Текст книги "Обрету тебя вновь (СИ)"

Автор книги: Ева Горская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Пришла в себя на диване. Антон заботливо склонялся и держал влажную холодную тряпочку на моем лбу.

– Очнулась, солнышко? Как ты? Ты меня так напугала.

Перед глазами до сих пор стояла вмятина на холодильнике. А еще я отчетливо помнила свои ощущения. Страх.

Мужчина дотронулся до моей щеки и нежно провел по ней костяшками пальцев.

– Я уже говорил: не бойся меня. Никогда не причину тебе вреда.

– Ты его причиняешь исключительно предметам обстановки, да? – поинтересовалась я, прикрывая глаза и впитывая в себя незатейливую ласку. Что-то подсказывало, что мужчина не причинит мне физического вреда. Что-то такое было в нашем прошлом, что давало уверенность в этом. Вопрос: что?

– Ада, – укоризненно произнес Антон.

– Что Ада? Твоя несдержанность пугает меня.

– Ада-а, – снова протянул он. – А как я должен реагировать на твои заявления? Я думал, что мы уже обсудили, что о возвращении к бывшему любовнику, – тут лицо супруга просто перекосило, – не может идти речи. Что ты там забыла?

– Документы.

– Какие документы? – кажется, моя мотивация плохо доходила до супруга.

– Семен мне сделал документы. Я хочу их забрать. Ведь я даже к врачу не могу обратиться. А еще деньги.

– Какие деньги? И про документы расскажи подробнее.

– Заработанные мной деньги. Пусть немного, но они мои. Я хочу их забрать, – вот не знаю, почему я так прицепилась к этим деньгам. Накоплений действительно было немного. Подсознательно понимала, что Антон не откажется дать мне денег на карманные расходы. И подозреваю, сумма на шпильки будет побольше моей месячной зарплаты в продуктовом магазине, принадлежавшем Семену. Но мне хотелось иметь что-то свое, тем более честно заработанное, а не сидеть на шеи у мужчины, пускай и являющегося законным супругом.

– Сокровище мое, уж вот о чем, но о деньгах ты можешь не переживать, – буднично сообщил мужчина. Так и думала. Но все равно хотелось забрать свое заработанное. Почему-то это было для меня принципиально важно. – Так, а что с документами?

– Семен сделал мне паспорт.

– Как? – удивился мужчина.

– Не знаю, как. Вроде бы через знакомых в полиции.

– Понятно. Об этом можешь не переживать. Я уже разговаривал с адвокатом, через несколько дней восстановят паспорт на имя Аделаиды Волжановой. А для обращения к врачу документы не нужны, сгодится простая наличка.

– Девочка моя драгоценная, – удрученно произнес мужчина, снова поднимая меня на руки, – придется нам завтракать в городе.

– Ты меня приревновал? – прямо спросила. Вот чего ходить вокруг да около? Никогда этого не понимала.

– Да.

– И часто у тебя случаются такие необоснованные принципы ревности? Перед тем, как я пропала, – постаралась использовать более обтекаемую формулировку. Все-таки страшно. Я на руках у этого неуравновешенного, мы поднимались по лестнице. Вдруг уронит, решив снова подправить интерьер? – было нечто похожее?

– Да, – признался он. А мне после его откровений стало вовсе невесело. Понимала, что идеальных людей не существует. А мой супруг был хорош собой, умен, обходителен, богат и меня любил. Должен был быть у него какой-то ощутимый недостаток. Вот и выплыл. И, если я раньше была способна мириться с этим, то теперь не уверена. Была бы я одна, скорее всего смирилась, привыкла, научилась не обращать внимания... но у меня скоро будет ребенок. Чужой ребенок. Антон уже сейчас заявил, что любить его не намерен. Представила, как он будет раздражаться каждый раз, когда придется смотреть на малыша. Ведь это станет живым напоминанием о моей измене. Антон – собственник. А учитывая, что до Семена был единственным, наша совместная жизнь превратится в ад. До конца решение еще не приняла, но оно уже начало формироваться. Мне необходимо было искать работу и начинать самостоятельную жизнь, оставаться с этим мужчиной я не планировала.

