Текст книги "Инопланетянка для Марса (СИ)"
Автор книги: Ева Мелоди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 8
На помощь Зое тем временем пришел ее жених, и вдвоем они кое-как уволокли Карину. О том, чтобы отправиться с ними речи и быть не могло. Я настолько зла на мачеху… чувствую, не стоит нам сейчас находиться в одном пространстве. Хоть и хочется сбежать нестерпимо.
Остаемся с Марсом одни, Лидия куда-то исчезла, оно и понятно, зрелище мачеха представляла собой не слишком позитивное и великосветское.
– Где ваша дама? – брякаю первое. что приходит в голову – Надеюсь наши семейные дрязги не слишком ее огорчили?
– Понятия не имею, – низким голосом отвечает Марс. – Ты сама-то как? Наверное. довольно тошно жить с таким человеком.
– Откуда вам знать. – пожимаю плечами. – Мы привыкли.
– Вы, правда три сироты?
– Это долгая история. И мне совсем не хочется ее сейчас рассказывать.
– Тогда может, потанцуем? – усмехается Марс.
Играет медленная композиция, но от одной мысли что он коснется меня. испуганно пячусь назад.
– Пожалуй, мне сегодня не до танцев…
– Почему? Всю энергию отдала Рощину? Почему с ним да, а со мной – нет? Откуда в тебе умение манипулировать? – выдает неожиданную фразу.
– Что? Да с чего вы взяли?
От обиды на глаза наворачиваются слезы. Марс обвиняет меня в чем-то… а я толком даже не могу понять в чем. Буфер в лице старшей сестры потерян. и я чувствую себя беззащитной. Вспоминаю про Нину. Конечно, Зое было не до младшей. Да и ни к чему ребенку дорога в машине с пьяной мачехой. Нина еще слишком мала, чтобы разобраться, что к чему, и она по-своему любит Карину. считает близким и родным человеком, называет мамой… Тянется к ней, всякий раз получая от нее моральные пощечины, а иногда и реальные оплеухи, как бы мы с Зоей ни старались пресекать это.
– Мне надо найти сестру. И надо домой. Спасибо за вечер, – выпаливаю на одном дыхании, делаю шаг в сторону. Но сильная рука, которую я так недавно разглядывала, точно произведение искусства, останавливает меня.
– Нет, Марта. Я не принимаю отказа.
Он приближает меня вплотную. Буквально расплющивает мое тело, прижимая к своему. Меня охватывает такой жар. словно в печь заживо засунули. Мы почти не двигаемся, топчемся на месте. И снова чертова музыка, она заряжает безумной энергией, воспламеняет. Не быстрая, не медленная. Оглушающая. Слова, голос. так подходят Марсу… Не могу сопротивляться его взгляду…
Пробуди во мне огонь
Я в ответ сожгу до пепла твою боль
Ты касанием пробиваешь мою бронь
Но взамен я забираю твой сон, ночь, любовь
Я плыву за горизонт
Когда я с тобой – мой разум невесом
А ты яркими огнями переполнена
Ты, бушуя, накрываешь меня волнами
Lа Маго…
Марс смотрит на меня, повторяя слово Ла Маро… Краснею, потому что это походит на мое имя…
Наша пара – небо, земля
Мы с тобой – огонь и вода
Нам с тобой быть рядом нельзя
Но запреты я сжигаю дотла…
Бьюсь об заклад – Марса тоже заводит песня. И все что сейчас происходит… безумно сексуально. Тревожно. Ведь Лидии наверняка это не понравится. Марс не делает лишних движений. Его рука лишь давит на талию. Не пытается лапать. Не ласкает, не исследует. А у меня ощущение, что происходит самый интимный акт. который только может быть между мужчиной и женщиной. Накал достигает такой силы, что я не могу сделать вдох. Не могу поднять глаза. Не могу открыть рот. чтобы сказать что-то и нарушить пелену, что накрыла нас, точно толстым куполом.
