но я прошу Леонида твердо:
– Поставь меня, пожалуйста, – и он медленно опускает меня на ноги.
– Олег? – мама обретает дар речи первой. – Добро пожаловать… То есть… с возвращением. Вы давно прилетели? А мы тут… ох, даже не представляете…
Пробормотав эти бессвязные предложения, мама беспомощно замолкает.
Поворачиваюсь к Олегу, чувствуя, как щеки начинают гореть от смущения, от страха, от злости что все вышло так по-глупому! Я хотела встретить его в аэропорту, сотни раз за эти дни представляла, как бросаюсь ему на шею. А что по итогу вышло? Ну почему я такая невезучая!
Олег выглядит потрясающе. На нем очень стильная дорогая кожаная куртка темно-коричневого цвета, ботинки-казаки ручной работы, тоном чуть светлее. У меня ощущение, что я на его фоне выгляжу совершенной идиоткой. Он такой красивый… Еще красивее чем когда либо, у меня горло перехватывает от любви и одновременно отчаяния. Меня трясет от страха, что он сейчас развернется и уйдет. Но Архипов не уходит, тоже разглядывает меня. Внимательно… Отстраненно. Его спокойная самоуверенность действует мне на нервы. Но он хотя бы все еще здесь… И букет не бросает… Но ему явно не нравится ситуация. Оно и понятно, кому такое понравится?
– Привет, – не узнаю собственный голос, какой-то ломаный, сиплый. Меня колотит от чувства вины, хотя я ни в чем не виновата… Изменять Архипову уж точно не собиралась. Но чувствую себя почему-то именно так. Словно он меня в постели с мужчиной застал. – Когда ты прилетел?
– Только что, – следует спокойный ответ. – Это тебе, – протягивает мне букет. Равнодушно, так, словно он устал его держать и отдает только поэтому. Принимаю букет, очень красивый, дизайнерский, яркий, из разных цветов… прячу в нем лицо, меня начинают душить слезы.
– Да что же мы стоим в подъезде! – снова берет ситуацию в руки мама. – Еще раз, с приездом, Олег. Проходите. У нас тут такое…
В маминых руках выписка из больницы, лист дрожит, выдавая нервозность. Она неловко, не с первого раза попадает ключами в замок. И вот, наконец, все мы заходим в квартиру. Меня начинает злить Леонид. Я понимаю, что он не виноват, он возможно не сообразит, кого мы встретили на пороге… Хотя не так уж трудно догадаться. Мне дико хочется, чтобы Леня ушел. Но он и не думает это делать, ведет себя как ни в чем не бывало, ухаживает за мамой, помогает ей с сумками…
Бросаю быстрый взгляд на Олега – он пристально смотрит на документ в маминой руке…. Вот уж точно, не так я хотела сообщить любимому о ребенке! Вырываю документы, сбрасываю кроссовки и почти бегом скрываюсь в своей комнате. Мне надо переодеться. Я чувствую себя глупо. Нет, первым делом надо подзарядить чертов телефон и увидеть есть ли сообщения от Олега!
Следом в мою комнату забегает мама:
– Ох, что делать то? – в ее голосе неподдельная тревога.
– Олег ушел? – спрашиваю испуганно.
– Нет, оба не собираются уходить! – отвечает нервно. – Я их на кухне обоих посадила, обеда ждут. Конечно, хорошо бы Леониду уйти в такой ситуации, то есть намекнуть бы парню… но он столько помогал нам, ох, у меня не хватило совести самой сказать. А сам он что-то не торопится вникнуть в ситуацию…, – добавляет почти шепотом.
– Ясно, – вздыхаю. Меня охватывает еще большее отчаяние от мысли, что может предположить Олег. Снова вспоминаю сцену возле лифта. Я в пижаме, на руках бывшего парня… Архипов может подумать, что я у него ночевала!
– Нужно показать Олегу документы из больницы, – мама словно читает мои мысли. – Объяснить, что тебя оттуда привезли…
– В документах написано, что я беременна, мам. Я не хочу сообщить Олегу это вот так… Как оправдание, наспех. Я хотела, чтобы это был красивый, незабываемый момент, – меня снова душат слезы.
