Текст книги "Дело о позолоченной лилии"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 7

В семь часов Пол Дрейк снова был в кабинете Перри Мейсона.

– Что тебе известно о Бинни Денэме, Перри?

– А что тебе известно? – отпарировал Мейсон.

– Не больше, чем знает полиция. Но постепенно начинает складываться определенная картина.

– Продолжай.

– Итак, он на пару с Генри Элстоном абонировал сейф в банке, Сейфом накануне пользовался Элстон, но полиция пока не может его найти. Этого и следовало ожидать. Зато полиция установила, где проживал Бинни Денэм. Это довольно шикарная квартира. Можно только предполагать, что он жил там один.

– Почему? Что они обнаружили?

– Сорок тысяч долларов под ковром – в стодолларовых купюрах. Угол ковра поднимали так часто, что загиб просто бросился в глаза. Пол под ковром был буквально устлан деньгами.

– А как насчет подоходного налога?

– Еще не выяснено. Утром прибегнут к помощи налогового инспектора.

– Неплохо, – заметил Мейсон.

– Да, – отозвался Дрейк.

– Что еще можешь сказать?

– Полиция придерживается версии, что Бинни Денэм – шантажист и убит своей жертвой. Мужчина и девушка, которые остановились в двух смежных номерах, могли быть его жертвами. Полиции ничего не удалось узнать о них. Они проходят как мистер Х и мисс У. Возможно, он влиятельный бизнесмен, а она – девушка, с которой он проводил свободное время, или претендентка на место миссис Х после того, как мистеру Х удастся получить развод. Бинни Денэм разузнал об их связи, явился засвидетельствовать свое почтение и сорвать небольшой куш, а получил пулю в спину.

– Очень интересно. Каким образом Бинни Денэм мог узнать об этом?

– Под ковром в квартире у Бинни Денэма было сорок тысяч долларов, – сказал Дрейк. – Такие деньги имеет тот, кто знает, как делаются подобные дела.

– Интересно! – воскликнул Мейсон.

– Ты хочешь остаться в стороне?

– В каком отношении?

– Ты кого-то представляешь. Я тебя не спрашиваю, кто это. Но предполагаю, что это может быть мистер X.

– Не стоит тратить время на предположения, – заметил Мейсон.

– Если ты представляешь мистера X, остается надеяться, что он не оставил следов. Дело может оказаться взрывоопасным.

– Знаю, – сказал Мейсон. – Не хочешь ли выпить кофе. Пол?

– Не откажусь.

Делла Стрит налила ему чашечку кофе. Дрейк, сделав глоток, поморщился.

– В чем дело? – удивился Мейсон.

– Кофе из термоса, – ответил Дрейк. – Держу пари, что его сварили еще ночью.

– Ошибаешься, – ответила Делла Стрит. – Я наполнила термос под утро.

– Возможно, это мой желудок, – извинился Дрейк. – У меня налет на языке. Тяжесть в желудке, как будто он наполнен конторским клеем. Наверное, оттого, что по ночам сижу на кофе, гамбургерах и питьевой соде.

– Кто-нибудь слышал выстрел? – спросил Мейсон.

– Очень многие, – ответил Дрейк. – Одни считают, что выстрел прозвучал в двадцать пятнадцать, другие – в двадцать сорок пять, третьи – в двадцать один тридцать. Полиция скажет свое слово после вскрытия. Дело осложняется тем, что мотель расположен близко к автостраде, а перед самым въездом в мотель – спуск и поворот. Грузовые машины обычно сбавляют скорость, и это часто сопровождается выхлопами. А люди не обращают внимания на такие звуки: их слишком много.

Дрейк допил кофе.

– Спущусь вниз. Съем яичницу с ветчиной. Не хочешь составить компанию?

Мейсон отрицательно покачал головой.

– Останусь пока здесь, Пол.

– Да-а! – протянул Дрейк. – Этот мистер X, должно быть, миллионер!

– Что это – восклицание или вопрос?

– Восклицание! – Дрейк поднялся со стула. Минут через двадцать после его ухода послышался легкий стук в дверь, и в кабинет с видом заговорщика проскользнула Эльза Гриффин.