Чувствую. что Марс не сводит глаз с моего лица. С моих израненных губ… И вот он наклоняется ко мне. Очень медленно, я просто с каждым миллиметром все явственнее ощущаю его дыхание… И когда пружина сжимается уже нестерпимо, на максимум, отталкиваю его. Одним движением. Довольно слабым. Но видимо от неожиданности, он размыкает объятия. А я убегаю.
Марс
Если у тебя терки с бандитами, к чему тратить время самому, если можно послать того, кто и так по сути мертв? Того, кому нечего терять. кто готов убивать без разбору, если того потребует ситуация. То есть – меня. Так и поступил Рощин, когда на него наехали. Но я на него не в обиде. Решил, что неплохо будет сменить обстановку и прошвырнуться в соседний город, узнав, какая сука хочет отжать сеть бензоколонок у Рощина и поговорить, так сказать, «по душам». За солидное, тем более, вознаграждение. Игорь никогда не был жадным, так что я не в накладе.
Вот кто я теперь. Цепной пес, принадлежащий средней руки бизнесмену, трусоватому, ленивому – за свое имущество даже жопу с кровати не поднимет. Хотя зачем ему, если я с энтузиазмом вцепился в это дело? Куда веселее чем в кабинете агентства третьесортных моделек, просиживать.
А может, хотел голову остудить. дождаться, когда оттуда Марта выветрится? Когда снимется в рекламе и свалит подальше?
Я даже Лидию свою с собой потащил… Рассчитывал, что секс даст отдых и поможет восстановить привычную холодную рассудительность. Последние дни, с момента как Золушка метнула в меня своей туфлей, начинало казаться, что я перестал быть самим собой. Мысли отказывались повиноваться, собственное поведение стало плохо предсказуемым.
С этим пора кончать.
К сожалению, во время поездки я понял, что больше не нахожу свою любовницу такой уж привлекательной. Безо всяких на то причин она вдруг утратила всю свою сексуальность, и рядом с ней я чувствовал себя холодным, как надгробный камень.
Аеще хуже – я вдруг ни с того ни с сего сравнил ее мысленно с Мартой… Это было полным и окончательным бредом. Прямо приворожила меня мелкая… И оттого еще сильнее бесила.
Вернулся я, так сказать, сразу с корабля на бал… Рощин закатил вечеринку, о чем прислал СМС. Написал в честь новой модели, которая принесет нам басносповную прибыль. Честно говоря, мне и в голову не могло прийти, что это – Марта. Бред полный. Но это была она. Танцующая с Рощиным, все равно, что лоза с дубом. Они смотрелись вместе нелепо… Но я не мог не признаться себе, что рядом со мной она бы выглядела еще нелепее. Обожженный боями, смертельно опасный, почти психопат. Что рядом со мной делать такой нежной, тонкой девочке?
Смотрит на меня огромными бездонным глазищами, и уже пох*р. Хочется утонуть. раствориться в этом юном создании… потеряться. Один взгляд и Марта заставляет меня думать о сексе… горячем и неудержимом, а потом медленном. долгом, до изнеможения… Что за напасть? Ведь она не делала ни единого намека, движения. жеста. чтобы спровоцировать у меня подобные мысли. Одета смело, броско – да.
Но все равно – сама невинность, бл”дь, это же бросается в глаза… Которыми пожираю ее жадно… Пока не чувствую руку Лидии на своем локте.
Зачем притащил сюда любовницу? Сам не знаю… Рядом была, увидела сообщение, проявила энтузиазм. Мне было параллельно, вот и взял с собой. Но она даже буфером быть не может. Хоть и выглядит шикарно. Марта поглядывает на мою любовницу с завистью. Внимательно, цепко исследует прическу, платье. А я кайфую, на секунду представляя, что это ревность. Да, хочу, чтобы малышка меня ревновала. Страдала по мне. Пусть не позволю никогда в жизни ничему случиться между нами. Слишком юна. От такого глотка невинности у меня может напрочь снести крышу. Уже почти сносит. Надо быть осторожнее.
– Значит, это и есть наша ведущая на данный момент модель? – хмуро спрашиваю подошедшего Рощина, когда Марта уходит.
– Да, брат. Я если честно, погиб. Такая яркая, сладкая крошка. Прямо неземное видение. Вкусная, сочная.