– Детка, не переживай так. Ну что поделать, красивых моментов вашей жизни будет ещё много! Если ты его любишь и не хочешь потерять, надо сказать сейчас все как есть, чтобы он не додумал чего.
– Мам, он уехал и почти не писал, а я ничего плохого не сделала, и ни с кем ему не изменила. Я не буду оправдываться и пихать ему фотографию с УЗИ! Не буду удерживать ребенком!
Теперь чувствую сильную злость, ведь я и правда не сделала ничего криминального! Если Олег любит меня, то выслушает, но наедине, спокойно. А не наспех и при Лёне.
– Ну и упрямая же ты, и глупая, – ворчит мама. – Потому что юная, и не понимаешь, как можно разрушить всё простым недопониманием. Сейчас точно не время для гордости, Яна.
– Мам, пошли на кухню, там же еду ждут. Я помогу тебе накрыть на стол.
– Ты же переодеться хотела…
– И так сойдет, – мне вдруг становится абсолютно все равно на то как выгляжу, да и вообще на все. – И еще раз, прошу, можешь говорить о чем угодно, только не о моей беременности, – предупреждаю родительницу. – Прошу тебя. Мне сначала нужно понять, в какой ситуации с Олегом нахожусь.
А для этого мне нужно подзарядить телефон и узнать, писал ли он что-то пока я была без связи. Хотя-бы сообщил о приезде, или решил таким образом меня проверить? Включаю зарядку и на нетвердых ногах выхожу вслед за мамой из своей комнаты. Зайдя на кухню, первое что испытываю – желание зажмуриться: оба мужчины сидят друг напротив друга. Всей душой надеюсь, что Олег не допрашивал Леонида, а то от моей тайны и ошметка не останется…
– Сейчас, мои дорогие, о, супчик уже разогрелся, я его на таймер поставила, – начинает хлопотать мама. – Я к твоему приезду столько всего наготовила, детка, хотела тебя вкусняшками порадовать. – Олег, вам налить супа?
Архипов молча кивает, мама расставляет тарелки, рассаживаемся кое-как за небольшим столом. Леонид осыпает мамину готовку комплиментами, я не поднимаю головы от тарелки. В голове почему-то крутится сцена из маминого любимого фильма «Москва слезам не верит». Когда герой Баталова узнает, что его обманывали. Ну, там был пустяк – героиня скрывала что она директор большого предприятия и по статусу выше героя, и получает больше. Тяжелая сцена, после которой герой пропадает, а героиня плачет безутешно. Меня ждет то же самое? Каждую секунду жду, что Олег встанет и уйдет. И я больше никогда его не увижу.
– Спасибо вам огромное, – говорит Леонид. – Никогда такого супа вкусного не ел.
– Хочешь добавки? – заботливо отвечает мама.
Вскидываю подбородок и посылаю родительнице взгляд полный ярости. На ее лице растерянность, она мне отвечает гримасой и одними губами: прости, я не нарочно, вырвалось.
Олег к своей тарелке даже не притронулся. Понятно, что пока здесь Леонид, Олег будет напряжен и ситуация будет только ухудшаться. Но как сказать человеку, который возил твою мать к тебе в больницу, заботился и делал все от него зависящее, чтобы помочь, чтобы он теперь ушел из твоего дома? Тем более вот так, при всех… А позвать на минуточку в коридор – тоже так себе выход… Поэтому остается лишь сидеть, стискивая руки.
Олег вдруг резко поднимается из-за стола.
– Мне пора. Проводишь? – смотрит на меня.
У меня ноги как из свинца. Нет сил подняться. Но я киваю.
– Д-да. Конечно.
Не знаю как выхожу из-за стола и следую за Олегом в коридор.
«Я его потеряла, потеряла», – колотится в голове.
Дура убогая, все через одно место у меня. Что сделать? На колени встать? Умолять? Но мне не за что унижаться. Я не сделала…
– Нам надо поговорить, – прерывает поток мыслей Архипов.
– Да, конечно.