– Вы напоминаете очаровательную разведчицу, которая завлекла легковерного генерала и выведала у него секрет новейшего атомного оружия, – заметил Мейсон.

– Я проделала большую работу! – Эльза Гриффин была полна энтузиазма.

– Замечательно! Как развивались события?

– Когда я приехала, там уже все успокоились. В гараже стояла полицейская машина, и два человека в пятнадцатом и шестнадцатом номерах, вероятно, искали отпечатки пальцев.

– Что сделали вы?

– Я поставила машину, вошла в двенадцатый номер, включила свет. Подождала немного: не хотела, чтобы меня застали, когда я буду снимать отпечатки пальцев.

– Что дальше?

– В дверь постучал управляющий, окинул меня изучающим взглядом. Вероятно, заподозрил, что я навеселе, хотя это и не соответствовало моему скромному внешнему виду.

– Как вы себя вели?

– Я не стала его разубеждать. Сказала, что состою в университетском женском клубе, что ездила в город на встречу с его членами, что мы устроили вечеринку, и я хочу немного поспать, чтобы завтра успеть на работу.

– Он что-нибудь говорил?

– Об убийстве ничего. Сказал, что у них были неприятности, но не уточнил, какого рода. Сказал, что в мой номер заходила женщина. Поинтересовался, все ли у меня в порядке. Я его успокоила, сказала, что она член клуба, мы договорились встретиться, я попросила ее подождать в номере, если меня не будет, и оставила дверь незапертой.

– Он ничего не заподозрил?

– Нет. Повторил, что в мотеле были неприятности, поэтому он старается проверить все, что выходит за рамки обычного. Вспомнил об этой женщине и теперь убедился, что все в порядке.

– Он не сказал, в какое время это было? – спросил Мейсон.

– Он не знает точного времени. Но скорей всего это было, когда я преследовала блондинку. Мне пришлось ехать позади довольно долго, прежде чем я осмелилась поравняться с ней.

– Значит, за рулем сидела блондинка?

– Да, это была Геральдина Корнинг.

– Ну а как насчет отпечатков?

– Их очень много. Боюсь, главным образом мои. Хороших, которые можно использовать, около двадцати пяти. Я пронумеровала карточки с отпечатками и в записной книжке указала, где они были сняты.

– Вы вымыли номер перед отъездом?

– Да, тряпкой с мылом. Все тщательно промыла, выскребла. А потом протерла сухим полотенцем.

– Оставьте свои отпечатки на карточке, чтобы специалисты из агентства Дрейка могли исключить ваши из тех, что вы сняли в номере. Будем надеяться, что у нас окажутся отпечатки пальцев таинственной незнакомки. У вас самой нет предложений, кто бы это мог быть?

– Понятия не имею. Не знаю, кого мог заинтересовать мой номер?

– Возможно, это просто ошибка, – предположил Мейсон.

– Мистер Мейсон, не могли эти шантажисты заподозрить что-либо, когда я появилась в мотеле? Вы не думаете, что они вели наблюдение за мотелем? Если бы они меня увидели, они бы узнали меня.

– Я не могу высказывать предположения, не имея достаточных фактов. Идите в контору Дрейка, оставьте свои отпечатки пальцев на карточке и передайте снятые вами в мотеле. Попросите Дрейка, чтобы его эксперты исключили ваши отпечатки, а остальные принесли мне.

– Что я еще должна делать?

– Было бы весьма благоразумно, если бы вы не выходили сегодня на работу.

– О, но мистеру Бедфорду может потребоваться моя помощь. Сегодня – день, когда…

– Сегодня – день, когда у него в конторе появится полиция и ему начнут задавать вопросы. Не удивляйтесь, если с ними будет управляющий мотелем «Стейлонгер».

– Для чего?

– Для опознания. И если, увидев вас за секретарским столом, он узнает клиентку из двенадцатого номера, – это осложнит дело, – Боже мой! – воскликнула она в страхе.