– Ты как о куске любимой отбивной рассуждаешь, – усмехаюсь.
– Нет, как ты можешь? Какая уж тут еда! Я потерял аппетит.
– Не стоит мешать работу и удовольствие, не находишь?
– Ты прав, конечно, – хмурится Рощин. – Но как тут устоять?
Если этот кобелина замутит с Мартой, вряд ли захочу наблюдать подобную картину.
А девчонка явно нуждается в опеке, богатый папик не помешает… Так что для меня лучше всего – валить из агентства. Раны мои зажили, на разборках для Рощина я прямо воспрял, душой отдохнул, как следует отметелив двоих отморозков. Пора снова браться за КР, ведь эта махина все еще жива… Такие сволочи как я не сдаются. Сдохну, но не прекращу до последнего вздоха попытки свалить монстра…
– Не знаю, – отвечаю Рощину. – Но если девка приносит бабло, думаю пялить ее не стоит… Боком выйдет. Посмотри на Лариску свою. Оперилась, королевой себя считает, никому ни жить, ни работать нормально не дает. Да и кстати, она ж от ревности девчонке мало ли что сделать может. Твоя мегера на все способна.
– Фу какой ты грубый, Марс, – морщится Рощин. – И прогнозы у тебя прямо Та{а! еггог…
– Угу. Я такой. Знаешь, пожалуй, я нажрался этого модельного дерьма… думаю пора мне двигать.
– Ты чего это, на полпути меня бросаешь? – восклицает Игорь. Прямо как любовница, которой от ворот поворот зарядили.
– Ты не маленький, справишься.
– Я же сейчас в разборках по уши. А кто, так как ты разруливать умеет? Нет, брат. Не пущу!
Но мы оба понимали, что никто не в состоянии остановить меня. Расстроенный Игорь ушел искать Ларису – подбежавшая к нему Катерина сообщила, что та похоже, перепила и буянит в уборной. Вечер, похоже, вступал в свой апофеоз – мачеха Марты тоже наклюкалась изрядно. Выглядела омерзительно, так и хотелось встряхнуть хорошенько, а потом как протухший мешок картошки через черный ход выволочь на помойку…
И вот наконец, заговариваю с Мартой. Здороваюсь небрежно, а у нее на щеках милейший румянец появляется. Но она не отвечает мне на протянутую руку.
Реагирует как дикарка. Между нами виснет напряжение, и одновременно – странное очарование. Но тут же портит все мачеха, противным иканием и разговорами про гимнастику. По Марте видно, что она очень гибкая. Не зря с лозой сравнил… Тонкая, высокая, ноги от ушей… Каждый сантиметр ее тела совершенен.
И я с трудом держу себя в руках, чтобы не начать… что? Ухаживать? Клеиться?
Это невозможно, одергиваю себя. Смутно осознаю, что рядом Лидия, что-то говорит мне, отводит в сторону. Возмущается поведением мачехи, говорит, что это невозможно, неприлично, омерзительно. Жалеет девчонок, когда сообщаю, что у этой дуры аж трое приемышей на попечении.
– Надо мне присмотреться к этой Марте. Раз она с вами работает… видимо она перспективная. Я могла бы помочь.
– Чем? У нее и так все в порядке. Смотри, а то Рощин решит, что ты у него персонал переманиваешь.
Лидия сама бывшая модель, сохранившая в тридцать восемь отличную фигуру и осанку королевы. Женщина, с которой ни в одной компании не будет стыдно.
Светская, холеная. Она бы никогда не швырнула в мужчину обувью.
– Ты прав, конечно. Я глупость сморозила… Ни в коем случае не хотела посягнуть на ваш персонал, – маскирует смущение улыбкой. – Просто вдруг захотелось сделать что-то хорошее для сирот…
– Удочери их, – предлагаю язвительно.
– Ты прекрасно знаешь, дорогой, я не создана для материнства.
Оставляю Лидию в смущенном состоянии. так и вижу как шестеренки в ее гламурном мозгу соображают – что я имел в виду? Может детей от нее захотел и сейчас вот так тупо на это намекаю?