Мы долго беседовали с гинекологом. Казалось, была морально подготовлена услышать подтверждение о беременности и уже любила и беспокоилась о будущем малыше, но все равно для меня стало шоком, когда врач участливо произнесла:

– У вас семь с семь с половиной недель, дорогая моя. Поздравляю вас.

Потом она долго сетовала на то, что я ничего не помню о своей жизни. В итоге к нашей беседе присоединился мой супруг, который дожидался меня в холле. То, как обтекаемо отвечал Антон на вопросы, заставило врача женской консультации думать о том, что ребенок от него. В итоге мне выписали кучу витаминов и приказали беречь себя, не нервничать и не перенапрягаться.

– А летать ей можно? – уточнил супруг, когда мы уже распрощались с врачом.

– Да.

– Благодарю. Всего доброго.

Когда дверь кабинета закрылась, я поинтересовалась:

– А мы куда-то летим?

– Возможно, – расплывчато пояснил мужчина. – Я пока не уверен. Тебя неплохо бы показать специалисту по черепно-мозговым травмам. Если он не сможет вылететь в Питер, полетим к нему.

Я промолчала, пытаясь осознать размах, с которым подошел Антон к проблеме потери моей памяти.

– Восстановим тебе документы, может также удастся слетать куда-нибудь на море. Тебе будет полезно, – добавил он, явно что-то прикидывая или планируя.

После посещения клиники Антон потащил меня развлекаться. Когда он услышал, что я ни разу не была в кинотеатре, решил исправить это.

– Сокровище мое, ты должна понять. Я бы не отходил от тебя сутками в ближайший год, но не могу позволить себе такой роскоши, – словно бы оправдывался он. – Еще несколько дней и мне придется вернуться в офис, как бы я того не хотел. Ты подумай, любовь моя, чем хочешь заниматься? Может, запишем тебя на водительские курсы?

Я подумала и согласилась. Такой навык лишним никогда не будет. Тем более из головы так и не выходила та очаровательная маленькая машинка. Я успела посидеть несколько минут за рулем и мне захотелось почувствовать, как она ведет себя на дороге. Похоже, Антон был прав: мне нравилось водить.

Глава 5

Дни летели один за одним. Через два дня восстановили документы. Открывая паспорт, не сразу поверила увиденному. Аделаида Викторовна Волжанова. Дата рождения 4 января 1997 года. Прописка. И даже штамп о регистрации брака с Антоном Андреевичем Волжановым.

– Так сильно люблю тебя, – мужские руки легли на плечи, прижимая к себе. Я окончательно привыкла к ласкам этого мужчины. Он постоянно старался обнять и поцеловать, но не переходил им же установленных границ. Собственно, я не была против близости. Но не просить же его об этом?

– Теперь я точно знаю, что ты – мой муж, – сообщила я, разворачиваясь и заглядывая в удивительно выразительные серые глаза.

– А ты сомневалась?

– Да, – откровенно призналась я. Какие-то сомнения у меня оставались до сих пор. – Ведь ты так и не показал мне бумаг о заключении нашего брака.

– Ада-а, – протянул Антон. К этому укоряющему «Ада-а» я тоже уже привыкла. Меня даже забавляло.

– Я хочу увидеть брата.

– Зачем? – почувствовала, как супруг напрягся. Руки, обнимающие меня, сжали чуть крепче.

– Он мой единственный родственник, насколько я поняла. А врач сказал, что мне стоит бывать в знакомых местах, больше общаться с друзьями, чтобы подстегнуть память, – дело в том, что в ожидании того суперизвестного специалиста по черепно-мозговым травкам, мы сходили на прием к менее известному. Он обследовал меня. Не нашел никаких осложнений, вообще, ничего не нашел. Выслушал мой рассказ о внезапно возникшем воспоминании. Выписал какие-то витаминки, стимулирующие мозговую активность или деятельность. Посоветовал посещать места, где я прежде часто бывала. Общаться со знакомыми и родственниками. Я сразу подумала о фотографиях родителей. Родители для любого человека значили довольно много. Надеялась, что с их помощью удастся что-то вспомнить. Пусть мой брат – подлец. Но ведь тоже близкий родственник. Наверняка, я к нему что-то испытывала. Ведь знала-то его с рождения, а Антона по сути меньше месяца.