– Позвоните мистеру Бедфорду и все ему объясните. Не говорите о том, что ездили в мотель, и молчите об отпечатках пальцев. Скажите, что всю ночь не спали и я не советую вам появляться в офисе. Скажите также, что днем, скорей всего, у него будут официальные посетители. Если спросят о туристских чеках, он должен сказать, что это связано с деловой операцией и он не находит нужным вести разговор на эту тему. Если по отпечаткам пальцев попытаются опознать в нем человека, который вел взятую напрокат машину, или если с ними будет управляющий мотелем, который его опознает, мистер Бедфорд должен хранить полное молчание. Пусть он найдет вам на время замену. Пусть немедленно позвонит мне и в агентство Дрейка, если кто-либо, имеющий отношение к полиции, появится в офисе. Вы сделаете это?

Она посмотрела на Мейсона в упор и сказала:

– Я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Я сделаю все… все на свете ради счастья и безопасности человека, с которым работаю.

– Я нисколько не сомневаюсь, – сказал Мейсон. – Но в этом-то и кроется опасность.

– Что вы хотите этим сказать?

– Если его шантажировали, – продолжал Мейсон, – то полиция подумает, что именно преданность боссу могла толкнуть вас на решительный шаг – избавиться от шантажиста.

– О, я никогда ничего подобного не сделал бы, – мгновенно вырвалось у нее.

– Возможно, но мы будем иметь дело с полицией.

– Мистер Мейсон, – решилась она спросить, – не считаете ли вы, что Денэм был убит своим компаньоном? Он ссылался на человека по имени Делберт. Этот Делберт был очень настойчив.

– Вполне возможно.

– А я в этом почти уверена.

Мейсон быстро взглянул на нее, пытаясь понять, к чему она клонит.

– На каком основании?

– Меня всегда интересовали преступления и работа детективов. Я следила за сводками преступлений. Поступила на заочные курсы детективов, которые рекламировались в одном из журналов.

Мейсон бросил взгляд на Деллу Стрит.

– Продолжайте, – сказал он.

– Обычно, когда бандиты получают солидный куш, каждый из них старается заполучить побольше. Если их трое, одного убивают, и добыча делится между двумя. Если их двое, один оказывается убитым, и оставшемуся достается все.

– Минуточку, – прервал ее Мейсон, – но ведь наша история не из журнала криминальной хроники. Такое можно услышать по радио, увидеть в кино, по телевидению. Некоторые пишут об убийцах, которые избавляются от своих сообщников, чтобы тем не доставалась добыча, эта мысль широко развивается в комиксах. Где вы читали об этом? В каком журнале? – спросил Мейсон.

– Не помню, – призналась она. – Наверное, в комиксах. Мне нравятся детективы. Я читаю журналы, смотрю криминальные фильмы. Вы можете подумать, что я чокнулась на детективах…

– Дело в том, – заметил Мейсон, – что власти предъявят обвинение не сообщнику, а Стюарту Бедфорду. Боюсь, именно так они сделают.

– Понимаю. Я просто подумала, что если дело поведет умный адвокат, который подбросит улики, изобличающие Делберта, сообщника Денэма, как убийцу, это облегчит положение мистера Бедфорда. Не так ли?

– Умные адвокаты не подбрасывают улик, – ответил Мейсон.

– Понимаю. Наверное, я слишком много читала о преступлениях, и эта тема меня просто завораживает. Ну, я пошла, мистер Мейсон.

– Пожалуйста, отправляйтесь домой, скажитесь больной и не ходите в офис. Не забудьте зайти к Полу Дрейку и оставить свои отпечатки пальцев.

– Не забуду.

Когда за ней закрылась дверь, Мейсон повернулся к Делле Стрит:

– У этой девушки есть идеи.

– Вот именно.

– И, – продолжил Мейсон, – если она сфабрикует улики против Делберта… если она действительно собирается подбрасывать улики против кого бы то ни было, ей бы следовало поостеречься. У опытного полицейского хороший нюх на такие вещи. Он их чувствует на расстоянии.

– Самое страшное, если она попытается подбросить такие улики, а полиция вскроет обман, то все решат, что это ваших рук дело.

– Да, адвокат должен всегда об этом помнить. Пошли перекусим, Делла!

Глава 8

Мейсон и Делла Стрит, позавтракав, возвратились в офис; их уже ждал с докладом Сид Карсон, дактилоскопист Пола Дрейка. Он закончил сравнение отпечатков пальцев, оставленных Эльзой Гриффин, и доложил о результатах.

– Почти все отпечатки, кроме четырех, принадлежат Эльзе Гриффин.