Главное, что эта женщина всегда знает момент, когда не стоит спорить со мной.
Стоит покинуть любовницу – снова Марта. Практически падает в мои объятия.
Пахнет вкусно, сладко. Ваниль и корица. Естественные, приятные сочетания, пусть и химические. Ненавижу удушливый, вязкий и чрезмерно приторный женский парфюм – как раз так пахнет сегодня Лидия.
Совершенно не собираюсь ни флиртовать, ни вообще разговаривать с мелкой. Сам не понимаю, как вышло, что приглашаю на танец…
Единственное что понимаю – это пытка для нас обоих. Потому что не могу не признать – Марта хороша, как мечта. Любого мужика от пятнадцати до ста лет.
Чертовски идеальна в каждом жесте. В чертовом переливающемся коротком платье. Шмотка шалавы на невинном ребенке. Каждое прикосновение, каждое ее движение в танце заставляет меня сильнее стискивать челюсти и отчаянно желать ее. Отыметь прямо здесь и сейчас. Танец… для меня уже почти не танец, все меняется, ноздри все сильнее заполняет ее запах, ее движения сводят с ума, голова как в дурмане, словно принял сильнейший наркотик. И голове ни единой мысли, лишь желание. Получить, взять себе. Потому что нужна. Потому что хочу, аж зубы стискиваю от простреливающего в паху желания.
Словно почувствовав мои дикие мысли, в финале песни девчонка вырывается из моих объятий и убегает, а я пытаюсь восстановить контроль над похотью, которой охвачено тело. Душа рвется за ней. Догнать. Схватить, содрать чертово платье. Но не могу себе позволить упасть так низко. Хотя нет, вру, насрать мне на себя. На Рощина, на Лидию и остальных присутствующих. Меня лишь невинность девочки останавливает. Я конечно сволочь, псих и маньяк, который едва не убил невесту брата. Поступил самым подлейшим образом, когда мне наоборот помогли, вытащили из дерьма. Что это был за порыв сам так и не понял. Помутившийся рассудок, или жажда отомстить?
Разве важно? Брат едва не прикончил меня в ответ. С тех пор я лишился единственного близкого человека… Никогда они не простят меня. Я слежу за ними, получаю регулярные отчеты. Ребенок у них уже, идиллия. Небось, и не вспоминают такого психа как я. Конченого.
Но раз не могу причинить вред девочке Марте, может не так уж я плох? Может в этом мое искупление?
Вижу, как вслед за выбежавшей из зала Мартой направляется Рощин, и свирепею.
Хочется схватить эту похотливую сволочь за шиворот и хорошенько навешать ему.
Иду следом и слышу, как Рощин предлагает девчонке продолжить вечер в ночном клубе, самом дорогом в городе. И все мои слова о том, что не стоит мешать работу и удовольствие этому козлу похер.
Веселое необременительное времяпрепровождение – в его стиле. Но такое явно не подходит для Марты. Кроме того, дьявол нашептывает мне в ухо, что, если девушка не против повеселиться, так уж лучше пусть со мной, чем с другим.
– Не люблю, когда дама прерывает танец, – подхожу к парочке ближе. Марта выглядит бледной, словно ее сейчас вырвет. Вот и хорошо, прямо на Рощина. Ему полезны такие обломы.
– Марс, я тут предлагаю героине вечера продолжить его… а то здесь становится скучно. Что скажешь? Ты снами?
– Я думаю, что у нашей примы завтра съемка и нам не нужны круги под глазами.
Правда?
Марта сглатывает и кивает поспешно.
– Я тебя отвезу, – говорю твердо. Рощин стискивает челюсти, но ничего не возражает.
– Я только возьму Нину, – бормочет девочка и проскальзывает между нами, оставив после себя запах нежности и чистоты. Не коснувшись даже вскользь ни одного из нас.
– Зачем ты влез? – хмуро спрашивает после ее ухода Рощин.
– Я озвучил все причины только что.
– Ой, вот только не надо запивать. Сам на нее глаз положил, да? Так давай установим расписание.
– Отвали, – морщусь. – Я в такие игры не играю. Реально, девочка работает. И она слишком мала для таких как мы.