– Ладно, – нехотя согласился супруг. Видно было, что ему тяжело далось данное решение, но он сдался под гнетом аргументов. Кажется, он желал возвращения моей памяти чуть ли не сильнее меня, – но только под моим присмотром.

– А поехали сейчас? Ведь сам говорил, что тебе уже завтра нужно хотя бы на пару часиков появиться на работе, – я попыталась состроить умилительную мордочку кота из «Шрэка». За последние дни я просто влюбилась в диснеевские мультики и, можно сказать, подсела на них.

– Тогда собирайся, – тяжело вздохнул Антон.

Дом, в котором прошла почти вся моя жизнь, оказался самым обычным и разочаровал меня. Я уже успела привыкнуть ко всему первоклассному. К красивому и обходительному мужу, пусть простому с виду, но очень комфортному особняку, к чистым улочкам в поселке и улыбающимся соседям. Поэтому облезлый дом, неубранный и обшарпанный подъезд меня разочаровали. Как бы намекая, что моя сказка закончилась и пора спуститься на грешную землю. Я снова вернулась к невеселым мыслям о том, что надо как-то устраивать свою жизнь без Антона. Сегодня утром меня опять тошнило, и я успела заметить, как нахмурилось лицо супруга. Он ничего не сказал, но его явно не радовали мысли о моей беременности от другого. Автоматически в защитном жесте обняла живот. Этот жест за прошедшие дни стал привычным.

– Тебя что-то беспокоит?

– Нет.

Мы стояли и ждали лифт. Но стоило приехать кабинке, как Антон нажал нужный номер, но со мной не поехал. Я не успела даже слова произнести, как двери захлопнулись. Не поняла.

Когда лифт приехал на нужный этаж, я поспешно вышла из него и увидела чуть приоткрытую дверь. Супруга нигде не было. Можно было бы предположить, что это моя квартира. Но также, что сосед пошел выносить мусор.

– Антон, – позвала супруга.

– Заходи, сокровище мое.

Первое, что почувствовала, какой-то застарелый запах. Квартира очевидно давно не проветривалась. Прогулявшись, поняла, что она, как минимум месяц необитаемая. Довольно толстый слой пыли на горизонтальных поверхностях явно говорил об этом.

– Антон, а где мой брат? – растерянно спросила я.

– Понятия не имею, – не уверена, что правильно распознала реакцию супруга. Но он выглядел настолько спокойным, словно был уверен, что брат давно не живет здесь. – Ты почему, кстати, со мной в лифте не поехал?

– Не слишком люблю замкнутые пространства, – буркнул он в ответ и подошел, чтобы обнять. – Может возьмешь с собой пару фотоальбомов и поедем отсюда?

– Хорошо.

Я нашла семейную фотографию в рамке на столе. Похоже, комната раньше принадлежала мне, потому что слишком выглядела по-девичьи. Маленькая девочка, симпатичный молодой парень и двое взрослых. Родители? Брат? Никаких воспоминаний. Никакого отклика ни в сердце, ни в душе. Прижала фотографию к груди и разревелась.

Даже не заметила, как рядом появился Антон. Обнял. Прижал к себе.

– Ада, что случилось?

– Мне тяжело, – призналась я. – Тяжело понимать, что эта существенная часть моей жизни и ничего не помнить, – я отстранилась от мужчины. – Эти люди – мои родные, самые близкие. Но они не вызывают даже малейшего отклика в душе.

Думала, что услышу слова поддержки или утешения, вместо этого супруг спросил другое:

– А я вызываю?

Задумалась. Вызывает, однозначно.

– Да.

– Это самое главное, любимая. Те люди давно мертвы, у тебя новая семья. Даже если память не вернется, я никогда никуда не исчезну. Всегда буду рядом, – а мне стало стыдно за те планы, которые я вынашивала в тайне от него. Моя решимость начать самостоятельную жизнь не только не окрепла, но и несколько пошатнулась. А вот планы найти какую-то работу, чтобы в случае чего я смогла содержать себя и ребенка стали почти маниакальными. Решила, что завтра же, как только супруг уедет по своим супер-важным делам, зайду на сайты по поиску работу и создам резюме. Тем более, у меня теперь был паспорт.