– Где они? – спросил Мейсон.

– Здесь, в этом конверте. Значатся под номерами четырнадцать, шестнадцать, девять и двенадцать.

– О'кэй, я оставлю их. Они могут пригодиться. Остальные – отпечатки миссис Гриффин?

– Безусловно. Мы все проверили. Можете исключить все, кроме четырех.

– Что вы можете сказать о них?

– Не очень много. Возможно, их оставил предыдущий клиент. Качество отпечатков зависит от температурных условий, от того, насколько тщательно убиралось помещение, как долго там проживали и какая там была влажность.

– Это хорошие отпечатки? – спросил Мейсон.

– Хорошие. Даже очень.

– Отмечено, где они были сняты?

– Да, она сделала все как следует: сняла отпечатки, перенесла их на карточки, на обратной стороне указала, где они были обнаружены. Два сняты с зеркала, два – со стеклянной ручки стенного шкафа. Представлен даже эскиз этой ручки. Она имеет несколько граней. Чтобы открыть дверцу, за ручку нужно крепко схватиться пальцами.

Мейсон одобрительно кивнул.

– Спасибо, Карсон. Я приглашу вас, если возникнет необходимость.

– О'кэй! – Карсон вышел из кабинета. Мейсон стал внимательно рассматривать отпечатки пальцев.

– Ну? – спросила Делла Стрит.

– Делла, я не эксперт, – ответил Мейсон. – Но… Он стал изучать отпечатки через увеличительное стекло.

– Ну и что? – повторила вопрос Делла Стрит.

– Черт возьми! – воскликнул Мейсон. – Эти отпечатки я уже видел!

– Что вы хотите этим сказать? Вы видели их раньше?

– Здесь есть характерная особенность… – Мейсон замолчал.

Делла Стрит подошла и взглянула через плечо.

– Делла! – вскрикнул Мейсон. Она вздрогнула.

– Что?

– Вынь из досье карточку с отпечатками пальцев жены Бедфорда.

Делла Стрит быстро принесла досье, которое шантажист оставил Бедфорду, чтобы подтвердить подлинность информации, которой он располагал.

– Боже мой! – воскликнула Делла Стрит. – Не может быть, чтобы миссис Бедфорд была там.

– Откуда ты знаешь? Вспомни, что рассказывал Бедфорд о телефонном разговоре с Бинни у себя дома во время приема гостей. Он хотел говорить без свидетелей, поднялся в кабинет и велел дворецкому положить трубку внизу. А если миссис Бедфорд что-то заподозрила? Отослала дворец кого с каким-нибудь поручением и сама положила трубку? Предположим, она подслушала разговор и узнала…

– Вы думаете… она узнала…

– Будем реально смотреть на вещи, – сказал Мейсон. – Когда произошла история со страховкой?

– Несколько лет назад. До ее первого замужества, – напомнила Делла Стрит.

– Именно так. После этого она вышла замуж. Ее муж покончил жизнь самоубийством. По страховому полису она получила деньги. Это было за два года до ее брака с Бедфордом, а через два года после того, как она стала его женой, шантажисты вышли на него. Однако когда полиция прибыла на квартиру к Денэму, она обнаружила, что пол под ковром был буквально устлан новыми хрустящими стодолларовыми банкнотами.

– Вы хотите сказать, что они шантажировали и ее, и…

– Почему бы и нет? – предположил Мейсон. – Взгляни на эти отпечатки пальцев. Если она узнала, что Бинни начал шантажировать ее мужа… Женщина в такой ситуации может стать безрассудной.

– Но мистер Бедфорд сказал, что шантажисты предприняли все меры предосторожности, чтобы исключить преследование. Девушка заставляла его все время менять направление, а Бинни следовал за ними в своей машине. И потом, Бедфорд ведь сам выбрал мотель.

– Знаю, – сказал Мейсон. – Давай-ка еще посмотрим отпечатки. Я точно видел их раньше.

Мейсон взял лупу и начал рассматривать отпечатки на карточке. Затем сравнил их с отпечатками из полицейского досье. Присвистнул.

– Что? – воскликнула Делла Стрит.

– Взгляни.

– Господи! Я не разбираюсь в отпечатках пальцев.

