Текст книги "Женщины не любят ждать"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 2

Я проводил Бикнела до лифта; он ковылял своей особой, шаркающей походочкой, скривив бледное лицо в торжествующей ухмылке. Вернувшись в агентство, чтобы переговорить с Бертой, я застал ее уже звонящей в Денверский банк.

– Говорит Берта Кул, «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования». Мы получили чек на три тысячи долларов, подписанный Стефенсоном Д. Бикнелом. Скажите, он надежен?.. Это точно?.. Тогда я инкассирую его сегодня через свой банк... Вы совершенно уверены?.. А то нам нужно предусмотреть некоторые затраты... Хорошо, благодарю вас. – Она шмякнула трубку. – Представляешь, этот парень даже не стал заглядывать в реестр. Сказал, что чек надежный, как чистое золото.

– Дай уж заодно телеграмму нашему информатору в Денвере, – посоветовал я. – Пусть быстренько раскопает для нас, что сможет, про Мириам Вудфорд, Эзру П. Вудфорда и Стефенсона Д. Бикнела.

– Нашему клиенту это может не понравиться, – возразила она.

– О’кей, – сказал я. – Если хочешь, можешь действовать вслепую. Чует мое сердце, что ты об этом пожалеешь.

– Это еще почему?

– Он пытается внушить нам, что ситуация чрезвычайная, – пояснил я, – но хочет, чтобы мы плыли на корабле. Он настаивает на этом. А ты могла бы сесть на самолет и быть там уже завтра.

– Но он же объяснил. Он хочет, чтобы мы навели мосты с помощью этой самой Нормы Радклиф.

– Согласен, – ответил я. – Способ знакомства неплохой, но все же задержка на пять дней. Неужели такая потеря времени оправданна? Или, если уж ты плывешь на корабле, почему бы мне не полететь на самолете?

Берта прищурилась.

– А что ты думаешь по этому поводу?

– Я думаю, у Миры гораздо более серьезные «неприятности», чем заурядное вымогательство, о котором он талдычит.

– Почему?

– Потому что не стал бы он отправлять тебя на Гавайские острова на шикарном лайнере, – сказал я, – если бы тебе предстояло всего лишь пару раз искупаться на пляже Вайкики.

– Искупаться! – фыркнула Берта. – Чтоб они провалились, эти пляжи! Да я в купальном костюме больше всего похожа на куль с мукой. Только попадаю на солнце – моментально покрываюсь волдырями. Ненавижу Гавайи! Какого лешего я согласилась туда ехать?

– А денежки? – вставил я.

Берта снова взглянула на чек.

– Это ты сказал, Дональд, а не я.

– Ладно, я. А теперь давай телеграмму в Денвер.

Поколебавшись еще немного, Берта все же продиктовала телеграмму.

Ответ мы получили в половине пятого.

«МИРИАМ ВУДФОРД ВЫШЛА ЗАМУЖ ЗА ЭЗРУ П. ВУДФОРДА ДЕВЯТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД. ЧЕРЕЗ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ ЭЗРА УМЕР ОСТАВИВ ГРОМАДНОЕ НАСЛЕДСТВО ПОЛОВИНУ СТЕФЕНСОНУ БИКНЕЛУ ПОЛОВИНУ ВДОВЕ. МИРИАМ ВУДФОРД НАХОДИТСЯ В ГОНОЛУЛУ. СЫЩИК ЭДГАР Б. ЛАРСОН ИЗ ДЕНВЕРСКОГО ОТДЕЛА РАССЛЕДОВАНИЯ УБИЙСТВ ОТПЛЫВАЕТ ЗАВТРА В ГОНОЛУЛУ НА ЛУРЛАЙНЕ ЯКОБЫ НА ОТДЫХ. БИКНЕЛ УЕХАЛ ИЗ ДЕНВЕРА ДЕСЯТЬ ДНЕЙ НАЗАД МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ НЕИЗВЕСТНО. ВИДИМО СОБЛЮДАЕТ КРАЙНЮЮ ОСТОРОЖНОСТЬ. ВДОВА ВОЗМОЖНО ПОДТОЛКНУЛА ЕСТЕСТВЕННЫЙ ХОД СОБЫТИЙ. ПОЛИЦИЯ ВЕДЕТ СКРЫТОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ».

