Текст книги "Очаровательная должница"

Автор книги: Эва Киншоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Эва Киншоу
Очаровательная должница

Обход дома занял около часа. Хотя Энтони Симмонс уже бывал в «Пинк-велвет» и покупка особняка значила для него не так уж много, он испытывал все же некое ощущение триумфа. Подумать только, этот чудесный дом, построенный из дерева и сланца, с красивыми видами, открывающимися из окон, принадлежит теперь ему – пусть даже особняк лишился кое-каких сокровищ семейства Уимблоу!

Было нечто особенное в этом доме, хотя его интерьеры не украсили бы глянцевых страничек великосветского журнала. Чужой для нового владельца, он все же казался удобным и милым. Но неожиданно Энтони понял, что ему будет недоставать здесь одной вещи. Точнее, человека.

Словно читая его мысли, Летиция спросила:

– Я так полагаю, мистер Симмонс, вы не женаты?

– Правильно полагаете, мисс Уимблоу. Но как вы догадались?

Они были в гостиной – любовались видом на далекий город, открывающимся поверх розовых кустов. Летиция искоса взглянула на стоящего рядом мужчину. В ней было пять футов десять дюймов, но, даже надев шпильки, она все равно оказалась бы ниже его ростом. А от близости худощавой фигуры Энтони, его лица – приятного, несмотря на решительно сжатые тонкие губы и твердый взгляд немало повидавших светло-серых глаз, – внутри нее что-то сжималось. Как странно...

Глядя на загорелые руки Энтони Симмонса, Летиция внезапно ощутила, как он крепок и ловок. И пахло от него как-то уж очень по-мужски: чистотой, дорогой тканью костюма, им самим. И почему-то ей показался удивительно трогательным маленький, в форме звездочки, шрам над его левой бровью.

Просто мужчина во цвете лет, подумала она, ощутив некое неясное беспокойство. И тут до нее дошло, что ей задали вопрос.

– Ну... – начала Летиция, пытаясь вернуть мысли в деловое русло, – если бы у меня был муж, который взял и купил дом, неважно какой, я бы обязательно приехала с ним посмотреть на приобретение. – Произнеся это, она чуть улыбнулась, затем пожала плечами. – Но с другой стороны, без жены, может, и проще: жена непременно пожелала бы внести изменения, чтобы сделать дом по-настоящему своим. А это может дорого обойтись мужу.

– Не думаю, мисс Уимблоу, что, если бы у меня была жена, я позволил бы ей хоть что-то изменить в «Пинк-велвет», – отозвался Энтони Симмонс.

Летиция приподняла брови.

– В самом деле?

Такая короткая фраза, а сколько в ней надменности, подумал Энтони. Кажется, меня пытаются поставить на место.

– В самом деле, – спокойно подтвердил он и добавил: – Видите ли, дом нравится мне таким, какой он есть.

– Что ж...

Летиция умолкла. И Энтони понял, что в ней борются гордость за «Пинк-велвет» и негодование на человека, который не позволил бы своей жене выразить собственную индивидуальность.

– Что ж... – снова повторила Летиция, повернувшись к собеседнику. На лице ее отчетливо читалось: «Как бы то ни было, теперь это не мое дело». – Думаю, вам хочется побродить по дому в одиночестве, так что я лучше поеду. Остальные ключи на крючке в буфетной.

И она протянула руку для прощания.

Энтони не взял ее руку, а вместо этого сказал:

– Не хотите ли пообедать со мной, мисс Уимблоу? Недалеко отсюда я заметил по дороге симпатичный ресторан. Я все равно не собирался оставаться здесь.

Летиция поколебалась мгновение, потом нахмурилась.

– Это очень мило с вашей стороны, но... Нет, не могу, мне надо работать. – Она посмотрела на часы и добавила с мимолетной усмешкой: – О да, мне и впрямь пора делать ноги!

– Вы не обедаете? – спросил Энтони.

– Перекусываю на бегу, так сказать, – ответила Летиция несколько резко.

– Тогда как насчет ужина сегодня вечером? – предложил Энтони.

Летиция молчала, явно пытаясь придумать какую-нибудь отговорку. Однако секунды шли, а на ум не приходило ничего стоящего.