Покидала собственную квартиру в смешанных чнувствах. Очень заинтересовал новенький рбемонт в коридоре и в моей бывшей комнате. Егще, пожалуй, ванная комната была в пролном порядке и на кухне мебель выглядела относительно новой. Вся остальная квартира, похоже, не ремонтировалась и не обновлялась лет десять. Очевидно, Антон прав, мой брат – опустившийся человек. Но желание с ним поговорить, наоборот, только усилилось. Как там говорил врач:

– Сильные эмоции должны поспособствовать возвращению вашей памяти.

Судя по всему, увидеть алкоголика и игрока будет для меня откровенным шоком, потому что на снимках, прихваченных из квартиры, Никита выглядел очень презентабельно.

– Домой или куда-нибудь хочешь пойти, сокровище мое? – участливо поинтересовался супруг. А мне не хотелось ничего. Вернее, хотелось, но вряд ли Антон знал, где может находиться мой брат.

– Давай домой.

– Чем ты расстроена, девочка моя? Я тебя предупреждал, чтобы ты многого не ждала от этой встречи.

– Знаю, но все равно к такому не была готова. Ты не знаешь, где может еще находиться мой брат? -все-таки не удержалась и спросила.

– Нет, – ответ мужчины вышел каким-то резким и слишком поспешным, я ведь даже фразу толком закончить не успела.

Вечер прошел славно. Тихо и спокойно. Мы лежали, обнявшись, около камина. Долго целовались. Но супруг опять не стал заходить дальше объятий и поцелуев. Он, словно, испытывал меня. И я не выдержала. Сама потянулась к пуговичкам на рубашке.

– Ада-а, – протянул мужчина, – лучше не начинай, если не собираешься продолжать.

А мне хотелось продолжения и уже откровенно было плевать, что обо мне подумает супруг. Расстегивала пуговичку одну за одной, медленно-медленно, покрывая освобожденную кожу легкими жалящими поцелуями. Почему-то касаться обнаженной мужской груди было удивительно приятно. Нравилось в Антоне то, что он не был волосат, как Семен.

А еще появилось какое-то чувство. Непонятное чувство. Словно стоишь на перекрестке, а вокруг туман. Поворачиваешься вокруг себя, но не знаешь в какую сторону идти. Но вот где-то в дали видишь огонек, маленький, но отчетливый. Делаешь один шажок, другой... а потом устремляешься к нему на встречу, понимая, что путь выбран. Что путь правильный.

Вот так   и   я   шагнула  в   неизбежность,   позволяя  себе   расслабиться   и   делать,  что  хочу.  Окончательно  отпуская  прошлое   и   принимая   настоящее.   Я  была  готова позволить этому мужчине стать частью моего будущего. Мне казалось, что чувства, которые я прежде испытывала к Антону возвращались. Вроде бы врач называл это памятью тела, ведь он советовал не только смотреть, но и пытаться воздействовать на память другими органами чувств. Запахи, тактильные ощущения... Вот и сейчас, я словно немного приоткрыла кран с водой... но вместо небольшого ручейка, на меня обрушился целый водопад. И столько эмоций было завязано на супруге, начиная от дикого страха и заканчивая необузданным желанием. И я принимала эти новые чувства, окунаясь в них, барахтаясь, пытаясь выплыть и снова погружаясь с головой. Пыталась ухватиться за то, самое важное, на котором был основан наш брак. За любовь. Но любви во всем многообразии не находила или пока не успела разглядеть. Возможно, мне просто не хватило на это времени. Неожиданно мужчина все испортил...

Не Антон. Алексей, ввалившийся в наш дом, как к себе домой. Пьяный Алексей в обнимку с какой-то размалеванной куклой.

– Помешал? – поинтересовался брат мужа, зайдя в гостиную и развалившись на огромном кожаном диване. Он потянул свою спутницу за руку, и она буквально рухнула на него.