– Ну вот, это уже кое-что, – сказал я Берте. – Насколько я понял про эту Миру, раскопать в ее бурном прошлом какой-нибудь мелкий эпизод – раз плюнуть; на это она бы и ухом не повела. А вот убийство – это другое дело.

– Ах ты, жарь меня вместо устрицы! – пробормотала Берта. Потом добавила: – Но ведь вдова получила только половину. Бикнел же тоже наследник!

– Ты не увлекайся, – заметил я. – Бикнел был полноправным партнером; он и сам очень богат. Кроме того, если бы он и замышлял избавиться от партнера, то сделал бы это до свадьбы, а не после.

– Почему? – спросила Берта, но, прежде чем я успел ответить, догадалась сама. – Ах да, понятно. Разница в пятьдесят процентов.

Я кивнул.

– Кажется, он к ней неравнодушен, – заметила Берта.

– Сейчас – да.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда Мириам вышла замуж за Эзру Вудфорда, – пояснил я, – Бикнел наверняка ее возненавидел. А теперь он заливается дифирамбами. Возможно, когда Мира узнала, что ее деньги пять лет будут находиться под его опекой, она решила с ним подружиться. И если ей за столь короткий срок удалось добиться таких успехов – значит, она классный специалист. Не исключено, – добавил я, немного подумав, – что она дала Бикнелу телеграмму про неприятности только для того, чтобы вытянуть его из Денвера в Гонолулу: там ей будет удобней продолжать свое дело, не привлекая внимания друзей и знакомых.

Берта смотрела на меня круглыми глазами.

– Стало быть, – продолжал я, – Бикнел воспылал страстью к Мириам Вудфорд. Теперь он хочет ее защитить, но при условии, чтобы это сделала женщина: подпускать к ней другого мужчину ему вовсе не улыбается. Весь вопрос в том, действительно ли он ищет для нее защиты или ему нужны лишь основания для того, чтобы лишить ее прав на наследство?

– Режь меня на куски и посыпай меня перцем! – воскликнула Берта. – Это же может обернуться жутким кошмаром!

– Не хочешь ли вернуть ему деньги обратно? – осторожно осведомился я.

– Что сделать? – взвизгнула Берта.

– Вернуть ему деньги обратно.

– Я что, с ума сошла? – завопила она.

– Ладно, – сказал я. – Желаю тебе приятного путешествия, Берта. Может быть, тебе повезет познакомиться с Эдгаром Б. Ларсоном. А может, он и сам на тебя выйдет. Не исключено, что ему захочется узнать, зачем ты едешь на Острова.

На том я и ушел. Заглянув в свой кабинет, я сказал Элси:

– Позвони в какую-нибудь фирму, которая может собрать продуктовую посылку, упаковать ее в большую красивую корзину, завернуть в целлофан, перевязать ленточкой и приколоть там и сям записочки: «Приятного путешествия!» Надо послать ее на «Лурлайн» для Берты Кул.

– За чей счет? – спросила она.

– За счет нашей фирмы, – ответил я. – Включим это в затраты по делу Бикнела.

– Она с ума сойдет, – предостерегла Элси.

– Знаю, – ответил я. – Но я хочу, чтобы она была в боевом настроении перед встречей с одним попутчиком.

– С кем?

– Ты его, наверно, не знаешь. Его фамилия Ларсон, он работает в денверской полиции. Да, на корзину нужно прицепить записку: «Наилучшие пожелания от полиции Денвера».

– Господи, да Берта же лопнет от злости!

– Берте нужно выбросить из головы повседневные проблемы, – сказал я. – Вот это ее и отвлечет.

Глава 3

В пятницу я все утро был занят делами и позвонил в агентство только около полудня. Берты не было. Я перезвонил в половине первого, но она еще не появилась.

Мне нужно было разыскать кое-какие сведения в окружной администрации. Занятие это отняло у меня больше времени, чем я ожидал, и в следующий раз я позвонил в агентство только после двух.