– Прямо сейчас.
– Хорошо…
Олег открывает сам входную дверь, и я выхожу за ним, точно под гипнозом. Подойдя к лифту, Архипов морщится как от зубной боли – явно вспомнил картину нашей встречи. Подумав об этом, чувствую, как щеки начинают гореть.
Заходим в лифт. Не знаю куда мы направляемся, где состоится разговор. Но знаю, что в любом случае готова следовать за этим мужчиной, хоть на край света. Я безумно его люблю…
Опускаю голову вниз, чтобы скрыть подступившие слезы. Не могу понять, что меня беспокоит, какой-то дискомфорт… И только потом понимаю. Олег-то переобулся. Накинул куртку, пока были в коридоре. А я так и выперлась, в чем была. В пижаме и домашних тапочках…
– Ой! – восклицаю испуганно.
– Что? – хмурится Архипов.
– Я…в пижаме.
– Ты только сейчас это поняла? – голос звучит еще более грубо. Мне становится не по себе. От Архипова явно не ускользнула ни одна деталь произошедшего. Но его уж точно злит не моя безумная пижама. Двери лифта открываются на первом этаже, Олег берет меня за руку.
На улице моросит дождь, но совсем мелкий, пока идем к машине. В молчании. Сажусь на переднее сиденье, пристегиваюсь. Мы будем разговаривать здесь? Или поедем куда-то? Так переживаю, что не могу даже спросить…
Олег заводит мотор и выезжает с парковки.
– Прости меня, пожалуйста, – произношу тихо.
Но он ничего не отвечает, сосредоточен на дороге. Понимаю, что тут разговаривать не время и не место. Мне плохо. Очень плохо. Даже надежда, появившаяся в момент, когда он взял меня за руку, стремительно тает, становится призрачной. Откидываю голову на сидение, закрываю глаза, веки словно свинцом налиты. Голова слегка плывет.
Всю дорогу пребываю в полудреме. Распахиваю глаза только когда автомобиль останавливается. Выглядываю в окно – мы во дворе дома Олега. Там, где все начиналось. По позвоночнику пробегает дрожь. Зачем он привез меня сюда, если это конец? Или не конец? Что мне сказать ему? Просить прощения? Тогда как я уже попросила… хоть и сама не поняла за что… а он – даже не ответил.
В полном молчании покидаем автомобиль, идем к подъезду. Снова лифт, нужный этаж, знакомая дверь. Все как в тумане. И только когда Олег закрывает квартиру, словно отсекая от нас остальной мир, то нарушает молчание.
– За что мне тебя простить, девочка? – берет меня двумя пальцами за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.
По моему лицу текут слезы. Сначала пара капель в уголках глаз, но их становится все больше.
– За эту ужасную встречу…, – невольно всхлипываю, как ребенок.
– И все?
Вглядывается в мое лицо пристально, внимательно, пытливо.
– Если ты хочешь спросить, изменяла ли я тебе…
– Ты мне дашь по лицу, – заканчивает за меня Олег, усмехаясь. Этот голос… глубокий, звучный, мужественный… Он словно обволакивает меня теплым одеялом, отсекая весь остальной мир. Я умру без этого голоса, без этой силы… Просто не выживу…
– Нет… Я не собираюсь бить тебя по лицу. Я… и не думала ни о каких изменах. Клянусь. Хотя выглядит все…
– И все же тебе есть о чем мне рассказать, – в голосе Олега нет злости или раздражения. Лишь усталость. Что мне сказать ему? Я пережила за эти дни его отсутствия много всего. Сразу и не расскажешь.
Отрицать бесполезно. Киваю.
– Мне есть что рассказать. И о чем спросить. Если разрешишь…
Угольки надежды, которую втайне от себя хранила в сердце, снова вспыхивают красноватым пламенем.
– Пойдем, – Архипов берет меня за руку. Мне почему-то сразу приходит в голову, что отведет меня в кабинет, сядет в свое высокое кресло и будет смотреть свысока. Но мы оказываемся в спальне. Олег садится в изножье постели. Оглядывает меня жадно, внимательно.