– Или вы и ужинаете на бегу, мисс Уимблоу? – протянул Энтони.

Летиция вздрогнула, уловив сарказм в его реплике. И спросила себя: а почему, собственно, мне так не хочется снова встречаться с этим человеком? А потому что нежелание было инстинктивной реакцией на то, что происходило между ними с того момента, когда они впервые посмотрели друг на друга. Энтони Симмонс как будто оценивал ее – не только фигуру, но и интеллект. Да и сама Летиция невольно занималась тем же...

Поместье площадью в двести акров называлось «Пинк-велвет» и находилось в часе езды от Лос-Анджелеса. Особняк – мощенные каменными плитами террасы, кремовые стены и темно-красная черепичная крыша – Построили на вершине холма, откуда открывался ошеломляющий вид на окрестности. В ясный день этот стильный дом, казалось, парил над близлежащими долинами в потоке солнечного света.

Молодая особа, стоящая в гостиной, в стильности ничуть не уступала особняку. Энтони Симмонсу показалось, что девушка в некотором роде принадлежит этому чудесному дому, этому обширному поместью. То есть, конечно, наоборот: поместье пока принадлежало Летиции Уимблоу, чьи родители и возвели особняк, хотя сами земельные угодья достались семейству несколько поколений назад.

Дочь известного ученого-историка Роналда Уимблоу и его жены Эстер, Летиция получила отличное воспитание и превосходное образование – если только добытые Энтони сведения соответствовали истине. Единственная причина, по которой она встречалась здесь с Энтони Симмонсом, который, по правде говоря, выбился из грязи да в князи, так это то, что после скоропостижной смерти Роналда дела семьи Уимблоу оказались в расстройстве и теперь им пришлось расстаться с «Пинк-велвет». Летиция должна была передать новому владельцу ключи от дома...

Посему Энтони не надеялся на теплый прием и с удивлением вспоминал начало их знакомства. Бывшая хозяйка встретила его на террасе с безмятежно-спокойным видом. Она была хороша как ангел – высокая, темноволосая, с нежной бледной кожей. Овал лица женственный, но четкий, на подбородке – еле заметная ямочка. Синие глаза опушены неправдоподобно длинными ресницами, а густые волосы шелковистой волной сбегают ниже плеч.

В руке Летиция держала соломенную шляпку и коричневую папку, а тонкая материя светло-розового, по колено, платья скорее подчеркивала, нежели скрывала совершенную фигуру и длинные стройные ноги, которые навели Энтони на мысль о породистых лошадях. Кожаные сандалии дополняли наряд Летиции.

На мгновение Энтони задумался: какую грудь скрывает бледно-розовая ткань? И какой шелковистой должна быть кожа этой молодой женщины.

Она сделала шаг навстречу и протянула руку.

– Мистер Симмонс? Я Летиция Уимблоу. Добрый день. Я собиралась послать моего поверенного исполнить положенный ритуал, но потом решила, что сама должна передать вам ключи. Добро пожаловать в «Пинк-велвет»! Желаю вам провести много счастливых лет в этом доме.

Энтони Симмонс чуть прищурился. Все было произнесено безупречно мелодичным голосом, в котором не слышалось ни следа досады или сожаления. Он удивился, почему-то почувствовав себя обманутым.

– Добрый день, мисс Уимблоу, – ответил он, в свою очередь протягивая руку.

Рукопожатие Легации оказалось довольно крепким и весьма деловым.

– Очень мило с вашей стороны самой заняться этим, – продолжал Энтони. – Надеюсь, вам не очень тяжело.

Летиция Уимблоу внимательно осмотрела собеседника. Раньше они общались через посредника – агента по продаже недвижимости, – и дело с продажей «Пинк-велвет» едва не зашло в тупик. Тогда Летиция согласилась на предложенную Симмонсом цену – гораздо ниже той, на которую рассчитывала, – лишь потому, что ей срочно нужны были деньги спасти мать от разорения.

Соответственно, Энтони Симмонса она представляла прижимистым типом средних лет. Но тому было где-то за тридцать. Высокий, широкоплечий, с густыми коротко стриженными темными волосами. Одет в дорогой светло-серый костюм, темно-синюю рубашку и черный галстук. Но глаз выделил бы его в любой толпе не только потому, как он выглядит, а потому, как двигается – свободно и вместе с тем решительно.