– Берта появилась? – спросил я.

– Нет. Это вы, мистер Лэм?

– Я.

– Берта велела передать, что вы обязательно должны увидеться с ней до ее отъезда. Это совершенно необходимо.

– Я и сам хотел с ней увидеться, – сказал я. – Теперь уже мне придется ехать прямо к ней на корабль. Соедините меня с Элси.

Телефонистка перевела разговор на мой кабинет.

– Дональд, ты едешь провожать Берту? – спросила Элси.

– Выходит, что ничего другого не остается.

– Можно, я тоже поеду? Я обожаю пароходы и... ах, Гонолулу! Дон, и почему только ты сам не едешь?!

– Потому что наш клиент считает, что я бабник, а вот Берта для этого дела как раз подходит, – ответил я.

– Ну хорошо, я все равно хочу поехать с тобой на корабль. Вдруг вы там в последнюю минуту будете решать важные дела и понадобится секретарша, чтобы что-нибудь записать?

– Возможно, – согласился я. – Я заеду за тобой минут через двадцать, когда здесь закончу.

– Пароход отплывает в четыре, – напомнила она.

– Я знаю, не волнуйся. Мы успеем.

– Надо успеть непременно. Берта тут уже всех достала! Всем велено передавать тебе, чтобы обязательно приехал.

– Я и сам пытался ее поймать, – огрызнулся я. – Черт бы ее побрал, я же не могу одновременно делать дела и гоняться за ней. Чем она занималась-то?

– Чем же она могла заниматься? – удивилась Элси. – Ходила в магазин, делала прическу, что-то доставала из одежды для поездки.

– Это ты про Берту?

– Про Берту, – наставительно сказала Элси. – Все-таки она женщина.

– Брось меня разыгрывать. – Я повесил трубку.

Через двадцать минут я подъехал к офису и снизу позвонил Элси – подниматься мне уже было некогда. Элси быстро спустилась. Когда она выбежала, я открыл дверь машины, так что ей оставалось только плюхнуться на сиденье.

– Дональд, тебе нужно гнать что есть мочи, а то не успеем.

– Знаю, – сказал я. – Держись покрепче.

Мы успели проскочить светофор на углу, выбрались на автостраду и набрали хорошую скорость.

– У меня есть карта, где обозначено место стоянки этого парохода, – сказала Элси.

– Не волнуйся, – ответил я, – я знаю, как туда подъехать.

Мы несколько раз грубо превышали скорость, проскакивали на желтый свет и наконец вылетели к пристани, над которой возвышался «Лурлайн». Его желто-голубые трубы четко вырисовывались на фоне ясного неба; ревел гудок.

– Ой, наверно, провожающих уже не пускают! – в отчаянии воскликнула Элси.

– Успеем, – успокоил ее я.

– И, как назло, негде поставить машину. Теперь мы...

Но в тот же момент одна машина отъехала со стоянки почти напротив нужного нам входа. Не теряя времени, я втиснулся задом на освободившееся место.

– Хорошее предзнаменование, – сказала Элси.

Я схватил ее за руку, и мы кинулись по крытому пирсу прямо к трапам, где нас ожидала кипящая гневом Берта.

– Ну и ну! – выпалила она. – Мы же сейчас отплываем!

– Я звонил тебе четыре или пять раз, – ответил я, – а ты таскалась по магазинам!

– Ну и что? Не могу же я шляться по этому пароходу голая, – сказала Берта. – Мне абсолютно нечего было надеть. Ты что, не понимаешь, что это значит – собраться всего за несколько часов. Да я...

– Ладно, ты права, – прервал я ее. – Ты хочешь что-то обсудить до отплытия?

Элси Бранд раскрыла сумочку и вытащила блокнот.

– Элси, останься здесь, – приказала Берта. – Дональд, пойдем со мной, мне нужно тебе кое-что сообщить.

– Если вы хотите, чтобы я что-нибудь записала, – робко начала Элси, – то я...

– Нет, – отрезала Берта. – Дональд, быстро за мной.