– Какого? – Антон быстро поднялся, оглядел себя, но не стал ничего предпринимать. Супруг был почти полностью раздет. Лишь боксеры аппетитно обтягивали упругие ягодицы. Было достаточно темно. Светом служило лишь пламя в камине. Но этого вполне хватало, чтобы наслаждаться видом собственного мужа.

– Ада, прикройся, пожалуйста, – быстро оглядела себя. Даже не заметила, когда мужчина успел меня полностью раздеть. Спешно натянула мужскую рубашку, стараясь прислушиваться к диалогу, а не отвлекаться на соблазнительный вид супруга. Хотя, разгоряченное тело требовало немедленно избавиться от незваных гостей и продолжить прерванное.

– Да, я выпил. И чего? Кстати, познакомься, Верунчик, – девушка пьяно икнула и помахала рукой. Мне.

– Привет, – невежливо промолчала в ответ, но прекрасно видела, как она прищуривала глаза, пытаясь рассмотреть меня. Не обратила на это особого внимания.

– Шел бы ты... – супруг явно собирался что-то сказать не слишком приличное, но сдержался.

– Нам поговорить надо.  Я, знаешь ли... – договорить брату Антон не дал, подхватив того за предплечье и поволок к входной двери. – Сокровище мое, извини, я ненадолго.

С ужасом смотрела, как практически раздетый и босой супруг захлопнул за собой входную дверь. А ведь на улице мороз. Но мое внимание быстро отвлекла икающая девица, которая... кажется, решила диван использовать не по назначению. Это было отвратительно. Я буквально подлетела к ней и сунула в руки огромную вазу, предварительно вынув оттуда цветы. Цветы, подаренные мне накануне.

Когда все было закончено, она еще раз икнула и уже более осознанно осмотрела меня. Мне очень не понравился этот взгляд.

– А-а, Адка. А я думала, ты того...

– Чего того? – переспросила я, до меня еще не дошло, что в той, прошлой жизни мы были знакомы с этим созданием.

– Померла.

– Нет, – села рядом с девушкой, всматриваясь в ее лицо и пытаясь вспомнить. Красивая, должно быть, если помыть. Она передала мне вазу, с которой до этого сидела в обнимку. Я быстро поставила ее на пол рядом с диваном.  – Мы с вами знакомы? Дело в том, что я поте...

– Мы работали вместе. Ад, ты чего? Я же Вероника, Ик, Соколова. Ты чего не помнишь?

– Не помню, – согласилась я. – А работали где? – уточнила. Антон всегда старался избегать вопросов о моей занятости. Как-то у него спросила, как умудрилась в девятнадцать лет заработать на довольно неплохую машину. Он лишь поцеловал и перевел разговор на другую тему.

– В эскорте.

– В эскорте? – переспросила я. Представления не имела, что это такое.

– Мужиков сопровождали, иногда обслуживали, – пояснила пьяная собеседница. – Вот дообслуживались, братьев подцепили. Но тебе повезло больше, чем мне.

Если сказать, что я находилась в шоке, это ничего не сказать. Выходит, я была проституткой? Выходит, Антон мне соврал?

– Ты хочешь сказать, что занимаешься проституцией?

– Нет. А может, да, – протянула девица. – Вот как тебе удалось этого женить на себе? Лешик на мне жениться не хочет, – и она разревелась.

– Я не помню, – в очередной раз растерянно повторила я, пытаясь осознать новую информацию. Неужели, Семен был прав относительно рода моей деятельности?

– Ну, что ты заладила: «Не помню, не помню...»? Могла бы... – не дослушала хнычущую Веронику, входная дверь открылась и на пороге появились братья. Братья, которые, похоже, валялись в снегу. Братья, которые, похоже, били друг друга по лицу. Но не это меня сейчас интересовало.

– Давай, забирай свою курицу. С утра поговорим, – Антон был чем-то до крайности недоволен, если не сказать раздражен. Но мне было наплевать. Смотрела, как Алексей, уже более-менее твердо державшийся на ногах, взвалил на плечо свою «курицу» и покинул особняк.

– Прости за эту сцену, любимая, – Антон приблизился ко мне и попытался обнять. Но весь романтический флер вечера выветрился, оставляя после себя уйму вопросов.

– Зачем. Ты. Мне. Лгал? – попятилась от супруга.