– Ничего. Повзрослеет.
– Вот тогда и обсудим. А пока держись подальше.
Рощин корчит в ответ кислую гримасу.
– Ты ей прямо как папочка.
– Нет. Всего лишь забочусь о твоем бизнесе. Ты меня для этого поставил туда. Это ведь не бордель, я тебя правильно понял?
– Черт, ты меня удивляешь, Марс. Прежде ты никогда не вел себя так из-за женщин.
Это любовь, дружище?
Решаю, что выслушал достаточно дерьма.
Дальнейшие бормотания явно перебравшего алкоголя Рощина, слушаю вполуха.
Продолжаю думать про Марту… Мне не нравится столь пристальное отношение Игоря к ней.
Марта залезает в мой автомобиль, прижимая к себе сестру. Выглядят обе очень трогательно. Адрес я помню. Всю дорогу молчим, никому не нужны слова. Нина почти сразу засыпает на коленях у Марты. Та смотрит в окно, а я, используя каждую возможность оторвать глаза от дороги, разглядываю ее в зеркало заднего вида.
Но когда подъезжаем даже не выхожу из машины.
Марта будит сестренку, которая сонная, вылезает, покачиваясь наружу. Идет в дом.
А вот моя мучительница не спешит покидать меня.
– Спасибо… Марс, – произносит, наклонившись к приоткрытому окну переднего пассажирского сидения.
– Я могу вылезти и продолжить разговор, – говорю хрипло. – Если готова, так и скажи. Не надо просто пялиться своими глазищами. Я не люблю игры.
– Не понимаю о чем вы, – шокировано отвечает девчонка. И, правда, сама невинность, в каждом чертовом проявлении.
– Насрать, – говорю грубее, чем того требует ситуация. Но мне плевать. – Последнее – не стоит заигрывать с Рощиным. Он конечно босс, и может золотом осыпать, но в койке он тебя просто раздавит. Будет больно, малыш. Вряд ли тебе понравится.
Марта заливается краской и смотрит на меня с ненавистью. Разворачивается и быстрым шагом идет к дому. Заскакивает в дверь, на секунду отшатнувшись – на крыльцо выползает Карина. Она что-то начинает высказывать Марте, но та не слушает. Карина направляется ко мне, но сейчас выше моих сил терпеть эту суку.
Поэтому газую, скрываясь и посылая хороший такой клуб пыли и гравия в рожу противной тетки.
Глава 9
Спальня, лестница, кухня, гостиная. Еще немного, и я сотру этот пол до дыр.
Сегодня я не поехала в агентство, сказалась больной. То, что произошло вчера, одновременно и напугало и разозлило меня. Потому что эти двое – что Марс, что Рощин, использовали меня, делили, игрались… как какой-то куклой. Вот кто я для них. А ведь я едва не влюбилась. Марс волнует меня. Будоражит, вызывает эмоции.
Это опасно. Нет, ни за что нельзя позволить себе влюбиться в такого человека!
Завариваю себе травяной чай, включаю релаксирующую музыку и задумчиво пялюсь в окно. Лучше всего будет уволиться. Хотя мне нравилась эта работа. Но я не готова рисковать своим сердцем! Стоит мне только вспомнить вчерашний танец с Марсом, задуматься о нем… как тело начинает пульсировать. Остается лишь надеяться, что этот избыток адреналина в крови пройдет до завтра… И я смогу прийти в агентство спокойная и отстраненная. А если не смогу… То наверное, лучше уволиться.
Работа. Мысли с бешеной скоростью проносятся. Я о такой мечтала. Мне нравилось все. У меня получалось. И вот бросить так запросто?
Но если не уйти… как буду смотреть в глаза Марсу… после того, как меня так унизили?
Не могу перестать думать о нем. Каждый раз, когда вспоминаю наш танец, у меня начинают дрожать колени. Сгораю от стыда и ненавижу себя за это. Как можно быть такой дурой?