– Ты можешь прочитать вот эти два. Взгляни внимательно на эту карточку и сравни ее с отпечатком на той. Видишь эту арку? А теперь посчитай количество ответвлений до того, как линия прерывается. Теперь посмотри, где…

– Боже мой! Они идентичны.

Мейсон кивнул.

– Значит, миссис Бедфорд следовала за…

– Следовала за кем? – спросил Мейсон.

– За мужем и блондинкой.

– Нет, при тех мерах предосторожности, которые были предприняты этой девушкой по пути в мотель, это невозможно. Кроме того, если бы она следовала за их машиной, она бы знала, в каком номере они остановились, и вошла бы туда.

– Тогда за кем же она следовала?

– Может быть, за Бинни Денэмом, – предположил Мейсон.

– Вы считаете, что Денэм приехал в мотель за деньгами?

– Возможно, – кивнул Мейсон.

– Почему же она направилась в номер Эльзы Гриффин? Откуда она узнала, что Эльза Гриффин остановилась там?

– Это предстоит выяснить. Соедини меня с конторой Дрейка, Делла. Нужно установить слежку за миссис Стюарт Г. Бедфорд и проследить, куда она отправится сегодня утром.

– А что потом?

Мейсон на минуту задумался.

– Я должен поговорить с ней, Делла. Лучше это сделать до того, как полиция начнет задавать вопросы ее мужу.

Глава 9

Женщина, которая подъехала к заправочной станции, была так же элегантна, как и ее машина – спортивная, иностранной марки.

– Наполните, пожалуйста, баки. – Она улыбнулась заправщику. Затем открыла дверцу и, придерживая подол юбки, опустила длинные, стройные ноги на мостовую, одернула юбку, выпрямилась и добавила:

– Проверьте масло, воду и аккумулятор.

Повернулась: перед ней стоял высокий, стройный, широкоплечий мужчина со строгими чертами лица. Женщина невольно задержала на нем свой взгляд.

– Доброе утро, миссис Бедфорд. Я – Перри Мейсон.

– Адвокат?

– Да, – кивнул он.

– Здравствуйте, мистер Мейсон. Я много слышала о вас от мужа. Оказывается, вы знаете меня. Однако я не помню, чтобы мы с вами встречались.

– Вы правы. Мы не встречались раньше. Это наша первая встреча. Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Я хочу поговорить с вами.

Ее взгляд сразу стал холодным и настороженным.

– О чем?

– Это отнимет у вас не больше пяти минут. – Мейсон бросил предостерегающий взгляд в сторону заправщика, который, держа шланг в руках, подался вперед, с явным любопытством прислушиваясь к их разговору.

– Хорошо, – согласилась она после некоторого колебания и направилась туда, где заполняли водой радиаторы и накачивали шины. – Еще раз спрашиваю вас, о чем вы собираетесь говорить со мной, мистер Мейсон?

– О мотеле «Стейлонгер» и о вашей поездке туда прошлым вечером.

В ее темно-серых глазах вспыхнуло насмешливое выражение. Слова явно не возымели того эффекта, на который рассчитывал Мейсон.

– Прошлым вечером я ни в каком мотеле не была, мистер Мейсон. Но я готова обсудить этот вопрос с вами. Вы говорите, мотель «Стейлонгер». Кажется, мне знакомо это название. Не скажете, где он находится?

– Там, где вы были прошлым вечером.

– Ваша настойчивость начинает переходить все границы, мистер Мейсон.

– Мейсон вынул карточку из кармана.

– Это отпечаток безымянного пальца вашей правой руки. Он был обнаружен на стеклянной ручке стенного шкафа. Возможно, вы ее помните, эту ручку с несколькими гранями, довольно красивую, но, увы, на ней остаются хорошие отпечатки пальцев.

Она внимательно посмотрела на адвоката.

– А почему вы считаете, что это мой отпечаток пальца?

– Я сравнил его.

– С чем?

– С отпечатками пальцев из полицейского дела. Она отвела взгляд, затем взглянула на Мейсона.

– Можно узнать, мистер Мейсон, какую цель вы преследуете?

Это что, своего рода игра в кошки-мышки? Я полагаю, что ваша репутация слишком высока, чтобы вы могли заинтересоваться банальным шантажом.