Однако самой примечательной чертой его внешности были проницательные светло-серые глаза. Легации подумалось, что такие глаза ничего не упустят...

– Я реалистка, мистер Симмонс, – ответила она несколько прохладно. – А наша семья не может больше позволить себе содержать загородное имение. Больше всех нас «Пинк-велвет» любил отец. Он унаследовал поместье от своей матери, но отца больше нет с нами.

– Я, кстати, все хотел спросить: откуда такое странное название?

Летиция улыбнулась.

– «Пинк-велвет» – это любимый сорт роз моей бабушки. – Она махнула рукой в сторону кустов, растущих вдоль террасы. – Это все «Пинк-велвет». Мы сажали здесь только этот сорт, хотя сам дом выстроен уже после смерти бабушки.

– Чудесные розы, – заметил Энтони. – В отношении их я последую вашему примеру. Так вы не будете скучать по этому месту?

Латунным ключом Летиция открыла тяжелую деревянную входную дверь.

– Немножко буду, – признала она. – Но, по правде говоря, я сейчас до такой степени загружена работой, что мне не до того. – И Летиция печально улыбнулась.

– А что у вас за работа? – поинтересовался Энтони.

Она посмотрела на него, пропуская в холл.

– Я модельер детской одежды. У меня собственная фирма, и дела пошли наконец в гору – не успеваю выполнять заказы.

Энтони Симмонс удивился: чтобы у девушки из семейства Уимблоу было свое дело! Зря он не разузнал поподробнее о Летиции, наводя справки о ее знаменитой семье...

– Прошу меня простить, – сказал он. – Но могу ли я узнать, почему продажей имения занимаетесь вы, мисс Уимблоу, а не ваша мать, официальная владелица?

Летиция положила соломенную шляпку на круглый столик красного дерева с инкрустированной крышкой.

– И моя мама, и моя сестра Агнесса – славные люди, мистер Симмонс, но с деловой хваткой у них не очень хорошо. С папой было то же самое. – Она печально улыбнулась. – Уж не знаю, в кого я уродилась такая практичная, но они рады свалить все это на меня... А теперь займемся описью, – неожиданно сменила Летиция тему разговора. – У вас есть копия?

Она подняла на собеседника свои восхитительные синие глаза.

– Есть.

И он достал из внутреннего кармана пиджака сложенные листы бумаги.

– Хотя большая часть содержимого дома продавалась вместе с ним, вы позволили нам забрать кое-какие вещи.

– Да, это так, – подтвердил мистер Симмонс.

– Давайте теперь вместе проверим, что остается, а потом подпишем бумаги – чтобы в будущем не возникло никаких недоразумений.

Энтони Симмонс хмуро взглянул на Летицию, внезапно осознав природу таинственной досады, обуревающей его. Ему хотелось как-то повлиять на эту великолепную, спокойную и уверенную в себе особу – хотя бы заставить горько сожалеть об утрате фамильного особняка. Но зачем? – спросил он сам себя. Чтобы завязать знакомство? Именно так – был ответ, и бровь Энтони приподнялась, когда он с изумлением понял это.

Летиция удивленно посмотрела на него, поскольку пауза в разговоре затянулась. Какая ирония судьбы: она явно не заинтересована в своем собеседнике! Энтони тут же преисполнился решимости изменить ситуацию.

– Неплохая мысль, мисс Уимблоу, – откликнулся он. – Если вы захотите забрать еще что-нибудь из вещей, не стесняйтесь, я буду рад оказать вам услугу.

На сей раз Летиция приподняла бровь, выказывая удивление.

– Очень мило с вашей стороны. Но кажется, мы взяли все, что хотели, – медленно произнесла она, словно не зная, можно ли верить словам собеседника.

– Что ж, тогда начнем? – предложил он.

Вот так сюрприз! У Летиции имелись все предпосылки невзлюбить этого человека с первой же минуты знакомства – так упорно они воевали из-за продажной стоимости «Пинк-велвет»! А вместо этого... Летиция любовалась тем, как он двигается, размышляла над тем, что он сказал, пока они ходили по дому, и в результате нашла, что Энтони Симмонс не лишен чувства юмора и очень даже неглуп.