Надеваю спортивный костюм. Стоит пробежаться несколько раз вокруг квартала – может, это позволит ей избавиться от напряжения. Делаю несколько упражнений на растяжку, стоя на крыльце, потом пробегаю несколько кварталов туда-обратно, но вынуждена вернуться, начинается дождь…
Вдруг слышу звук открывающейся дверцы машины. Сердце уходит в пятки. Резко разворачиваюсь и припускаю к дому.
Слышу позади легкий топот.
– ЭЙ, Марта.
Артем. Поворачиваюсь и вздыхаю с облегчением.
– Я заволновался, что разболеешься, раз на работу не пришла, раньше не пропускала, даже с температурой работала… А выглядишь огурцом, спортом вон занимаешься… Молодец конечно. Но почему не приехала? Пришлось отменить съемки. Давай, рассказывай. Пригласишь на чашку чая? Пить хочу жутко.
Артем как всегда многословен, а я чувствую себя не в своей тарелке. потому что не знаю, как объяснить ему свое отсутствие на работе.
– Ау тебя чистота, – с любопытством оглядывается по сторонам Артем, когда входим в дом, провожу его на кухню.
– Спасибо.
Но в том, что уборка – результат моих нервов, ни за что не признаюсь.
– Я подумываю уйти из агентства, – в конце концов признаюсь Артему.
– Что? Ох, нет! Почему? Что ты еще придумала? Ни за что не отпущу тебя. Но стой, ничего не говори. Я знаю в чем дело. На тебя слишком давили. Все мы… Еще и Лариска с языком своим поганым. Но у тебя сейчас такой контракт! Бомба. Ты сможешь позволить себе квартиру купить!
И я сдаюсь. Сейчас Зое очень непросто, живет на два дома, они с Павлом снимают маленькую комнату в коммуналке, чтобы иметь возможность побыть наедине.
Сестра достойна большего. Очень хочется помочь ей, и если у меня есть возможность… не имею права упускать ее. И встречи с мужчиной, который волнует сердце, но при этом то играет со мной, то вытирает об меня ноги… не такая уж большая плата. Переживу.
Марс
– На празднике вы слишком сильно давили на девочку, вот, теперь не хочет работать здесь! – причитает Артем, а мне так и хочется двинуть щенку хорошенько.
Но он прав. Не для ребенка это место… Не для девочки… Тогда почему так тошно на душе, от мысли что больше ее не увижу? Все к лучшему. После того как отвез Марту, вернулся в ресторан и забрал взбешенную Лидию. Она конечно сцену не устроила – слишком хорошо знает себе цену, чтобы опускаться до этого. Ночь с ней не помогла расслабиться. Черт, я даже возбудиться толком не смог… Да что ж это за ведьма малолетняя зеленоглазая, что так действует на меня.
И все-таки она вернулась. Я увидел ее утром, издалека, сидя в машине. Как впечатлительный и застенчивый юнец наблюдаю за предметом своих грез из засады. И сам над собой угораю.
На ней платье чуть ниже колен, кажется легким, почти невесомым на гибкой фигуре. Простой фасон, да что там – ночная рубашка и то бывает более замысловатой. Но бл”дь, на ней выглядит просто нереально круто. Болтается на маленьких тоненьких бретельках, плавно скользит высоких, небольших сисек…
Идеальных, таких как надо… Высокие каблуки тех самых серебристых босоножек постукивают по асфальту, когда проходит совсем рядом. Не замечая. Или делая вид, что не видит. Марта определенно погружена в какие-то думы. Как бы мне хотелось вырвать ее из этих грез. Привлечь внимание… Сказать что-то, пусть даже глупость или дерзость. Увидеть. как вспыхнут эти огромные, прекрасные глаза ребенка.
Но тут как из под земли вылезает Рощин. Хватает девушку. заключая в медвежьи объятия, целует в щеку… Меня это бесит. Меня это убивает…
Прежде чем успеваю подумать, вылезаю из машины, прокручивая в руках ключи. направляюсь к парочке.
– Привет Марта.
Она вспыхивает в ответ румянцем и кивает. Ее руки все еще в лапище Рощина.
Смотрю на них выразительно, и приятель наконец отпускает девушку. поморщившись. Марта вырывается и убегает.