– В дневных газетах появится сообщение о том, что в мотеле «Стейлонгер» произошло убийство. Полиция проявляет особый интерес ко всему, что имело место в мотеле прошлым вечером.

– А в чем состоит ваш интерес? – холодно спросила она.

– Я представляю клиента, который предпочитает пока не называть себя.

– Понимаю. И ваш клиент хотел бы связать меня с этим убийством?

– Возможно.

– В таком случае я предпочла бы разговаривать со своим адвокатом вместо ее… или его адвоката.

– Как вам будет угодно, – ответил Мейсон. – Однако вначале вам придется вести другой разговор.

– С кем?

– С полицией.

– Мою машину уже кончают заправлять, – сказала она. – Неподалеку есть гостиница. Там на балконе можно спокойно поговорить. Я поеду туда. Если желаете, можете следовать за мной.

– Хорошо! Только, пожалуйста, воздержитесь демонстрировать преимущества вашей быстрой спортивной машины. Вы можете потерять меня. И это обойдется вам очень дорого.

Она в упор посмотрела на него.

– Когда вы узнаете меня лучше, то поймете, что я не любительница дешевых трюков. Если я вступаю в игру, то веду ее честно. Если даю слово, то держу его. Надеюсь, вы не позволите полицейскому патрулю остановить вас за превышение скорости.

Сказав это, она повернулась, подошла к заправщику, подписала чек, села в машину и направила ее в общий поток автомобилей. Мейсон следовал за ней, пока она не поставила машину на стоянку. Он сделал то же самое, вошел в вестибюль гостиницы, на лифте поднялся на антресоли и сел за стол, у которого стояли два стула.

Для ее облика были характерны удлиненные линии. Мейсон заметил у нее в ушах продолговатые серьги. Инкрустированный портсигар из слоновой кости вытянутой формы подчеркивал ее длинные пальцы, в которых она держала сигарету.

Она посмотрела на Мейсона и улыбнулась.

– По дороге сюда я старалась придумать что-нибудь, чтобы избежать ваших вопросов. Но не смогла. Не знаю, не берете ли вы меня на пушку, говоря об отпечатках пальцев и полицейском досье. И если это блеф, я не смогу разгадать его. Ну а теперь – что вам угодно?

– Я хочу услышать о драгоценностях и страховой компании.

Она глубоко затянулась, выпустила дым, подумала и решилась.

– Хорошо. Тогда я была Анной Дункан. Я всегда презирала посредственность. Мне хотелось выделиться, быть замеченной. Я вынуждена была пойти работать. Профессии у меня не было, и я могла рассчитывать лишь на нудную канцелярскую работу. Это меня не устраивало. Я очень привлекательна, и мужчины хотели от меня большего, чем исполнение моих непосредственных служебных обязанностей. От матери по наследству мне достались драгоценности: очень дорогие, просто уникальные украшения. Они были застрахованы на значительную сумму. Мне хотелось хорошо выглядеть, хорошо одеваться, вращаться в обществе. Я была готова испытать судьбу. Мне казалось, что если я буду встречаться с нужными людьми, мне повезет и я не буду обречена всю жизнь сортировать письма и тайно ходить на свидания с шефом, который звонил жене и предупреждал, что задержится в офисе.

– Ну и что вы предприняли?

– Я действовала неумело, непрофессионально. Вместо того чтобы обратиться в солидную фирму и оценить драгоценности, чтобы потом выгодно их продать, я направилась в ломбард.

– Что было потом?

– Я рассчитывала, что полученные под залог деньги я смогу позже возместить и выкупить украшения. Думала, что смогу выгодно использовать полученные деньги.

– Продолжайте.

– Я жила с теткой. Она была очень скупой и всюду совала свой нос. Она умерла, и я не должна так о ней говорить. Но… нужно было объяснить исчезновение драгоценностей. Я представила все как кражу, а сама заложила их.

– И ваша тетка заявила в полицию о пропаже драгоценностей?

– Да. Тут все и началось.

– Вы рассчитывали на это?

– И в мыслях этого не было!

– Что было потом?