Или все объяснялось много проще – его сексуальной привлекательностью? Стройное тело, крепкие руки, аура отнюдь не грубой силы – все это обладало несомненным магическим очарованием. Рядом с Энтони Симмонсом она чувствовала себя слабой женщиной.

При этой мысли Летиция изумленно моргнула: она и не подозревала, что способна на что-нибудь подобное. Поэтому решила, что это еще одна уважительная причина держаться подальше от этого типа...

– Нет, ужинаю я не на бегу, мистер Симмонс... Но дело в том, что, хотя я и реалистка, мне все же нелегко отдавать «Пинк-велвет» – неважно, вам или кому-то еще. А хвост собаке лучше рубить в один прием.

По крайней мере, это часть правды, подумала Летиция.

Но собеседник смерил ее взглядом одновременно скептическим и дерзким. Наверняка догадался, насколько по-женски слабой она чувствует себя рядом с ним. Проклятье! Летиция стиснула зубы. И наверняка он знает, что ее слова – по большей части увертки.

Ну и пошел ты к черту! – разозлилась она. Что о себе возомнил? Ишь ты, арабский шейх выискался! В полном душевном расстройстве Летиция зажмурилась: откуда только пришли на ум эти совершенно ей несвойственные выражения? А затем вспомнила об испытанном и проверенном оружии своей матери – о надменности.

Летиция высокомерно вскинула подбородок, смерила собеседника в высшей степени пренебрежительным взглядом и произнесла ледяным тоном:

– Позвольте проститься с вами, мистер Симмонс. Не думаю, что нам понадобится снова встречаться. Наш поверенный всегда будет к вашим услугам, если возникнут какие-нибудь проблемы.

С этими словами Летиция подхватила со столика соломенную шляпку и вышла.

Идя к машине, она старалась ничем не выдать кипевшее в ней негодование, поскольку чувствовала на себе неотрывный взгляд Энтони Симмонса. Только уже сидя в машине, Летиция позволила себе дать волю эмоциям, поскольку мотор и не подумал завестись.

– Ну давай же, черт тебя дери! – воскликнула она и снова повернула ключ.

Тщетно. Летиция с трудом сдержалась, чтобы не ударить по рулю обеими ладонями.

Энтони Симмонс, стоявший на террасе, засунув руки в карманы, ехидно улыбнулся и двинулся к машине Летиции, когда она вылезла из салона, хлопнув дверцей. Вид у нее был не такой самоуверенный, как прежде...

– Дело в системе зажигания, – объявил Энтони спустя несколько минут. – Вообще-то проблемы должны были начаться гораздо раньше.

Летиция, с трудом скрывая обуревающую ее ярость, ответила, обмахиваясь шляпкой, как веером:

– Теперь я припоминаю, что мотор как-то странно вел себя последнее время. Вы способны его починить?

Энтони ответил не сразу. Он едва не рассмеялся, видя, что Летиция пытается говорить с ним, как хозяйка с прислугой. Он знал, что без труда может исправить зажигание прямо сейчас, но совершенно не собирался этого делать.

– Боюсь, что нет. Но я с удовольствием отвезу вас в город, мисс Уимблоу. – Он закрыл капот и вытер руки платком. – Только я слегка проголодался.

Летиция посмотрела на него чуть ли не с отчаянием.

– Я возьму вашу машину на буксир и дотащу до ближайшей мастерской, чтобы там ее привели в порядок, а потом вернули вам.

Летиция краем глаза взглянула на его автомобиль – мощный джип последней модели. Уж наверняка эта громадина дотащит ее изрядно подержанный «вольво» куда угодно безо всяких проблем.

– Судьба переменчива, мистер Симмонс, рано или поздно она отвернется от вас, – процедила Летиция сквозь зубы.

– Не думаю, – ответил тот. – Но я уверен, что после обеда в ресторанчике вы почувствуете себя лучше.