– Что это сейчас было? – недовольно спрашивает Игорь.
– Ты меня спрашиваешь?
– А кого мне спросить, вроде мы тут вдвоем, – делаю вид что не понимаю его настроения. – Хотя нет, уже не вдвоем, – добавляю, заметив вдалеке Ларису. – Вот и твоя ненаглядная.
Рощин резко оборачивается, явно не слишком счастливый от созерцания наскучившей любовницы.
– Привет дорогой, – вот и запыхавшаяся прима. – Я хочу извиниться!
С места в карьер Лариса начинает разборки, и я покидаю парочку.
Прохожусь по коридорам агентства, Марты нигде не видно. Вздохнув, направляюсь в свой кабинет. И тут вбегает Артем, за руку он тащит упирающуюся Марту.
– У нас шикарная новость, Марс, – верещит менеджер. – Еще два контракта.
– А я при чем? – спрашиваю хмуро. На румяную. смущенную девушку смотреть нет сил. Она возбуждает меня. Каждый ее жест, то как закусывает губы. не знает куда деть руки… Вся эта нежность, детскость… убивает меня. Говорит о том насколько я стар для нее. И насколько испорчен…
– А Марта сомневается! Я уже и не знаю что делать!
– Я тем более, – отвечаю недовольно.
– Поговори с ней, прошу! Ау меня клиенты.
И не сказав больше ни слова Артем уносится, оставив смущенную, растрепанную нимфу в моем кабинете. Он что, бл*дь, издевается? Я всеми силами пытаюсь держаться подальше, а тут такая подстава…
– Ну так что, кхм, Марта, – начинаю хрипло. хотя понятия не имею, что ей сказать. В башке крутятся сплошь непристойные признания, типа: я хочу тебя трогать. Хочу нагнуть… Бл*дь, да что ж такое… Крыша едет от девчонки. ясно как день. Кто-то из нас двоих явно лишний в этом кабинете.
– Не нужно меня уговаривать! – вдруг дерзко выпаливает Марта.
– Это почему? Все девочки любят. когда с ними сюськаются.
– Что? Что это за слово такое?
– Не знаю. Тебе не нравится?
– Нет!
Подхожу ближе. Мне похрену разговор, все сейчас на уровне инстинктов. интуиции.
Я слабо вообще понимаю, о чем идет речь. Вроде что-то говорил Артем… О чем-то просил…
Марта дергается в сторону от меня. инстинкт охотника проявляется молниеносно, и вот она уже в моих объятиях.
– Не надо так нервничать, – с наслаждением втягиваю в ноздри ее запах. Душистая.
Цветочная. Пахнет розой и ванилью. Если и есть в этом запахе духи, то лишь капля.
Но больше, похоже будто девчонка приняла ванну из лепестков роз… Воображение уже шпарит на всю катушку. И мне это не нравится. В том фильме, где немолодой мужик запал на девчонку в ванне из роз, последнему прострелили башку…(1) Не то чтобы я не был готов к такому финалу… Но не из-за бабы – точно.
Марта дергается в моих руках, и я чуть ослабляю хватку. Она поднимает подбородок и наши взгляды перекрещиваются.
– Это какое-то безумие, говорит она шепотом. – Я не понимаю.
– Ты в этом не одинока.
– Вы играете со мной!
– Умная девочка. Быстро схватываешь.
– Мне это не нравится.
Смотрю, как она нервничает. Закусывает пересохшую нижнюю губу, а потом облизывает и меня накрывает, сметает, точно тайфун, сила охватившего желания.
Набрасываюсь на ее губы как голодный зверь, раненый этой красотой, истекающий кровью, тянущийся к единственному источнику, способному исцелить. Марта издает стон и дергается назад, но я останавливаю ее. Стискиваю в объятиях.
Руки рвутся вверх, стаскивая бретельку платья, обнажая грудь. Вдавливаюсь в живот девушки своим напряженным торсом, чтобы почувствовала мой стояк, проникая языком все глубже в ее сладкий рот. И вдруг чувствую, что она доверчиво подается мне навстречу! Не сопротивляется… не строит из себя испуганную маленькую девочку, хотя она по сути такая и есть… Ведет себя так, словно хочет того же, что и я… И от этого у меня окончательно рвет крышу.