– Я не могла отвечать на ее вопросы. Драгоценности были застрахованы, и тетка настаивала, чтобы я предъявила иск. Она достала бланк, заполнила его и заставила меня подписать. Полиция начала расследование, страховая компания тоже. Страховку мне выплатили. Я не хотела брать эти деньги, но мне пришлось это сделать, чтобы тетка ни о чем не догадалась. Деньги я не тратила. Они лежали в целости и сохранности. Потом я придумала историю, что уезжаю погостить к друзьям. Взяла деньги, полученные в ломбарде, купила наряды, о которых так мечтала, и отправилась в Феникс, это зимний курорт в Аризоне. Остановилась в одной из гостиниц в надежде познакомиться с людьми из общества.

– Что произошло потом?

– Потом полиция обнаружила драгоценности в ломбарде. Сначала они решили, что нашли похищенные драгоценности. Когда же им описали ту, что заложила их, они поразмыслили и… Это было ужасно!

– Продолжайте! Что было потом?

– К тому времени я встретила очень достойного человека, адвоката, вдовца. Уверена, что он удостоил бы меня своим вниманием, если бы не моя беда. Я обратилась к нему за помощью как к адвокату. Вначале он был холоден и настроен скептически, но, услышав мою историю, проникся сочувствием, проявил интерес и ввел меня в общество. Эти три месяца – самые замечательные в моей жизни. Меня приняли хорошо. Именно тогда я поняла смысл пословицы «По одежке встречают…». Я встретила человека, который полюбил меня. Я его не любила, но у него были деньги. Он нуждался во мне. Неуверенный в себе, очень осторожный человек. Я вышла за него замуж, старалась, чтобы он почувствовал себя личностью и смело смотрел на мир. Наверное, не все мне удалось. Вначале все было хорошо, он вроде преобразился, но потом оказался в тяжелой ситуации, пал духом и покончил жизнь самоубийством. Самое страшное заключалось в том, что муж победил в борьбе, которую вел. Это стало известно через час после того, как он застрелился. Я чувствовала себя ужасно. Если бы я была рядом, может быть, этого и не произошло. Я была в салоне красоты. В припадке отчаяния он нажал на курок. Это так похоже на него… После его смерти лечащий врач сказал мне, что муж был подвержен приступам депрессии. По мнению врача, я продлила мужу жизнь, создав спокойную обстановку. Во время приступов такие больные пытаются покончить с собой. А приступы начинаются неожиданно. Муж оставил мне значительное состояние. Я получила солидную страховку. Вращалась в обществе. Там и встретила Стюарта Бедфорда. Он очаровал меня. Он на двадцать лет старше. Я знаю, что это такое. Между тридцатью двумя и пятьюдесятью двумя разница невелика. Между сорока двумя и шестьюдесятью двумя разница большая, и она становится трагичной между пятьюдесятью двумя и семьюдесятью двумя. Простая арифметика, но представить это трудно. Стюарт Бедфорд увидел меня и захотел заполучить, как коллекционер понравившуюся ему картину. Я согласилась выйти замуж. Поняла, что ему хочется похвалиться перед друзьями. Они принадлежат к элите. Это то, на что я не рассчитывала, но я старалась быть на высоте. А потом… Потом всплыло все это.

– Что это?

– Мое досье.

– Как это произошло?

– Появился Бинни Денэм.

– Он вас шантажировал?

– Да. Это было отвратительно. Я не могла допустить, чтобы стало известно, что жену Стюарта Бедфорда, которой он так гордился, в свое время арестовали за обман страховой компании.

– Что было потом?

– Бинни Денэм – лживый, изворотливый тип. Он только делает вид, что работает на некоего жесткого и жадного человека. На самом деле он действует один. Конечно, есть люди, которых он нанимает для своих темных делишек, но он не во все их посвящает. Мне надоело это все, и неделю назад я послала его ко всем чертям, дала по физиономии и сказала, что больше он не получит от меня ни цента и что я заявлю в полицию. Поверьте мне, я готова была это сделать. В конце концов, я хочу жить свободно, не таясь и не прячась по углам из-за какого-то Бинни Денэма.

– Вы рассказали об этом мужу?

– Нет. Чтобы понять все, мистер Мейсон, вы должны знать предысторию.

– Что именно?

– До женитьбы на мне у него был роман с секретаршей, верной и преданной Эльзой Гриффин.