Столики стояли в саду, под перголой, обильно увитой диким виноградом, – тень оказалась весьма кстати в жаркий летний день. В живой изгороди, закрывавшей сад от дороги, пели птицы, в траве звенели цикады, а желтые скатерти на столах, казалось, отражали солнечные лучи. Перед обедом Энтони с Летицией выпили на двоих бутылку вина, которое он заказал, не посоветовавшись со своей спутницей.

Тем не менее и вино, и по-домашнему вкусный стейк, и пирог с вишнями значительно улучшили настроение Летиции. Ей даже подумалось, что она вела себя невежливо, и захотелось загладить предыдущее поведение, попытавшись, однако, обойтись без извинений. Летиция поддерживала разговор, который переходил с одной темы на другую, – спорт, книги, политика... А затем как-то незаметно оказалось, что она уже рассказывает Энтони о своем бизнесе.

– Я занимаюсь одеждой для девочек от четырех до двенадцати лет. После двенадцати большинство девочек перестают любить нарядные платьица. – Летиция усмехнулась, увидев, как Энтони удивленно поднял бровь, и пояснила: – В этом возрасте они начинают одеваться, как мальчишки... или как взрослые.

– Откуда вы знаете? Проводили исследования на рынке одежды?

– Да нет. Просто помню себя в детстве и смотрю по сторонам.

– А как вы начали свое дело? Со старой швейной машиной в гараже?

– Нет, конечно, – скорчила гримасу Летиция.

Их взгляды на мгновение встретились. И Летиция увидела в серых глазах собеседника ехидную усмешку. Она недоуменно нахмурилась. Но Энтони не пожелал объясниться, и ей пришлось продолжить.

– После университета, где я изучала дизайн и маркетинг, мы с подругой, которая шьет гораздо лучше меня, решили начать дело. Поразмыслив, на какой товар будет лучше спрос, мы сняли помещение и нашли несколько швей. Я занимаюсь разработкой моделей, маркетингом и всей конторской работой, а в ведении подруги раскрой и шитье.

– Звучит серьезно, – проговорил Энтони. – А где добыли первоначальный капитал?

– Бабушка, мать отца, оставила мне небольшое наследство, а еще я взяла ссуду в банке. Ссуда уже выплачена, и первоначальные инвестиции тоже окупились. Сейчас у нас стабильный, хотя и не особенно впечатляющий доход. Недавно я заключила договор с несколькими большими магазинами. Хотя нам теперь придется расширяться, прибыль наверняка возрастет.

– Судя по всему, в бизнесе вы как рыба в воде, мисс Уимблоу, – заметил Энтони.

– Спасибо. – Летиция вдруг вздохнула и сказала: – Хотела бы я...

Она так же неожиданно умолкла и отпила вина.

– Весьма, весьма интересно, – произнес Энтони. – Как человек, который начинал с одним-единственным грузовиком, я аплодирую вашей сметке и здравому смыслу.

Однако Летиция нахмурилась.

– Постойте, Симмонс – это что, «Симмонс Пасифик компани», транспортная фирма?

Ее собеседник всего-навсего кивнул, чуть приподняв в улыбке уголок рта.

– Силы Небесные, и как же я сразу не сообразила? – воскликнула Летиция, а затем пристально посмотрела на Энтони. – Если бы знала раньше, я бы вам ни цента не уступила.

– Поверьте мне на слово, – откликнулся Энтони Симмонс, – результат был бы тот же самый. Я заплатил за «Пинк-велвет» ровно столько, сколько считал нужным.

Летиция мрачно уставилась на него.

– Да, это была явно неудачная мысль.

– Какая? Пообедать со мной? – решил уточнить Энтони, улыбнувшись краешком рта.

– Именно, – призналась Летиция.

– Хотите совет? – спросил он, все еще улыбаясь. – Не жалейте о том, что сделано и чего нельзя изменить. Это касается как личных, так и деловых отношений. А ситуация на рынке недвижимости такова, что пришлось бы ждать годы, чтобы продать «Пинк-велвет» за вашу цену.

Летиция отодвинула тарелку и пожала плечами.

– Может быть. Да выбора у меня и не было. Что ж, мистер Симмонс, – добавила она, копируя интонацию своей матери, – большое спасибо за обед, но мне пора...