Антон, кажется, еще не понял, что что-то случилось. Он протянул руку вперед и снова попытался меня обнять.

– Ада, что произошло за те несколько минут, пока я отсутствовал?

Промолчала. Была не в настроении слушать оправдания этого предателя. Предателя? На мгновение задумалась. Откровенную ложь и недосказанность я сейчас ощущала особенно остро и болезненно, воспринимала не иначе, как предательство. Этого мгновения хватило мужчине, чтобы меня прижать к себе. Меня охватила дикая паника. Я начала брыкаться, вырываться со всей силой, на какую только была способна. Ко всему прочему разревелась.

– Ада! Ада, да что с тобой? – мужчина непонимающе смотрел, но отпустил. Воспользовалась допустимой свободой и ринулась к лестнице. Единственной мыслью было закрыться в спальне, проплакаться, а утром собрать вещи и уйти. Жилье у меня имелось и теперь я знала, где оно находилось. У меня даже машина была, которую можно было быстро продать. Ничего у супруга брать не собиралась.

– Ада, сейчас же вернись, – Антон был слишком быстрым, успел догнать меня на середине лестницы и, подхватив, как нашкодившего ребенка, под мышку, потащил в спальню. Бросив на кровать, просто улегся сверху, прижимая к постели немаленьким весом. Я не то, что брыкаться не могла, дышала с трудом.

– Черт возьми, успокойся и объясни, что с тобой?

Не знаю, сколько прошло время. Но постепенно я успокоилась, слезы высохли, а тяжелое тело, придавливающее меня к постели, исчезло. Его заменили бережные объятия:

– Ада, несчастье ты мое, что опять случилось? – прозвучало это как-то уж больно обреченно, будто от меня только одни проблемы в его жизни. Что меня удивляло в собственном муже, так это неизменно желание ко мне. Даже сейчас, после отвратительной сцены, которую я устроила, чувствовала полноту его желания.

– Отпусти меня, пожалуйста, – попросила я. Не знаю, что вкладывала в слова. Одновременно хотелось, чтобы оставил в комнате одну и дал свободу, но что-то подсознательно нашептывало, что не дождусь ни того, ни другого.

– Даже не подумаю. Сначала ты расскажешь мне, что произошло, а потом мы продолжим начатое в гостиной, – мужчина недвусмысленно сжал мою обнаженную попку.

Выяснять отношения не хотелось, секса тем более.

– Оставь меня в покое, – повторила я, пытаясь подняться.

– Ада, я все эти дни не давил на тебя, ни на чем не настраивал. Я, вообще, удивительно терпелив с тобой, что мне, в общем-то, несвойственно.

Антон сказал правду. За все эти дни я ни разу не задумалась о том, что он может чувствовать. Единственное, о чем думала в этом контексте. Его мысли о моем ребенке.

«Ребенок», – тепло подумала я. Вот что теперь было для меня главным. До сих пор не ощущала в себе готовности к материнству, но безумно хотелось подержать на руках маленькую пищащую кроху. Я даже видео на youtube о новорожденных смотрела.

– Знаю, – согласилась я. Чувствовала, как руки мужчины беззастенчиво ласкают слишком интимную и обнаженную часть тела. – Я не настроена на секс, – попыталась встать, удержал.

– Ада?

– Что ты заладил: «Ада, да Ада»?

– Что произошло, малышка? – Антон извернулся и сел, пристраивая меня рядом и продолжая крепко, но бережно удерживать. Если подумать, то эти дни он от меня почти не отходил. Постоянно был рядом. Словно цербер охранял. Мне не нравился такой маниакальный контроль. – Конечно, могу предположить, что на твое настроение влияет эта гребаная беремен... – начал мужчина и осекся. А я снова завелась. Гребаная, значит. Вот он и озвучил то, что думает на самом деле.

– Она не гребаная, – заорала я и с удвоенной силой снова начала вырываться. – Это ты гребаный. Гребаный лжец, – казалось, весь мой словарный запас иссяк. Позже, когда лежала в больнице, сама себе не могла объяснить, почему тогда так завелась. Может, Антон был прав, на мое настроение так влияла беременность. – Гребаный ублюдок.