Она вытащила из своей сумочки и вручила Элси сложенный вдвое конверт:

– Здесь распоряжения для тебя. Прочитай, пока нас не будет.

Я последовал за Бертой вверх по трапу, но нас остановил верзила-матрос.

– Провожающим нельзя. Судно отходит через несколько минут и...

– Нас это не касается, – оборвала его Берта, – мы пассажиры.

Она прошмыгнула мимо него по трапу на палубу.

– Тебе нужно увидеться со Стефенсоном Бикнелом, – сказала она мне.

– У меня нет времени, – возразил я. – Он ведь наверху, на палубе «А», а уже...

– Есть время, – сказала Берта. – Иди за мной. – И она что есть силы шваркнула по кнопке вызова лифта.

– Берта, помилосердствуй. Уже время отплытия, и...

По счастью, лифт прибыл мгновенно. Лифтер открыл нам дверь.

– Верхняя палуба, – приказала Берта.

Мы выскочили из лифта, и я бросился к двери, ведущей на палубу.

– Мы не найдем его в этой толпе, Берта. – Я нервно посматривал на часы.

– За мной, – скомандовала она.

Я побежал за ней по коридору к одноместным каютам в носовой части корабля.

Берта сунула ключ в замок одной из дверей, рывком открыла ее и крикнула:

– Скорей, Дональд! Мы должны все быстро сделать, а то корабль через десять минут отходит.

Я вошел и огляделся; это была просторная одноместная каюта. В ту же секунду я услышал, как хлопнула дверь и щелкнул замок, который заперли снаружи. Я рванул дверь, но тщетно: она была уже заперта.

– Берта! – завопил я.

За дверью – ни звука.

Тогда я огляделся еще раз. Под кровать был засунут чемодан, показавшийся мне знакомым. Я вытащил его; это был мой чемодан. За ним лежал еще один; и второй чемодан тоже был мой.

Я открыл стенной шкаф. На вешалках аккуратно висела моя одежда.

Я подошел к иллюминатору и выглянул наружу. Из громкоговорителей неслась веселая музыка. Вдоль борта корабля тянулись гирлянды бумажных флажков. Далеко внизу толпились люди; они смотрели вверх, улыбались и махали руками.

Я снял трубку телефона; видимо, он был отключен. Тогда я еще раз рванул ручку двери, но она по-прежнему была заперта.

Ну и черт с вами, подумал я. Хотите шутить со мной шутки – меня это устраивает. Я растянулся на диване, подложил под голову подушку и закурил сигарету.

Долгий, зычный гудок гулко разнесся по пароходу, эхом отразившись от высокой стены дока. Но я и так уже все понял. Я плыл в Гонолулу.

Глава 4

Только после половины шестого, когда корабль уже раскачивался и подрагивал далеко за волнорезом, я услышал, как в замке поворачивается ключ. Дверь открылась; на пороге стояла моя Большая Берта и внимательно меня разглядывала. А я лежал, подсунув под голову подушки, на раскладном диване, который на ночь превращают в кровать.

– Привет. – Я нарушил молчание.

– Ну давай, облегчи душу, – пригласила Берта.

– От чего я должен ее облегчить?

– От всего. Давай уж покончим с этим сразу.

– У меня на душе легко, как никогда, – ответил я. – Присаживайся, Берта, у тебя усталый вид.

– Черт бы тебя побрал, Дональд! – вскипела она. – Никогда не говори женщине, что у нее усталый вид. Даже если женщина выглядит как распоротый мешок муки – ни за что не говори, что у нее усталый вид.

– Берта, ты выглядишь замечательно, – сказал я тогда. – Присядь.

Она захлопнула дверь и, опустившись на стул, глубоко и тяжело вздохнула. Потом скинула туфли и стала массировать ступни. Несколько секунд в каюте стояла тишина, прерываемая лишь тихим поскрипыванием покачивающегося судна.

– Ты слышишь? – испуганно спросила Берта.

– Так бывает на всех кораблях, – успокоил я ее. – Это нормально.

– Для кораблей, может, и нормально, – сказала Берта, – а для людей – нет. Ты слышал, как скрипит наш клиент? Ей-богу, он меня доведет.