– Почему вы ведете себя со мной, как высокомерная аристократка? – сухо поинтересовался Энтони.

Летиция уставилась на него широко распахнутыми глазами.

– Я не понимаю, о чем вы.

– Прекрасно понимаете, я уверен. И как бы то ни было, я уже заказал кофе.

– Если вы полагаете, что я... – возмущенно начала она.

– ...пытаюсь поставить вас на место, – продолжил за нее Энтони. – Да, полагаю. И тон, и выбор слов – все предназначено для того, чтобы сбить спесь с зарвавшегося простолюдина, чтобы укрыться под сенью привилегий происхождения и воспитания... Может быть, вы этого и не осознаете, но, когда смотрите на меня, задрав ваш носик, вид у вас такой, будто вы меня в упор не видите.

Летиция беспомощно хватала воздух ртом.

– Кроме того, – неторопливо продолжал Энтони, – я в курсе финансовых дел вашей семьи и мне известно, что продажа «Пинк-велвет», хотя и устранила немедленную угрозу разорения, не решила, однако, всех ваших проблем.

Летиция уставилась на него, как на привидение.

– В частности, я осведомлен о существовании закладной на дом вашей матери. Некогда ваш отец сделал не вполне благоразумные вложения, на покрытие коих пошли деньги, полученные под закладную. И теперь сумма, вырученная за «Пинк-велвет», уйдет в основном на выкуп закладной и оплату набежавших процентов, тоже немаленьких.

– Как вы... – Летиция прикусила губу, чтобы не сказать: «Как вы смеете?», – потом продолжила: – Не знаю, откуда вам все это известно. Но если вы полагаете, что теперь мое отношение к вам изменится к лучшему, то ошибаетесь! Я...

Она раздраженно умолкла. К их столику подошла официантка забрать грязную посуду и поставить кофейник с горячим ароматным кофе.

– Дело совсем не в том, изменятся ли к лучшему наши с вами отношения или нет, – произнес Энтони, наливая кофе.

Пальцы Летиции застыли над блюдом с пастилой, которое подали к кофе.

– Что вы хотите этим сказать?

Энтони промолчал в ответ. Но его светло-серые глаза скользили по ее роскошным волосам, по нежной шее, по плечам и груди под тонкой розовой тканью. Какие у нее изящные тонкие кисти! – удивился Энтони, а на мизинце руки, застывшей над блюдом, блестит необычное – как бы плетеное – золотое колечко. Потом он снова перевел взгляд на ее губы.

Летиция уронила руку на колени, пытаясь подавить охватившую ее дрожь. Она злилась, но при этом прекрасно осознавала, что происходит. До нее дошел смысл слов Энтони Симмонса: хотя она притворялась, будто ничего не понимает, его откровенный взгляд сказал ей все. Дело тут было явно не в «отношениях».

Это слишком слабое слово для того, чтобы определить происходящее между ними. Физическое влечение к этому мужчине вновь охватило ее, когда Энтони, сняв пиджак, наклонился, чтобы привязать трос для буксировки к ее автомобилю. Для этого не требовалось особых физических усилий, однако Летиция не могла не обратить внимания на то, как перекатываются под рубашкой мускулы спины.

А потом, в мастерской, она стояла, как воды в рот набрав, ощущая странную беспомощность, пока Энтони объяснялся с автомехаником. Тот кивал, интуитивно чувствуя, что Энтони Симмонс не просто мужчина, который знает об автомобиле то, чего не знает стоящая рядом с ним женщина, а профессионал, который досконально разбирается в том, о чем говорит.

А во время обеда Летиции стоило больших усилий оторвать взгляд от его рук. Энтони снова снял пиджак, и из-под манжет показались широкие, поросшие черными волосками запястья шофера, однако кисти у него оказались продолговатые и хорошей формы. Сильные и вместе с тем красивые руки, подумалось Летиции.

Однако необходимо дать ему понять, решила Летиция, что физическая привлекательность мужчины лично для нее отнюдь не самое главное. А посему следовало быть как можно более откровенной.

– Мистер Симмонс, подобные вещи меня не занимают.

– Какие? Взаимные интерес и притяжение? – лениво проговорил он.