Дергаю ее на себя, стискивая талию одной рукой. Она удивительно тонкая, хрупкая.
Ни у кого прежде не видел такой фигуры Чувственная в каждом своем изгибе.
Худенькая… но при этом все на месте. Спускаю платье и осторожно поглаживаю большими пальцами ее маленькие аккуратные соски. Твердые от возбуждения… Со свистом втягиваю в себя воздух. Марта пытается отстраниться. Но я не позволяю, продолжаю играть с сосками, трогать груди, приподнимать, взвешивать в руках, теребить. Как ошалевший подросток, впервые увидевший вблизи это чудо…
Женские грудки. Такие сладкие, маленькие, юные. Похоже, я увлекся, потому что Марта начинает всхлипывать и дрожать.
– Марс, – мое имя как стон, срывается с ее губ, и я понимаю, что она возбуждена не меньше моего.
– Тс-сс, малышка, я еще не закончил, – кладу указательный палец ей на губы… Зря, потому что не могу сопротивляться искушению протолкнуть его чуть дальше. В сладкий рот… Марта не сопротивляется, чувствую, как ее язык касается подушечки пальца… Вжимаюсь в нее сильнее, понимая, что добром это не кончится. Я ее сейчас на столе отымею… и плевать что кто-то может войти.
– Отпусти, – отстраняется малышка, одна моя заминка и она уже выпустила палец изо рта и готова к сопротивлению.
Осматриваю ее с ног до головы, стараясь, чтобы взгляд был насмешливым. Но на самом деле горю точно в аду. выть хочется, потому что понимаю – мне ее нельзя.
Ни здесь, на столе, ни где-либо еще. Но моему дружку не нравятся запреты…
– Один лишь поцелуй, и ты вся взмокла, – произношу тихо. В ее глазах вспыхивает обида, она отстраняется. Но я не позволяю…
Моя рука скользит под платье, трогая голую шелковистую кожу, двигаясь вверх по бедру. Тихий стон…
– Тебя так кто-нибудь трогал, малышка? – задаю вопрос, неожиданно для самого себя.
Не в состоянии ответить, она мотает головой. И меня затапливает дурацкая радость. Почему мне так хочется быть первым во всем, что касается ее? Почему хочется, как последнему идиоту верить? Она же может быть просто малолетней врушкой.
Но ее глаза серьезны. В них плещется столько переживаний, эмоций, что поневоле верю…
Снова впиваюсь в губы, языком проникаю в глубину рта, буквально пожираю девчонку. Пью ее сладкое дыхание, готов выпить все до капли, облизать с ног до головы… Она дрожит так сильно, что вынуждена цепляться за мои плечи, словно боится упасть. Притягиваю к себе ближе, прижимаю ее бедра к своим, с силой, до боли стискивая руками. Дыхание Марты учащается, лицо раскрасневшееся.
Тихонько постанывая, девушка непроизвольно двигает бедрами, словно ее тело говорит со мной, просит еще ласк.
Но я сам все прекращаю. Меня ломает, тело выкручивает от боли неудовлетворенного желания. Выпускаю малышку из объятий, отстраняю от себя.
– Было интересно. А теперь иди, займись работой.
Это было жестоко. Ужасно. Поначалу на ее лице мелькает удивление. Потом, увидев мою натянутую улыбку, Марта вздрагивает. Сладкая поволока исчезает из ее прекрасных глаз. Щеки заливаются краской стыда. Она порывисто поправляет платье и выбегает из кабинета.
От напряжения немеют челюсти. Хочется сломать что-нибудь, ударить кулаком в стену или разбить чего… Нет, больше всего на свете мне хочется вернуть девочку, схватить ее, затащить за угол и сорвать с нее одежду. И утолить голод, что мучает нас обоих, не думая ни о чем. Наплевав на все свои табу. Сделать своей, соединиться и потеряться в ее сладости… Получить улыбку, от которой перехватывает дух…
Так почему же вместо этого я снова жестоко ее унизил?