– Нет, не слышал.

– У него скрипят суставы в коленях.

– Он же, наверно, не нарочно.

– Слушай, Дональд, ты на меня не злишься?

– За что?

– За то, что я тебя похитила.

– Надеюсь, – сказал я, – Элси Бранд сможет вернуться в город. А то у меня остались ключи от машины.

– Не волнуйся, я обо всем подумала. Я вложила дубликат ключа от машины в конверт с распоряжениями. Раз ты молчишь, я тебе вот что скажу, Дональд: если уж я возьмусь за дело как следует, у меня все получается отлично.

Я кивнул.

– Вот почему я не могла встретиться с тобой в бюро – боялась, что чем-нибудь выдам свой план. Но уж и пришлось мне поработать! Нужно было поехать к тебе и собрать весь этот хлам. Должна сказать, Дональд, что у тебя в доме жуткий кавардак. Никакой системы. Почему ты, например, держишь парадные плиссированные сорочки вместе с цветными рубашками и обычными белыми сорочками?

– Потому что в комоде мало места.

– Никогда ничего подобного не видела! А запонки твои я так и не нашла. Купишь себе какие-нибудь здесь, на корабле. Но все остальное барахло я, кажется, взяла.

– А что на это скажет Бикнел? – спросил я.

– С Бикнелом все улажено, – ответила она. – Я уже сказала ему, что ты мне необходим. Мы договорились, что в контакт с Мириам Вудфорд буду вступать только я, и вообще там, в Гонолулу, за все отвечать буду я, а твоя работа – на корабле, с Нормой Радклиф. Ты мой ассистент.

– Зачем же тогда весь этот спектакль с похищением? – спросил я. – Почему нельзя было просто сказать, что мы едем вместе?

– Затем, что я тебя знаю, черта с два бы ты поехал! – заявила Берта. – Наверняка сказал бы, что это дело мое, что Бикнел не хочет, чтобы ты в него вмешивался, и что ты вообще не собираешься туда ехать и выполнять мои указания.

– Я и до сих пор так думаю.

– Ну и пожалуйста, – злорадно объявила Берта, – можешь прыгать за борт к чертовой матери и плыть обратно.

Я выглянул в окно и прикинул расстояние.

– Не дури, – с опаской сказала Берта.

– Только знай, – предупредил я, – твоя выходка будет стоить тебе хороших отношений с Бикнелом.

– А вот и нет, – ответила Берта. – Я ему сказала, что когда ты работаешь, то думаешь только о деле и что я все время буду рядом и прослежу, чтобы ты действительно думал только о деле. И имей в виду, если ты посмотришь на эту девушку хотя бы второй раз, я тебе лично откручу башку!

Я усмехнулся:

– А если она сама начнет за мной бегать?

Берта недоверчиво фыркнула.

– А вдруг?

– Этого не случится, – заверила меня Берта. – Но тебе вообще нечего крутиться вокруг нее. Поддерживать с ней контакты буду я. И прошу помнить, что я рекомендовала тебя как человека, не обращающего внимание на женщин, если это не входит в твои обязанности. Я сказала Бикнелу, что на работе ты настолько захвачен делом, что не взглянешь на девушку, даже если она выйдет на прогулочную палубу нагишом.

– Ничего себе рекомендация для сыщика!

– Ну, ты же понимаешь, что я имела в виду, Дональд.

– Нет. Но будем надеяться, что Бикнел понял.

Берта пошарила у себя в кармане и вытащила зеленый бумажный прямоугольник.

– Вот твой билет. – Потом она швырнула на стол желтую бумажку. – А это твой талон на место в столовой, и если ты думаешь, что мне легко было посадить тебя за один стол с Нормой Радклиф, то ты болван. Пришлось подмазать двух стюардов. Учти! Трачу большие деньги и...

– Надеюсь, ты включила их в смету текущих расходов?

– Конечно, включила, за это ты можешь быть совершенно спокоен. Ты когда-нибудь видел, чтобы я тратила деньги на дело и не включала их в смету расходов?

– Что же ты тогда ворчишь? Бикнел все оплатит.