Летиция выдержала паузу и кинула на него неприязненный взгляд.

– Да, когда речь идет о людях, с которыми у меня чисто деловые отношения. Или о людях, которые мне чем-то не понравились. И уж во всяком случае, о людях, которые...

– О мужчинах, если быть точным, – вставил ее собеседник.

Летиция пожала плечами.

– Ну хорошо, о мужчинах, с которыми я едва знакома!

– Что ж, похвально, – заметил Энтони. – Я снова аплодирую вам, мисс Уимблоу. Но я не предлагал вам отправиться со мной в постель. Я всего лишь хотел, чтобы мы получше узнали друг друга.

Летиция почувствовала, как краска заливает ее щеки, но ответила холодно:

– Думаю, не стоит. Даже если на словах вы и не предлагали мне отправиться с вами в постель, подразумевали вы именно это. Что я нахожу совершенно неприемлемым.

Энтони рассмеялся, причем совершенно искренне. От его мерцающего взгляда у Летиции перехватило дыхание.

– Я был бы очень удивлен, если бы вы не вызывали такую же реакцию у большинства мужчин.

Глаза его собеседницы сверкнули.

– Даже если это и так, большинство мужчин... мистер Симмонс, ведут себя гораздо... приличнее.

Энтони скривил губы.

– Ну что ж, во всяком случае, вы знаете, чего от меня можно ожидать. Кстати, это ведь вашей матери принадлежит склад в Топанге?

– Д-да... – Летицию удивил резкий поворот разговора. – Он сдается внаем какой-то торговой компании.

– Продайте его, – неожиданно предложил Энтони.

– Но зачем? Он дает стабильный доход, хотя и небольшой...

– Вы просто не в курсе, что сидите на золотой жиле, – перебил Летицию собеседник. – Там собираются прокладывать дорогу, и нескольким компаниям по соседству придется либо потесниться, либо переехать в другое место – дорогостоящая перспектива, не так ли? Однако не вздумайте продать склад меньше, чем...

Он извлек из кармана пиджака ручку и написал цифру на оборотной стороне принесенного им вместе с кофе счета.

Летиция уставилась на цифру, сглотнула и хрипло проговорила:

– Вы шутите! Я примерно представляю себе цены на землю в этом районе...

Энтони нетерпеливо махнул рукой.

– Времена меняются. Поверьте мне, покупатели станут буквально осаждать вас.

– Но... но откуда вы все это знаете? – спросила Летиция после долгой паузы.

Энтони чуть улыбнулся.

– Хорошо делаю домашнюю работу.

– А может, это вам нужен еще один участок в Топанге?

– Нет. Неужели вы думаете, что я назвал бы вам тогда эту сумму? – И он постучал пальцем по счету.

Они посмотрели друг на друга: Летиция – напряженно, а Энтони – чуть ли не весело. Наконец она произнесла, борясь с неловкостью:

– Тогда я просто не понимаю, зачем вам... раз уж вы купили по дешевке «Пинк-велвет», заботиться о преуспеянии нашей семьи.

Энтони помолчал немного, потом пожал плечами.

– Считайте это возмещением за деньги, потерянные вами при продаже поместья.

– Вы сказали... – голос Летиции дрогнул, – что заплатили столько, сколько сочли нужным.

– Да. Приняв во внимание все.

Неловкость собеседницы сменилась презрением. Энтони понял это по взгляду синих глаз и поджавшимся губам. И он заранее знал, что скажет Летиция.

– Это просто подло, мистер Симмонс! Вы откровенно намекаете на то, что учли нашу безвыходную ситуацию.

Он пожал плечами.

– Жизнь похожа на джунгли, мисс Уимблоу. Но если вы примете мой совет касательно склада, у вашей матери будут деньги до конца ее дней. Ей даже не понадобится менять образ жизни.

Летиция глубоко вздохнула и подавила непривычное для себя желание ответить вызывающе резко. Но что, если он прав? – внезапно подумалось ей.

Ее мать была из тех людей, которых любят все, в том числе собственные дети... За исключением тех моментов, когда мать вела себя совершенно непрактично или как ужасный сноб, будто она до сих пор королева своего избранного круга и наследница огромного состояния, или когда проявляла немыслимую экстравагантность. Но, тем не менее, было совершенно невозможно смириться с мыслью увидеть Эстер Уимблоу несчастной. Пусть лучше уж солнце погаснет...