– Он сам вам об этом рассказал?

– Что вы, нет!

– Как вы узнали об этом?

– Я сама все выяснила, прежде чем согласилась на замужество. Хотела быть уверенной, что у них все кончено.

– Это было так?

– Да, с его стороны.

– А с ее?

– В любом случае ее карта была бита. Я решилась и вышла за него замуж.

– Ваш муж знал, что вам известно о его романе?

– Вы наивны. Я была очень осторожна.

– Итак, вы платили шантажисту, и вам это надоело? – резюмировал Мейсон. Она кивнула.

– И что из всего этого вы решили рассказать мужу?

– Ничего, мистер Мейсон. Я думала, Бинни оставит меня в покое, если поймет, что я действительно решила больше ему не платить. В конце концов, он ничего не получил бы за такую информацию.

– Есть журналы, которые охотно опубликовали бы ее.

– Я учла это и предупредила Бинни Денэма: если информация появится в печати, я не остановлюсь ни перед чем и сообщу в полицию, что он шантажировал меня и у меня достаточно доказательств, чтобы привлечь его к ответственности.

– Что было потом?

Она отвела взгляд на какое-то мгновение и затем сказала:

– Надеюсь, на этом дело кончилось. Мейсон отрицательно покачал головой.

– Вы хотите сказать, что он… обратился к Стюарту?

– Почему вы задаете мне этот вопрос?

– Я… я не знаю. Позавчера вечером был телефонный звонок. Стюарт вел себя очень странно. Пошел разговаривать к себе в кабинет, велел дворецкому положить трубку внизу. Того позвали по срочному делу, и трубка не была опущена. Я случайно проходила мимо, увидела, что трубка висит, и услышала голоса. Подняла трубку, чтобы положить ее на место, и в это время разговор прекратился. Мне показалось, что я узнала извиняющийся, жалостливый голос Бинни Денэма. Слов я не разобрала. Потом решила, что мне это все показалось. Хотела спросить мужа об этом звонке, но передумала.

– Боюсь, вы попали в трудное положение, миссис Бедфорд, – сказал Мейсон.

– Я и раньше бывала в трудных положениях, – ответила она спокойным, невозмутимым голосом. – Почему вы не хотите сказать, к чему клоните?

– Хорошо. Я скажу. Вы жили под гнетом вашей тайны. Вы заплатили тысячи долларов шантажисту. Потом осмелели и…

– Скорее, отчаялась.

– Это то, что я и имел в виду. Для вашего сведения: вчера вечером в мотеле «Стейлонгер», что на побережье, Бинни Денэм был убит.

На ее лице не отразилось никаких чувств.

– Известно, кто это сделал?

– Пока нет.

– Какие предположения?

Мейсон, глядя ей прямо в глаза, сказал:

– Вчера вечером, приблизительно в то время, когда было совершено убийство, управляющий видел женщину, которая, крадучись, выходила из двенадцатого номера. Сделанное им описание женщины прямо указывает на вас.

Она улыбнулась.

– Думаю, многие описания подойдут ко мне. Они носят общий характер.

– Но там есть особые детали, которые указывают на вас. Управляющий нарисовал очень точный портрет. Она отрицательно покачала головой.

– И, – продолжал Мейсон, – отпечатки пальцев, снятые в двенадцатом номере, безусловно, ваши.

– Этого не может быть.

– Но это так. Я только что показал их вам.

– Полиции известно, что у вас есть эти отпечатки?

– Нет.

– Говорю вам, что меня там не было, мистер Мейсон.

Мейсон промолчал.

– Вы вели дела моего мужа?

– Да, несколько дел.

– Можно ли подделать отпечатки пальцев?

– Возможно. Хотя эксперты отрицают это.

– Отпечатки, о которых вы говорите, остались в номере?

– Нет. Их сняли, а потом стерли с тех мест, где они были обнаружены.

– Каким образом?

– Смыли вместе с другими.

– Кто-то сказал вам не правду, мистер Мейсон, эти отпечатки не могут быть моими. Они принадлежат кому-то другому.

– Между нами не должно быть непонимания, – сказал Мейсон. – Вчера вечером вы последовали за Бинни Денэмом в этот мотель, не так ли?