– Да я так, просто затраты неимоверные, – задумчиво сказала Берта. – Знаешь, Дональд, наш Бикнел тот еще типчик. Влюблен по уши в Миру Вудфорд и думает, что никто этого не замечает. Простодушный, как двухмесячный щенок. Абсолютно щенячья нежность. Но не заблуждайся: во всем остальном он старый, ушлый пес, правда, с ревматизмом.

– Не так уж он и стар, – заметил я. – Просто замучен артритом и поэтому плохо выглядит.

– Стар, стар, – возразила она. – Никуда не годен. Впрочем, – вдруг добавила Берта, – ему действительно, наверно, ненамного больше, чем мне. Но он так шаркает ногами, так боится толпы! Сидит в своей каюте и наверняка будет сидеть там, пока все не успокоятся. Страшно боится, что кто-нибудь в него врежется.

– Если бы у тебя был такой артрит, ты бы тоже боялась, что на тебя кто-нибудь налетит.

– Да, вот уж чего я не боюсь. – Берта расправила плечи. – Пусть налетает кто хочет, да покрепче – отлетит за милую душу к самому борту.

– Ладно, – сказал я, – это твоя игра. Лучше скажи, когда кормить будут?

– У тебя вторая смена, – ответила Берта. – Пойдешь в столовую «Вайкики» в семь тридцать. Господи, неужели мне пять дней придется питаться на этом корабле?!

– А что? – не понял я. – Говорят, на линиях «Матсона» отлично кормят.

Она посмотрела на меня с нескрываемой злобой.

– В чем же дело? – переспросил я.

– Ты прекрасно знаешь, что я непременно съем всю эту гадость.

– Ну и на здоровье.

– И потолстею.

– Тогда не ешь.

– Ты с ума сошел? – вскипела Берта. – Там в меню столько всего понаписано. Я за все это заплатила. И теперь не допущу, чтобы какое-то паршивое пароходство меня обдурило и само съело то, за что я заплатила. Сидеть, как дура, со своим аппетитом, который в океане еще больше разыгрывается, и знать, что на тебе наживается пароходство, – нет, это слишком! Я буду жрать как лошадь!

– Отлично, – сказал я. – А кто с тобой сидит за столом?

– Еще не знаю. Я подумала, что обработать Норму Радклиф удобнее тебе. Под это дело я и выставила Стефенсона Бикнела, чтобы он взял тебя с собой. Только смотри, Дональд, не торопись, действуй осторожно. У нее не должно возникнуть никаких подозрений. Пусть дело идет своим чередом. И наверно, будет лучше, если мы сделаем вид, что не были раньше знакомы, а просто познакомились на корабле.

– Где твоя каюта?

– Дальше по коридору, – ответила Берта. – Можно подумать, что Стефенсон Бикнел закупил здесь чуть ли не все одноместные каюты. А это непросто. Обычно на этот корабль все места распродаются месяцев за десять. Конечно, бывает, что потом многие аннулируют свои заказы.

– Ты что, думаешь, Бикнел спланировал эту поездку в Гонолулу заранее?

– Откуда я знаю, что именно он спланировал? – ворчливо ответила Берта. – Я хочу тебя вот еще о чем предупредить, Дональд. Он очень не любит, когда его допрашивают. Нервничает ужасно. Он предпочитает сам рассказывать то, что считает нужным, а когда разговор начинает хоть чем-то напоминать допрос, просто звереет. Поэтому-то ты ему с первого раза и не понравился. Ты устроил ему настоящий перекрестный допрос.

– Ничего я не устраивал, – возразил я. – Просто хотел кое-что уточнить.

– Вот этого он как раз и не любит. Он что-то скрывает про свою Миру. Носится с ней, как курица с единственным цыпленком, и думает только о том, как бы ее защитить. – И в сердцах добавила: – Ох и ушлая она, видно, баба! Ты только подумай: превратить такого упрямого старого дурака из смертельного врага в полоумного воздыхателя – и всего-навсего за три месяца!

– Бикнелу придется привыкнуть к расспросам, – сказал я. – Мне совсем не улыбается работать вслепую. Несколько вопросов к нему у меня уже есть.