Антон ошарашенно уставился на меня, чуть ослабил хватку. Видимо, раньше я не ругалась и не проявляла по отношению к нему агрессии. Сейчас же я особо не сдерживалась, у мужчины уже было расцарапано лицо.

Секундного замешательства супруга мне хватило, чтобы соскочить с кровати и устремиться к двери.

– Ада, вернись! – мужчина практически сразу вылетел вслед за мной из комнаты. – Ну, прости, вырвалось.

– Вырвалось? Вырвалось?

– Да, вырвалось, – догонялки начинались по новому кругу. Я устремилась к лестнице, пытаясь избавится от непонятливого, навязчивого внимания. – Ада, – оглянулась посмотреть, где он.

– Не приближайся ко мне! Ты не понимаешь, для меня ребенок дороже... – я пятилась назад. Шаг, другой... – тебя.

– Осторожнее! – заорал Антон, но я уже оступилась и полетела вниз с лестницы. Он успел схватить меня, но не удержался. В результате скатились с лестницы оба. Мужчина как-то очень интересно прижал к себе, одной рукой придерживая голову, второй прижимая за талию.

– Черт, – выругался он, переворачиваясь у подножия лестницы и отпуская меня. – Не пострадала? Что-нибудь болит? Ада, черт возьми, не молчи!

Попыталась прислушаться к себе. Пошевелила руками, ногами. Вроде все цело и ничего не сломала. Тело ужасно болело. Наверняка, будет куча синяков.

– Ада? – снова позвал мужчина. А потом наплевал, просто поднялся на ноги сам, поднял меня и перенес на диван. Уложил и начал ощупывать.

– Я, вроде, цела.

– Ну, вот чего ты взбесилась? – укоризненно начал он. Попыталась сесть. – Лежи.

– Цела, – констатировал Антон, когда закончил ощупывать мои конечности. – Ты чудом не пострадала. Понимаешь это? – схватил и прижал к себе. Сопротивляться на этот раз не стала. – Горе мое, ты меня с ума сведешь, – поцеловал в макушку и поднялся. – Я сейчас принесу успокоительное, а потом говорим. Хорошо?  – уточнил он.

– Хорошо, – согласилась я. Похоже, выхода мне не оставили.

Через пару минут я выпила противно пахнущую воду. Валерьянкой воняло жутко. Не представляла, сколько мужчина накапал капель в стакан. Не удивилась бы, если вылил целый флакончик.

– Давай по порядку, а? – он забрал стакан и устроился рядом.

Кивнула. Разговаривать не хотелось, хотелось остаться одной. Но рассудив, что проще поговорить, смирилась. Ведь одну не оставит. Доказал.

– Что здесь произошло, пока меня не было? Что тебе эта пьяная девица такого сказала, что ты так психанула?

– Что я работала в эскорт-услугах.

– И? – не понял мужчина. – Она откуда это знает, кстати?

– Работала со мной, – видимо, успокоительная настойка начинала действовать. Мне буянить уже не хотелось.

– Ну, работала и что? – снова поинтересовался супруг. Супер! Он даже не стал отрицать, что женился на проститутке. Интересно, зачем? Чем такого привлекла такая, как я?

– Почему ты не сказал, что я была шлюхой? Зачем солгал? А, главное, в чем еще солгал? – я медленно начинала заводиться снова.

– Только не говори, что ты устроила истерику по этому поводу, – мужчина закатил глаза и улыбнулся.  А я готова была обидеться. Ему смешно. Не понимала, неужели он не видел проблемы? – Глупая моя, – попытался снова обнять, а я попыталась отпихнуть его. Не получилось. – Никакая ты не шлюха. Моя маленькая любимая истеричка, – кажется, этому мужчине было плевать на все. Он не обратил никакого внимания на мои возражения, стал целовать. А я сдалась. Сдалась под его натиском, а спустя несколько минут сама не заметила, как оказалась под ним...

«Я – шлюха», – охарактеризовала свое поведение спустя минут двадцать и разревелась.

– Луна, ну что опять? – взмолился мужчиной, поднимаясь и беря меня на руки. – Это ненормально. Я не понимаю, что с тобой происходит. Утром поедем к врачу. Так продолжаться дальше не может.