– И что же вы хотите взамен, мистер Симмонс?

Взгляд прикованных к нему синих глаз приобрел ироническое выражение.

– Ваше тело за мои советы – вы об этом подумали? – спросил Энтони совершенно серьезно.

– Не представляю, зачем бы вам еще давать мне советы денежного свойства.

– Может статься, вы и правы.

Летиция со стуком поставила чашку на стол и порывисто поднялась, едва удержавшись, чтобы не дать нахалу пощечину.

Однако Энтони Симмонс остался сидеть, глаза его искрились насмешкой. Но как только Летиция повернулась, чтобы уйти, он поднялся и произнес:

– Расставим точки над мисс Уимблоу. Мне не нужна такая плата. Но я хотел бы поближе познакомиться с вами. Вдруг вам все же понравится мое общество? И кто знает, что тогда? – Он надел пиджак и взял со стола счет. – Пойдемте?

– Летти, вон твою машину пригнали из ремонта, – раздался за спиной Летиции голос подруги.

Она оторвалась от эскиза, над которым работала. Было семь часов вечера того же самого дня. Летиция и ее компаньонка, Элис Роджерс, засиделись за работой, хотя все остальные уже ушли.

Летиция непонимающе посмотрела сначала на Элис, а затем на кольцо с ключом зажигания, которое та крутила на пальце.

– Не может быть! Механик сказал, что ремонт займет день или два!

– И тем не менее... – Элис ухмыльнулась, – твою тачку только что пригнал водитель в форме «Симмонс Пасифик», который заявил мне, что, дескать, шеф велел ему немедленно починить твою развалину, а потом доставить к нам под окна. Еще этот парень сказал, что, хотя он привел «вольво» в относительный порядок, тебе стоит озаботиться приобретением новой машины. Ну а счет, мол, оплачен, спасибо шефу.

Летиция обвела взором их ателье – на столах громоздились в живописном беспорядке разноцветные куски материи, сквозь полукруглые окна били лучи низкого солнца – и непечатно выругалась. Причем довольно громко.

– Радость моя, – промурлыкала Элис, – я так поняла из твоего рассказа, что ты не воспылала нежными чувствами к этому Симмонсу. но стоит ли пренебрегать рыцарем в серебряных доспехах? Если в пригородной автомастерской тебе говорят, что ремонт займет пару дней, это означает – как говорит мне опыт, – что твою колымагу будут чинить недели.

Летиция открыла было рот, чтобы прервать подругу. Но Элис не дала ей и слова вставить в свой монолог.

– Ты только подумай: мы на твоей тачке развозим товар по магазинам! И вспомни, – Элис обвела рукой вокруг, – сколько у нас сейчас заказов и сколько стоит нанять пикап!

– Ну ладно, хватит. – Летиция едва не прыснула. – Ты совершенно права. Но мне никакого удовольствия не доставляет быть хоть чем-то обязанной этому человеку!

Элис, пухлая блондинка, ростом по плечо Летиции, уселась на краешек раскроечного стола и пристально посмотрела на подругу.

– Знаешь, Летти, я бы сказала, что ты произвела неизгладимое впечатление на Энтони Симмонса. Что тут плохого? Сдается мне, у него денег куры не клюют. – Элис пожала плечами и неожиданно потребовала: – А ну рассказывай, что там у вас стряслось?

Летиция нахмурилась: встреча с Энтони Симмонсом уже начинала казаться ей причудливым сном. Они едва перекинулись парой слов на обратном пути в город, и к моменту прощания к Летиции вернулось достаточно самообладания, чтобы спокойно поблагодарить своего спутника за обед, хотя ее глаза при этом опасно сверкали. То ли вняв, а то ли не вняв предупреждению, он вежливо простился и был таков. Однако у Летиции появилось ощущение, что общение с ней забавляло Энтони Симмонса... И что это еще не конец.

– Ох, Элис, я и сама не знаю, – с тяжелым вздохом призналась Летиция, – но почему-то этот человек заставляет меня нервничать...