– Нет, Дональд, сейчас нельзя. Тебе сначала надо сгладить неприязненное отношение к себе. Пока он платит деньги и возмещает расходы, он наш клиент. Сейчас тебе нужно привести себя в порядок, чтобы произвести впечатление на Норму Радклиф. Лезть из кожи вон тебе не придется. На таком корабле выбор мужчин небогатый, и Норма это быстро сообразит, если я правильно ее вычислила. Ты здесь будешь подарком судьбы, – продолжала рассуждать Берта, – и Норма обязательно положит на тебя глаз в первую же минуту, иначе в тебя моментально вцепится какая-нибудь другая девица. Так что от тебя даже ничего не требуется. Сиди тихонько и не мешай ей; она все сделает сама.

– А если она не станет ничего делать? – спросил я.

– Глупости. Это же морское путешествие, Дональд! Да будь у тебя хоть запах изо рта, или перхоть, или еще какая-нибудь дрянь, о которой твердят в рекламах, все равно любая уважающая себя девушка непременно в тебя вцепится. И совсем не потому, что она чем-то проникнется к тебе лично. Просто подцепить в путешествии приличного мужика и пощеголять с ним, словно в новом наряде, – это особая женская доблесть.

Вскочив с места, Берта крутанула ручку двери, рывком распахнула ее и хотела выскочить в коридор, но наткнулась на коридорного стюарда.

Он спросил:

– Вы – миссис Кул?

– Да, а что?

– Вам посылка.

– Какая посылка?

Стюард показал ей огромную корзину с фруктами и конфетами, завернутую в желтый целлофан.

– Если желаете, я отнесу ее в вашу каюту, – сказал он.

Берта схватила конверт, болтавшийся на ручке корзины, оторвала его, раскрыла, вытащила карточку, минуту смотрела на нее в остолбенении, а потом торопливо приказала:

– Оставьте пока здесь. Отнесете ее позже.

Захлопнув дверь, она трагически прошептала:

– Дональд, нас вычислили!

– В чем дело?

Она протянула мне карточку с надписью: «Наилучшие пожелания от полиции Денвера».

Я постарался сохранить непроницаемое лицо, но, видимо, чем-то все же себя выдал; а может, ситуация оказалась уж настолько несуразной, что Берта обо всем догадалась и завопила:

– Дональд! Опять твои идиотские шуточки! Да ты... – Она схватила разукрашенную корзину и стала размахивать ею, явно собираясь шмякнуть ее посреди моей каюты.

– Она стоит двадцать четыре доллара семнадцать центов, включая доставку, – успел сказать я.

Берта застыла на месте и уставилась на меня, а потом на корзину.

– Черт бы побрал тебя с твоими расчетами!

– И все это еще можно съесть, – добавил я.

Берта сорвала с корзины желтый целлофан и стала вышвыривать оттуда фрукты, конфеты, орехи и баночки с мармеладом.

– Не надо ее здесь разгружать, – сказал я. – Это тебе.

Берта не останавливалась.

– Я же не буду это есть, – продолжал я. – Придется выкинуть.

Она все равно не останавливалась.

– И деньги пропадут, – не унимался я. – Отличные фрукты, дорогие; и конфеты такие, что...

Берта глубоко вздохнула, отшвырнула обертку, потом побросала фрукты и конфеты обратно в корзину и направилась к двери.

– Дональд, – укоризненно сказала она, – ты прекрасно знаешь, что я не позволю, чтобы это пропало. Теперь я все съем.

– Можешь кому-нибудь раздать, – осторожно предложил я.

– Кому?

– Кому-нибудь, кто проголодается.

– На этом корабле никто не проголодается, – грустно заметила она и добавила: – И потом, какого черта мне отдавать товары на двадцать четыре доллара семнадцать центов кому-то, кого я даже не знаю?

– Можешь угостить этого денверского полицейского, – подсказал я, – Эдгара Ларсона. У вас завяжется крепкая дружба.

Берта посмотрела на меня испепеляющим взглядом и потащила корзину к себе в каюту.