Но у врача мы оказались несколько раньше. Посреди ночи я проснулась от навязчивых тянущих болей внизу живота.

Отступление 2 Антон

Было около трех часов ночи. Волжанов с бокалом, в котором плескался дорогой коньяк, развалился на кожаном диване в кабинете главного врача. Его супруга оставалась в палате. Ей вкололи снотворное и девушка мирно спала.

– Может ты объяснишь мне более подробно? Я ни черта не понял, – потребовал Антон.

– Я уже тебе говорил, что лично с таким не сталкивался. Но читал исследования по этому поводу. Метка сводит ее с ума.

– Это я уже слышал. Но как такое возможно?

– Думаю, все дело в беременности. Беременность от другого создала диссонанс в ее организме. Вот организм, а вместе с ним психика и подстраиваются под новые обстоятельства.

– Я не могу с ней так поступить, – выдохнул оборотень. Как бы ему не хотелось избавиться от этой нежданной беременности, быть честным с Адой хотелось сильнее. Он же не простит себе, если пойдет на поводу у приятеля.

– А у тебя нет выбора. Либо оставляешь ее, либо делаем аборт. Она очень своевременно упала с лестницы. Скажешь, что падение спровоцировало выкидыш, – на самом деле, в этот раз все обошлось. Падение спровоцировало лишь небольшое отторжение плода и пара недель в постели легко бы поправили ситуацию.

«Оставляешь ее», – еще раз про себя произнес Волжанов. Константин считал, что единственная возможность для Аделаиды спокойно родить – это расстаться с ним. Быть настолько далеко от него, чтобы его волк перестал через метку воздействовать на жену.

Глава 6

Проснулась посреди ночи от неприятной тянущей боли внизу живота. Хотела подняться, но тяжелая рука легла поперек живота. Похоже, даже во сне мужчина боялся, что могу исчезнуть.

– Ты куда? – услышала сонный голос.

– На кухню. Хочу выпить обезболивающее.

– Что случилось? – супруг сел на постели, дважды хлопнул в ладоши и в спальне загорелся свет. – Ты плохо выглядишь. Бледная, – констатировал он. – Что болит?

– Живот тянет. Наверное, съела что-то не то.

– Уверена? – с сомнением спросил мужчина.

– Не знаю, – я встала и пошатнулась. Боль усилилась. Тихонько вскрикнув, вернулась в постель.

Антон, как, впрочем, и всегда, решил все за меня. Он куда-то позвонил и минут через двадцать к дому подъехала скорая помощь. Чувствовала я себя относительно неплохо. Ну, неприятно тянуло. Но от этого никто не умирал. Почему-то была уверена, что обычное обезболивающее поможет.

Оказалось, что была неправа. А предусмотрительный муж помог сохранить беременность. Как объяснил врач после беглого осмотра, скорее всего падение с лестницы спровоцировало начало отторжения плода и мне требуется госпитализация.

Впрочем, зачем мы поехали в больницу, так и не поняла. Постельный режим я могла соблюдать и дома. Меня опять не спросили, просто что-то вкололи и я мгновенно уплыла в сон. Только успела подумать, что со мной обращаются, словно с бессловесной куклой.

Обычно просыпалась отдохнувшей, но не сегодня... Глаза открывала медленно и нехотя. Голова была тяжелая, тело ныло. А еще меня мучала совесть, стоило мне вспомнить свое вчерашнее поведение. Безобразный вечерний скандал, устроенный Антону буквально на пустом месте, напугал. Напугали мои реакции и мысли. В меня будто бы черт вселился, так, кажется, говорят.

Попыталась сесть, вышло с трудом. Стало еще хуже. Меня, словно избили. Правда, ничего удивительного в этом не было. Учитывая, что я вчера упала с лестницы. Теперь идея с госпитализацией не казалась такой глупой.

Увидела Антона, заснувшего рядом с кроватью в огромном кресле. Супруг выглядел откровенно плохо. Уставший, взъерошенный. Захотелось попросить врачей поставить вторую кровать рядом и выписать ему постельный режим, как и мне.